Через три часа Сергей был в Склифосовского. Вход охраняли два солдата в/в… с автоматам. Охранник, пропуская его, косясь на удостоверение, предупредил: «У Вас пять минут. Сейчас придут с гробом.» В холодном полутемной зале Володя лежал один. Сергей подошел к столу, сначала потрогал полосы – «имитация!». Потом расстегнул пиджак и рубашку – «имитация!». И быстро вышел. Уже солдаты вносили гроб. Актеры не входили, стояли, и тихонько шмыгали носами…
Когда заходили на посадку, Сережа дал Любе небольшую пластиковую карту. На ней был адрес маршрут к квартиры. И сказал код: какие цифра нажать, чтобы попасть в дом и в квартиру… Поле Склифосовского поехал на Малую Грузинскую. Что там творилось? Огромная толпа народа. Разношерстная толпа! Видно, что со всего СССР, со всех, наверно городов, поселков и деревень! Все обнимались. Плакали и обнимались! Побратимство! Обменивались кассетами. Во дворе гремел Высоцкий! Такого единодушия Сергей не видел даже на Пикете в день Рождения Василия Шукшина! В дом никого не пускали солдаты в/в, но без винтовок. Они стояли и в толпе, и вокруг нее в разброд. Но все было мирно. Сергей, показав свое удостоверение, пошел в дом, стал подниматься по лестнице. На втором этаже столкнулся с Андреем Миронов. Тот спускался, подпрыгивая и насвистывая какую-то веселую песенку. Сергея трудно вывести из себя, но Андрею удалось. Андрей это почувствовал, и, словно, оправдываясь, сказал: «Тоже мне, Пушкин умер…» И тут с Сергеем что-то непонятное случилось. Потом он рассказал об этом коллегам, среди которых был телевизионщик Андрей Малахов, и Малахов уговорил его прийти на свое шоу. Сергей пошел только по одной причине: там была с детства обожаемая им актриса Вера Васильева! Дело в том, что на слова Андрея «Тоже мне, Пушкин умер, Сергей вдруг увидел Андрея …мертвым!» Больше того, Сергей сказал Андрею: «А тебе много осталось жить?» Андрей ничуть не испугался, ответил, сколько
осталось, столько осталось, и, приплясывая, пошел на выход.
Сергею расхотелось идти в квартиру Володи, и он спустился на улицу. К нему тут же подбежал маленький башкир: «Брат! Все село собирало деньги, командируя меня к Володе! Вот полотенце, которое мы кладем в доме умершего друга…Помоги пройти! На колени встану!» Сергей Сказал, обращаясь к охране: «Пропустить…его одного!» И, не слушая благодарности, сел в машину, продравшись сквозь толпу…
Сергей один в «Чайке» сопровождал катафалк с Высоцким вплоть до Ваганьковского. У гроба он видел Борю Хмельницкого, Ехали несколько часов, ибо се улицы были запружены народом, шедшим на кладбище с огромными букетами цветов. Уже показались ворота, Сергей приказал остановиться. Возле гроба он видел Борю Хмельницкого, Зинаиду Славину, Николая Губенко, остальных он не знал. Они всю дорогу сидели на корточках, облокачиваясь на гроб, Сергей предложил им занять его место – и въедут сразу за катафалком, и место займут рядом, и набитую розами «Чайку» освободят… Ребята без слов быстро переместились в машину со спецпропуском. Сережа полчаса продирался к машинам, взял такси и поехал домой… Потом, Николай Губенко не раз приглашал его в свой театр. Сергей с Любой раза два ходили…
В 1990 году Сергей случайно (он не верил в случайности!) наткнулся на улице Горько у памятника Пушкину с лотка продавали очередной номер журнала «Столица». Политика его никогда не интересовала, сплетни вокруг нее – тем более, но это номер он купил. Конечно, мысль о смерти Высоцкого, который умер в день рождения своего друга, Василия Шукшина, да еще в разгар Московской Олимпиады будоражила мысли не только Сергея. А, если еще учесть, что Шукшин умер также при странных обстоятельствах, за день до рождения Сергея Есенина… Мистика какая-то! Но в мистику Сергей тоже не верил, а вот в эндорфин серотонин он верил! Он тщательно прочитал, как судебно-медицинский эксперт «Скорбный лист» смерти Высоцкого, а потом, также тщательно – как психиатр-психопатолог. И решил сохранить этот лист для потомков. Вот он, дословно.
