Звонок будильника, мелодичный и ласковый, вплетается в ткань сновидения. Отец, стоящий на берегу реки, глядевший только что прямо в глаза… Что-то собирался сказать и никак не мог произнести… Отвел глаза и смотрит в сторону. Дин-динг. Динг-динг. Звук нарастает, становится назойливей, картина сна блекнет, отдаляется и исчезает.
Сергей приоткрыл глаза, небритой щекой проволок себя по гладкой простыне, сел. Дотянулся до мобильника, исходящего мелодичными призывами – слишком громко. Слишком громко! Взять в руки, заставить замолчать! Быстрее, господи, где эта чертова кнопка. Вот так.
Время для размышления на самую важную с утра тему: может – еще пять минут? Как в детских книжках, вечная ловушка для слабых духом. «Еще пять минуток, мама, пожалуйста»! Откинуться, лечь, вернуться на тот берег, поплыть в теплом забвении, закончить разговор. «Отец ждет ведь»! Эта тема повторялась почти каждый раз, с небольшими вариациями. Иногда сон звал обратно столь настойчиво, таким важным казался, что просто невозможно противиться – ну как же, почти сознательно говоришь себе, пять минут – и все, а потом встать, и – обратно в реальность. Пять минут превращаются в час-полтора, а внутреннее беспокойство (вот лучший будильник!) поднимет только, когда уже невозможно успеть на работу. Или даже ровно в девять встаешь, озираешься и думаешь – вот блин, опять. Да, и опять.И опять. Пять раз в неделю. Бог знает сколько раз в год. С добрым утром.
В этот раз печальный опыт помог. Маленькая победа в тяжелом затяжном бою, хорошее начало очередного прекрасного дня, чтоб его... Сон поблек, ушел на задний план, исчез в перемежающемся свете утра, в тенях пляшущего за окном дерева. Прямо перед фонарем стоит дерево, надо же. Как специально, в любой квартире такое находится. До встречи, дерево и тени. Вставать.
Во рту как всегда пакостно… надо бросать курить. Чистить зубы, умываться. С отвращением бриться, как же она противно пахнет, эта сладковатая пена. Наугад рубашку, долго выбирать галстук… в тон? Оригинально… то есть пойдет. Насыпать в чашку гранулированный кофе из банки светлого стекла. Шипящий звук кипятка.
Включить телевизор, сколько градусов на улице? Брр. Градусника в квартире нет, да и зачем, когда погоду показывают постоянно по четырем каналам. Теперь переключить на музыкальный канал, супруга просто обалдевала когда-то от этой привычки, когда вставали вместе. На этом – постоянно крутят старые металлические песни. Иногда красивые. Иногда просто хриплые завывания. На остальных – мейнстрим. Холеные молодцы с модными улыбками и прическами, все на одно лицо. Ах, я люблю тебя так…. И так… и так… ну так люблю, что просто не могу. Приходи ко мне на концерт, купи мой диск с десятью песнями и двадцатью фотографиями. Купи меня, девочка, прикоснись к кумиру. Тьфу. Но – работает схема, не откажешь…
Есть еще второй вариант – поют девушки, или одна девушка, в нарядах разной степени призывности, своя фишка у каждой. Кто декольте поглубже (скромница вроде), кто в купальнике. Это в пятьдесят-то лет, боже! стыд и срам. Ничего личного, хотя. Просто странно. Есть ведь и другие, помоложе. Эту старую леди в купальнике, посмотрев на всех и послушав, поневоле зауважаешь. Мода на содержанок захватила страну. Но, положа руку на сердце и если не кривить душой... смотреть бывает приятно. Утренняя физиология еще не сошла на нет, а она так гнется, так призывает. И солнце за окном встает. Нереальные ощущения.
Кофе закончился. Пора бежать.
Сергей чмокнул жену в щеку, та сонно промычала что-то. Утром все так особенно нежно. Такой тихой нежности не бывает ни днем, ни вечером, беззащитное тепло, губы как у рыбки. В уши наушники с любимыми мелодиями, шею замотать шарфом, натянуть вязаную шапку, и вперед. Нахолод и навстречу всему, что бы там ни нес этот мерзкий день. Сегодня не опоздаю, и это сделает мой день. Удачным? Увидим. Вперед.
На улице все оказалось в сиреневато-розовых, нереальных отсветах и отблесках позднего рассвета.
На остановке таких ожидающих, как Сергей, уже много – курят, переминаются с ноги на ногу, ждут своего железного спасителя. Для Сергея – неплохие, в общем-то, минуты, первая утренняя сигарета, время подумать. Помолчать на законных основаниях. Наконец, вот и он, подъезжает, облупившаяся красно-желтая эмаль краски на боках, черная от времени ржавчина. Блестящие стекла и вздох толпы.
Если не торопиться и здраво оценить движения человеческой массы, в трамвай можно попасть всегда. Или почти всегда. Выждать момент, посмотреть, куда кинулась большая часть толпы, спокойно подойти к той двери, где меньше…. Получилось и на этот раз.
Сергей оказался на ступеньке, двери с жужжанием закрылись. Сверху давит спиной средних лет упитанная женщина в куртке из коричневой плащевки. Похоже, балансирует на одной ноге... ну что ж, всему своя цена. Поставил черный кожаный портфель – подарок бывшей начальницы – на поручень, чуть повернулся, чтобы ослабить вес навалившегося тела, огляделся вокруг. Немного вдалеке ангельское личико и светлые кудряшки. Хмурится. Странно, с чего бы.
Сейчас осталось только пройти испытание процедурой с гордым названием «оплата проезда» – держа в руках портфель, пытаясь не выпасть из двери и набрать нужные десять рублей. А потом спокойно ехать минут тридцать, послушать музыку.… Полюбоваться на симпатичную девушку с кудряшками. Чем хороша Россия, как раз такими моментами. В Нью-Йорке, говорят, все ангелы давно пересели на ролс-ройсы. Или в крайнем случае на кадиллаки. У нас – еще нет, и хвала Всевышнему.
Добирался Сергей пятьдесят минут, и на работу, как всегда, не успел.
Потом был первый утренний диалог в офисе.
- дай отсосать
- :))) fuck off mate
- не понял?
- иди нахер, дружище :) по-английски.
Проклятые извращенцы с сайтов знакомств. Но вообще, скорее даже смешно, этот вот все понял с первого раза. Или почти с первого раза. Повеселил с утра.
Пара сообщений от девушек. Каждый раз видишь их, и все в груди замирает. Кажется, вот сейчас там такой приятный сюрприз…. Скажут, что любят тебя, они готовы ждать вечно, хоть реально, хоть виртуально. И это обязательно окажется та самая. Та, о которой всю жизнь мечтал. И вы обниметесь и пойдете навстречу заходящему солнцу, ветер будет трепать ваши волосы, и все предыдущие встречи окажутся всего лишь миражами.… И вы никогда-никогда не расстанетесь. И никогда-никогда не умрете.
На самом деле – пара глупостей и один ничуть не более умный вопрос. «Ты кто?». Кто-кто. Конь в пальто, блин. «You look different» - прозвучало в ушах эхо, оставшееся от утренней поездки в трамвае.
Первый звонок по работе.
- Алло.
- Сергей? Добрый день, это Юля. У нас тут сейчас небольшое совещание намечается по Нижней Пышме, заглянете? Минут через десять.
- Ну… ладно, подойду.
Имущественный комплекс муниципального предприятия, лакомый кусочек. Уже полтора года в бесконечных судебных тяжбах, с переменным успехом – то в одну сторону перелом, то в другую. Администрация города долго не могла определиться, кого из претендентов поддержать, и вообще вела себя крайне осторожно. На сегодняшний день компания, в которой трудился Сергей, проиграла иск в первой инстанции, и все с замиранием сердца ждали апелляции. Сергей давно и честно озвучил всем свое мнение о том, что шансов выиграть немного, но, тем не менее, и сам продолжал надеяться. Надежда умирает последней, пропади она пропадом…
Дверь в переговорную. Перед ней Сергей всегда чуть приостанавливался, секунду собираясь с мыслями. Дверь установили недавно, во время последнего ремонта в офисе. Лоснится деревянным глянцем… Стильная темно-фиолетовая табличка с серой надписью, легкий запах стружки… Сергей решительно толкнул дверь и вошел.
Внутри уже расположились любимые коллеги, перед каждым – ежедневник с фирменной символикой, ручка, несколько небрежно разложенных бумаг для солидности. Николаич, традиционно председательствующий на каждом совещании, удобно расположился во главе стола. Кивнул Сергею, очки дружелюбно блеснули. Вокруг…
Симпатичная и решительно ничем не примечательная девушка-экономист, явно плохо понимающая, зачем ее вообще сюда позвали. Не говоря уже о сути дела.
Здоровенный лоботряс Серега Глухов – начальник департамента перспективного развития. Вот кто нас вообще в эту блуду втравил. Злиться на него невозможно, да и, собственно, не за что – тему нашел и поднял он сам, своими ногами, руками и зубами выгрыз. Если выиграем, доходы тема сулит немаленькие…
Слева от него, с аккуратно поджатыми губами, – заместитель главного по финансам. Непонятного возраста женщина, темная с медным блеском прическа по последнему слову. Жесткая женщина.
Наконец, вечно улыбающаяся длинноногая Юля – бессменный помощник Николаича. Бывает ведь у людей талант одеваться – вроде строгий деловой стиль, но как-то все так … полное ощущение, что готова сорвать с себя, по крайней мере, половину этой одежды и танцевать на столе. Очень красивая девушка, да… и умная к тому же.
- Ну что, приступим, - Николаич наклонился вперед, потер виски и заинтересованно оглядел присутствующих, - Я попросил всех вас собраться сегодня буквально на несколько минут, чтобы у всех нас было понимание того, где мы находимся и что нам делать. Насколько я знаю, на сегодняшний день ситуация такая: оценка имущества проведена, документы для оформления практически готовы… Есть судебный спор по сделке, двадцать пятого числа будет рассмотрение.
