Ноябрьское утро. Час пик. На остановке «Красные ворота» троллейбус десятого маршрута неохотно поглотил очередную порцию жаждущих вовремя попасть на работу пассажиров. Вместе с толпой в салон внесло растерянную женщину лет тридцати в ярко-рыжей лисьей шубке. Испуганно оглядываясь по сторонам, она прижимала к себе коричневую кожаную сумку-портфель с неимоверным количеством металлических – под золото – украшений.
Когда подбежавший последним пассажир с воплем «Эй, ухнем!» благополучно утрамбовался в заметно осевший троллейбус, женщину новой силовой волной отнесло в центр салона и намертво прижало – спина к спине – к мужчине лет тридцати с небольшим в старомодном линялом собачьем тулупе. Дама в лисе втянула носом воздух и недовольно сморщилась:
- Боже, ну и запах!
- Это вы обо мне? – насмешливо осведомилась полинявшая спина.
- О вашем тулупе! – раздраженно ответила дама.
Хозяин спины попытался повернуть голову вбок, дабы разглядеть привередливую соседку, но увидел лишь плечо в богатой шубке.
- О! Пардон! Вашей лисе в лимузине бы ездить, а не в общественном транспорте мех растрясать.
- Моя машина в ремонте, - огрызнулась женщина.
- Так ехали б на такси! – добродушно заметил линялый.
- Две остановки никто не везет. Да вам-то какое дело! О-о-ой!
Троллейбус резко затормозил на светофоре, потом точно так же резко тронулся с места, отчего плотная людская волна развернула даму и, крутанув ее на месте, с еще большей силой прижала все к той же линялой спине. Длинный ремешок сумки-портфеля намертво затянулся каким-то замысловатым узлом на локте. Сама же сумка исчезла подмышкой хозяина собачьего тулупа. Женщина дважды дернула за ремешок – безрезультатно.
- Отдайте сумку! – требовательно заявила она.
- Рад бы, - растерянно пролепетал тулуп, - но тут какая-то металлическая спиралька мне в шов вцепилась и застряла…
- Отдайте сумку, придурок! Мне на следующей выходить!
- Осторожней в выражениях, дамочка! – голос линялого неожиданно набрал силу. – Я вам не придурок! Между прочим, ваша спиралька мне одежду попортила! Эй! Куда вы меня тащите?
- К выходу! – разъяренно бросила лиса. – На улице распутаемся!
- Да мне еще ехать черт те куда! – завопил линялый. – Совсем озверела бабенка!
- Я не бабенка! – истерично завизжала дама. – Меня группа иностранцев ждет! А вы… Вы не мужчина, если женщине не можете помочь!
- Видал я таких женщин, знаешь где? – уже вовсю бесновался линялый.
Но объяснить подробнее, где он видел таких женщин, не успел: троллейбус вновь резко затормозил на остановке и выплюнул ссорившихся вместе с кучкой пассажиров на припорошенную первым снегом мостовую.
Почувствовав под ногами твердую почву, дама в лисе развернулась, занося руку для удара, да так и застыла с зависшей в воздухе ладошкой, изумленно уставившись на обидчика.
- Вовка! Ты? – растерянно произнесла она.
- Татка! – радостно пролепетал линялый. – Надо же! Наташка! Ничуть не изменилась! Даже похорошела…
- Сколько же мы не виделись? Лет десять?..
- Чуть меньше… Восемь… С института… Татка…
- А мы как-то собирались, тебя вспоминали. Куда ты пропал?
- Да так… Замужем?
- Уже нет. Развелась… Дочери пять… Ой! Я же опаздываю. Отцепляйся скорее!
- Ага. Сейчас, сейчас… У тебя телефон прежний? – спросил линялый, возясь с застрявшей спиралькой.
- Изменился… А у тебя?
- Вот! – он с облегчением освободил сумку. – У меня… А разве…
- Я позвоню! – женщина отошла на два шага, прощально махнула рукой и побежала к подземному переходу.
- Я обязательно позвоню! – донеслось до него из-под земли.
- Даже не вспомнила, что у меня и телефона-то нет, - грустно, сам себе сказал линялый. – Видал я таких!..
Не договорив, где и при каких обстоятельствах он видел таких женщин, мужчина повернулся и поспешно вскочил в подошедший троллейбус, с силой утрамбовывая стоящих впереди пассажиров.
- Эй, ухнем!
Троллейбус тяжело тронулся с места. Из с трудом закрывшихся дверей торчал кусок линялого собачьего тулупа…