На фото: в пороге
Но вернёмся к ночевке на терраске. Расположились мы здесь вынуждено: одна из байд усиленно потекла, наполнилась водой и нуждалась в срочной клейке. Вот и причалили к крохотному пляжику под скалами. Уступа над пляжем хватило только для размещения байдарок и груза с судна, требующего ремонта. Место для бивака и кострища пришлось искать выше, над скалой.
В узком ущелье отражённый от скал гул реки, темнота кромешная. Над головой яркие звёзды на чёрном небе. Периодически замечаем движущиеся звёзды. Это спутники.
Володя Федулов считает пролетающие спутники и комментирует:
– Это наш, «Космос» 327-й, этот – 413-й.… А вот этот – не наш, это шпион.
– Как определил? – шепчет, засыпая, Саня Фролов.
– А что определять? Чувствую, – был ответ.
Все смеются, а я, вспоминая все совместные с Володей походы, почти не сомневаюсь: у него есть не только шестое, но, видимо, даже девятое чувство.
Я не суеверен, но начал верить его предсказаниям, после того, как в первом сложном походе на Северном Урале, поднимаясь по снежнику, он заявил, что попадём в грозу. И на перевале мы с группой из Челябинска сидели под страшным ливнем с градом, вокруг сверкало и грохотало. Молнии шипели как шипит электросварка. Хотелось закрыть глаза и ни о чём не думать.
В прошлом походе в Саяны, на Кызыл-Хеме, ещё подходя к порогу, который в спешке не успели просмотреть, я услышал от него о предстоящем перевороте: «не разведал – точно кувыркнёмся!» Я рассмеялся, а зря. Нас накрыло боковым валом и выскочили мы из него лёжа на боку. Встать не успели, второй вал добил. Пришлось вываливаться из фартука и ставить байду на киль. Вышли из оверкиля успешно, может быть и потому, что знали о нём. Впрочем, это не пример – к самоспасению при оверкиле мы всегда готовы, отрабатывали на тренировках.
На Полярном Урале, не глядя на карту, Володя сказал, что реки не будет, и мы день ползли по наледи, укрывшей ручей. В том же походе, когда наши охотники, обежав всю округу, заявили, что дичи нет, он указал на чахлую рощу и сказал, что там – глухари. И мы ели этих глухарей!
Чему верить, чему не верить? Опыту и интуиции Володи я верю!
Ну, а как завхоз он бесподобен: знает у кого в байдарках какие продукты, как они распланированы по дням, как убывают и прочее, прочее…. Закупил массу спичек, но требует, чтобы у каждого были свои. И когда Сергей, почти новичок в таких походах, возмутился: зачем столько? – все молчали, а Володя сказал:
– Лишнее выбросишь,… после сплава. Ну, а если в нужный момент их не окажется…
– Напишут некролог, – заключил уже я, вспомнив, сколько странствующих погибло именно из-за отсутствия огня, отсутствия спичек. И как сам был на грани переохлаждения после длительного полоскания в ледяной воде.
Вопросы тщательной подготовки путешествия, в особенности вопросы обеспечения безопасности, неоспоримы! Об этом напоминают обелиски на местах гибели туристов, геодезистов, геологов и других землепроходцев. Ими усеяны и берега всех сложных, а порой и не очень сложных рек.
Кто-то не рассчитал силы, у кого-то не хватило опыта, кто-то не сумел оценить степень опасности, кто-то пренебрёг тщательным подбором снаряжения…. А кто-то просто умер от переохлаждения, оказавшись без возможности развести спасительный костёр.
Володя продолжает вслух считать спутники, и Толя не выдерживает:
– Лучше бы считали пороги!
Это относится уже и ко мне: Володя в моём экипаже. Возглавляя колонну, мы первыми входим в порог. На ходу оценив его, подаём сигналы идущим сзади. Иногда ошибаемся. Изучили по схемам и описаниям, а уровень воды – другой. Там, где по схемам гладь, вдруг оказывается водопадный слив. В пороге, где обозначен один слив, появились два. В этой обстановке наш сигнал может указать и не лучший вариант. В этих случаях на нас сыплются упрёки. Но пока всё нормально, все справляются.
