Платье
Владимирскую поливало как из ведра. Купол оперного сливался с небом, грифоны скалились и, казалось, рычали. Только арфа блестела золотом. Нервно гудели автомобили, толкались разноцветно-грязные зонты.
Лизе стоило больших трудов не опоздать и даже с достоинством войти в магазин. Просторное помещение выдержанное в белом и черном располагало к тому, чтобы выбирать яркие вещи. И правильно! Оставим черное тем, кто не уверен в своем вкусе, не хочет выделяться. Так что выбирайте, милые дамы, яркие наряды – красные, лиловые, желтые, украшайте свою жизнь цветами, а мир – собой. Но Лизе нравились полутона. Она поправила одним взглядом серое платье, нет не мышино-серое, а благородно-серое, жемчужно-серое, шелковое - удивительное сочетание фантастической идеи и ее филигранного исполнения. Это чудо слегка выступало правым плечом и неизменно притягивало к себе взгляд. А может, Лизе это только казалось. Была б ее воля, она бы его задвинула другими вещами, или вообще убрала бы до следующей недели, когда наступят долгожданные скидки. А еще лучше, чтобы могла она, Лиза, покупать себе такие платья когда заблагорассудится… и сумки к ним. По две сразу. И воздушные босоножки, в которых нога кажется изящной, хрупкой, слегка приподнятой над земными проблемами, хотя какие в сущности проблемы у женщины, которая вот так запросто может купить эдакое произведение искусства, да еще и представляет куда можно его надеть? Немыслимо. У Лизы были воздушные босоножки, совершенно новые, которые замечательно бы подошли к такому наряду. Платье она мерила дважды, третий раз решила померить перед покупкой. Неделю довесит. Она уже договорилась – перед скидками старший менеджер предоставит возможность купить платье за 30%! Лиза купила бы его и за полную стоимость, но для нее это было баснословно дорого. Далось ей это платье… и одеть-то некуда – на красную дорожку отчего-то ее не приглашают. Игорь не разделял ее любовь к дорогим авторским вещам.
- Тебе вообще лучше безо всякого платья, - говорил он. - Такие вещи надо покупать тем, на кого без платья смотреть страшно. Или тем, кому деньги девать некуда.
Лиза только расстраивалась. Игорь за месяц получает меньше, чем стоит платье. Непомерно дорогие вещи его просто раздражают. А она - странно было бы второй год работать в модном магазине и совсем оставаться равнодушной к красоте. Лиза смотрелась в зеркало и поправляла карточку с именем на безукоризненной одежде продавца. Гладкие платиновые волосы, тонкие черты лица, миниатюрный рост. Хороша. То ли будет в платье... Не просто молодая хорошенькая девушка, которых полно в кафе напротив. Королева, способная вскружить голову… да хоть кому. Драгоценному камню нужна вначале огранка, а уж потом достойная оправа. Это Лиза точно знала – и как женщина и как консультант.
С Лизой поравнялась молодая особа замученного вида в джинсах и спортивной рубашке, изготовителей которых опытный взгляд Лизы не опознал.
- Я могу Вам помочь? – учтиво обратилась Лиза, опуская взгляд на обувь.
Мокасины как мокасины. Сумка – планшет. Каждый продавец хочет понять – зевака перед ним или действительно покупатель.
- Да. Вот это, - клиентка указала на два костюма и …далось ей это платье.
Ладно, все равно не влезет. Если она вообще собирается покупать что-нибудь.
Лиза с наилюбезнейшей улыбкой понесла вещи в примерочную. За ее смены платье мерили уже раз пять. С каждым разом ей оно нравилось все больше. К тому же на двоих дамах, которых она в нем видела, платье сидело отвратительно.
Через несколько минут женщина вышла с платьем в руках:
- Вот это возьму, - сказала она безразлично.
Лиза оторопела. Ее платье. ЕЕ платье - «вот это»?! Килограмм картошки и еще огурчики. Так ли покупают платье – ее платье! Досада захлестнула Лизу. Вот ведь принесло бледное несчастье в магазин с утра пораньше. Надо было предложить ей лиловое – бледным между прочим идет.
