ГЛАВА
Суматоха улеглась. Гости разъехались, все мои «постояльцы» вернулись в свои комнаты и я снова стала полновластной владелицей аппартаментов из комнаты с верандой и санузла. Стало немного скучно, когда Академия опустела и даже приключения прошедших дней как-то поутихли и остались просто воспоминанием. Видимо, действия по коррекции памяти, предпринятые администрацией, оказались достаточно эффективными. Постепенно ликвидировались последствия пожаров внутри и снаружи. Ярослав довольно успешно восстанавливал пейзаж из зарослей вокруг Академии при постоянном сопровождении дриад, и Белла зорко за ними наблюдала.
В клубе «Нетопырь» наметились очередные проблемы между компанией Марго и группой молодых веров и Герг с Севой снова по вечерам патрулировали коридор.
После того, как я чуть не устроила потоп, Василиус принялся за меня всерьез и я до посинения и почти обмороков училась под его руководством управлять водой. Не знаю, что случилось в день пожара, но эти занятия начали приносить результат. Конечно, реки я вспять не поворачивала, но разбить небольшой камень с помощью направленной струи воды, пару раз смогла, чем ужасно гордилась. Седрик уже не называл меня бездарью, зато взял привычку иногда задумчиво разглядывать, словно прикидывая, что я за «зверь» такой и этим раздражал неимоверно.
Так и обстояли дела, когда я в один из дней чуть живая после занятий по боевой магии, притащилась домой с одной только целью - отоспаться. Повалявшись в ароматной ванной и завернувшись в полотенце я вышла на веранду и устроилась на своем любимом диванчике, расчесывая волосы. Что меня всегда удивляло и радовало, что никакие кровососущие и кусачие насекомые никогда здесь не появлялись. Вроде бы средняя полоса России всегда была наполнена комариным писком и жужжанием мух, а здесь только прекрасные бабочки, стрекозы, парочка шмелей, которым до меня никакого дела и трудолюбивые пчелы, жужжащие за оградой веранды. Покой, тишина, что еще нужно девушке для того, чтобы спокойно отдохнуть.
- Я всегда говорила, что ты красивая, - раздался сзади голос и расческа выпала из моих рук.
- Боже, - простонала я, - нельзя же так подкрадываться. До инфаркта ведь недалеко.
Девочка в белом сарафанчике и с рыжим котенком не обратила на мои слова никакого внимания, устраиваясь рядом и болтая перемазанными в траве босыми ногами. Котенок сегодня был на удивление шустрым и тут же принялся охотиться на крупную золотисто-коричневатую бабочку. Аника посмотрела на него и задумчиво произнесла:
- Мерси почти вырос и скоро вернется к фрейсам…
- А разве он не останется с тобой?
- Ему со мной скучно, - опечалилась малышка, - скоро захочет завести семью, детей. – Она вздохнула и лицо ее просветлело. – А я заведу себе жеребенка.
Я с нежностью на нее посмотрела. Девочка улыбалась, на щечках проступили ямочки, а глаза блестели.
- Сейчас есть два малыша – Нарцисс и Жемчуг. Который тебе нравится?
- Оба, - подумав, произнесла Аника, - но я хочу крылатого.
- Тебе придется долго ждать, - заметила я, - у Пегаса еще не было крылатого потомства.
Девочка лукаво улыбнулась.
- Просто он не хотел!
Она слезла с диванчика и побежала ловить котенка, у которого были свои собственные планы как провести время. Минутку я смотрела на их дурачества, а потом задумалась. Может ли такое быть, чтобы Пегас сам контролировал рождение крылатого потомства? А почему бы и нет? По-моему, он только притворяется злобным вожаком племени. Аника, наконец, ухватила Мерси и тот терпеливо сидел у нее на руках, выдавая недовольство нервным подергиванием кончика хвоста. Малышка вернулась на диван и свернулась клубочком около меня, прижав котенка к своему боку. Я решила выяснить до конца.
- А что, теперь Пегас хочет крылатого жеребенка?
- Конечно. Звездочка ведь уже подросла, - сонно проговорила девочка.
- Звездочка?
- Одна из жен Пегаса, рыжая со звездой во лбу.
- Интересно, - пробормотала я, - значит, скоро родится крылатый жеребец.
- Неа, - Аника довольно улыбнулась. – Крылатая лошадка.
Я изумилась. Все известные крылатые были мужского полу. Девочек не было. Я растормошила малышку, желая продолжить разговор.
- А ты откуда знаешь?
Девочка вздохнула и села. Вид у нее был недовольный. Котенок, воспользовавшись моментом, тут же слинял.
- Я знаю… Если бы ты захотела, тоже могла бы узнать.
- Как?
- Спросила бы Беллу и все дела…
Что-то в этом ребенке было не так. Любопытство настолько взяло надо мной верх, что даже сон улетучился.
- Аника, - девочка повернула серьезное лицо. – Ты кто? Ты много знаешь, приходишь во снах и наяву, когда захочешь…
Малышка улыбнулась взрослой улыбкой.
- А я думала, что ты никогда не спросишь. Андрэ почти сразу начал выяснять.
Мне стало неудобно, а ведь и в самом деле, почему это раньше не приходило мне в голову? Может потому, что вокруг было столько чудес, что одним больше, одним меньше…
- Я Аника! Аника древняя, Аника юная, Аника могучая, Аника-воин!
- Аника-воин? – что-то знакомое почудилось в этом словосочетании. Что-то не очень хорошее.
Девочка опечалилась.
- Люди не в состоянии понять, что маленькая девочка может быть воином, вот и насочиняли разных присловий, что я хвастаю, а ничего не могу. А ведь на самом деле история была совершенно другая.
- Бедная моя, малышка, - я погладила девочку по волосам, но она отстранилась.
- Они не поняли, что иногда приходится проявлять жестокость, наказывать. – Я же предупреждала Тимура, чтобы он добром увел свою орду. Но эмир уперся. Он же не знал, с кем имеет дело и не поверил ни одному моему слову. А я была еще совсем маленькая, не рассчитала свои силы и убила двух его лучших воинов. Поэтому меня наказали!
- Как наказали? – растерялась я.
- Очень просто, - пожала плечами девочка, - меня не пороли розгами, не подвешивали к потолку. Старшие решили, что какое-то время… - она задумалась, шевеля губами, словно подсчитывая, - я буду под контролем и исполнять распоряжения. – Ее лицо посветлело. – Срок заканчивается и скоро я снова стану свободной.
- Но ты ведь и так свободна! – удивилась я. – Даже приходишь ко мне, а недавно познакомилась с моей мамой и Серафимой.
- Мне же разрешили. – Аника расширила глаза. – Они сочли, что мне можно дать больше свободы, раз уж я повзрослела. Поэтому я и навестила тебя и твоих родных. К тому же, - девочка пожала плечами, - твои родные никогда никому не расскажут о встрече.
- Почему? – спросила я. – Конечно, особо никто не поверит, но…
- Им просто не захочется. – Аника сорвала травинку и сунула ее в рот, напоминая самую обычную девчушку. Заметив мое замешательство, она наклонилась и, делая руками какие-то пассы, шаловливо протянула. – Магияяяаааа…
- А, - дошло до меня, - куда ж без магии…
А Аника уже забыла о печали и вовсю смеялась, тиская и теребя недовольного Мерси. Котенок смотрел страдающим взглядом, но терпеливо переносил все, что она с ним делала.
Повзрослела? Эта малышка? Даже одна мысль об этом вызывала улыбку, но девочка была серьезна.
Что-то знакомое вдруг почудилось в ее рассказе об эмире Тимуре. Что-то из совсем уж древней, с моей точки зрения, истории. Мысленно порывшись в памяти, я с трудом извлекла обрывки истории о Золотой Орде, жестоком полководце Тимуре… Боже! Это же Тамерлан!
- Кхе, - кашлянула я привлекая внимание девочки. Она повернула ко мне сияющее радостью лицо. – Тимур – это Тамерлан?
- А кто же еще. – Невозмутимо подтвердила малышка. Котенок извернулся в ее руках, выскользнул и одним прыжком взлетел на перила.
- Ну вот, - огорчилась девчушка. – Уже и не хочет со мной играть.
- Слушай, - продолжала я размышлять, - а когда это было?
- Что это?
- Ну, твоя встреча с этим ханом.
- Не ханом, а эмиром. И вообще, давно это было, когда он решил напасть на Москву и даже разорил деревню, где жили мои друзья.
- Деревню? – переспросила я.
Малышка задумалась.
- По современным меркам деревню, а тогда город Елец назывался.
Девочка встала, собираясь по своему обыкновению исчезнуть, но я ухватила ее за рукав.
- А почему все же Аника-воин сейчас по-другому понимается?
- Никто не поверил Тимуру, что маленькая девочка победила двух его лучших воинов. Эмир даже потерял часть своих союзников…, - она задумалась и добавила. – Хотя и ненадолго. Он все-таки был великим воином и победителем. Но эта история долго еще отравляла жизнь его орде, а потом просто стала сказкой.
Да уж, история! Сколько же лет этой девочке? Да и девочка ли она в полном смысле этого слова? Ладно уж, перечитаю на досуге историю Тамерлана. Вдруг да найду там историю об Анике-воине. Еще один вопрос меня интересовал.
- Ты говорила, что тебе разрешили общаться со мной и другими…
- Из-за тебя. Ты очень важна, хотя и не знаешь этого. Может это потому, что твои способности заблокированы из-за разрыва родственных связей. И это неправильно.
- Это как? – не поняла я.
Аника вздохнула, словно ей приходилось объяснять очевидное.
- У каждого человека есть папа и мама, у них тоже есть папы и мамы и так далее. Это и есть генеалогическое дерево… - девочка по слогам выговорила слово «генеалогическое». – Но иногда можно разорвать связь преднамеренно и тогда одна ветвь будет сломана и способности предков по этой ветви не передаются. Т.е. они есть, конечно, - поправилась малышка, - но как спят и человек не может их использовать.
- Это ты про моего деда, мужа бабушки Василисы? – догадалась я.
Аника отрицательно мотнула головой.
- Нет! – она подумала и добавила. – Это по материной родне.
- Но она ведь… - начала я и осеклась. Действительно, почему я не задумывалась, что даже у сироты из детдома должны быть те, кто ее родил. Странно, но этот вопрос никогда не всплывал в нашей семье. А ведь если у мамы есть способности волшебницы, то хотя бы один из ее родителей должен был ими обладать.
Малышка угадала мои размышления.
- Конечно! Если провести определенный магический обряд, то связь будет прервана и твои родные просто потеряются…
- И что же делать? – растерялась я. С магическими обрядами у меня были сложности. Преподавательница «Ведовства» уже давно махнула на меня рукой.
- Надо восстановить оборванную связь, - пожала плечами малышка.
- Каким образом?
- Очень просто. Надо найти предмет, который держали в руках обе половинки ветви до проведения обряда по разрыву связи и провести обратный обряд. Любая ведьма справится. – Аника бросила на меня лукавый взгляд и добавила. – Почти любая.
Вот ведь ехидна. Но что же мне делать? Где я найду родителей мамы через столько лет. А вдруг их и в живых уже нет? Я задала Анике этот вопрос.
- Глупая ты, Мария, - девочка спрыгнула с дивана, позвала котенка и они оба буквально растаяли в воздухе, оставив меня в растерянности.
Я открыла рот и замолчала в растерянности. Я не просто глупая, а совершенно тупая. Тупица! Бестолочь! Она ведь все уже сказала: «…навестила тебя и твоих родных…». Не значит ли это, что…? Очень даже значит! Но может ли это быть? А почему бы и нет? Получается, что Серафима – моя бабушка, мама моей матери. Офигеть!!! Интересно, а Василиса знала? Этот внутренний монолог меня чуть не доконал. Голова потяжелела, веки закрылись и я погрузилась в сон. Во сне постаревшая Серафима вдруг молодела и превращалась в маму, которая гладила меня по голове, а на ее груди мерно покачивался медный медальон, все, что осталось от ее детства. История с Тамерланом отошла на второй план. В одном я была уверена: ни одна лошадь при этом не пострадала.
ГЛАВА 2
Проснувшись, я четко представляла себе, что следует делать, но как? Как убедить Серафиму и маму вообще провести подобный обряд? Как их убедить в возможности подобного родства? В задумчивости я расчесывала волосы перед зеркалом, даже не замечая, что именно делаю. Раздалось деликатное покашливание, заставившее меня вздрогнула. Ага, опять центральное радио… или точнее зеркало. В зеркале снова прокашлялись и четкий металлический голос произнес:
- Всем курсантам, кураторам и магистрам срочно прибыть в центральный холл.
«Ну и ну, - подумала я, - общий сбор! Что-то нас еще ожидает…». Торопливо одевшись и натянув скороходы, я галопом рванула по коридорам, подгоняемая любопытством. Жаль, не одна я такая шустрая. Плотный поток студентов и преподавателей затормозил мой полет, заставив перейти на шаг.
- Эх, - произнес кто-то с досадой, - скорей бы они зеркальный телепорт настроили, а то бегаем, как в каменном веке.
«Это что еще за штука? – удивилась я. – Вроде и не слышала о подобном. Да ладно, будем проявлять любопытство по очереди или как говорила одна из моих любимых героинь американских фильмов: «Я подумаю об этом завтра».
Чья-то рука бесцеремонно выхватила меня из общего потока и втянула за угол. Естественно, Герг! Кто же еще осмелится, кроме этого нахала. Тем более моего нахала. А как же! Наши отношения в последнее время настолько развились, что несколько раз мы даже побывали на романтических свиданиях. Правда закончились они не совсем по плану, потому что Герга постоянно с них выдергивали, но факт остается фактом. Его даже родители мои одобрили, а уж я… Мои щеки покраснели и я бросила быстрый взгляд на своего спутника. Хорошо, что Герг не умеет читать мысли! В голове раздался язвительный смешок. Герг может и не умеет, зато вокруг полно тех, кто это делает регулярно и с удовольствием. Только я собралась вышвырнуть незваного гостя из моей головы, как перед глазами возник образ Басты и пришла мысль: «Несмышленая!». Мой гнев сразу же улетучился. Баста в последнее время была слишком раздражительной и нервной из-за очередной беременности и сердиться на нее не следовало. Она даже вернулась к своей прежней привычке считать меня безголовым и безмозглым человеческим котенком, но это не шло ни в какое сравнение с тем, как доставалось Бастету. Он вообще старался не попадаться лишний раз супруге на глаза, хотя продолжал исправно снабжать семейство продовольствием. Герг, не снижая скорости, мчался по одним ему ведомым закоулкам и стены расступались перед нами по воле мага земли. Еще один поворот и мы с размаху влетели в центральный холл, попав прямо в объятия Беллы и Ярослава. Подобно нашим, их отношения также активно развивались, несмотря на недовольство Сигизмунда. Конечно, будущий оракул человечества был слишком важен и ее постоянные побеги на свидания были постоянной головной болью всего преподавательского состава, даже невзирая на то, что Ярослав был мощным боевым магом и вполне мог защитить любимую.
- Эй, - обняла меня Белла, - что происходит?
Судя по ее виду, она тоже предавалась комфорту в своей вновь обретенной комнате. Волосы ее были еще влажными после душа, и даже серьги висели криво. Видно было, что застегивали их второпях. Возможный потомок ведьмы, управляющей золотом, никогда не позволяла себе подобной небрежности. Зато на ее груди ярко сиял эльфийский подарок в изящной золотой оправе.
- Ты пророк или так, погулять вышла, - недовольно проворчала я, выскальзывая из ее объятий и возвращаясь к Гергу, который по-хозяйски обхватил меня за плечи. Я уютно устроилась в его руках и удовлетворенно вздохнула. Белла вскинула бровь и насмешливо хмыкнула. Ну и пусть! Могу я пару минут провести так, как мне хочется. Я поплотнее прижалась к парню и даже обхватила его за талию. В таком положении я была готова встретить любые неприятности. Наивная! Но кто мог предвидеть, что произойдет на самом деле?
