«Над грозою торжествует радуга, а над смертью торжествует жизнь», ; захлопнул книгу Сергей, когда услышал голоса друзей, кричащих в окно: «Серый, пора, собирайся скорее!».
Кожаная куртка и штаны, усыпанные мелкими металлическими клёпками, как звёздами. В такой одежде, верхом на мотоцикле, он казался сам себе космическим гонщиком, покоряющим безграничные пространства. Как всегда, с друзьями устроили заезд на спор, кто кого обгонит. Сергей быстро оторвался от остальных. Преимущество в скорости позволило ему нестись вперёд, оставшись наедине с ветром и надувавшими в голову мыслями. Он мчался на мотоцикле по засыпающему городу, мимо пролетали окна домов, в которые он заглядывал и успевал краем глаза увидеть всю их жизнь: здесь жена готовит ужин и по привычке ждёт мужа с работы, напевая «Отцвели уж давно хризантемы в саду»; в этом доме маленькая девочка ковыряет вилкой котлету, в очередной раз пытаясь доказать под монотонную речь мамаши о пользе белков для детского развития, что дети мясо не так сильно любят, как взрослые; в третьем окне молодая пара студентов бодро поглощает жареную картошку из большой сковородки под чтение конспектов – готовятся к экзаменам.
«Такая разная жизнь у всех», ; думал Сергей, выезжая из города на просёлочную дорогу. «Интересно, если ехать долго-долго, никуда не сворачивая, куда приведёт меня дорога? Почему говорят, что все дороги ведут в Рим? И почему считается, что язык до Киева доведёт? Кто-нибудь проверял эти факты? Можно ли доехать по этой дороге, например, до Орла или даже до Неаполя, или вообще до Сантьяго!»… Тут фонарь мотоцикла высветил на дороге перед ним светло-бурый комочек с расширенными от испуга глазами. «Оленёнок!» ; успел подумать Сергей, сворачивая круто вправо.
Мотоцикл на полном ходу занесло в стоящее у дороги дерево, подбросило в воздухе, и им же накрыло гонщика сверху, опалив щёку раскалённым от скорости колесом. В наступившей темноте мыслей не было, только глаза оленёнка светились как две точки, не мигая, постепенно приближаясь и издавая звуки сирены.
Машина «Скорой помощи» мчалась по городу в обратном от Орла, Неаполя и Сантьяго направлении. Над городом стояла гроза, молнии то освещали небо и землю, то гасили своим сверканием всё вокруг. По мутным стёклам стекали струи дождя. Сергей смотрел сквозь опущенные веки на эти полосы воды и грязи, голова раскалывалась, всё тело было как разбитый глиняный горшок. И вдруг увидел, как чьи-то пальцы с той стороны стекла написали: «Над грозою торжествует радуга, а над смертью торжествует жизнь!».