Дорогие внучата, во всех делах необходимо усердие и ответственность и помните, кто ищет - тот всегда найдет, кто стучится - тому откроют, в этой истории речь пойдет о реформировании объединения «Дальдрев», о создании объединения "Хабмебель" и грустных последствиях...
В ожидании решения по созданию на комбинате еще и мощностей по ДСП (древесно-стружечной плиты) быстро прошел год, хотя из Москвы приезжала комиссия во главе с Заместителем Министра, которому все было показано на месте, и наши проблемы и наши возможности. Высокий руководитель обещал ускорить рассмотрение нашего предложения, но уехал и с концом, а мы напряженно трудились выполняя производственные планы.
А наш Яранцев, немного освоившись стал «чудить», он категорически отказался исполнять предписание МЧС по опахиванию лесных квадратов закрепленных за ЛДК в апреле-мае месяцах и очистке разделительных противопожарных лесных полос, и мне запретил направлять туда бульдозера, экскаваторы и людей.
Я его четко предупредил об ответственности идущей от федерального ведомства и объяснил, что в случае возникновения возгорания в "наших" квадратах нужно будет останавливать часть производства или весь комбинат и бежать на тушение лесного пожара, это закон!
- Нет, это не наше дело, пусть лесничии и пожарные этим занимаются,-
раздражено говорил он мне.
Это мне живо напомнило диалог, который с юмором говорила моя мама на родном украинском наречии:
- Сара, и таки не смей мне возражать!
- Фима, я не возражаю. Я молчу.
- Тогда убери мнение со своего лица!
За неисполнение решения Краевой Чрезвычайной Комиссии на директора ЛДК был подан иск в суд и заведено уголовное дело. И только тогда Яранцев испугался и обратился в Горком за помощью и его «отмазали» от реально грозящего наказания, предупредив, что директору нужно быть в курсе всех решений вышестоящих органов и не игнорировать их, в том числе и мнение специалистов предприятия.
Зимой этого же года Яранцев снова «влип» в неприятную историю, выполняя распоряжение Исполкома по расчистке дороги идущей к комбинату от снежных заносов переданное дежурным в одиннадцать часов вечера.
Яранцев напрямую дал команду бульдозеристу, который дежурил в ночную смену в автотранспортном цехе на расчистку дороги вне комбината от снежных заносов, и своим устным распоряжением серьезно нарушил требование безопасности, такие работы вне предприятия производятся только под контролем ответственного и тем более в ночное время, когда на дворе метель со снегом.
Скорей всего из-за плохой видимости, метели и отсутствия контроля, бульдозерист, сдвигая сугробы с дороги и протаранил тепловую магистраль диаметром 600 мм проходящую вдоль дороги для отопления объектов Машзавода, городского тепличного хозяйства и других предприятий, что привело к аварии городского масштаба.
К двенадцати часам ночи на аварийном участке теплотрассы было все городское начальство. Аварийная служба с ТЭЦ- 1 считала, что необходимо прекратить подачу горячего водоснабжения в магистральный трубопровод и приступить к ее опорожнению, для чего срочно открыть все спускники и сбрасывать горячую воду.
На это потребуется несколько часов, так как освобождать от горячей воды нужно было несколько километров трассы при температуре на дворе ниже 30 градусов, а для этого надо было предупредить все организации о сбросе воды из своих систем, чтобы не разморозить отопление в цехах предприятий и ждать, когда авария будет устранена и начнется заново заполнение магистрального трубопровода.
Особенно был взволнован и озабочен Первый секретарь Горкома КПСС Курлович, который реально увидел и понял, что под угрозой гибели урожай всего тепличного хозяйства.
Меня тоже вызвали на аварию. Узнав в чем дело, я прихватил с собою бригаду капремонта - одну из бригад быстрого реагирования. Прибыв на место мы застали столб кипящей воды вырывающийся из пробоины в сторону дороги под углом до 50 градусов и облака бурлящего пара и ничего рядом не было видно даже под фарами машин, но было видно главное, куда «стреляет» и фонтанирует кипящий поток воды.
- Это ваша работа? - жестко спросил меня Курлович.
- Нет не моя, - сказал я.
- Но это же ваш бульдозер?
- Бульдозер наш, но почему он здесь, выясню и доложу.
Помню, Курлович попросил:
- Олег Александрович, придумайте что-нибудь? Если воду из системы сливать погибнет городская теплица,- тогда я грубо пошутил:
- Нам придется работать в условиях японской бани, стоя по пояс в кипятке, под обжигающим душем и дышать горячим паром в тридцатиградусный мороз.
Посоветовавшись с бригадой, я всем сказал:
- Слушайте сюда! Воду не сливать. Место аварии осветить и углубить кювет для отвода горячей воды от места пробоины. Мы в своем Ремонтно-механическом заводе сделаем специальный металлический бандаж на трубу и в гидрокостюмах приступим к ликвидации аварии.
