Поэтому чуть подробней …
Глава 4 О Верхнетоемском следе
В Верхнетоемском районе Архангельской области, благодаря интернету, я нашел два «подозрительных» места, которые могут быть связаны некоторым образом с историей нашего рода.
Первое: ниже поселка Верхняя Тойма (районный центр) на правой стороне реки Северная Двина находится деревня АВВАКУМОВСКАЯ! Название говорит само за себя. Причем деревня расположена по старому Холмогорскому тракту, а не по более «молодому» Архангельскому (Московскому) почтовому тракту. В чем различие этих дорог?
Если смотреть со стороны Архангельска, то до устья реки Ваги, впадающей в Северную Двину с левой ее стороны, их пути-дороги совпадали. Затем тракты разъединялись – старый Холмогорский тракт шел дальше вдоль реки Северная Двина по левому ее берегу через Верхнюю Тойму и Котлас на Великий Устюг, а Архангельский (Московский) почтовый тракт сворачивал вправо и шел вдоль притока – реке Вага, тоже по ее левому берегу, на Шенкурск, Вельск и Вологду. Этот путь на Москву был короче.
По данным «Списка населенных мест Вологодской губернии 1859 года» деревня Аввакумовская (№8599) Сольвычегодского уезда находилась в 50 верстах ниже Верхней Тоймы при речке Тойшме (сейчас Нижняя Тойма). В ней было 9 дворов, 26 лиц мужского пола и 33 женского. Были ли там Абакумовы мне не известно.
И второе: там же, но выше райцентра по реке Северная Двина, примерно в 10 верстах, находился куст деревень Усть-Сважского сельского совета, где в середине двадцатого века еще проживали АввАкумовы(!!!). Я нашел эту информацию на военном сайте «Мемориал» среди военнослужащих, награжденных и погибших в ВОВ – всего 8 человек из тех мест.
Эти деревни были густо, тесно разбросаны при устье речки Сваги и относились к Сольвычегодскому уезду Вологодской губернии (ниже приведены данные 1859 года):
Николаевская (№8642) – 6 дворов, 32 мужчины и 36 женщин, Старковская (№8643) – 5 дворов, 7 и 16,
Гончаровская (№8644) – 2, 8 и 4,
Великопольская (№8646) – 8, 28 и 39,
Трофимовская (№8651) – 8, 29 и 39,
Устьежеварская (№8641) – 7, 23 и 39 соответственно.
Другими словами, на севере страны наша фамилия к середине двадцатого века сохранилась только там в неизменном виде. И это могло случиться, если кто-то из предков АбакУмовых покинул ПУстынь, а может быть другое место, до начала девятнадцатого века, т.е. до насильственного внесения орфографических изменений в нашу фамилию, и обосновал там одну из деревень. Судя по их количественному и качественному составу, они могли возникнуть в начале девятнадцатого века, но учитывая близость их между собой этот срок можно сдвинуть и в восемнадцатое столетие.
Я отправил письмо по электронной почте в краеведческий музей Верхней Тоймы с просьбой о помощи. Посмотрим, ответят ли они.
В ноябре 2014 года я, случайно, нашел проживающего в Архангельске Аввакумова Валерия Георгиевича 1937г.р., родом из тех мест («кто ищет тот всегда найдет»). Мы встретились – он утверждает, что все жители деревни Устье (бывшая Устьежеварская) носили фамилию Аввакумовых. К сожалению, кроме своих родителей он более глубокую информацию мне предоставить не смог. Но тогда вполне возможно, что судьба его деревни могла бы быть аналогичной Монастырьку.
Далее, по аналогии, я хочу порассуждать …
Глава 5 О Холмогорском следе
Копаясь в интернете я обнаружил, что в Холмогорском районе Архангельской области сегодня имеются несколько деревень: Пятково, Копачево, Ичково, Ступино и Орлецы, где компактно проживали АбакУмовы в первой половине двадцатого века. Все эти деревни расположены не далеко друг от друга, на берегах Северной Двины, выше Холмогор, по дороге на Москву. Пятково и Копачево находятся на левой стороне, а Ичково, Ступино и Орлецы напротив них на другой, правой, стороне реки.
