Вокруг разрывались снаряды. Люди бежали с невиданой ими самими раньше скоростью. Главная их цель сейчас- убежище. Хотя это жалкое помещение очень трудно назвать убежищем- подвал местной школы, когда-то оборудованный под бомбоубежище, сейчас же наполовину заваленный каким-то тряпьем и мусором.
Я бегу вместе с ними. Где-то сзади я слышу подгоняющий крик отца, который еще на выходе из дома приказал мне не оглядываться и не ждать их с мамой. Он бежит с чемоданом в одной руке и маминой рукой в другой. У меня же не такой тяжелый балласт: кошка, которая уже несколько раз пыталась вырваться, напуганная происходящим, и телефон, в который я вцепилась так сильно, будто от этого зависела моя жизнь. Кто-то толкнул меня, но я выровнялась и бегу дальше. Я не могу позволить себе заминку, слишком высоко может стоить эта моя ошибка.
Наконец, мы добрались до цели. Здесь все еще столпотворение, но я замечаю знакомые лица и пробиваюсь к ним. Это мои одноклассники… Мне становится жутко от комичности происходящего. Нет, не так - мне становится жутко от того, что происходящее кажется мне комичным. Только выбравшись со школы, мы вновь в нее попали. Современные дети часто шутят, что в школе можно умереть. Что ж, сегодня, мы может сделать шутку былью.
Я нахожу в толпе родителей и зову их, чтобы они присоединились. Руки трясутся так, будто мне очень страшно, но на самом деле я не чувствую ничего. Это странно, все чувства будто отключились и от этого даже легче. У меня ступор. Так, нужно что-то делать.
Проходит время, все успокаиваются, но все еще вздрагивают от звуков разрывающихся снарядов. Пару раз нам показалось, что они упали прямо в школу, но не нашлось смельчаков, готовых это проверить. Минуты текут до страха медленно и сидеть становится невозможно. И тут я замечаю две фигуры, парень и девушка, которые обходят людей, один за другим и делают с ними что-то. По началу тени кажутся мне знакомыми и я наблюдаю за их силуэтами. Они делают что-то с людьми, те кивают, благодарят, но я не могу разобрать за что. Ах вот, они их бинтуют! Не подумав, я вскакиваю и приближаюсь к ним, мама что-то говорит мне, но папа шепчет ей на ухо и она замолкает. Тем временем я уже возле загадочной пары. Прошу у них бинты и иду в другую сторону комнаты, мне нужно чем-то отвлечься от мыслей о родных, которые остались под этими непрекращающимися взрывами. Боковым зрениям я замечаю, что пара тоже разделилась- девушка пошла в одну сторону зала, а парень- в другую.
Мне нравится бинтовать людей, они успокаиваются от этого, да и особо тяжелых ранений мне пока не досталось. Все такие случаи парень берет на себя, похоже, он врач или что-то вроде того, больно уж хорошо он орудует бинтами…
Мы движемся ближе к центру, я бинтую, как на автомате, и уже не остается людей в моем секторе, у которых бы были ранения. Тогда я вздыхаю и собираюсь вернуться на свое место, но тут замечаю такую картину: парень пересекается с девушкой, берет ее за руку и сморит в глаза. Пару мгновений они стоят в такой позе, потом он спрашивает у нее что-то. Точно я не расслышала, потому что как раз в этот момент вверху в очередной раз что-то бахнуло, но это было похоже на: «Ты в порядке?». Она отрицательно кивает и тогда он указывает на свободный угол в убежище, шепчет что-то и идет дальше. Я пытаюсь читать по лицам: в его я вижу решимость и что-то еще, смешанное с заботой, а в ее - готовность к действиям.
Я все же возвращаюсь на место, киваю родителям, друзьям и несколько минут сижу, раздумывая над увиденным. Перед глазами плывут образы перебинтованных мной ран, бегущей под залпы снарядов, толпы, лица людей, спешащих в убежище, но почему-то над всем этим всплывают лица этой пары. И тогда я вспоминаю одну интересную делать- они ведь не разговаривали! Вообще до этого случая. Я понимаю почему они показались мне знакомыми тогда - я видела их раньше в школе. Выпускники того года, про которых ходило много слухов. Вкратце, они были влюблены друг в друга, но так и не показали свои чувства. Они даже не разговаривали в школе. Ни разу. В этом-то, в общем, и был весь интерес к их персонам. Немногие в нашем поколении так сильно стесняются своих чувств, знаете ли. И вот сейчас они вместе бинтуют пострадавших. А ведь этим самым они заботятся не только о них, нет. Они заботятся и о себе. Скоро они закончат осматривать людей, наденут все повязки и отправятся в этот дальний угол, где наконец заговорят друг с другом. Где наконец найдут себя. Это вселяет в меня надежду. Мы все будем жить. Мы обязаны выжить. Хотя бы, чтоб дать той паре шанс. Господи, дай нам выжить.