- Оформление недвижимости они практически закончили, осталось несколько незаконченных проблемных объектов, с ними сейчас решают, в регпалате. Отчет по оценке готов, - оптимистично доложился Глухов. - Остался только вопрос с судебным решением. В администрации не пойдут на то, чтобы при наличии такого решения нам что-либо сливать. Я общался несколько раз, но здесь позиция однозначная.
Повисла неловкая пауза.
Сергей оглядел собравшихся, откашлялся. Повертел в пальцах ручку. От мысли разъяснять коллегам положения закона, нюансы и все остальное он отказался давно… цинизм в суждениях теперь часть его работы. Шокированная девушка – экономист… да ну, бросьте. Во-первых, трудно вообще всерьез шокировать девушку. Во-вторых, совещание ведь в стиле «все свои»… и она не первый день в компании, в конце концов. Так что он поднял глаза и размеренно сообщил:
- Мы связались с адвокатами, они говорят, шансы есть,… но однозначный ответ я от них жду сегодня. Все же понимают, дело не стопроцентное. Далеко не стопроцентное... Финансирование я с ними обговорил, их устраивает.
- А есть у нас возможность, если что, привлечь кого-то еще? Ну, если эти ваши ничего не смогут пообещать - снова Николаич.
- Пообещать-то они смогут однозначно, - Сергей слегка улыбнулся. – Другие варианты есть, но тут важно время. Наверняка оппоненты тоже работают в том же направлении. Поэтому если и привлекать кого-то еще, то надежды на них будет еще меньше.
Николаич понимающе кивнул, прищурился и заметил:
- Ну мы на вас надеемся, как будут результаты – сообщайте.
Сергей просто кивнул, и дискуссия двинулась в другом направлении. Сергей из уважения еще посидел несколько минут, послушал, затем, извинившись, вышел.
Конечно, проект большой, кто бы спорил. Только вот состоится ли он, сейчас зависело от решения суда. Или точнее: от того, удастся ли за это решение договориться Сергею. Или еще точнее: от того, как сработает Володя. Как бы он не решил с учетом важности заказа прокатить "на самокате". Чтоб его.
Кто и когда привел Володю, никто из юристов уже не помнил. Он просто был - если надо, прикатывал на своей Хонде Легенде, одетый в непритязательную толстовку. Решал вопрос, получал баснословную сумму на счет никому не известного юридического лица по липовому договору, и снова исчезал. Володя был страстным коллекционером машин, не дурак выпить дорогого коньяка или просто пива, а также очень конкретен и прост в общении. Сергею он импонировал, и, хотя и достался "в наследство" от предыдущих поколений юристов холдинга, никаких личных вопросов к себе не вызывал.
Проблема состояла лишь в том, что Володя мог решить не каждую проблему. Сергей примерно представлял себе его методы, и если они не давали результата, каждый раз это было вполне объяснимо. Особенно в "чужом" регионе... Но другого способа, других выходов на нужных людей в этот раз не имелось.
С совещания Сергей отправился прямиком в курилку. Поздоровался со всеми за руку, зажег сигарету и принялся внимательно рассматривать окна дома напротив. На подоконнике раскрытого окна трепыхался невесть как очутившийся там желтый листок березы, по-осеннему сморщенный и крайне трогательный в своей беззащитности. Мужики, по большей части технари, увлеченно обсуждали какого-то поставщика, который сбежал с авансом. Молодой корпоративщик стоял рядом и внимательно прислушивался, не принимая участия в беседе. Сергей послушал домыслы коллег вполуха, потушил сигарету и отправился к себе в кабинет.
Началась обычная текучка - звонки, глупые и умные вопросы, требующие согласования письма, приказы и договоры. Ничего особенно сложного не возникало, и Сергей делал свою работу почти механически. Как опытный рабочий может заняться своими мыслями, пока руки привычно вытачивают деталь на станке, так и Сергей сейчас привычно делал те вещи, за которые ему здесь платили - надо признаться, платили неплохо. Раздавал советы, разъяснял понятные вещи, вызывал подчиненных, отправлял недовольных обижаться дальше... Но мысли продолжали вертеться вокруг суда, где сейчас, наверное, судья-докладчик неторопливо листает дело, прислушиваясь к своему чувству внутренней справедливости. Или к чему он там прислушивается... Может, подыскивает аргументы, чтобы оправдать уже принятое решение. Где же этот треклятый Вован.
На обед Сергей отправился в немецкий пивной ресторанчик рядом с офисом. Здесь все было излишне пафосно и дороговато, однако кормили вкусно, и в целом было достаточно уютно. Официантка в стандартной униформе - белой блузке и до невозможности короткой клетчатой юбке - кокетливо опуская ресницы, приняла у него незамысловатый заказ. Стандартный бизнес-ланч, салат из помидоров, стакан красного вина. Вообще, конечно, пить в рабочее время нежелательно, но сегодня Сергей как-то на автомате решил, что ничего страшного. Может, получится немного снять напряжение и отвлечься. Опять же, на его личный вкус, глазеть на официанток, деловито сновавших вокруг в своей легкомысленной униформе, было приятнее поверх бокала красного вина.
Если уж совсем честно, это их одеяние во многом и объясняло частые визиты сюда Сергея. Нет, не то чтобы хотелось с кем-то из них познакомиться или даже поболтать - такие мысли его не посещали. Просто наличие вокруг красивых девушек придавало какое-то иное качество жизни, что ли... Какой-то новый, не обыденный оттенок и аромат его минутам вне офиса. Просто приятно посмотреть, в общем.
Расплатившись, Сергей вышел на улицу и не торопясь двинулся в сторону работы. Вряд ли можно сказать, что в городе в это время дня легко дышится - хотя небо и было чистым, дул легкий ветерок, однако воздух был каким-то разреженным, и как всегда слегка к нему примешивались запахи выхлопных газов, фаст-фуда и еще неизвестно каких странных вещей, которые всегда незримо присутствуют на городских улицах. Звонок. О боже, наконец-то!
- Алё, день добрый, Владимир.
- Приветствую вас, Сергей батькович! - Вован, как всегда, насмешливо-церемонен. - Надо бы встретиться, новости есть.
- И… какого плана новости? - осторожно поинтересовался Сергей.
- Не очень приятные, если честно. Давай я к тебе подъеду, переговорим.
Партизан фигов, подумалось Сергею. Разговоров наверняка минуты на три, все детали обговорены уже на пять раз. Но в чем-то он, конечно, прав. В байки про спецслужбы, прослушивающие все мобильные телефоны без исключения, верилось как-то не очень сильно, но действительно, чем черт не шутит. Хочется человеку подстраховаться, ну и пускай…
- Давай, когда сможешь подъехать?
- Да я сейчас на Кирова, поворачиваю на Октябрьскую. Минут через семь могу подъехать.
- Я с обеда возвращаюсь. У входа остановись, я подойду.
- Лады, ок, -Вован повесил трубку.
Сергей ускорил шаг. Что-то Володя сейчас сообщит… либо что все пропало, либо что срочно надо аванс, «а то все пропало»... Фак. Ну ладно, скрестим пальцы.
Через пять минут Сергей, удобно устроившись в мягком кресле володиного автомобиля (конечно, роскошной белой кожи! и никак иначе), отрешенно смотрел через сверкающее лобовое стекло вдаль, на толпящиеся в пробке машины, беззвучно громыхающий рядом трамвай (вот ведь звукоизоляция все-таки), на проходящих мимо озабоченных людей. Динамики стереосистемы негромко играли какую-то красивую музыку, как раз во вкусе Сергея - однако как он ни силился вспомнить исполнителя, ничего на ум не приходило. Кто-то из деятелей трип-хопа, надо будет спросить потом. Среди такого комфорта, в разливающемся по телу сытном тепле, мысли текли медленно и лениво.
Володя закончил свою очередную телефонную беседу на каких-то китайских полунамеках, аккуратно положил телефон в карман, и исподлобья серьезно посмотрел на Сергея.
- Ну и... как наши скромные успехи? - не выдержал Сергей паузы.
- Да как сказать... Скромно. - Владимир выглядел слегка виновато. Красная кепка с надписью «NYC» тоже выглядела слегка виновато. - Та женщина, которая у вас заявление приняла, она нерабочая. Совсем. Переговорил с людьми, они как ее фамилию слышат, сразу говорят: "У-у-уу"...
- Понятно..., - Сергей отвел глаза и снова уставился на прохожих. Смешная девчушка лет пяти, с большими белыми бантами, мама ведет ее за ручку, а она упирается, смеется так заливисто... Мама у нее, сама еще молодая девчонка, видно не знает, что ей делать. То ли тоже смеяться, то ли строгость проявить. Красивая мама у девочки.
- Можно, конечно, попробовать еще пробить «пристяжных»… Но я предлагаю лучше в кассации поработать. Здесь гораздо больше шансов, здесь все понятно, - прервал новую паузу Володя. - Можно, как вариант, отдать вашу жалобу здесь почитать, в кассации. Люди посмотрят, может, посоветуют еще что сказать, чтобы потом выигрышнее смотрелось. Денежки совсем небольшие.
- Скажи, а у тебя создалось впечатление, что там ужедругая сторона поработала, я правильно понимаю? - последнюю Володину инсинуацию Сергей постарался проигнорировать.
- Так я же откуда знаю, - Володя криво усмехнулся. -Но я тебе один умный вещь скажу, ты только не обижайся. Зайди на сайт суда и посмотри кто по вашим друзьям дела смотрит. И как в итоге смотрит... Я за полгода просмотрел, мне хватило.
- Фак... - Сергей снова начал впадать в транс. Надо это все еще обдумать и проверить, конечно, но вообще, Володька, хреново...
