Вот и закончилась ночная смена. Марина рассказала о событиях за ночь дневным дежурным, расписалась в журнале. В голове чувствовалась тяжесть ночи без сна, но и спать не хотелось. Пятница. Приятно подумалось, что завтра с друзьями и мужем выезд на природу с купанием в озере и шашлыками. Попрощалась с сотрудниками, вышла на улицу, с удовольствием вдохнула вкусную утреннюю прохладу и направилась в магазин. С тех пор, как вышла замуж жизнь её приобрела особый смысл заботы о другом человеке.
Однако, какой бы интересной и насыщенной не была эта самая жизнь, сначала где - то в глубине души, а потом уже явно стало мучить беспокойство:
- Замужем уже несколько лет, а детей нет.
- Я хочу ребёнка. Иначе, зачем жить!
1
Боль в груди Марина почувствовала казалось без всяких причин. Она была
не большая, но она пугала.
- Надо рассмотреть перед зеркалом. Может что-нибудь видно.
Марина закрылась в ванной комнате и увидела в зеркале большое розовое пятно, потрогала его пальцем – почувствовала уплотнение и слабую боль.
Сразу же первая мысль была:
- Мастит! Надо идти к врачу!
Ничего подобного с Мариной ещё не случалось. В этот же день она уже была у специального врача, который предположил причину уплотнения в груди в гармональном расстройстве организма ( дело в том, что Марина уже третий месяц принимала таблетки, чтобы забеременеть). На всякий случай её направили к онкологу, который немедленно заставил её лечь в больницу.
Никто из её родных и знакомых не произносил слово «рак», но каждый, кто почему-либо знал о её возникшей болячке думал так или иначе о худшем.
Марина плакала, жалея себя. То ей представлялось уродливое её тело с отрезанной грудью, то вообще начинало казаться, что живёт последние дни.
- А, что же я успела сделать? Школа, институт, работа по распределению. Всё правильно делала, плыла по жизни, как по реке и всё по течению…. Вдруг стоп! А всего 33 года прожила!
-Почему? За что такое высшее наказание? Ведь не разбрасывала свою любовь, не имела случайных связей, не болела, не изменяла мужу, честно работала - от таких мыслей – у Марины снова защипало глаза.
- Не хочу умирать. Страшно. Не хочу!
- Кто-же меня пожалеет? Мама, сестра… Ну, и муж – конечно!...
С этими печальными мыслями Марина заснула на койке в коридоре больницы, куда её временно разместили.
На следующий день ей уже не хотелось плакать, как-то успокоилась и стала хладнокровно ждать результатов обследования.
Вспомнила поговорку одного знакомого: «К своей последней черте надо подходить бодрым шагом».
Шло время. Про Марину будто забыли. Она по – прежнему пребывала в проходной части больничного отделения т.к. в палате мест не было. Сёстры и нянечки пробегали туда – сюда, праздно прохаживались больные. Рядом находился рентгеновский кабинет, в который раз за разом кто-нибудь заходил. Ослепительно рыжий паренёк в сопровождении доктора прошёл мимо её постели. Доктор скрылся за дверью кабинета, а паренёк приблизился и стал у Марины расспрашивать какое тут отделение?
- Ой, как я боюсь, как боюсь! – вдруг воскликнул он.
- Все боятся – ответила Марина безразлично, лишь бы прореагировать как-то на его возгласы.
- Вы знаете, я монетку в нос засунул.
Марина удивлённо уставилась на рыжего. Он был худенький с воспалёнными глазами. Левая рука у него была уродливой: она как-то была повёрнута внутрь видимо от рождения.
- Как это Вы умудрились? – Марина, забыв про все свои страхи, с неподдельным интересом ждала объяснения.
- Смотрел телевизор. Уже в 12-м часу ночи засвербило в носу. Я вытащил из кармана монетку, засунул её туда, где чесалось и чой-то оставил забывшись, а потом случайно шмыгнул носом, а монетка – то и проскочила.
- Ох, боюсь!
Дверь рентгеновского кабинета приоткрылась, и парня позвали туда.
- Марина, Вас приглашают в кабинет к заведующей - дежурная медсестра сделала отметку в журнале.
- Когда?
- Да, прямо сейчас идите.
Марина поправила причёску, застегнула халатик на все пуговицы, прошла до конца коридора, постучала в дверь и вошла сильно волнуясь. Кроме заведующей в кабинете был доктор, который её осматривал, и старшая мед. сестра.
- Необходимо взять у Вас пункцию на исследование.
Хотя Марина и не представляла, что это значит, но уже противно задрожали колени, как – то ослабли руки, и вспотело под мышками. Снова захотелось плакать.
- Больно это? – вопрос Марина задала, чтобы не расплакаться.
- Как укол. – ответила мед. сестра бесстрастно.
