В этой истории расскажу или покажу несколько примеров из жизни директора завода.
Дорогие внучата, вы просите привести конкретные примеры из производственной жизни руководителя предприятия. Могу одно точно сказать, что редкие дни и недели в директорской суетной жизни проходили в спокойном штатном режиме. На вскидку приведу несколько запомнившихся аварийных ситуаций, когда потребовалось директорское конкретное участие.
Помню, в январе месяце случился простой из-за срыва подачи цемента. Аварийная остановка на компрессорной станции привела к «залеганию» цемента в подающей трубе, которая от цементных банок шла по бетонной эстакаде порядка 100 метров, а дальше был поворот на 90 градусов и труба еще почти 100 метров поднималась вверх рядом с транспортной галереей на высоту до 30 метров от земли. Закреплена труба была на боковых консолях галереи без обслуживающей площадки. Принятые меры по простукиванию, вырезанию люков для сброса цемента на землю в течение суток оказались бесплодными, и «поднять» цемент не удавалось. Оказалось, что это был уже не первый случай, и простои завода доходили до пяти суток. Проектная схема подачи цемента была не совсем надежная из-за своей протяженности и нескольких поворотов трубы.
И тогда, находясь на аварийном участке, принял решение срочно проложить новый цементопровод напрямую от "цементных банок" по крышам пролетов цехов с подъемом в бетонный цех. Для чего пригласил свою бывшую бригаду быстрого реагирования с ЛДК, с трубами диаметром 100 миллиметров из аварийных запасов, со сварочными аппаратами и лебедками, и мы, 106 метров новой трассы, проложили от дозатора цембанок до дозатора бетономешалок в течение суток и запустили все цеха в работу. В приказе для бетонного цеха указал, чтобы каждый час проверяли работу второй магистрали на предмет недопущения свищей и попадания цемента на кровлю, а с проектной магистралью действительно провозились почти неделю, продырявили ее как сито и оставили в резерве.
Или другой пример, какие меры пришлось принимать чтобы устранить перебои с поставками цемента на завод. Помню,как первый квартал нового года начался с перебоями поставок цемента на наше предприятие, приходили один-два хоппера в неделю и этого было явно не достаточно. Принял решение лично встретиться с руководителями цементного завода в городе Спасске - Дальном и с собою в командировку пригласил бригадира Александра Сухарева, который родом был из тех мест.
Он с радостью согласился, хотя я его пригласил не случайно, не только как орденоносного бригадира, а с определенной целью. Во всех маленьких городках, как и в селах, многие друг друга знают - все родня. Так оно и оказалось, сестра отца Сухарева была замужем за заместителем директора, с которым мы встретились и по «семейному» посидели. Он показал нам свое производство, познакомил со своим директором, который тут же дал команду отправить в наш адрес состав вагонов и в дальнейшем строго следить за выполнением графика поставок цемента в адрес нашего завода, а также поручил своему заму по-первому же моему звонку, снимать все проблемы с поставками цемента.
Крепко они любили и уважали своего Александра, который работал у нас бригадиром и был награжден орденом «Трудового красного знамени», да и меня Саша преподнес, как «спасителя завода ЖБИ-6», а у директора цементного завода родня работала в Амурске на ЛДК, которому обо мне так же рассказывали. Мир тесен, не скрою, было приятно слышать о себе приятное - деловые мосты были прочно наведены.
Дорогие внучата, зарубите себе на носу на всю жизнь, что уважение в коллективе, в семье, в городе – это самое большое богатство, которое помогает решать многие проблемы.
Никогда не забуду и волнительного события, когда Райчихинский стекольный завод прекратил поставку в наш адрес специальных ковров с мелкой плиткой – «ирисками», наклеенных на бумажную основу, которые использовались для создания защитного слоя наружных стеновых панелей.
Вместо больших "ковров с наклеенными ирисками" мы по кооперации стали получать «ириски» россыпью в мешках. Самим изготовлять коврики больших размеров было весьма затруднительно, не имея специальных форм и оборудования. Эти обстоятельства требовали безотлагательного решения, но и здесь пришлось столкнулся с рутинным мышлением.
Казалось бы обстановка критическая и времени на раскачку совершенно нет. В этой ситуации нужно или все изделия выпускать без защитного слоя под покраску фасадной краской, или искать выход, как выполнить защитное покрытие плиткой на весь период эксплуатации здания.