На возвышение посреди холла поднялся Сигизмунд в сопровождении Шемока и Седрика, с пыхтением тащивших какой-то громоздкий предмет, закрытый бархатным покрывалом. Все с любопытством наблюдали за ними, а более бесцеремонные даже пытались заглянуть под покрывало, но рычание Седрика с демонстрацией внушительных клыков, быстро отбили охоту у наглецов. Еще более интригующим было появление горгов, идущих строем. По обыкновению они были вооружены дубинами, хотя и одеты не так как обычно, а во что-то более напоминающее одежду. Запах от них был еще тот, и я посочувствовала передним рядам, шарахнувшимся в сторону. Сигизмунд поднял руку и гул постепенно стих.
- По заведенной с момента основания Академии традиции, - торжественно произнес маг, - каждый магический клан может основать в этих стенах свое святилище и исповедовать свою религию. Конечно, если таковая есть, - подумав уточнил он. – Каждое святилище является неприкосновенной собственностью клана.
Все недоуменно переглядывались. Ни о каких святилищах в Академии никто и никогда не слышал. Да и какая может быть религия у магов? Сигизмунд продолжил.
- Горги, обитающие в Академии, только что уведомили меня о создании отдельного клана, поклоняющегося богине Рии. А так как это первый случай, когда кланы воспользовались этим правом, то, по мнению Совета, это заслуживает особого внимания всех курсантов, кураторов и преподавателей.
- Бред, - пробормотал Герг.
- Точно, - поддержал его подошедший дядя Степа. – Кто и когда слышал о богах горгов? Они всегда были слишком неразвитыми для любой мало-мальски внятной религии, а уж чтобы запомнить имя своей богини, это вообще… - он осекся под взглядом профессора Сирин и виновато отступил в сторону.
Кто-то дернул меня за рукав и, обернувшись, я увидела Ладу, естественно в сопровождении Марата.
- Ты что-нибудь знаешь? – шепотом спросила девушка.
- Без понятия, - пожала я плечами. – И вообще слишком много шума для такого незначительного события.
А действительно, что за помпезность. Ну выделили им уголок и все! Зачем такое представление? Может эта богиня какая-нибудь супер-пупер? Продолжая шептать, я поделилась соображениями с Ладой.
- Какая-нибудь жирная, тупая страхолюдина, похожая на самих горгов, - презрительно скривил губы Марат, получив очередной недовольный взгляд профессора Сирин.
Белла, прислушавшаяся к нашей беседе, хмыкнула и отвела взгляд в сторону. Ой, что-то темнит наш оракул. Вот уж кому точно известно больше остальных. Тем временем, Сигизмунд закончил свою речь и предоставил слово вождю горгов, оставшись переводить его речь. Это уж совсем было невероятным. Горги, с которыми я сталкивалась, обычно пары слов на своем языке не могли связать, а тут целая речь. Но горг, который вышел вперед, меня удивил, умудрившись связать даже не пару слов, а целое предложение. И не одно, а несколько за раз. Вообще, что-то в нем было неправильным, вождь явно отличался от соплеменников. В его глазах иногда светился разум и казалось, что он осознает то, что говорит. В литературной обработке Сигизмунда это звучало так, что горг восхваляет свою мудрую богиню, наделившую его разумом, позволившим встать во главе целого клана горгов. Первого клана в истории. Дальше было бла-бла-бла: самая мудрая, самая прекрасная, самая почитаемая и вообще самая-самая-самая. Мы даже успели заскучать, когда горг решил продемонстрировать своего идола и сдернул покрывало. Наступила полная тишина и только горги грохотали своими дубинами, обрушиваясь на колени перед божеством. Среди полной тишины раздался одинокий сдавленный всхлип от еле сдерживаемого смеха, Герг выругался сквозь зубы, а я, попятившись, умудрилась сесть прямо на один из многочисленных кактусов, которыми заменили можжевеловые кусты. Чччерт!!! В ежей превращу!
Идол без сомнения был выполнен горгом, но, тем не менее, получился вполне узнаваемым. «Жирная, тупая страхолюдина» - вспомнила я слова Марата, разглядывая карикатуру на собственное лицо.
Что творилось после того, как горги удалились, бережно унося свое божество в отведенное ему место, не передать словами. Я то бледнела, то краснела, выслушивая «комплименты» в свой адрес. Кстати, вождя я, в конце концов, узнала по скошенному на сторону носу. Это был тот самый горг, на котором я училась манипулированию сознанием, а в результате заставила окаменеть. Недаром он показался мне странным после того занятия. Но как бы то ни было, кличка «королева горгов» прилипла ко мне намертво, даже несмотря на запрет под страхом отчисления от ее использования.
Был один плюс от этого скандала. Попечительский совет решил выделить мне небольшой отпуск, чтобы дать утихнуть разговорам. Конечно, это не был в чистом виде отпуск, скорее производственная практика под руководством отца. На пару недель я становилась практикантом в отделе "Наблюдение за реальностью". Мне было жалко расставаться с Гергом и Беллой, но эта передышка предоставляла возможность заняться собственными делами. И я пригласила Серафиму сопровождать меня в качестве опытного наставника. Серафима давно уже планировала проверить, как протекает беременность Милиссы, поэтому согласилась не раздумывая и не подозревая об истинной цели этой поездки. Но еще до поездки я посетила Дедала и слазила в Интернет, освежить свои познания древней истории. Упоминания об Анике-воине я не нашла, зато нашла интересный факт. Тамерлан вторгся в Рязанские земли, разорил Елец, составив угрозу Москве. Начав наступление на Москву, он неожиданно повернул назад и вышел из пределов Московских земель. Могла ли действительно маленькая девочка развернуть Золотую Орду прочь, победив воинов гордого эмира?
Пока я лазила в Интернет, Дедал изнывал от любопытства. На памяти это был едва ли не единственный случай, когда курсанты академии пользовались услугами технического отдела. В задумчивости я удалилась, оставив старика в недоумении. Похоже, что Дедал в итоге на меня обиделся…
Реальный мир за пределами Академии встретил нас «золотой осенью». Мы с Серафимой были налегке и решили не вызывать такси, тем более, что в составе провожающих был Плуто, выглядевший обыкновенной дворнягой. Плуто подобно своему отцу Церберу обожал автомобильные покрышки. Зато, когда мы с ним стали прощаться, облизывали меня в дорогу все-равно два языка, а грустный взгляд выдавал нежелание расставаться. Обняв его за шеи, хотя одну я и не видела, я чмокнула его поочередно в оба мокрых носа и пообещала вскоре вернуться. Отойдя, я обернулась. Провожающие уже расходились и только грустная дворняга вильнула хвостом, подметая пыльную дорогу. Аж слезы навернулись на глаза. Что-то ты, Мария, стала чересчур сентиментальной. Негоже для ведьмы, легко крушащей преграды с помощью воды. Я немножко преувеличила свои возможности, дабы успокоиться и заметила усмешку на лице Серафимы.
- Ну что, готова? – хмыкнула ведьма. – Можем отправляться?
Я смущенно хихикнула и кивнула головой. К вечеру мы были в родительском доме и мама потчевала нас своими пирогами, а отец щедро подливал в бокалы знаменитую наливку. Милиссу я нашла весьма потолстевшей, а Гаспара чересчур нервным. Серафима, оглядев округлившийся живот фрейсы «на сносях» сделала вывод, что счастливый момент надвигается и пополнение ожидается в течение недели. На это время она решила задержаться, чему все обрадовались, а отец пообещал найти мне достойное занятие в отделе … На том и порешили. Спала я плохо. Одновременно со мной в комнате спала Милисса, в голове которой бродили смутные образы и обрывки воспоминаний, порой даже не ее, а далеких предков. Частым гостем в этих воспоминаниях был крупный бело-черный фрейс, и я порадовалась, что Бастет не имеет отношения к будущему потомству. Реакция Басты на измену мужа была бы непредсказуема. Милисса дергала хвостом и периодически выпускала когти, впиваясь мне в ногу. Я пыталась передавать мысленные образы покоя и безмятежности, стараясь успокоить будущую мамашу, но то ли Милисса оказалась менее восприимчивой, чем Баста, то ли просто была занята своими переживаниями, успокаиваться она не желала и к утру вся моя левая нога в мелких царапинках.
Утро преподнесло мелкий холодный дождь с серого неба и мы все решили остаться дома, делясь новостями и впечатлениями. Ближайшие соседи, прослышав о приезде студентки из Академии, напросились в гости, натащили салаты и прочую домашнюю снедь. Скромный завтрак превратился в грандиозное застолье и через пару часов вранья я сбежала в парк, несмотря на моросящий дождь. Не могла же я рассказывать об уроках магии или о своих успехах в боевой магии.
Немного постояв на крыльце, я вдруг решила отправиться на поиски заколдованного замка спящей красавицы, то есть посетить заросли, к которым мне строго-настрого было запрещено приближаться в детстве. Сейчас они мне уже не казались такими пугающе-интересными. Холодные капли собирались в ручейки и плавно скатывались на землю, разлетаясь брызгами при ударе о траву. Слабое шуршание в кустах привлекло мое внимание, заставив вздрогнуть. Меж листвы мелькнула рыжина и важный Бастет выступил из зарослей, гордо задрав хвост.
- Эй, - удивилась я, - ты что тут делаешь? Смотри, Гаспар защищает свою территорию.
Презрительно дернув усами, Бастет метнулся в траву и через мгновение из его пасти уже свисало безжизненное тело мыши-полевки. Продемонстрировав мне добычу, фрейс исчез среди кустов. «Вот ведь, - хмыкнула я. – Добытчик!». Бастет, как заботливый муж, ловил и приносил еду своей капризной женушке, а так как в окрестностях Академии из-за расположенной там колонии фрейсов, с этим делом было туго, находчивый фрейс повадился посещать наш парк, вылавливая грызунов к обоюдной выгоде. Не сомневаюсь, что Гаспар знал о подобном вторжении, но соблюдал нейтралитет. «Мужская солидарность в действии», - одобрительно подумала я. Пожалуй стоит поговорить с Дергачом, чтобы подбрасывал фрейсам еду. В отношении того, что безумно вкусные, но неземные блюда Лойель придутся этим хищникам по вкусу, я сомневалась, а вот кухня Дергача самое то.
ГЛАВА 3
Вернувшись с прогулки, я обнаружила, что все соседи уже разошлись по своим делам, зато появился новый гость, весьма симпатичный мужчина с веселыми карими глазами. Одет он был не по погоде: в легкой безрукавке, светлых слаксах и летних светлых туфлях. Несмотря на дождь ни единой капли влаги не было заметно на его одежде, а туфли были безукоризненно чистыми. «Мне бы так», - позавидовала я, оглядывая старые кроссовки с налипшей грязью и насквозь мокрый дождевик.
- Машенька, - выглянула Серафима, - вернулась уже? – и тут же заохала. – Промокла вся! Марш переодеваться.
Совет был неплох и я ему последовала. Сухая одежда быстро меня согрела, а расчесанные волосы вернули самоуважение.
- Другое дело, - приобнял меня за плечи отец, усаживая в кресло. – Вот, Володя, познакомься – моя дочка – Машенька.
- Ну, предположим, - усмехнулся Володя, - Машенькой она была лет десять назад, а сейчас уже Мария Павловна – вполне взрослый и разумный человек. – И после паузы добавил. – И самое то, что нам нужно.
- Нужно? – переспросила я, пригубив отцовской наливки, огнем разбежавшейся по жилам. – Кому и зачем?
Ставший серьезным отец присел рядом с гостем и уже вдвоем они начали меня разглядывать. Я поерзала, начиная ощущать некоторое неудобство.
- Эй, - помахала рукой. – Я еще и разговаривать умею.
- На мой взгляд даже слишком много, - отшутился отец и вновь стал серьезным. – А нужна ты нашему отделу. Вернее не конкретно ты, а молодая ведьмочка, маг-манипулятор твоих лет и твоей внешности: блондинка с карими глазами. Но, сама понимаешь, почти все подходящие сейчас проходят обучение в Академиях, а неподготовленного курсанта нам Сигизмунд ни за что не даст.
- Так что, деточка, - продолжил разговор Владимир, - твое появление – это просто дар небес.
Поразмыслив, я решила не обращать внимание на «деточка», хотя и решила запомнить на всякий случай.
- За последнюю пару недель, - продолжил наш гость, - несколько молодых девушек похожей наружности впали в необъяснимую кому. – Я поежилась. В кому мне не хотелось. – И как нам удалось выяснить, это произошло после посещения клуба «Неон», что в центре города…
«Неплохо», - подумала я. «Неон» был самым крутым клубом. Чтобы туда попасть, следовало пройти жесткий фейс-контроль и дресс-код. Соваться туда в джинсах и без посещения стилиста даже не стоило, охранники, чем-то напоминающие горгов, но с интеллектом на лицах, бдительно отслеживали всех несоответствующих статусу посетителей и безжалостно их выпроваживали. Самые крутые бизнесмены местного разлива, а порой и заезжие олигархи вынуждены были заранее бронировать столики. Для владельца клуба, за глаза называемого «Шах», не было авторитетов, зато была масса конкурентов, желающих потеснить «Неон». Однако хозяин «Неона» жестко держал марку самого дорогого клуба с самым изысканным рестораном и самыми отвязными вечеринками. К тому же он никогда, по крайней мере, так говорили, не покидал стен своего заведения. Кстати, если бы я жила в таком местечке, где внутри территории есть даже бассейн, не говоря уже о прочих достижениях цивилизации, я бы может тоже отказалась выходить наружу.
- К нам обратился сам господин … - Владимир замялся…
- Шах, - подсказал отец. – Пусть будет так.
- Отлично, - обрадовался Володя, - так даже легче. Конечно, у него есть и имя, но для сохранения конфиденциальности будем использовать имя «Шах». Так вот, Шах предположил, что в числе его посетителей появился некто, обладающий странными способностями…
«Ого, - мелькнула мысль. – Неучтенный маг на воле». И еще следом: «А Шах этот не промах, для человека, конечно. Но вот если он из числа магов, что, судя по его поведению, так и есть, то происходящее для него было очевидным».
- Обычными способами, - подключился к разговору отец, - вычислить его не удалось, а число пострадавших достигло уже пяти человек. Возможно, что магические способности проснулись слишком рано, а знающего человека рядом не было. Или был, - папа замялся, - но сознательно не сообщил Совету, планируя использовать эти силы в своих целях.
Я поняла, что он вспомнил Присциллу и ее отца. Неизвестный маг-манипулятор, получивший определенные знания помимо Академии, это было еще то счастье. А если это вообще неизвестные способности темной лошадки, каковой до сих пор считаюсь и я? До меня только сейчас дошло, чем это может грозить. Пока я размышляла, часть беседы прошла мимо меня, и когда Владимир обратился ко мне напрямую, я даже растерялась, и ему пришлось повторить вопрос:
- Предлагаю завтра посетить больницу, где лежат пострадавшие и переговорить с лечащим врачом. О том, чтобы нас допустили, я уже договорился.
Какой шустрый! В мою голову очень кстати пришла первая полезная мысль за весь вечер.
- Мы можем взять с собой Серафиму. Уж кто-кто, а она больше остальных знает про магические болезни.
- Точно, - воодушевился Владимир. – Как я сам не подумал?
Серафима согласилась, даже не раздумывая, как только узнала причину. У болезней волшебников есть одно неприятное свойство – чем дольше она длится, тем сложнее ее вылечить. Колдовские заклятия и заговоры, по большей части, не утрачивают своей силы со временем, а некоторые становятся вообще практически неснимаемыми.
Владимир исчез так же, как и появился, только что был и вот уже нет. Но чему я удивляюсь? Он явно был достаточно сильным и опытным магом. Задание заданием, но у моего визита к родителям была еще и своя цель, о которой не следовало забывать. Поэтому я охотно вызвалась помочь маме с посудой, пока Серафима связывалась по магбуку с Академией, а отец звонил в отдел, узнавая о последних событиях и сообщая о моем участии. Не стоило соваться в «Неон» с бухты-барахты и без прикрытия.
