От переводчика: Гошеа бен Беери - один из древнейших письменных пророков, живший в Северном (Израильском) царстве в эпоху, предшествовавшую его падению и изгнанию Десяти колен. Книга Гошеа, как и большая часть Библии, написана стихами. Ритм, дух, исторический колорит и отчасти даже просодию библейского стиха передает мой перевод. Он опирается на еврейскую экзегетику и несет смысл, который она вкладывала в текст, продолжая традицию Таргумов - поясняющих и дополняющих переводов Писания на разговорные языки диаспоры.
Книга Гошеа
1-2.
Слово Господне к Гошеа бен Беери во дни Узии, Йотама, Ахаза, Йехизкии – царей иудейских; и Йаровама бен Йоаша, царя Израиля.
В начале откровения Своего сказал Гошеа Господь:
– Ступай, гулящую возьми себе в жены,
дабы детищ блуда тебе наплодила,
ибо Господу изменила земля,
страна Господня пред Ним сблудила.
И вот, пошел он, взял Гомер бат Дивлаим, понесла жена, родила ему сына.
Молвил Господь:
– Нареки имя сему Изреель ,
ибо вскоре за Изреель взыщу,
с дома Иегу – за кровь невинных.
День грядет: царство Израиля упраздню,
лук его преломлю в Изреельской долине.
Понесла жена его вновь и родила дочь.
Молвил Господь:
– Ло-Рухамою ее нареки,
непомилованной, дщерью Немилой,
ибо милость к Израилю длить не стану,
греховность его сносить Мне постыло.
Но дом Иегуды помилую, пощажу,
от Господа искупление осенит спасенных;
не от мечей и луков придет, орудий войны,
и не от ратей конных.
А когда Немилую от груди отняла, зачала сына, приплод принесла блуду.
Молвил Господь:
– Ло-ами его нареки,
«Не народ Мой», ибо с ним не пребуду.
Но воспрянут сыны Израиля как песок морской,
числом несметны, многолюдьем сильны,
и как «не народ Мой» было о них речено – ло-ами,
так скажут: «живого Бога сыны».
В тот день соберутся вместе Израиль и Иегуда,
главу единого над собой поставят,
возвратятся с чужбины, на землю свою взойдут,
ибо день Изрееля велик и спасением славен.
Возвратившихся братьев зовите «народ мой» – ами,
сестру Рухамою называйте – милой.
Мать же свою упрекайте, судитесь с ней,
ибо Мне не жена,
и Я не супруг постылой.
Прельщения блуда пусть удалит с лица,
с грудей – позор любодейных прикрас,
не то одеянья с нее сорву, осрамлю наготой,
в чем мать родила, выставлю напоказ.
В пустыню ее изгоню, в безводную сушь,
жаждою уморю, и да сгинет с глаз!
Не пощажу и детей ее, ибо развратом прижиты,
мать их распутничала,
родительница осрамилась:
«За любодеем пойду, кормильцем-поильцем моим,
шерсть и лен – от него,
елей и сикер – его милость».
Потому тернием стези твои пресеку,
препонами защу, и не найдешь пути,
погонишься за любодеями – но не настигнешь их,
станешь искать – не сумеешь найти.
Воскликнешь: «К супругу оставленному возвращусь,
ибо лучше мне было с ним, нежели ныне».
Не знала ты, что жито и сусло – Я подаю,
дарую елей по Своей благостыне?
Златом и серебром Я осыпал тебя от щедрот,
и на что же дар Мой пустили?
Баал-истукан ей с любодеями мил,
идола червонного злата отлили.
Так и Я – раскаюсь во благе, дары Мои отниму,
не обретешь в свой срок сусла и жита.
Шерсть и лен, что дал Я, назад заберу,
осрамлю распутную наготой непокрытой.
На глазах любодеев бесстыжую оголю.
От руки Всемогущего кто спасет?
Помрачу праздники, веселие угашу,
радость новомесячий твоих и суббот.
Засушу смоковницу и лозу на корню,
«дар любовный», – как хвалилась ты платой за блуд.
В непролазную чащу неверную загоню,
хищники растерзают тебя, пожрут.
Воскуренья чужим богам попомню тебе,
истукану златолитому радения.
Мочки тяжелила серьгами, выю бусами –
за любовниками на блуд бежать,
а Меня забыла, прелюбодейная.