И мною было принято решение и я сказал на совещании:- Нет возможности наладить выпуск больших защитных ковров, будем делать "малые коврики". Технологам дал задание разделить площадь наружных стеновых панелей на кратные прямоугольники и мелкими уголками сделать ячейки в металлических формах, скрепив все сваркой. Был найден оптимальный размер этих ячеек, который составил 20 см по ширине и 30 см по высоте.
В кусках пенополистирольной плиты удалось выдавить углубления и использовать их, как кондуктора, куда закладывали «ириски», а поверх их накладывали плотную бумагу смазанную клеем. Катком проглаживали, переворачивали и оставляли до высыхания. После чего готовые коврики укладывались в ячейки каждой формы.
Работу в авральном режиме пришлось проделать немалую, особенно, по изготовлению ячеек из уголков в каждой форме наружных стеновых панелей и приспособить помещение гражданской обороны под участок по изготовлению защитных ковриков.
Срочно удалось заключить трудовые договора со школами на проведение этой работы, школьники были довольны посещением предприятия и своим личным трудовым участием в производственном процессе. Вот так в авральном режиме мы сняли проблему защиты фасадов зданий на многие годы.
Не скрою, и здесь было немало скептиков, которые шумели, что Намаконов «разрезал» уголками фасад всего здания и уменьшил защиту против дождевых осадков. Но время, а главное специалисты, это опровергли. Тем более, что вид здания с ячейками из малых ковриков получился значительно красивее, чем просто гладкая стена.
Это нововведение я так же оформил, как рацпредложение, чтобы было кого критиковать, или хвалить. Желание видеть свой дом, свой завод ухоженным и красивым – неистребимо, это у нас у всех с рождения в мозговой подкорке.
Помню, готовясь к первомайским праздникам, мы разработали комплекс мероприятий по очистке всей территории, посадке деревьев вдоль магистральной дороги и напротив заводских корпусов, по изготовлению и монтажу красивого бетонного забора собственными силами с установкой красивых ворот и проходной. Для чего в Комсомольске на ЗЖБИ-4 позаимствовали металлические формы и все сами отформовали. Получилось внушительно и солидно - все как у людей.
Управляющий трестом снова пробовал упрекнуть меня с перерасходом цемента, но, увидев договор с цементным заводом, где мы обязались изготовить и поставить в Спаск изделия для забора, а они нам поставить цемент, одобрил нашу инициативу.
Когда на заводе окончательно прибрались: очистились, отмылись и укомплектовались кадрами, он снова стал устойчиво работать. К слову говоря, как я тайно и рассчитывал, многие из прикомандированных отказались возвращаться в строительные управления.
Им понравилось работать в тепле с хорошей столовой и бытовками с душем и сауной, в создании которых они приняли самое активное участие своими руками, на это и был мой расчет. А как по другому задержишь хорошие кадры? Конечно, от Начальников строительных управлений много было высказано упреков в мой адрес за «воровство» их кадров, но я стоически все выдержал и обещал всем - «исправиться» и не переманивать их специалистов.
Быстро пролетел год работы в строительном тресте. И мне, как поощрение, предложили отпуск в самый разгар лета. Семья была в восторге. Наша мудрая мама-Надя предложила мне с Людмилой поехать на запад и проведать родных и друзей, развеяться и активно отдохнуть, а заодно показать старшей дочери Ольге, которая окончила с отличием девять классов, Москву, Ленинград, Минск, Вильнюс и Киев.
Помню, как меня пронзила мысль – воспользоваться случаем и посмотреть лучшие домостроительные предприятия страны, пока мама-Люда будет дочери показывать Третьяковку, Кремль, Эрмитаж и много чего другого так же очень интересного. Конечно, я не сбегал от них. Мы вместе намечали программу посещения интересных мест, покупали билеты, и обычно, с раннего утра шли лицезреть достопримечательности столичных городов. И мы убедились на личной практике, что уже до обеда большие города сильно выматывают. Об этом путешествии подробно письмом написала Оленька. Спасибо бабушкину архиву, я его привожу полностью.