- Ма, - спросила я, вытирая посуду, - а как так случилось, что ты оказалась в детдоме?
- Даже не знаю, - пожала мама плечами. – Подобные случаи, когда дети из магических кланов вообще оставались без родных, крайне редки. Знаю только одно, что меня подкинули в дом малютки почти сразу после рождения. Единственным, что сохранилось, это медальон, который каким-то образом умудрился не потеряться. Сначала его хранила директриса дома малютки, а потом она передала его директору детского дома, куда меня перевели в возрасте 3х лет. Больше ничего не сохранилось, хотя, как удалось узнать Василисе, пеленки, в которые я была завернута, были очень дорогими и даже с вензелем.
- С каким еще вензелем? – удивилась я.
Мама улыбнулась и достала медальон. Щелкнув, изящная безделушка открылась. Внутри была нанесена тонкая резьба из переплетающихся линий и колец.
- Интересненько, - пробормотала я, разглядывая странный рисунок.
- Василисе удалось установить, что одна из частей рисунка некогда принадлежала клану, который был полностью уничтожен во время Огненной смерти. Их родовое гнездо было полностью разрушено и даже следов не нашлось. – Мама указала на три кольца в центре, вложенные друг в друга. – А вот остальную часть рисунка найти не удалось. Возможно, что это просто декоративное изображение.
- Не думаю, - пробормотала я, и достала из ящика лупу. – Вот посмотри, - я протянула маме медальон и приложила увеличительное стекло. – Видишь? Вот эти три линии очень похожи на колоски какой-то травы.
- Действительно…
Мама пристально вглядывалась в рисунок, то так, то этак прикладывая линзу, то приближая, то отодвигая ее.
- Видимо Василиса это не заметила… Тем не менее, это мало что дает.
- Как знать? – произнесла я и глубоко вздохнув, задала самый главный вопрос. – Мам, а ты не будешь возражать, если я попробую разузнать что-нибудь.
- Конечно, дорогая. Делай, что сочтешь нужным. Это ведь и твое наследие. – Мама решительным жестом отдала мне медальон.
- А ты бы хотела знать, кто твои родители? – ответ я ждала затаив дыхание.
Мама пожала плечами.
- Если они не хотели меня искать, значит, я им не была нужна. Так что не переживай, - она обняла меня, - я не буду расстраиваться.
Реакция была не такой, на какую я рассчитывала, но это уже было неважно – разрешение было получено, медальон был крепко зажат в руке и я точно знала, что буду делать дальше и к кому мне следует обратиться. Бодро выскочив из кухни, я подхватила на руки зазевавшегося Гаспара и чмокнула его в недовольную морду. Кот смотрел на меня возмущенным взглядом и даже протестующе мявкнул.
- Терпи, - продолжая его тормошить, улыбнулась я. – Хозяйка имеет право на некоторые вольности.
Гаспар поразмыслил и признал мою правоту. Расслабившись, он обвис на руках и сделал вид, что ему все-равно. Но его хвост обладал самостоятельной волей и нервно подергивался.
- Ладно уж, - смилостивилась я, - беги, недотрога.
Кот молнией метнулся по коридору и исчез за поворотом, а я отправилась в свою комнату. Срисовав с медальона ту часть вензеля, которую не удалось опознать, я набрала по магбуку техническую службу помощи гномов. Круглолицая гномиха, узнав меня, приветливо улыбнулась и охотно согласилась оказать маленькую услугу, а именно – отправить запрос в архив магических знаний от своего имени. По некоторым причинам я хотела сохранить в тайне свои поиски, пока не будет получен достаточно весомый результат. Я была уверена, что отсутствие энтузиазма у Серафимы будет таким же как у мамы. Проведенный обряд начисто оборвал родственные связи и даже каким-то образом вызвал нежелание найти своих родных. Поэтому следовало раздобыть доказательства, и мне не хотелось заранее привлекать внимание тех, кто совершил это с моими родными. А гномы точно сохранят тайну. Не знаю никого менее болтливого.
Убрав магбук, я зашла в комнату Серафимы. Бабушка сидела, обложившись книгами, и энергично щелкала по клавишам компьютера. Неплохо для старой ведьмы, одобрительно подумала я. Пальцы Серафимы летали над клавиатурой, как у опытной секретарши. Взглянув через ее плечо я увидела морщинистое лицо Дедала. Вот нифига себе! Старички вовсю общались по скайпу, а Серафима еще успевала делать заметки.
- Подсматривать нехорошо, - проскрипел Дедал, но улыбка смягчила его черты. Было понятно, что древний технарь просто шутит.
Серафима озабоченно оглянулась, а потом махнула рукой.
- Пусть смотрит, ее тоже в это втянули. Может и подскажет чего путного…
- Кхххе, - прокашлялся Дедал, - ну раз уж втянули… Короче, барышни, судя по симптомам, это точно какое-то заклятие, но не современное, из древних будет. Может быть еще со времен Соломона…
- И зачем оно?
- Да кто ж его знает, - махнул Дедал рукой. – Его применяли только для того, чтобы обездвижить жертву, ввести ее в глубокий транс… А уж потом делай с ней что хочешь.
Серафима нахмурилась.
- А противозаклятие?
- Не существует, – уверенно сказал Дедал. – Но! – старик назидательно поднял палец. – Может быть разрушено, если лишить хозяина сил. Все эти древние заклятия постоянно требуют подпитки.
- Ха! – возмутилась Серафима. – И как ты себе это представляешь? Древнее заклятие наложить, это тебе не корову подоить. Там силы должно быть немерено.
Дедал беспомощно развел руками.
- А я что, как написано, так и говорю…
Серафима раздраженным движением разорвала связь.
- Старый пень, толку от него ноль, даром что технарь.
- А может у гномов спросить? - робко произнесла я.
- Да откель же гномам в человеческих болячках разбираться. На них это заклятие совсем по-иному действует. Да и сложно найти такое, чтобы вообще на гномов или эльфов действовало. Магические они… Это только человек такой, - Серафима замялась, подыскивая слово.
- Хрупкий и беспомощный? – снова подсказала я.
- Во-во, точно, словно глиняный горшок.
Сравнение с глиняным горшком меня не порадовало и я ушла к себе, оставив старую ведьму брюзжать. Хватит уже на сегодня впечатлений, спать пора. Не включая свет, влезла под одеяло, вытащив его из-под развалившейся беременной кошки и отключилась.
ГЛАВА 4
Утром нас уже ждала машина во дворе. Самая что ни на есть непримечательная – порядком пропылившийся, полноприводный УАЗик. За рулем был Владимир, напяливший на себя наряд типичного грибника. Глянув на него, я вздохнула и пошла переодеваться. Надо было соответствовать. Единственным украшением, которое я оставила, была эльфийская стрекоза. Ее магические свойства и способность оставаться незаметной для окружающих, могли пригодиться. Поэтому подъехав к больнице, мы больше всего напоминали толпу родственников из провинции. Ни посетители, ни медперсонал не обратили на нас никакого внимания. Даже обидно. Совсем незамеченными мы прошли по длинным коридорам и вошли в зеркало. Да, да… Прямиком в стекло, прикрепленное к кирпичной кладке. Отец, покосившись на меня, весело хмыкнул.
- Закрой рот, Машенька. Не позорь нашу колдовскую репутацию. Самый обычный зеркальный телепорт.
Опомнившись, я и в самом деле закрыла рот и дополнительно открыла глаза. Оказывается, проходя сквозь стекло, я машинально зажмурилась. Мы словно бы попали в иной мир. Кругом была сказка. По-другому и не скажешь. Только сказка вполне современная. С лифтами, табличками над дверью и идеальной чистотой. Лифты бесшумно скользили вверх и вниз, таблички ярко вспыхивали и гасли, а прямо под нашими ногами среди травяного ковра вдруг загорелись желтые стрелки, указывая направление сквозь каменный лабиринт, увитый лианами с приятно-пахнущими цветами. А к нам навстречу, широко раскинув руки и улыбаясь, спешил странный человек в ярко-желтом наряде, похожем на пижаму. Человек налетел на Владимира, они крепко обнялись, как старые друзья, которые давно не виделись.
- Привет, червяк ты заспиртованный, - хлопнул приятеля по спине Владимир.
- А слышу-то от кого, - заверещал человечек, больше всего похожий на неваляшку из двух шаров, с торчащими руками и ногами. – Блоха длинноногая! Не устал еще по горам прыгать?
Мы с Серафимой наблюдали за встречей, вытаращив глаза, а отец стоял невозмутимо, лишь улыбаясь кончиками губ. Наконец, мужчинам надоело здороваться, и Владимир представил своего друга.
- Знакомьтесь! Мой однокурсник по Академии – Кузьминус. – Он ядовито улыбнулся.
– Вообще, конечно, Кузьма, но из хвастовства …
- Ничего не из хвастовства, - запротестовал человек-неваляшка. – А в медицинских целях. Положено так!
- Ладно уж, - смилостивился его приятель. – Пусть будет в медицинских, раз уж ты самый лучший специалист по магическим болезням.
- А мы знакомы, - улыбнулась Серафима. – Давненько уже.
Казалось невероятным, но Кузьминус от гордости еще больше надулся и я даже побоялась, что он вот-вот воспарит к потолку. Но толстячок справился и устоял. Он почтительно приложился к руке Серафимы, а затем к моей.
- К делу, - переходя на официальный тон, скомандовал Владимир. – Нам необходимо увидеть пострадавших.
- Прошу, - Кузьминус приглашающе махнул рукой. – Сразу за поворотом.
Мы завернули за угол и уперлись в массивную дверь, украшенную вырезанными на ней символами. Серафима со знанием дела провела рукой по спирали вокруг ручки и дверь распахнулась.
- Хватка еще осталась. - Кузьминус с уважением посмотрел на колдунью.
В помещении, которое язык не поворачивался назвать палатой, было установлено пять кроватей. В каждой находилась девушка. Если бы не цвет волос, то рыжий, то светлый, то русый, их можно было бы принять за близнецов, настолько одинаково безжизненными выглядели их лица с закрытыми глазами. Серафима с Кузьминусом подошли к одной из неподвижных фигур и стали тихонько разговаривать. Не желая мешать беседе двух медиков, я постаралась абстрагироваться от обстановки и встав в уголок начала медитировать. Постепенно картина пространства перед моими глазами менялась. Тонкие нити ярко-зеленых аур буквально пронизывали помещение, сосредоточиваясь вокруг девушек. Случайно я взглянула в сторону Серафимы и Кузьминуса. Зелень вокруг них сияла совсем нестерпимым изумрудным светом. Я перевела взгляд на лежащую фигуру и ахнула. Ее собственная аура, слегка голубоватая, была словно бы опутана серой паутиной и сузилась почти до размера тела. Паутина сковывала ее, не давая расширяться и пульсировать. Голубоватое сияние словно бы приглушилось и, стараясь защитить, окутало девушку плотной пеленой. Но паутина тесно сдавливала голубизну, особенно в районе головы и таза. В этих местах она словно бы была отпечатком огромной трехпалой лапы и даже местами продавливала ауру, прикасаясь к коже.
Пока я смотрела, в паутине началось движение. Тонкие нити дернулись в моем направлении и хищно заколыхались в воздухе. Стрекоза дернулась, больно впиваясь в волосы. Я вскрикнула и вышла из транса, разрывая связь. Отец тут же оказался рядом и вывел меня за дверь. Следом вышел Владимир. Осторожно подбирая слова, я попыталась объяснить свое видение. Подошедшим Серафиме и Кузьминусу мой рассказ явно не понравился, потому что разнес в пух и прах все их теории.
- Значит трехпалая… - медленно произнесла Серафима, переглянувшись с отцом.
- Да показалось, - махнул рукой Кузьминус.
- Вряд ли, - сказал отец, - Мария обладает высоким уровнем яснознания и даже прошла курс подготовки у эльфов.
Кузьминус удивленно вскинул брови, а я задумалась, можно ли мое занятие с Навиель назвать курсом подготовки.
По возвращении домой состоялось расширенное заседание, включая маму. Благодаря магбуку, компьютеру и отцовской рации, к совещанию были подключены все, до кого удалось добраться. Вот только эффекта от этого не было. Детальное описание Серафимы и мой рассказ были разосланы во все магические клиники, архивы и даже оракулам. Скорого результата ждать не приходилось, поэтому так ни к чему и не придя, мы разошлись по комнатам.
Во сне за мной гналось что-то темное и громадное. Протягивая ко мне трехпалую лапу оно требовало отдать мое тело для своих экспериментов. Я ловко прыгала, уворачивалась, избегая страшных прикосновений, пока не свалилась с кровати и не набила на лбу приличную шишку. «Глупая, двуногая, неуклюжая», - возникла в голове мысль и меня окатила волна веселья. Шишка болела и не располагала к юмору, поэтому я завертела головой в поисках источника. Негромкое мурлыканье привлекло мое внимание. Я обошла кровать и увидела Милиссу, уютно устроившуюся прямо на куче небрежно брошенной мною одежды под батареей. Фрейса довольно мурлыкала, повернувшись ко мне спиной, и приглядевшись, я увидела, как из-под пушистого бока, еще покачиваясь на тонкой шейке выглядывает слепая черно-белая мордашка. Господи, котята… Нет, фрейсята. Осторожно просунув руку, мне удалось нащупать три маленьких теплых тельца новорожденных. Двое мирно присосались к соскам матери, а один, слегка крупнее, упорно тыкался мне в ладонь влажным маленьким носиком. «Ух ты, - мысленно сказала я, обращаясь к малышу, - да ты шустрик». Фрейсенку, наконец, удалось взобраться по пушистому боку и он довольно засопел, прижавшись к моей руке. Милисса приподняла голову, глядя мне прямо в глаза, а затем шевельнулась. Сладко спящий малыш плавно скользнул по ее телу и оказался рядом со своими братьями или сестрами. Успокаивающе почесав за ухом новоявленной мамаши, я взобралась на кровать и снова заснула уже без сновидений.
Разбудило меня негромкое позвякивание. И какой идиот завел будильник в такую рань! Привычным жестом я похлопала рукой в надежде отключить это проклятое устройство. Рука больно стукнулась о прикроватную тумбочку и я проснулась. Естественно никакого будильника не было, зато кристаллы магбука периодически вспыхивали, и одновременно устройство гномов издавало мелодичный звонок. Здорово! Так он еще и так может! Я взяла устройство в руки, экран мгновенно вспыхнул и появилось добродушное лицо вчерашней гномихи. Заметив мою пижаму, она смутилась и рассыпалась в извинениях, на что я в свою очередь тоже проявила воспитанность и заизвинялась в ответ, что заставила многоуважаемую даму ждать. Пару минут мы упражнялись в составлении изысканных фраз, а потом гномиха сочла, что этикет соблюден и можно перейти к делу. Пришел ответ на запрос из архива и тайна перестала быть тайной. Символы в медальоне принадлежали одному из старейших волшебных кланов Хабаровым. Если учесть, что фамилия Серафимы Мурзина, значит это ее клан полностью погиб во время Огненной смерти. А вот клан Хабаровых вполне благоденствует до сих пор. И возглавляет его некто Борис Хабаров. Судя по фотографии весьма и весьма импозантный мэтр. Ладненько, теперь мне есть, с чем идти к Серафиме.
Как есть в пижаме я выскочила из кровати и понеслась по коридору, прижимая магбук к груди и чуть не сбив с ног отца.
- Стоять! – прозвучала команда и я, повинуясь замерла на месте. – Что горит? Только кратко и без эмоций.
А что, неплохая идея, привлечь отца. Скороговоркой, проглатывая буквы, на одном дыхании я выпалила свои открытия:
- Серфма мам мамы, а фмлия ммы Хабрва…
Отец почесал макушку в задумчивости.
- Что-то я не совсем понял, стоит пожалуй вникнуть в это поглубже. Пойдем, торопыга, кофейку дерябнем и перетрем, как говорит один мой знакомый.