Слово Господне.
Так и Я – в пустыню обманутую заманю,
там к сердцу ее воззову, как прежде.
В землю благодатную раскаявшуюся возвращу,
через ущелье скорби к вратам надежды.
И, как в юности, откликнется зову любви,
из Египта со Мной взойдет, чтобы начать сначала.
В этот день – говорит Господь, – мужем Меня назовет,
супругом возлюбленным, а не владыкой-Баалом.
С уст ее величания идольские сотру,
да не будет впредь почитаемо нечестивое имя!
В тот день завет для Израиля заключу
с птицей, зверем и змеем,
с гадами праха – тварями земными.
Мечи и луки сломлю, орудия войн,
очищу землю от них, возляжете бестревожно.
И тогда Я навек обручусь с тобой,
в законе и праведности,
по любви и милости Божьей.
Верной Моей в верности поклянусь,
и познаешь Господа
во истине непреложной.
– В тот день, – молвил Господь, – небесам откликнусь
молящим за землю – влаги подать ей вволю,
ибо житу, елею и суслу радеет земля,
а они – о благе Израиля молят.
Благодатным семенем тебя насажу в стране,
Ло-Рухаму вновь Рухамою назову,
помилованную возвышу.
Не-народу скажу: ты Мой народ.
«Ты Господь мой», – в ответ услышу.
3.
Молвил ко мне Господь:
– Ступай, любись с женой любодейной,
милую мужу – возьми на блуд.
Ибо Господу сыны Израиля милы,
а они чуждых богов избрали,
лакомых до изюмных блюд.
И приобрел я ее за пятнадцать шекелей серебра,
за полхомера и хомер ячменный.
Сказал ей:
Долгие годы пребудь одна,
не поддавайся блуду,
и не прельщайся изменой.
Никто не познает тебя, ни единый муж,
также и я посещать не буду.
Ибо многие годы сынам Израиля предстоят
без царя и князей во главе народа,
без жертвенника и алтарных камней,
без терафим и священнического эфода.
А потом раскаются Израилевы сыны,
взыщут Бога и Давида-владыку,
убоятся Господа на исходе дней,
ибо явится им во славе Своей великой.
4.
Внемлите речению Божью, сыны Израиля,
ибо тяжба у Него с жителями страны.
Господу не верны, правды Божьей не ведают,
милосердия и знания путей Его лишены.
Клятвопреступники, убийцы и воры,
прелюбодеи наглые – да где же стыд их?
Реки алые сливаются меж собою,
реки крови безвинно убитых.
Потому за грехи тяжкие опустеет земля,
всем ее обитателям – горе,
от зверей полевых и до небесных птиц.
Даже рыбами оскудеет море!
Хулителю первосвященника уподобился весь народ.
Кто не подсуден, не заслужил упрека?
Отвержен, как мать твоя, ибо днями грешишь,
ночью видения ложные обретают твои пророки.
Глупцу уподобился Мой народ, разуменье отверг,
так и Я от священства тебя отлучу.
Забудешь ты Тору Господню, а Я – твоих сыновей забуду,
законам священства отвергнутых не научу.
Мужая, лишь утверждались они во зле,
богатства и славы лишу их, на позор обреку.
Кто мясом повинных жертв обжирался всласть?
Желали: «Пусть больше грешит народ на нашем веку!»
Что народ, что священники нерадивые – все хороши.
Мерой за меру воздам каждому на его путях:
станут есть – не насытятся; блудить – не умножат свой род,
ибо Бога оставили, блюсти закон не хотят.
Распутных и пьяных оглупляет вино,
вопрошает народ Мой идолов деревянных,
у посоха испрашивает совет.
Обольщены развратом, разум утратили,
изменили Господу, попрали завет.
На вершинах гор приносили жертвы,
воскуряли на высотах кумирам,
под тенистым дубом и белым тополем,
теребинтом, источающим мирро.
Дочерей своих блуду учили на бдениях,
невесток – греху свальному, идольскому пороку,
потому не взыщу за разврат с чад ваших,
сноху любодейную не покараю жестоко.
Ибо отцы и мужья их со срамницами любились,
с жрицами блуда идолам услужали,
в грех вводили недалекие души,
всеми мерзостями себя ублажали.