В «Списке населенных мест Архангельской губернии 1859г.» я нашел такую информацию. Так в деревне Ичковская (№1446) было: 31 двор, в которых проживали 85 лиц мужского пола и 88 – женского (в среднем 5 человек на двор). Кроме этого рядом находился еще и выселок под названием Шатиха (3, 6 и 8). В деревне же Ступинской (№1451) имелось всего 9 дворов, 12 лиц мужского пола и 17 – женского (т.е. 3 человека на двор!).
Деревни с названием Копачевская я не нашел, но анализируя и сопоставляя все данные предполагаю, что ее название в то время было Евремовская (№1389) с 35 дворами, 95 мужчин и 94 женщины (5 человек на двор). Чуть ниже ее, на четверть версты, была почтовая станция Нижнеконская (№1388, 8 дворов,19 и 24 соответственно), которая, видимо, позже влилась потом в Евремовскую. Деревня Пятигорская (№1390) с 9 дворами, 28 мужчин и 30 женщин стояла выше ее на пол версты. Удивительно то, что, не смотря на малочисленное население, в Ступинской было три церкви, а в остальных ни одной и она была центром Ступинского прихода!
Небольшое, но интересное и важное замечание. В дневнике Челищева П.И. «Путешествие по Северу России в 1791 году» я нашел упоминание об этих местах. Он проплывал вверх по Северной Двине мимо интересующей нас деревни на лодке 31 августа 1791 года из Архангельска в сторону Великого Устюга.
«Отьъехавши отъ Паниловского погоста осьмнадцать верстъ, въ восемь часовъ по полудни для перемены бичевщиковъ и лоцмана пристали къ стоящей въ правой стороне близь берега дворцовой деревни Пупачевой; въ ней деревянная часовня Воскресению Христову. …»
Паниловский погост – сегодня это давно богом и людьми забытая деревенька на правой стороне Северной Двины в районе современной Власьевской, ниже ее на три версты. В 1859 году в ней было 17 дворов, 27 мужчин, 28 женщин и 2 церкви, а в 1888 – 2 двора, 9 и 12 человек соответственно, при тех же двух церквах. К 1905 году Паниловская превратилась в выселок с 2 дворами, и 2 на 2 человека.
Из этого документа следует, что в конце восемнадцатого века дворцовая деревня имела другое название и была удельной, т.е. принадлежала царской семье. Наименование деревни было изначально Пупачева, затем по каким-то причинам оно было изменено на Евремовскую, Ефремовскую, а потом в более благозвучную – Копачевскую.
Через 30 лет, согласно «Атласа Архангельской епархии 1888 года», состав деревень немного изменился и в д.Ичковской стало 22 двора (76 мужчин и 94 женщины или в среднем по 8 человек) плюс выселок Шатиха: 4,15 и 21, а в д.Ступинской – 16 дворов (68 мужчин и 80 женщин – уже почти 10 человек на двор!). Сравните с д.Монастырек. В деревне же Евремовской был 21 двор (89 мужчин, 103 женщины – 9 человек на двор). Пятигорской – 7, 28 и 41, а в Нижнеконской – 6, 23 и 30 соответственно. В каждой из этих больших деревень к концу века появилась церковь. Видимо между этими поселениями шел непрерывный активный обмен и переток населения.
Заодно приведу известные мне данные за 1905 год.
Ичково: 38 дворов, 122 человека мужчин и 118 женщин.
Шатиха (выселок Ичково): 7, 12 и 13.
Ступино: 46 дворов, 144 мужчин и 161 женщина.
Ефремовская: 40 дворов, 98 и 113.
Нижнеконская: 17, 39 и 41.