Со слезами на глазах Марина вышла и почти столкнулась с очень худой женщиной с тёмным лицом неопределённых лет.
- Вот у неё точно рак! И ей явно хуже, чем мне – невольно подумалось Марине, когда она отпрянула, чтобы не коснуться почерневшего тела больного чужого человека.
- Марина, место в палате освободилось. Берите свою постель и занимайте пустую кровать. – почти скороговоркой сообщила дежурная сестричка, торопясь по своим делам.
Палата была огромная на двенадцать коек. Все больные были в сборе, т.к. ожидался обход. Соседкой Марины оказалась та женщина, с которой столкнулись недавно и, которая чисто внешне вызывала неприязнь.
Вскоре вошли два доктора, один из которых сразу направился к кровати неприятной женщины, полистал историю болезни, осмотрел её и сказал:
- Онкологии у Вас нет. Вашу болячку будете продолжать лечить дома. Я Вам определил лекарственную терапию на месяц. Думаю, всё будет в порядке.
Потом, через некоторое время уже в обед в столовой женщины увидев,что та, у которой не обнаружили страшный диагноз не доела суп стали подшучивать над ней:
- Что же ты! Выписать обещали, а ты ешь, как больная! Не оправдываешь доверия нашего доктора.
Она как-то бойко обвела шутниц помолодевшим взглядом:
- Что же вы считаете пощупал меня N -она назвала фамилию мужчины –врача -так я сразу и выздоровела. Вот ещё раз пощупает, тогда может быть…
Все женщины, которые сидели рядом за столом дружно, прыснули от хохота.
Какое-то мгновение за беззаботным смехом были явно позабыты болезни, из-за которых балагурки оказались в больнице.
Виновница шуток сидела такая посветлевшая лицом, чернобровая улыбающаяся, симпатичная.
2
Прошло несколько дней. Марина уже не чувствовала боли в груди, но уплотнение прощупывалось и вызывало очередной приступ страха.
В первые дни пребывания в больнице она сторонилась всех подряд, избегала каких-либо разговоров, с испугом широко открытыми глазами смотрела на докторов.
Однако через неделю больница, и мед. персонал, и больные, и столовая – всё казалось родным, привычным, не только не сулящим ей чего-то плохого, а наоборот казалось все любили её, желали скорейшего выздоровления.
Марина давно приметила женщину на костылях. Из-под больничного халата была видна только одна нога. Женщина была полная, крепко сбитая с немного опухшим лицом. Как -то прогуливалась по больничному коридору они одновременно посмотрели друг на друга и взгляд обезноженной был решительный и даже немного насмешливый (наверно в ответ на растерянность Марины в первые дни пребывания в хирургическом отделении).
- Мужественная женщина! – восхитилась тогда Марина.
Однако в следующий раз она увидела несчастную, которая сидела на своей кровати и горько плакала, приговаривая:
- Кому я теперь нужна!? Такая!
- Не хочу никого видеть!
Лицо её покраснело, она сморкалась в платок и опять плакала. Соседки, которые были рядом, капали в стакан с водой валерьянки и просили больную выпить. Кажется до кончиков пальцев почувствовала Марина отчаяние этой не старой ещё женщины. Форточка была открыта и слышно было, как хор голосов кому то скандировал
- «Мама! Мама - Таня!». Марина подошла к окну и увидела мужчину и мальчика с девочкой, которые звали маму, глядя именно в окно их комнаты.
- У нас есть мама – Таня? Там на улице зовут дети с каким – то мужчиной.
Женщина, несчастнее которой только что не было никого на свете подхватила свой костыль и ловко им орудуя оказалась у окна.
- Это мой муж и мои дети! – она приблизила лицо к стеклу и улыбаясь помахала им свободной рукой.
- Мы любим тебя! – хором донеслось снизу. Мама – Таня стояла с просветлённым лицом и верила, что она справится со свалившимся на неё недугом.
Анастасия
Вначале увидела Марина эту женщину в столовой с заплаканным покрасневшим лицом.
- Наверное что-нибудь безнадёжное, вот и отчаивается – подумалось тогда.
Женщина оказалась приписанной к той же огромной больничной палате, что и Марина. Звали её Анастасия. На первом же обходе Марину поразил большой рыхлый живот Анастасии. Хирург мял его, пытаясь почувствовать чуткими пальцами источник заболевания.
- Боюсь я не выдержу операции!
- Плохо себя чувствую!
- Ну, вот ещё! – успокаивал Асю доктор – Ни один больной не умер в операционной.
Закончив осмотр, он вышел.
- Если и помрёшь, то позже, не в операционной – решила продолжить разговор Зина, терпеливо ожидающая операцию уже две недели.
