Предыдущие главы: http://www.proza.ru/2015/02/21/1899
15. ГЕНА, ЧЕБУРАШКА И ДРУГИЕ…
Но тут внимание детей привлёк звук гармошки, и до слуха донеслась знакомая мелодия. Очень скоро и слова можно было разобрать, которые они не раз уже слышали:
«Пусть бегут неуклюже
Пешеходы по лужам,
А вода по асфальту рекой.
И не ясно прохожим
В этот день непогожий,
Отчего я весёлый такой…»
– Ой, да это же песенка доброго Крокодила Гены! – обрадовалась Вика, но радость её была недолгой. Потому что Гена, конечно же, появился. И даже плюшевый Чебурашка был с ним рядом. Но то, что они из себя представляли…
Вике стало жутковато.
Потрёпанный и порванный местами Чебурашка поддерживал на ходу Гену. Зелёный пластмассовый Гена в розовом свитерочке был таким несчастным… без своих округлённых выразительных глаз. Чебурашка же выступал в данном случае в роли поводыря для слепого музыканта.
А Крокодил, продолжая наигрывать, снова повторил слова песенки:
«…И не ясно прохожим
В этот день непогожий,
Отчего я весёлый такой…»
И вдруг замолк. Понурый и обречённый. Потому что, как бы там ни было, а слова из песенки уже не выкинешь. Ему даже заплакать было не из чего…
– Да уж, – вздохнула Вика. – Смотрю, по выковыриванию глаз ты мастер…
Боря, тоже потрясённый видом Гены вживую, вначале хотел оправдаться: мол, а чего игрушки такими одинаковыми делают – что лягушонки, что крокодилы – с выпученными глазами? Провоцируют только…
Но понял, насколько смешно и ничтожно прозвучали бы его слова. Ведь нормальному ребёнку не придёт в голову так издеваться – ни над кем. Неужели он такой ненормальный?! Ну уж нет!
Мальчик кинулся к Крокодилу и подхватил его за руку. И они с Чебурашкой усадили его на лавочку…
Роль доброго доктора Айболита Боре подходила, конечно же, больше, нежели роль уничтожителя игрушечных жизней беззащитных кукол. Ведь кукла не может тебе ответить в реальной жизни. Или дать, к примеру, хорошенько сдачи, чтобы неповадно было обижать её.
В этом же Краю, куклы могли и ответить, и дать сдачи, и даже сами что-нибудь оторвать своему обидчику.
Не все, конечно. Но могли.
Добрый же Крокодил Гена никогда бы не смог ответить мальчику тем же злом. Потому что он – добрый крокодил. Чебурашка тоже добрый. Но ещё и слабый. Ну, как таких можно обижать?
– Лучше бы ты старуху Шапокляк так отделал, – проворчала Вика, но поняла свою неправоту. – Хотя и её бы тоже потом пришлось чинить и заштопывать.
И к тому же она вспомнила, что куклы такой не существует. К чему плодить всяких монстров? Когда лучше мир делать добрее.
А через несколько минут Гена уже заливался крокодильими слезами.
Нет-нет, не от горя. Конечно же, от радости!
Столько времени не иметь возможности просто-напросто по-крокодильи поплакать.
А Боря уже принялся за восстановление Чебурашки. Уж больно ушам его огромным досталось – не торчали в стороны, а свисали по сторонам. И треугольная пуговка-носик болталась на одной-единственной ниточке, как сопелька.
Наконец, дело было сделано. И Гена с Чебурашкой по приглашению новых друзей разместились в вагончике. Не голубом, но тоже симпатичном.
Паровозик тронулся, Гена уже хотел продолжить пение, как вдогонку раздалось:
– Подождите, подождите! Стойте! Нас забыли!
Все оглянулись и увидели догоняющую их маму Обезьяну со своим многочисленным семейством. Самую маленькую деточку-дочку она держала на руках.
– Стойте же, говорю вам!
И Паровозик дождался её.
– Уф! Чуть не опоздали, – пробубнила она, переводя дыхание и помогая залезающим деткам размещаться по последнему вагончику, где были только Гена с Чебурашкой. Они тоже подключились к приёму новых пассажиров и помогли всем забраться.
Наконец, и мама Обезьяна вскарабкалась, плюхнулась на свободное местечко и её тут же окружили детки.
Можно было трогаться. Как в песне пелось: «Эй, прибавь-ка ходу, машинист».
Машиниста, правда, не было, но Паровозик сам прекрасно справлялся и с его ролью, и своей.
А ехать стало ещё веселей. Во-первых, большая дружная компания. А во-вторых, ещё и с музыкой. И пели не только Гена с Чебурашкой, а все подхватили простые, но такие душевные слова:
«Скатертью, скатертью дальний путь стелется
И упирается прямо в небосклон.
Каждому, каждому в лучшее верится.
Катится, катится голубой вагон…»
16. ПРИЕХАЛИ
То, что обезьянье семейство оказалось среди пассажиров, пусть не покажется удивительным. Так как и им всем – кому-то в большей степени, кому-то в меньшей – досталось от Бориных проделок.
А пока Паровозик вёз, мальчик тем временем, перебравшись к обезьянкам, занимался приведением их в порядок при помощи иголки и ниток.
