«Да... Давненько я не читал что-нибудь, столь же готовое к печати. А, может, даже к экранизации». Есаул
Стоун бежал, сломя голову. До конца оставались считанные минуты. Едкий кислород в скафандре жег второе горло, нещадно разъедая жабры.
«Тут главное успеть!»
Коридор верхней палубы норовил опрокинуть с уставших, непривычных ног в свои объятья.
«Как можно передвигаться на этих ветках?»
«Я должен успеть!»
* * *
Слизь.
Слизь бесила Стоуна. Он вообще не очень любил органические космические лайнеры, но безопасность для него была превыше всего. Здоровенный псевдо-разумный дракон нес в своей матке всего четыре-пять капсул-яиц. Так что одна такая поездочка влетала в кругленькую сумму. Зато каждое яйцо лайнер охранял, как свое непосредственное потомство. Оцифрованный материнский инстинкт сбоев не давал. Да и при форс-мажорных обстоятельствах силовые поля капсулы позволяли пассажиру выжить в любых условиях, крео-сон иногда длился годами, но эти года никак не отражались на человеческом организме.
Но слизь, выделяемая яйцом при распаде-пробуждении, сводила с ума…
- С прибытием, – улыбнулся невысокий, плотный мужчина, подавая халат. – Меня зовут Билл.
Стоун поморщился, встал, стряхивая остатки слизи, пожал протянутую руку, оделся и осмотрел приемную. Комнатка была небольшой, с металлическими стенами. Он топнул ногой – пол тоже оказался прочным, не пружинящим. Станция в этом Богом забытом мирке была дешевенькой, переделанной из старого космического крейсера. И это казалось странным. Один вызов такого специалиста стоил, как вся эта база. И это – без учета оплаты за саму услугу.
- Сколько у меня времени? – спросил он, приглаживая влажные волосы.
- Чем скорее все сделаем, тем лучше. Но в душ заскочить успеете. Я вас даже накормлю.
Наслаждаясь горячими струями, бьющими по спине, Стоун потихоньку освобождался от противного химического запаха слизи, от крео-сна, от мыслей… Калейдоскоп в его голове крутился, узоры менялись, это умиротворяло…
Потом он долго вытирался настоящим махровым полотенцем и стоял у зеркала, рассматривая свое лицо. Его внешность ни о чем не говорила. Брови, глаза, нос, губы… все было стандартным, усредненным. Таким, чтобы не выделяться из толпы, везде быть своим, примелькавшимся, незаметным. Стоуна это полностью устраивало.
Бросив испачканный в слизи халат в утилизатор, он распаковал контейнер с новенькой юнит-формой, созданной специально для путешественников. Одежда была хорошего качества, и это приятно удивило. Под раковиной нашелся и преобразователь. Стоун развернул в воздухе гологро-меню – довольно внушительное, вплоть до отдельных элементов из таблицы Менделеева – и заказал сигарету. Долго и со вкусом курил, сев на пол, потом разогнал свой метаболизм, выводя вредные вещества. Что ни говори, а в работе Дубля были свои плюсы.
Хозяин станции не обманул, действительно накормил довольно сносным поздним ужином, состоящим из целых трех блюд, что в этом краю можно было расценивать, как непозволительную роскошь. Доедая второе – спагетти с сыром – Стоун поинтересовался, сколько человек проживает на станции, и чем они, собственно, тут занимаются.
- О, я могу говорить об этом часами! – всплеснул руками Билл, в глазах его блеснул фанатичный огонек.
«Значит, станция научного поиска… - подумал Стоун, скребя по тарелке вилкой. – Одиночного».
- Я попал в третью волну, - затараторил Билл, отодвинув свою порцию. – Поэтому, сами видите, закинули меня сюда на старой железяке.
- Что можно искать на мертвой планете?
- Это сейчас она мертвая! Но всего пару тысячелетий назад… - Билл неожиданно вскочил, приглашающе махнул. – Идемте, берите свой коктейль, я покажу.
Стоун поднялся, отхлебнул из высокого бокала, удивился, распознав нотки алкоголя. Станция выдавала сюрприз за сюрпризом, ведь употреблять дурманящие вещества в научном поиске вроде как воспрещалось… С другой стороны, объяснялось наличие преобразователя в ванной. Одиночество – штука такая, не каждый умеет ее переносить.
Медицинский отсек тоже показался Стоуну слишком современным, дорогим. Он никак не вязался с остальной частью станции.
