Последний раз я остановилась на том, что расставшись со своим последним любимым, я решила жить одна. И как же это выглядело? «Без божества, без вдохновенья, без слез, без жизни, без любви», так, что ли? Не совсем так. Божество всегда было со мной - это я сама. Вдохновенье черпала на природе и на работе. У меня, между прочим, два высших образования, совсем разных, но хорошо дополняющих друг друга, так что я всегда была востребована. Слезы тоже бывали - по случаю ухода из жизни близких дюдей. Любви, плотской - да, не было, но, как я уже рассказывала, для меня этот вопрос был закрыт, и без всяких страданий. Друзья всегда были, в нужном количестве, и потом я и сама могла себя занять: у меня в дополнение к моим дипломам есть свидетельство об окончании курсов кройки и шитья. Мне всегда было трудно купить одежду, которая мне бы нравилась и была впору, и с модельерами отношения у меня не складывались. Так что однажды я решила взять создание своего гардероба в свои руки и овладела мастерством настолько, что знакомые, удивляясь моим нестандартным моделям, с трудом верили, что все это я сделала сама. Так что жизнью я была довольна. Но все чаще меня посещала мысль, что если я захочу ребенка, то откладывать это надолго уже нельзя.
Я знала, что технически заиметь ребенка без контакта с мужчиной не так уж и сложно, надо только подобрать желаемого донора. Иногда я просматривала возможных кандидатов в банке доноров, но мне никто не нравился. Среди знакомых тоже не видела подходящих, да и как обратишься с такой просьбой? И тут в моем окружении появился новый реальный мужчина, мы встречались с ним по работе, обсуждая детали совместных проектов. Он был хорош – и внешностью, и умом, мы как-то быстро настроились на взаимоуважительный, конструктивный тон наших обсуждений. И вскоре я подумала: вот его бы в отцы. Но как?
Он пошел мне немного навстречу, когда однажды сказал:
- Мне кажется, мы могли бы с вами подружиться.
- Что вы имеете в виду? – спросила я с некоторым напряжением.
- Я имею в виду дружбу в буквальном, основном смысле этого слова. И, конечно, в нерабочее время.
Я согласилась и мы стали ходить вместе в театр, в музеи, в ресторан. Иногда просто прогуливались, когда погода позволяла. Он оказался интересным собеседником, был деликатен и, что самое интересное – никакого сексизма. Ни обычных при общениии с женщиной комплиментов, ни двусмысленностей, ни «случайных» прикосновений. Мы уже знали кое-что друг о друге, он тоже жил один, но никогда не приглашал меня к себе домой. Так же и я. Он видел, что за мной никто не ухаживает. Так же и я не видела его с кем-то еще и не замечала, чтобы кто-то домогался его по телефону. И однажды я решилась осторожно заговорить о желании заиметь ребенка. Он явно заволновался, никак мои слова не прокомментировал, и я пошла напролом:
- Я не хотела бы лучшего, чем вы, кандидата в отцы своего ребенка.
- Я был бы более чем счастлив, - ответил он, - но это невозможно, должен вам признаться, что я - гей.
Не скажу, что при этих его словах небо упало на землю, я все время чувствовала: что-то здесь не так. Однако, в этот момент от шока меня спас вдруг возникший в памяти фразеологизм «ни дать ни взять», но не в основном его значении, а в виде загадки-шутки, родившейся во времена, когда в нашей стране только-только появились в продаже женские колготки. И я подумала: это же про нас с ним, первая часть про меня, вторая - про него, мы же отличная пара, он – не практикующий гомо, я не практикующая гетеро. И я рассмеялась довольным смехом. Он с недоумением и обидой смотрел на меня, но когда я изложила ему ход своих мыслей, он тоже начал смеяться. Нам не надо будет вместе ложиться в постель, и мы сможем заиметь общего ребенка каждый на своих условиях.
- А не боишься, - спросил он, переходя на «ты», - что мои наклонности передадутся потомству?
- Это не передается, - с уверенностью ответила я. – А если случайно так получится – нас ведь это не смутит, правда?
- Ну, кажется, все вопросы согласованы, - ответил он и впервые заключил меня в свои объятья.
Когда у нас благополучно родилась дочь, мы офиициально заключили брак и стали жить вместе в одной большой квартире, каждый в своей спальне. А потом у нас родился еще и сын, и все знакомые и друзья про меж собой удивлялись, какая мы счастливая и дружная пара. Но никто из них не знал, как все это у нас получилось, не знали этого и дети. Никто из них не знает этого и теперь, и вы, наверно, догадались, что раз я рассказала эту историю всему свету, значит я, хотя бы слегка, изменила свои имя и фамилию. А рассказала потому, что кому-то это может показаться интересным.