Стоя возле кассы с приклеенной улыбкой на пылающем лице Лиза смотрела как серый шелк укладывается в розовую коробку, как его прокладывают шуршащей белой бумагой и отстраненно думала о том, что третий раз она его так и не надела, и что теперь уже не наденет никогда… что вряд ли еще ей понравится какая-то вещь так сильно, что надо было занять, что в принципе она тоже уже представляет, куда могла бы его надеть, и еще она думала о том, что нельзя с таким несчастным видом обновлять гардероб, и что, судя по всему, этой кляче и старый гардероб не очень нужен. Муж заметит только, что сумма на общем счете стала чуть меньше, а может ему вообще плевать, и дамочка платье наденет не при муже а так - будет услаждать взор туристов и местной обслуги, когда поедет с подружкой в жаркие страны. И вообще, зачем носить серое, если у тебя уже есть такое серое лицо? Скучающая домохозяйка, что заставило тебя выбраться из постели в 10 утра, чтобы позариться на ее, Лизину мечту? Но обладательница серого платья и серого лица отстраненно смотрела на усиливающийся дождь за огромными окнами. И спина ее не воспламенилась от Лизиного взгляда, когда она шла под каплями холодного осеннего дождя прямиком к припаркованному около магазина черному джипу, унося в розовых коробках розовую растаявшую мечту.
Киев плакал, размазывая слезы по лобовым стеклам машин, а они утирали их маленькими кулачками дворников, смахивая в грязь дорог. Холодная вода поливала серые глыбы домов, деревья, пустые скамьи и бигборды с нелепо изнывающими от жары загорелыми девушками, а потом устремлялась мутными хаотичными потоками по тротуарам и дорогам в сточные каналы, чтоб никогда больше не увидеть белый свет. Дождь не приносил ни чистоты, ни живительной прохлады. Улицы пахли выхлопными газами.
Стася захлопнула дверцу машины. В машине она чувствовала себя как дома, - спокойно и защищено. Закрыла глаза и представила, что за окном сейчас не осенний Киев, а солнечный Дубай или Шарджа. Хорошо бы сейчас в своей любимой машине нестись по дороге прямой как стрела и широкой как само представление о возможностях и смотреть на желтую пустыню по обе стороны, доказательство силы и воли человека, создающего невероятные оазисы в этой пустыне то здесь то там, руководствуясь только собственным желаниям и игнорируя сложности. Как она хотела бы, но не могла. Эмираты кстати процветают не только благодаря нефти, туризму, или даже торговым путям, а благодаря воле, силе воли и замечательно продуманной стратеги развития страны. Ну, прямо как у нас. Вот и услаждают взор сочно-зеленые пальмы и отражающие солнце небоскребы больших городов, и только песок на зубах напоминает, что ты в пустыне. Там они познакомились с Сашей год назад теплым ноябрьским вечером… Саша. О чем не думай – думаешь о нем. Ничего, - все проходит, пройдет и это. Стася снялась с ручника.
Чтобы не уставать от рутины, она каждый раз прокладывала новый путь к работе. Вот и сейчас двинулась через Владимирскую – поэтому и завернула в магазин. «Зачем я купила это платье? Повод такой незначительный, – подумаешь – открытие салона, - можно было бы подобрать что-нибудь из имеющихся запасов, с другой стороны не хочется чтобы Саша видел меня как мираж из прошлого. Он увидит меня в новом платье и поймет, что у меня все прекрасно и без него, что ему нет места в моей жизни. Конечно он захочет вернуться…»
Стася проскочила на красный.
«Но – поздно. Элегантный незнакомец уведет меня под завистливые взгляды. Пусть посмотрит, что молодые любовники и любовницы нужны совсем не для того, чтобы их знакомить с друзьями, и – упаси Бог – с родителями».
