Читаю-перечитываю письма А. С. Пушкина. Убеждаюсь: он гений во всём, не исключая своих писем. Искренних, остроумных, весёлых, а иногда, по обстоятельствам, - грустных или серьёзных. В целом же в письмах, как и в стихах, прозе Пушкина, отражается его глубоко человеческая, стремящаяся к справедливости христианская, русская душа. Большая часть писем – «женке» Наталье Николаевне. Часто встречающееся в них шутливо-грубоватое «женка» тут же сглаживается словамии «милая», «мой Ангел», «женушка», «целую», «благословляю всех троих» , «Христос с вами» - то есть с нею, « милою Ташею», и детьми. В письмах не просто беспокойство за здоровье жены, а даже за её настроение, внутреннее состояние, благополучие.
Да, любил он её горячо, сильно, по-своему. Любил, придерживаясь тогдашних нравов и традиций: «Никто не должен знать, что может происходить между нами; никто не должен принят в нашу спальню. Без тайны нет семейственной жизни…».
Читаешь и сравниваешь эту неприкосновенно чистую внутреннюю тайну с нынешней «семейственностью». Особенно – с «семейственностью» сегодняшней, так называмой, пост-совковой, элиты. Той самой, из которой более-менее засветившаяся или уже тускло отсвечивающаяся «звезда» или, прошу извинения, «звездюк», или их «семейная» пара, прямо-таки наизнанку выворачиваются всем своим грязным нутром перед публикой в зале, а нередко, с телеэкранов - и перед всем миром. Ссорятся, грызутся, дерутся, чуть ли не совокупляются, рожают, посредством взятия проб «дээнка» выясняют, от кого же у них конкретно появившиеся на свет чада. По-простонародному - байстрюки.
Наталья Николаевна тоже любила мужа. Вершиной любви этой семейной пары были их дети. За неё, за них, за честь своей семьи, Пушкин и на дуэль пошёл.