- Хреново, - озвучил он свою последнюю мысль.
- Так как насчет посмотреть жалобу, я договорюсь? - неделикатно напомнил Вован.
Сергей устало и досадливо помотал головой. Вот ведь жук, все пытается какую-нибудь свою услугу впихнуть. И кто там что посмотрит, вообще непонятно, и что хорошего это даст... Да ничего. Но честности Володи, в то же время, следует отдать должное. Все же не любитель он на самокатах дела спускать… В отличие от многих других в этом странном бизнесе.
- Жалобы-то мы и сами писать умеем. Ты же понимаешь, нас интересует другое. И за это мы готовы платить. Но тут - меня даже коллеги не поймут, - объяснил Сергей, и с интересом глянул собеседнику в глаза.
Володя как-то даже трогательно смутился, покивал. Видно было, что ему действительно неудобно. В нем органично совмещались и интеллигентные, и жлобские качества, выходя на поверхность по очереди. И надо отдать должное, в общении с Сергеем почти всегда на первом плане была интеллигентность. Почти. Сергей объяснял это для себя понятным нежеланием кусать кормящую руку. Как-то раньше, на заре их профессионального знакомства, он даже лично почти год выдавал Володе немаленькую "зарплату" в конвертах. С тех пор изменилась только технология. Но почему-то Сергею хотелось думать, что в беседах с ним проявлялась именно настоящая, культурная сущность Володи - а грубость была только показным явлением, необходимым элементом бизнеса. Поймав себя как-то на этой мысли, Сергей плюнул, посмеялся и назвал себя чувствительным пидарасом. Но - факт остается фактом, какие-то подобного рода мысли в голове вертелись.
- Ладно, в общем, пойду я тогда. Если чего-нибудь умное еще придумается, звони.
- Счастливо, - Вован пожал протянутую руку и взялся за руль. Тут Сергей кое-что вспомнил и придержал дверь, которую уже собирался захлопнуть.
- А что это у тебя играет такое? Сборник какой-нибудь?
Вован пожал плечами, дотянулся до бардачка, вытащил диск и провозгласил:
- Хуверфоник, ноу мо свит мьюзик. Говорит о чем-нибудь?
- Смутно, - ответил Сергей совершенно искренне, - Ладно, давай, пока.
Вернувшись в офис, Сергей вызвал своего зама Олесю и попросил ее зайти на сайт суда, проверить ту "умную вещь", о которой ему поведал Володя. Сам он открыл тисненую коричневой кожей визитницу и принялся пересматривать контакты знакомых адвокатов, которые хоть как-то могли быть связаны с этим судом. Позвонил наугад своей бывшей однокласснице, которая ныне возглавляла коллекторское агентство. Представился, обменялся обычными комплиментами. Изложил в общих чертах суть дела, послушал короткую пламенную речь, восхваляющую юристов их агентства, перечисление их регалий и званий... Мягко и по-дружески попросил "не гнать пургу, а сказать прямо, есть выходы или нет" (все-таки вот за этим и нужны хорошие честные знакомые, чтобы могли сказать прямо). На что одноклассница так прямо и ответила, что нет, но поискать в принципе можно. Поблагодарив ее и извинившись за беспокойство, Сергей повесил трубку. Поискать можно... Этим он сейчас и занимается, но перспективы такого поиска... Разве чтобы совесть облегчить.
Зашла Олеся с кипой распечаток и спокойным, чуть извиняющимся голосом сообщила о результатах поиска. Двадцать восемь дел за последние два года, двадцать семь дел их оппоненты в этом суде выиграли. То единственное дело, которое они проиграли, вернулось из кассации с ценными указаниями. Интересующая их судья участвовала в рассмотрении двадцати из них, в других фамилии тоже все время повторялись... Эта судья была сравнительно новым человеком в апелляции, пришла чуть более полутора лет назад из первой инстанции. В общем, картина вырисовывалась понятная и удручающая.
- Олеся, спасибо. Эти штуки, - он вернул ей распечатки, - Порви и выкинь.
- Что, думаете, совсем без шансов? - Олеся, в отличие от большинства сотрудников департамента, была в курсе всех подробностей проекта.
- Да какие тут, блин, шансы, - Сергей покачал головой, - Сама видишь. Вообще мы и сами могли догадаться такое небольшое исследование провести.
Олеся неопределенно покачала головой и спросила с сомнением в голосе:
- Может, отвод заявить?
- А основания? - Сергей скопировал ее неопределенное покачивание головой, - Ладно, пойду я Николаича огорчать.
Можно, конечно, еще попробовать узнать, кто остальные двое судьей в составе, поискать выходы на них. Такой возможностью пренебрегать нельзя, надо еще подергать Владимира, самому поискать. Но статистика, конечно, удручает.
Сергей еще немного посидел над визитницей, уже без особой надежды вглядываясь в имена и должности. Затем поднял трубку и набрал приемную Николаича.
Шеф встретил его настороженно, однако без особого нетерпения, выслушал весь отчет и подвел ему краткий, но емкий матерный итог.
- Я буду еще искать, конечно, и над правовой позицией мы еще поработаем, сдадим дополнения. Но шансы вот такие.
- Ты хочешь сказать, ничего нельзя сделать, и мне уже начинать сворачивать проект? - в голосе Николаича послышались неприятные нотки.
- Нет, почему... Я не говорю что дело в целом уже безнадежное. С кассацией мы начнем работать прямо сейчас, и здесь ситуация более-менее приличная. Шансы на выигрыш в конечном итоге у нас остаются, вполне реальные. Но в этот раз, в ближайшее время, положительного результата ждать не стоит.
Сергей крайне не любил такие моменты. Сидишь, оправдываешься, что ты не верблюд, а шеф смотрит так, как будто ты у него денег украл... Не волшебником ведь Сергей сюда на работу нанимался, в конце концов! Но шеф во все времена думает иначе. Вот, думает, ленивые чародеи пошли, лень волос из бороды выдрать.
Сергей вернулся в свой кабинет, еще раз набрал Володю, попросил его узнать насчет остальных судей состава, и погрузился в текучку. Остаток дня прошел незаметно.
Когда за окном начало темнеть, Сергей выключил компьютер, потер виски и оглянулся вокруг на опустевшие места своих сотрудников. Остался только самый стойкий Артем, напряженно вглядывающийся в экран монитора и без конца глотающий растворимый кофе. Интересно, чем он занят в этот раз. Служба безопасности пару раз сообщала Сергею, что в трафике Артема по вечерам преобладают, мягко говоря, не самые рабочие сайты, причем объем их в мегабайтах весьма впечатляет, но Сергей всегда спускал эту информацию на тормозах. Личное дело, в конце концов, да и сам Сергей в вопросах целевого использования рабочего Интернета не всегда был образцом для подражания. Махнув запоздавшему коллеге рукой на прощание, Сергей вышел из кабинета.
Лифты по вечерам в опустевшем здании были неторопливы и загадочны, за стенками из светлой стали слышались непонятные шорохи и скрипы. Вспомнив одно из своих недавних ночных бдений в офисе, Сергей невольно поежился и встал в центре кабины лифта, подальше от стен.
В тот раз он задержался на работе дольше обычного, даже по своим меркам. В конторе практически никого не осталось, а Сергей увлекся с головой написанием отзыва на иск, который он забрал у подчиненной себе лично, и заседание по которому должно было состояться на следующее утро. В перерывах между лихорадочным стучанием по клавишам, перебором документов и поисками судебной практики, где-то раз в час он брал с собой какую-нибудь распечатку и отправлялся в курилку. Дорога туда занимала минуты полторы - через длинный коридор и направо за дверь. В курилке даже ночью было открыто окно, откуда тянуло прохладным и сырым воздухом.
Обычно в такие минуты Сергей был полностью поглощен чтением и своими лихорадочно скачущими мыслями - работалось по ночам поистине замечательно, ход мыслей ничего не прерывало, именно в такие часы нередко посещают самые удачные идеи. В ту ночь все было как обычно - практически пустое огромное здание, если не считать охранников на первом этаже, хоровод мыслей... Уже собираясь закончить с работой, Сергей распечатал какое-то очередное прецедентное постановление «вышки» и пошел курить, упруго ступая по бледно-желтым каменным плиткам пола, привычно подбрасывая вверх и снова ловя старенький розовый маркер, которым выделял для суда фразы в поддержку своей позиции. Выходя из кабинета, Сергей глянул на мобильник и отметил время - 23:58. Дойдя до курилки, он зажег сигарету и направился к двери примыкавшего к курилке туалета. Держал зажженную сигарету в губах, бумагу - под мышкой, и морщился от попадающего в глаза дыма.
В облицованном сверкающим кафелем туалете было совершенно тихо, если не обращать внимания на постоянный приглушенный гул кондиционера, выходившего на потолке многочисленными раструбами в форме плоских уродливых грибов. Открыв кран и небрежно споласкивая руки, Сергей внимательно посмотрел в чистое, недавно до блеска натертое уборщицами зеркало. Сначала бросил взгляд на свое лицо, отметил нездоровый лихорадочный румянец на щеках, всклокоченные волосы и покрасневшие глаза. Потом стал внимательно разглядывать зеркальный мир туалета у себя за спиной. Практически такой же, как если смотреть на него без зеркала, однако что-то в нем, или в сознании Сергея, было в этот раз чуть необычным и странноватым, заставляло помимо воли все более пристально в него вглядываться. Там был подвох, там была какая-то важная деталь.
В этот момент ведущая в курилку дверь, которую Сергей оставил слегка приоткрытой, от незаметного сквозняка вдруг с громким стуком захлопнулась, оставив после себя легкий звон в ушах и какую-то тяжкую неопределенность. Такое в принципе бывало, окно в курилке было распахнуто настежь, и дверца вытяжки кондиционера около выхода в коридор тоже всегда была приоткрыта. Но на этот раз звук возымел на Сергея необычное действие. Мысли о завтрашнем процессе, тактике и доводах, до того занимавшие большую часть сознания, - пока оставшаяся небольшая часть сознания курила, мыла руки и бесстрастно разглядывала свое отражение в зеркале, - внезапно исчезли, ушли в никуда.