Столица. 1/90. Август. «Скорбный лист» - кто не помнит или не знает – старорежимное обозначение истории болезни.
Скорбный лист был как будто заранее вырван из еще не написанной книги о Высоцком. «От чего он умер?» - вопрос, который был задан десять лет назад каждым из нас в ответ на извещение, всего-то за сутки такую большую нашу страну облетевшее… этот вопрос все еще висит в воздухе: он вроде не про него, а про нас, про наше такое, про общую нашу судьбу. «Отчего» - с нами такое, на нас, на Россию такая напасть?..
Но остается – судьба Поэта. «Судьба, которой обречен. За что поэтом наречен». Это сказал Давид Самойлов. Вот, скажем, его смерть: на сцене, сразу после того,, как он открыл вечер памяти Пастернака; и кругом – друзья, друзья, читатели, почитатели… Заслонить – не станет говорить, смерть того, кто у всех на виду, все равно, что ладошкой силится закрыться от собственной судьбы. Перефразируем Мандельштама: «Попробуйте меня от смерти оторвать – держу пари: себе свернете шею!..»
Рассказ о том почему и как умер Высоцкий – это рассказ о том, как и почему он жил. Это рассказ, к которому все мы – и близкие к нему, и далекие – должны быть готовы. Что же касается меры откровенности в рассказе – тут уж каждому Бог судия.
Воспоминание врачей Л.В. Сульповара и А.В. Федотова были записаны во второй половине 80-х биографом Высоцкого, составителем книги «Живая Жизнь», выпущенной издательством «Московский Рабочий», Валерием Перевозчиковым. Сейчас подготовлен им второй том мемуаров о высоцком готовится к выпуску в СП «СОВИТТУРС».
Благодарим за содействие нашей публикации Музей Высоцкого на Таганке.
Леонид Сульповар:
Реанимобиль – и целая кавалькада машин
- Я познакомился с Высоцким в 69 году он лежал в нашем институте Склифосовского, Был в очень тяжелом состоянии после желудочного кровотечения. Тот самый случай, который подробно описывает Марина Влади в своей книге «Владимир или прерванный полет».
- Желудочное кровотечение, а не разрыв сосуда в горле?
- Желудочно-кишечное кровотечение – это окончательный диагноз, а причины могут быть разные. Тогда диагностика была не на столько высоком уровне, я даже не помню, делали мы гастроскопию, или нет, Но мы думали, нет ли там кровотечения из вен пищевода.
_ Была ли опасность для жизни?
- Конечно. Если говорить медицинскими терминами: резко упало давление, был низкий гемоглобин. Именно поэтому Высоцкий и попал в реанимацию: надо было проводить интенсивную терапию. Но, вывели мы его из этого состояния довольно быстро, кажется он выписался прямо от нас. Ну, может быть, пролежал, некоторое время в «хирургии»…
Марина Влади все это время была в отделении?
В палату мы ее не пускали, а вот в отделении она сидела все это время.
Как-то само собой получилось, что мы после этого случая начали в тяжелые минуты Володе помогать. В периоды его «ухода в пике». Приезжали и выводили его из этих состояний. Помогали, во всяком случае. Трудн сказать, насколько часто этого было.
