В этой почти детективной истории расскажу о кадровых изменениях в тресте, о приезде союзного Министра Строительства в Амурск, об исключении меня из КПСС, о восстановлении убитого кирпичного завода.
Четыре года работы руководителем на заводе ЖБИ-6 пролетели как один день. Крупнопанельными домами повышенной этажности серии 97 мы точечно украсили набережную Амура и центральные улицы, а также восьмой и девятый микрорайоны города, поэтому и я приобрел право говорить:- Построил город, выпуская ежегодно до ста тысяч квадратных метров жилья.
По инициативе главного инженера строительного треста Медведева Л.В, мы монтировали не 9-и, а 10-и этажные дома у которых лифт начинался со второго этажа, а квартиры десятого этажа шли на распределение нуждающимся из строительного треста. Так была снята острая проблема с укомплектованием строительных управлений треста квалифицированными кадрами.
Казалось бы, подумаешь дом стал на один этаж выше, но неожиданно жилые здания стали выглядеть более стройными, стоящими как свечи среди деревьев на склонах сопок. И при этом, от такого решения, надежды на получение жилья для многих специалистов стали более реальными. Это решение было поддержано депутатским корпусом молодого города...
Хорошо помню, как неожиданно от нас забрали Дымова, переводом в Хабаровск на должность Начальника Главка «Спецстрой», а Медведев категорически отказался возглавлять трест и менять свой статус Главного инженера, которому уже отдал 25 лет жизни. Руководство «Дальстроя» на эту должность назначило Начальника СУ-854 Котелкина Алексея Викторовича.
Помню, как тогда Начальник СУ-2 уныло сказал:- Дымов был вспыльчивым, но был добряк, а Котелкин мнительный и злопамятный, он тебе, Олег Александрович, еще припомнит премиальные квартиры и то, как ты «увел» на завод кадры из его строительного управления. Держи с ним ухо востро...
Казалось бы ничего особенного, поменялся руководитель предприятия, обычная ротация кадров, а над трестом, как-будто тучи сгустились и горизонты сузились.
Помню мы с Людмилой были на школьном выпускном собрании, там же была и чета Котелкиных, где нам директор школы вручила благодарственное письмо за воспитание дочери, а Ольге вручила медаль за отличную учебу. Ольга училась в параллельном классе с сыном Котелкина.
Казалось бы, эти социальные случаи сближают и улучшают общение и отношения, ан нет, даже не поздравил. Так же припоминаю случай, когда мы случайно пересеклись, когда я остался на ночь в Комсомольске по делам в одной гостинице со специалистами СУ-854, которые строили вторую очередь завода «Амурсталь» и вечером за ужином, от Котелкина про сквозила уничижительная реплика:- И почему Дымов поставил "деревенщика" своим заместителем по промышленности?
Я тогда парировал:- У меня две высших специальности: инженер-механик и инженер по строительству мостов и дорог, и много лет был Главным инженером крупнейшего предприятия лесной отросли и являюсь первостроителем Амурска. Думаю, что и в тресте "Амурскстрой" разберусь и постараюсь прийтись ко двору...
- Ну-ну, это еще посмотрим, - желчно сказал Котелкин, таких уже было несколько человек, долго не задержались. Еще тогда, один из его прорабов меня предупредил, чтобы я с ним не спорил и не задирался:
- Котелкин этого не любит, себе хуже, и сказал:- Такой у него высокомерный и желчный характер, а так он хороший. И вот ирония судьбы, мы с ним в одной упряжке и он мой непосредственный начальник...
А сейчас я вам расскажу об одной неприятной истории, а точнее о неприятном инциденте, который произошел в связи с приездом Союзного Министра по Строительству.
Этот случай поднял мой авторитет в городе до первой величины, а себя и Секретаря Парткома треста Котелкин низвел до состояния «жалких гаденышей», как охарактеризовали этот случай сотрудники треста...
Почему они так «прогнулись» перед Министром, вызвав чувство брезгливости не только у меня - загадка природы. Настоящие руководители не имеют права так поступать.
Они обязаны защищать своих подчиненных и даже брать их вину на себя в экстремальных ситуациях. А здесь никакой экстремальной ситуации и близко не было. Ну, пошумел Министр и для порядка погрозил пальчиком – это не означает, что кадры нужно унижать и разгонять. Просто все нужно делать вовремя и грамотно.
Произошло следующее. Как всегда неожиданно сообщили, что федеральный Министр прибыл в Хабаровск и решил посетить Амурск. В тресте на этот день было запланировано проведение общего партийного собрания. Отменять его не стали, а освободили от участия в собрании только Котелкина и Медведева для встречи Министра.
На нашем заводе лично побывал Секретарь Парткома треста, все осмотрел и сказал:
- У вас, Олег Александрович, самый чистый и работоспособный объект. На что я ему тогда сказал: - Приезд Министра СССР – это событие чрезвычайной важности и Министра обязаны лично встречать Начальники Строительных Управлений и Директор ЗЖБИ - 6 и это не обсуждается – это правительственный протокол. А собрание необходимо перенести на другой день, потому что и Секретарь Горкома так же должен принять участие во встрече члена Правительства и высказать городские просьбы и проблемы, а не сидеть на нашем мероприятии.
Но в тресте Партком был с правами Райкома и они были сами себе руль и меня не услышали, а наоборот, в приказном тоне было сказано: - Прибыть на собрание лично и обеспечить явку заводских коммунистов, а Котелкин и Медведев сами покажут Министру и стройку и завод...
