ЗАКОН ПАССИОНАРНОСТИ, статья
Как часто за красивыми словами, витиеватым слогом скрываются пустословие, бессмыслица или мимолетная описательность! Так случилось, что самым ярким примером литераторов такого рода для меня стал Д. С. Мережковский. Это не значит, что его творчество мне не нравится – хорошее искусство развлекает. Просто когда-то в споре с однокурсником по творческой мастерской, он цитировал именно этого автора, а я «прикрывался» именами Д. С. Лихачева и Л. Н. Гумилева.
Именно с тех пор иногда мне мешает спать теория пассионарности последнего. Согласно автору: «Пассионарность – это непреоборимое внутреннее стремление (осознанное или, чаще, неосознанное) к деятельности, направленной на осуществление какой-либо цели (часто иллюзорной)». То есть, это синоним страстности.
Как термин этногенеза «всенародная страсть» у Гумилева носит обобщенный характер. Это даже не поэтично. Поэтому мне захотелось понять, как и откуда пассионарность возникает?
Я не занимаюсь научной критикой и не хочу оправдывать великие поступки народов воздействием Космоса на мозги пассионариев. Мне это слово нравится, но «человек – это вселенная». Значит, ответ на вопрос я могу найти внутри себя!
И первое, что приходит в голову, это необходимость разделить пассионарность по ее происхождению на два взаимосвязанных типа.
Всенародные идеи эгоистичны. Из тепла и уюта на войну и в дорогу нас толкают инстинкты выживания: страх, голод и холод. Человеку также свойственны такие факторы развития как зависть и потребность в сексе.
Пассионарность первого типа связана с перенаселением. Ландшафтные условия в какой-то момент уже не могут прокормить весь народ, и молодые берут свое силой. Рано или поздно в таком сообществе возникает идея изгнания и лидер, который уводит лишних на «поиск славы». Так возникли Римская империя и Европейская колониальная система, США, Третий Рейх и великодержавная Россия…
Второй тип пассионариев образуется вынужденно и поэтому складывается «всенародно». Например, огромные массы голодных кочевников нападают на Волжских булгар, и целое племя во главе с князем переселяется на Балканское побережье. Булгары становятся болгарами. Подобным же образом когда-то завершился и библейский Исход – евреи обрели «Землю обетованную». И почти таким же способом, кстати, обрели ее повторно! На «новых» территориях всегда кто-то жил – те же филистимляне, палестинцы или американские индейцы.
Великое княжество Литовское образовалось после захвата Новогрудка дружиной князя, вероятно пришедшего на Черную Русь (среднее течение Немана) с берегов Балтийского моря. Племя Гедемина потеснили обретшие силу германцы, которым противостояли древние балты – такие, как прусы и курши…
Государственность Западной Руси – пример взаимодействия пассионарности двух типов. Это говорит о многослойности исторического процесса. Векторы пассионарности даже родственных народов часто имеют различные направления.
Предки современных литовцев – жмудь – стали вассалами Тевтонского ордена и к литвинам не относились. Поэтому так обидно белорусам, когда их старинную Литву великодержавные московские историки и любители древности путают с современной прибалтийской страной. Литовцы и литвины (предки белорусов) – это исторические соседи.
Закон пассионарности имеет фактор изоляции. Московское «залесье» позволило русским людям создать евразийскую цивилизацию, в которой восточный деспотизм приобрел европейские черты. Лесная «узколобость» православного христианства соединилась с «бескрайней» степной душой. Великодержавность Кремля также страстна, как островной индивидуализм Британии – «царицы морей».
Никто из них друг друга не лучше. Свободный мир «золотого миллиарда» вырос из пассионарности европейских изгоев.
К таковым когда-то относилось и знаменитое казачество. Украина имеет такое же отношение к Киевской Руси, как Турция к Византии! Запорожские и Донские казаки безусловно были пассионариями, но до образования Казацкого государства в истории дело не дошло по той же причине, которая некогда создала и разрушила Речь Посполиту.
Эта «дворянская» республика изначально возникла как федеративное государство на перекрестке христианских конфессий (Люблинская уния 1569 года). Интересы ее элиты были настолько противоречивы, что в разных частях страны даже законодательство было разным: польские графы считались королевскими вассалами, города жили самоуправлением Магдебургского права, а в Великом княжестве действовала собственная конституция – Статут.
Своей свободой кичился каждый третий литвин – шляхтич. Прибавьте к ним еврейских торговцев и ремесленников, монахов, школяров и вольных жителей болотистого Полесья и вы поймете, почему это государство (ВКЛ) с12 по 14 век выросло от Балтийского до Черного моря, но в 18 веке было обречено на три Раздела и растворилось в центре Европы.
Запорожская Сечь – это была его Окраина! Казачий круг выбирал атаманов лихих людей, бежавших из боярской России от крепостного права. Похожий процесс происходил и на Дону, где «дикие» (потерявшие государственность Каганата) потомки хазар принимали беглых пассионариев московского Залесья.
Пассионарность всегда связана с условиями жизни и гражданскими свободами. Революционные массы творят историю в самые неподходящие моменты. Классовая теория марксизма со всеми ее европейскими и азиатскими уклонами, на мой взгляд, слишком оторвана от человеческой природы.
Почему, например, все великие революции в истории происходят в момент роста экономики и благосостояния?
Вспомните культуру и военную мощь Франции в начале правления Людовика 16. Это самая богатая страна континентальной Европы того времени. Французов, кстати, тогда было больше, чем русских! В Бастилии сидело 8 человек…
В результате массового террора и Наполеоновских войн население страны уменьшилось на треть.
Россия конца 19 – начала 20 века тоже была самой быстроразвивающейся страной в мире. За двадцать лет ее экономические показатели выросли в 4 раза! За время всех довоенных пятилеток в СССР мы лишь восстановили производство до уровня 1913 года.
Население же страны, согласно засекреченной на долгие годы переписи, по отношению к этому предвоенному году за четверть века не выросло вообще!
Напрашивается простой вывод: революционная пассионарность – это «бич Божий»!
Основным фактором пассионарного толчка я считаю… зависть. Люди никогда не смирятся с тем, что они изначально разделены по происхождению, богатству и личным возможностям.
Зависть накапливается в наших душах. Она растет в разговорах соседей и превращается в пассионарную идею. Народ обыкновенный обретает «великого» вождя, по-немецки – фюрера. Объект всенародной зависти (то есть страсти) становится врагом.
Д. С. Мережковский увлекался эпохой Возрождения, метафизикой и неохристианской теософией. В искусстве он находил красоту и самовыражение. Мы похожи, но… книги Л. Н. Гумилева он не читал.
Человек, с которым я когда-то спорил, умер в расцвете сил – мы так и не смогли завершить спор. Поэтому я и пишу эту статью – для публичных скептиков. Может быть, я все-таки ошибаюсь?
16 февраля 2015 г.