«Щёки» Каа-Хема. Не сразу водники рискнули пройти это дикое ущелье. Первопроходцы обносили их поверху до «стрелки» – места слияния Каа-Хема и Кызыл-Хема. Первыми прошли плотовики, а байдарочники ещё долго ходили «верхами».
И было отчего. Более шести километров бьётся река среди отвесных скал и осыпей. А выше осыпей отвесный «прилавок» – река пропилила ущелье в древнем лавовом потоке.
На всём протяжении «Щёк» ни единой тропы, ни единой щели для выхода наверх. Здесь два пути: или вниз по воде, или изнурительное движение по скалам и осыпям назад к началу ущелья, для обхода поверху.
Река порой сужается до 10 – 15 метров, на порогах вспухают громадные валы, в прижимах вода лезет вверх на стену, острые громадные камни стоят в потоке. Здесь опрокидываются не только байдарки, но и тяжелые 6 – 8-камерные плоты.
И всё же «Щёки» были покорены водниками, и сейчас редко какая группа думает об обносе.
В 1970 году, при сплаве по Кызыл-Хему мы организовали целую экспедицию для покорения «Щёк». Двадцать человек из трёх разных групп поднимали на прилавок и забрасывали поверху выше «Щёк» байдарки для трёх экипажей, составленных из самых опытных участников двух групп.
Вернувшись на стрелку «шерпы» целый день ждали счастливчиков, а счастливчики пришли только к концу второго дня, затратив на прохождение десяти порогов «Щёк» 10 часов. Разведка каждого порога отнимала массу времени: ни троп, ни подходов к воде, непроходимые скалы, осыпи, заросли цепкого кустарника.
Шли в тот раз по большой воде и впечатление от захватывающей дух борьбы со стихией запечатлелось в памяти навечно.
Сейчас вода ниже средней, но пороги не утратили своей грозной силы. У входа в ущелье делаем днёвку, ведём разведку первой трети каскада, чиним дыры на байдарках, переупаковываем продукты и снаряжение. Охотники рыщут по горам, но безрезультатно. Володя приносит единственный трофей – белый от времени череп секача с громадными клыками.
Утром проходим первые пороги на входе, они считаются незначительными: десять основных впереди. Медленно втягиваемся в ущелье, проходим первый, просмотренный вчера каскад. Дальше пошла неразведанная часть.
Четыре года назад я проходил эти пороги, но сейчас я их не узнаю. Надеялся, что часть ущелья пройдём без нудных лазаний по скалам, но не получается: каждый хранимый в памяти порог сейчас – новинка. Надо ползать. Порой на разведку отрезка 200 – 300 метров приходится затрачивать более часа.
Так порог за порогом: ползаем, прохожу, страхую следующие экипажи, снова ползаем.
День на исходе, а впереди ещё последний, в несколько косых гряд камней, порог. Разведывать его – значит не успеть пройти до сумерек, а авария вечером в десять раз опаснее. Решаем идти без разведки, тем более, что я, вроде бы, хорошо помню топографию порога, знаю, где проходы.
Отталкиваемся из улова в пенное месиво потока. Вот и первый проход между гряд. Володя в носу напряжённо ждёт моих команд. Он опытный водник, он понимает: негоже махать вёслами без команд капитана.
Прижим. Раздумывать некогда, встаём поперёк валов и уходим из-под скалы. Тут уж действительно каждый удар веслом должен быть своевременным и точным. Из прижима влетаем во второй слив. Заход точен.
И вдруг за сливом… удар. Байдарка разворачивается напоровшись на камень в сливе – низкая вода сыграла шутку: где раньше был чистый слив, сейчас прохода нет. Без команды выбрасываем тела в сторону камня, хватаемся лопастями за воду, подставляя днище опрокидывающему давлению потока. В байде только ноги – сами висим над водой. Такое состояние понятно только колясочникам при гонках на мотоциклах.
