Трактат о русском хорроре, часть 2

Антон Викторович Вильгоцкий
Итак, в первой части своего исследования я ответил на вопрос «Почему?». Теперь попробуем разобраться с вопросом «Как?», и эта часть должна, по идее, стать наиболее масштабной. Всякий раз, берясь за работу в новом для себя жанре, автору приходится неким образом перестраиваться, усваивая и применяя определенные нюансы того направления, за которое он, собственно, взялся. Тому, кто сразу принялся за написание страшных историй, также, естественно, придется отыскивать и пропускать сквозь себя все эти нюансы.
Начиная писать роман «Призраки», я еще не задавался вопросами «Почему?» и «Зачем?», но уже пытался понять «Как?». Само собой разумеющийся факт: если ты пишешь фантастику, написанное тобой должно выглядеть фантастично. Если пишешь ужасы – должно быть страшно.
«Как сделать так, чтобы было страшно?» – вот основной вопрос, который должен поставить перед собой всякий, кто хочет стать автором хоррора.
В возрасте четырнадцати лет ответить на него довольно трудно. Особенно – если сам щелкаешь «ужастики» как семечки, еще не понимая многих вещей, истинная ужасная суть которых становится ясна лишь спустя годы. К примеру, об ощущении тотальной обреченности, которое на самом деле является одной из самых страшных вещей в человеческой жизни (и может быть проиллюстрировано в искусстве самыми разными способами, от шекспировских монологов до исступления героев, угодивших в лапы к Джону Крамеру), и которое воссоздают, к примеру, первые фильмы цикла Hellraiser, я не знал тогда ровным счетом ничего. Смутный отблеск чего-то похожего мелькнул в уже прочитанной на тот момент новелле Кинга «Домовой» - одном из немногих литературных произведений, сумевших по-настоящему меня напугать. Но для того, чтоб полностью проникнуться нужным духом, надлежащим настроем, катастрофически не хватало личного опыта. Да и не знал я в свои четырнадцать, что он для этого нужен.
Но, тем не менее, задавался, все же, вопросом «Как мне сделать свою книгу страшной?». Не имея в распоряжении достаточного количества художественных средств, я решил просто-напросто убедить потенциальных ее читателей в том, что это так. То есть – на каждой странице нагнетал напряжение, подробно рассказывая о том, как же на самом деле ужасно происходящее, фактически – доказывая это. Именно так, прямым текстом: «Только теперь Джон сумел прочувствовать весь ужас ситуации, в которой оказался», или «Прямо на его глазах разворачивалась кошмарная в своем безумии сцена».
Как ни странно, эту детскую ошибку часто совершают и куда более зрелые авторы, берущиеся за написание хоррора. А ведь на самом деле слова «страх», «кошмар», «ужас» должны мелькать в таких произведениях как можно реже. Лучше, если они вообще не будут там появляться, но без этого, конечно, не обойтись – описывая эмоции девочки, напуганной монстром, стоит, все же, упомянуть, что бедняжке довольно страшно – иначе картина выйдет несколько неестественной. Но перебарщивать с этим – значит собственными руками лишать свое произведение убедительности. «Андрей закричал» - хорошо. «Андрей закричал от ужаса» - уже как-то не очень, особенно когда читатель прекрасно видит, что на Андрея в узком коридоре наседает нечто рогато-зубато-щупальцеватое. А вот «Андрей был парализован страхом», или «Вопль ужаса вырвался из его глотки» - хоть и избито, но, в принципе, не зазорно. Вариантов множество.
Итак, кажется, нам удалось сформулировать первый закон писателя-хоррориста:

1. Работая над историей в жанре ужасов, следует абстрагироваться от самого этого понятия. То есть, сам-то ты должен все время помнить, что пишешь именно хоррор – чтоб не скатиться вдруг в НФ, детектив или житейские рассуждения. Но твой роман или рассказ будут смотреться гораздо «аппетитнее», если в них не будет постоянных «призывов бояться». Мы должны не доказывать или «подсказывать» читателю, что описываемые нами ситуации страшны, а создавать такие ситуации, которые он сам посчитает страшными без всяких намеков со стороны автора.

Именно этим правилом следует руководствоваться в самом начале работы над произведением. Именно его нужно держать в голове, прежде еще, чем будет измышлен сюжет.

Ну, теперь, собственно, о сюжетах. Тут, конечно, нет нужды в том, чтобы давать какие-то конкретные советы – каждый волен сам решать, от какой именно «печки» ему плясать. Тем не менее, базовый список наиболее распространенных сюжетов, используемых в литературном и кинематографическом хорроре, существует, и вот как раз его не лишним будет здесь привести. Правда, я не стану ограничиваться простым перечислением и прокомментирую каждую позицию относительно степени ее воздействия на читателя.

1. Дикие или же одичавшие животные, убивающие людей. Это может быть как история о тигре-людоеде, терроризирующем индийскую провинцию, так и роман о бесчинствах полчища крыс. Но чаще всего встречаются книги или рассказы о сворах озверевших собак. Формально это хоррор – ведь звери сеют смерть, льётся кровь, страдают люди, и т. д. Но общее количество произведений на эту тему давно вывело ее из разряда по-настоящему страшных. По крайней мере, лично мне уже давно не интересно читать что-либо, повествующее о кровожадных одичавших собаках, а уж насчет крыс – имеет ли смысл связываться с ними после романа Д. Герберта и поставленного по нему фильма? Другое дело, что даже эта, самая примитивная, на мой взгляд, тема, может получить неплохое развитие – стоит лишь наделить бродячих собак разумом или сделать крыс мутантами, имеющими сверхъестественные способности.