Задержка меня раздражала, но очень уж хотелось иметь отца в качестве союзника и помощника. Кто знает, как мама отнесется к этой новости? Скрепя сердце и постаравшись взять себя в руки, я отправилась на кухню вслед за отцом. И только когда кофе был разлит по чашкам, заправлен молоком, а на столе появились вазочки с медом и вареньем, отец вопросительно посмотрел в мою сторону. Я повторила:
- Серафима – это мама нашей мамы, а фамилия мамы Хабарова.
Чашка в руках отца дрогнула и кофе пролился на стол. Бросив салфетку в кофейную лужу и осторожно поставив чашку на стол, отец устремил на меня внимательный взгляд.
- Есть доказательства?
Я молча повернула к нему магбук и раскрыла медальон. Пока отец изучал ответ из архива, придирчиво сравнивая рисунок с медальоном, я пыталась взять чашку с кофе дрожащими руками. Чашка качалась из стороны в сторону, позвякивала и дрожала. Бросив бесполезные попытки, я сложила руки на груди, чтобы унять нервную дрожь.
- Мда…, - протянул отец, глядя на меня из под очков, - вроде все верно… Вот только как получилось так, что ребенок клана Хабаровых вдруг оказался в сиротском приюте города Блажска? И почему последняя представительница клана Мурзиных даже не разыскивала свою дочь?
А вот это уже было сложнее. Стараясь осторожно подбирать слова, чтобы не выдать источник, я сообщила отцу об обряде разрыва родственных связей. Вроде бы прочла в одной книге.
Отец задумался.
- Обряд такого рода обязательно должен быть зафиксирован в архивах, потому что если он был проведен нелегально, без согласия кланов, то считается, что маг, совершивший его, становится преступником и преследуется всем магическим сообществом.
- А ты можешь это узнать? – с замиранием сердца спросила я.
- Есть у меня дружок среди архивных, - улыбнулся отец. – Давай прямо сейчас и отправим ему запрос.
Он придвинул к себе магбук. Пара минут и дело сделано. А я то, я… К гномам обращалась, когда вот так, оказывается, все просто! Я возмущенно посмотрела на отца. Он ничего не понял, но на всякий случай сделал виноватое лицо. Это было так уморительно, что я рассмеялась.
По лестнице прошуршали тапочки и спустилась Серафима.
- Кофе, - принюхиваясь, пробормотала ведьма, - а запах... – она блаженно закрыла глаза и взяла чашку.
- А, - вспомнила я, - Милисса родила трех детенышей.
Чашка брякнула об пол и разбилась.
- Мария, нельзя ж так… - огорчилась Серафима.
- К счастью, к счастью, - успокаивающе пробормотал отец, доставая новую чашку и наполняя ее кофе.
То ли мне показалось, то ли померещилось, но отношение отца к Серафиме стало более почтительным. Теща все-таки, хмыкнула я. Серафима удалилась, унося чашку с собой и бросив на меня все еще недовольный взгляд. Магбук негромко звякнул.
- А вот и ответ от Сметанного. – Сказал отец.
- Что за странное имя?
- Это не имя, это фамилие такое, - спародировал отец фразу из известного мультика. – Таааакс, что пишет. – Он уставился в магбук и присвистнул. – Вот так фортель!
- Что, что там, - нетерпеливо заерзала я.
- Есть запись о подобном обряде с согласия глав кланов Хабаровых и Мурзиных в отношении Серафимы Мурзиной и Бориса Хабарова.
- Опаньки, - я ринулась к магбуку. Все точно, как он сказал. Это значит, что не только Серафима моя бабушка, но и неведомый мне Борис Хабаров, нынешний глава кланов Хабаровых, скорее всего мой дед. И что теперь? Именно этот вопрос я задала отцу.
- Что теперь, что теперь… А теперь невесть что! – гаркнул отец. – Обратный ход может быть дан по требованию потомка обоих родов, т.е. по твоему или маминому требованию. Потому что именно вы являетесь пострадавшими по данному делу. Ведь это ваши родственные связи оборваны, а силы скованы. Вот только, - он на секунду замялся, - понятия не имею, что произойдет. Если обряд был произведен с ведома и по согласию Бориса Хабарова, можем получить крутой фитиль в не самое удобное место. Клан Хабаровых весьма силен, в их крови сила боевых магов земли и воздуха, оракулов и ясновидящих. Почти все оракулы происходили оттуда.
- А Белла? – с замиранием сердца спросила я.
Отец пожал плечами.
- Официально Белла полукровка, потому что ее отец не был волшебником. Иногда такое случается, так что ничего удивительного. А вот ее преподаватель профессор Рерих - это сестра Бориса Хабарова.
Как тесен мир!
- И небезизвестный тебе Солодой тоже состоит в родстве с Хабаровыми. Что-то вроде дяди по материнской линии.
Сюрпризы, сюрпризы. Надеюсь, что недавние события происходили без благословения со стороны главы клана.
- Ладно, - решил отец, - сейчас мама с Серафимой спустятся и … посмотрим, что будет. Ты только молчи, я сам все сделаю.
Пожалуй стоит сделать официальный завтрак, решила я и отправилась к холодильнику. Яичница с жареной ветчиной – самое то серым осенним утром. Отец, посмотрев, как я опустошаю холодильник, одобрительно крякнул и вытащил льняную скатерть. Когда громко обсуждая новорожденных фрейсов пришли мама и Серафима, кофе уже закипел, а яичница вовсю булькала на сковородке. Запах стоял фантастический и обе ведьмы остановились в недоумении.
- У нас торжество? – спросила мама.
- Конечно, - уверенно сказала я. – Пополнение в семье, - отец бросил на меня предупреждающий взгляд. – Три новорожденных фрейса. Причем один из них… - тут я прикусила язык, не желая разбалтывать свой секрет.
- Что один из них? – подозрительно переспросила Серафима.
- Шустрик, - нашлась я, - уже даже меня обнюхал и носом потыкался.
- Аааа, - успокоенно протянула бабушка. – В каждом помете такой бывает. Уж даже вроде бы от одних родителей, а все детеныши разные. Взять хотя бы Пегаса. Сколько жеребят, столько и характеров. Лучше бы крылатого родил, лентяй этакий.
Тут я кое-что вспомнила.
- А может ему кобылы не нравились…
- Не нравились, вообще бы жеребят не было… - отрезала Серафима.
- А сейчас есть беременные кобылы?
- А как же, - довольно сказала Серафима, - целых три: Принцесса, Брунгильда и Звездочка…
- Вот Звездочка и родит тебе крылатую лошадку.
За столом наступило молчание, затем мама нерешительно сказала:
- Глупости говоришь, крылатые только жеребцы бывают.
- Вот увидишь, - гордо ответила я. – Будет лошадка.
Бабка внимательно посмотрела на меня и задумалась, а мама спросила.
- Это что, Белла предсказала?
Я решила обидеться. Конечно, у меня нет особых задатков прорицания, но такое недоверие уже оскорбительно.
- Сразу и Белла, что за недоверие в способности собственной дочери…
Мама виновато улыбнулась, а отец небрежным движением бросил на стол раскрытый медальон. Серафима мельком глянула на безделушку, потом отвела взгляд, затем снова посмотрела, уже более пристально, протянула руку и поднесла медальон к глазам. Нахмурилась, порылась по карманам в поисках очков, нацепила их на нос и впилась взглядом в орнамент из колец и линий.
- Странно, - пробормотала старая колдунья. – Откуда это?
- Это мое наследство, - пояснила мама, - Единственное, что сохранилось от детдомовского детства. Кстати, - обратилась она к отцу, - мог бы и поосторожнее обращаться с моим приданым.
- Какое еще приданое, если сама золото, - рассмеялся отец, привлекая ее к себе и чмокая в макушку.
Все это время Серафима не спускала глаз с мамы, а затем отвела взгляд. Краем глаза я видела, что медальон она тайком спрятала в карман.
Завтрак протекал весело, все с аппетитом уплетали яичницу, даже Гаспар снизошел до ветчины. Сегодня утром он был больше обыкновенного взвинчен, потому что Милисса не допускала его в комнату, где решила оборудовать детскую. Все его попытки приблизиться она встречала шипением и ворчанием. Гаспар проявлял осторожность и старался держаться поодаль, наблюдая за счастливым семейством с высоты книжного шкафа. Неугомонный фрейсенок доставлял матери массу беспокойства все время норовя отползти подальше и заставляя ее подниматься, чтобы вернуть его на место.
Ближе к обеду Серафима вдруг засобиралась в Академию, отговариваясь тем, что необходимо проверить Пегаса и его беременный гарем и обещая вернуться через сутки. Медальон она прихватила с собой.
Вечером позвонил Владимир. Мое посещение клуба «Неон» было назначено на послезавтра, когда в клубе будет очередная вечеринка. Для обеспечения безопасности мне полагалось аж целых два телохранителя, личный автомобиль с шофером. Впридачу к ним прилагался стилист, чтобы придать мне нужный вид для посещения столь презентабельного заведения.
ГЛАВА 5
Хриплый автомобильный гудок прервал прекрасный сон. «И кому, блин, не спится» разозлилась я. Такой сон! А какой собственно? Ночные картинки полностью выветрились из головы, оставив лишь ощущение пронзительного счастья. Ну что ж, и на этом спасибо. Выпутавшись из одеяла, которое почему-то оплело меня плотным коконом, и слегка погладив Милиссу по пушистому боку, я торопливо начала переодеваться. Привычка одеваться как в армии – быстро и без споров, появилась еще в Академии. До поступления туда я могла собираться часами и порой, чего уж скрывать, опаздывала на работу. Может еще поэтому мне указали на дверь, а не только в результате магических процедур? Прыгая на одной ноге, я пожалела, что скороходы остались в Академии. Потрясающая вещь и отлично экономит время. Вот только вряд ли мне здесь удастся найти подходящий навигатор для волшебных шлепанец.
Милисса, приподняв голову, с любопытством за мной наблюдала. Фрейса уже более-менее успокоилась, и я смогла легко рассмотреть детенышей, которых она перестала прятать. Три маленьких тельца лежали вплотную друг к другу и мерно сосали молоко, старательно выдавливая его лапками, как самые обычные котята. С шустриком я уже познакомилась и теперь с любопытством рассматривала остальных двух. Похоже, что у нас близняшки, дымчато-серые с темными лапками и хвостиком. Не знаю почему, но я была уверена, что близнецы – это две девочки, а вот шустрик как раз наоборот – пацан. Ну да ладно, через пару дней, когда Серафима вернется, ситуацию проясним. Одно ясно, кем бы малыши не оказались, они желанные и любимые. Мысленно пожелав семейству отличного дня, я пошла к выходу. Милисса громко замурлыкала. Фрейса есть фрейса, пусть даже она не способна к мысленному общению, но уловить эмоции для нее плевое дело. А в моей комнате она точно чувствовала себя в безопасности.
Стоило мне открыть дверь, как мимо ног метнулась тень. Гаспар, пулей взлетев на шкаф, занял пост для наблюдения и защиты, готовый когтями и зубами вцепиться в незваных гостей.
- Удачи, защитник, - пожелала я ему и вышла в коридор.
- Доброе утро, - сказала мама, - с кем ты там разговариваешь?
- С Гаспаром, - усмехнулась я, - он, видишь ли, вообразил себя телохранителем, особенно в мое отсутствие.
Мама озабоченно взглянула в комнату.
- Как бы кого не поцарапал, - она прикрыла дверь, оставив узкую щелочку, чтобы кот и фрейса могли спокойно сновать по дому.
Вряд ли Милисса оставит детенышей, но Гаспар обязательно появится к завтраку.
- Пойдем, - потянула меня мама за рукав. – Похоже, прибыло твое сопровождение.
- В такую рань! – простонала я, представив себе двух дюжих молодцев вроде Максюты - телохранителя Василисы. А я с утра непричесанная, в спортивном костюме.
- Служба не ждет, - грозно сказала мама, а потом весело рассмеялась. – Не трусь, к вечеру из тебя богиню сделают или я не знаю Володю.
- А ты его знаешь? – съерничала я.
- Конечно, - спокойно ответила мама, - они с твоим отцом были как сиамские близнецы во время учебы. – Она усмехнулась. – Пару раз даже вдвоем ко мне на свидание приходили, пока я ультиматум не выдвинула.
- Круто, - оценила я. – Ты одним махом построила двух боевых магов?
- Твой отец не совсем боевой маг, - улыбнулась мама, - он, скорее, ведьмак, волхв. Работает с силами природы и может управлять некоторыми природными стихиями.
- Не фига себе, - не так прост оказался мой папочка, - и какими, например?
- А это ты у него спроси, - мама подтолкнула меня к лестнице. – Уж вчерашнюю морось ему вполне удалось погасить.
Ахнув, я посмотрела в окно. А там… Пусть неяркое, осеннее, но солнышко светило, играя в каплях воды на траве и листве. Здорово! Надо будет как-нибудь попробовать научиться. Если я еще могла смириться с дождем, как с необходимостью, то летающую в воздухе мелкую взвесь водяной пыли просто ненавидела. Особенно осенью, особенно когда так мало становится солнца и тепла.
Подходя к кухне, я невольно начала прислушиваться, стараясь услышать незнакомые мужские голоса, но услышала только знакомый – Владимира. А в ответ ему прозвучал мелодичный, женский. Интересненько однако. Может это стилист? С любопытством я вошла в двери и слегка растерялась. Рядом с Владимиром сидели две девушки, с комфортом устроившиеся в ротанговых креслах. И это моя охрана? Я толкнула отца в бок и шепотом задала свой вопрос, который, конечно же, услышали все присутствующие. Взгляды тут же обернулись ко мне и одна девушка, подмигнув, ответила:
- В отряд Валькирий входят только девушки, так что тебе придется иметь дело именно с нами.
- Ну и слава Богу, - облегченно вздохнула я, плюхаясь в кресло и придвигая к себе кофейник.
Вторая, окинув меня внимательным взглядом, оценив заспанный вид и встрепанные волосы, понимающе переглянулась с подругой, и улыбнулась…
- С нами еще и стилист приехал.
Чашка с кофе замерла на пути к губам, когда сзади раздался капризный голос, растягивающий согласные.
- Чтооо за виид? И как мне рабооотать с такииим материааалом?
Девчонки фыркнули, а я, ощущая себя куском ткани, обернулась. Красавчик в стиле Маратика, слишком ярко, на мой взгляд, одетый, слишком аккуратно причесанный, с маникюром и, подозреваю, с педикюром, лощеной рукой держал прядь моих волос.
- Кудааа дергаешьсяаа? – Рука крепко вцепилась в волосы, причиняя боль и принуждая повернуть голову назад.
- Познакомься, - сказал Владимир. – Лучший стилист в городе Макс.
А как я могу с ним знакомиться, если он мне голову не дает повернуть. Заочно? Хотя, судя по ощущениям, моя макушка знакомится с его рукой очень даже очно.
- Не Макс, а МаксимИллиааан, - капризно протянул стилист.
- А что не Максимус? – положительно этот тип меня раздражал.
Валькирии захохотали. Рука, держащая мои волосы, наконец, оставила их в покое и за спиной раздалось обиженное сопение.
- Ну и ладно, смейтесь, смейтесь, - нормальным голосом произнес Макс и я обернулась.
И почему я считала его слишком уж лощеным. Нормальный парень, ухоженный. Вот только физиономия покрылась румянцем. Одна из валькирий пояснила:
- Да он Максим по рождению. Мама с папой так назвали. Но для директора салона имя Максим показалось простоватым и он придумал парню модный псевдоним.
- А что? – перешел в нападение стилист. – Видели бы, что за контингент туда ходит. Сплошь мисс, модельки и жены олигархов. И все с охраной. Чуть что заподозрят, тут же капец придет. А голубой ни у кого опасений не вызывает.
- Так ты гей? – вытаращила я глаза. – Настоящий?
- Вот черт, - простонал парень, а девчонки заржали в голос, как две кобылицы. Одна из них даже пополам от смеха сложилась.
