Стая лебедей на юг летела, да устав в пути, изнемогла.
На ночлег она остановилась, близ большого леса, у пруда.
Покормившись, отдохнула стая, у гостеприимных берегов,
Лебеди готовились к полёту, тут и грянул выстрел из кустов.
О кусты, ломая себе крылья, стая с криком в воздух поднялась,
На пруду остались только двое, издавая крики и кружась.
Распластавши крылья, будто руки, голову на воду уронив,
Лебедь молодой в предсмертной муке, своей кровью воду замутил.
А она, лебёдушка в тревоге, бьёт крылом, кружит вокруг него.
Клювом клюв его спешит потрогать, и не понимает ничего!
И зовёт его в старанье тщетном завершить намеченный полёт,
Только мысль о недопетой песне ей уже покоя не даёт.
А свидетель этого прощания, тот, кто злое дело совершил,
Потрясён был силою отчаяния, лебеди такое говорил:
«Ну, чего ты, бедолага, бьёшься? А говорят, у птицы нет ума!
Почему ты, так о нём печёшься? Мать ему ты будешь, иль жена?»
« Бей в меня, - её глаза сказали, - мне не жить без этого крыла!
Ну, зачем вы так безжалостно забрали, что я больше жизни берегла?»
И стрелок тот, наконец-то, понял, почему из скорбных, птичьих глаз,
Маленькой горошинкой слезинка, на перо жемчужное лилась.
Осторожно, будто тать, сторонкой, уходил от этих жгущих глаз,
Уходил он, а ему вдогонку, песня лебединая лилась…