Сергей вдруг всеми фибрами своего сознания ощутил, что он находится именно здесь и сейчас. Один в огромном офисном лабиринте, среди ночных неясных звуков, встрепанный и слегка нездоровый. С почти ушедшим вкусом растворимого кофе во рту, остро ощущающий запах воды, отдающий кровью и ржавчиной. С дурацкой сигаретой в руке, не смотревший по сторонам вот уже как несколько часов. И дверь перед его лицом только что захлопнулась сама собой.
Сергей, не до конца отдавая себе отчет в своих действиях, придвинулся ближе к двери и прислушался. И услышал такое, от чего теплая щекочущая волна животного ужаса поднялась от позвоночника, опоясала сзади череп, поднимая на своем пути каждый волосок.
Сначала, с тем же неприятным стуком, захлопнулась в небольшом отдалении дверь, ведущая из курилки в коридор. Потом, где-то на грани слышимости, Сергей уловил шелест чьего-то стремительного приближения, и затем, еще тише, но несомненно уже совсем рядом, в нескольких сантиметрах от лица Сергея, прямо по ту сторону двери - чье-то хриплое, размеренное и голодное дыхание.
Чувствуя, как теряет самообладание, Сергей резко отпрянул от двери и сумасшедшими глазами уставился на дверную ручку. Ручка как ручка, отметило что-то спокойное в его мозгу, из золоченой латуни, слегка грязноватая. Только бы она не зашевелилась, боже, только бы... На ум пришла, уж очень не вовремя, сцена из фильма - там маленький мальчик заглядывал в глазок входной двери, сначала никого не видел, а потом, с киношным звуковым спецэффектом, перед глазком оказалось какое-то жуткое, полуразложившееся чучело. Женского пола….
На минуту все затихло. Сергей стоял, боясь пошевелиться, и думал только об одном: этого не может быть. Этого просто не может быть, потому что так просто не бывает. Потом в голову пришли слова молитвы, которой мама учила его, когда он был еще ребенком. Это показалось Сергею хорошим выходом, учитывая ситуацию, и поэтому он так и стоял - глядя на дверную ручку, повторяя слова молитвы и машинально затягиваясь время от времени тлеющей в руке сигаретой. За дверью тоже все затихло, и как Сергей ни прислушивался, ни малейшего звука он уловить больше не смог. Когда сигарета закончилась, а дверная ручка так и не пошевелилась, Сергей решился. В конце концов, он ведь всегда так думал - если тебе суждено быть сожранным какой-нибудь тварью из ночного кошмара, ты и будешь ею сожран. А если не суждено - не будешь. И как бы ты ни дергался, каких бы глупых или умных, смелых или осторожных действий ты ни предпринимал, изменить такую предрасположенность в мире причудливой потусторонней логики тебе не суждено. К тому же очень глупо было бы стоять здесь всю ночь, дожидаясь, пока тебя не вызволит первый престарелый коллега, страдающий поносом и бессонницей... Или пока не сойдешь с ума окончательно. Подбодрив себя этими размышлениями, он взялся за ручку, повернул ее, толкнул дверь и отступил назад.
За дверью никого не оказалось, следующая дверь в коридор была открыта, а окно, как и раньше, распахнуто. Сжимая кулаки и зубы, стараясь не оглядываться по сторонам, Сергей прошел через курилку, потом по длинному коридору, по обеим сторонам которого за прозрачными перегородками стояла непроглядная мгла. Дошел до своего кабинета, быстро побросал все бумаги в портфель и, так же не глядя по сторонам, почти выбежал из кабинета, второпях закрыл дверь. В лифте он еще раз перепугался, когда услышал за стенкой знакомый до жути звук, напоминающий чье-то дыхание, и перевел дух, лишь когда увидел мирно дремлющего на посту у главного входа охранника. В ту ночь Сергей домой не пошел - жена как раз уехала к родителям в Сургут, и дома его ждало как раз то самое одиночество, которого ему сейчас так не хотелось. Остаток ночи он провел, методично напиваясь в одиночку в малознакомом клубе, потом пошел в ближайшую кофейню, и на работу явился, в нарушение сложившейся традиции, вовремя - помятый, небритый, но уже практически убедивший себя в том, что вся эта история была просто плодом разгулявшегося воображения. Судебное заседание, к которому он так усердно готовился ночью, отложили из-за неявки какого-то никому не нужного третьего лица.
Сегодня Сергей постарался не думать о той ночи, и, кроме ставшего уже привычным неприятного чувства опасности в лифте, ничего особенного с ним в здании не приключилось. Вежливо попрощавшись с охранником, он провел карточкой по датчику турникета, сдвинул стеклянный монолит входной двери, и оказался на улице. Опять стало прохладно, но еще не стемнело. Мысли продолжали вертеться вокруг разговора с Николаичем. Какая-то очень неприятная нотка прозвучала в его голосе, все-таки. Не то чтобы Сергей так уж дорожил своим местом здесь, равно как и всеми предыдущими. Но все же он не любил, когда начальник был им недоволен, от этого всегда становилось нехорошо на душе. Умом Сергей прекрасно понимал, что босс вполне может быть неправ, и даже зачастую бывает. Но поделать ничего с собой не мог, и поэтому всегда выжимал из себя и подчиненных все до последней капли.
Стоя на остановке в ожидании трамвая, Сергей в очередной - к сожалению, такой редкий, - раз, ощутил свое нахождение "здесь и сейчас". Блеск проезжающих мимо машин, разноцветные огни вывесок в уходящем свете дня. Загадочная неопределенностьприближающихся сумерек. Ровный гул небольшого стабильного ветерка, как-то по-особенному обтекающего вытянутые пальцы руки с зажатой между пальцев сигаретой. И музыка вокруг, превращающая движения всего окружающего в один согласованный, ритмичный танец.
Однако любимая песня закончилась, сигарета истлела, а трамвай все не появлялся.Время было еще не позднее. Простояв так минут десять и немного поразмыслив, Сергей решил прогуляться пешком. Торопиться было особенно некуда, жена еще, наверное, и не ждала - как правило, Сергей появлялся дома около десяти, и она, повоевав с ним около года, теперь практически смирилась. К тому же было гораздо теплее, чем утром. Вязаная шапка мирно покоилась в портфеле, рядом с каким-то весьма важным и давно забытым документом.
Идти было примерно час. Дорога лежала вдоль оживленной трассы, по которой постоянно, обдавая все вокруг гулом и смрадом, проносились машины зажиточных горожан. Странно. Говорят, в кризис доходы населения должны упасть, однако ничего подобного не произошло - наоборот, машин стало почему-то только больше. Притом машин хороших - ну разве что изредка увидишь деда или молодого пацана на старенькой шестерке, а в основном - сияющие новизной форды, тойоты, мазды... Да и получше машинки не такое уж редкое явление… Вокруг наверняка клубились, невидимые глазу, тучи ядовитой пыли, сокращавшие жизнь прохожих с каждым вдохом. Но что уж тут поделаешь - за право жить в городе нужно платить. А потом, в таком возрасте, как у Сергея, мысли о собственной смерти кажутся еще слишком умозрительными. Погода все же была, в общем-то, сносная, и Сергей с удовольствием и не торопясь двигался в сторону дома. По дороге он заглянул в киоск и купил бутылку легкого пива, и теперь шел, прихлебывая из горлышка - как когда-то, кажется, уже так давно. Улица была не из тех, вдоль которых бывает много прохожих, и поэтому ничто не отрывало Сергея от его мыслей.
Итак, по условиям задачи: дано. Результат, который будет решен незнакомым человеком. Основания полагать, что этот человек будет настроен не в нашу пользу. Два других незнакомых человека, - о них не известно совсем ничего. Рычаги влияния на этого недоброжелателя и двух людей "Икс": правовые и не очень. Что с этим можно поделать?
Прежде всего, надо выяснить все факты до мельчайших деталей, потом основательно засесть за компьютер и найти максимум практики, пронестись мыслью по всем разворотам, абстрагироваться, придумать что-то еще более убойное, какой-нибудь очень серьезный аргумент... Обычная тактика, и, как правило, она действует. Но с другой стороны, это уже сделано. Перед подачей апелляционной жалобы, ее написанием по очереди были озадачены сначала юристы филиала, за которыми все проверила их знающая ситуацию начальница, потом последовательно два лучших сотрудника здесь, потом сам почти целый день убил за этим, специально ни на что не отвлекаясь. После такого марафона добрая дюжина людей чувствовала себя опустошенными и с честью выполнившими свой долг перед родиной, результатом была компактная жалоба всего-то на семь листов. Возражения от ответчика пока не пришли, и наверняка обо всем заявят прямо в заседании. Толку в такой ситуации сидеть за компьютером и продумывать варианты... Можно привлечь помощников. Опять же, чем как не этим Сергей был занят сегодня. Конечно, надо еще этот вопрос дорабатывать, в оставшиеся дни еще займемся. Только вот после короткого разговора с Володей было у Сергея ощущение, что в этом направлении работать уже просто бесполезно. На пути глухая стена, и как ни бейся в нее – толку не будет... Нужен принципиально иной подход.
Удостоверившись, что никого впереди нет на расстоянии десятка метров, Сергей закрыл глаза и продолжал так идти, стараясь держать прямой курс и не вылезти на проходящую рядом трассу. В памяти почему-то, помимо воли, всплыл последний полет, возвращение из долгой изнурительной командировки - сгущающиеся сиреневые сумерки за стеклом иллюминатора, неторопливый разворот над огнями родного города, по-домашнему мягкий и успокаивающий гул турбин...