Анастасия зашмыгала покрасневшим носом, поднялась, натянула больничный халат, расчесала поседевшие редкие волосы, затянула их резинкой в жиденький хвостик, взяла полотенце и, молча вышла.
Видимо в молодости она была девушкой, о которой говорят: «Кровь с молоком». Светло- серые красивые глаза, небольшой прямой нос, чуть припухшие губы, румянец во всю щёку – статная.
Сейчас от румянца остались одни воспоминания, но красивые глаза и крупные губы сохранились. Анастасия вернулась с посвежевшим только что умытым холодной водой лицом.
- Вообщем-то главное в своей жизни я почти успела сделать – вдруг заговорила она.
- У меня двое детей, мальчиков: один уже Армию отслужил, а другому ещё пока 17 лет. Муж у меня второй – отчим детям.
- Хороший муж – то? - без этого вопроса не обойтись в женской кампании.
- Да, так себе… Пьёт бывает и скандалы устраивает. – совершенно бесстрастно отвечала Анастасия.
- А, первый куда девался? – вопрос задала женщина – хохотушка, у которой недавно вырезали какую-то шишку.
- Первый погиб. Разбился на машине. Я сама везла его, закрывала ладонью рану на голове. Потом оказалось, что мёртвый уже был, а кровь всё шла и шла. В анатомку лично сама передавала и присутствовала при вскрытии. Видела, как череп разрезали. Из живота кишки вытащили, прямо рядом положили.
Всё это Анастасия рассказывала монотонно без всяких эмоций. Видимо время уже сгладило и горе и ужасные впечатления при вскрытии тела мужа.
Начало рассказа произвело ужасное впечатление и женщины начали спрашивать:
- Зачем же ты смотрела в анатомке – то?
- Да, как же ты вытерпела всё это?
- А вот так и вытерпела. Сама и домой привезла. Родственники, знакомые пришли, помогли обмыть. Поужинали. Потом все ушли. Остались мы одни: я и сыновья. Мальчишки ко мне прижались – так и просидели всю ночь.
Похоронили, а мне всё страшно: то, кажется он в окно смотрит, то за спиной стоит. Пока 40 дней не отвели, спали все в одной комнате. Потом старший говорит:
- Мам мы попробуем спать одни.
- Перетащили раскладушки – переспали. Так со временем всё обвыклось, забылось.
- А своего второго я знала и раньше. Я тогда председателем месткома была. Командовала развозкой картошки по адресам.
Уже вечером подвезли мешки к очередному дому. Зашла, поздоровалась, гляжу – застолье. Он ко мне и привязался:
- Останься, да останься!
Осталась. Тут он меня давай уговаривать на совместную жизнь.
Дом у нас без мужика давно пообносился, да и сыновьям отец нужен был, чтобы на ноги поднять.
Уговаривал, уговаривал, а я ему условие поставила:
- Поговори с сыновьями, если они не будут против, то сразу и перейдёшь к нам жить.
- Генка – это мой старший, по-взрослому заявил:
- А что, дядь Толь, если ты пить не будешь, и к мамке хорошо будешь относиться, то ладно живи с нами.
Вот и сошлись. Не регистрировались, правда. Первое время, как напьётся, выгоняла его к чёртовой матери, да, так и не выгнала. А теперь – то, что уж – я больная, сыновья разъехались, а в доме всё же есть кому уголь привезти, печку затопить…
Женщины внимательно слушавшие Асю согласно кивали головами:
- Конечно, уж какой ни есть, а всё не одна со своей болезнью. Вот и попроведывать приезжает по выходным дням и передачки привозит…
Анастасия находилась в больнице уже тридцать пятый день. Только на тридцать седьмой - ей назначили операцию.
Утром укол поставили успокаивающий, потом приказали раздеться до гола, уложили на каталку, накрыли простынёй и повезли в операционную.
Вся женская палата провожала её, желали ей « Ни пуха… Удачи…», некоторые помолились за неё. Уже знали, что операцию будет делать заведующий отделением – такая удача , потому что был он опытный, талантливый, всеми больными обожаемый, а сотрудниками уважаемый.
Дня два Анастасия после операции пролежала в реанимации, а потом быстро пошла на поправку.
Подруга
- Марина, к телефону! – в палату заглянула знакомая больная.
- Спасибо! - Марина почти бегом устремилась к столу дежурной.
- Интересно, кто там в неурочное время, да ещё и по служебному осмелился?
- Алло! О, привет, Галя!
- Ты приехала к нам!? Вот это, да! Я не ожидала. Свидания разрешают после 17 часов.
- Жду.
- Марина, это служебный телефон! Положи трубку! – строго напомнила дежурная по отделению.
- Да, всё, я закончила уже.
Марина размышляла, почему её лучшая давняя подруга вдруг решила приехать. 14 часов на поезде это не шутка, а ребёнка на кого она оставила?