- Не удивляйтесь, - улыбнулся Билл, видя его замешательство. – Я все устроил на свои деньги. Были кое-какие мысли… ну, вы понимаете. Хотел проверить. На современную станцию не хватило, конечно, но отсек для исследований себе организовал.
Стоун кивнул. Его всегда восхищали подобные безумцы. И еще внешность Билла была какой-то ускользающе знакомой… По-хорошему знакомой, словно Стоун знал человека, очень на него похожего, и относился к нему с уважением.
- Сколько вы держитесь?
- Простите?
- Сколько вы ну… находитесь в образе? – Билл уже вел его к каким-то склянкам, расставленным на столе.
- Это не совсем образ, - улыбнулся надменно Стоун, он тоже умел гордиться тем, что делал лучше всего. – Я полностью дублирую оригинал. Не отличить. – И, увидев в глазах Билла лишь ожидание, сухо продолжил: - Минимум пять часов.
- Отлично! – всплеснул руками Билл. – Мне нужно для исследований два. Или три, как пойдет.
- Исследований? Каких исследований?
Билл пробежался пальцами по склянкам и мензуркам, словно пианист по клавишам. Стоун невольно залюбовался этим движением, его всегда восхищали мастера своего дела, творцы.
- У меня тут есть кое-что… Вам же подойдет любой носитель ДНК?
- Да, любой, - кивнул Стоун. – Конечно, лучше кровь, но за неимением…
- Я нашел почти целый скелет. Это порошок из костной ткани. Вот! – Билл уже тянул ему склянку. – Он был в горах, в развалинах. Скелет очень похож на человеческий. Вы не поверите! – Он несколько секунд смотрел прямо в глаза Стоуну. Потом рассмеялся. – Я кажусь вам ненормальным, да?
- Немного, - хмыкнул Стоун. – Но работе это не помешает.
- Я покажу вам после, как закончим. Довезу вас до гор, как раз светать начнет. Рассветы тут просто сказочной красоты! Двойная звезда – это что-то невероятное! Вы обязаны увидеть!
- Договорились.
На этот раз Стоун лишь сдержанно улыбнулся, взял предложенную склянку, попробовал содержимое на вкус. Чужое ДНК внедрилось в его спирали, начало перестройку организма. Калейдоскоп перед его внутренним взором крутанулся, выстраивая новый личностный узор. Пол прыгнул вниз, видимо, к росту добавилось не меньше двадцати сантиметров. Костюм начал жать в плечах и в районе бедер. Стоун посмотрел на ладони, пальцы тоже стали длиннее. И теперь их было по шесть. А еще на теле появилась короткая шерстка.
Билл не сводил с него восхищенного взгляда. Потом приглашающе кивнул на кушетку.
- Мне нужно взять кое-какие анализы. Это не больно.
* * *
Три часа спустя они надели скафандры, забрались в небольшой открытый вездеход и поехали в сторону рассвета. Небо разгоралось на горизонте, красило горы впереди в фиолетовый цвет. Было действительно очень красиво. Билл без конца тараторил по внутренней связи, озвучивая Стоуну гипотезы и идеи. Но он почти не слушал. Лишь кивал время от времени – надеясь, что собеседник видит – и растворялся в мертвой красоте. Скафандр был тесноват, но на такие мелочи даже отвлекаться не хотелось.
Почва здесь была розовой, глянцевой. Насыщенный цвет плавно перетекал в фиолетовый горизонт и дальше – в космическую черноту, усыпанную непривычно крупными звездами. Стоун откинулся на спинку сидения, задрал голову и закрыл глаза. Дорог тут не существовало, но поверхность была гладкой, поэтому почти не трясло.
-… убивать?
Стоун очнулся от дремоты, бросил взгляд в сторону Билла. Рассветные блики гуляли по его шлему, лица видно не было. Но что-то нехорошо кольнуло в груди Стоуна. Тревожное чувство заставило мобилизоваться и резко сесть.
- Что?
- Я спрашиваю, приходилось ли вам кого-то убивать? Это входит в ваши услуги?
- Нет. Не приходилось, - спокойно ответил Стоун. Показалось, что Билл напряжен, словно натянутая струна. Что он к чему-то готов…
- А подставлять кого-то? Приводить его к смерти? Сознательно? – Билл выдержал паузу, но, не получив ответа, продолжил: - Например, приходилось ли вам напасть на человека в уединенном месте, скажем, в туалете, добыть его ДНК, трансформироваться – и выйти, как ни в чем не бывало? Увести подальше его ничего не подозревающих телохранителей? Дать киллерам шанс расправиться со своей недоступной жертвой?