Сергея слегка качнуло, и пришлось открыть глаза. Как раз вовремя.
Буквально в сантиметрах от его лица стояла и пристально смотрела на него девушка. Черные волосы до плеч, внимательные карие глаза… только слегка какие-то безумные глаза. Изящная фигурка… Потрепанные, но не потерявшие своего обаяния кофточка и черные джинсы…
Резко затормозив и чудом не врезавшись в девушку, Сергей обалдело уставился на нее, потом пробормотал «извините» и попытался обойти ее справа. В долю секунды перед глазами пробежало неожиданное видение.
ее маленькая ладонь легла Сергею на живот, мягко притормаживая движения.
- Не так быстро, - в ее глазах, кажется, еще прибавилось сумасшествия. Не похоже чтобы она сердилась, просто… странная какая-то. «Сектантка?» - пронеслось в голове. «Сейчас спросит, верю ли я в бога и не хочу ли заняться изучением Священного Писания»…
- Простите, я нечаянно… - Сергею было немного неловко, и он старался поскорее уйти.
- Подожди. Ты что, ничего не понял? – девушка смотрела на него даже с каким-то сожалением.
- В смысле?
- Оглядись, друг мой, - в ее глазах промелькнула легкая насмешка. Наверное, когда в средние века жгли ведьм, с такой насмешкой пытались смотреть на своих палачей самые достойные из них.
Сергей честно огляделся вокруг, и под ложечкой слегка засосало.
Они стояли на берегу океана. Была ранняя весна, и лучи восходящего над горизонтом солнца окрасили окружающие горы в нежно-розовый цвет. Крики чаек отдавались в ушах мелодичным звоном, а под ногами копошился маленький крабик. Закапывался в песок. На километры вокруг не было ни души.
Сергей потянулся всем телом, вдохнул густой морской воздух, такой безумно вкусный… и порадовался случившемуся. В ближайшую бесконечную вечность будет, чем заняться. На его лице неудержимо вырастала довольная улыбка.
Ничего такого, конечно, не случилось – мимолетно вдохнув приятный теплый запах волос девушки, Сергей продолжил свой путь, сжимая в руках портфель и наполовину допитую бутылку пива. Забавные штуки иногда ему грезятся… очень забавные. С чего бы, главное – наверное, какой-то отголосок давно прочитанных книг.
Удовлетворившись объяснением, Сергей продолжил свой одинокий путь вдоль дороги. Мысли вернулись к судье в кабинете, листающей дело в сотнях километров от Сергея. Рядом с ним замаячила фигура Николаича, недовольная и потрясающая пальцем. Чувство вины, от которого сосет под ложечкой.
Вот если бы у Сергея были такие способности… как в фильмах, или в фантастических романах…или в комиксах. Читать мысли… гипнотизировать… проходить сквозь стены… Вот тогда, пожалуй, можно было бы сделать что-то реальное!
Эта мысль показалась Сергею очень ободряющей, и в совокупности с половиной бутылки пива – весьма перспективной. Пожалуй, имея такие способности, можно и не работать совсем. Или работать как Вован… но на ином, более высоком уровне!
Шаги Сергея стали упругими и легкими, голова поднялась. Подумалось, у меня ведь волевой подбородок, мне много раз об этом говорили. Улыбка прорезалась на лице – самозабвенная, спокойная, чуть отстраненная. Сергей принялся даже слегка насвистывать и прищелкивать пальцами в такт шагам.
Приемная руководителя в огромном стеклянном офисном здании. Цветы в кадках, причудливо расставленные вдоль стен. Диванчики белой кожи, уютные и слегка отвратительные – отвратительные потому, что на них, как правило, сидят люди, боящиеся предстоящего разговора, или как минимум очень волнующиеся. Стойка секретарей из благородных пород дерева. Сами девушки-секретари, сошедшие со страниц модных журналов, мило и строго рассматривающие мир поверх стильных очков в модных оправах. Белая униформа, жесткая дисциплина, почет, уважение и повиновение. И ключ ко всему, вдохновитель всего этого – где-то за обычными на вид, но совершенно недоступными дверями. Решает великие вопросы и вершит великие дела. Олимп современного русского капитализма, бог-отец у руля, - и прелестные гарпии, хранящие его покой.
Сергей входит в эту приемную легкими шагами, вежлив и бесстрастен. Дорогой костюм, дорогой парфюм… о да, он знает, какая оболочка нужна, чтобы пройти сквозь первые круги подступов к престолу. Улыбка и плечи,… и главное – очарование и уверенность. У него есть ДЕЛО НА МИЛЛИОН – и он явился не как проситель, а как вестник, как глашатай будущего. Будущего этого самого местного божка.… Да, Сергей из другого пантеона – и здешние правила кажутся ему даже слегка забавными…
- Здравствуйте, у себя…? – Сергей обворожительно улыбается одной из гарпий, вызывая легкий румянец на щеках девушки, и одновременно – первый всхлип нервозности в глазах гарпии.
- Да… Вам назначено?
- Конечно, мы договаривались на двенадцать. – Здесь следовало бы добавить название фирмы, или имя Сергея, но к чему.… Это лишь приземлит картину.
- Минутку, - девушка лихорадочно что-то строчит в компьютере. То ли программа для обмена мгновенными сообщениями с подругой из отдела рекламы. То ли средство связи с Самим. Здорово, когда можно даже не задаваться этим вопросом – Сергей просто знает. Она спрашивает позволения впустить посетителя - и через секунду получит утвердительный ответ. Она в этом еще не уверена, а вот Сергей – знает точно.
Всегда было интересно, спят ли со своими секретаршами люди, уверенные, что «их уровень -самый высокий». Вспоминается история о большом чиновнике, в епархии которого царили страх и благоговение перед ним. А также – выслуживание, подставы, предательства и закулисные игры. Сергей сам помнит, что одно упоминание этого начальника – естественно, всегда по имени-отчеству и никогда по фамилии (действительно, фамилия – это для холуев… которых там было предостаточно) создавало вокруг произносящего это простое сочетание звуков напряженный вакуум, который можно было явственно ощутить и почувствовать по наэлектризованному поднятию мельчайших волосков на руках.Наверное, такое же чувство вызывали рассуждения о вопросах божественного во времена инквизиции- говорящий либо посланник церкви и соглядатай инквизиции, либо еретик, которого завтра приговорят к сожжению, а вместе с ним и каждого, кто осмелился коснуться имени божьего нечестивыми устами и тем самым посягнуть на святая святых.
В этой мистической атмосфере страха роились и множились легенды о Великом, рассказываемые друг другу шепотом подальше от работы, и поражающие воображение своей мерзостью и зачастую глупостью. Среди таких легенд была одна, особо запомнившаяся Сергею- легенда о том, как проходят испытание на работу новые секретари Главы. Естественно, это были всегда молодые симпатичные девушки; однако помимо молодости и красоты, для получения работы они должны были продемонстрировать и личную преданность своему высочайшему руководителю… в той форме, какой он возжелает. А возжелать он мог форму любую, однако всегда лишь в одном направлении- секс и рабское подчинение. В одном флаконе эти две составляющие являли собой истинное испытание чувств кандидаток, а прошедшие испытание, естественно, оказывались навсегда привязанными к своему начальнику постыдной тайной. Почему-то Сергей никогда не задумывался всерьез, что такая форма подчинения может быть трагедией для девушек, ранить их чувства.… Скорее, ему представлялись готовые на все закоренелые карьеристки – и слава богу, иначе все в этой легенде становилось бы слишком сложным, и разрушалась бы постыдная притягательность картинки. А картинка включала в себя заваленный бумагами письменный стол, старомодные лаковые туфли на средней высоты каблуке, галстук и рубашку Начальника, его не терпящий возражений голос, короткие приказы, опущенные глаза,… и девушек в приемной, выступающих гарантом неприкосновенности процесса от любых посетителей. Красивая сексуальная фантазия и символ ушедших девяностых, в своем роде.
Утвердительный ответ не заставляет себя долго ждать. С милой и настороженной улыбкой гарпия открывает перед ним заветную дверь.
За дверями – стеклянный столик для гостей, поднимающийся из массивного кожаного кресла полнеющий лысоватый человечек в неприлично дорогом костюме.
Сергей излагает цель своего визита – помочь решить судебное дело на полтора миллиарда кровных российских деревянных рублей. Глянцевая визитка небрежно скользит по столу. Условие – договор на юридические услуги и сумма в двадцать миллионов на счет московской «лавочки» Сергея. Гарантия 100 процентов во всех инстанциях.
Человечек откидывается на спинку кресла, опускает глаза, протирает очки и снова поднимает немигающий взгляд. Испытующе смотрит на Сергея, молчание, и прицел рыбьих глаз фиксируется на нем добрых полторы минуты. Начитался книжек про разведчиков, мелькает у Сергея насмешливая мысль. Он кожей чувствует наличие лежащей в пяти шагах от них, на матовой поверхности стола, справки, которую подготовили юристы этой компании. В ней изложены все факты спора, риски, а также сказано, что вероятность выигрыша спора для компании невелика. Учитывая обстоятельства и сумму, такое признание от штатных юристов, по сути, означает признание неизбежности проигрыша.
- И каким образом вы собираетесь все это сделать? – в голосе директора звучит легкая насмешка.
- У меня свои методы, - Сергей начинает звучать слегка покровительственно. Начинается его любимая часть… Главное, чтобы его «методы» не стали достоянием праздной публики. Хотя реклама среди больших боссов никогда не помешает . – Это надо показывать наглядно.
- Так продемонстрируйте, - начальник слегка кривит рот.
- Скажите, ваш главный безопасник в курсе происходящего? – Сергей становится бесцеремонен, и он четко знает ответ на этот вопрос. Более того, он также знает, что заместитель директора по безопасности специально сидит в своем кабинете за стеной и никого не принимает, ожидая приглашения поучаствовать в разговоре.
