В классе Митю замечали сразу же. Уж очень необычным ребенком он был. Темные вьющиеся волосы обрамляли высокий лоб, брови были удивленно приподняты, а большие карие глаза так смотрели на мир, как будто Митя однажды сильно удивился, и это удивление осталось у него навсегда. Неповторимой была и Митина улыбка – от уха до уха, а смех был таким заразительным, что каждый был готов рассмеяться вместе с ним, даже не совсем понимая, над чем он смеется. Митя был человеком открытым, и все свои чувства выражал немедленно. Если на уроке ему было интересно, он слушал учителя внимательно, но если его задевало что-то, то он немедленно вступал в диалог.
- Да ну, неужели! Не может быть!
Митины реплики веселили весь класс. Однажды, когда он на уроке истории услышал о том, что в Индии коров считают священными животными, не поверил.
- Да ну, неправда все это! Выдумка! Корова - она и в Индии корова! Нашли красавицу. Вот наша Ноченька как выйдет из загона, так полдвора сразу и занимает! Красавица, ничего не скажешь! Балерина, да и только!
Класс ответил на реплику легким смешком, а молодая учительница, распаляясь, целых десять минут доказывала Мите, что все, что она говорит на уроках - правда!
- А Вы там были?
- Где?
- В Индии.
- Нет.
- Что ж тогда говорите?
- Но я прочла в книгах!
- А что, в книгах одну правду пишут?
- А ты сомневаешься?
- Сомневаюсь!
- Ну и оставайся при своих сомнениях!
Прозвеневший, кстати, звонок прервал эмоциональную беседу. В учительской Елена Николаевна продолжала возмущаться:
- Это надо же! Не верит моим словам. У меня просто дух захватывает. Нет, он определенно выходит за рамки дозволенного.
- О ком это вы, Елена Николаевна, говорите?
О Мите Дерских, о ком же еще? Нет, он невыносим, его выходкам нужно положить конец!
- Да? А, по-моему, он милый и интересный мальчик. Мне он определенно нравится. На моих уроках географии он меня внимательно слушает. Правда не верит очень часто моим рассказам, но я не настаиваю. Повзрослеет - изменится. Пятый класс - это такой возраст, когда еще все так неопределенно, - улыбаясь, сказала Надежда Алексеевна.
Так они разговаривали, а в высокие окна учительской комнаты вовсю светило яркое солнце. Была весна, а весной в сельскую школу всегда приходили новенькие, потому что именно весной в село приезжали семьи переселенцев. Дети, переехавшие в далекий край вместе с родителями, приходили в школу к первому уроку, и завуч, приняв у них документы, разводила их по классам.
В пятый класс она привела девочку - Женю Санину. Она была такая тоненькая, как стебелек, беленькая, голубоглазая, чистенькая и аккуратненькая. Ее фартук был отглажен, ленты в длинных, но тонких косичках так хороши, воротничок у формы был таким белоснежным, что это вызывало восхищение. Митя просто взглянул и онемел. Наверное, именно в эту минуту родилась у Мити в его мальчишеском сердце настоящая, искренняя любовь к этой девочке.
Какими они были разными Митя и Женя! Если бы художник взялся рисовать Митин портрет, он бы взял самые яркие краски, чтобы нарисовать румяные щеки, яркий рот, лучистые карие глаза крупными, решительными мазками. А для Жениного портрета ему понадобился бы лишь тонко-тонко отточенный карандаш, которым на чистом белом-белом листе бумаги художник провел бы очень тонкие линии, осторожно вырисовывая нос, немного удлиненные глаза, некрупный рот и точеный овал лица.
Новенькую посадили на последнюю парту, и онемевший Митя до конца урока просидел вполоборота, не спуская глаз с Жени.
Первой подняла тревогу Тамара Ивановна - учительница математики.
- Нет! Это что-то невозможное! Он с нее глаз не сводит. Во время устного счета спрашиваю его, а он меня не слышит, все время оглядывается на Женю, как будто боится, что она исчезнет. Нужно с этим что-то делать, как-то бороться, - с досадой произнесла она.
- Не нужно бороться, - успокаивающе произнесла Надежда Алексеевна, - ничего плохого не происходит. Это у Мити пройдет! Детская любовь бывает короткой - вспыхнет и пройдет! Потерпите денек, другой и все встанет на свои места, - улыбнулась Надежда Алексеевна.
Как она ошибалась, добрая и мудрая Надежда Алексеевна в своих, обычно безошибочных, прогнозах. Митина любовь не прошла ни через год, ни через два. Правда, Митя немного пришел в себя, стал работать на уроках, но теперь он сидел рядом с Женей, на перемене он стоял в буфет за завтраком для Жени, на физкультуре нес Женины лыжи, во время уборок выполнял свою работу и торопился помочь Жене.
Над Митей посмеялись, а потом привыкли, и все вокруг спокойно говорили:
- Они дружат.