Пятково: 13, 38 и 39 соответственно.
Выводы из этих данных может каждый сделать сам. Но я предполагаю, что деревни Ступинская и Пятигорская образовалось как раз на переходе семнадцатого и восемнадцатого веков, а вот Ичковская и Пупачевская (Евремовская, Ефремовская, Копачевская) могли быть значительно старше, т.е. вполне возможно, что они уже существовали и в семнадцатом, а то и в шестнадцатом столетии.
Может быть один или несколько представителей из наших предков изначально обосновались в одной их этих деревень, но в какой из них? Кто же они и когда пришли туда? А может это был сам Афанасий 1665г.р., сын протопопа АввАкума и случилось это после 1693 года, когда закончилась ссылка его семьи на Мезени? Ответ можно поискать, но так ли это важно? Как оказалось в дальнейшем, очень важно! С другой стороны все они, однозначно, так или иначе являются нашими кровными родственниками. Я убежден в этом.
Количественный состав Абакумовых среди населения выше перечисленных деревень мне не известен. Но это и не требуется нам знать, т.к. наша цель заключается исключительно в выяснении времени появления там фамилии Абакумовых и определении той ветви нашего рода, которая могла гипотетически покинуть это место по каким-то своим причинам и обосноваться в Моржегорской пУстыни. Хотя, почему бы и не наоборот?
В начале ноября 2014 года мне позвонила из деревни Орлецы Холмогорского района Антонина Павловна Калинина (в дев.Абакумова). Мы с ней знакомы заочно с августа по телефону. По моей просьбе она с мужем побывала на местном Ступинском кладбище, которое как бы объединяет все окружающие его деревни, и нашла там несколько старых захоронений. Самым давним оказалось захоронение с надгробной плитой Абакумову Григорию Филипповичу 1810-1894г.г. – просто необыкновенная удача. Необходимо обратить внимание на написание фамилии через букву «б». В моей ветви это произошло на пол века позже. Его отец, Филипп, должен был родиться около 1790 года, но такого имени в нашем древе, среди установленных мной, Абакумовых по деревне Монастырек нет. Предварительный анализ всех известных мне дат рождений наших предков показывает, что прадедом Григория Филипповича не мог быть никто из ветви Власа. С учетом новых обстоятельств о возможном переселении его семьи из д.Ичковской (или д.Пупачевской) в ПУстынь, прародителем Филиппа мог быть или родной брат Власа, или двоюродный. Если конечно Филипп был нашим родственником, с ответвлением в девятом-десятом коленах, если же более ранним, то он должен был продолжать ветвь Афанасия (или наоборот Прокопия, а мы Афанасия!). Другими словами, если Абакумовы из этих деревень являются нашими кровными родственниками, то общим пращуром тогда должен являться для нас сам протопоп АввАкум.
Не будем больше гадать. Это наметки самых общих предположений. Давайте дождемся результатов поисков по моим заявкам из Архангельского архива. Может быть они подскажут нам ответы на эти вопросы.
И вот 12 февраля 2015 года я получил наконец то, что хотел. Мне подготовили документы по ветви Абакумова Петра Григорьевича 1879-1949г.г. из деревни Ичковской (дед Антонины Павловны Калининой, 1959г.р.).
А буквально за неделю до этого, я получил по электронной почте от Елены Дмитриевны Опехтиной (в дев.Абакумова, 1959г.р.) интереснейшую книгу «Откуда мы родом». Автор книги уроженец Ичково генерал-майор Абакумов Александр Григорьевич 1916-2001г.г. Книга самиздатовская и очень жаль, что она не опубликована. Там очень интересно показана жизнь деревни в довоенный период.
