- Бабуль, всё будет хорошо, - сказал Мангуст, целуя старушку. - И я снова прилечу в отпуск через пол года.
- Знаю, что прилетишь, - молвила Виолетта Никандровна и взъерошила непокорные вихры внука. - А всё-таки, береги себя. Ты у меня один.
- Всё будет хорошо, - уверенно пообещал Мангуст, и вспомнил - точно так же говорила, улетая, Серенити.
Он не видел Серенити почти четыре месяца. Этот позывной вылетел из его жизни, как вылетает из гнезда выросший птенец птицы саби. Едва встав на крыло, эти птицы покидают родительское гнездо и начинают самостоятельную жизнь, отказываясь от ненужной опеки. Большая часть выводка обычно гибнет, оставшиеся превращаются в могучих крылатых хищников, с которыми опасаются связываться даже некру. Дельта созвездия Синего Кристалла - планета хищная, здесь все едят всех.
Второй год Мангуст торчал на форпосте Дельта-242 бис, и знал эту планету лучше многих, даже опытных косморазведчиков. Поэтому направление на Пси Конфедерации его удивило. Порывшись в бортовом компьютере, он выяснил, что Пси - мелкая жаркая планетка, вертящаяся вокруг красного гиганта Эхо, угасающей звезды созвездия Конфедерации по почти правильной окружности. Странная орбита планеты объяснялась равномерным и мощным притяжением Эхо, постепенно подтягивающим её к себе. Судьба Пси Конфедерации была очевидна, через несколько столетий планетка рухнет на поверхность звезды, превратившись в раскалённый газ, и пополнив собой и без того огромную массу Эхо. Не удивительно, что Мангуст никогда не слышал об этой забытой планете.
Почему именно Пси? С какой стати?
- Там сейчас каждый человек на счету, - устало пояснил старший диспетчер Вульф. - Начинается эвакуация.
- А что, там есть разумная жизнь? - удивился Мангуст.
- Есть. Сам увидишь.
Планета в самом деле находилась в бедственном положении. Обгорелая от немилосердного жара Эхо, она давно лишилась растительного покрова, иссякла вода. Жёсткая радиация не позволяла выйти за пределы станции без скафандра. И только аборигены ксуу, напоминавшие крупных куниц существа с грубым гладким мехом, передвигались по планете безбоязненно. Но и им пришлось тяжко, без воды не могли существовать даже выносливые ксуу.
Мангуст делал уже четвёртый рейс на раскалившемся от близости Эхо маленьком челноке. Сюда бы пару "скитальцев", они бы перевезли всё население Пси за пару рейсов. А на этой землечерпалке возить - не перевозить. Мангуст не ворчал на то, что его, косморазведчика, посадили за штурвал шаттла, как какого-нибудь таксиста. Работы и в самом деле было много, несчастные ксуу заполонили форпост Пси-Эхо, свернувшись калачиком, они лежали в коридорах форпоста, глядя страдальческими смородиновыми глазами. Изредка аборигены переговаривались, издавая короткие скрипучие звуки, которые отказывался понимать портативный транслитор, знающий 163 наиболее употребимых языка галактики.
Доставив очередную партию беженцев на станцию, Мангуст вернулся на планету - за очередной группой. Эвакуация напоминала беспорядочное бегство, ибо среди ксуу распространилась загадочная болезнь, выкашивавшая целые кланы. Местный ксенобиолог предполагал, что ксуу мрут от перегрева. Но сами аборигены считали, что это гнев эненгу, повелителя духов планеты. Загадочным образом сотрудники форпоста понимали скрипучих аборигенов и при необходимости служили переводчиками.
Ксуу были разумной расой, цивилизация которых пошла иным путём, нежели гуманоидная. Они ничего не строили и не создавали, у них не было науки и технического прогресса. Идеалом каждого ксуу была интеграция в окружающий мир, максимально безболезненная для этого мира. Клановая система, подземные поселения, а попросту, норы, примитивная иерархия с верховной самкой во главе, нерушимые традиции, заменяющие собой науку и прогресс, вот и вся цивилизация. Теперь эта цивилизация потихоньку перемещалась на борт орбитальной станции Эхо-2, откуда вместительные пассажирские нуль-транспортёры переносили её на не менее заброшенную, но безопасную планету Хорн. Планету выбрали сами ксуу, снарядив для этого целую делегацию от разных кланов. Обязательное условие - удалённость от оживлённых торговых путей и необитаемость, были соблюдены. Тем более, что засушливая планета мало отличалась климатом от родины беженцев. На Хорне не было, ни ценных минералов, ни экзотических растений. Эта планета на задворках галактики никому не была нужна. Кроме ксуу.