Мгновение, и набежавший сзади вал сбрасывает судно с камня. А мы, оттолкнувшись веслом и телом от воды, снова сидим на сиденьях.
Успеваю махнуть идущим сзади в сторону чистого слива, и снова удар о камни, на этот раз скользящий. Всем нутром ощущаю, как камень режет оболочку байды. Будто мою собственную.
Пересекаем струю валов, боремся с водоворотами на стыке потоков двух рек и вода успокаивается. На затопленной байдарке, держащейся только за счёт надувных ёмкостей, причаливаем к берегу.
На остром, как нос корабля, выступе прилавка развивается красный флаг. Это – «стрелка» на слиянии двух мощных рек: прорвавшегося сквозь «Щёки» Каа-Хема, и Кызыл-Хема, подкатившего свои воды справа. В устье их борются с потоками скальные островки-караблики, распустив по ветру паруса, непонятно как выросших на голом камне, сосен.
Впереди ещё полтораста километров пути по вдвое усилившей свою мощь реке. Знакомство со знаменитыми порогами: Панфиловским, Васильевским, Байбальским и другими. Схватка с ними ещё предстоит.
Вырвавшись из ущелья «Щёк» и приняв справа мощный приток, Каа-Хем широким потоком мчит по живописной долине. Горы раздвинулись, прилавки отступили от русла, по берегам всё чаще «солнцепёки» – безлесые травянистые склоны. Появляются и первые признаки «населёнки»: охотничьи избушки, станы косарей, летние загоны для скота, конные тропы.
Изредка на берегах мелькают группы изб, приткнувшихся к скалам в устьях речушек, большей частью заброшенные. Это бывшие поселения староверов. Никто не знает точно, когда они появились. Говорят, что староверы пришли сюда во времена Екатерины Второй в поисках обетованной страны Белогорья и здесь, в глубине гор, за грозными порогами Енисея, нашли то, что искали. Возможно, так и было.
Сейчас сохранилось всего несколько посёлков. Потомки бежавших давно уже забыли религиозные распри, но уклад жизни и внешний облик жителей отдают глубокой стариной. В средней полосе уже не встретишь таких одежд: сарафаны до пят и расшитые безрукавки женщин, рубахи навыпуск и шляпы мужчин. Наши ровесники ходят с такими окладистыми бородами, что так и хочется называть их дедами, а дедам этим около тридцати.
Перед Байбальским порогом у села Усть-Ужеп делаем дневку. По-возможности знакомимся с жителями, укладом их жизни. Набираемся сил перед схваткой с Байбалом. Впервые за много дней в меню – свежий хлеб, свежие овощи и прочая «деликатесная» снедь.
Жители посёлка занимаются охотой и сбором даров леса: ягод, кедровых орехов; есть и охотники за мумиё – горной смолой, эликсиром жизни. На небольших огородах выращивают картофель и овощи, где-то выше в горных долинах – сенокосные угодья, поля ржи.
В сопровождении моторных лодок подходим к порогу. Здесь моторки обвозят по специально устроенной дороге за порог. Мы же обносим часть груза и на облегчённых байдарках бросаемся в сутолоку кипящих валов. Порог тянется около километра, за ним ещё два километра бурной каменистой шиверы. Причаливаем за шиверой, потратив на обнос, разведку и прохождение весь день.
Последующие пороги менее мощные, их проходим почти без разведки: накопленный в беспрерывной двадцатидневной борьбе со своенравной рекой опыт вселяет уверенность. «Сыгранность» экипажей достигла высокого класса, ощущаем почти органическую слитность с байдаркой.
И вот уже водомётный катер «Заря» мчит нас к столице Тувы – Кызылу.
Окончание следует: http://www.proza.ru/2015/02/25/2380