Мы ходили в театр. Володя приглашал на концерты, иногда просто так приезжали к нему. А более тесные отношения сложились в последние годы его жизни, начиная примерно с 1977 года… Физически Володя был очень развит, в нем всегда чувствовалась невероятная сила, При все его развитости и тренированности, здоровья, конечно, было подорвано. Подорвано его образом жизни – неупорядоченным, без сна и отдыха. Квартира на Малой Грузинской иногда была похожа на проходной двор. Это вечная толпа. Многих я знал, но мелькали и совершенно незнакомые лица. Но стоило появиться Марине, как все это исчезало, Конечно, люди приходили, но это был совершенно другой круг, совершенно другой стиль жизни. И «уходов в пике» было гораздо меньше.
-А что такое «уход в пике» - с точки зрения медицины?
-В пике или в штопор? В тот период это было просто злоупотребление алкоголем. И уход из этой жизни в другую, бессознательную, откуда нам и приходилось его «доставать».
Но был ли Володя алкоголиком? Всей информацией я не обладаю, были другие врачи, которые помогали ему, … Но, мне кажется, что алкоголиком он не был. Люди, подверженные – запущенные, опустившиеся… Володя был абсолютно другим. Когда через день или два мы выводили его из этого болезненного состояния, Володя становился другим человеком: собранным, подтянутым, готовым работать. Эти срывы, возможно, были какой-то формой разрядки.. А еще эта была форма ухода от мира, который его страшно раздражал. Смотрим телевизор: очередная банальность или глупость. Мы могли скептически улыбнуться или равнодушно отвернуться. А Володя не мог спокойно это выносить. Совершенно неадекватная на наш взгляд реакция!..
Дальше Сергей решил выписывать выборочно….
-Как вы думаете, когда и каким образом Высоцкий мог столкнуться с наркотиками?
- Понимаете, когда мы выводили Володю из тяжелых состояний, то знали, что можно, а что нельзя. Значит, чего следует бояться. Ведь в этом процессе используются вещества наркотического ряда. Володя, попадая в разные места, и где-то скорее всего передозировали. Тогда «выход» проще. Думаю, что вкус наркотика он ощутил на выходе из пике» Где и когда я не знаю…
…….23 июля при ме приезжала бригада из Склифосовского, Они Хотели провести его на искусственное аппаратное дыхание, чтобы перебить дипсоманию. Был план, чтобы это аппарат привезти к нему на дачу, Наверное, около часа ребята были в квартире – решили забрать через день, когда освобождался отдельный бокс. Я остался с Володей.. Один. Он уже спал. Потом меня сменил Валерий Яковлевич.
24 июля я работал Часов в восемь вечера заскочил на Малую Грузинскую. Ему было очень плохо, он метался по комнатам. Стонал, хватался за сердце.. Вот тогда при мне он сказал Нине Максимовна:
- Мама, я сегодня умру…
Я уехал по неотложным делам на некоторое время. Где-то после двенадцати звонит Валера:
_ Толя, приезжай, побудь с Володей. Мне надо побриться, отдохнуть.
Я приехал. Он метался по квартире. Стонал…Эта ночь была для него очень тяжелой. Я сделал укол снотворного. Он все маялся. Потом затих. Он уснул на маленькой тахте, которая стояла в большой комнате.
А я был со смены – уставший, измотанный. Прилег и уснул – наверное, часа в три.
Проснулся от какой-то зловещей тишины – как быдто будто меня кто-то дернул. И к Володе! Зрачки расширены, реакции на свет нет. Я давая дышать, а губы уже холодные. Поздно.
Между тремя и половиной пятого пятого наступила остановка сердца на фоне инфаркта, Судя по клинике – был острый инфаркт миокарда. А когда точно остановилось сердце – трудно сказать.
Потом в свидетельстве о смерти мы записали: «Смерть наступила в результате острой сердечно-сосудистой недостаточности, которая развилась на фоне абстинентного синдрома…
……Позвонил в милицию, чтобы потом не было слухов о насильственной смерти.
Смог бы я ему помочь? Трудно сказать, но я бы постарался сделать все. До сих пор не могу себе простить, что уснул тогда…Прозевал, наверное, минут сорок.
Приехали Вадим Иванович, Валера с еще одной реанимационной бригадой. А уже в шесть часов у дома стали собираться люди…