Дорогой внук, Олег, принимая такое решение, я действительно подвергал себя и свою бригаду серьезной опасности получить тяжелые ожоги и это был не фарс, а реальная необходимость действий по спасению труда тысяч горожан. В экстремальных случаях руководителю приходится принимать подобные решения и лично направлять все работы.
В своем Ремонтно-механическом заводе мы быстро разрезали метровый кусок трубы диаметром 600 мм на две полусферы и внутри каждой закрепили куски толстой резины, приварили боковые стяжные упоры с отверстиями для стяжных болтов.
Наши расчеты были просты и понятны. Мы решили на оголенном от изоляции участке горячей трубы, которая ножевым отвалом бульдозера была содрана, собрать наш бандаж, состоящий из двух частей так, чтобы стяжные гайки были с обратной стороны пробоины и веревками натянуть его на пробоину и "разрубить" струю вытекающего кипятка на две части, направив их вдоль трубы. Это нам удалось! Гайки для обтяжки были только в зоне горячих брызг, а не потока.
Чтобы нас не обварил кипяток, из запасов гражданской обороны, мы позаимствовали химзащитные гидрокостюмы, которые напялили на ватники и валенки и на двойные рукавицы, а для страховки поставили рядом свою пожарную машину с холодной водой и только после этого вошли в кипяток и в паровой котел.
К счастью наши расчеты подтвердились и обжигаясь даже через плотные рукавицы и резиновую защиту, мы быстро обтянули и заглушили пробоину, хотя на сто процентов это нам не удалось. Специалисты с ТЭЦ- 1 сказали, что эти «капли» протечки из под бандажа в пределах нормативных потерь и весной они их устранят. Все работы по ликвидации аварии удалось закончить только к шести утра.
После окончания этой «операции» Курлович «подобрел» ко мне и даже «зауважал», наверное от того, что увидел меня в химзащитном костюме, как инопланетянина, первым идущим по кипятку в паровую завесу на устранение аварии, а по-другому без остановки теплотрассы этого выполнить было просто невозможно. Здесь действует только одно правило, ты командир и по тебе равняются. Дома об этом говорить было нельзя, зачем волновать родных и близких?
На другой день состоялось заседание Бюро горкома партии, на котором Яранцеву был объявлен строгий выговор с занесением в учетную карточку и отметили слаженную работу технической службы комбината при устранении аварии.
Эти события напомнили мне времена десятилетней давности, когда в крещенские морозы при 45 градусах ниже нуля в плановый останов разморозили значительный участок магистрального водовода и мы «героически» устраняли эту аварию трое суток. Эта история попала в летопись города Амурска.
Вот что об этом напечатали в книге «Амурск – город молодых» о вашем деде:
"Везде и всюду комсомольцы показывают образцы самоотверженного труда. Вот один из наглядных примеров. В январе 1973 года во время плановой остановки цеха древесно-волокнистых плит была прекращена подача воды в цех и подающая труба, имеющая диаметр 300 миллиметров, промерзла. Это затормозило работу всех цехов. Для ликвидации аварии была организована специальная бригада из семи человек. Возглавил работу главный технолог комбината секретарь комсомольского бюро, член райкома ВЛКСМ Олег Александрович Намаконов. Ребята, забыв про сон и отдых, трое суток восстанавливали трубу. И через три дня цеха получили технологическую воду".
Вот такой оказывается у вас героический дед, которого еще в школьные годы, заприметила ваша бабушка - Людмила, с которой мы в браке уже более 50 лет и не можем надышаться друг другом, ВМЕСТЕ ВОЗВОДЯ СЕМЕЙНУЮ КРЕПОСТЬ ЛЮБВИ, СОГЛАСИЯ И БЛАГОПОЛУЧИЯ!
За время работы на производстве мне несколько раз поступали предложения перейти работать в другие организации: на Коппинский лесокомбинат города Ванина, в Вильнюс на Григишкинский завод ДВП, в Усть-Илимский лесокомбинат, В Хабаровск в объединение «Дальлеспром» и даже приглашали в Москву для работы в проектном институте «Гипролеспром», но я везде отказался.
Всей душой прикипел к своему комбинату, где были построены с нуля на берегу Амура на территории 100 гектар: Завод ДВП, Лесопильный завод, Мебельная фабрика, Завод ДСП, Ремонтно-механический завод, Автотранспортное хозяйство, Пождепо и Службы энергообеспечения. Я трудился в замечательном трудовом коллективе, где многие знали меня лично, а я их. Мы гордились тем, что трудились в районе приравненном к Крайнему Северу - в нашем "комарином раю"...
Когда предлагали перейти в работать в объединение «Дальлеспром», то я предложил пригласить на эту должность Литвинцева, потому что считал, что так будет лучше, и мы с ним в одной упряжке еще продуктивно поработаем, но судьбе было угодно нас развести. Объединение «Дальдрев», как и Главк было упразднено, а вместо него, как прыщ на новом месте, появилось объединение «Хабмебель» и наш комбинат к нему был приписан, что происходило дальше расскажу в следующих историях. Продолжение в повествовании "Чудачества Хабмебели".