Что же, коль ты, Израиль, блуден,
кару да не понесет с тобой Иегуда.
Не паломничай же в Гилгал к истукану,
в храм нечестия не восходи, к Бейт Элю,
не клянись там Господом никогда!
Как телица брыкливая, Израиль строптив,
норов выказывает, своеволье.
Овцу паршивую станет ли Пастырь пасти,
отбившуюся от стада – в широком поле?
К божкам своим прилепился Эфраим,
не ходи, Иегуда, за ним следом!
Хмель их от уст удали, ибо опились блудом,
попечители его позорное возлюбили,
алчут, и стыд им неведом.
Бурный вихрь их обуяет, скрутит,
на крыльях могучих умчит далёко.
Тогда отчаются в идольских жертвах,
устыдятся, обманутые жестоко.
5-6.
Внемлите, служители храма в Бейт-Эле,
главы Израилевых племен!
Преклони слух, дом царский,
ибо тебе суд вершить и закон!
Ловчие ямы вырыли праведным в Мицпе,
тенета идольские простерли в Таворе.
Рвы погибельные затаили изменники,
но каждого Я покараю, с кем в ссоре.
Ибо познал Я тебя, народ Эфраима,
как утаишься, Израиль, от Божьих глаз?
Сблудил, растлился Эфраим ныне,
в идольской скверне Израиль погряз.
Пути зла возвратят ли к Господу падших?
Дурные страсти их обуяли, Бога забыли.
Гордыня твоя, Израиль, тебя уличит в пороке:
с Эфраимом пал Израиль,
на грех Иегуду подбили.
С тельцами и агнцами Бога пойдут искать,
но не обрящут: сокрылся от их вероломства.
Ибо предали Господа, с народами изменили,
язычниками взрастили потомство.
Месяца не минует, пожрут враги их уделы,
наследие отчее растащит грабитель.
Трубите же в Гиве тревогу, в рога – в Бейт Авен и Раме.
Очнись, Биньямин! Восстал на тебя погубитель!
В день кары Господней руинами станет Эфраим,
как грозил Я Израилю,
увещал старейшин на сходах.
Подобны сдвигающим межи князья Иегуды –
расширят пределы,
но гнев Свой на них изолью, словно воды.
Утеснен притеснитель, Эфраим, судивший неправо.
Наказам божков следовал –
что ж, они ему и господа.
Молью тлетворной стану тебе, Эфраим,
червем-гнилоточцем в дому твоем, Иегуда.
Узрел, узрел увечье свое Израиль,
Иегуда – язвящий недуг.
к Ашшуру Эфраим отправился, молить исцеленья.
к владыке Ярева Иегуда посылает слуг.
Но Ашшур ли излечит? Как уврачует владыка,
если лев Я Эфраиму, Иегуде скимен хищный.
Нет от Меня спасения.
Я растерзаю,
как зверь в логово утащу добычу.
Затаюсь, будто лев, сокроюсь в чаще,
доколе не повинятся, засяду,
пока лица Моего не взыщут,
в бедствиях вымаливая пощаду.
Скажут: к Господу возвратимся!
Он ранит – и зелье кладет на рану,
калечит – и исцеляет снова.
В два дня возвращает недужных к жизни,
в третий – с одра поднимет больного,
жив-здоров перед Ним предстанет!
Ведению Господа научимся, неотступны,
сиянье Его как утро – вовеки не перейдет.
Милость Божья ливнем хлынет над нами,
насытит простор благодатью осенних вод.
Как Мне исправить тебя, Эфраим,
как отучить от зла, Иегуда?
Верность ваша – туман рассветный,
роса, истаивающая без следа.
Для чего побивал я пророков ложных,
речением уст карал пустовидцев?
Как мыслишь отвечать предо Мною,
на суде Моем оправданья добиться?
Ибо верности Я желал, а не жертвы,
знания Бога, а не жертв всесожженья.
Но непостоянны сыны Адама:
вступив в завет, изменили служенью.
Рамот Гильадский из градов-убежищ,
где убивший без умысла крова ищет,
пристанищем стал душегубам и татям,
залившим кровью свои жилища.
Священники в шайки грабителей сбились,
терзают, губят мечами путников.
На пути к Шхему подстерегают прохожих,
мерзость творят над ними, распутники.
