Кадр двадцать второй.
Пробус уже спал, а я еще не мог уснуть. Только ворочался с боку на бок. Почему вечером всё не так уютно? И подушка не так лежит, и не такая мягкая. И то душно, то холодно. А утром: всё устраивает и всё такой мягкости, что спал бы и спал?
Дверь комнаты отворилась и кто-то вошел. Странно, обычно биоэнергетики ночью не ходят. Но фигура тихо прошла между кроватей, рассматривая каждого пока, наконец, не дошла до меня. Я тут же прикрыл глаза. Меня тронули за плечо:
- Лакед, не бойся меня, это я - твой прадедушка.
- Прадедушка? Но ты же умер!
- Да, уже очень давно.
- Тогда ты не можешь ко мне прийти! Не морочь мне голову, ты биоэнергетик!
- Я пришел в твой сон. Время всё тебе рассказать.
Я сел на кровати. Мне было очень интересно, какой он, мой легендарный прадедушка, причина или основатель этого острова. Передо мной сидел мужчина сорока лет с темными волосами и с моими карими глазами.
- Это было очень давно. Мы поженились с Мелиссой и ждали рождение твоей бабушки, Мнемозины. И нас было главных - двадцать человек синих…
- А почему идет такое разделение: на синих и красных?
- Синие – это мыслители и организаторы, у них в жилах течет синяя кровь, которая и заставляет всё время думать и анализировать, решать и принимать ответственность.
- А красные?
- Красные – это те, которые воплощают идеи синих, но они не мыслители, они исполнители. Как скажут, так и делают. И у них единственная отрицательная черта – это равнодушие. Лишь бы их не трогали. Но, не перебивай. Так вот, нас было в команде двадцать синих, самых передовых, самых гениальных мыслителей, и нам некогда было управлять нашей страной и мы решили создать биоэнергетиков, чтобы не брать на себя рутину администрирования. Эта бюрократическая машина аппарата всех утомляла и не давала время для полета идей и мыслей. Мы открыли в научной лаборатории цех и стали штамповать биоэнергетиков, давая наши клетки и ткани для роста, смешивая их с каплями крови красных, подпитывая их разрядами энергии. Мы создали их около двухсот, похожих друг на друга, биоэнергетиков. И назвали их римскими числительными. И, тут, где-то пошло не так. Эти, первые биоэнергетики создали себе дублеров и стали управлять страной, всё больше подавляя людей и превращая их марионетки. Мне кажется, один из нас, немного идейно помешанный, вместо клеток из соматической ткани, дал одному из биоэнергетиков клетку своего синего мозга, который и взял на себя главенство управления. Мы должны были отмечаться на работе каждые полчаса, нас метили разными чипами, нас контролировали на прогулочных маршрутах, и последней каплей было, когда нас отстранили от экспериментов и научных опытов. Тогда мы решили убрать с администрации биоэнергетиков, короче мы их хотели уничтожить. Но нас было мало, и вынужденной мерой было привлечь на свою сторону красных. Но в день восстания, красные не пришли. А триста человек синих против уже тысячи биоэнергетиков – это не сила. Нас всех триста поймали и вывезли на этот остров…
Но, как тебе объяснила твоя бабушка, ген сиих передается через женщин, а вывезли на остров только мужчин. Синих еще оставалось достаточно в стране, тогда, и, мне кажется, именно биоэнергетику с синим мозгом пришла идея ссылать сюда всех детей с двенадцати лет, здесь отсеивать на синих и красных. Ломая психику синих, насильно превращая их в красных.
- А где прячутся синие, которых не обратили в красных?
- Извини, мне уже пора… Прощай.
- Прадедушка, подожди! Подожди!
- Лакед! Лакед! Проснись! – тряс меня Пробус за плечо. Я открыл глаза. Пробус внимательно смотрел мне прямо в лицо.
- Зачем тебе кого-то ждать?
- А, это был сон… - грустно сказал я. – Никого… Просто так.
Кадр двадцать третий.
Утром, на завтраке, к нам вошел Октавиус.
- Сегодня вы поедете на воздушной капсуле по воде.
- Мы увидим море? Мы будем гулять? – радостно воскликнула одна из девчонок.
Октавиус криво улыбнулся:
- Конечно, радость моя, нам больше делать нечего, как вас выгуливать по морю.
Я нахмурился: «Очередное издевательство?».
- Всем собрать свои вещи. Через десять минут собраться здесь, в столовой.
Октавиус вышел. Мы разошлись по комнатам. Я вытащил из под кровати полку и достал свою сумку. Вещей было мало, еда давно уже кончилась, а одежда стала слишком мала, чтобы брать с собой, так пару безделушек, как память о доме. Я огляделся вокруг: у всех были пустые сумки. Только Пробус напихал все свои вещи.
- Зачем тебе всё? – спросил я.
- Ни за что тут ничего не оставлю.
- А, вдруг сюда нас опять привезут?
- Чувствую, что нет.
- Почему?
- Нас переселяют еще глубже на остров.