Вездеход резко затормозил. Стоун схватился за поручень, хотел подняться, но ноги неожиданно подкосились. Невероятная слабость разлилась по телу свинцом, обрушила обратно на сидение.
- Что… что со мной? – еле выговорил он.
Билл подвинулся ближе, навис, широко улыбнулся.
- Это трансформация. Твоя последняя. Когда-то давно твой дар помог отправить на тот свет моего брата. Теперь он поможет мне – расправиться с тобой.
Да, так и было, именно так все тогда и произошло. И тот мужчина – неугодная властям шишка – совершенно неуязвимый тип. Гонорар тогда был просто запредельный… Все это крутилось у Стоуна в голове, складывалось в цепочку. И блеск в глазах Билла казался уже не одержимостью ученого-фанатика, он объяснялся жаждой мести.
Два огромных голубовато-фиолетовых светила величественно поднимались из-за горных хребтов. Скафандр запищал, услужливо предупредил, что клиент дышит слишком часто, и предложил увеличить количество кислорода. В следующую секунду горло неприятно обожгло, словно Стоун хлебнул кипятка.
- Думаю, дальше мы не поедем, - улыбнулся сквозь шлем Билл. – В горах нет никаких развалин. Ты ведь уже догадался, правда? Я действительно провел в поиске несколько лет. Работа, знаешь ли, прекрасно отвлекает от семейных трагедий. А дальнее путешествие позволяет замести следы после убийства всех тех, кто был причастен к смерти близкого человека. Правда, корабль у меня был хороший, современный. И спонсирование государства было. Команда. И мы действительно кое-что нашли. Правда, не здесь, в другой дыре. Мы нашли следы древней цивилизации. Много, очень много следов, останков. Их планета, на три четверти покрытая водой, разогревалась днем и сильно остывала ночью. Так сильно, что океаны промерзали практически до дна. Представляешь? Как тут эволюционировать? Но аборигены выкрутились. По ночам – длинным, в несколько земных лет – они походили на людей и вполне могли дышать кислородом. Строили временные жилища изо льда, развивались. А с первыми лучами солнца шерсть менялась на чешую, появлялись жабры. Ноги тоже трансформировались, превращались в своеобразные щупальца-плавники. Такая вот метаморфоза…
Стоун слушал, замедлив дыхание, лихорадочно соображая, как выпутываться из ситуации. Билл, конечно, наслаждался, описывая, что и как с ним дальше будет. Но и давал подсказку, что было крайне недальновидно и даже глупо…
Стоун собрал все свои силы, резко вскочил, повалив противника. Нащупал сквозь ткань скафандра нужную точку на теле Билла и резко по ней ударил. Билл выдохнул с резким «Хаа» по громкой связи и обмяк. Стоун, как мог, замедлил метаболизм, тормозя начавшуюся трансформацию, и погнал в сторону станции.
Метаморфоза застигла его уже внутри станции, когда организм совсем выдохся и сдался. Дышать стало невероятно трудно, а каждая стопа словно разветвилась, превратилась в несколько плавников. Стоун бежал, сломя голову. До конца оставались считанные минуты. Едкий кислород в скафандре жег второе горло, нещадно разъедая жабры.
«Тут главное успеть!»
Коридор верхней палубы норовил опрокинуть с уставших, непривычных ног в свои объятья.
«Как можно передвигаться на этих ветках?»
«Я должен успеть!»
Скафандр он не снимал до последнего, понадеявшись, что высокие ботинки послужат его стопам своеобразным экзо скелетом. И не прогадал. Раздевался он уже в ванной, у самой кабинки. Еле справился с внутренней магнитной застежкой и вывалился, словно чешуйчатый осьминог, прямо в кабинку. Включил спасительную воду…
Билл пришел в себя ближе к полудню. Стоун сидел рядом с его кроватью и потягивал самодельный виски.
- Прости, голова немного поболит. Это побочный эффект.
- Что ты сделал? – простонал Билл, попытался сесть, но безрезультатно.
