Лилька и другие.
Разъярённой кошкой Лилька кидалась в споры с матерью, с заглянувшей ли дальней родственницей, с бывшей одноклассницей, осмелившейся проведать молодую маму. Её всё раздражало, во всём ей виделся подвох, намёк на её позор.
Она как-то враз охладела и к ребёнку, давала грудь лишь когда ребёнок начинал захлёбываться своим криком. Когда мать была дома о малыше она же и заботилась - напоминала Лильке о кормлении, стирала пелёнки, тетешкала Юсупчика.
С рождением внука Расима преобразилась: были забыты напрочь все её кавалеры, она с нетерпением ждала ухода на пенсию, пенсионное пособие, которой обещало быть больше, чем её зарплата доярки. Предстоящим летом это и должно было случиться.
Предстоящее лето! Лето и Лилькиного пятнадцатилетия…Оно обещало быть не таким жарким, как прошлогоднее. Весь май была хорошая тёплая погода с первыми громами и щедрыми дождями, с обилием первых цветов ветреницы, медуницы, адониса. Изумрудная зелень умытых дождями лесов и полей радовала глаз. После прошлогоднего пекла всё обещало отраду сельскому жителю: сочные корма, урожай зерновых и картошки, лесной ягоды и грибов.
Но Лилька ещё не знала, что лето для неё будет ещё жарче, чем лето встречи с Юсупом. Кстати, он напомнил о себе щедрым переводом к её дню рождения. И хотя перевод был из Краснодара без указания имени отправителя, они с Расимой поняли от кого: родственников у них там не было, вся их родня проживала в Сибири.
По деревне прошёл слух о предстоящей свадьбе Мунира в начале июля после их с невестой защиты дипломов. Говорят, что будущая жена её тайной любви была очень хороша. Лилька специально бегала на их улицу и неспешно шагала мимо мунирского дома, надеясь убедиться в этом своими глазами. Но этого не случилось.
В день его бракосочетания, казалось, все жители деревни собрались в местном ДК полюбоваться на регистрацию первого их красавца.
Пришла и Лилька, нарядившаяся в прелестное дорогое платье, что купила она в районном универмаге на полученные из Краснодара деньги. Похорошевшая после родов, Лилька была так восхитительна в своём новом наряде, надетых украшениях, что в толпе любопытствующих она то и дело ловила восхищённые взгляды мужчин и завистливые - женщин.
Мунир и его невеста Наиля были, действительно, красивы не только той общей красивостью всех брачующихся пар: от свадебных ли костюмов, внутреннего ли волнения от предстоящего события. Они были под стать друг другу: высокие, стройные, большеглазо-кареглазые, брови вразлёт, прямые носики вылеплены, казалось, по одному шаблону; словом, что-то неуловимо общее присутствовало в этой паре. Народ замер от такой схожести и такой красивости. Внутренне ахнула и Лилька. Такая похожесть супругов обещает, обычно, счастливый брак.
И всё же рядом с Муниром она представляла себя. Она чутко ловила каждое слово секретаря сельсовета, ведущего церемонию бракосочетания, и там, где должна была отвечать невеста, Лилька про себя мысленно давала ответ. Надевая кольцо Муниру, невеста, замешкавшись, обронила кольцо. В толпе раздался всеобщий вздох (кто разберёт теперь) негодования или удивления, или всеобщей досады на неловкость невесты, а старые татарки, прикрыв глаза, единогласно решили, что знак – нехороший.
Мунир, видя растерянность своей Наили, улыбкой подбодрив её, быстро нагнулся и подал упавшее кольцо. Рассеянно скользнув взглядом на собравшихся односельчан, он споткнулся о взгляд зеленоглазой красавицы, доселе им невиданной. И был этот взгляд так красноречив, так откровенно призывен, что он смутился, успев подумать:
- Откуда здесь появилась такая красавица, на которую без стеснения глядят и аксакалы?
Свадьба была роскошной, весёлой, многолюдной, заставившей забыть случившуюся неловкость Наили.
Молодые уехали в район, где их ждала квартира, выделенная как молодым специалистам. Вскоре молодая чета купила «Жигули», на которой частенько навещала деревенскую родню. Появились и дети: мальчик и девочка – погодки.
Лилька после той свадьбы в тот же вечер оказалась в постели с местным агрономом. Она была так горяча, так неистова, так сладка, что привыкший к унылой обязательности своей сорокалетней жены, мужчина и сам забыл про свой возраст. С этого дня в его лице Лилька приобрела вечного раба, которому она по своей прихоти могла даровать блаженство. Её прихоть стоила дорого не только в материальном плане. Отец пятерых детей, дока - специалист , тратил немало сил на то, чтобы их связь не была обнаружена не только его женой, но и начальством: никто бы его не покрыл, закрыв глаза на связь с несовершеннолетней. От этой вечной внутренней тревоги, от ночных безумств, от этой тайны, у него как-то неожиданно для себя самого появились проблемы с сердцем. Но ничто и никто уже не смогло бы его остановить и заставить забыть подаренное ему счастье второй молодости.
Прошло три года их тайных свиданий, так и оставшихся тайной для односельчан, удивляющихся покою в доме Рамили и её скромной жизни с дочерью и внуком. Конечно, нет-нет, да и перешёптывались о модных обновках Лильки и Юсупчика, но связывали это с материальной поддержкой из Чечни.
В лето Лилькиного совершеннолетия, утративший бдительность её тайный любовник на сабантуе по случаю окончания посевной, изрядно выпив в узком кругу совхозного начальства, сболтнул, какой дивный цветок достался ему и кем он наслаждается уже три года. Как-то разом в мужской компании произошло всеобщее отрезвление.
-Нет, этим не шутят, - решил директор совхоза, почувствовавший себя вдруг не первым человеком на селе.
Наутро он после планёрки, отпустив личного водителя, отправился на машине на третьесортную улочку их села к домику Расимы. И причина была найдена – проведать бывшую работницу фермы, ныне пенсионерку, до которой ещё вчера ему и дела не было.
А встретила его у дверей прекрасная зеленоглазая пери, от одного только взгляда которой кровь приливала к лицу и другим органам его пятидесятишестилетнего организма.
Их роман обсуждала вся деревня, но шёпотом.
Директор совхоза был человек властный, упёртый и имеющий большой авторитет в районе. Вскоре он станет директором уже ЗАО, вовремя почувствовавшим ветер перемен. Уже не стало и такого диктата районных властей, добавилось полномочий, уменьшилось ответственности. Именно в то время и происходил постсоветский передел собственности, развал сельского хозяйства и появление нового олигархического класса.
У агронома случился инфаркт, от которого он и умер в районной больнице. Истинную причину его болезни знали немногие, но об этом распространяться было не с руки.
Домик Расимы приобрёл вид достойного жилья что внутри, что снаружи. Кто бы мог подумать, что Лилька вдруг станет цветоводом, полюбившим высаживать на клумбе белые лилии. Говорят, что клубни этих цветов привёз ей директор, чей палисад радовал глаз прохожего буйством цветов и их разнообразием.
Директор в доме Расимы был полноправным господином, в любое время суток его ждал радушный приём. Лилька гордо носила свою фарфоровую головку, не опуская глаз при встрече даже перед законной женой её содержателя. Она почувствовала себя королевой. Нет, не зря, не зря кто-то из великих итальянцев обмолвился о том, что лучше быть первым в провинции, чем вторым в Риме.
- Лилия – королевский цветок - идёт, - переглядывались встречные мужчины и фантазировали в своих мечтах о её королевских милостях.