С нетерпением дождалась пяти вечера, сама спустилась вниз, где стояли кресла для посетителей больных. Галина уже ждала её.
Они обнялись. Лет двадцать - уже дружат: вначале школа, потом институт, потом, когда Марине пришлось уехать в другой город, переписывались, по телефону созванивались…
- Слушай, ты мне не говорила, что приедешь! – Марина вглядывалась в красивые глаза своей подруги и видела в них немой вопрос про себя.
- Дело в том, что я тебе звонила. Ответил муж, сказал мне, что ты лежишь в больнице. На вопрос, что случилось, он сказал, что ничего хорошего… Ну, я и примчалась…
Подруги нашли свободный диванчик, уселись поудобнее.
- Как твой сынок? Как муж?
- Да, по- всякому…- Галина как-то погрустнела мгновенно. Марина не стала заострять на этом внимания и продолжала:
- Я так тебе завидую. По – хорошему, конечно: У тебя уже есть ребёнок, а у меня одни мечты об этом. Боюсь умереть, не успев испытать материнства! Как, ты наверное счастлива!...
- Не всё так, радужно, как кажется со стороны – Галя чуть отодвинулась от Марины – я тебе расскажу сейчас, что у нас недавно произошло:
- Ты же знаешь, что мой Антон, если выпьет, то уж капитально. Ссоримся при этом по – страшному но руки на меня никогда не поднимал. Вот как-то пошёл он на торжественное мероприятие на работе. Конечно, я ожидала, что придёт выпивши и поздно. Так и случилось. В этом состоянии он придирается ко мне беспричинно, чем вызывает сильное моё раздражение. И всё быть может и ничего бы, если бы не время около 12 часов ночи,( ребёнка с трудом недавно укачала), а он тут ходит, грохочет тем, что попадается, телевизор на полную громкость… Я терплю, не ругаюсь, но, когда он полез к ребёнку, я рассвирепела, в одно мгновение оказалась с детской кроваткой и(сама не понимаю, как я могла такое) ударила его в лицо. Удар пришёлся по переносице, очки слетели. Ребёнок заплакал, я хотела взять его на руки, но от сильного удара по голове отлетела от кроватки на диван, шлёпнулась на него плашмя и кажется на мгновение потеряла сознание, но не от боли( диван-то мягкий), скорее от бессильного возмущения. Когда я начала подниматься, то получила не менее сильный удар по голове, отлетела в другую сторону и упала вдоль кроватки сына лицом в пол. Сознание не потеряла, потому что услышала, как испуганно закричал ребёнок. Не успела опомниться, как ещё получила пару шлепков, но уже не по голове, а по мягкому месту. Я да того ошалела в первые мгновения, что ничего не соображая побежала к выходу, натянула сапоги, пальто и… встала между шкафом и выходной дверью.
- Куда идти?
К кому?
А ребёнок? Я же его здесь не оставлю. А на улице минус двадцать…
Если бы меня раньше спросили, что бы я сделала, если бы меня ударил муж, я бы не сомневаясь, ответила, что ушла бы от него насовсем. Однако драку я умудрилась начать, хотя осознавала, что силы у нас не равные.
И вот я стою в сапогах на босую ногу, в пальто, накинутом на ночную сорочку, даже слёз нет от ошеломления. Постояла, постояла, да и пошла к ребёнку. Сын испуганным зверьком смотрел на меня. Погладила его, пошептала ему ласково, он и заснул. Муж тоже захрапел – вообщем все заснули, кроме меня. А я думала, всю ночь, но так ничего и не придумала, кроме того что отчасти я виновата. Утром, собрала сына в ясельки, сама собралась на работу. Муж, одеваясь всё спрашивал у сына:
- И чего это мать дуется?
Неделю мы не разговаривали, спали в разных углах. Однажды захожу в ясельки после работы, а сын довольный, что - то лопочет, одеваемый отцом. Домой пошли дружно: ребёнок одну ручонку мне подал, а другую отцу. Так вот и помирились. А теперь я снова беременна и боюсь рожать, вдруг опять раздерёмся.
Марина прижалась к подруге:
- Рожай обязательно. Мне отдашь!
Галина испуганно отшатнулась от Марины.
- Шучу, конечно! – засмеялась Марина –
- Я понимаю, что это не возможно, а жаль.
- Всё будет хорошо!
- А ты знаешь, сколько времени? Если сейчас не пойдёшь, то точно на сегодняшний поезд опоздаешь.
- Всё я убегаю. – Галина прикоснулась губами к щеке Марины.
-Выздоравливай – помахала ещё раз напоследок рукой и убежала.
