Мать обиделась, что Настя вышла замуж по своему выбору и уехала из Боровки жить в Слободище к мужу. Старшая дочь была основной помощницей в доме и в поле, так как все остальные были младше её. Младшей сестре Варе было около 9 лет, когда она вышла замуж. Матери одной по хозяйству управляться было тяжело, да и здоровье было слабое. Она умерла в сорок пять лет, а отец прожил долгую жизнь...
Первые месяцы семейной жизни Насти и Фёдора были счастливыми и пролетели они быстро. Омрачила их жизнь смерть матери мужа. Всё исполнили сын и невестка, как просила при жизни мать Фёдора. И батюшку приглашали, чтобы исповедал и соборовал умирающую и потом был весь похоронный обряд выполнен по правилам.
Рождению первого ребёнка, которого назвали Иваном, Настя и Фёдор были несказанно рады. Они пригласили повитуху деревенскую, как только начались схватки, но и сам Фёдор был в доме, чтобы помочь воды подать или ещё что. Настя всегда была терпеливой. И тут она не кричала, когда ей было больно, а только кусала губы, да стонала. Повитуха обмыла малыша и запеленав, положила маленького крикуна рядом с молодой матерью, а потом помогла и Насте привести себя в порядок и переодеться. Фёдор подошёл к жене и сыну, которые уже стали засыпать. Счастье переполняло всю его душу.
Жизнь добавила хлопот с рождением сына. Настя и Фёдор были счастливы. Трудились не покладая рук в своём доме и хозяйстве, но и в колхозе нужно было трудиться тоже. Ванятка уже стал делать свои первые шаги, радуя своих молодых родителей. Съездили в Боровку к Настиным родным в гости показать внука. Почему-то родители не приезжали к ней и к зятю в гости(Много лет спустя Настя не любила вспоминать эти годы...).
На колхозных полях, где приходилось много работать до пота, некогда было приглядывать за детьми, но матери брали с собой детей от безвыходного положения. Саму Настю сильно мучали чирьи. Какую боль приходилось терпеть, когда, огрубевшая от пота под мышками, рубаха растирала до крови эти чирьи. А боль души и тревога за ребёнка, который лежит и заходится от крика на краю поля или делянки, не давала молодой матери спокойно работать. Испугало ли что-то маленького ребёнка, или что ещё другое было, только что случилось с сынишкой тогда, никто знает.
Прожив чуть больше года, сын Ванятка умирает от болезни, называвшейся - младенческая. И хоть знала Настя многие травы, и к знахарке обращалась за помощью ничего ей не помогло вылечить сына. Настю и Фёдора просто оглушило это страшное горе. Горе подломило родителей так, что они не хотели верить в случившееся. Соседи помогли с похоронами и поминками. А потом похоронили его на местном кладбище рядом с могилой матери Фёдора. Не хотелось осиротевшим молодым родителям идти домой, где детская люлька стала вдруг ненужной, лишней. Пусто стало в доме без детского голоса маленького Ванятки, а в сердцах матери и отца поселилась боль невосполнимой утраты.
Прошёл год с небольшим и у молодых опять родился сын. Настя и Фёдор не стали звать повитуху, он сам помогал жене в появлении сына на свет, следуя во всём её указаниям. Сына назвали Тимофеем. Фёдор радовался, как ребёнок. И Настя сама наглядеться не могла на любимого сыночка. Наверное, потому муж после "обмывания пяток" сына и пропил половину зарплаты с друзьями после работы. Осерчала Настя на него, когда он заявился домой, едва держась на ногах, и протянул ей остаток денег. Она и швырнула их ему в лицо с обидными словами:
- Пьяница ты этакая! Не домой идти к жене и сыну, а гулять неведомо где! Иди туда, где пил, дальше пропивай последние!".
Фёдор очень обиделся на жену за эти слова, подобрал с пола деньги, да и вышел со двора. Где ночь он провёл, она не знала. Ночью глаз не сомкнула. Всё переживала за мужа, плакала и ругала себя за опрометчивую несдержанность. Стоя перед святыми образами, Настя каялась в содеянном и просила Бога и всех святых вернуть мужа домой невредимым.
Фёдор вернулся домой утром весь грязный, в мятой одежде с опухшим лицом. Было ясно, что он ночевал в конюшне, где работал конюхом, так как на одежде и в волосах на голове были сухие травинки и соломинки. Он взглянул на жену, которая вышла ему навстречу, увидел её осунувшееся лицо и, покрасневшие от слёз и бессонной ночи, глаза и опустив голову, сказал:
- Прости меня, Настюшка! Больше этого не повторится. Только деньги я пропил все. Как жить теперь будем?
- Как-нибудь проживём с Божьей помощью, - ответила Настя и позвала мужа домой завтракать. Этого семейного урока им хватило на всю жизнь.
Фёдор и Настя трудились, растили сына и радовались сами, как дети, как вдруг заболел Тимоша. Опять беда и горе постучались в дом молодой семьи... Настя и местная знахарка, как и чем только не лечили, но мальчик через несколько дней умер.