К двенадцати дня Анастасия Викторовна была на работе. Имеет право. Может, машины это и не женское дело, может женское дело – украшать эти самые машины своим присутствиев, когда водителем заботливо закрывается дверь и им же прокладывается маршрут, но Стасин салон был явно не хуже любого другого управляемного твердой мужской рукой. Если бы сегодня она не появилась вовсе, все работало бы как швейцарские часы – тик-так. Ни сбоев, ни форс-мажоров. Всю жизнь она училась хорошо работать – и вот результат. А как научиться быть счастливой и удачливой в любви? Где этому учат? Если ты умен, прилежен и трудолюбив – ты сможешь иметь приличный доход. Если ты честен и открыт с партнерами, не подставляешь и не подставляешься – сможешь снискать уважение. А как с любовью? Какие здесь правила? Что она не так делает?
В кабинете Стася распахнула окно настежь и стала под волной холодного влажного потока, который живо стал хозяйничать - ерошил листки записной книжки, цокал жалюзи, выдыхал прохладу на ее лоб. После вчерашнего дня жутко хотелось спать. Прохладный воздух мало-помалу возвращал ей присутствие духа.
В дверь постучали. В кабинет ввалился хозяйственник Николай Степанович. Тучный и шумный, рядом с меленькой начальницей он выглядел гротескно. Стася унаследовала от прежних владельцев фирмы и не уволила вначале по недосмотру, потом – по внутренней интеллигентности, а теперь не увольняла уже точно по глупости, но ничего поделать с собой не могла. Она испытывала к нему смешенное чувство неприязни и жалости. Он был активным энергичным человеком необходимым в компании ровно как пятая нога собаке. Если бы она заменила его любым другим специалистом – она бы конечно выиграла. С другой стороны все его действия руководствовались, как он думал, целесообразностью и правильностью. Он не думал о своей выгоде. Он вообще мало думал. Конечно попадались дураки и кроме него, только в случае Николая Степановича всплывала в памяти пословица о дураках с инициативой. Ну что с ним делать? В пятьдесят с гаком устраиваться на новое место – поздно, а переделать себя – и подавно. Главным было ограничить его функции. Николай Степанович – напротив, на правах самого старшего по возрасту, да еще и того, кто был «у истоков» считал совершенно невозможным для себя оставаться в стороне. И при каждом удобном и не очень случае лез во все не свои вопросы.
- Доброе утречко, Анастасия Викторовна. Как поездка? – смешно пыхтя он уселся а креслице, которое сразу стало казаться игрушечным.
- Вашими молитвами, Николай Степанович. Честно говоря, так себе. Ничего конкретного нам пока не ответили. Через пару недель еще раз встретимся. Вы чем обрадуете?
- Вчера съездил, посмотрел помещение, - начал Николай Степанович, закинув с третьего раза ногу на ногу. - Я так скажу. Очень хорошо мы сделали, что денег им вчера не перечислили.
У Стаси потемнело в глазах.
- То есть как это так – не перечислили. Николай Степанович, я же ясно сказала!
- Та дорого это. Пусть немного подвинутся, - как ни в чем не бывало продолжал тот.
Весь ужас ситуации накрыл Стасю. Ничего себе съездила одним днем на переговоры. Вот тебе и механизм отлаженный.
- То есть как подвинутся? Никуда они не подвинутся. – Стася шипела, чтоб не заорать.
-Вот – торжествующе заявил Степаныч, как будто только этого и ждал от нее. - На это и рассчитано! Паника! За день ничего не поменяется. Я посмотрел, указал им там на недостатки, и посоветовал подумать за цену до следующего утра, то есть до сегодня, а Сереге сказал, чтоб не перечислял пока.
- Николай Степаныч, если они подумают, а того хуже, посоветуются с кем-то соображающим, цена взлетит. Я месяц ответ ждала. Сейчас паника действительно начнется. Они просто взвинтят цену на волне, и уже не захотят ее снизить. Мне нужно это помещение. У меня есть на него деньги. Живые деньги. Но если цена изменится – даже не знаю, будет ли смысл, или надо другое что-то искать. Снова искать?
- Да такого добра… - потянул Степаныч, разваливаясь в кресле.
