Сегодня такое мажорное солнце,
Что вмиг изменился февральский пейзаж:
Как парусник - фантик в стихийном затонце,
Сугробы плывут как в пустыне мираж.
Прохожие тоже плывут и мягчают:
Обиды на солнышке быстро мельчают...
*
Мешок был драным,
Время утекало...
И день был странным:
Жизнь проистекала
Из времени, оставшемся в мешке...
Ребёнок плакал, сидя на горшке,
Хоть бабушка, измучена бессонницей,
Была его фанаткой и поклонницей...
Никто не знал, что марс был ретроградным:
Всё предназначено отсрочкам и преградам,
Чтобы потом представить всех к наградам...
Загадочен божественный эфир,
Но такова природа чёрных дыр.
*
Над крышами ползли дымки-улитки,
Под крышами в тепле спасались птицы.
Жизнь не казалась пряником на нитке,
Подвешенным божественной десницей.
Молясь добру, трудились за монетки,
На них всё возрастал житейский спрос.
В миру февральский царствовал мороз,
Как должно по законам зимней метки,
Описанной в рассказах православных...
Господь любил всех равно и всерьёз,
Без ценников на ярмарке тщеславных.
*
Из классики
Графиня с изменившимся лицом
Стремглав помчалась на поместный пруд,
Где камыши по осени умрут,
И где остра, как в сердце боль, - осока
И птица одиноко и высоко
Парит, и там графиня поняла,
Что жизнь прошла...
*
Жизнь удалась!
И красный шарфик
По крыльям вьётся за спиной!
Моя земля - всё тот же шарик,
Однако жизни смысл иной:
На мне, как на флагштоке - знамя,
Гипнотизируя, как пламя,
Из башен виден и домов,
Презрев эстетику обнов,
Мой шарф - мой шарм,
Хотя не нов.