- Да, в курсе. Но вы просили пять минут наедине, и я пошел вам навстречу. Пять минут уже истекли.
- Тогда, прежде чем я попробую вас убедить. Мне нужно ваше слово и ваше обещание. Если у меня получится убедить вас, что я - тот, кто сможет вам помочь. Если вы будете уверены в этом на все сто процентов. Вы согласны с размером и порядком моего вознаграждения? Не будет с вашей стороны никаких сюрпризов? – Тут Сергей чуть помедлил, глянул на директора и продолжил. - Вы видите, я беру деньги по факту. И если этот факт начинают приписывать другим людям и умалять мои заслуги, я страшно огорчаюсь.
- Знаете, это становится смешно. У вас есть что сказать или нет? Или… я очень ограничен во времени. – Человечек, очевидно, уже раздражен. Ну да ничего.
-Да или нет? Вас устраивают мои условия? – Сергей вложил в эту фразу всю силу суровости и человеческого убеждения, какую только мог. Не хватало еще, чтобы его выгнали отсюда как шарлатана.
- Хорошо, допустим. Если все «если», - Слава богу, человечек пошел «на принцип». Видимо, вера в чудеса никогда не покидает детей, даже когда они лысеют и начинают ходить в неприлично дорогих костюмах.
- Хорошо, - почти счастливая и радостная улыбка озарила лицо Сергея. – Ну, тогда я вам вкратце расскажу и продемонстрирую, каким образом я добиваюсь нужного клиенту результата.
В этом месте идущий и потягивающий пиво Сергей даже слегка поморщился и отвлекся. От последней приписанной самому себе фразы шел такой сильный душок ставшего в последние годы модным в России стиля западного менеджмента, что его даже слегка затошнило. Тьфу, до чего прилипчивая эта зараза! И к нему в голову забралась. Нет уж, только не эта вата - в конце концов, это его, Сергея, личная фантазия. Изменим последнюю фразу.
- Хорошо, - Почти счастливая и радостная улыбка озарила лицо Сергея. – Ну, тогда приступим.
С этими словами Сергей указал человечку на боковую стену кабинета. Человечек проследовал взглядом в направлении, которое указал Сергей, и перестал двигаться. Глаза, обрамленные белесыми ресницами, расширились и остановились.
Стены не было.
Спиной к ним в соседнем кабинете сидит тот самый заместитель директора по безопасности – немолодой, грузный человек. Он сосредоточенно рассматривает какую-то бумагу на столе; шнурок на правом ботинке развязан.
Сергей деликатно кашлянул.
- Алексей Алексеевич, здравствуйте! – Он постарался не делать звук слишком громким и неприятным, во избежание неадекватной реакции бывшего сотрудника правоохранительных органов.
Грузное тело поднялось из кресла, маленькие глазки уставились на двух человек в соседнем кабинете, удобно сидящих за низким столиком. С минуту он недоумевающе смотрел на них, пытаясь осознать смысл происходящего. Потом осторожно потрогал рукой воздух в том месте, где была стена, хмыкнул и шагнул в их сторону. Оправился от удивления он достаточно быстро – видно было, что какая-то информация о возможности чего-то подобного была у него ранее. Действует реклама, с удовлетворением отметил Сергей.
Он встал навстречу, дружелюбно улыбнулся и протянул руку.
- Мы как раз переговорили в Олегом Анатольевичем о той небольшой работе, которую я намереваюсь выполнить для вашей компании, и собирались перейти к вопросу о том, как именно я это сделаю. – Сергей откровенно наслаждался моментом замешательства. – И Олег Анатольевич как раз хотел вас пригласить, чтобы вы оценили, насколько эффективны, по вашему мнению, могут быть мои методы.
- А вы кто такой? – статная начальственность милицейского чиновника давала о себе знать. – И, кстати, где стенка? – в этой фразе послышалась даже некоторая доля юмора, что Сергей уловил с удовлетворением. Быстро сменившийся на милость гнев – это хорошо.
- Присаживайтесь, я как раз собирался объяснить. Улыбка на лице Сергея становилась немного демонической. – Видите ли, мои методы слегка необычны, но на их действенность еще никто не жаловался. Я всегда работаю наверняка, и потому не обещаю того, что не могу сделать. Вашу конкретную проблему я решить в состоянии.
- И каким образом? Вы придете в суд и будете там эти фокусы показывать? – заместитель директора явно заинтересовался происходящим.
- Нет, эти фокусы, о которых вы говорите – это только небольшое приятное дополнениек тому, что на самом деле предстоит сделать по вашему делу. Здесь важно убеждение… и я думаю, что смогу убедить суд в вашей правоте.
- Не понимаю. Выражайтесь яснее! – потребовал заместитель.
Сергей обернулся к директору. Тот откинулся на спинку дивана и с интересом наблюдал за ними.
- Я хотел бы вам продемонстрировать тот способ, которым я воспользуюсь в вашем деле. Но для этого мне понадобится согласие Алексея Алексеевича, а вы будете только наблюдать и делать выводы.
- Согласие на что? – подозрительно прищурился заместитель.
- Согласие… на то, чтобы я продемонстрировал свою методику с Вашей помощью в качестве… хм… подопытного, скажем так. – Улыбка пряталась в уголках глаз Сергея.
- Валяйте, - Алексей Алексеевич согласно кивнул и, угрожающе глядя на Сергея, перешел на «ты», - Только имей в виду, если со мной произойдет тут что-то… - он многозначительно посмотрел на Сергея.
- Что вы… ничего ужасного не произойдет, обещаю! Никакого вреда я вам не причиню.
- Ну, валяй тогда, - заместитель насупился и сел рядом с ними на диван. Сергей невольно поймал себя на мысли, что этот человек все больше ему нравится. Неожиданная гибкость, быстрота мышления, - судя по его послужному списку, следовало ожидать как раз обратного. В этом смысле директор оказался гораздо менее подготовленным и приятным в общении. Что ж, видимо, этот бывший чиновник все же не зря ест свой хлеб.
- Итак, - Сергей открыл чемодан, достал оттуда и выложил на столик красивую бумагус водяными знаками и печатями. – Это, как вы можете догадаться, вексель. Он выдан сегодняшней датой от имени вашей компании на имя моей скромной компании, все реквизиты соблюдены, ваша бухгалтерия даже любезно поставила на нем печать. Сумма – сорок миллиардов рублей, я полагаю, это близко к балансовой стоимости активов вашей компании. Срок платежа – по предъявлении, все остальные формальности касательно бланков и реквизитов тоже соблюдены. Здесь не хватает только одного реквизита – вашей, Алексей Алексеевич, подписи. Подпишете для меня? – с озорной улыбкой он вытащил из кармана простую шариковую ручку с погрызенным колпачком и протянул ее заместителю.
- Смешно, - оценил заместитель, - И за что это вам такие деньги? За фокусы? Дороговато будет, – он посмотрел на директора, приглашая его разделить веселье. Директор, однако, веселья не разделил.
- Нет, что вы! Почему за фокусы – улыбка Сергея уже просто сияла, - Просто… в знак хорошего отношения ко мне! Кстати, если вас волнует вопрос о вашей доверенности, в ней такие полномочия есть! – с этими словами Сергей вытащил еще одну красивую бумагу, положил ее рядом с первой и указал пальцем в ее середину. Ноготь Сергея слегка отливал перламутром.
- И еще, - продолжил он,- вы, думаю, понимаете, что подписать такую бумагу означает не только подписать смертный приговор этой компании, но и поставить крест на своей дальнейшей карьере. Если вы это подпишете, то вам останется только выращивать картошку на приусадебном участке… до тех пор, пока к вам не наведаются представители акционеров. Делиться с вами я, естественно, не буду.
В этом месте Сергей ощутил некоторую неловкость – так недолго и разозлить человека… ну да ладно. Не привыкать.
- То, что ты сейчас наговорил – полная чушь, - заместитель действительно слегка разозлился, отчего стал говорить еще более медленно и внятно, - И какое отношение вся эта херня имеет к тебе? Откуда у тебя бланк и печать?
- Извините меня, Алексей Алексеевич, я слегка перегнул палку, действительно. Вообще-то я просто хотел показать, что вы такой документ ни за что не подпишете.
- А что, есть какие-то сомнения?
- Ну… в этом и суть. Подпишете, и будете уверены, что правильно сделали. Смотрите.
Взгляд Сергея устремился к правой руке главного специалиста компании по безопасности, и она, слегка дернувшись, устремилась к ручке. Заместитель подвинул к себе вексель, внимательно изучил его содержание, одобрительно хмыкнул и вывел на векселе свою подпись. После чего обратил взгляд к директору и успокаивающе кивнул.
- Олег Анатольевич, теперь все в порядке. Этот вопрос решен.
Он смел рукой документы со стола и вернул их Сергею. Тот, улыбнувшись, тоже посмотрел на директора.Директор определенно нервничал и, заметно было, подумывал о том, не вызвать ли все же охрану. С таким векселем он Сергея отсюда живым не выпустит – это можно было понять, даже не обладая способностью читать мысли.
- Видите, вот в этом и суть того, что я собираюсь сделать. Конечно, может понадобиться сделать это несколько раз, и, может быть, еще что-то добавить. Но суть метода как раз именно в этом.
- Верните вексель, - вежливо попросил генеральный. Слова Сергея он полностью игнорировал.
- Нет, давайте лучше поступим по-другому. Мне не хотелось бы, чтобы Алексей Алексеевич оставался в неведении относительно произошедшего.… Или вы хотите сначала попросить у него объяснительную? Уверяю вас, причины он укажет самые веские. И кстати, в случае с судьями то же самое – в решениях они укажут самые веские мотивировки, об этом я позабочусь, юрист все же. Или вы дайте поручение своим юристам, чтобы они написали проекты судебных актов – не принципиально. Смысл в том, что судей совесть не будет мучить совершенно – они просто примут правильное и красивое решение, которым сами останутся довольны.