А потом по пути они подобрали пёсика по имени Гав-Гав, Кота-в-Сапогах, Колобка, Лисичку-Сестричку, отряд отважных матросов, пятёрку средневековых рыцарей и даже Деда Мороза со Снегурочкой.
По пути даже пришлось заехать на одну из товарных станций и прицепить к Паровозику ещё пару вагончиков.
Ну, кто мог подумать, что попутчиков окажется так много?
Хотя об этом мог вполне догадываться только один из путешествующих. В принципе, ради которого всё это и было задумано. И звали его…
Правильно! Боря!
Ну, с плюшевыми игрушками было всё понятно – у них обычно, где тонко, там и рвётся. И по совпадению, у пёсика, кота и лисички самыми уязвимыми оказались их хвосты. Правда, у Кота-в-Сапогах, ещё и усы были завязаны в узлы. Вот уж Боря намучился их распутывать. Но делать нечего – исправлять только ему.
Колобок же оказался на вкус совсем несъедобным. И отделался поэтому только одним откушенным бочком.
А вот матросам повезло намного меньше. Из всех одиннадцати ни на одном не было целёхонького места. Действительно, как из боя вышли.
А Боря припомнил, что просил ведь, чтобы ему купили не пластмассовый, а точно такой же оловянный набор. Но ему ответили уже заученной фразой: «Не всё ли равно, каких тебе ломать?».
При восстановлении, оказалось, что не всё равно. Пластмассовые, как правило, больше страдают при поломках.
Рыцари были сделаны из более прочного материала – прорезиненная пластмасса. Но и над ними пришлось попотеть, восстанавливая.
А уж Дед Мороз со Снегуркой и вовсе ждали этого часа одними из первых. Боря прекрасно запомнил тот Новый Год, когда решил посмотреть, чем же набита она, эта парочка – неужели одной только ватой?
Солнечный Лучик видел, как старался Боря исправиться, как сделал все соответствующие выводы, как достойно выдержал все трудности на пути, как помогал тем, кого обидел. Видела эта и Вика.
Ну, как искренне не порадоваться за исправившегося мальчика?
А между тем, путешествие подошло к концу. Паровозик, проехался по кругу и снова вернулся на исходное место, откуда они и начали свой путь.
– Вот мы и завершили путешествие, – объявил он с некоторой даже грустинкой.
– Паровозик, не печалься, – успокоил Солнечный Лучик. – Печалиться больше не о чем. Потому что все мы вернёмся обратно, в ту прежнюю жизнь, где нет места поломанным игрушкам.
– И я тоже? – с нескрываемой надеждой спросил он у Лучика.
– И ты тоже. Чем ты теперь хуже остальных?
– И я? И я тоже? И мы? – стали раздаваться голоса игрушек.
– И все вы! – подтвердил Солнечный Лучик.
– Ур-р-р-а-а-а!!! – закричали радостно они. Но громче всех, конечно же, кричали матросы. У них был богатый военный опыт. Теперь этот опыт пригодился в мирной практике.
Солнечный Лучик поднялся повыше над всеми и осветил их. Вика успела взять Борю за руку. И тут же последовала яркая солнечная вспышка. Они зажмурились и…
17. БОЛЬШЕ НИКОГДА!
…снова оказались на том месте, за верандой – где Вика, пыталась спрятаться от Маши, которая всех искала, а Боря расправлялся с Буратино. Буратино же оказался сидящим на пеньке и – целёхонек-целёхонький.
А Солнечный Лучик мирно расположился на стене и как будто даже дремал.
В этот момент за веранду забежала запыхавшаяся Маша и чуть не набросилась на Вику:
– Вот ты где! Я всех уже нашла. Мы тебя обыскались.
И тут она обратила внимание на Борю и нахмурилась:
– И этот здесь? Странную ты себе пару нашла для игр…
Но Вика поспешила её одёрнуть:
– Маша, не говори так. Теперь всё будет по-другому. Боря никогда больше ничего не сломает и никого больше не обидит.
– Ой ли? Свежо предание…
– Свежо, Машунь, свежо. Свежее некуда, – Вика глянула на Борю и улыбнулась – Ведь правда, Борь?
– Правда, Вик, – ответил мальчик и тоже улыбнулся.
Маша, ничего не понимая, только удивлённо хлопала ресницами. Но ей почему-то тоже захотелось поверить в лучшее. Тем более, в следующую минуту Боря попросил у неё прощения. За все прежние обиды.
Маша ещё больше растерялась и лишь сумела произнести:
– Да вообще-то… я… зла не держу… Пойдёмте, давайте, скорее. Ника Васильевна уже собирает всех идти на обед.
Боря забрал с собой Буратино, и они побежали к строящейся в пары на площадке группе. Обеспокоенная воспитательница, не досчитавшись троих, уже собиралась идти их искать.
Но ребята, подбегая, уже дружно ей кричали:
– Мы здесь, Ника Васильевна, мы здесь!
А вечером, когда Вика вернулась домой, она первым делом – конечно же, перед этим помыв после улицы руки – кинулась к своей новой кукле. Оказывается, за целый день она безумно по ней соскучилась.
– Как же хорошо, Мариночка, что ты у меня есть, а я есть у тебя, – промурлыкала довольно она, прижимая её к себе покрепче. – А ещё приятно осознавать, что ты никогда не окажешься в Краю Поломанных Игрушек. Потому что… Потому что я этого просто не допущу!
9 – 14 января, 2015
* * *