- Через воду?
- Этот остров, - вмешался Адрастос, - устроен несколькими кольцами, состоящих из каменистых скал, а между ними – вода.
- Но зачем нас переводят еще глубже?
- Чем дольше мы держимся синими, тем дальше нас везут в глубь. То есть мы уже не благонадежные. И уже маловероятно, что кто-то из нас станет красным.
- Значит, всё? Мы уже не увидим дом?
- Ну, никогда не говори: «никогда», - утешил Пробус.
- Но мы хотели спрятаться в туннеле….
- Глупая была затея, - шептнул мне на ухо Пробус.
Когда мы вышли в столовую, нас уже ждали два Октавиуса. Мы гуськом направились за ними, но не прошли и десяти шагов, как Октавиус впереди остановился и посмотрел на нас колючим взглядом:
- Быстро рассчитаться на первый, второй, третий!
Мы переглянулись, но рассчитались.
- Теперь каждый третий шаг вправо. И эта «третья группа» идет вперед с моим помощником. Остальные ждут тут.
Группа ушла вперед. Пробус , Адрастос, Кризанэ и Хэйдес остались в нашей группе. «Третью» группу мы больше никогда не видели, и что с ними сделали тоже так и не узнали. Слухов было много: что их пустили на клетки для биоэнергетиков, что их пожалели и выпустили, что они до сих пор копают тоннель.
Когда шаги наших друзей утихли, Октавиус двинулся вперед. Мы вышли на природу. Синее небо, чуть перистые облака и яркое солнце! Как этого не хватало внизу. Я зажмурился от восторга. Один из нас не выдержал и сорвался, он бросился в сторону и побежал прочь от Октавиуса. Октавиус даже не дернулся за ним. Беглец стал карабкаться на гору. Но не пробежал и километра, как остановился и задергался от боли, пока не упал и не умер.
- Кто еще хочет так мужественно умереть? – не поворачивая головы к нам, спросил Октавиус. В ответ была тишина.
Командир нас вывел к берегу. Там стояла большая круглая прозрачная капсула с откинутым верхом. Мы забрались в неё. Октавиус вышел из капсулы, закрыл снаружи и нажал на пульт. Мы стремглав полетели вниз ко дну.
Кадр двадцать четвертый.
Наконец, наша капсула достигла пункта и влетела в открытый шлюз. Это было глубокое черное дно. Капсула дернулась и остановилась. Ставни шлюза закрылись и вода, которая проникла вместе с капсулой стала отсасываться. Когда стало сухо наша капсула раскрылась. Мы вышли из нее. Вокруг давила тишина. Мы уныло пошли в глубь, в противоположную сторону от входных ворот. Никто нас не встречал.
Мы шли долго. Наверное, уже около часа, пока наконец не услышали шум. Сначала мы ускорили шаг, потом побежали и вбежали в огромный светлый зал, наполненный людьми. Один из них обернулся на шум. Это был взрослый мужчина. Он тоже бросился к нам на встречу:
- Это дети! Новенькие! – он подхватил первую подбежавшую девочку. – Это новенькие!
Остальные взрослые тоже бросились к нам. Они нас обнимали и целовали. На их лицах была радость. У них светились лбы разными именами. Это были синие! Взрослые синие, которых я хотел найти.
Нас отвели в нашу комнату. Тот, кто нас встретил первым, звали Аттиан. Он и стал нашим опекуном во всем:
- Мы вас и не ждали. К нам новеньких не привозили уже семь лет. Даже уже не надеялись.
- Но почему нас привезли к вам? Они не бояться?
- А чего им бояться? Отсюда еще никто не убегал.
- А что вы тут делаете? – спросил у него Пробус.
- Мы здесь синтезируем новых биоэнергетиков. Они ведь живут всего месяц, поэтому мы тут перерабатываем из старых, умерших в новые, жизнеспособные.
- А откуда берете клетки? Из других синих?
- Нет, культивируем клетки. Стоит один раз взять соматическую клетку, а потом её растить на матрасе. Клетка растет быстро, нам приходиться даже тормозить её рост.
- А они нас не подслушивают? –перебил я.
- Подслушивают везде, кроме спален.
- Вы храпите?
- Конечно. Как все синие. Из нас многие храпят.
- А почему у вас нет детей? – вдруг спросил Пробус. – Вы ведь взрослые синие.
- Мы как гордые животные, - усмехнулся Аттиан, - в неволе плохо размножаемся.
- А как увозят биоэнергетиков? – опять задал вопрос я.
- Ежедневно их вывозит воздушная капсула по утрам.
- А привозят их?
- Эта же капсула – привозит не дышащих, мы же заполняем их живыми. Неделю назад нам приказали увеличить план. Мы отказали, сказал, что не хватает рабочих рук. И, видно тогда, они решили прислать нам подмогу в виде вас.
- Нам сейчас вам помогать? – спросила Кризанэ.
- Куда торопиться? Это их план, не наш. Отдохните, завтра и начнете.