Генеральный с некоторой долей сомнения в глазах кивнул, и тут же на лице безопасника появилась странная усмешка. Не размышляя ни секунды, он с неожиданной проворностью вскочил на ноги, выхватил у Сергея из рук документы, разорвал их. Потом подбежал к стоящему у стены шредеру и скормил ему остатки несчастной бумаги. Чуть успокоившись, подошел к столику и устремил свой указательный палец на Сергея.
- Ты гаденыш!
Сергей с облегчением и радостно рассмеялся.
- Вот видите, как все просто! Уверяю вас, ничего плохого я делать не собирался. Просто демонстрация методики – все, как мы с вами предварительно договаривались.
- Твою мать, - бывший чиновник с некоторым облегчением потер виски и грузно опустился в кресло. – Твою же мать!
- Спасибо, - Сергей скромно потупил глаза, - из Ваших уст для меня это самая лучшая похвала.
Некоторое время все трое молчали, глядя, как узкая полоска солнечного света медленно движется по гладком полу кабинета к фигурной ножке столика.
- С такими талантами вы могли бы заняться и чем-нибудь посерьезнее, - прервал молчание директор. – Одна политика чего стоит – там бы вам цены не было.
- Я думал об этом, - сознался Сергей, - но как-то эта кухня мне привычнее. А кроме того, с этим родом занятий у меня море свободного времени… достаточно денег, чтобы о них не думать – но не столько, чтобы я стал хоть сколько-нибудь интересен общественности, вы понимаете. Свой покой я ценю превыше всего. И, если уж начистоту… я предпочитаю помогать тем, кто по-человечески прав, пусть даже и не прав по строгой букве закона. Мне так проще самому. Ничего плохого я не делаю – только помогаю свершиться тому, что и так должно бы случиться по законам морали, но почему-то не случается. Этакий санитар леса, знаете… - Сергей сделал небольшую паузу. – Так мы договорились? Могу я считать, что у меня есть ваше слово?
- Да, - директор кивнул и воззрился на безопасника, ожидая возражений. Возражений не последовало.
- Единственное мое личное условие, о котором я пока четко не говорил, но о котором обязательно нужно сказать, - Сергей слегка сдвинул брови. Предстояла еще одна неприятная часть разговора. – Мне нужна полная конфиденциальность. То, что произошло здесь, сегодня в этом кабинете. И то, что произойдет по вашему делу – вернее, то, почему это произойдет, - должно остаться между нами. Если вы захотите сделать мне рекламу – лучше позвоните мне и назовите имя того, кому я, по вашему мнению, смогу помочь. Ничего более. Хотя, кстати, еще одно… не забудьте мне заплатить. Поверьте, если что-то пойдет не так по вашей вине, я доставлю вам обоим очень серьезные личные неприятности. Я достаточно ясно выражаюсь?
Директора, похоже, задел тон Сергея.
- Во-первых, насчет «конфиденциальности», как вы говорите, это и так было понятно с самого начала. Во-вторых, если вы сейчас мне угрожаете…
- Именно это я и делаю, - бесцеремонно прервал его Сергей. – Тот образ жизни, который я веду, очень мне дорог. И если что-то… или кто-то попытается помешать мне его вести… у меня есть способы этому помешать. На прощание я как раз еще хотел показать, что именно – или кто именно – обеспечивает мою безопасность.
Не дожидаясь ответа, Сергей медленно описал в воздухе круг пальцем. По мере того, как палец двигался, в воздухе за ним оставался след из темного пламени, а внутри круга сгущалась багрово-оранжевая тьма. Глаза обоих собеседников Сергея обратились к этому кругу, да так и пристыли к нему, не в силах оторваться. Где-то на грани слышимости, из глубин круга донеслись крики ужаса и агонии. Те самые звуки, которые издает человек, насильно лишенный человеческого обличия и достоинства, желающий лишь успокоения, избавления от боли, которое все никак не приходит. Где-то сбоку и сверху от каждого из хозяев могущественной корпорации донесся ободряющий спокойный голос.
- Круг исчезнет через три минуты, и все снова вернется на те места, где ему и положено быть.Большое спасибо за гостеприимство и за то, что так внимательно выслушали меня. Я рад, что мы с вами договорились. С вашим делом будет все в порядке. А после того, как вы в этом окончательно убедитесь – я пришлю вам по почте договор. По сумме вы поймете, от кого он. Я ожидаю, что вы подпишете договор и исполните его быстро и добросовестно. Корректировке там ничего не подлежит, надеюсь, своих подчиненных вы в этом сумеете убедить.
Сергей подошел к двери, взялся за ручку и оглянулся. Глаза его собеседников оставались прикованными к кругу, а на лицах все сильнее и сильнее проступала гримаса бессильного ужаса. Ничего, скоро оклемаются. Все же странная была идея – творить добро за деньги именно таким способом. Что ж… стезя выбрана, и до сих пор все вроде бы идет правильно. Ну и славно.
Открыв дверь, он вновь обворожительно улыбнулся ожидавшим в приемной «гарпиям» в коротких черных юбочках, и сказал, что директор просил еще пять минут его не беспокоить. Дождался лифта, миновал охранников, и, выйдя на улицу, с удовольствием подставил лицо солнечным лучам.
Заключительные детали Сергей придумывал, уже сидя на скамейке в знакомом до боли дворике. Пиво практически закончилось, вторая подряд сигарета дотлевала в пальцах. Во рту приятное послевкусие. В большинстве окон уже зажглись теплые желтые огни, порядочные отцы семейств заняли свои позиции на диванах около телевизоров. Что ж, и нам пора домой, подумал Сергей. Фантазия удалась, давно не получалось вот так глубоко погрузиться в такое приятное видение. О реальности до завтрашнего утра можно не думать. Сергей вытащил из портфеля связку ключей и, необычно умиротворенный своей фантазией, поднялся со скамейки и двинулся к двери подъезда.
- Ой!!! Вася!!! - раздалось сзади. Чуть пренебрежительно, нагло и настойчиво, растягивая гласные.… Такое обращение было Сергею знакомо уже давно. Еще будучи школьником, он много раз слышал такие выкрики, и каждый раз они заставляли его сердце биться учащенно, а шею – втягиваться в плечи. От таких окриков хотелось стать ниже ростом, исчезнуть как можно скорее из этого места. Сергей был уверен, что такого рода вещи давно исчезли из его жизни – ведь когда животное вырастает и становится большим, хищники начинают его сторониться. Хищникам всегда нужна легкая добыча… а на легкую добычу Сергей уже не был похож. Тем не менее, сам он хищником так и не стал – оставался просто очередным большим травоядным, которое пока, в этот период времени, не по зубам местным волкам. Так ему, по крайней мере, хотелось думать – и в этом он себя вполне убедил.
Однажды учитель философии в старших классах школы попытался рассказать классу, где учился Сергей, что означает термин «Вася». Услышав вопрос, класс разразился сдержанными смешками – ведь и так понятно. Однако, как оказалось, внятно объяснить значение этого слова не смог никто – самое близкое к смыслу из всего высказанного оказалось «пренебрежение» - однако, безусловно, это совершенно не отражало сущности обращения. Послушав высказываемые под аккомпанемент смешков суждения, учитель задумчиво, тоже растягивая слова, произнес:
- Вася – это человек из низшей соцальной группы, и потому потенциальная жертва преступления. Вот и все.
Сергей запомнил это, определение показалось вполне удачным. Действительно, если к тебе так обращаются на улице – жди неприятностей. Для тебя это неприятности… для обращающегося ты жертва. Все в рамках заведенного порядка вещей, дикая природа в первозданном виде, загнанная в обезображенные массовой культурой головы жителей мегаполиса. В задымленные, печальные от собственной бедности улицы девяностых годов. С той далекой поры, уже много лет Сергей ходил по улицам в наушниках – так что, даже если к нему так и обращались – он не слышал. Стало быть, этого и не было. Раз хищникам не понадобилось догонять его, - значит, этого не было. Безымянные хищники за пределами мира в голове Сергея.… Конечно. Таких окриков больше никогда не было. Чувство собственной безопасности, наполнившее Сергея в последние годы, было таким сладким и приятным. На этом чувстве безопасности были построены очень многие жизненные позиции и взгляды Сергея, благодаря которым он и смог занять должность, на которой находился сейчас.
- Сука, ты чё, не слышал меня? – голос прозвучал гораздо ближе. Несмотря на свое правило не оборачиваться на такие возгласы, Сергей обернулся. Обычное правило житейской мудрости, которое наверняка уже не раз спасало Сергея – не останавливаться до тех пор, пока тебя не схватят за руку. Решиться на то, чтобы схватить тебя за руку – способен не каждый хищник. И если даже остановят – «уважительная причина» для нападающих, чтобы объяснить им, почему ты не остановился – наушники. Вот, мол, не слышал…. Однако сейчас наушники Сергей, как назло, снял. Судя по раздававшимся из-за спины звукам, хищник очень активно пытался его, Сергея, догнать. Да и собственно, сейчас Сергей был в своем дворе. Совсем рядом окна его квартиры, где не сказать чтобы такая уж горячо любимая, но, безусловно, родная жена ждет его, листая журналы, поглядывая на часы и думая о предстоящем коротком вечере… о предстоящем коротком промежутке между ужином Сергея и сном Сергея. За этот промежуток времени она сможет рассказать ему о том, что ее волнует, о чем она беспокоится, что она посмотрела сегодня по телевизору и что она кушала на обед. Высказать ему хотя бы ту малую толику из тех тысяч слов, которые, по мнению психологов, просто необходимо сказать каждой женщине в день. Она очень хотела бы, чтобы он приходил домой пораньше – но что ж, он обставил дело именно таким образом, и ей оставалось только смириться. Либо потерять его навеки… что породило бы в ней лишь огромное чувство боли и утраты. Так ей было лучше… по крайней мере, пока. «Мы срослись плавниками» - мелькнуло у Сергея в голове. Даже странно иногда представить, до чего много мыслей могут пробежать в голове отдельно взятого индивидуума за короткий промежуток времени.