- Да нет такого добра. Я бы давно купила помещение, документов у них на него не было. Вчера они их получили, и сообщили мне. Я дала вам четкие указания. Что кому не понятно? Если не понятно, почему не позвонили?
Стася поняла что зря теряет время. Да и вообще, по мере того как не строился диалог, Стася чувствовала как ее оставляет не только терпение но и рассудительность. Она давно заметила, что зачастую в разговоре с дураком, даже очень рассудительный человек тупел прямо таки на глазах. Дурное влияние, как говорится. Железобетонный армированный фундамент представлений Николая Степаныча «за жизнь» не оставляли шансов, его жизненные быки разбивали гладь Стасиных объяснений. С другой стороны Стася чувствовала, что неприязнь взаимна. В глубине души он не воспринимал ее серьезно, как представителя фауны, в принципе стоящего на более низкой ступени развития, только выбившегося каким-то образом в руководители. Бабы, что с них возьмешь. Такую особенность Стася заметила в мужичках его типа лет двадцать назад, и поседение десять лет ее это не задевало. Раньше надо было думать, когда оставила его здесь. Дорого стоила ей эта ошибка. Не увольнять же его сейчас. Или увольнять ... Да, вчерашний перелет ей дорого обошелся. Буквально.
- Николай Степаныч, вы туда поехали только забрать бумаги и посмотреть на помещение, которое вам надо отремонтировать. Не выбрать и купить, это не ваша работа, а отремонтировать – неужели не чувствуете разницы? Очень будем надеяться, что все-таки будете вы его ремонтировать. Ладно. Я вас больше не задерживаю.
- Ага, ..а там по ремонту…
- Потом поговорим. Я позвоню, когда освобожусь.- только рукой махнула Стася.
Можно напрямую самой позвонить, но если они все переиграли, станет понятно как для нее это важно. Секретарша Людочка, вся в оборочках и колечках, запросила реквизиты и договор купли продажи на подпись. Стасиной Подписи действительно не было. Они тупо здрейфили. Но почему не переспросили!!!
В приемной стояла над секретаршей – мало ли, эта еще что-нибудь напутает. Даже слышно было, как ей в трубку вежливо отвечают. Сказали, что документы через курьера отравят во второй половине дня. Но почему-то не отлегло. У них в принципе мог быть еще какой-нибудь покупатель, а сейчас просто тянут время до подписи. Паника – худший партнер.
Стася заказала чашку кофе и зашла в кабинет – покурить и почту просмотреть. Вспомнила, что третий месяц как бросает, все-таки поискала сигареты, все-таки не нашла, и заказала вместо кофе холодный чай со льдом.
Тут подоспел главный бухгалтер - Сергей.
- Ну что, ушел этот идиот? – быстро сориентировался Сергей.
- Он не идиот. Он другой.- Стася смотрела на экран компьютера и казалась совершенно спокойной.
- Интересно. Почему же тогда этот неидиот не дал мне перечислить сумму? Дождемля, говорит, один день ничего не решит.
- Подумал что дорого запросили. У него свои представления о ценах. А вот почему ты мне не перезвонил? Что, может связи со мной не было? Или я трубку не брала? Можно было получить от них счет и перечислить, а сегодня все подписать?
– Стася смотрела на Сергея и понимала, что в сущности это только ее проблема. Они не напрямую увязывают свои зарплаты с доходами, а что еще их может интересовать? Сергею жена сына показывает только за деньги – чем больше вклады – тем дольше свидания. У Степаныча жена в больнице, а бесплатно у нас еще никого не вылечили. И платно-то не всех. Они не только не представляют, что может дать такое расширение, но даже напротив, боятся его – вдруг придется пояса затянуть. Им это ни к чему.
- Я следующий раз все потери буду возмещать из ваших зарплат, а разбираться кто прав кто виноват не собираюсь. Зачем мне такой штат, если все равно все сама-сама-сама? Я же ясно сказала, перечислить если созреют. Это окончательное решение.
