Хотеть можно разных женщин, но как-то особенно заводят те, очертания которых приближены к реальному опыту. То есть формируется собирательный взгляд на тело и характер партнера, который имел место в истории человека, чем меньше было опыта, тем легче обработать желаемые черты, чтобы проецировать их на последующих любовников. Не знаю, как у вас, но моя симпатия требует повторения полюбившихся форм и черт, эротических или, скажем, мимических.
И я не помню контекста, но по случаю встречи дифференцирую человека как желанного партнера, здесь срабатывает глубина эмоционального опыта. Очертания плеч, которые доводилось целовать когда-то по причине отсутствия идеальных партнеров, теперь более приоритетны, и уже не важна их отдаленность от идеалов красоты.
Нельзя бесконечно исчерпывать данность. Если долго рассматривать объект, его визуальная значимость затухает, то же самое происходит, если безысходно любоваться красотой, в конечном счете наблюдателю захочется улучшить объект наблюдения. Красота действительно тяжесть - постичь нельзя, избавиться невозможно, концетрация на этом предмете только все усложняет. Я замечал у красоток нервозность, ведь у них просыпается тоска от обладания случайностью. Как использовать красоту? Она отвлекает на себя все внимание, путает, разжигает интерес и формирует чувство мнимой наполенности.
Любая невротическая проблема формируется из неопределенности и, пожалуй, от переоценки ожидания. Легенда накладывается на реальность; все верят в светлое будущее, но постоянно оговариваются, мол, я ничего не знаю и может случиться всякое, но ожидание лучшего исхода никуда не исчезает, даже если у сомнений есть реальная основа. В сущности, когда нечем заняться, в будущее смотреть страшно, а красота вообще не хочет смотреть в будущее. Как известно, любой объект, необходимость которого переоценена, превращается в фетиш. Отберите объект культа - и люди зайдутся в истерическом бессилии, многие плохо закончат, а вывод один: они занимались не тем.
Есть сайты, где можно листать людей, как страницы, отбирая понравившихся. Есть такие места и в реальности. Владение человеком фактически исчезло, но при детальном анализе еще существует и приобрело изощренные формы. Рабство на час, денежное рабство, деспотия авторитета, оковы статуса, социальные ограничения. В сущности, человек раб, если ограничивается лишь тем, что ему дается по воле случая. Апелляция к свободе действует лишь в условиях личностного поиска, возможности остаться наедине с собой. Даже такое коллективное и значимое явление, как мозговой штурм, требует на отдельном этапе отделения от группы, взгляда со стороны на данную группу.
Красота бесплатна, случайна и уничтожаема, а оттого бесценна и бессмысленна. Именно поэтому я перестал сличать объективную реальность с греческими скульпутрами.
Все отсылки к красоте как к явлению эстетическому сталкиваются с единственным ее смыслом - любованием. Отчего это происходит?
Для начала ответьте себе на вопрос, что такое пошлое выражение лица? Лицо становится пошлым, когда выражает всю очевидность момента, который скоро наступит, более того, пошлое выражение призывно с избытоком, иными словами, это грубая, утрированная эмоция; если женщина собирается заняться сексом, нет ничего более утомительного, чем взгляд исподлобья и грязненькая улыбочка, такие грубые намеки не просто "раздевают" женщину раньше времени, а "выворачивают ее наизанку", нельзя так неуместно распаляться.
Любование красотой - это схожее разбазаривание внутреннего запала; красота очевидна и гола, она представляет себя в опошленном, открытом виде, первый план всегда есть и будет вычурен, помпезен и расточителен, как свет прожектора. За созерцанием теряешься, мысль путается, критика вязнет на языке - в этом сила и слабость очевидной красоты.
Красота - это бесплатная почва, рыхлый, золотой песок, блестящий и стремительно оголтелый. Я уже молчу о том, что явление это чрезвычайно относительное и вес приобретает в зависимости от частного случая. Рискнем допуситить, что Моне хорош, но он, в любом случае, хорош субъективно, и все, что вы найдете в Моне кроме(пусть это будет любая наполняющая суть) уже не относится к красоте, вы можете соотнести это что-то с красотой, но все равно столкнетесь с новой категорией. Красоту чрезвычайно трудно характеризовать, она вызывает возбуждение и тормозит логику.
Перед человечеством из столетия в столетие разворачивается парад сменяющихся образов, многие из которых никто не собирался любить изначально, но если долгое время с уверенностью повторять, что 2 * 2 = 5, придет момент, когда законы математики будут поруганы и изменены. Выхолощенный образ под надзором рекламных структур при необходимом нажиме и повторяемости приобретет статус культового.
В начале начал все ждут, что их примутся хвалить, но похвала не самоценна и надуманна, важна лишь польза. А красота дарит не только легкодоступное наслаждение, но еще и страдание, впрочем, этими свойствами обладает любая вымышленная категория. Проблема в том, что если ты и получил удовольствие, увидев что-то, тебе вовсе не обязательно углубляться в суть.
Среди обсессий есть навязчивые влечения, им сопутствует тревога или страх, которые длятся до тех пор, пока человек не поддастся компульсии, то есть повторяемому действию, призванному снять одержимость. Классический замкнутый круг, самолечение ритуалом. Но в чем же проблема? Есть много теорий на этот счет.
Павлов полагал, что проблема кроется в неустойчивости процесса торможения в организмах, который призван защищать высшую нервную деятельность от перевозбуждения. Есть некая аналогия между усталостью, возникающей в строительном материале под воздействием силы, и усталостью процесса торможения. Кроме того, постоянная борьба с обсессией истощает ресурсы высшей нервной деятельности. С точки зрения психоанализа, это своего рода способ купирования тревоги. Логично допустить, что наличие фетиша и невозможность достижения абсолюта порождает всяческие сбои на высшем нервном уровне. Красота как явление ошеломительной силы, как постоянный фактор влияния похожа на галограмму - ухватить нельзя, оторваться невозможно и тут мы снова сталкиваемся с нервозностью, которая угнетает нервные центры.Необъяснимость, сила и преувеличение сути - это факторы, которые превращают служителей культа красоты в граждан, отмеченных патологией.
Человек обязан расширять фронт своих возможностей, иметь место для совершения маневров, и тогда ему будет легче избегать патогенного влияния реальности, и, как следствие, диссонансов, формирующихся в психике. Красота должна вдохновлять, она хороша как пусковой механизм перед становлением последующего алгоритма под шефством рефлексии, но как конечная цель она легко утрачивает смысл или обрастает выдумками, поэтому жить во имя изменчивых идей нельзя.