«Здравствуйте, мои милые бабулька и сестренка! Прежде всего, от всей души прошу прощения, что мы долго не писали, а посылали только телеграммы из Минска и Киева. Сейчас пишу из Ленинграда. Мы уже страшно замотались. Были сегодня в Павловске, идем с мамой по аллейке (красивой, красивой), и мама вдруг вспоминает нашу тихую дачу. Папа тоже отошел немного. В первое время, особенно в Киеве, как вспылит, а потом отходит. Нас с мамой страшно замотал. Он ведь быстро ходит, да еще в Минске купил себе босоножки - скороходы, мы за ним кое-как поспеваем. У самой голова уже трещит от впечатлений. Начну по порядку. В Минске нас встретили так, как будто мы 100 лет знакомы, такое радушие и теплота! Какие там милые все. Галя с Алексеем, а потом и Аня поводили нас по городу. Город меня удивил. Знаешь, баба, как будто я в нем жила много лет, и он создает впечатление маленького провинциального городка. В предпоследний день приезда в гости я, мама, папа, Елена Михайловна пошли в оперу, в их театр комедии. Оперетта была так себе, но мы ходили смотреть здание. Конечно же, все остальные театры были закрыты, цирк тоже. Побывали на Хатине. Это что-то не человеческое. Нам попалась очень хороший экскурсовод, все были потрясены монументом, и тем, что она рассказала. Знаешь, бабушка, такое чувство, как на Хатине, я испытала в Ленинграде на Пискаревском кладбище. Идешь по нему, а кругом, насколько охватывает взгляд, могилы: справа людям, умершим во время блокады, а слева воинам защитникам города. На центральной аллее монументальный памятник - «Родина-мать», с гирляндой из дубовых листьев в руках, – символом мужества. Статуя немного наклонена вперед, и когда смотришь на нее немного сбоку то, кажется, что она сейчас сойдет с постамента, пойдет к могилам и возложит гирлянду. А вокруг тебя все это время звучит вдалеке тихая скорбная мелодия. Идешь, смотришь, и комок подкатывается к горлу. Вот тебе пишу, вспоминаю, а на глаза слезы навертываются.
Пишу дальше. Приехали в Киев, а там 99% влажности и температура 28-30 градусов. Ходим с вынутыми языками, потели так, что наверное, все кости выпарили. Приехали в Ленингрд, а тут 14-18 градусов, да каждый день обязательно польет дождик. Побывали в Зимнем, Исаакиевском соборе, Павловске, Петергофе. Бабушка, какая роскошь, как жили. Вот хотим еще съездить в Пушкино в Екатерининский дворец. В Киеве мы ходили только по соборам: были в Софийском, Владимирском, в Киево-Печерской лавре, в костеле. В Вильнюсе побывали в двух костелах, и послушали органную музыку. Везде такая красота, что с первого раза запомнить все ну никак невозможно, тем более, что все они перекликаются друг с другом. В Зимнем до того находились, по второму этажу, что уже сами не знали, где были, где нет. Устаем сильно, но без этого нельзя. Папа в Киеве надоел, тянул купаться, но купались единицы, несмотря на жару, и мы из-за Чернобыля не стали. А в Ленинграде в Неве и рады бы искупаться, да нет погоды и времени, еще много чего не посмотрели, а хочется побывать в Русском музее, музее Ленина, в Пушкино, домике Петра и летнем саду и, чтобы по больше посмотреть, нужно вставать в шесть утра. Ну ладно кончаю писать, а то уже двенадцать ночи, глаза слипаются. Целую тебя и Ярославу. Пока. Оля. 29.07.1986 год. Ленинград».
Я своих дам после посещения музеев, отправлял отдыхать в гостиницу, а сам спешил продолжить повышение своего профессионального уровня знаний посещением крупнейших домостроительных предприятий в каждом городе не менее 2 - 3-х. И все интересное записывал и зарисовывал, а посмотреть было что!
По этим записям составил подробный отчет, «что интересного удалось узнать, находясь в отпуске, что заинтересовало и может быть использовано на ЗЖБИ-6». По возвращению из отпуска, доложил на совещании о важных технических предложениях, которые уже внедрены на других предприятиях и, что нам необходимо рассмотреть и принять на вооружение с целью повышения производительности труда.