- Но это месяц назад было, - слабо защищался Сережа. Зарплаты были для него почти смыслом жизни
-А что за месяц поменялось? – еще больше злилась Стася. - Слава Богу, даже цена осталась прежней. Как я могла предугадать, что именно вчера они документы получат и перезвонят в мое отсутствие. Знала бы не ездила никуда.
- Давай перезвоним.
- Уже. Кто-нибудь понимает из вас, что если сейчас не расширимся мы, то завтра расширятся остальные?
Сергей оставался понурым.
- Ладно, будем ждать. – Стася отпустила Сергея.
День был испорчен. Ладно бы только день. Курьер так и не появился.
Про утреннюю покупку Стася вспомнила после работы – вернее розовая коробка, которая оставалась все это время на заднем сидении, напомнила о себе. Настроения идти куда-нибудь не было. Хотелось лечь в ванну с зеленой пахучей солью и мечтать о далеких берегах. Разве что мечтать остается. Сожрут тебя, Стася Викторовна, не сегодня так завтра. Так что лежи себе в ванной пескариком, только там в безопасности.
Стася поехала приводить себя в порядок к одной своей старой знакомой, в ее не самый известный, но невероятно дорогой и очень хороший салон, чтобы выглядеть вечером не лошадью после перегона храпящей и в мыле, а беззаботной пестрокрылой бабочкой.
Через несколько часов во вновь открывающемся салоне появилась миниатюрная молодая женщина с королевской осанкой и неспешными манерами, в которой трудно узнавалась утренняя посетительница магазина. Белизну лица смягчал теплый свет розового жемчуга. Женщина была одета в изысканное коктейльное платье, впрочем, никто это платье не замечал. Разве что несколько дам посчитало платье несоответствующим событию, а босоножки – не подходящими для такой погоды. Нескольким пока еще новым в тусовке представителям сильного пола платье мешало воспринимать образ. На стройный красивых ножках Стася уверенно прошла по залу, поздоровалась с двумя-тремя гостями, и взяв бокал шампанского присела на алый диван. Вот тебе и железная леди, сидит на диване, как серая жемчужина в подарочной коробочке. Бери – не хочу.
К десяти здесь было уже многолюдно, и больше никто не ожидался. Болтовня заглушала музыку. Коньяк согревал руки и сердце, помогал завязывать знакомства и укреплял деловые связи.
К Стаси подплыла Марина. Скажем, дама полусвета, потому что на домохозяйку она похожа была меньше всего. Чем она занималась было неизвестно никому. То ли писала что-то, то ли коллекционировала, во всяком случае, никто ее книг не читал и коллекций не видел, если не иметь в виду украшения и их дарителей.
- Только вернулась из Италии, такое солнце. У нас – эти ужасные дожди, - пела Марина, жестикулируя изящной рукой в перстнях и браслетах с бокалом шампанского.
- Я через пару недель тоже полечу, если ничего не случится, - кивнула Стася. Боюсь загадывать. Посмотрим, как будет складываться. Я должна увидеть Рим, Флоренцию, Венецию конечно.
- Стася, ну кому ты что должна? – неожиданно выдала Марина. - Папе Римскому? Или внукам будешь рассказывать как флажки на карте ставила? Тебе же просто отдых нужен после работы. Вообще надо уметь получать удовольствия в жизни.
Да, в этом Марина знала толк. Ее жизнь была похожа на нарядный чизкейк в красивой упаковке – и вкусно, и невредно, и глаз радует. Она все время текла по течению, и никогда ее не било о рифы. И так плыла, что казалось не Марина плывет по течению, а вода сама несет ее туда, куда Марине нужно. Талант. Это был действительно ее талант – не книги, не коллекции – а это. Талант жить. Он стоит первых двух.
- Добрый вечер, - легко помахала кому-то рукой Марина. Казалось, она знает всех. Но на самом деле – все знали ее.
- Ну чего ты хочешь? – обратилась она к Стасе. - Заработать первый миллион? Но ты не умеешь радоваться и тем деньгам, которые у тебя есть. Здравствуй, мой дорогой!