2. Маньяки-убийцы. Тема, конечно, очень благодатная, но далеко не всегда получающая надлежащую реализацию. Это тоже как бы «не совсем» хоррор – ведь маньяки сплошь и рядом орудуют в реальной жизни, и количество жизней, загубленных некоторыми из них, заставит Фредди Крюгера нервно шарить по карманам в поисках валидола и носового платка. Поэтому, чтобы сделать «своего» маньяка по-настоящему страшным, авторам книг и фильмов на эту тему приходится придумывать изощренные сюжетные ходы. Вспомните самых знаменитых маньяков-убийц из мира кино. И Фредди, и Джейсон Вурхиз, а также персонажи фильмов «Электрошок», «Страшилы» и «Маньяк-полицейский», являются убийцами, вернувшимися из Преисподней после того, как были убиты сами. То есть, для привлечения внимания к такой фигуре, как маньяк, для превращения истории с его участием в настоящий хоррор, почти всегда необходим элемент сверхъестественного. Иначе он пройдет «мимо кассы», никому не запомнится, ничем не будет отличаться от тех, о ком пишут в колонках криминальной хроники.
С другой стороны, мы имеем два ярчайших исключения из этого правила. Ганнибал Лектер и Джон Крамер. Но тут стоит, наверное, призадуматься – а являются ли они маньяками? Да, оба – беспощадные кровавые убийцы, но каждый обладает высочайшим интеллектом (что, кстати, среди реальных маньяков встречается достаточно редко), внятной жизненной философией и четкой мотивацией всех своих поступков – ни тот, ни другой не убивают просто потому, что им этого хочется. И Ганнибал, и Крамер – скорее палачи, а не преступники. Судьи, наказывающие зло его же методами, и постепенно сами срастающиеся с этим злом.

3. Вампиры и оборотни. Не знаю даже, стоит ли комментировать данный пункт. С одной стороны, в этой области создано поистине огромное количество шедевров, одни из которых пленяют масштабом и глубиной повествования, другие же – шокируют ужасом отвращения. А с другой – в ней же сляпано еще большее количество бездарных поделок, благодаря которым сегодня нужно о-о-о-чень постараться, чтобы кого-нибудь напугать вампиром или оборотнем. К тому же, чрезмерная романтизация этих образов не пошла им на пользу, в наши дни вампир или оборотень – это, как правило, положительный герой (Эдвард Каллен, Римус Люпин), и с чего бы ему при таком раскладе вообще кого-то пугать или разрывать на части? Но, несмотря на все попытки «осветления», вампиры и оборотни навсегда останутся неотъемлемыми атрибутами хоррора, которые, как предыдущие две позиции, ни за что не удастся записать в «не совсем». Это с маньяком или диким псом нужно еще поработать, чтобы сделать их по-настоящему страшными, а кровососы и вервольфы внушают страх изначально, и как раз над ними изрядно «поработали», чтоб это перестало быть так.

4. Зомби. На сегодняшний день – самый популярный и постоянно воспроизводящийся сюжет. Если, конечно, говорить о чистом хорроре, о том, что произошло с вампирской темой, мы уже знаем. На тему зомби не получится наскоро смастерить «не страшную» историю, которая вместе с тем претендовала бы на высокое звание хоррора. В самом нейтральном случае получится комедия ужасов, что вовсе не так уж плохо (вспомним хотя бы фильм «Зомби по имени Шон», давно уже ставший отдельным культом).
Зомби могут быть самыми разными: кладбищенские мертвецы, ожившие по воле Тёмных сил или в результате научного эксперимента, жертвы вудуистской магии, люди, одержимые вирусом или безумием – все эти разновидности представлены как в современном, так и в классическом хорроре. Чтобы создать хорошее произведение про зомби, особенно изощряться не нужно: достаточно уметь хорошо писать.

5. Призраки, привидения, силы Ада, etc. Из этого набора, как и из вампиров, тоже в принципе, можно слепить сопливую «мистику», к которой слово «ужасно» если и применимо, то совсем в другом контексте. На тему призраков можно создать произведение, далекое от хоррора и даже стоящее на противоположном конце линейки. Вспомним хотя бы великолепный фильм «Привидение» с Деми Мур и Патриком Суэйзи. А теперь давайте вспомним, как обошелся с этой же темой Клайв Баркер в «Исповеди савана» и «Каньоне холодных сердец».

Это были самые распространенные, так сказать, «типовые» варианты завязки сюжета. Далее следует все остальное – от кровожадных пришельцев из космоса и мутировавших овощей, до оживших городских легенд и восставших против человека разумных машин. Как уже говорилось, каждый должен сам решить, каким путем он пройдет (да и зачем зацикливаться на чем-то одном?). Но если вы пока только приноравливаетесь, осматриваетесь в мире литературных ужасов, начать, пожалуй, стоит, именно с одного из наших «китов», с одного из базовых вариантов.