Эмилия Львовна
Марина вернулась в свою палату и увидела там новенькую больную – маленькую сморщенную старушку. Соседки по кровати сказали, что зовут бабушку Эмилия Львовна, ей 84 года, она очень плохо слышит. Ночью Марине не спалось, казалось Эмилия Львовна мешает ей заснуть. Только вроде бы дрёма начинает приятно так окутывать, вдруг кровать «скрип», дверь палатная тоже подскрипывает – это бабушка выходит, потом минут через пять входит, опять «скрип» ложится и так несколько раз за ночь. Утром она извинялась громким голосом глуховатого человека:
- Простите, если кому мешала спать. Лучше лишний раз в туалет сбегать, чем опозориться на постели.
Вечером к нашей бабушке пришёл муж. На вид он был моложе жены, но оказалось по годам старше. Войдя в палату, старик приветливо поздоровался с присутствующими и присел на кровать супруги.
- Как себя чувствуешь? Как врачи? – громко расспрашивал он, одновременно вытаскивая всякую снедь из сумки.
- Да, ничего не ем я, тошнит!
От такого заявления Эмилии Львовны соседки её хитро переглянулись, потому что успели заметить: старушка не страдает отсутствием аппетита и в столовую семенит впереди всех позванивая ложкой об свой стакан.
Со своим дедом бабуся разговаривала довольно строго, повелевающе.
- Он ведь такой рассеянный, ничего не умеет делать – пропадёт без меня! – оправдывалась Эмилия Львовна на замечание своих сопалатниц, когда муж ушёл.
- А видно старик хороший и любит Вас! – Эмилия Львовна разулыбалась и рассказала, что муж запросто может заговаривать с незнакомыми людьми в трамвае, в автобусе. Вокруг него быстро собираются люди и весело все вместе разговаривают.
- Я, между прочим, бывший врач – хорошо поставленным голосом заявила вдруг старушка.
- Хотите расскажу случай из своей практики?
- Конечно, с удовольствием послушаем – раздалось из разных концов палаты, потому что громкий и отчётливый голос глуховатой бабушки слышно было всем.
Эмилия Львовна встала со своей кровати, натянула халат и подсела к Вале – очень добродушной женщине лет 45 с забинтованной головой.
- Я тогда работала детским врачом – начала своё повествование старушка.
- Детская кухня находилась под моим начальством. Вдруг однажды прибегает ко мне одна молодая гражданочка и прямо с порога кричит, что загубили её ребёнка, что у него кровавый понос из-за стекла, которое оказалось в молоке из детской кухни.
- Я подумала, что завёлся провокатор, который крошит стекло в детское молоко и пошла к прокурору, рассказала всё. Он, выслушав меня, сказал положить ребёночка в больницу, чтобы мед. сёстры вымывали стёклышки из его кала и складывали в пробирку. Завёл уголовное дело. Допрашивал всех работников детской кухни и мать пострадавшего ребёнка, но всё безрезультатно. Однажды, когда всё стекло из ребёнка вышло, он вызвал эту самую гражданку, которая обвиняла детскую кухню, вытащил неожиданно пробирку и крикнул:
- Вот сколько стекла Вы скормили ребёнку!
- Нет его было намного меньше! - возразила подозреваемая, мгновенно поняв, что проговорилась, но было уже поздно.
Ей пришлось сознаться, что ребёнок у неё уже был, когда встретила мужчину, о котором всегда мечтала, но ребёнок его раздражал. Тогда она решилась на преступление.
Бабуся Эмилия видела с каким интересом её слушают и почти без перерыва приступила к следующему рассказу теперь о своей молодости.
- Замуж первый раз я рано вышла в 19 лет. Муж на 10 лет старше был. Быстро я забеременела, плохо чувствовала себя, часто тошнило. Худенькая, бледная была – соседка меня спрашивает:
- Что с тобой?
Я ей рассказала.
- Не надо тебе так рано ребёнка. Поживите с мужем в своё удовольствие.
Объяснила мне, как избавиться от зародыша. Надо было дома кирпич положить в тёплое место, пусть греется. Потом купить водки и пойти в баню
( мы жили тогда в бараке и ванных комнат в доме не было). В бане набрать в ванну горячей воды, выпить водку и лечь в воду, потом дома после бани лечь в кровать и на живот положить горячий кирпич. «Опростаешься – точно проверено». Я всё сделала по совету соседки, но в бане не оказалось номера с одной ванной, пришлось заплатить за семейный номер с двумя ваннами.
Зашла, закрылась, набрала воды в одну, налила стакан водки. Попробовала всё выпить, но не получилось, не смогла всё проглотить. Однако то, что попало в меня возымело своё действие, потому что помню, как легла в горячую ванну и всё… Очнулась, когда постучали в дверь:
- Женщина Вы уже 1,5 часа моетесь. Ваше время вышло!