К ним приблизился немолодой человек угрюмого вида. На нем был модный неаккуратно повязанный галстук, что свидетельствовало не о небрежности, а о неумении. Костюм сидел бы идеально, если бы его обладатель чаще или вообще хоть иногда заходил в тренажерный зал.
- Мариночка, что же я тебя давно не вижу, - галантно спросил он. – Не знакомишь с…?
- Это Егор Валерьевич, мой давний друг. Эта моя дорогая Анастасия, Стаси.
- Приятно познакомиться, - улыбнулся Егор Валерьевич.
- И мне приятно познакомиться, - Стася была почти уверена, что Марину и полного расхлябанного человека связывали отнюдь не дружба, при чем связь прервалась давным-давно.
- У Егора Валерьевича самый лучший в Киеве салон авто, - сыпала комплименты Марина кокетливо улыбаясь так, словно говорила – Егор Валерьевич – лучший мужчина в Киеве и Киевской области.
Егор Валерьевич поспешно полез во внутренний карман, где обнаружил визитку для Стаси. Потом интимно добавил Марине:
- Да ну, - словно сказал «а то»
- Ну, мой самый любимый салон. Я, кстати, очень хочу заглянуть к тебе. Пора мне менять железного коня.
Стася протянула в ответ визитку Егору Валерьевичу, которую тот немедленно зажал между пустым бокалом и шпажкой. Стася с грустью подумала, что ее визитка окажется сейчас в обществе объедков.
- Буду рад, что как раз у меня. – отвечал Егор Валерьевич Марине, начисто уже забыв о Стасе.
- Только у тебя. Ты же знаешь.
Стася была уверена, что Марина за нового коня не заплатит ни копейки. Вот тоже талант – дружить с бывшими в свою пользу. Хотя дружить – это несомненно самостоятельный и довольно редкий талант вообще.
Марина еще немного поворковала с владельцем самого-самого салона. Потом он исчез.
- Как тебе удается?
- Что ты имеешь в виду? – мило спросила Марина
- Такая дружба, - со значением спросила Стася.
- Просто дружба и больше ничего, - невозмутимо ответила Марина. Она не обиделась: на правду глупо обижаться. Марина поставила на край стола полный бокал шампанского, которое она и не собиралась пить. Бокал шампанского – это аксессуар, а не напиток. Здоровый образ жизни. - Ладно, мне пора, па-па.
Стася осталась одна. Она была явно озадачена. Саши не было. Ни одного, ни в сопровождении новой пассии. Рядом со Стасей стояли двое элегантных молодых людей и в открытую обсуждали какую-то барышню.
- С Соней я точно ничего общего не хочу иметь, - сказал первый, что с длинными волосами, забранными в хвост.
- Почему нет? она ничего, – удивился второй с короткой стрижкой.
- Ну, не знаю, - пожал плечами первый. - Скучная она.
- Причина, - развеселился второй.
- Между прочим, причина. Мне нравятся барышни с чудинкой, с некой изюминкой.
- Ну, тогда надо Марину выбирать, она только что тут была, - посоветовал второй.
- Да ну, там столько этого самого изюму, что челюсть от сладости сводить будет.
- Или, как в индийском ресторане, - подхватил второй. – Специй столько, что вкус блюда уже не понимаешь.
Оба расхохотались.
- Зато с Соней диетическое питание. Не опасно для здоровья. Даже полезно.
- Только есть не хочется.
«Вот так, - думала Стася. - Мы выбираем - нас выбирают. Король путешествует по желудкам бедняков Интересно, какая была бы у Марины реакция на этот разговор? В принципе, она догадывается об отношении к себе, но чтобы так…».
Стася встала с дивана, не дожидаясь когда молодые нахалы доберутся до других ее знакомых, и пошла искать себе компанию. В центре зала стоял Сережа Новожилов, хозяин вечеринки и вновь открытого салона. Он как всегда был безупречен в одежде и манерах, весел и подтянут. Начинал он, говорили – с нуля, "грачевал", кажется, а теперь – вот, директор салона. И не одного. О природе его прорыва никто ничего толком не знал.