В Бейт Эле узрел Я порок и злочестие,
развращен Эфраим,
Израиль запятнан скверной.
Не минует жатва Господня и тебя, Иегуда,
но народ Мой к Себе возвращу,
раскаянием не оставлю верных.
7.
Исцеления ради вскрою гнойник твой, Израиль:
гнусности царства Эфраима, злодеянья Шомрона.
Ибо ложь и нечестье творишь, словно вор полуночный,
лютуешь на площадях сворою беззаконной.
Уповают ли, что провинностей их не вспомню?
Деяньями скверны взяты они в осаду,
своими грехами обложены, словно город врагами,
все их злодейства предстанут Господнему взгляду.
Нечестием царь услаждается, изменой – князья и вельможи,
распалены любодейством как печь хлебопека.
Замесят и до вскисания чуть подремлют,
тесто забродит – и вновь в горнило порока.
Празднуют ли день рожденья в чертогах владыки –
от винопитий чрезмерных сановники хворы.
Царь опьяневший зубоскалит с шутами,
руку им подает, усмехается вздору.
Уподобили пещи сердца, царя караулят в засаде.
Забылся их пекарь сном безмятежным в ночи.
Властолюбцы коварные, ждут князья и вельможи:
жар полыхнет на рассвете, взовьется пламя в печи.
Пыл вожделенья пожрет сановников царства,
междоусобье у трона, друг на друга бросаются в битве.
Глашатаев слали соперники к владыкам иноплеменным,
к Господу не воссылали молитвы.
Будет Эфраим как тесто в народах замешан,
подгорела лепешка – не перевернул хлебопек.
Силу твою племена расточили, а ты не заметил,
седина убелила – а ты не прознал, недалек.
Стал ты, Эфраим, горлице глупой подобен:
ходатайствовал у Египта,
к Ашшуру ходил на поклон.
Врагами подкошен, пал на колена Израиль,
но не раскаялся в бедах
и не искал Меня он.
Что же, ловчую сеть шагам их раскину,
собью как летунью, брошу наземь силком.
Спутаю, выставлю обществу на обозренье:
сделал Я, как обещал – не забыли, о ком?
Горе им, что от Меня отдалились,
горе им, что бунтовали, Бога кляня.
Как искуплю их? Как от ворога злого избавлю,
если напраслину идольскую возвели на Меня?
Нет, не взывали ко Мне и в рыданиях нощных,
горевали по житу, по суслу убивались, ослопы.
Я наставлял их, даровал могущество мышце,
они же на Бога возводили поклепы.
Не ввысь направляли сердца – искривлённые луки.
Князья их кипят злоязычьем речей.
Египет на помощь зовут, но притчею стали Египту,
в сваре и ссоре падут
от своих же мечей.
8.
К устам рог трубленья, пророк! К устам!
Стервятники к дому Господню слетелись.
Тору Мою Израиль нарушил, преступили закон,
Завет хранить не хотели.
Что взываешь: «Познали Тебя, спаси!»
Губы молят, а сердце лживо.
Оставил благо Израиль, потому одолел его враг,
гонит, алчет поживы.
Возводили на царство самозваных владык,
воцаряли, свергали – Меня не спросили.
Изваяниям злата и серебра
на погибель себе дары приносили.
Повержен телец твой, Шомрон, разбит,
сгинул в огне пожара!
Доколе душу от скверны не ототрешь?
Вот Я на вас гнев Мой обрушу ярый!
Истукан во Израиле телец твой, Шомрон,
изделие тесла и ваяла.
Рухнет и разобьется он
вдребезги – и как не бывало.
Кто сеет ветер – пожнет бурю,
ниву бесхлебную, лущеные колосья.
А и нальется спелостью колос –
все пожрут чужаки, что жнецы накосят.
Как горшок разобьют племена Израиль,
черепками его погнушаются, бросят.
В Ашшур приблудился Эфраим – осел пустыни!
За любовь продажную сулить дары.
Ну, сторгуй же, сторгуй любовь народов!
Настигну тебя и средь них, подожди до поры.
Ибо скоро согбишься, объятый дрожью,
ярмо владык понесешь, иго вельмож их.
Умножал алтари искупительные Эфраим,
да при них и грешил, переча закону Божью.
Речения ли великие в поучение начертаю –
Тору Мою как слова несведомые примет.