Позади Сергея оказался натужно пыхтящий, коренастый, еще довольно молодой человек, одетый в длинную коричневую замшевую куртку, невнятного цвета грязные джинсы и белые летние туфли. Явно не по сезону… видимо, это его единственная одежда, машинально отметил Сергей. Плохо… перед нами явно бомж или наркоман… или бомж-наркоман, что скорее всего. Твою же мать… они стояли в самом центре прекрасно освещенного двора, однако ни одной живой души, уж тем более ни одного знакомого, вокруг не было. Как всегда в России, наверняка есть пара-тройка людей, наблюдающих за происходящим из окон или с балконов… но эта категория людей принципиально ничего никогда не сделает, чтобы помочь … они будут просто наблюдать до самого конца, каким бы ни был этот конец. Правую руку новый «знакомый» Сергея держал в кармане. Отметив этот факт, Сергей с нарастающим страхом ощутил, как беспомощно и нелепо он выглядит – с тяжелым дорогим кожаным портфелем в руке, который он не решится даже поставить на землю. Одетый в заботливо выглаженную женой сиреневую рубашку и пестрый галстук… Картина вполне приемлемая, и даже способная внушить некоторое уважение, в большом офисном здании в центре города, часов так в пять дня. Однако совершенно неприемлемая для текущего места и времени… мятые джинсы и футболка, и, самое важное, свободные руки, устроили бы Сергея в данной ситуации гораздо больше.
- Здравствуйте, - насколько возможно вежливо произнес Сергей. – Извините, не сразу расслышал. Задумался. – Он повернулся к нежданному собеседнику всем телом и улыбнулся, стремясь всем своим видом продемонстрировать полную готовность продолжить так прекрасно начавшуюся светскую беседу. Снова, слегка некстати, вспомнились рассуждения школьного товарища, недавно вернувшегося из командировки в Калифорнию. Тот заметил, что каждый встречавшийся на его пути человек был настолько подчеркнуто и даже пугающе вежлив, что невольно пришлось размышлять о причинах этого. И причину товарищ увидел втом, что на протяжении очень долгого времени в Америке было разрешено носить с собой огнестрельное оружие – чем все и пользовались, стремясь в максимальной степени охранить свое имущество и собственное достоинство. Соответственно, недостаточно вежливые собеседники стали слишком часто отправляться к праотцам – до тех пор, пока процесс эволюционного отбора не сформировал несколько поколений людей преувеличенно вежливых и предупредительных, обдумывающих каждое слово по нескольку раз прежде, чем оно произнесено. И готовых стрелять, не задумываясь, когда на карту была поставлена их жизнь или честь. Отдельные категории населения, естественно, склонны были в этих целях толковать понятие «честь» излишне широко….
Собеседник Сергея стрельнул глазами куда-то за спину Сергея и перешел прямо к делу.
- Слышь, выручи денежкой, а? Домой надо доехать, ****ь, откинулся только что, понял?!!
- А сколько надо? – поинтересовался Сергей, против своей воли слегка расслабляясь. Если удастся отделаться сотней рублей, это вполне приемлемый исход событий, почему-то подумалось ему. Зарабатывал Сергей достаточно, а ущемленное чувство собственного достоинства… что ж, с этим вполне можно жить. Одновременно он медленно утрачивал чувство реальности – во всем мире существовали только он и этот неожиданно прервавший его размышления человек, угрожавший самим фактом своего существования всей системе ценностей Сергея, так тщательно выстраиваемой в последние годы.
- Ну, ****ь. А сколько есть? Сука, очень надо!!! – похоже, эмоциональность речи была в крови собеседника. Так часто бывает, когда не хватает слов, подумалось Сергею. Сознание было уже сильно затуманено страхом, и он физически ощущал, насколько ему хочется оказаться как можно дальше от этого нежданного гостя, в тепле и безопасности привычного хода мыслей. Однако, чтобы оказаться там, приходилось неуклонно следовать за ходом мыслей собеседника, потому что малейшее отклонение от этого хода мыслей грозило немедленным физическим насилием. Такого с Сергеем не случалось уже давно, и он менее всего был расположен к возвращению этих времен – однако тело его прекрасно помнило предыдущий опыт, предательски сжимаясь в предчувствии удара и отказываясь подавать даже малейшие признаки готовности к бою. Наверное, так чувствует себя кролик перед удавом… с одной разницей, что стоявший перед Сергеем бандит явно не был удавом, а Сергей – далеко не был кроликом. В конце концов, он когда-то неплохо дрался… на татами. Однако, как ни крути, татами и улица – слишком разные вещи. Так было в жизни Сергея, к сожалению, всегда.
- Ну, рублей пятьсот могу дать. Не жалко. – Произнесенные слова плохо вязались с предыдущим настроем Сергея, что ста рублей этому товарищу хватит за глаза. Но рот как будто сам произносил эти фразы, а подсознание вопило – отдай ему все и беги! Губы продолжали растягиваться во все более любезной, и оттого жалкой и заискивающей, улыбке.
Сергей, с трудомсогнув плохо повинующийся локоть, подтянул повыше к себе портфель. Открыл его, прижав к себе и вытянув голову вперед и вниз, принялся высматривать, где в глубинах крайнего отделения, среди пачек гигиенических салфеток, спутанных проводков, коробочек с лекарствами и прочей скопившейся там ерунды, лежал потертый черный кошелек. Рядом с кошельком лежал газовый баллон – орудие самообороны, которое Сергей купил и положил туда года два назад, надеясь когда-нибудь использовать его по прямому назначению. Сейчас или никогда, подумалось ему. Однако доставать баллон совершенно не хотелось – гораздо лучше отделаться данью, так ему вновь отчего-то показалось.
В этот момент Сергей уловил почти бесшумное движение справа от себя, и повернул голову, чтобы посмотреть, что это было. Однако рассмотреть как следует не удалось – возникшая тень резко выбросила руку вперед и вниз, в направлении головы Сергея. Послышался оглушающе резкий шипящий звук, в носу и глазах резко защипало. Газовый баллон, подумал Сергей… притом, видимо, с вышедшим сроком годности, так как ориентацию в пространстве Сергей не потерял совершенно, и видел все вокруг абсолютно четко. Он попытался резко скользнуть влево, в сторону от нападавшего, но левая нога зацепилась за небольшую выбоину в песке детской площадки, и тело Сергея неловко повалилось на левый бок. Удар головой об выступ железной детской горки тоже не произвел на Сергея никакого впечатления – он был в полном сознании и в полной боевой готовности, собираясь вскочить на ноги и перейти к решительным действиям. Как они могли! В конце концов, он ведь сам готов был отдать деньги! Он собирался помочь этому человеку, несмотря на всю его невежливость!
Мощный удар ботинком в челюсть прервал размышления. В глазах как будто взорвалась Вселенная. Ярко-желтые всполохи пламени заслонили горизонт, и Сергей остался наедине с проявляющейся в голове болью. За первым ударом последовал второй, прошедший скользом по щеке, содравший с нее кожу, однако показавшийся Сергею слабеньким по сравнению с первым. Он издал звук боли, который намеревался сделать максимально громким, в надежде, что курящие на своих балконах соседи все же предпримут что-то и выручат Сергея из той дурацкой ситуации, в которой он оказался. Однако звук отчего-то получился удручающе тихим.
Сергей, лежа на левом боку, попытался встать, подтянув под себя ноги и начав движение рукой, чтобы опереться на жестко-ласковый песок детской площадки. Все ощущения исчезли, никакой боли Сергей так и не почувствовал – все его существо заполняла лишь детская обида. Ведь он готов был и так отдать им деньги! За что, зачем они так с ним поступают… Тень вновь мелькнула сверху с быстротой молнии, и на этот раз удар пришелся в живот. Сергей инстинктивно попытался вдохнуть, но легкие отказывались повиноваться. Изо рта вылетали только сиплые, невнятные звуки, а тело непроизвольно корчилось и подергивалось. Что ж… Колени к подбородку, голову прикрыть руками и постараться смягчить следующий удар. Переходим к плану номер ноль.
Ощущая во рту вкус крови и глядя на уголок детской горки, Сергей услышал, как с шорохом был поднят его кожаный портфель. Он старался не шевелиться – может быть, они подумают, что с меня достаточно – и уйдут. А я сильный, я выживу…. Я однозначно выживу, только не надо больше трогать меня. Я справлюсь и двинусь дальше. И когда-нибудь, возможно, мы с вами еще встретимся. Только не надо больше….
Кто-то сверху шумно плюнул, и шаги новых знакомых неспешно удалились от Сергея. Он с трудом повернулся на спину, чуть не потерял сознание от нового толчка боли в голове, и устремил взгляд вверх. Там, в бесконечной синей глубине, в просветах серовато-синих туч, перемигивались яркие-яркие звезды. Те самые звезды, на которые Сергей когда-то смотрел, стоя рядом с отцом и вдыхая сладкий манящий запах выращенного им на садовом участке в шесть соток одинокого цветка табака. Красивые они, черти… какие же они все-таки красивые, эти звезды. И луна тоже, да…. Дыхание понемногу возвращалось.
Превозмогая боль, Сергей перевернулся на живот и посмотрел на дверь своего подъезда. Над дверью горел яркий белый фонарь, а в его свете мерцающим роем кружились ночные бабочки. Вожделенное место… дом. Дом, где меня ждут.
Сергей с трудом поднялся на ноги (в голове снова вспыхнула боль), отдышался и не торопясь двинулся к подъезду. Придется звонить в домофон – ключи исчезли вместе с портфелем. Настя будет в шоке.