- Рад, что ты ко мне приехала. Как жизнь, красавица?
- Не жалуюсь, – ответила Стася. – У тебя прекрасный вечер, как и всегда. Как тебе удается так здорово продвигаться?
- Секрет фирмы, - страшным шепотом ответил Сергей. – А ты как? Директорствуешь?
- Мы думаем расшириться. В районе Экспоцентра, – похвасталась Стася.
- Да? А где именно?
- Есть только что выстроенное помещение, абсолютно новое.
- Документы ждала?- насторожился Сергей.
- Да. Ты что-то знаешь?
- Ну, могу тебя расстроить. Только что слышал из первых рук, что оно куплено.
- Когда, кем? – Стася не верила своим ушам. Но Сергею – верила.
- Сегодня утром, Егором Синявским.
Человек, с которым она только что познакомилась – перехватил ее проект! Кто бы подумал! Да что ему, в центре места мало?
- Быть такого не может! Мы смотрели месяц назад.
- Не знаю, - пожал плечами. - Он так сказал. Новое помещение. Покупатель отказался. Ладно, я пойду, пожалуй, гостей встречать. Извини, меньше всего хотел тебя расстроить.
Стася рассеянно взяла бокал шампанского. Предпочла бы сейчас воду. По залу медленно шла молодая высокая девушка с длинными каштановыми волосами. Она была хрупкой, и не была красавицей. Просто невероятно ухоженная даже для такой молодой особы. Девушку сопровождал – конечно он. Ее любимый, такой теперь далекий Саша. Он ее поддерживал немного сзади, будто она была ребенком, который учится ходить. Был неподходящий момент. Стася стояла совсем одна. Расстроенная и обескураженная. Она была готова увидеть их весь вечер, весь день, но сейчас – не готова совсем.
- Здравствуй, Стася, - прозвучал голос – такой знакомый, будто не сбоку, а изнутри.
- Здравствуйте, - ответила Стася сразу двоим.
- Это Стася, это Лена, знакомьтесь, - как будто ничего и не произошло.
- Очень приятно.
- Взаимно.
- Странно, что увиделись, - слукавила Стася. – Я вообще тут случайно и ненадолго.
- А-а-а, - протянул Саша, понимающе глядя на ее роскошный вид.
- Я имею ввиду, сейчас за мной приятель заедет, - сказала Стася и отметила про себя, что несет полный бред.
Лена на удивление отлепилась от Саши и, извинившись прошла по залу к какой-то девице в нелепом алом костюме.
- Сегодня вечер удался, красиво все организовали.
- Наверное, - это точно не про Стасю было.
- А ты прекрасно сегодня выглядишь, - посмотрел на Стасю Саша так, как он смотрел на нее тогда, в Эмиратах, когда она удивляла его вечерами своими роскошными туалетами.
- Просто ты от меня отвык, - ядовито улыбнулась Стаси, вместо того чтобы ответить взаимностью.
- Ну что ты, таких женщин как ты не забывают…
Кто-то коснулся Стасиной руки, вздрогнув от неожиданности она обернулась.
Антон. Молодой, импозантный, благоухающий шанель, одетый как денди… молодец. Ставим пять балов.
- Антон, - протянул руку Саше.
- Александр, - Саша жал руку и откровенно рассматривал нового бой-френда Стаси.
- Привет, любимая. Скучаешь? - это Антон уже к Стаси обращался.
- Немного, - Стася смотрела ему пристально в глаза, считала реснички.
- Хочешь здесь остаться или поедем? – он смотрел только на нее, будто ничего и никого кроме Стаси не существовало.
- Пожалуй поедем, - ответила Стаси.
- До свидания, - сказал Антон Саше.
- До свидания, - ответил Саша.
Саша провожал их с улыбкой. Смотрел, как они идут по залу, нежно друг другу что-то говоря.
- Не жалеешь? – к Саше подошел его давнишний друг, можно сказать единственный, Николай.
- Нет, – равнодушно сказал он. – Напротив. Я рад, что она по мне не долго печалилась.
