Иван понимал, что после позорного собрания держать людей в подчинении долго у него не получится. Какой он теперь начальник, если одни смеялись над ним в лицо, а другие недоверие выражали? Сделаешь кому-то замечание, что за машиной не следит, а он:
- Ваня, ты в семье-то разберись своей!
Не привык он к таким отношениям. Хоть из партии Ивана не исключили, но выговор - это клеймо на год. Через год обычно снимали, но малейшее нарушение - и все равно с работы полетишь.
Мария на примирение не шла. Муж с ней даже поговорить не мог, объясниться, все пряталась где-то, в общей квартире не появлялась. Вся прошлая жизнь будто бы осталась вместе со всеми его вещами, в старой квартире под новым замком, от которого у него не было ключей, жить ему было негде.
Иначе вела себя Фаина, плакала и просила ее защитить:
- Ты сильный, ты все можешь. Твоей жене ты не нужен. Если бы она хотела, она бы вернулась! А я слабая женщина, куда мне теперь идти? Пожалей меня, и я тебя пожалею. Быть может, это судьба, и все у нас будет хорошо! Только ты не бросай меня! Что тебе в горкоме скажут? Одну женщину бросил, другую бросил, две семьи разрушил! Держись за меня, Ваня, и все будет хорошо.
Иван принял решение уйти с работы и уехать из города. Строительство дома пришлось остановить. Готовы были стены и крыша, не было окон, пола и штукатурки, только коробка. Продолжать стройку не было возможности, да и смысла. Достроить дом и привести туда новую жену? Продать свою половину, чтобы в одном дворе с чужими людьми оказался брат Марии Андрей? Ее родственники этого ему не простили бы.
Иван переписал почти законченную стройку на старшего брата Марии Хрисанфа в обмен на твердое обещание, что Марии и их дочери всегда будет комната в их доме. Когда Хрисанф обещал, наверное, и сам себе верил. Все они уже на том свете, но твердо могу сказать, что с тех пор ни разу он данного Ивану слова не сдержал. Сколько раз Мария обращалась к нему за помощью, всегда получала обидный отказ, упреки, злобное и недовольное ворчание. Живя в достатке, выставляя себя хлебосольным хозяином, с Марией он не то, что местом в доме - ни куском хлеба, ни рублем не поделился, всем видом показывая, какая она для него обуза.
Иван получил развод и готовился уехать с Фаиной, в Курахово. Там как раз строилась Кураховская ГЭС, нужны были водители и механики. Перед самым отъездом пошел с прощальным визитом к Павлу Кутепову, своему лучшему другу,начальнику ГАИ города.
Павел ругался:
- Я с тобой, дураком, больше за один стол не сяду! Надо было до партийного собрания не доводить! Как? Идти с секретарю горкома. Он, как поп, все грехи отпускает. Рассказать все честно, он бы тебя отругал по-отечески, дал дельный совет. Раз заявление от жены поступило, надо реагировать. Но немного потянуть время он бы смог. А ты бы пока с женой помирился, уговорил бы забрать заявление. Эх, почему ты ко мне не пришел? А еще друг называется!
Иван за голову схватился:
- Да я с Мусей ни разу не виделся после того!
Павел с досадой сказал:
- Тоську бы мою попросил, она бы Марию нашла, поговорила бы с ней. Расскажи ему, как ты со мной поступила?
Тося смутилась:
- Да я никому не рассказывала, да и тебе только через три года призналась. Может, и зря призналась? Ладно, расскажу тебе, Ваня. Может, поможет. Ты знаешь, жили мы всегда в достатке: на работе Павел на хорошем счету, квартира большая, двое детей тогда было. Мне по хозяйству помогала девчонка молодая из деревни, жила у нас. Вот Паша и пригрел эту деваху. Я вначале и не заметила ничего, а однажды случайно увидела, как он на кухне, обняв сзади, целовал ее в шейку. Меня они не заметили, я тихонько вышла. Мужа я терять не собиралась. И так подумала: «Пашу надо спасать. Сам он не справится!» И девчонку жалко. Надо ему аккуратно помочь, не доводить до скандала.
Вскоре уехал Павел в командировку. Я к домработнице. Спрашиваю:
- А что у Вас с Павлом Петровичем? Говори честно!
Она растерялась, не сознается. Я наседаю на нее:
- А почему он, уезжая, сказал мне, пока он приедет, чтобы тебя здесь не было? Не знаешь? Я его пыталась отговорить, где же я найду такую хозяйственную девушку? Работящую, скромную, и дети ее любят! Она всем старается угодить, каждому любимые блюда готовит! Что тебе не так? А он заладил, пусть уходит, и все.
Она в слезы - и созналась во всем. Я уговорила ее уехать в деревню, к родным, заплатила деньги за 3 месяца вперед, полные чемоданы подарков родным и близким наготовила.
Постаралась ее убедить в том, что так Павел Петрович хотел, а я не могу его ослушаться. Она плакала, прощения у меня просила. Я ее успокоила, что за 3 месяца она работу новую найдет, и обещала никому ничего не рассказывать, чтобы репутацию ей не испортить. Уехала она.
Вернулся Павел. Я с порога к нему:
- Где Глаша? Ничего не пойму, только ты уехал, она объявила, что уходит от нас. Почему? Куда? Непонятно! Я ее стыдить - так не делается, надо предупреждать заранее, где я найду такую девушку порядочную? Она - нет, уйду прямо сейчас, пока Павел Петрович не вернулся, а то он уговорит меня остаться, а я не могу у вас больше жить. Павел, может, ты мне объяснишь, что происходит?!
Но Павел молчал, я видела, как у него какие-то слова чуть с языка не слетали, метался он некоторое время. Но постепенно все наладилось, семью я сохранила без скандала. Тут терпение нужно, немного хитрости и никакой гордыни!
Иван внимательно слушал, удивлялся, головой качал, хмурился, но на последние слова с досадой ответил:
- Да Мария слишком прямолинейная в своей правоте! Сказала - отрезала! Предатель - и все, не задумываясь о последствиях.
Павел опять завелся:
- Дурак! Ты хоть бы ко мне пришел, я бы сам к секретарю горкома пошел просить за тебя! Погасил бы скандал сразу! Ты спрятался не вовремя, а когда делу дали ход, тут я бессилен.
- Да, натворили вы дел с Маней, - ворчал Паша. - Вот мы дружили семьями, да? А как нам теперь быть? Моя Тося твою новую подругу видеть не хочет, а мне как быть?! Пока вы тут беседовали, я решение принял.
Помолчал Павел. Никому еще не говорил о новом назначении. Секретность соблюдал.
- Знаешь, Ваня, меня в Западную Украину направляют начальником ГАИ города Черновцы. Поеду вперед, квартиру получу и заберу свою семью сразу. Увезу туда Марию с Томочкой и выдам ее там замуж. Ей всего 26 лет, можно начинать все сначала. А ты оставайся и хлебай свою кашу сам. Я не говорил тебе, пока решалось все, мечтал тебя с семьей в Черновцы забрать. А со «строгачом» тебя туда не пустят, это приграничная зона.
Продолжение: http://www.proza.ru/2015/02/14/1553