Намотавшись за день, Мангуст вяло ковырял вилкой ужин, когда за его спиной кто-то звонко сказал:
- Ух, сегодня вообще пекло. Кондиционеры уже не справляются.
Голос. Знакомый голос. Мангуст осторожно повернулся, и увидел её, Серенити. От всепроникающего излучения она выглядела сильно загорелой, похудела, вытянулась в рост. Увидела его и осеклась.
- Ты? Как ты здесь оказался?
- Вывожу твоих куниц, - криво усмехнулся Мангуст.
- Они не куницы, - спокойно поправила Серенити. - Они не менее разумны, чем мы с тобой.
Это "мы с тобой", всего лишь подчёркивающее гуманоидное происхождение, вдруг показалось Мангусту объединяющим. Он вспомнил запах волос Серенити, свежий, травяной какой-то. И ему показалось, что сквозь пропитавшее станцию мускусное благоухание ксуу он почувствовал этот запах. Но в глазах Серенити плескалась насторожённость. Она словно воздвигла между Мангустом и собой невидимый барьер, и Мангуст понял, что запах её волос ему почудился.
Серенити прошла вперёд, взяла свой ужин и уселась в углу, за искусственной растительной ширмой. Мангуст с минуту колебался - подойти или не стоит? Потом поднялся и побрёл в отведённый ему отсек, который здесь пришлось делить с астромехаником.
- Знаешь, на планете просыпается вулканическая активность, - сообщил астромеханик Свамс.
- С чего ты взял? - равнодушно поинтересовался Мангуст.
- Сейсмологи говорили. Там что-то вроде прилива из-за увеличившейся гравитации. Только вместо воды - магма. Так что, надо побыстрей убираться с этой планеты, пока не зажарились заживо.
Кондиционеры и правда не справлялись. Мангуст проснулся среди ночи весь в поту. Жара стояла удушающая. Попил тёплой и безвкусной синтезированной воды, снова лёг. Астромеханик храпел так, словно пытался кого-то напугать, за тонкой переборкой возились ксуу, они вели преимущественно ночной образ жизни. И в этой душной тьме Мангусту явилось воспоминание: другая, влажная и туманная планета, огромная, населённая хищниками. Затерянный в джунглях форпост и девушка, идущая об руку с ним, Мангустом. Тогда у неё была белая кожа и пухлые щёчки. Теперь скулы обтянуло обгорелой от радиации кожей. Мангусту страстно захотелось почувствовать её голову на своём плече, её дыхание на своей шее. И пусть от этого стало бы ещё жарче, он бы стерпел...
Утром, перед первым рейсом Мангуст подошёл к Серенити, жадно ища знакомые чёрточки в усталом лице, сказал:
- Прости, милая, я был не прав.
Она вскинулась, её глаза вспыхнули, было, но тут же померкли.
- Ты уверен, что стоит ворошить былое?
- Ты обещала, что всё у нас будет хорошо.
- Ну что ж, давай попробуем.
И тогда Мангуст, невзирая на окружающих и суровые инструкции, привлёк Серенити к себе и поцеловал так нежно, как только умел. Сначала в губы, а потом в глаза. Она затрепетала в его объятиях, прильнула всем телом и тут же отстранилась.
- Работы много. Давай оставим всё на вечер...
Почва под ногами вздрагивала. Наверное, это и была обещанная сейсмологами вулканическая активность. Поэтому Мангуст торопился, он рассчитывал совершить двенадцать рейсов и забрать с планеты всех. Он уже шёл к трапу шаттла, когда его окликнул знакомый голос. Серенити стояла в створе шлюза, держа в руках тонированный шлем и улыбалась.
- У нас правда, всё будет хорошо! - решительно сказала она. И Мангуст понял, что воздвигнутого ею барьера больше не существует. Они снова одно целое. Он вернулся, сжал в объятиях худенькое, даже под скафандром тело. Поцеловал в губы и - заторопился, ибо челнок уже под завязку был набит ксуу.
Мангуст совершал десятый рейс, Эхо в той части, где располагался форпост, уже клонилось к закату. Отвезя очередную партию беженцев, он взялся за штурвал шаттла, намереваясь вернуться за оставшимися. И надеясь, что Серенити окажется среди них. С планеты поступали тревожные известия, Пси колотило, как в лихорадке, на форпосте вышли из строя воздухоочистители. Эвакуация грозила превратиться в паническое бегство.
Челнок выскользнул из посадочного шлюза станции, по спирали заходя на точку входа в атмосферу, но войти не успел. Внизу яростно полыхнуло, яркая вспышка ослепила Мангуста даже сквозь затенённые стёкла челнока. По обшивке заколотило что-то, напоминающее метеоритный дождь. А, когда зрение вернулось, на месте погибающей планеты плескалось целое озеро плазмы, протуберанцами взвивающейся к Эхо...