- А ты по ней? – переспросил Коля.
- С самодостаточной женщиной тяжело. Ей в общем ничего кроме нее и ее работы не нужно. Она сильная. И вообще, существо не парное. Даже странно ее с кем-то видеть.
- А ты парное существо.
- Женюсь, вот увидишь, - пригрозил пальцем Саша.
- Ты? Да ладно, - хлопнул по плечу его Коля.
- Вот увидишь, говорю. И дома меня будет ждать тихая семейная жизнь, - Саша глядел поверх голов разыскивая глазами спутницу. Вокруг Лены уже образовался маленький кружок, и она уже не походила на ребенка, который учится ходить.
- Поговорим об этом через год, - покачал головой сказал Коля.
А Стася садилась тем временем в машину Антона. Вернее, не в его машину, а в машину его сестры, Стасиной школьной подруги. Спасибо ей и за него и за машину.
Антон не был киевлянином. Жил в Петербурге очень давно. Работал неизвестно кем и где. Какая разница? Он был неглупым и даже очень привлекательным. Антон иногда путался в Киевских дорогах, так что Стаси подсказывала ему путь. Хотя больше всего ей хотелось отключиться и не думать ни о чем. Они ехали по ночному умытому дождем городу. Свет витрин раскрашивал редкие лужи в сине-зеленый цвет. Дороги были почти пустыми – странно. Неужели Киев может спать? Огромный город разбрелся по квартирам, разъехался по домам. К семьям. Сновали туда-сюда, толкались в метро, перебегали гуськом дорогу. Днем – стайки одиночек. Вечером – семьи. Любят, скучают, раздражаются, ненавидят, ссорятся, мирятся, и опять по кругу. Человек – существо коллективное. Антон почти ничего не говорил – так, общие фразы. Довез ее до подъезда, предложил проводить. «Вот, скатилась до эскорта», подумала Стаси. Ей стало жалко себя – такую красивую и ненужную. Она отказалась. Мало ли?
Поднялась в свою огромную квартиру, сбросила платье и босоножки прямо пред гардеробом и пошла спать, не смывая с лица всего привнесенного великолепия. Было обидно и непонятно. Она рассматривала себя и Сашу как двух охотников, молодых и сильных, которые зашли в огромный лес. Два серьезных деловых человека, у которых были общие задачи, похожее представление о жизни. Странно, что охотник выбрал лань, чтобы крутить с ней роман. Или он думает, что она ему на завтрак будет овсянку варить? Стаси, между прочим тоже умет готовить, только никто об этом не догадывается. Стаси недолюбливала таких, как эта лань. Ну что это за профессия, красивая женщина? А может это как раз и есть самая женская профессия – работать красавицей? Потому что если ты директор плюс красавица красота второстепенна. А если просто красавица, то красавица – и точка. Ночь она почти не спала. Думала о себе и о своем пустом ненасыщенном, разряженном пространстве. Под утро пошла в душ и наткнулась на валяющееся на полу авторское платье. Стаси подняла его, положила в коробку, оставшуюся здесь же, и задвинула в самый дальний угол гардероба. Она никогда его больше не наденет. Напоминание о неприятным дне. Дне потерь. Может, ей только казалась она успешной? Ничего, наступает новый день. Многие начинают новую жизнь с понедельника. Зачем тянуть? Начнет сегодня. Выиграет два дополнительных дня новой жизни. Станет и более метким охотником и ланью.
Новая коллекция в модный магазин на Владимирской пришла утром в субботу – обычно они получали вещи среди недели, да и сейчас ждали только в следующий четверг. Лиза разбирала коробки с коллегами. Старые вещи всегда проигрывают новым, понятное дело. Но эта коллекция была невероятной сама по себе. И совсем даже не осенней. Такие жизнеутверждающие сочные краски, нежнейшие ткани. Но одно платье, золотисто-коричневое в пол, с невероятным поясом – Лиза померила его в тот же день перед закрытием. Сшито для Лизы, на ее миниатюрный рост, что удивительно. Завтра договорится с менеджером. Это платье она не упустит.