- Создавая мое тело, генетики отдали его под мой практически полный контроль. Мы, Дубли, как никто другой умеем управлять живыми организмами. Знаем все слабые точки. – Он сделал большой глоток, не сводя с Билла взгляда. – У нас самих же есть только две слабости. Первая – заказанная трансформация держится минимум пять часов, так уж этот механизм работает. И ты мастерски меня подловил. – Стоун натянуто улыбнулся. – Признаю.
- А вторая?
Билл лежал неподвижно. В глазах его не было страха или отчаяния. Только напряжение. И неприязнь.
- Вторая – это маячок. – Стоун откинулся, словно готовился к долгому разговору. – Дублируя кого-то, я воссоздаю не только внешность, но и внутренние качества. Человек каждую секунду делает выбор – правильный или нет – и все это тут же отпечатывается в его ДНК. С первую очередь я делаю слепок его души, а потом уже тела. И я вижу насквозь каждого, кого копирую. Твой брат был достойным человеком.
- Но ты дал его убить, - очень спокойно констатировал Билл.
- Да, это так. – Кивнул Стоун. – Но я не мог иначе. Я не исполнитель. Скорее инструмент. Я не имею права отказываться от поставленной мне задачи. По маячку меня могут выследить в любом конце вселенной. И заставить сделать все, что угодно.
Билл отвернулся и некоторое время молчал. Потом спросил, не поворачиваясь, в стену:
- И как ты с этим живешь?
- Богато, - хмыкнул Стоун.
- А ради чего живешь?
- О, началось, - ухмылка переросла в смех. – Хорошо, я поделюсь с тобой одним секретом. В память о твоем брате, которого мне действительно очень жаль. Мне подвластно такое, что вам и не снилось. Я как Прометей, несущий человечеству огонь. Он мог подарить людям двигатель внутреннего сгорания и сопла ракет. Но люди предпочли жарить на его огне дикое мясо… - Стоун вздохнул. – Каждый раз, возвращая себе родной облик, я нахожу в организме опухоль или еще какую-то гадость. Это расплата, это мой орел и цепи. Вселенная не хочет моего существования, не хочет, чтобы я помогал людям. Я могу заставить опухоль рассосаться за минуты. Но сам факт, что я плачу за людскую корысть и недальновидность…
- Ты упускаешь одну важную деталь, - вставил неожиданно Билл. – Прометей был богом. А тебя создали в лаборатории. Поэтому все твои речи…
- Да, это так, - согласился Стоун. – Но данный факт не умаляет моих способностей.
Он посмотрел на часы, поднялся. Два громадных светила горели за окном, приглушенные фильтром. Дракон, судя по всему, был уже на подлете. Билл повернулся, глянул пристально, с вызовом.
- Так почему бы тебе не совершить что-то великое? Хорошее?
Стоун ответил не сразу. Стоял, крутил в руке пустой стакан и разглядывал собеседника. Потом пожал плечами.
- Ты хочешь катарсиса? Его не будет, уж прости. И не потому, что долбанный маячок держит меня на привязи. Надеюсь, когда-нибудь мне удастся от него избавиться. Дело даже не в том, что мне наплевать на других. Ты можешь сказать, что я был создан бездушным и, возможно, окажешься прав… Дело в том, что вселенной тоже наплевать. – Стоун наклонился над Биллом, их взгляды скрестились, словно шпаги. – Каждое живое существо – это калейдоскоп. Добро и зло, нежность, страсть и жестокость – стекло и камни, рисующие индивидуальный узор личности. Красиво, захватывающе… Но стоит разобрать калейдоскоп – и на руку тебе высыплется обычный мусор. И все в этом мире устроено так же. Вселенной наплевать, чего больше, чего меньше, наплевать на добро и зло. Главное, чтобы калейдоскоп крутился, узоры складывались. Возможно, все закончится, когда сложится последний узор. Мне очень хочется надеяться. Тогда во всем этом будет хоть какой-то смысл. Снаружи послышался гул, а потом утробный крик. Лайнер-дракон прибыл.
Он приземлился совсем рядом, заслонив собою полуденный пейзаж. Голубоватый огонь плясал по его чешуе, слепил…
- Мне пора. А тебе я бы порекомендовал полежать еще часик-другой.
- Я еще найду тебя, - пообещал Билл.
- Хорошо, - улыбнулся Стоун. – Только помни, что сострадание и умение давать второй шанс – точно не мои слабые стороны. У меня вообще больше нет слабостей.
* * *
Слизь…
Слизь бесила Стоуна.
Еще больше его бесили лишь отлично отработанные, но неоплаченные заказы…