Доброхотные жертвы Мне в угоду заклали?
Что ж, заклали – сами и тешьтесь ими.
Не желанны Богу, помнящему грехи,
за все преступления Он взыщет сурово.
Путем изгнанья вернешься в Египет –
попомни Господне слово.
Забыл, забыл Израиль Творца, хором себе понастроил!
Иегуда крепости-города умножил.
Но огонь полыхнет – и охватит дворцы,
попалит города твои пламя Божье.
9.
Не порадуешься, Израиль, празднествам своим, –
средь племен веселья тебе не будет,
ибо ты разврат пред Господом возлюбил,
пуще житниц – подарки блуда.
Гумно и точило не напитают тебя,
исчахнет лоза, не натопчешь сусла.
Не жить вам в земле Господней!
В Египет Эфраим вернется, в Ашшур –
насыщаться пиршеством гнусным.
Возлияний винных Богу не совершишь,
всесожженьями милость Его не снищешь,
уподобятся жертвы хлебу скорбящих:
кто вкусит – осквернится пищей.
Дары твои хлебные куда понесешь?
Где вне Храма искупленье отыщешь?
Что делать станешь в праздник Господень?
Куда паломничать в Божьи дни?
К египтянам сбежишь от грабительств Ашшура?
Там в могильниках Нофа схоронят тебя они.
Сосуды серебряные в землю зароешь,
зарастет колючкой и тернием отчий кров.
Близится время, когда познает Израиль:
суд Господень на воздаянье суров.
Зря ли помешанным почитали пророка,
юродивым – осененного духом Божьим?
Велики грехи твои, и Господня ненависть столь же:
не зря ты свои преступления множил.
Страж твой тебя же подстережет, Эфраим.
Лжепророк у Господа!
На всех путях уловляют путы...
Вот Храм Бога его, что полнится злобой,
ненавистью наливается лютой.
До преисподней вырыли яму греху, будто в Гиве ,
мерзости их Он попомнит, воздаст за провины.
Как вертоград в пустыне обрел Я тебя, Израиль,
праотцов ваших – начатки ягоды винной, –
они же к Баал-Пеору пришли, подвизаться сраму,
к идолу блуда – вожделеть, от похоти тая.
Эфраим! Разлетятся в испуге сыны твои,
рассеются тьмы их, как птичья стая.
Чрево не понесет, оскудеет славою род,
ни рожденья, ни бремени, ни зачатья.
А и вырастят сыновей – отнимет их меч и глад,
без призора Господня настигнет проклятье.
Зрел я Эфраима пальмою густолистой
на пойменных пажитях тучных.
Прозреваю ныне ведомым на смерть,
провижу гибель сынов его лучших.
Да причинит им Господь, что причинит!
Сосцы иссохшие даст,
лоно, сронившее плод.
Все их зло из Гилгала ,
там ненавистным стал Мне преступный род.
Из удела Господня их изгоню,
сорву покровы любви, лишу приязни,
ибо все их вельможи на Господа восстают,
своеволье на сердце князя.
Побит как трава Эфраим, корень исчах,
соками напитаться не может.
А и взрастит плоды свои – погублю,
не насытят чрева, не усладят гортани.
Ибо ослушником погнушается Бог,
станет Эфраим каликою перехожим,
скитальцем в народах станет.
10.
Лозою цветущей Израиль был,
изобильной гроздью, ягодой тучной.
Множил плоды земные – и алтари идольские умножал,
благо стране – истуканам благополучье.
Пустоверы, сердцем от Бога отпали –
от Него и опустошенье на них падет.
Он истуканов порушит, разобьет алтари,
силою вражьей с грабежом и разбоем пройдет.
Скажут: где же наш царь? Да жив ли?
Не боялись Бога – что им земной владыка...
Изменяли слову, в союз вероломный вступали,
ложно клялись – от мала и до велика.
Где суд и закон? Дурман-травой поросли,
пажити маковым цветом зардели.
Перед тельцами златыми кто трепетал?
В капищах всенародно радели.
Юродствуя, взвеселялись жрецы –
даров идольских скопили богато!
Шомрон! Опозорены будут твои божества,
изгнанником станет литое злато.
В Ашшур с тобою пойдет, к царю,
владыке Ярева данью.