В этот раз они не могли даже поделиться с людьми своим страшным горем, посетившем их уже однажды, и потому никому из соседей не сказали об этом. Почерневший от горя, Фёдор сколотил маленький гробик. Вместе с женой, которая плача и тихо причитая, всё гладила и целовала холодные ручки Тимоши, обмыли тельце сына. Затем надели рубашечку и штанишки, сшитые Настей ночью за пару часов, положили в гробик и повезли рано утром на отпевание в церковь.
Теперь на кладбище рядом с двумя родными могилками появилась третья.
На следующий день утром соседка увидела Настю всю в чёрном и спросила её:
- Насть, а ты что в чёрном-то?
- Господь дитя взял на небеса, вчера похоронили, - тихо проронила Настя.
- Как похоронили? Ох ты, Господи! - охнула и всплеснула руками, потрясённая услышанным, соседка,- А мне что не сказала-то, я что-либо могла бы вам помочь.
- А что помогать-то, когда сами справились. У тебя самой забот полон рот, - печально вздохнула Настя и вытерла красные, от слёз и бессонницы, глаза.
Горе подломило родителей так, что они не хотели верить случившемуся. Опять в доме стало тихо и пусто. Настя и Фёдор ходили по дому и молчали. Тяжело было смотреть на пустую люльку, в которой ещё совсем недавно спал Тимоша. Всякое дело, за которое они брались, валилось из рук. Настя всё чаще становилась вечерами на колени перед святыми образами и шептала молитвы, утирая слёзы кончиками черного платка.
И только на работе, среди людей, Насте и Фёдору становилось легче. Они старались больше времени проводить во дворе, занимаясь разными делами, да в сарае, ухаживая за скотиной. Спустя некоторое время Настя поняла, что она снова ждёт ребёнка. И радость и тревога охватили молодую женщину. Она поделилась всем этим с мужем. Фёдор тоже обрадовался, что у них опять будет ребёнок. И с тех пор он стал раньше приходить с работы и больше помогать жене во всех делах.
Родилась девочка. Настя и Фёдор опять обошлись своими силами в рождении ребёнка. Соседки после только руками разводили от удивления, на что он ответил:
Сами согрешили, сами и родили.
Дочку назвали Валентиной. Фёдор очень любил свою жену и называл всегда её: «моя Настюшка, моя молодочка, хозяечка моя, труженица». Казалось, что счастье наконец-то поселилось в их хате.
Но прошло всего лишь полгода и горе опять вломилось в эту семью. Словно кто желал плохого им, но кто и за что? Настя и Фёдор были отзывчивыми и трудолюбивыми людьми. Потерять уже третьего ребёнка подряд было огромным горем и страшным потрясением для Насти и Фёдора. И опять младенческая болезнь отняла ребёнка у счастливой, до этого дня, семьи.
Настя и Фёдор долго плакали у тельца Валечки. Сгорбившись от тяжкого горя, Фёдор пошёл делать гробик для дочери. Потом молча, обливаясь слезами, они вместе обмыли маленькое тельце дочери, надели распашонку, повязали платочек и запеленав в новую пелёнку, положили в маленький гробик, понесли его к церкви. Постучались в сторожку, где жил деревенский батюшка. Тот вышел на стук и, увидев Фёдора с маленьким гробиком в руках и Настю в чёрном платке, тихо охнул и перекрестился, произнеся:
- Прости, Господи, люди твоя зп вольные и невольные их грехи! - Затем вздохнув, приступил к обряду отпевания младенца Валентину. Теперь уже рядом с могилой матери Фёдора было уже три маленьких могилки.
Соседки, увидев Настю в чёрном платке и в тёмных кофте с юбкой, просто попятились при встрече с ней. Но потом незаметно перекрестившись сами, перекрестили и её в спину, прошептав вслед несчастной матери:
- Господи, за что? Люди-то ведь, они какие хорошие. Прости и помилуй её, грешную! Дни тянулись унылой и чёрной полосой в жизни Насти и Фёдора. Время, казалось остановилось на месте.
День шёл за днём, месяц - за месяцем, и жизнь постепенно брала своё. Однажды Настя поняла, что у них скоро будет ещё ребёнок. Она долго таила в себе эту новость, боясь сглазить своё будущее материнство, но потом сказала мужу. Фёдор просто засиял от счастья. Муж стал ещё бережнее относиться к жене. Им обоим очень хотелось иметь детей.
В Татьянин день, в самые морозы, родилась девочка. И, конечно, же родители назвали её Татьяной. Молодой отец с работы спешил домой, где часто проводил время с малышкой. Маленькая Таня своим спокойным характером радовала своих родителей. Она часами спокойно лежала в люльке, не беспокоя своих мать и отца, что те даже боялись иногда заснуть. Родни, которая могла бы помочь им в работе по заготовке сена или дров на зиму, или присмотреть за ребёнком, у них не было. Потому спокойный характер маленькой Тани давал возможность матери и отцу трудиться, не отвлекаясь на детский плач.
Когда Тане было уже пять лет, у них родилась ещё дочка. Настя во время беременности думала, что на этот раз у неё будет сын. Настолько часто ребёнок толкался в животе, что решили и имя дать Александр. Но родилась девочка Александра, или просто Шура, которая потом доставляла родителям много забот. Время шло, росли голубоглазые дочки родителям на радость и в семье ждали ещё прибавление, где-то к августу месяцу. Шёл 1941 год...
(Продолжение следует...)