В первые послевоенные годы, работая мастером лесозаготовок в одном из леспромхозов Кировской области, я пошла осмотреть лесосеку, пред-назначенную в рубку. Нужно было перевести рабочих, заканчивающих разработку делянок, на новые рабочие места.
Лесосеку надо было обойти со всех четырёх сторон, наметить верхний склад, кратчайшую дорогу от него к нижнему складу и тому подобное. Лес в основном — сосновый бор, и лишь в одном углу — смешанный: берёзы, осины, изредка ели и сосны.
Стояла прекрасная, тёплая, даже жаркая погода. Солнышко припекало. Бор просвечивался насквозь. Иногда налетал ветерок, принося спасительную прохладу. Он заигрывал с верхушками сосен. Они крутились, как воронки, и солнечные блики расходились большими кругами.
Какая-то беспричинная радость наполняла меня. Я шла по просекам и напевала свои любимые песни, а птичий оркестр аккомпанировал мне.
Неожиданно верхом на коне приехал начальник. Он начал что-то говорить, но успел сказать, наверное, полтора слова, как конь вдруг встал на дыбы, развернулся и ускакал вместе со своим седоком. Я осталась в недоумении. Что он сказал? Почему не договорил? Видимо, я что-то сделала не так.
Затем в том углу, где лес был смешанным, раздались рёв и сильный треск, какой бывает, когда валится дерево. Но разработок поблизости не было, а ветер не настолько силён, чтобы свалить даже сухостой. Внимательно вглядываясь, я увидела сильно раскачивающуюся, вовсе не сухую, а зелёную берёзу, потом кусты, склоняющиеся в одном направлении, и, наконец, спину медведя. Он уходил вглубь леса. Я оторопела. Не зная, что здесь водятся медведи — ведь я их видела только в зоопарке и в цирке — убедила себя, что мне это померещилось. Но настроение всё равно испортилось. Стало как-то жутковато, и петь уже не хотелось.
Закончив обход (к счастью, оставалось немного), я пошла домой. Лесопункт был недалеко. Выйдя из леса, увидела толпу людей, направлявшихся мне навстречу: кто с вилами или лопатой, кто с топором, кто с кольями. Они радостно кричали: «Вот же наша Сима, жива и невредима!». Кстати сказать, все в посёлке так и называли меня — «наша Сима».
Я всё ещё недоумевала, чему они радуются и почему так вооружились.
— Так мы же тебя идём выручать. Разве ты не видела медведя?
— Неужели это и правда был медведь? А я-то думала, что мне всё показалось.
Потом начальник сказал, что конь, почуяв медведя, испугался и понёс его обратно. Он никак не мог с ним справиться, а приехав в посёлок, собрал людей мне на выручку.