Устыжен Эфраим, Израиль срам понесет
за тельцов в Бейт-Эле и Дане
Кипению вод подобен Шомрон,
царь его – клочьям пены.
Чтилища на высотах падут – Израиля грех,
рухнут капищ Авена стены.
Осотом и тернием алтари зарастут,
жертвенники – колючкой дикой.
Возопит Израиль: покройте, наш срам, холмы,
падите, горы, на нас, падите!»
Со дней Гивы грех твой, Израиль!
Там наглецы стояли:
«Не постигнет Гиву война»!
Нет, по воле Моей в тягло вас управлю,
в обжи запрячь соберу племена.
О Эфраим, телица объезженная,
к плугу приучена, и в молотьбе ревновать.
Добрую выю оглажу: лемех тяни, Эфраим,
Иегуда пахать станет, Яков бороновать.
Так возделывайте же пажить свою:
сейте праведность, пожинайте милость.
О путях Господних вопрошайте в срок,
дабы правда Его явилась.
Вы ж нечестьем орали – пожнете зло,
сладостью тошной подавится горло,
Ибо на силу богатырей уповал,
стезей своеволья шествовал гордо.
Гром войны над народом твоим возгремит,
все оплоты предаст проклятью,
как в день битвы Арбель сокрушил Шалман,
над детьми растерзавший мать их.
То же зло постигнет вас за Бейт-Эль,
ибо там – худшее из нечестий.
Царь Израиля не узрит зари,
падет, настигнутый местью.
11.
От юных дней возлюбил Я Израиль,
сыном Своим нарек.
В Египте к ним обращал глас,
к служению призывал их.
Моими устами им стал пророк,
Но пошли идолам воскурять,
жертвы возносили Ваалу...
А Я на руках баюкал тебя, Эфраим,
укачивал, пеленал, берег.
Ты и не ведал, от скольких бед
в младенчестве охранил тебя Бог.
На помочах приязни водил,
были узы Мои как любовь человека...
На лоне Своем, словно мать, покоил дитя,
склоняясь, питал его млеком.
В страну Египетскую Эфраим не возвратится,
но станет Ашшур нераскаянному владыкой.
На грады и веси обрушит меч,
замыслы нечестия сокрушит,
покарает мужей великих.
О народ Мой! Сомнений полон,
сердце его к раскаянью глухо.
Хоть бы все пророки звали их ввысь –
ни один не возвысится духом.
Как же ненавистникам выдам тебя, Эфраим,
предам Израиль врагу?
Упало сердце Мое, вскипела жалость:
ужель Цвоиму и Адме
уподобить тебя смогу?
Волю гневу не дам, не погублю Эфраима.
В милосердии не раскаюсь,
пощажу его стольный град.
Ибо не человек Господь, чтобы нарушить слово:
святость Моя с тобою,
милости не возьму назад.
За Господом – львом рыкающим – устремятся сыны,
за Господом – на рев Его притекут от моря.
Как птицы перелетные из Египетской стороны,
как голуби из Ашшура – примчатся скоро.
Всех изгнанников соберу Я под кров Мой,
всех скитальцев
с чужбины верну домой.
Господне слово.
12.
Толпой лжецов Эфраим Меня обступил,
Израиль – обложил коварством.
Но пред Господом шествует Иегуда,
верное Пресвятому царство.
Эфраим тщету пасет,
гоняется за ветром пустынь,
днями разбой и обман лелеет.
Данями у Ашшура вымаливают союз,
умасливают Египет елеем!
Ссора у Господа и с Иегудой:
воздаст Якову по заслугам,
за грех не минует расправа!
Во чреве матери близнеца ухватил за пяту,
сражался с ангелом-охранителем Эсава.
Бился с посланцем Божьим и превозмог.
Под утро ангел взмолился слезно:
«Явится тебе в Бейт-Эле Господь,
с Яковом речь поведет Грозный».
Всемогущий Господь сил
помнит тебя, вовек не забудет.
Возвратишься, Израиль, под сень Его крыл,
только верность храни и блюди закон,
уповай на Него – и с тобой пребудет.
Но купцу лукавому уподобился Эфраим:
весы неверные в руке,
обман да обвес ему мил.
Молвит: «Трудами праведными нажитое обрел,
безгрешен я, беззакония не творил».