Женя принимала ухаживания Мити дружески, относилась к нему так же, как относилась к своей близкой подруге.
Митина любовь стала частью школьной жизни. Вот течет неглубокая, но быстрая река, вот на зеленом пригорке стоит школа, вот березовая аллея, ведущая к школьному порогу, вот класс с большими окнами, через которые льется свет, в классе - Митя и он любит Женю и это также естественно, как течение реки, свет солнца, шелест берез под школьными окнами. Это было и будет всегда.
К седьмому классу Женя с Митей стали взрослеть. Женя стала превращаться в прелестную, высокую и хрупкую девушку, а Митя вырастал в парня среднего роста. Как он мучился!
Как подрасти? Он задавал этот вопрос всем учителям, знакомым, даже написал в газету.
Кто-то сказал Мите, что человек может увеличить свой рост на 4-5 сантиметров, если будет заниматься специальной гимнастикой. Митя занимался. Может быть, он и подрос, но Женю не догнал и едва доставал своей макушкой до ее плеча.
- Митя, - говорила Женя, - ты мне нравишься независимо от роста!
В девятом классе учителя говорили:
- А куда Митя с Женей собираются после десятого класса?
Всем казалось, что нет такой силы, которая могла бы разлучить их.
Ну, до чего же все-таки бывают языки у людей! Хуже жала змеиного. Незадолго до выпускного вечера, когда девочки приводили себя в порядок в школьной раздевалке, Оля Терехова вдруг, зло прищурившись, сказала Жене:
- Выпускной вечер не за горами. Пора бы уже бросить свои детские привычки. Ты что, так и будешь со своим низкорослым Митей дружить? А может быть, ты и замуж за него пойдешь? А? На смех людям. Уже сейчас смотреть на вас со стороны - настоящая комедия. Ты до старости только его макушку видеть будешь?
Женя ничего не сказала Оле, вышла из раздевалки, но на следующий урок пришла заплаканной. Митя все-таки узнал причину ее слез. Он подошел к Оле на перемене.
- Попрошу тебя в другой раз, когда ты захочешь над нами посмеяться, смейся надо мной. Ведь это я ростом не вышел, а не Женя.
- А что я такого сказала, что? - визгливо закричала Оля.
- Попробуй, еще только задень Женю, - угрожающе сказал Митя.
Оля опасливо промолчала. Этому плотному, коренастому парню с широкими плечами и крепко сжатыми кулаками возражать было сложно.
После этой стычки с Олей Женя как-то изменилась, стала грустной. Она напряженно думала о чем-то своем и под всякими предлогами стала избегать встреч с Митей. Говорят, они объяснились на выпускном вечере. Что сказала Женя Мите, никто не слышал, но когда он после разговора зашел в актовый зал, чтобы взять пиджак, брошенный на спинку стула, руки его тряслись. С вечера он ушел, а вскоре уехал из села, поступил учиться в летное училище. Родители его переехали, след их затерялся.
Только через восемь лет Митя приехал в село к друзьям, чтобы пройтись по улицам, взглянуть на лес и на речку, и на все то, что оберегало его детство.
Летная форма была к лицу Мите, делала его таким привлекательным, что он притягивал к себе все взгляды. Он шел по дороге, а рядом с ним шли две крошечные девочки-двойняшки лет четырех, с такими же сияющими, как у отца, улыбками.
В это время Женя была во дворе, где развешивала белье. Ее мальчишки играли тут же, рядом. Женя рассеянно глянула поверх забора и обмерла. По самой середине сельской улицы шел Митя. Нет, она не могла обознаться. Это был Митя, но повзрослевший и возмужавший.
У Жени все оборвалось внутри, она выскочила за калитку и закричала. В ее голосе было все: и горечь сожаления, и тоска, и радость от нечаянной встречи.
- Митя, Митя!
Но и без ее оклика Митя заметил свою Женю и шел к ней торопливо. Они остановились там, где встретились. Митя как будто хотел сказать что-то важное Жене.
Наконец, справившись с волнением, они заговорили жадно и торопливо, перескакивая с одного на другое, потом Митя осторожно спросил:
- Женя, говорят у тебя неважный муж.
- Да, вот именно, неважный, но зато выше меня на целую голову, - с горькой иронией ответила Женя. Казалось, что эти двое никогда не наговорятся и никогда не расстанутся больше. Вот сейчас они сделают еще один шаг навстречу друг другу, крепко обнимутся...
Но между ними были их дети. Девочки-двойняшки обхватили отца за ноги с двух сторон и смотрели на Женю. Прибежали следом за Женей ее маленькие сыновья и потянули ее назад, домой, враждебно оглядываясь на незнакомого мужчину и двух разодетых, явно городских девчонок.
Так постояли, постояли Женя с Митей, повздыхали и расстались, чтобы уже не встретиться никогда.