Я открыла глаза и увидела себя голой в пустой ванне. Видимо почувствовав себя плохо интуитивно перелезла из горячей в холодную ванну. Я крикнула, что сейчас выйду, оделась, укрылась платком по самые глаза, чтобы никто меня не узнал и пришла домой. Муж спросил, где была, я ответила, что в бане, легла на постель и кричу ему:
-Принеси мне горячий кирпич!
Похоже, он обо всём догадался и резко заявил мне, что не позволит избавиться от нашего первенца. Я его послушалась. Благополучно выносила дочку и родила, потом ещё дочь была, потом сын, но уже от второго мужа
( первый погиб в аварии на работе).
Марина слушала, про то, как у некоторых женщин дети появляются, как из рога изобилия и думала про себя. После того как обошла всех врачей, даже решилась гормоны принимать - всё без пользы. Уже отчаялась. Последний вариант остался. Сестра, рассказывала о какой – то бабушке (бывшей акушерке) которая помогла многим женщинам. Марина решила, что обязательно поедет к сестре и найдёт целительницу, когда выйдет из больницы.
Катя
Размышления Марины прервались, потому что мед.сестра завела в палату женщину лет 35- ти, в чёрном парике. Женщина прошла к своей кровати, молча застелила её, легла на спину, так и уснула. Утром она, едва проснувшись, быстро поднесла к глазам зеркальце и потрогала парик надо лбом – не сполз ли? Потом женщина ещё долго лежала всё также на спине. Марина тайком поглядывала на новенькую и думала:
- Какой ужасно неестественный парик, и явно видно что это не её волосы. Зачем она натянула это позорище?
Между тем подошло время умываться, потом перед завтраком вместо зарядки Марина прошлась по коридорам больницы, а когда появилась в палате увидела на голове Кати(так оказывается, звали вновь поступившую) белый платок вместо парика. У неё теперь было такое милое, с лёгким румянцем молодое лицо, что многие женщины обратили внимание на это. Кто – то осмелился сказать:
- Вот и молодец, что сняла парик.
- Действительно, так лучше! И зачем Вы его приобрели? –
доброжелательно поддержали похвалу другие женщины.
- Волос у меня нет!
Катя вдруг решительно сняла платок и все увидели ёжик чёрный с проседью. – После химии все волосы вылазили прямо пучками. Голова вначале была блестящая, голая, как дыня. Буквально недавно стало отрастать чуть-чуть.
Младший мой пятилетний Юрик говорит:
- Мама, ты у нас тоже маленькая…
Я спросила, почему ему так кажется?
- У тебя волосики такие же маленькие, как у меня, а ты называешь меня « маленький».
- Неужели у Вас ещё и старшие дети есть? – спросила Зина, но и остальным тоже это было интересно.
- Дочка в 9-ый класс ходит.
- Ты такая молоденькая, во сколько же лет ты её родила? – изумилась тётя Клава.
- В восемнадцать вышла замуж, а в девятнадцать стала мамой.
- Муж у меня хороший, любит всех нас. А я вот заболела. По – женски всё мне вырезали, теперь вот климаксом страдаю. Замучилась.
- Плохо детям, когда мать часто болеет! – заключила Катя, тяжело вздохнула, взяла свой парик и засунула его в сумку.
- Не надену больше, раз говорите, что не идёт.
- Да и платок не надевай, что париться-то. Не стесняйся. Все мы знаем, что нас тоже самое ждёт…
Лица у женщин как – то погрустнели сразу, каждой наверное вспомнилось, что здесь не санаторий. Печально поплелись на завтрак. После завтрака был обход и Марине врач сообщил, что ей завтра будут делать операцию.
3
На следующий день в палату въехала каталка, управляемая мед. сестрой:
- Марина, давай ложись. Подошла и твоя очередь.
- Да, чего это меня на каталке - я что сама не дойду до операционной! – заволновалась Марина.
- Ложись, ложись! Так положено! - деловито приговаривала сестричка, помогая Марине удобно расположиться на специальной тележке.
Возле операционной они остановились, потому что там было занято.
- Подождём… - не успела мед. сестра договорить, как раздался из операционной душераздирающий женский вопль.
- Что это? – Марина с ужасом смотрела на свою сопровождающую, а та на неё. Не успели они обмолвиться, как двери приоткрылись, вышла женщина в белом халате и спокойно произнесла:
- Это больная во сне кричала. Не волнуйтесь. Ничего страшного не произошло!
- Ничего себе – не произошло! Наверное наркозу не хватило? – не поверила операционной сестре, Марина, а вслух произнесла:
- Как- то страшновато стало.
Мед. сестра ловко проверила давление пациентке:
- Ну, дорогая, если так будешь волноваться, операцию отменят. С таким высоким давлением доктора не рискнут заниматься с тобой. - она поставила укол и вскоре успокоенная, подготовленная Марина, предстала перед хирургами.