Я, Господь, из Египта взявший тебя,
опять в шатрах поселю как в оные дни,
когда являлся провидцам, видения умножал,
когда устами Моими были пророки,
притчами поучали они.
Но грабежом и разбоем промышляет Гильад,
злодейством сынов его страшен.
В Гилгале идолам заклали быков,
валуны алтарей сгрудились среди пашен.
В поля Арама Яков бежал,
семь лет служил за Рахель,
за суженую отары стерег.
Рукой Моше из Египта был Израиль избавлен,
жезлом пророка Господь его уберег.
Но горше полыни Ему досадил Эфраим,
проливал кровь, поношением гневил Его взор.
За то кровь невинная на тебя обратится,
богохульнику – хула и позор.
13-14.
Вождем во Израиле был Эфраим,
в страх и трепет речь его повергала.
Но за вину свою бесславно погиб,
ибо служеньем почтил Ваала.
Упорствует и ныне в грехе:
измыслил себе истуканов литых;
разумением мастерства содеял
за серебро свое идолов золотых.
Так говорят о них: лобызающие тельцов
сынов человеческих возложат на алтари.
Потому подобен будет Эфраим
облаку тающему – предвестью зари.
Развеется хмарью рассветной, бесследно сгинет,
уподобится дыму, выходящему из трубы,
взвихренной с гумна мякине.
Я Господь, из Египта взявший тебя.
Богов иных не познаешь,
не спасут, если Я спасения не подам.
В пустыне обрел Я тебя, в адовом пекле,
Своею милостью взыскал тебя там.
На изобильных пажитях утучнели,
возгордились, пресыщенные,
оставили Бога.
Стану им львом стерегущим тропу в Ашшур,
тигром, затаившимся у дороги.
Яростным скимном встречусь,
медведицей, потерявшей детей.
Растерзаю сердец ороговевших покровы,
мясо сорву с костей.
Сам себя погубил Израиль, ибо Бога отверг,
погнушался подспорьем своим великим.
Где же царь в стенах твоих, чтобы пришел и спас?
Судьи, о коих молил ты: «судей и владыку»?
В гневе Я даровал царя вам,
в гневе и заберу от вас.
Узлом кары преступленья Эфраима повяжу,
в глубинах мести Моей зло его затаится.
Муки изгнания как родовые схватки ему,
но время придет – не позволю родиться.
Плод неразумный! От гибели как искуплю,
из ада избавлю, извлеку на свет?
Как чума на тебя Господь, как мор преисподней.
Пожалею ли? Раскаянья в казни нет.
Удел твой, Эфраим, тучный рогоз,
но суховей взовьется, принесет жажду.
Родники иссушит, источники изопьет,
на все, что любо тебе, наложит длань вражью.
Понесет вину за грех свой Шомрон,
ибо восставал, с Господом споря.
Жители его падут от меча,
младенцев враг рассечет,
беременным чрево вспорет.
Вернись же, Израиль, к Господу своему!
Грех подкосил тебя, искалечил.
Соберись с мольбами, раскаянием запасись,
к Господу обрати смиренные речи.
И снесет зло твое, попомнит добро,
покаяние примет приязненно –
приношения с алтарей ваших уст,
мирные жертвы мольбы боязненной.
Ибо Ашшур спасения не подаст,
скакуны египетские не ринутся в бой.
Создания рук наших богами не назовем,
утешится сирота лишь одним Тобой.
Любовью щедрою дух исцелю, отведу гнев,
прощу проказника, как дитя пожалею.
Израиль благотворной росой упою,
древом могучим укореню,
благоуханною процветет лилеей.
Оливе ветвистой уподобится красотой,
побеги юные раскинет, вечнозеленый.
Как ароматы Ливана благой его дух,
отдохнут сыны в сени его кроны.
Вырастят жито, сами нальются лозою,
как у вин ливанских послевкусие их...
Спросит Эфраим: «Что мне идолы-истуканы?» –
и отвергнет божков чужих.
Я призором его взыщу в ответ,
свежестью благословлю, дарую красу.
Как кипарис Собою его укрою,
сколько плодов прекрасных ему принесу!
…………………….
Мудрый уразумеет и разумный поймет:
нет стези, путей Господних прямее.
Праведный ею к праведности пойдет,
нечестивец ступит – и охромеет.