Меня же пока интересует конец семнадцатого века. Ответ архива просто обескуражил. В нем нашлась ревизская сказка за 1745 год, что является неслыханной удачей. И это не простая вторая ревизия – а в ней указан Аввакумов Матфей Фомич и год рождения у него … 1669!!!!!!!! Надо остановиться, успокоиться и снова в голове прокрутить эту информацию. Ведь год соответствует времени рождения внебрачного ребенка у сына АввАкума Прокопия, логически вычисленный и описанный в «Легенде о …». Вот это совпадение! Но? Отчество то у него Фомич, а не "незаконно рожденный" или Прокопьевич! И где тогда сын Прокопия? Что это может означать? Если Матфей родной сын Фомы, тогда все понятно, а если он незаконно рожденный сын Прокопия, то откуда появилось какое-то другое имя? Может быть это было имя человека воспитавшего Матфея в своей семье? Может быть Фетиния не умерла во время родов и вышла позднее замуж за Фому, а прозвище Аввакумов так и прилипло к ее ребенку? Другие же ее дети могли взять и носить другую фамилию, т.е. по отчеству биологического отца.
Версию отчества подтверждают другие архивные документы по Моржегорской пустыни. В нашем роду в 18 и 19 веках было не менее пяти случаев рождения внебрачных детей, как девочек, так и мальчиков. Всех их записывали в метрических книгах незаконнорожденными от женщин без указаний отцов, но по прошествии 15-20 лет, после женитьбы или замужества у них появлялись отчества. И этому можно найти простое объяснение. Дети становились взрослыми людьми и для идентификации их личности кроме имени требовалось другое обращение, а не презрительная кличка. Тем более, что это была не их вина. А личных документов как таковых тогда не было, только ежегодные отметки в духовных росписях, да записи в метрических книгах по случаю свадеб, рождений детей, смерти и т.п.
А вот версию замужества Фетинии надо отбросить окончательно, т.к. у Фомы были сыновья более раннего возраста чем у ее сына: это Степан 1661 г.р. и Гаврила 1657г.р. Но влияние имени АввАкум сказалось и на них, т.к. по второй ревизии 1745 года их фамилии тоже АввАкумовы! Можно, конечно, предположить, что отец Фомы носил имя Аввакум и год рождения его около 1610-х годов. Но, в столько совпадений одновременно поверить чрезвычайно трудно. Поэтому я, по-прежнему, придерживаюсь версии гибели Фетинии во время родов и оставлении для дальнейшего воспитания новорожденного сына Прокопия на попечении семьи крестьянина Фомы, который уже имел своих детей. Как же тогда звали приемыша с прозвищем АввАкумов?
Косвенно это может подтвердить еще один исторический эпизод, который был связан с самовольной поездкой старшей дочери АввАкума Агриппины в Холмогоры в 1684 году. Был даже объявлен розыск и проведено расследование этой ее отлучки с Мезени. В качестве причины было объявлено семьей протопопа о бедственном положении детей и необходимости обмена вещей на продукты, что и было, видимо, принято в качестве объяснений. Современные историки тоже придерживаются этого мнения. Мне же пришла в голову мысль, что причина могла заключаться в другом. Обратим внимание на год. Сыну Прокопия 15 лет, он становится самостоятельным человеком, но решения за него еще принимают родители. В те времена это возраст принятия таких решений – что делать дальше? Деревня Ичковская расположена совсем недалеко от Холмогор и обмен вещей это, скорей всего, предлог для посещения внука АввАкума. Может быть в то время возникла и какая-то другая проблема в приемной семье, которую необходимо было разрешить лично родителям Матфея. Например: смерть кого-то из старших членов семьи - Фомы или его жены, а может Григория?
Что же касается временнОго опережения в замене буквы «в» на «б» в нашей фамилии, то мне кажется, что это было обусловлено более тесной связью местных священников и более близким расположением Ступинского прихода к Холмогорскому архиерейскому дому. Влияние официальной церкви на Ступинский притч было, видимо, сильнее и жестче, поэтому то и результаты проявились раньше и быстрее, чем в более дальних приходских храмах.
Продолжение следует