- Да будет вам, - пришел на помощь совсем растерявшемуся Максиму отец. – Зачем над парнем издеваетесь? Нормальный он, может даже нормальнее всех нас. – Он подтолкнул парня к свободному креслу. – Садись, кофейку выпей, а то этот злыдень, - отец неодобрительно покосился на невозмутимого Владимира, - поднял всех ни свет, ни заря.
- Не знаешь ты, Павлик, сколько времени занимает женская красота, - отшутился тот и выглянул в окно. – И вообще мне уже пора. Оставляю вас наводить марафет. Заеду часов в восемь.
Не прощаясь Владимир вышел и только его и видели. Каким образом он собирался добраться до города было непонятно, потому что потрепанный УАЗик остался стоять под нашими окнами.
Макс оказался знатоком. Так как Гаспар отказался пускать кого бы то ни было в мою комнату, пришлось оккупировать спальню родителей и гостиную. Зарядка, душ, массаж и куча еще бог весть каких процедур, некоторые из которых вроде эпиляции были малоприятными, маски, спа… Показалось или парень умудрился притащить с собой полсалона?… Было около семи, когда усталый стилист завершил свою работу.
Из спальни родителей вышли валькирии и я обомлела. Богини, Венеры, хотя нет, скорее гетеры Сафо… Перед нами стояли две роскошные брюнетки, затянутые в плотнооблегающую их кожу. На одной был ярко-красный наряд, на другой иссиня-черный. Кругом заклепки, шипы… Я оценила замысел стилиста. К такой паре вряд ли кто сунется, девчонки выглядели полностью поглощенные друг другом. А вот ко мне, подумала я, не подойдет только слепой или совсем уже рохля какой-нибудь. Глядя на себя в зеркало я видела почти Афрродиту, только Афродиту невинную, желанную… В общем, и фейс, и дресс были на месте. Контроль пройдем. Мама даже прослезилась, а отец мужественно держался, отвернувшись к окну. Такой реакции предков я не наблюдала с выпускного вечера, когда спустилась вся в кружевах и жемчугах, с горящим взглядом и на высоченных шпильках. Но, возвращаясь домой, шпильки я сняла, ходить на них оказалось невозможно. А придать мне нынешней, уже умудренной опытом, такой невинный вид, это, я вам скажу, высший пилотаж. Завершающим штрихом образа стала бело-розовая камея на тонюсенькой золотой цепочке. Надевала мне ее мама, загадочно и грустно улыбаясь. Отец обнял ее за плечи и прижал к груди.
- Выросла наша принцесса, вот уже и бабкино наследство пригодилось.
Фраза мне показалась странной и запомнилась, хотя поняла я ее много позднее.
Макс на пару минут исчез и когда вернулся, то уже не выглядел уставшим. Блестящий костюм и пена кружев на рубашке еще больше придали ему вид парня нетрадиционной ориентации. Роскошные ботинки из кожи крокодила и серебряные запонки с фианитами завершали образ. Его задача на сегодня была еще не закончена. Именно он должен был сопровождать меня в клуб. Владелец салона был прав, гей вряд ли отпугнет поклонников, зато лучший стилист города без труда попадет в «Неон» и проведет туда кого хочешь, не вызвав подозрений.
В дверях раздались аплодисменты.
- Божественно, - сказал Владимир, одетый в ливрею, - воистину божественно. – Снова протянул он, целуя мою руку. Валькирии хихикали, а Макс сиял, как начищенный самовар. – Макс, ты бесподобен.
Отец усмехался, а мама была огорчена. Их не будет рядом, когда их дочери, возможно, будет угрожать опасность. Но отец был достаточно известной фигурой в городе и ему не стоило там появляться. Мало ли кто мог узнать его, а потом и Владимира.
- Ну что, карета подана, - произнес Владимир, и сделал жест рукой. – Телохранители и сопровождающий вперед. Мне еще надо с Золушкой инструктаж по технике безопасности провести, чтобы ей в тыкву не превратиться.
Валькирии, в раз ставшие серьезными, удалились, прихватив с собой Максима. Владимир, перестав паясничать, развернул на столе карту.
- Из клуба только два выхода. Насколько нам, - последовал кивок в сторону отца, - удалось установить, девушек вывели или вывел кто-то через запасной выход. Но на всякий случай…, - он посмотрел мне в лицо и добавил, - все будет хорошо! Для подстраховки машина будет стоять у центрального входа, я и Макс будем прикрывать главную аллею. А вот Злата и Стефания, - я поняла, что так звали моих телохранителей. – Будут следить именно за запасным выходом. Ты же, - он многозначительно поднял палец, призывая меня к вниманию. – Должна постоянно быть в поле их зрения. По показаниям видеокамер, что бы ни происходило, это было не в клубе. Девушек нашли в разных местах в городе в направлении движения в сторону их дома. Поэтому в клубе веселись, флиртуй, но гляди в оба. Если придется клуб покинуть не через центральный вход, то иди именно в сторону главной аллеи. Усекла? – внезапно он перешел на фамильярный тон.
- Усекла, - осторожно повторила я. – В направлении главной аллеи…
- Умничка, - весело пробормотал Владимир. – И кстати, ровно в 24-00… - я напряглась. – Карета НЕ превратится в тыкву, а ты будешь все так же прекрасна.
- С Богом, - напутствовала меня мама, украдкой перекрестив. Не то, чтобы опытная ведьма верила в Бога, но так, на всякий случай, а вдруг да существует…
Каретой оказалось белое «Вольво» с кожаным черным салоном и кучей разных прибамбасов от спутниковой связи до банальных мониторов в подголовниках кресел. Владимир, вмиг преобразившийся в ВИП-водилу, забежал вперед и предупредительно открыл дверь. Салон принял меня в объятия и я оказалась посредине между валькирией и Максом. Вторая устроилась на переднем сидении. «Словно гангстерский детектив», - пришла напоследок мысль, и мы помчались. Водил Владимир виртуозно. Вольво мчалось по ухабистой дороге, словно по европейскому шоссе и уже через пару часов мы подъехали к клубу.
«Неон», оправдывая свое название, сиял огнями. «Слишком ярко, слишком хищно, словно пещера джина», - неожиданно подумала я и хмыкнула. Во-первых, джинов не бывает, ну или сейчас с ними вполне спокойно, а во-вторых, кто слышал, чтобы у джинов были пещеры. Вот бутылка какая-нибудь или, на худой конец, лампа древняя, медная, вот тогда можно было бы джинов вспоминать, а здесь разве что зеленого змия найдешь.
Вольво лихо подрулило к входу, подрезав надутого господина на Мерседесе. Господин уже собирался было устроить скандал, когда из передней двери показалась стройная ножка в обтягивающем красном сапоге на высоченной шпильке. Господин замер и с открытым ртом наблюдал, как появляется все остальное. А когда вышла вторая валькирия, а затем и я, опираясь на галантно подставленную руку Макса, на губах мужчины появилось сладкое выражение. Черная валькирия хмыкнула и, вильнув бедрами, прошла мимо него. Она обхватила за талию свою приятельницу в красном и запечатлела на ее губах крепкий поцелуй. Надутый шарик сдулся… Мне даже стало жаль этого толстячка, который, погрузившись обратно в свой Мерс, газанул с места и умчался. Девчонки противно захихикали, глядя ему вслед. Владимир, плавно тронувшись с места, аккуратно развернулся и припарковался на другой стороне улицы.
Живописно-экстравагантной группой, привлекающей всеобщее внимание, мы прошествовали к входу и охранник, оценив ситуацию опытным взглядом, приглашающе распахнул перед нами дверь. Операция началась.
ГЛАВА 6
«Неон» встретил нас неожиданно изысканно, приглушенной инструментальной музыкой, неярким, но вполне достаточным для отчетливого видения светом, негромкими разговорами и смехом. Макс, заботливо подхватив меня под руку, пояснил:
- Это сделано специально, чтобы посетители могли спокойно расположиться и пообщаться. Крутое веселье начнется позднее, а самое бесшабашное будет происходить наверху.
Макс двумя пальцами приподнял мое лицо вверх и я несколько растерялась. Прямо над головами словно бы повис и парил в воздухе еще один этаж. Снизу не было видно, что именно там делается, но я была точно уверена, что сверху можно было видеть все, что происходит внизу.
- Наверх можно попасть лишь по приглашению, - шепнула мне одна из валькирий, пока Макс, снова приняв томно-расслабленный вид, приветствовал своего знакомого. Они так демонстративно почмокали воздух возле щек друг друга, что мне стало смешно.
Еще кому-то помахав рукой и сделав огорченный вид, стилист кивнул в мою сторону, дескать должен сопровождать и никуда от этой обязанности не деться. Однако в его жесте было и обещание подойти, как только получится. «Мастер, - восхитилась я. – Король притворяшек». А Макс продолжал рассыпать воздушные поцелуи, закатывать глаза в притворном восхищении, говорить направо и налево комплименты, восторженно реагировать на ответные. В общем, отрывался по полной.
Продолжая движение, мы, наконец, приблизились к столику в тени но, тем не менее, рядом со сценой и смогли перевести дух.
- Как меня достала эта двойная жизнь, - заохал парень, а валькирии презрительно фыркнули.
Я успокаивающе похлопала своего спутника по руке и поднесла ему бокал с шампанским.
- Все мы вынуждены притворяться в той или иной степени. Утешайся тем, что ты, по крайней мере, этим бабки хорошие зашибаешь.
- Что за жаргон, - поморщился Макс. – Совсем не подходит твоему облику. Так ты только всех ухажеров распугаешь.
- А будут ли ухажеры? – усомнилась я, обводя взглядом сидящих.
Красоток там было и без меня навалом, причем в более откровенных нарядах, чем мой, и более доступных на первый взгляд. Валькирия в черной коже фыркнула от смеха.
- Ты про этих лахудр, что ли? – проговорила она. Вторая хихикнула, поддерживая подругу. – Это же просто выставка-доставка грудей, попок и прочих частей тела, которая давно всем надоела. Чтобы привлечь внимание, здесь надо либо шокировать, - она провела рукой по скрипящей коже, - либо демонстрировать невинность.
- Так, - пробормотал Макс, - кажется, начинается.
Свет стал гаснуть и наступила полнейшая темнота. Где-то под потолком вспыхнули два прожектора и их свет замер посреди сцены. Стилист подался вперед и даже хулиганистые валькирии перестали хихикать. Кстати, надо бы выяснить, кто их них кто, а то неудобно получается.
Музыка затихла и наступила полнейшая темнота, не считая освещенного пятна сцены. Раздались медленные удары, словно кто-то нерешительно ударял по барабану. Огни прожекторов погасли, затем снова вспыхнули, освещая две полуобнаженные фигуры, тесно прижавшиеся друг к другу. «Не фига себе, - успела подумать я, - начинать вечер со стриптиза это круто». Ритм ускорился и стал каким-то совсем уж рваным, прерывистым, уследить за которым было почти невозможно. Он улавливался где-то на уровне подсознания, вызывая вибрацию в самых потаенных уголках мозга. А на сцене творилось невероятное и уж точно не стриптиз. Даже не балет. Две фигуры показывали действо, то сплетаясь в тесных объятиях, то отталкивая друг друга. Движения их менялись с плавных и нежных до резких и грубых. Пожалуй именно так я воспринимала «Кармен» в некоторых музыкальных отрывках, когда слушала ее, закрыв глаза. Последний удар барабана и все стихло, девушка буквально обвила партнера своим телом и две фигуры замерли посреди сцены. Прожектора погасли, волшебство закончилось. Наступила полная темнота и тишина, а затем зал взорвался аплодисментами.
Когда свет зажегся, на сцене стоял улыбающийся человек в смокинге. Макс издал возглас удивления и замер с полуоткрытым ртом.
- Приветствую всех гостей в клубе «Неон». – Произнес мужчина в микрофон. – Как вы уже поняли, с сегодняшнего дня наш клуб рад представить вам новое шоу. – Раздались аплодисменты и восторженные крики, а мужчина продолжил. – И ради этого и в виде исключения все желающие сегодня могут танцевать на любой из площадок. – Снова восторженные вопли. Несколько девиц подхватились и рванули на второй этаж. – Еще раз добро пожаловать. – С этими словами мужчина скрылся за сценой.
- Сам Шах, - пробормотал стилист, - неслыханная честь.
Мой рот также открылся сам собой, но совершенно по другому поводу. Знакомый образ! Тот самый водитель, к которому я так неосторожно однажды села. Надо же какая встреча. Оказывается, что господин Шах не такой уж и отшельник, а просто создает такой имидж. Я пожала плечами. Каждый волен поступать по-своему. Но теперь, когда у меня был Герг, хозяин клуба был хорош и гостеприимен, только и всего. Того желания познакомиться, которое было при первой встрече, я уже не испытывала. Тем более, что гостеприимство хозяина объяснялось договоренностью с Магическим советом и призвано не больше, не меньше, чем обеспечить нам доступ ко всем помещениям клуба.
Программа продолжилась еще несколькими номерами, но после первого они даже и не запомнились. Наконец громко заиграла музыка классическую попсу и стало немножко грустно. Несмотря на всю свою крутизну и фешенебельность музыка была просто-напросто дискотечная, не оригинальная. Я вздохнула, пора было приниматься за дело.
По плану мне следовало находиться на виду, поэтому Макс, проводив меня к танцполу, сделал вид, что встретил знакомого, поцеловал мне руку, заказал коктейль и был таков. Я, поддерживая его игру, пожала плечами и начала таращиться на танцующие пары, притворно надувая губки и бросая в сторону стилиста негодующий взгляд. Злата и Стефания все еще изображая пару, переместились ближе к запасному выходу, перекрывая его и держа меня в поле зрения.
Время шло, Макс все демонстрировал занятость и я даже позволила себе принять пару приглашений на танец, стараясь, чтобы меня не облапали с головы до … не буду уточнять до какой именно наглости готовы дойти некоторые особи мужского пола. После этого вечера я твердо знаю, что мужские руки намного длиннее женских. Демонстрируя неприступность, я шлепнула очередного кавалера по рукам и, приняв сердитый вид, снова присела к бару. Бармен, покидав над головой блестящие емкости, энергично потряс ими и налив в бокал, придвинул ко мне.
- За счет господина за третьим столиком, - наклонившись, прошептал он и лихо воткнул розовый зонтик в готовый коктейль.
Придав восторженное выражение своему прекрасному лицу, я отпила глоток и обернувшись к третьему столику, приветственно подняла бокал. Напиток был слишком уж сладкий, а розовый зонтик слишком пошлый, но приходилось делать вид восторженной простушки. Не знаю, видел ли красавчик с третьего стола хотя бы раз подобный идиотизм, но он с томным, многозначительным взглядом поднял в ответ свой бокал и отпил из него. Скрывая усмешку, я отвернулась.
- Не советую вам связываться с сынком нашего мэра, - произнес кто-то рядом и я удивленно повернула голову.
Типичный интеллигент, очкарик в третьем, как минимум поколении, ботаник по жизни, робко мне улыбнулся и представился.
- Игорь… Журналист местных телевизионных новостей.
- Что-то я не видела вас не экране, - язвительно произнесла я и, спохватившись, демонстративно добавила. – Хотя я не часто смотрю телевизор.
- Вы правы, - вздохнув, произнес ботаник, - я начинающий журналист и пришел сюда в надежде на хороший материал.
- Здесь? – искренне удивилась я.
- Да-да, вы снова правы, - журналист махнул рукой, - я уже месяц сюда хожу и ничего интересного. Сплошные светские новости. Кто-то напился, кто-то кому-то рожу из ревности расцарапал…
Я хихикнула.
- Отвали, - повелительно раздалось сзади, и на моем плече по-хозяйски устроилась рука сынка мэра. – Не про тебя девочка.
Игорь помрачнел и отодвинулся, освобождая место. Самодовольная рожа оказалась прямо передо мной, а рука с плеча переместилась на колено и крепко его ухватила.
- Никос, - произнес сын мэра, а я перевела «Небось мама Костиком нарекла», а вслух произнесла:
- Мария.
- А я тебя сразу заприметил, - уверенно заявил Костик, - только не понял, что ты с этой голубизной делала?
