Январский сон. (Текст почти без редакции.)
-«Да, оказывается, все это был сон. Странный, почти реальный сон. Так получилось, что я заснул после плотного ужина.
Что же мне снилось? Сейчас я уже стал забывать, потому что открыл глаза, стал шевелиться.
Помню, что мне снился какой – то урок. Нет, это было вполне реальное занятие. Всё это происходило в какой – то большой, закрытой аудитории, с преподавателем. Мы все сидели за столами, в руках у меня был конспект, мне даже дали ручку. Рядом сидела какая – то знакомая девушка. Преподаватель был очень требовательный мужчина, и очень веселым. Он часто рассказывал смешные вещи, то есть мог контролировать аудиторию. Нельзя сказать, что он был молодой, нет, молодыми были все мы, кто слушал и записывал его лекцию. Вот, в какой – то момент он перестал рассказывать, подразумевается, что мы должны всё это конспектировать, что ли, отвечать на его вопросы.
Значит, он перестал рассказывать и стал задавать вопросы. Вопросы были по каким – то произведениям, которые мы должны были все знать. Я очень удивился, потому что ничего этого ещё не читал. Тогда я попросил, чтобы преподаватель…
Как же его звали? А, ну он же назвал себя! Но, я абсолютно не помню, как его звали, ни имени, ни отчества. Значить, список литературы. Он быстро перечислил их, а я стал записывать. Нет, даже проще, он всё написал на доске. Я щурился, переписывал в тетрадь.
Что там было? Десять вещей. На стене доска двойная, или это стереоэффект. Отчетливо прозвучало имя Анатолия Рыбакова, но такого романа у него точно не было. «Четыре двойки.» Четыре цифры двойки. Разве так может называться произведение? Какие – то греческие слова!
Я этого не встречал раньше, но я был уверен, что это всё есть, и что это можно найти. И сам преподаватель говорил, что всё это есть, всё это можно купить, можно прочитать. Потом, подразумевалось, что я это всё уже должен прочитать! Дело в том, что этот преподаватель, он заменил какого – то другого. Женщину. Я знал об этом, потому что моя соседка сделала замечание. Из которого я понял, что если вернётся прежний преподаватель, тогда то, что преподавал этот, всё это окажется бесполезным.
Да, я не успел записать десять названий произведений, когда этот человек стал проверять у соседей конспекты. Он требовал ведение конспектов, ещё его удивляло, почему мы не пишем числа. Он перечислил, когда у нас уже были занятия. Это было для него важным. И надо было однозначно писать в это время, записывать в своих тетрадках. Я стал проверять свои конспекты, и с ужасом обнаружил, что у меня этого ничего нет! Больше того, что я этого ничего не помню! И тут я активно зашевелился, то есть проснулся.
Это был такой реальный сон! Надо отметить, что у меня уже были такие сны! Куда же я так провалился? А? Что же это такое? Почти, когда просыпаешься – записываешь. То выливается в произведение какое – нибудь литературное. Сейчас это выливается только в вопросы. Не знаю, буду ли я писать что – нибудь! У меня и так много разных в разработке вещей, которые я хотел бы и следует закончить. Можно составить такую маленькую миниатюру на эту тему. Не знаю, посмотрим!»