Согласно этим предложениям мы сделали новый дозатор цемента, более экономичный и надежный по чертежам, которые привез с Московского домостроительного комбината №1. А на Минском ДСК, мне понравилось видеть, как электрики перед про паркой изделий протягивали по полиэтиленовым трубкам провода, а концы скручивали в монтажные коробки, закрывая их ветошью от попадания в них раствора при работе вибраторов. Н
е секрет, что не редки случаи поступления полиэтиленовых трубок низкого качества, которые во время пропарки изделий сплющиваются и электрикам на домах приходится штрабить стены, чтобы проложить электрические провода, а затем заново штукатурить эти штрабы - в зимних условиях процесс не из легких. Помню, «Дальэлектромонтаж» тут же принял наше предложение и развернул свой участок и работу в пролетах ЖБИ-6, что резко снизило трудоемкость прокладки электрических проводов в каждом изделии.
В Вильнюсе на ДСК обратил внимание на технологию затирки внутренней стороны изделия, где они последний слой раствора засыпали в форму - «конусом до 13 единиц», т.е. низкой влажности. И затем механическим кругом диаметром до одного метра выравнивали и затирали этот слой раствора до зеркального блеска. После пропарки на эту стену можно было сразу наклеивать обои.
А у нас по технологии заливался жидкий раствор, и после вибрации этот слой подравнивали лопатой. После пропарки штукатурили, готовя для наклейки обоев. Процесс был трудоемкий и продолжительный по времени. На поверку оказалась, что у нас в наличии такой станок тоже был, и мы быстро внедрили литовскую технологию.
На Ленинградском ДСК я увидел, как при формовке в изделие устанавливали оконные и дверные блоки даже остекленные. Их вибрировали и пропаривали, затем на линии доводки механическими щетками смывали бумагу с «ирисок», рамы очищали от пыли и грязи, и производили чистовую покраску перед отправкой на склад готовой продукции. Это так же значительно ускоряло производство отделочных работ после монтажников. А в зимнее время ускоряло работы по утеплению контура здания - это новшество так же было внедрено.
Как и было обещано своему коллективу, мы добились разрешения и из некондиционных изделий построили гаражные боксы вдоль заводского забора. Это также улучшило микроклимат в коллективе и способствовало закреплению кадров.
Кроме многоэтажных домов в городе, высокими темпами из наших изделий строились 2-х квартирные дома в сельской местности: в Вознесеновке, в Эльбане, в селах Комсомольского района. Каждую неделю секретари горкома проводили выездные совещания по ускорению сельского строительства, спрос за своевременную поставку изделий для зданий малой этажности был так же строгим.
Хорошо помню, из Горкома позвонили, что один дом в селе Эльбан «затрещал» - провалился угол дома. Там действительно грунт был слабый, сплошной торфяник. Предупредили, что все убытки будут за счет виновной стороны и с выводами на Бюро Горкома.
В Эльбан тут же был направлен заместитель по строительству Филатов, чтобы разобраться в причинах разрушения изделия и выяснить, какая смена и когда выпустила брак, и кто из лаборантов ОТК его пропустил. Когда двухквартирный дом разобрали, то выяснилось, что разрушенная цокольная плита была без маркировки, и таких изделий наш завод не выпускает.
В спешке хабаровские строители установили то, что им привезли на объект. Так бывает. Не случайно, наше Управление механизации, свой день начинали с грейдерования дорог, по которым на панелевозах мы доставляли изделия на объекты. Все строители понимали, что бетонные изделия, как стекло, дают трещины при неудачной транспортировке. Хорошо, что рядом с аварийным объектом был наш специалист, и они не успели выбросить бракованное изделие и предъявить комиссии другое.
Еще по опыту работы на ЛДК, мы многие вагоны с готовой продукцией отгружали с комиссией и в присутствии депутата. Поэтому когда приходили ложные претензии по недостаче плиты в вагоне, мы их легко «отметали».
Хотя в строительной практике такое бывало, что изделие при транспортировке или при складировании возле объекта треснуло, обычно назад его везли редко, а устанавливали на верхние этажи – это допускается, если прочностные качества не изменились.
Дорогие внучата, в те годы, жестко действовало правило, что руководство предприятия несет ответственность за свою продукцию всю жизнь, потому что дома и промышленные объекты строились для людей, и их безопасность была превыше всего. И это было правильно! Продолжение в повествовании "Изгнание из КПСС".