Операция шла под местным обезболиваем. Двое молодых хирургов( один из них был тот самый, который отправил её в больницу) исследовали её разрезанную грудь:
- Ничего особенного – сказал один из них.
- Удалим небольшое уплотнение – вторил другой.
- Анализ пункции хороший, но все же вырежем – решили доктора и приступили к работе.
Марине не было больно, хотя некоторый страх она испытывала.
Главное у неё нет никакой страшной болезни. Марина лежала с распластанной грудью и радовалась, что всё её женское останется при ней только с аккуратным шрамом. Она доверяла этим мужчинам в белых халатах, центром внимания которых была сегодня, она даже любила их.
Через несколько дней Марине сообщили, что её выписывают и не надо становиться на учёт. Она чувствовала себя так, будто случайно вытащила счастливый билет. Позвонила мужу, сестре – сообщила о себе. Во второй половине дня была уже дома. Позвонила сестре:
- Рита, давай найдём бабушку, про которую ты мне говорила.
- Давай! – ответила Рита с готовностью. Она любила сестру и сильно за неё переживала.
- А ты, что в ближайшее время сможешь приехать к нам в N ?
- Да, я беру две недели без содержания и приеду.
Сказано – сделано. Муж проводил Марину вечером. Ехать надо было ночь, потом день и ещё ночь.
4
В купе вагона, кроме Марины, оказалась молодая женщина небольшого роста, большеглазая, миловидная с ребёнком, девочкой лет пяти. Познакомились. Она назвалась Оксаной. Утром появилась ещё одна попутчица, на вид чуть постарше Марины, высокая, спортивного телосложения (оказалось, что она давно уже занимается скалолазанием). Звали её Тамара. Позавтракали вскладчину. Поиграли с ребёнком, потом почитали каждая свою книжку, потом поиграли в карты. Когда из ресторана провозили вторые блюда (гуляш с картошкой) решили поужинать.
- А что, девчонки, давайте выпьем за знакомство – предложила вдруг Тамара.
- У меня есть очень хорошее вино, везу с юга. Сестра у меня на вин.заводе работает, сунула мне в сумку на прощание!
- Я не против, – согласилась Марина.
- Я тоже! – поддержала попутчиц Оксана.
Тамара достала вино, разлила его в чайные стаканы. Выпили по глоточку. Оказалось оно очень вкусное, как сок, выпили ещё и опьянели.
- Девчонки, хотите я вам про свою неудачную любовь расскажу? – Тамара не сомневаясь, что её будут слушать начала свой рассказ.
Тамара
Я на железной дороге тогда работала по распределению. Жила в общежитии. Помню, работа меня захватила с головой, я даже свои тренировки забросила, времени совсем не было. Учил меня практическим навыкам мужчина среднего роста, волосы светлые с наметившейся лысиной, телосложения отнюдь не могучего. Говорил он слегка картавя. Я с непривычки даже не всегда понимала, что он говорил. Одним словом влюбиться в него на мой взгляд было просто не возможно. Участок, который мы обслуживали был дистанционный, добирались до нужной станции иногда с машиной, но чаще с электричкой. Опыт работы у него был солидный. Мне казалось – он знал всю технику, без труда отыскивал повреждения и устранял их . Через пять лет работы я тоже умела так работать, но в первый год моей трудовой жизни он для меня был несомненный авторитет.. Однажды мы довольно долго не могли найти повреждение и опоздали на электричку, а следующую надо было ждать три часа. Пришли в крошечный зал ожидания – там никого, все благополучно уехали. Мы уселись на скамейку. Холодно. Он мне говорит:
- Садись ближе, не бойся, не кусаюсь!
Придвинулся, расстегнул свой полушубок Я благодарно пристроилась между согретой овчиной и его тёплым боком и так мне стало хорошо, даже сейчас помню. Он ещё поудобнее для меня сел, чтобы обе полы полушубка я натянула, а его тело, как печка сзади меня грело. Когда я почувствовала прикосновение его лица, губ, носа – всё вместе, не испугалась, не отстранилась, а наоборот повернула голову и прижалась губами к его губам. Сознание будто ушло куда – то. Вокзальная скамейка покачнулась и поплыла. Я очнулась первая, когда почувствовала, что я с мужчиной, который начал терять голову, отодвинулась от него (мне уже без его полу-шубка было жарко). Помню он смотрел на меня счастливыми глазами и молчал. После этого случая я его избегала, как могла. Пол-года мы не встречались. Однажды был праздничный вечер у нас на работе, вышла на улицу проветриться после танцев. В темноте сразу заметила светлоголового мужчину, который окликнул меня. Это был он – Костя. Или ждал меня, или случайно одновременно со мной вышел.
