Он положил на стол массивные часы, сделанные в одном славном альпийском городке, и неспешно, мягкой походкой пошел к минибару в дальнем углу кабинета.
«Надо же! Три тонны евро отдал, а так и жмет правый, зараза…»- с легкой гримасой отвращения он посмотрел на туфли. Привычно повернув ручку в виде головы волка, небрежно взял из глубины бутылку. Солнечный лучик, преломившись в атомах двенадцатилетнего Курвуазье, мгновенно пустил по стене вереницу причудливых, гранатового цвета зайчиков.
«С утра, конечно, это моветон…» - он сделал два небольших глотка, подошел к большой карте на стене и лукаво прищурившись, посмотрел на новые, приращенные территории. Приятную негу резко обломал виброзвук телефона.
«Блин, чем новей становится эта приблуда, тем хуже работает… Шестой называется!» - не получалось, держа стакан ответить на звонок.
«Доброе утро, шеф. И меня включили?... Понял. Спасибо!», - резко швырнул смартфон на кожаный диван. Залпом допил, достал сигарету и, чиркнув золотым Zippo, сел за рабочий стол. Несколько секунд он смотрел сквозь огромный монитор, на белоснежной панели которого красовалось золотистое, надкушенное яблоко.
Когда в его глазах мелькнули тени гранатовых зайчиков, он бодренько отстучал в своем любимом Щебетуне:
«Версты, версты, перекрестки.
В мглистой дымке города.
Путь-дорогу держит цепко
Непреклонная судьба.
Все сильней по циферблату
Скрежет стрелки часовой
И казалось все когда-то
Нам беспечною игрой
День уходит. Жизнь проходит
Я сжигаю все мосты
Тихо в сумраке уходит
Проводник моей мечты»