- Максимиллианом? – удивилась я и, кося под дурочку, добавила. – А он что действительно голубой?
- Как небо в жаркий летний день, - усмехнулся мой собеседник.
- Да ты поэт, - решила я улыбнуться парню.
Зря! Костик моментально обнаглел и рука его поползла выше. Пришлось встать, чтобы избежать липких прикосновений. Сделав вид, что затекла нога, я вскочила с барного стула и энергично начала ее растирать. Сын мэра досадливо нахмурился, а я, извинившись, резво рванула по направлению к дамской комнате. Не лупить же ухажера по рукам на глазах всей тусовки. Оставим это на крайний случай.
Посмотревшись в зеркало, попудрив носик и освежив помаду, я вернулась к бару. Сынок мэра уже вернулся к своим дамам и зло поглядывал в мою сторону. Мда, мальчик оказался весьма обидчивым. Жаль, что магия блокируется, не могу подключить яснознание. А то бы держалась от подобных типов подальше. Поискав глазами, я нашла Игоря, который переместился ближе к танцполу и напропалую кокетничал с симпатичной блондинкой. Словно почувствовав мой взгляд журналист обернулся и приветливо махнул мне рукой.
Произошедшее имело один минус. Ухаживания сынка мэра распугало всех потенциальных кавалеров. Поскучав немного, я решила прогуляться, не предполагая, чем это может закончиться. На середине лестницы на меня налетела какая-то девица, да так неудачно, что я даже упала, а нахалка нарочно встала мне на подол и демонстративно вытерла туфли. Это была месть неудачливого поклонника. Что и говорить, мелко, подло, трусливо. Пришлось снова отправляться в туалет, но платье было окончательно испорчено и я разозлилась. Решительным шагом я подошла к бару, взяла коктейль ядовито-зеленого цвета, подошла к третьему столику и вылила содержимое бокала прямо на голову Костика. Прилипшие к нему девицы пронзительно завизжали и начали отодвигаться, парень вскочил и замахнулся, метя мне в лицо, но не успел. Я бы ни за что не подумала, что тщедущный журналист может обладать подобной силой. Как не старался сын мэра высвободиться, Игорь даже с места не сдвинулся. А к нам уже быстрыми шагами приближалась охрана. Вежливо, но настойчиво меня и журналиста препроводили к запасному выходу и выставили на улицу. Уже выходя за дверь, я увидела, как приближаются Злата и Стефания, и отрицательно кивнула головой. Не хватало только драки валькирий и шкафоподобных охранников. Девушки притормозили, но на охрану смотрели высокомерно. В крови валькирий была любовь к войне и потасовкам и в этой драке я бы точно поставила на девчонок. Планом не предусматривался разгром клуба и от дуэли пришлось отказаться.
Дверь захлопнулась и мы с Игорем остались вдвоем на парковке. Переглянувшись, мы расхохотались так, что одинокий парковщик, дремавший в своей будке, проснулся и поднял голову.
- Что ж, - с оптимизмом произнес журналист, - зато сюжет есть. Хотя, - он сокрушенно покачал головой, - свидание мое обломалось.
Глядя в его озорные глаза, я поняла, что он просто шутит. Не так уж хороша была та блондиночка.
- Прогуляемся? – галантно подставил он руку.
Почему бы и нет? Сегодня план не сработал, но всегда есть завтра. Согласно взяв парня под руку, я кивнула головой в направлении парка.
- Мне все-равно придется подождать Максимиллиана, так что я не возражаю. Вот только смску кину, чтобы не засиживался, и пойдем.
Естественно, и Макс, и валькирии и Виктор были уже на своих местах, но окончательно портить парню вечер не хотелось, поэтому я добросовестно потыкала кнопки сотового и отправила полную ахинею на первый попавшийся номер. Спамом больше, спамом меньше. На улице быстро холодало и я поежилась. Мой галантный кавалер снял пиджак и аккуратно набросил мне на плечи.
- Пойдем, - потащил он меня за руку, - тут есть местечко, чтобы укрыться от ветра.
Он быстрым шагом отправился вглубь парка и скоро мы оказались на окруженной деревьями полянке с одиноко стоящей скамейкой в кустах. Что-то слишком уж уединенно, занервничала я и заоглядывалась, стараясь отыскать валькирий. К моей радости в кустах мелькнуло что-то красное. Надеюсь, что это они. Успокоенная, я присела на скамейку, совершенно не заботясь об итак уже испорченном платье. Музыка из клуба сюда долетала приглушенно и угадывала ее я только по знакомой мелодии. Игорь присел рядом и обхватив меня рукой прижал к себе. От парня исходило невероятное тепло.
- Ты как печка, - заметила я, не делая попыток отодвинуться. – Скорее даже горячий, чем теплый.
- Привычка, - в темноте было плохо видно, но я поняла, что журналист улыбается. – Там, где я провел большую часть своей жизни, было очень холодно.
- На Северном полюсе? – пошутила я.
- Нет, - голос прозвучал серьезно. – В глубинах океана.
- Ты что, на подводной лодке служил?
- Ошибочка вышла. – Рука парня стала невыносимо горячей и я попыталась отодвинуться. – Гораздо глубже, чем все подводные лодки вместе взятые.
Рука на моем плече тяжелела и жар, исходивший от нее, начал обжигать. Вывернувшись каким-то чудом, я отодвинулась как можно дальше.
- Зря ты пришла сегодня в клуб, - пробормотал Игорь. – Я не могу его сдержать.
- Кого его, - растерялась я. – Что вообще здесь происходит.
В небе зарокотало, а неподалеку от меня что-то огромное басом захохотало. Я снова занервничала и стала отодвигаться к кустам.
- Не выйдет, - громыхнуло вверху. – И не ищи своих спутников. Они спокойно идут за нашими фантомами.
- Кто ты? Что ты? – пролепетала я. – И где Игорь?
Поляна осветилась призрачным серо-голубым свечением и я в ужасе увидела огромную фигуру, зависшую посредине. На скамейке лежала неподвижная фигура.
- Что ты с ним сделал? – заорала я. Страх чудесным образом испарился, как только я смогла видеть.
- С ним? Ничего! – пророкотал некто. – Что я могу сделать со своим сосудом? Он просто пуст, потому что я вышел.
- Что значит сосуд? – переспросила я.
- Он тот, кто по глупости и из любопытства разрушил мое последнее пристанище. – Пророкотало в ответ. – Тем самым он освободил меня, но возжелал могущества и знания, что и получил. А я взамен вселился в его тело.
- Кто ты?
- Я Аш-Саллах, могущественный из рода Саллахов, сильнейший из ифритов, коих запечатал великий Соломон.
Опаньки! Стоп-стоп, как там с джиннами обходились. Заставляли вернуться обратно в сосуд – не вариант. Я не Соломон, а Игорь джинна не удержит. Ага, можно потребовать выполнить желание. Но Игорь не в состоянии, да я и не уверена, что этот Саллах будет их исполнять. Одним словом, абзац, с джином мне не справиться. Будем надеяться только на помощь, поэтому тянем время.
- Слышь, ты, ифрит! – я решила быть грубой. Может, если удастся вывести ифрита из себя, то удастся что-нибудь выведать. – Это ты виноват в болезни девушек?
- В болезни? – снова прозвучал вопрос. Что-то туповатый джин попался. – А! – похоже дошло. – Ты имеешь в виду сосуды, в кои я поместил свое яйцо?
Я опешила. Яйцо? Джины что, земноводные? Вот вляпалась! А джинн продолжил.
- Великая честь нести в себе яйцо джинна и стать матерью могущественных джинов. В тебе я чувствую нечто общее, роднящее нас, хотя ты всего лишь слабый человечек из мяса и костей. Я могу раздавить тебя одним своим пальцем, приложив самое малое усилие.
Вот уж упаси меня от подобной чести. Собравшись с силами, я продолжила:
- И зачем тебе это? Сам себе конкурентов вырастишь.
- Я стану царем джиннов и буду править этим миром.
- Было бы чем править, - пробормотала я, лихорадочно размышляя. Как не напрягала мозги, в голове звучала надоевшая мелодия «Я шоколадный заяц, я ласковый мерзавец…». И эти идиотские слова вытеснили из моей головы все остальное. «Боже, - взмолилась я мысленно. – Не хочу я быть матерью джиннов». Вообще пока не готова стать матерью кого-либо, а тем более, не известно, кого именно и черт знает от кого.
- Приготовься, - пророкотал ифрит. – Ты избрана мной в жены и мать моего самого могущественного сына.
- Мне бы лучше дочку, - ляпнула я первое, что пришло в голову.
Аш-Саллах громогласно захохотал, да так, что небеса содрогнулись, а с деревьев листва облетела. Взвизгнув на фальшивой ноте, стихла музыка. Я в ужасе сиганула за ближайшее дерево от приближающейся ко мне громадной парящей фигуры. Вряд ли тонкая березка могла уберечь от могущественного ифрита, но я изо всех сил прижалась к деревцу, ища его защиту, и взмолилась всем известным мне богам: от змееподобного Кетцалькоатля до Иисуса Христа и Аллаха. Березка дрожала под моим напором, но стойко стояла преградой между мной и ифритом. «Шоколадный заяц» вновь зазвучал и в голове, как по мановению волшебной палочки, стало пусто. Пустота просуществовала недолго.
- Нет! – взвыл Аш-Саллах. – Это невозможно.
Камея на груди ярко полыхнула, эльфийская стрекоза ожила и вцепилась в волосы, в голове вспыхнули образы и картины, лавины, цунами, землетрясения … сменялись одно за другим, аура засияла всем многообразием красок и спиралью взвинтилась вокруг моего тела. Куча лиц промелькнула перед глазами. Здесь были и суровые мужские и мягкие женские, злые и добрые, красивые и не слишком. Последним было хмурое лицо седовласого мужчины, показавшееся мне на мгновение знакомым. События развивались настолько стремительно, что раздумывать особенно было некогда. Ускоряя свое вращение, аура внезапно отделилась от тела и покатилась в направлении ифрита, поднимая в воздух и увлекая за собой огромные камни и целые пласты земли. Джинн взвыл, «я шоколадный заяц…» прозвучал последний аккорд, я обессилено сползла на землю и наступила тишина. Посреди поляны застыло огромное изваяние зайца, вроде тех, которых продают под новый год в ярких обертках. Только этот состоял из камней и земли и был в разы больше.
ГЛАВА 7
Кусты трещали, словно сквозь них ломилась целая армия. Во главе с Владимиром ворвались готовые к бою валькирии и Макс в разорванном костюме. Все замерли при виде статуи шоколадного зайца, как будто играли в игру «морская фигура замри». Я невольно хихикнула, привлекая к себе внимание. Валькирии ринулись в мою сторону, отпихнув в сторону незадачливого стилиста, а Владимир заметно расслабился.
- Жива! – заорала одна из валькирий. Положительно надо бы узнать их по именам.
Снова послышался треск кустов и на поляну высыпала целая толпа. Во главе на всех неслись Серафима и Кузьминус. «Служба спасения», - отстраненно подумала я и не ошиблась. Кузьминус ринулся ко мне, быстро переставляя короткие ноги, а Серафима на секунду задержалась возле статуи. Что она там делала, было непонятно, но ко мне она подошла уже весьма успокоенная.
Сбоку послышался стон. Человеческая фигура на скамейке зашевелилась и села, недоуменно оглядываясь вокруг. Пара человек из вновь прибывших подняли его и под руки увели в направлении аллеи. Слава Богу, жив Игорек! А что стало с Аш-Саллахом?
Черная валькирия рывком подняла меня на ноги и сейчас бодро отряхивала, да так решительно, что меня буквально мотало бы от каждого удара, если бы валькирия не удерживала меня на месте.
- Хватит! Хватит! – завопила я, получив очередной тычок, и высвободилась из рук воительницы.
- Какого черта здесь произошло! – завопила красная. – Мы же ясно видели, как вы спокойно прогуливались по аллее.
- Это ты меня спрашиваешь? – офигела я. – Вот уж сходила в клуб развлечься. Сплошные психи вокруг! Нет уж, никаким калачом… - я осеклась и пристально посмотрела на каменного зайца. Мне показалось, или он уменьшается?
Подумать над этим мне не дали. Все заговорили хором, спрашивая, отвечая. Полный дурдом! И только Серафима, Владимир и Кузьминус о чем-то секретничали около изваяния, которое точно уменьшалось и уже не казалось таким огромным.
Голова моя трещала и я, добравшись до скамейки, рухнула на то место, где сидела недавно. Пиджак Игоря все еще лежал тут, но мне уже было не холодно. Свернулась калачиком и закрыла глаза. Сильные руки подняли меня, прижали к груди. Вкусный запах духов Макса разлился в воздухе, успокаивая головную боль и возвращая душевное равновесие. Мне уже не хотелось думать о джиннах, шоколадно-каменных зайцах, и всех неприятностях вечера. Хотелось большую чашку сладкого-пресладкого чая и тишины. Макс бережно пронес меня сквозь кусты и белоснежное «Вольво» приняло меня в свое безопасное объятие. Домой мы возвращались втроем. Владимир молча рулил, изредка бросая на меня взгляд в зеркало заднего вида, Серафима задумчиво примолкла на переднем сидении, а я дремала на заднем сидении. Как не настаивали валькирии, их отправили восвояси и сердитые девицы вынуждены были подчиниться, прихватив с собой слегка потрепанного стилиста. «Та еще троица, - подумала я, провожая их взглядом. – Надеюсь, что никто не попадется им на пути».
Несмотря на позднее время в доме было полно народу. Мама запричитала было, но Серафима строгим взором одернула ее, пробормотав:
- Завтра, все завтра…
Отец, сидящий в кресле, заметно расслабился, хотя дрожание газеты выдавало его внутреннее напряжение.
В сопровождении Серафимы я поплелась в свою комнату, где содрала с себя порванное в нескольких местах платье. Битва с джином – это вам не шуточки, подумала я, разглядывая себя в зеркало. Прическа растрепалась, волосы хаотично торчали в разные стороны и даже стойкий макияж Макса слегка размазался.
- Дай-ка я тебе помогу, - сказала мама, входя в комнату с подносом, на котором дымилась громадная кружка чая и лежала пара бутербродов.
«Да уж, сходили, называется. Ни повеселились, ни даже не пожрали в свое удовольствие» - подумала я, с наслаждением принюхиваясь к запаху жасминового чая и вожделенно нацеливаясь на бутерброд. Что-то мне кажется, что «Неон» в лице господина Шаха задолжал мне, как минимум, хороший ужин. Вот только все внутри восставало при мысли вновь посетить это заведение. Мама с Серафимой быстренько меня умыли и причесали, словно я была маленькой девочкой, натянули пижаму и почти волоком дотащили до кровати. Мои собственные руки и ноги налились свинцовой тяжестью и отказывались повиноваться. Оценив мое состояние, Серафима достала пластиковую соломинку и вставила в чашку. Одна моя мечта на сегодня исполнилась: чай был горячим и сладким, бутерброды показались мне райским блюдом. Интересовало только одно, почему пластиковая соломинка не плавится в чашке? Именно с этой мыслью я погрузилась в сон. Вторая мечта не заставила себя ждать, никакой посторонний шум меня не беспокоил. Даже Милисса мурлыкала тише, чем обычно, хотя и умудрилась перетащить всех своих детенышей ко мне на кровать. Так мы и спали, с одной стороны совершенно обессиленная ведьма, а с другой – прижимающаяся к ней пушистым боком фрейса со своим выводком. Гаспар, взгромоздившись по обыкновению на шкаф, зорко следил за входной дверью, готовый встретить любого непрошенного гостя зубами и когтями.
