И вот мы опять сидим у меня на даче за большим столом и мирно беседуем. Перед нами две чашки кофе. Мне кажется, это вошло в привычку.
— Так от чего же возникают катаклизмы?
— По-разному, — отвечает друг. — Раньше земля, вода, ветер и огонь таким образом освобождались от лишней энергии. Их направляла мысль, иначе говоря, тайна или Бог, поэтому потрясений и разрушений было мало. А сейчас виновником всех стихийных бедствий стал сам человек. Он захотел вести себя не в гармонии с природой, а так, как ему захочется, вот поэтому и результат — лесные пожары, землетрясения там, где их раньше не было, быстрый сход ледников.
— А почему это происходит?
— Всё очень просто. Сферы уплотняются, как уплотняется и само время, и плотные сферы рвутся наружу, минуя природные факторы, обрушивая на прогресс всю свою силу.
— Что это за сферы такие?
— Стихии. Но беда даже не в том, что сферы выходят из-под контроля, и не в том, что они уплотняют время, заставляют его двигаться быстрее как по кругу, так и по спирали. Главная опасность состоит в том, что и стихии, и время двигаются хаотично, спонтанно, сжимая наш мир, который и так сжат самим человеком и погублен им же ещё больше.
— Значит, время взаимодействует не только с человеком и его движением, но и со сферами?
— Конечно, но надо учесть, что взаимодействие со сферой воды значительно больше, чем со сферой огня или со сферой земли, ещё меньше, чем со сферой воздуха и уж совсем мало это взаимодействие со сферой звёзд.
— А почему так происходит?
— Потому что время всегда относительно и перпендикулярно пространству, то есть само не может двигать человека, его может двигать только субъект, исходя из одного из векторов.
— Но почему время не исчезает?
— Время не исчезает потому, что это остановило бы вечность. Оно может лишь замедляться в звёздных скоплениях или галактиках, но полностью остановиться не может, ибо тогда исчезнет эффект зеркала.
— Значит, время отражает прежде всего само себя?
— Да, и всё то, что попадает в его спектр.
— А мы будем говорить про сферы?
— Не сейчас, Валерий, не сейчас.
Потом мы улеглись спать, но мне не спалось. Я прислушивался к тиканью часов у себя на руке и пытался поймать непостижимое время, чтобы в его зеркале увидеть самого себя. Мне это не удалось. Наконец я устал, закрыл глаза и видел тайны вечности, которую называем… И я увидел тайну вечности, точнее только её грань. Эту тайну мы называем…