самый молодой

Маргарита Школьниксон-Смишко
27 октября 1942 года в Берлине после допросов с пристрастием был казнён самый молодой антифашист - Гельмут Хюбнер. Ему было тогда 17 лет. Вообще по закону казнить до 18-ти лет было запрещено, но для него судья сделал исключение, обосновав его необычной интеллигентностью и зрелостью подсудимого*.
Вина Гельмута заключалась в том, что, начиная с августа 1941 года, он регулярно слушал "вражеский голос", на основании прослушанного формулировал листовки и вместе с друзьями их распространял. Всего написал более 60 различных листовок, в которых информировал об истинном положении дел на фронте и хулил Гитлера**.
Гельмут был внебрачным ребёнком, его мать и её родители - бедные верующие люди. Религиозное воспитание привило ему нетерпимость к войне, а знакомство с молодёжью, родители которых были коммунистами, подтолкнуло к прослушиванию запрещённых радио-передач. Трое близких друзей Гельмута тоже были арестованы и приговорены к тюремному заключению и конц. лагерю. Выдал Гельмута его начальник***, ярый нацист. Он заметил, как юноша просил сверстника, владеющего французским языком, перевести листовки для пленных французов.
Судья и палач Гельмута после войны были арестованы, но умерли в 1945 и 1946 годах своей смертью от болезней.

*Из протокола обоснования приговора:

"Во время допроса Хюбене показал далеко превышающую его возраст интеллигентность. Также проверка его всеобщего кругозора, политических знаний и способность делать логические заключения, а также поведение во время суда свидетельсвуют о том, что он давно покинул юношеский возраст и является зрелым молодым человеком."

** Две листовки носили название "Вина Гитлера" и "Гитлер один во всём виноват". Третья листовка - "Гитлер - убийца", в следущей листовке помещён призыв: "Долой Гитлера", и такие его характеристики как "обмащик народа, растлитель народа".

*** Гельмут проходил практику в городской администрации Гамбурга, в её социальном отделе, со временем мог стать хорошо оплачиваемым бюрократом, если бы ни его идеалы и юношеский максимализм