Проспала я больше суток. Этому способствовало и то, что отец, слегка поколдовав с погодой, устроил затяжной, холодный дождь, заставивших соседей сидеть по домам, а не шляться с визитами. Дождь монотонно барабанил за окном, навевая еще большую сонливость. Милисса пару раз отлучалась, оставляя то ли меня на попечение фрейсят, то ли их на мое. От малышей исходила волна покоя и умиротворения и когда я проснулась, то все страшные события отступили. Правду говорят, что некоторые животные лучше всяких психологов. Уж к фрейсам это наверняка относится. Прислушиваясь к своим ощущениям, боли в мышцах я не ощутила, и приоткрыв глаза, наткнулась на взгляд Шустрика. Фрейсенок умудрился взобраться по одеялу и сейчас пристально разглядывал мою физиономию. Конечно, взгляд его был еще мутноватым, да и глазки не полностью раскрылись, но впечатление было такое, что малыш полностью осознает происходящее. Повернув голову, я увидела еще пару любопытных мордашек с полуоткрытыми глазами. Две дымчатые принцессы изучали меня, как нечто несуразное, длинноволосое и гололицее. Нежно мыркнув примчалась Милисса. Следом за ней осторожно взобрался Гаспар и все три любопытные мордахи тотчас повернулись в его сторону. Милисса добродушно боднула его в бок и подпустила к фрейсятам, но Гаспар оробел. Взрослый, наглый и самоуверенный котяра на глазах превращался в желе, движениями которого с легкостью управляли три маленьких хулигана. Вот подполз Шустрик, ловко кувыркнувшись с моей груди. Гаспар на мгновение отпрянул, ощетиниваясь, но, услышав предостерегающее рокотание в горле Милиссы, замер истуканом, позволяя приблизиться этому черно-белому комку шерсти. Одна из малышек добралась до его хвоста и лапой пыталась потрогать нервно подергивающийся кончик. Другая подползла прямо под живот кота и уютно засопела, устроившись поспать. Гаспар сдался. Видавший виды злобный кот расслабился и бухнулся на бок, позволяя фрейсятам ползать по себе, играть с хвостом и теребить за уши. Он даже пару раз лизнул Шустрика, оказавшегося в пределах досягаемости его языка. Милисса довольно наблюдала за семейством, пока не решила, что для первого близкого контакта вполне достаточно. Она коротко мявкнула и три пушистых комочка изо всех сил бросились на зов. Посмотрев, как эта троица единодушно пьет молоко, я ощутила голодные позывы. Шутка ли, такие события и всего два бутерброда. С голодным бурчанием внутри живота я сползла с кровати и отправилась на поиски съестного.
По дороге прихватила халат, вспомнив о том, что в последнее время в нашем доме многовато визитеров. И правильно сделала между прочим. Услышав мое шлепанье, из кухни выглянула мама и поманила к себе пальцем.
- Иди, поешь, - шепотом произнесла она, - а то не дадут.
Я вопросительно на нее взглянула.
- Сама увидишь, - улыбнулась она. – Но сходи сначала умойся и причешись. Да и пижаму, - она окинула взглядом мой прикид, - смени на что-нибудь более официальное. Да сиди уж, - она удержала меня за плечо, - никто не ждет, что ты проснулась. Поешь спокойно, а потом будешь знакомиться.
- Знакомиться? – я-то ожидала, что там будут валькирии и Владимир.
- Не просто знакомиться, - напустила мама таинственности, но затем хмыкнула и придвинула ко мне тарелки с салатом и капустными пирожками.
Я набросилась на еду, как голодный волк на бабушку, и мигом подчистила тарелку. Внимательно посмотрев в мои глаза, мама подложила еще пирожков и наполнила кофе большую кружку с изображением Микки-Мауса. Под ложечкой засосало, картинка была точь в точь, как на моей любимой пижаме, оставшейся в Академии. Что-то там Герг и Белла поделывают? Так захотелось снова оказаться в своей комнатке с видом на террасу, посмотреть в васильковые глаза. Я даже готова была смириться с присутствием Марата, лишь бы вернуться и чтобы ничего произошедшего не было. Но раз уж я здесь, среди маминой стряпни… Плотоядно облизнувшись, я ухватила еще один пирожок, на этот раз с яблочным повидлом, и впилась в него зубами. Запивая пирожки свежесваренным кофе, я умяла еще парочку и голод отступил. А вместе с сытостью пришла и лень. Ох, неправ был Винни-Пух, приговаривая: «Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро». Моя бы воля, я бы снова улезла под одеяло и проспала еще пару дней. Ну, может не дней, но уж точно часов пять… до обеда. Но делать было нечего. Слегка поныв и поерничав, я отправилась в ванную. Контрастный душ привел меня в чувство и, натянув джинсы с джемпером, сунув ноги в летние мокасины, я прибыла в гостиную.
Вопреки ожиданиям, визитеров было не так уж много. Пара шкафоподобных личностей и мужчина, одетый в официальный костюм, хотя уже и без галстука. Шелковый галстук, который точно прилагался к костюму, валялся тут же, небрежно брошенный на спинку кресла. Мужчина со смутно знакомой мне физиономией и отец резались в шахматы. Причем гость проигрывал и нервно теребил пальцами пешку. Пуговица на белоснежной рубашке была расстегнута, открывая крепкую, загорелую шею. Несмотря на возраст, а мужчине было никак не меньше шестидесяти, он явно поддерживал форму. Шкафоподобных личностей, подхватившихся при моем появлении, я не удостоила взглядом. Как-то не надежно они прикрывали своего босса, расслабились на диване.
- Машенька, - улыбнулся отец и встал.
Седовласый тоже поднялся, облегченно вздохнув и застегнул пуговицу. Отец хлопнул его по плечу и предложил:
- Ну что, сойдемся на ничьей?
- Согласен…
Мужчины пожали руки и, похоже, остались довольны друг другом. «Миротворец, - фырнула я про себя, - какая уж тут ничья. Еще пара ходов и твердый мат». Ну да ладно, не будем нарушать правила гостеприимства. Слегка улыбнувшись, я протянула руку и представилась:
- Мария Стрежнева, дочь хозяев дома.
Гость бережно взял мою руку и, удерживая ее в своей, пристально начал меня разглядывать. Взгляд его был настолько пронзителен, что мне показалось, будто меня разложили на атомы, затем снова сложили.
- Доча, - сказал отец, - разреши тебе представить – твой дед, Борис Хабаров, глава клана Хабаровых.
Челюсть у меня отпала вниз и повисла, покачиваясь. Вот откуда мне знакомо это лицо. Оно содержалось в информации из архива, которую мне предоставила услужливая гномиха. Хотя там оно было моложе и как-то увереннее. А еще я видела его прошлой или скорее позапрошлой ночью, когда моя голова будто взорвалась и наполнилась образами. Мужчина отпустил мою руку и улыбнулся.
- Я рад, что у меня такая красивая и талантливая внучка, и рад, что мы встретились, хотя и потеряли много лет.
- Не по моей вине, - пробормотала я.
- Да и не по моей, - вздохнул мой новоприобретенный дед. – Все это – дела давно минувшие. Главное, что все закончилось и сейчас ты и твоя мама становитесь полноправными членами клана.
- Размечтался. – Это неслышными шагами вошла Серафима. Хабаров смутился и покраснел. – Плевать она и ее мать хотели на твой клан. Главное, что оборванная линия восстановлена и возвращено утраченное.
- Сима… - начал Хабаров, но под сердитым взглядом моей бабки смутился и замолчал. Охрана тупо переводила взгляд с одного на другого, растерянно топчась на месте. Вот ведь заразы, дыру в полу скоро протрут. Напряжение в комнате возрастало. Придется брать дело в свои руки.
- Хватит! – неожиданно для себя рявкнула я и даже сама растерялась от собственной наглости. Но раз уж начала, то начала. – Будете выяснять отношения наедине, а пока начинайте объяснять, что вообще произошло, с чего бы мы вдруг стали членами клана, который раньше даже не задумывался о нашем существовании. А вы, - повернулась я к шкафоподобным. – Марш на улицу дорожки мести, нечего дом сотрясать. – И возмущенно взмахнула руками. – Должна же от вас какая-никакая польза быть.
Серафима неодобрительно нахмурилась, но отец захохотал, а Борис Хабаров одобрительно ухмыльнулся и махнул охране рукой, бормоча что-то подобное: «Наша кровь». Ну с кровью мы еще разберемся, а пока:
- Я счас, мигом, - спохватилась я и рванула на кухню за матерью, которая начала было упираться, но потом сдалась на милость победительницы, то бишь меня.
Пока я бегала, нашего полку прибыло. На несколько голов точнее. Кузьминус приехал с Виктором. Когда все устроились, мужчины с разрешения дам закурили, хотя Кузьминус – этот поборник здорового образа жизни, всячески закатывал глаза и демонстративно зажимал нос, а потом вообще сел у открытой форточки. Мы с мамой сели на диванчик и я крепко взяла ее за руку, чтобы не сбежала.
- Кофе? – робко начала было она, но поднялся отец.
- Сиди уж, сам принесу.
Пока отец ходил за кофе, Серафима и Хабаров сверлили друг друга недружелюбными взглядами. Мне надоело.
- Может хватит, - жалобно сказала я. – Мне и так досталось недавно, не хотелось бы участвовать в семейных разборках.
Серафима дернула плечом и отвернулась к столу. Молчание продолжалось. Пришлось опять вмешаться.
- Давайте по порядку, - не выдержала мама. – Ребенку действительно досталось и всем хотелось бы узнать, что, собственно произошло.
- А ничего особенного, - чересчур весело начал Хабаров. – Силы подоспели в нужный момент.
Похоже, что дедуля был посвящен в курс событий, вот только насколько. Поразмыслив, я решила не форсировать события.
Серафима обернулась и вскинула бровь.
- И с чего бы? – язвительно произнесла она. – Уж не с того ли, что клан Хабаровых внял моим уговорам? А ребенок тем временем чуть богу душу не отдал. Вернее ифриту.
Даже не душу, молча подумала я, а тело, но уточнять не стала.
- Прости, - примирительно поднял руки Хабаров, - я не хочу ссориться. Но история была просто невероятная.
- А фактам ты не хотел верить, - с горечью бросила Серафима.
- Не хотел, - медленно произнес Хабаров. – Но не тому, что Света моя дочь, а тому, что я сам позволил собственному отцу вступить в сговор с твоей матерью, чтобы разлучить нас и тем самым лишил нас дочери.
Серафима снова отвернулась и замолчала. Тогда встал Виктор.
- Как сказал уважаемый глава клана, - он склонил голову в сторону моего деда. – История была давняя и слишком уж невероятная. Но я со своей стороны по просьбе Павла Стрежнева провел собственное расследование и установил следующее. До тех пор враждующие кланы Мурзиных и Хабаровых около сорока лет назад внезапно пришли к согласию по проведению обряда разрыва связей между молодым Борисом Хабаровым и Серафимы Мурзиной. Причем Борис Хабаров подчинился решению главы клана. – Виктор бросил на Хабарова презрительный взгляд. Тот понурил голову, но промолчал. - Совместными усилиями обоих кланов и при участии Совета магов, - он поморщился, - указанный обряд был проведен. Но что-то пошло не так, и возникли побочные явления, в результате которых произошло нарушение преемственности сил у потомка Бориса и Серафимы. Сама Серафима была помещена в больницу с частичной утратой памяти. Уважаемый доктор Кузьминус почти полностью утраченное восстановил, но родственные связи между родителями и дочерью были разрушены. И еще недавно восстановление их казалось невозможным.
Володя замолчал и с сочувствием посмотрел на маму.
- Не знаю, поможет ли это, но я приношу официальное извинение от лица магического Совета, хотя виновные в этом давно не являются членами Совета. Этого не должно было случиться. И еще я не думаю, что Хабаровы и Мурзины ожидали подобного результата.
- Хмм, - кашлянул отец, привлекая внимание. – Остается необъясненным только одно, почему кланы решили разрушить связь между влюбленными, у которых уже была дочь.
Хабаров невесело усмехнулся.
- Согласен, ситуация была и так не простая, а с рождением ребенка женского пола стала для кланов неприемлемой. Силы клана Хабаровых передаются преимущественно по мужской линии и женщины, гммм, не обладают властью в клане, не занимают должного положения. В клане Мурзуных все с точностью наоборот. Поэтому, когда родилась девочка, - он бросил на нас с мамой виноватый взгляд, - один клан не захотел отдавать свою дочь на вторые роли, а другому не был нужен еще один ребенок женского пола, бесполезный с точки зрения увеличения сил клана.
Шарообразный Кузьминус возмущенно подскочил и завопил:
- Бесполезный? Бесполезный? Да понимали ли они… - он напоролся на пристальный взгляд Владимира и замолчал, снова опустившись на стул и все еще яростно бормоча что-то под нос.
Мама гордо выпрямилась на стуле.
- Знаете, а я не чувствую себя виноватой! – Отец подошел и обнял ее за плечи. – И мне наплевать на решения кланов. Не хотите нас принимать такими какие мы есть, - она ласково мне улыбнулась. – И не надо. Жили без вас и проживем еще. Так что, - она жестко посмотрела в глаза своему отцу. – Могли бы и не затрудняться с приездом. И простите, мне пора.
Мама поднялась, чтобы уйти, но хотя я чувствовала ее гнев и обиду, все равно ее удержала. Надо было поставить все точки над «и», а уже потом будем рыдать и рвать волосы на голове. Еще неизвестно, чья голова для этой процедуры, нам подвернется.
- Это все конечно хорошо, почти хэппиэнд, - сказала я, - но объясните, пожалуйста, - подчеркнула я последнее слово, демонстрируя прекрасное воспитание, - господин Хабаров, цель Вашего визита. Право не стоило, да еще с охраной…
Серафима довольно хмыкнула и повернулась, наконец, в нашу сторону, а Хабаров, потеряв весь свой лоск, как-то поник в кресле. И сейчас стало видно, что ему уже за 60. Меня даже кольнули угрызения совести за свой тон. Но не извиняться же! Вигвам, как говорил пес Шарик из Простоквашино.
Кузьминус, чье лицо из красного вновь стало самого обыкновенного цвета, пояснил.
- Два дня назад по настоянию глав кланов был произведен обратный обряд, в результате которого родственные связи также благополучно восстановились.
- Ага! – дошло до меня. – Дедуля вспомнил о своей любви и дочери?
- В некотором роде, - спокойно произнес Хабаров.
Кузьминус затараторил.
- Восстановление связей весьма болезненный и опасный процесс, особенно с возрастом. Они как удар, приходят все и сразу.
- Сожалею, - вежливо сказала мама. – Хотя это была не моя инициатива.
Серафима подошла к ней, я встала, освобождая место, и мама с дочерью обнялись.
- Я всегда тебя любила, - сказала бабушка, - всех вас. Вы всегда были моей семьей, даже несмотря на то, что официально мы не были родственниками. Василиса была мне как сестра, а ее сын стал племянником.
Сцена была настолько трогательной, что в носу защипало, а глаза наполнились слезами. Усилием воли заставив себя успокоиться, я уточнила.
- Скорее всего Василиса также все выяснила, это не было трудным. Но почему она не провела этот обряд раньше?
Ответил Хабаров.
- С прежним главой клана не так просто было договориться, потому что именно он участвовал в обряде разрыва связей. – Он снова криво усмехнулся. – Никто не любит признавать ошибки. По всей видимости, Василиса просто решила объединить Серафиму с дочерью, не раскрывая мучительной правды. Это был ее выбор. Да и формула обратного заклинания была получена не так давно, когда Василиса уже пропала.
Так и сказал «пропала». Интересно, почему глава клана Хабаровых употребил именно это слово, ведь официально считалось, что Василиса погибла? Может ему известно больше, чем остальным?
- Не так все просто. – Подтвердил Владимир. – Предыдущий глава клана Хабаровых внимательно следил за дочерью сына, но особых магических способностей у девочки выявлено не было. Именно поэтому спустя некоторое время он решил не признавать ребенка.
- А я помню, - вспомнила мама, - в детский дом приходили незнакомые люди и задавали мне разные вопросы. А еще они просили сделать так, - мама щелкнула пальцами и кофейник жалобно дзенькнув развалился. – Но в то время, - мама улыбнулась, - вообще ничего не произошло.
