Фотосессия
Есть много смешных анекдотов о преждевременном возвращении мужа из командировки и нахождении его жены в объятиях любовника. Смешно, конечно, со стороны. Изнутри печально всем персонажам.
Но Веников, когда увидел, как в его квартире чужой мужик фотографирует его обнажённую супругу, не знал, как реагировать. Вроде по закону жанра он должен устроить скандал, набить морду фотографу и, может даже, испортить макияж жене. Потом развестись с ней или простить падшую. С другой стороны, никакого полового взаимоотношения между оными нет, а есть только фотосессия. Всё равно, как-то не по себе было Веникову, ведь его вторая половина совсем голая встаёт в разные позы совсем не перед ним, Вениковым.
— Я чего-то не пойму, — растерянно произнёс Веников, когда зашёл в комнату. — Чего это вы тут вытворяете?
— Привет, дорогой! — ответила супруга, не переставая кривляться перед щёлкавшей камерой бородатого фотографа.
— Здрасьте! — поприветствовал фотограф. Он был почему-то босой, хотя в джинсах и футболке.
— Ты ж голая вся! — выдавил возмущение Веников. Он знал, что женская логика индуктивная, что с этими забавными существами спорить бесполезно, потому как вещают выводами они, а не фактами.
Жена сделала, как говорят «ход конём», то есть заговорила первая. И, как и думал Веников, полезла в ассоциативные дебри.
— Кто просил тебя приезжать так рано! Ты мне не дал нормально провести фотосессию, расстроил мой настрой! И теперь у меня плохое настроение, а это значит, что в ближайшее время я не намерена делить с тобой кастрюлю с борщом и супружескую кровать!
Да, так повышенным голосом с восклицательными знаками в конце вещания она и сказала.
— Ну, ладно, ладно, — уже начал успокаивать Веников. — Продолжайте, я не буду мешать.
— Нет, уж, — сказала супруга, схватила лежащую на диване одежду и ушла из комнаты в ванную.
— Я тоже пойду тогда, — сказал и фотограф и медленно прошёл в прихожую.
— Спасибо! — крикнул ему Веников. — Фотки покажете потом?
— Не за что! — крикнул фотограф и хлопнул дверью в квартиру.
Веников прошёл на кухню. На плите стояла кастрюля с холодным борщём. Мужчина налил его половником в тарелку и сел за стол. Взял из хлебницы чёрствый кусок хлеба и начал есть.
Зачем, думал он за этим занятием, нужны фотосессии? Зачем вообще нужно фотографироваться? Не для того, чтобы хвалиться подружкам своими прелестями, а чтобы осталась от человека память. Люди при жизни заботятся о том, чтобы их помнили после жизни. Хоть они в этом и не признаются. Дела человеческие, выстроенный дом, посаженное дерево, родившиеся дети, всё это ради памяти. И художники, писатели, все творческие люди творят для этого. Подвиги герои совершают для этого. Чтобы помнили.
Веников вздрогнул от прикосновения жёны. Она всё такая же обнажённая обняла его сзади за плечи и прошептала:
— Дорогой, ну как борщ?
— Вкусно, — ответил Веников.
— Ну, тогда пойдём? — намекнула жена на постель.
Веников улыбнулся.
— Угу, сейчас зубы только почищу, — согласился он.
Когда Веников раздевался в прихожей, то увидел на столике забытую фотографом камеру. Это был старый советский фотоаппарат Зенит. Веников открыл его, плёнки в нём не было. Такие плёнки уже давно не продают, потому что не производят. Их в наш компьютерный век вытеснили цифровые камеры.
Памяти с этой фотосессии не останется, горестно подумал Веников, снова оделся и прошёл в комнату включать свою мужскую дедуктивную логику.
конец