После собрания начальник ночной смены мне доложил, как стал невольным свидетелем прелюбопытной сцены, наблюдая, как из подземного перехода, отделяющего здание управления, от заводских пролетов поднялся крупный мужчина, а следом за ним Котелкин и Медведев с понурыми лицами. Министр был чем-то сильно недоволен.
Он подошел к линии окончательной доводки изделий и быстрым взглядом прошелся по стенам, потолку, по дымящимся в клубах пара формам и кассетам с изделиями находящимся на про парке и громко высказал:- И это безобразие в пыли и копти вы называете новым производством?! Почему стены, колонны, оконные блоки, потолок и оборудование не побелены и не покрашены?
Министр, расхаживая вдоль первого пролета, продолжал бушевать:
- Где директор, который этот объект принял и подписал акт государственной
комиссии? Немедленно исключить его из партии и доложить, через 15 дней приеду и если этого не будет сделано, Управляющего и Главного инженера треста сниму с должности!?
И размашисто пошел вдоль кассетного ряда, ведя за собою чиновников из треста.
Не они его вели, как предполагалось изначально, а он их. Позор! Затем Министр свернул и прошел в технический разрыв под кассетами, туда, где ходит только обслуживающий персонал и где строительная пыль на паутине и масло от гидравлики всегда присутствует.
Этим путем они вышли в середину пролета сантехкабин и колец и с трудом протиснулись к центральному проходу. Министр был недоволен, что все заставлено изделиями и что его не удосужился встретить лично директор завода. Получилось все, как я и предвидел, вспоминая свою встречу с Министром Тимофеевым.
Не могли наши «доморощенные генералы» понять, что для союзного чиновника не хватает большой свиты, где он смог бы продемонстрировать свою эрудицию, свою значимость и свои возможности, и что-то «отвалить с барского плеча», который, из-за нашего невежества, встретил откровенное неуважение к своей персоне...
Будь бы в городе Крысин, он бы подобного не допустил и все время был бы рядом с Министром, а Курлович - Первый Секретарь ГК КПСС, из-за своего недопонимания, как хозяйственника, или партийного высокомерия, это проигнорировал, потому что недостаточно заботился о городе и его развитии.
Умом это действительно трудно понять, когда большой и нужный гость посетил город и этим никто не воспользовался и, более того, его откровенно проигнорировали. Вот и попали под его «психическую раздачу». Но самое интересное и в некотором роде трагикомическое, было на следующий день.
Поздно вечером мне позвонил Секретарь Парткома и сказал, что завтра в 11 часов дня состоится выездное заседание парткома в кабинете директора завода и просил об этом предупредить Приходько Валентину, которая была членом парткома. По какому поводу будет этот сбор, ничего не сказал.
Ровно в 11 часов Секретарь Парткома встал из-за стола и доложил, что в тресте был Министр СССР по строительству и остался недоволен посещением завода. Он передал слово Котелкину. Котелкин медленно поднялся и слегка ратягивая слова повторил все, что просил сделать Министр и внес предложение:
- За неподготовленность завода к встрече Министра, директора завода Намаконова, исключить из партии.
Секретарь Парткома встал и сказал:
- Поступило предложение по исключению директора завода Намаконова из партии, кто за это предложение, прошу голосовать.
И все члены парткома кроме Валентины Приходько, подняли руки, а она, склонив голову, заплакала.
Так в несколько минут был решен вопрос о пребывании меня в стройных рядах коммунистической партии Советского Союза.
Дальше Секретарь Парткома снова поднялся и сказал:
- В связи с тем, что Намаконов исключен из партии, вносится второе предложение:
- Об освобождении его от занимаемой должности Директора завода, прошу также членов парткома проголосовать, но тут вскочил Медведев и громко воскликнул:
- Стойте господа - товарищи, придержите лошадей! Снять с работы Намаконова всегда успеем, а кто выполнять поручение Министра будет.
А если он действительно через 15 дней снова заявится? Разве один Намаконов виновен в том, что пролеты новой серии 97 не завершены строительством и приняты в эксплуатацию? Да он меньше всех в этом виновен, потому что акта Государственной комиссии не подписывал. Вот все поправим, а дальше решим, что делать с Олегом Александровичем. На этом выездной партком закончил свое позорное заседание и понуро разошелся.
Помню, все разошлись, а я сидел как оплеванный, на дворе уже 1989 год, а ведем себя стыдно смотреть как! Всем оказывается наплевать, что я жилы рву, не жалея ни себя, ни семью, - превратил завод в свой дом...
Это был первый случай в Амурске, когда заводом руководил не просто не член партии, а исключенный из партии. Почти год я «отдыхал», не платил партийные взносы и не участвовал в партийных мероприятиях.
На завод срочно были введены бригады отделочников из СУ-854 и СУ-2 и уже через десять дней после отбытия Министра, все оконные переплеты, двери, ворота, стены, бетонные фермы, колонны и даже потолок в трех новых пролетах блистали первозданной чистотой, а оборудование, отмытое от раствора и выкрашенное заново, стали ежедневно протирать, дожидаясь нового приезда Министра, который больше не появился, а про меня сделали вид, что забыли!?
Вот такая приключилась грустная история, которая из колеи не выбила и я продолжал строить красавец город и всем нутром ощутил поддержку трудового коллектива, а это дорогого стоит... Продолжение повествования "Немного о грустном".