- Ну что? – спросил отец, собирая осколки и вытирая кофейную лужу со стола. – Все выяснили? Слишком большое количество новостей не стоит употреблять на голодный желудок. – Он подтолкнул нас к кухне. – Дамы, подсуетитесь, а мы пока стол организуем.
Он буквально вытолкал нас из комнаты и прикрыл дверь. Лично я, недавно умявшая целую гору пирожков, есть не хотела, но решила помочь маме и Серафиме. От недавних слез не осталось и следа. Бабушка и мама украдкой переглядывались и улыбались, а мое сердце щемило от нежности. Да и фокус с фаянсовым кофейником впечатлил. Подражая матери я украдкой пощелкала пальцами в направлении пустой тарелки. Тарелка осталась невредимой, а мама невозмутимо дала мне подзатыльник.
Когда все уже было готово, осталось лишь отнести, Серафима поманила меня пальчиком и, когда я подошла, прошептала на ухо:
- О том, что произошло в клубе, при Хабарове ни слова, ни полсловечка. И о том, что у нас в доме фрейсы – тоже молчи.
Удивленно пожав плечами, я согласно кивнула головой и взяла в руки поднос, нагруженный всякой снедью.
ГЛАВА 8
Хабаров с охраной удалился через пару часов. Не знаю, рада я или нет, что у меня появился дедушка, но обретение целого клана не самых дружелюбных родственников как-то напрягало. И почему Серафима запретила говорить о фрейсах и ифрите? На последний вопрос я довольно скоро получила ответ. Как только Хабаров уехал, обстановка разрядилась и даже курить стали меньше, что позволило Кузьминусу перейти от окна к столу и наслаждаться горячим чаем с пирожками. Владимир, оглядев каждого из присутствующих, произнес:
- Теперь можно поговорить о том, что произошло позавчера. И каким именно образом Марии удалось заставить ифрита упаковаться в фигуру зайца из земли. Но для начала я расскажу, как именно ифрит попал в наш город. – Он сделал паузу, оценивая, все ли внимательно слушают. Слушали все, я даже вперед подалась, а Кузьминус рот приоткрыл. – Один не в меру любопытный и честолюбивый журналист нашел однажды старую архивную карту раскопок затонувшего города и отправился, - Владимир помялся, - скажем, на восток, где подружился с не менее любопытным дайвером. Как именно дайвер нашел кувшин в том месте, которое было указано на карте, выяснить не удалось, потому что дайвер в свою очередь встретился с весьма голодной акулой и умер, едва добравшись до берега. – Мама тихонько ахнула. – Но журналист взял кувшин и сломал печать. – Тут уж ахнула Серафима.
Владимир, посмотрев на нее, продолжил:
- Затем, как водится, три желания, тут сказки не лгут, и журналист загадывает богатство. С джинами надо быть поосторожнее. Огромная гора золота возникла прямо на пляже. Место, конечно, было малонаселенным, но не безлюдным. Журналисту пришлось быстренько сматываться, а золото оставлять было жалко. Вторым желанием он загадал то, во что можно было бы сложить полученное богатство и, в результате, получил мешок. Золото металл тяжелый, поэтому наш неудачник не сильно разбогател, да и таможня вмешалась. Тогда, наплевав на материальные блага, журналист загадывает стать самым осведомленным среди своей братии. Решил, дурачок, карьеру сделать. Ифрит увидел лазейку и исполнил желания, овладев телом, как своим сосудом, что позволило бы ему спокойно перемещаться, не рискуя вызвать интерес кого-либо вроде царя Соломона. Журналист вернулся в свой город за вещами, и застрял здесь по воле ифрита. Тогда он и решил напасть на нашу Марию, которая не только умудрилась извлечь его из захваченного тела, но и запаковала в весьма оригинальную упаковку.
Все выжидательно на меня уставились, а мне стало неловко, потому что я понятия не имела, что произошло. Собравшись с мыслями, я стала как можно подробнее рассказывать, а слушатели хотели знать каждую мелочь, каждую мою мысль, каждое слово. Все присутствующие внесли вклад в учиненный мне допрос, но так ни к чему в итоге и не пришли. Договорившись до того, что в голове моей опустело, я добавила:
- Уж если Аш-Саллаху и приспичило превратиться в зайца, то надо было в шоколадного…
- Почему это? – вскинулся Владимир.
- Да эта песня из «Неона» мне все мозги вынесла. Вообще ни о чем думать не могла.
- Вот оно! – хлопнула по столу Серафима и многозначительно переглянулась с Кузьминусом.
- Что оно? – устало спросил отец, а Кузьминус затороторил:
- Обряд восстановления сил был завершен и когда голова Марии опустела от мыслей под влиянием этой бессмысленной песни, сила ворвалась туда разом, единовременно и выполнила то, о чем думала Мария. А думала она лишь о «шоколадном зайце, ласковом мерзавце…» или что-то в этом роде.
- Всем известно, что род Хабаровых славится своими сильными магами земли и энергетическими магами. Одним из кураторов Академии является Всеволод Хабаров, который изумительно обращается с энергией своей ауры. – Механически заметила Серафима.
Оппаньки, пожалуй, я не возражаю против такого родственника, как Сева. Но у меня назрел вопрос:
- А почему ифрит не смог выбраться из зайца?
Серафима порылась в кармане и вытащила невзрачный глиняный комок, плоский с одной стороны и слегка оплавленный с другой.
- Печать Соломона…
- Откуда? - ахнул Владимир, осторожно разглядывая печать, но избегая прикасаться к ней руками.
- После посещения клиники, - стала рассказывать Серафима, - я связалась со своими коллегами. По симптомам мы решили, что это очень древнее заклинание, возможно, что еще времен Царя Соломона и Царицы Савской. А разыскать одну из сохранившихся печатей того времени мне помог Дедал. Печать не только удержит джина в гммм статуе зайца, но и уменьшит его до размера древнего кувшина.
- Полезное свойство, - сделал вывод Владимир, - я с детских лет гадал, как джины пролазят в эти махонькие и узкие горла.
- Все гениальное просто, - кивнула головой Серафима, - Соломон запечатывал громадные кувшины, а потом просто накладывал печать.
- Так печать может и заклинание разрушить, - обрадовалась я.
- А нет уже никакого заклинания, - торжественно сказал Кузьминус. – Все девушки вышли из своего сна без вреда для здоровья и уже отправились по домам.
- Так верните их! – закричала я.
Все опешили, а Кузьминус растерялся.
- Зачем? Они хорошо себя чувствуют, прекрасно выглядят, да и память им уже скорректировали…
- А чтобы вам не пришлось бегать за пятеркой вылупившихся новорожденных джинов, - язвительно сказала я.
Наступила полная тишина.
- В каком смысле? – пролепетал бедный доктор.
- А вы не задавались вопросом, за каким лешим Аш-Саллах нападал на молодых девушек, а потом бросал их, опутав заклинанием. Лично мне перспектива стать мамочкой самого могущественного из его детей не понравилась…
Через пару минут Кузьминуса, Владимира и отца как ветром сдуло, и остался наш дружный женский семейный коллектив.
- А фрейсята уже глазки открыли… - меланхолично произнесла я.
- Рановато что-то, - забеспокоилась Серафима и мы отправились посмотреть на новорожденных.
Как здорово было разглядывать маленькие спокойные мордочки, гладить мягкие спинки и целовать холодные влажные носики среди тепла пушистых щечек. Милисса нисколько не возражала, негромкое мурлыканье выдавало состояние покоя и умиротворенности. Что нам всякие ифриты, мы их одной левой. Волна веселья окатила меня, Шустрик определенно умел читать мысли и уже прекрасно в них разбирался. Весьма одаренный фрейс. С малышами мы провозились несколько часов, которые послужили нам сеансом релаксации. И пусть со стола все еще было не убрано, зато дети Милиссы получили имена. Черно-белого решили так и назвать – Шустрик, одна из девочек, с самой любопытной мордой, получила имя Алиса, а вторая – Ириска, у нее оказались самые вкусные поцелуи, при каждом она норовила всех лизнуть в ответ. Когда с именами было покончено, каждого фрейсенка по очереди брали на ручки, подносили к Гаспару и представляли:
- Познакомься, Гаспар, это Шустрик (или Алиса, или Ириска). Шустрик, это Гаспар.
Гаспар отлично умел знакомиться. Каждого он тщательно облизал, а затем улегся рядом с Милиссой. Мне места на кровати уже не оставалось и со вздохом сожаления, вернув матери всех детенышей, я отправилась убирать со стола.
Серафима и мама уже вовсю мыли посуду и меж двух родных по крови ведьм царило полное согласие. Выбрав красное яблоко и надкусив его спелый бок, пользуясь моментом, я задала очередной вопрос.
- А почему при Хабарове не стали говорить об ифрите и фрейсах.
- Ааа, - протянула бабушка. – Раз уж сегодня вечер откровений, то скажу. О твоих силах вообще следует как можно меньше говорить, пока ты ими не овладеешь в полной мере. Многие, думаю, что и среди клана Хабаровых, найдутся такие, захотят использовать тебя в своих целях, а если не получится, то и избавиться от потенциальной угрозы захотят…
Я чуть не подавилась яблоком. Вот тебе и родня. А Серафима безжалостно продолжала:
- Например, Солодой. Он по женской линии как раз родственник Бориса.
Да уж. С этим типом столкнулись однажды, и вряд ли я вызываю у него добрые чувства.
- Что касается фрейсов… - Серафима приподнялась на цыпочки и очередная тарелка заняла свое место на полке. – Это верные и сильные союзники. Многие фрейсы владеют телепатией и эмпатией. Каждый клан мечтает заполучит детеныша и воспитать в верности клану. Поэтому Магическим Советом строжайше запрещено разглашение информации о местах рождения и нахождения чистокровных фрейсов. Во избежание неприятностей. - Так этим крохам может угрожать опасность? - А этот дом, - Серафима обвела рукой вокруг, - итак постоянно находится под наблюдением магических сил.
- И за что нам такая честь? – съязвила я, догрызая яблоко и мысленно планируя меры по охране Милиссы и потомства. Но потом вспомнила о Бастете и успокоилась. Напрасно я думала, что рыжий ходит только за добычей, скорее всего он охраняет детенышей Милиссы, а жирные мышки – это дополнительный бонус. Поэтому Гаспар и мирится с его присутствием. Случись что, фрейсята с мамой мгновенно окажутся под защитой Басты и Академии, а туда уж никто не сунется.
- Действительно, честь, - усмехнулась старая колдунья. – Они знают, чей это дом, и даже отсутствуя, Василиса многих пугает. Работа твоего отца тоже вызывает определенный интерес. А если проведают о родстве с Хабаровыми, то вмиг округа наполнится шпионами. Надеюсь, Борис сдержит обещание молчать. Но и нам стоит помалкивать.
Вот так всегда, только нашлись родственники, как оказывается, что они не в курсе нашего родства.
К утру под окнами зарычал знакомый УАЗик и Серафима умчалась в клинику к Кузьминусу. Похоже, что выписанных девушек удалось вернуть. И отлично. Надеюсь, что практику мне засчитают.
Еще неделя безделья пролетела незаметно. Серафима с отцом постоянно отсутствовали, наведываясь домой только поспать, а иногда пропадая на целые сутки. Печать Соломона не смогла полностью снять заклятие Аш-Саллаха и весь магический мир был озабочен возможным появлением кучи новорожденных джинов. Мне все-таки здорово повезло, хотя к Шаху у меня были претензии. Осталось ощущение, что меня просто использовали, а потом забыли.
Приближался мой 22й день рождения, первый в качестве курсанта Академии, и я начала задумываться, где и как его отмечать. Может устроить вечеринку у Дергача? Лепрекон точно обрадуется, только как бы Лойель не обиделась. Но не в упрек эльфийке, кормить боевых магов стоит чем-то более существенным земляничного суфле, как бы бесподобно оно не было приготовлено.
Получалось так, что собрать всех не удастся, и я морально приготовилась к нескольким дням празднования, как неожиданно рано утром на, черт побери, черном лимузине, был доставлен увесистый пакет, завернутый в нарядную, но гламурно-розовую (фууу!!!) бумагу. Лощеный курьер вежливо спросил, куда именно доставить груз, и под руководством мамы водрузил его посреди ковра в гостиной.
Удостоверившись, что лимузин и курьер отбыли в неизвестном направлении, в гостиную осторожно прокрался Гаспар и, встав в стойку готового драпануть в случае опасности кота, принялся тщательно обнюхивать приношение. Следом за Гаспаром, важно задрав хвост и таща в зубах Шустрика появилась Милисса. Как я поняла из ее мыслей, фрейсенок обязательно хотел присутствовать. Выплюнув надоеду на пол и позволяя ему самому подобраться к такой интересной штуке, фрейса уселась прямо на пакет и спокойно начала умываться, демонстрируя отсутствие всякого страха.
Мы облегченно вздохнули и, переглянувшись, хихикнули. Надо же как Серафима нас выстроила, готовы к опасности в любой момент. Вооружившись ножом, я безжалостно растерзала розовую упаковку и высвободила приличного размера тщательно упакованную коробку. Помимо этого к коробке прикреплялся конверт. Послание, написанное витиеватым почерком на благоухающей бумаге ярко-красными чернилами, содержало в себе приглашение в клуб «Неон» в любой день по желанию, в любое время, с любым количеством гостей. Автор выражал надежду, что я заранее, не позднее чем за 1 час позвоню в клуб и сообщу о своем визите, чтобы успеть подготовить подобающее помещение и накрыть столы.
Я читала сообщение в некотором остолбенении. Предварительно за 1 час… Вот это сервис! Хотела бы я посмотреть, как всех этих супер-пупер-важных господ, забронировавших заранее столики, выпроводят за 1 час из «Неона» после моего звонка. Ну да ладно, не буду свиньей, сколько раз у самой обламывался вечер, предупрежу за пару дней. «Неон» был идеальным местом, чтобы собрать всех моих друзей и родственников. Помимо клана Хабаровых, конечно. Неразумным будет, если я приглашу Бориса Хабарова. Он, конечно, дедушка и мне, если честно даже понравился, но каким образом я это объясню всем остальным, включая Севу? Надо будет поговорить с Серафимой. Пусть она сама решает.
Пока я размышляла над письмом, мама решительно вскрыла коробку и достала оттуда изумительное платье голубого цвета, с серебряной вышивкой вдоль лифа. Платье было божественным и не розовым (!!!), что не могло не радовать. Чувствуя себя немного Золушкой, я заглянула внутрь, ища хрустальные туфельки, но нашла только серебряные босоножки на высоченной шпильке. Что ж, надо сказать, вполне достойно королевской особы.
К этому прилагалось колье из серебристого металла со вставками из блестящих голубоватых кристаллов и не думаю, что это серебро и стразы, такие же серьги, браслет, и пара колец. Помимо этого внутрь был вложен пухлая сумочка, в которой лежали напечатанные приглашения на день рождения. Оставалось только вписать имя и дату. Приглашений было многовато, вряд ли я наберу столько приглашенных. Господин Шах решил рассчитаться за оказанную услугу с большим размахом.
Услышав шуршание, мы обратили внимание на Шустрика, который с упоением возился в розовых кусках, шелестя и перебирая их лапками. И при виде его довольной мордашки на меня вдруг накатило. Все переживания, страхи и напряжение последних дней выплеснулись в виде слез. Никогда до сих пор я так не рыдала, даже когда была совсем маленькой девочкой. Слезы градом катились по лицу, капая на голубой шелк, оставляя на нем темные пятна, и я поспешила отложить платье в сторону. Прижавшись к маминой груди, я полностью отдалась этим слезам, чувствуя, как сжатая внутри пружина, постепенно ослабевает.
Гаспар подошел ближе, оплел хвостом мою ногу и легко вспрыгнул на колени. Подсунув голову между мной и мамой, кот довольно заурчал, словно внутри него включился небольшой моторчик. Милисса смотрела на нас мудрым взглядом взрослой фрейсы, а от копошащегося в оберточной бумаге маленького существа черно-белого окраса, исходили волны покоя и умиротворения.