Когда он заговорил, стало понятно, что не случайно:
- Тамара, я люблю тебя! Может не поверишь мне, когда женился, я тоже любил. Я теперь постоянно думаю о тебе. - он взял мою руку и прижал ладошкой к своей щеке. Я не только не убрала свою руку, как добропорядочная девушка, а напротив погладила его по щеке и потрогала его мягкие волосы. Ещё мгновение и он бы поцеловал меня, но я в ужасе, что увидят сотрудники, отшатнулась. Следующий день был выходной и мы договорились встретиться. Я не была в него безумно влюблена, просто никого у меня не было, а ребёнка пора было заводить – время моё такое пришло, а тут Костя такой родной… Через месяц он мне сообщил, что ушёл от жены. Решили мы попробовать жить вместе. Сняли комнату. Вначале были счастливы, но буквально через месяц на него напала тоска по сыну. Он стал иногда исчезать, причём на ночь. Спрашивала:
- Почему ты непременно на ночь уезжаешь навещать сына?
- Так днём я же работаю! – был его ответ.
- Тогда в воскресенье навещай. А ночные частые твои отлучки мне неприятны и подозрительны!
Год мы всё же прожили. Я однажды В пылу своего возмущения заявила:
- Если ты по-прежнему будешь одну ночь со мной, а другую в прежней семье, то можешь уходить совсем!
И ведь он ушёл и всё. Я тогда плакала. Привыкла к нему. Девчонки на работе успокаивали меня, удивлялись, отчего я так переживаю. Я ни кому не говорила, а про себя знала – мне нужен был ребёнок. Год жила с мужиком, никакого толку – значит со мной что –то не так. В 30 лет наверное каждая женщина не видит смысла жизни без детей. Я уволилась, вернулась к родителям. Твёрдо для себя решила удочерить девочку маленькую .
Так не тут – то было, надо полную семью. Договорилась со своим бывшим школьным другом - вдовцом на фиктивный брак. Взяла девочку годовалую прямо из больницы. Сейчас ей уже пять лет. Умненькая, нормальная девочка. А знаете, как я боялась вначале:
- Вдруг, не справлюсь, вдруг девочка заболеет какой – нибудь неизлечимой болезнью, вдруг рост прекратится и она навсегда останется маленькой. Много всяких вдруг…
- И что ты одна её воспитываешь? – Марина перебила рассказ попутчицы, потому что у неё уже не раз тоже появлялась мысль усыновить ребёнка.
- Нет не одна. Фиктивный брак через год превратился в настоящий. Муж оказывается не может иметь своих детей, а девочку, которую я удочерила не без его помощи, он полюбил, как родную. Теперь подумываем усыновить ещё мальчика.
- Девчонки, а я сама родила, без мужа! - Тамара и Марина заинтерисованно одновременно посмотрели на Оксану.
- Расскажи теперь ты – попросила Тамара.
Оксана
- Вот вы думаете, сколько мне лет?
- Ну, лет тридцать, не больше – уверенно константировала Марина.
- А вот и нет! Мне уже сорок. Дочку я родила в 35 лет. Уже точно знала, что замуж не выйду. Не за кого! Да, и зачем мне муж? Что с ним делать? У моей подруги муж хороший человек, но пьяница. Вот радость была жить с таким. А где других взять? По статистике всё равно мужиков меньше, вот я и не собираюсь замуж.
- Ребёнка решила родить и родила. – Оксана помолчала немного и продолжала:
- Вначале тяжело было чисто морально. Подруги хвалили меня за мою смелость, а мужчины - друзья по спортивным занятиям как – то испуганно отшатнулись, пока не родила.
Мама мне помогает с дочкой. С тех пор, как папа умер, мама ко мне переехала. Работа у меня связана с частыми командировками. Конечно, денег всегда не хватает - я одна зарабатываю. Экономим, как можем. Отдыхали с дочкой в санатории – путёвка бесплатная почти. Десять процентов от полной стоимости я заплатила.
- Мама, я пить хочу! – проснулась неожиданно девочка.
- Сейчас, доченька – засуетилась Оксана, наливая водичку из бутылки на столе.
- Ладно, девчонки спать пора. Ребёнка вон разбудили.
- Всё. Спокойной ночи!
Утром поезд прибывал на станцию N. Марина проснулась раньше всех, потому что она выходила, а попутчицам торопиться некуда. Одна должна была выходить вечером, а другая ночью.
Баба - Маня
Сестра встретила Марину. Отвезли домой вещи, позавтракали и отправились по адресу в частный сектор, где жила старая акушерка.
Когда вошли в дом, бабушка сидела спиной ко входу за общим столом, заставленным немудрёной закуской и выпивкой. Поздоровались. Оказывается отмечают бабушкин день рождения, 85-й. Миловидная не молодая женщина (это была дочь бабы Мани ) доброжелательно пригласила придти вечером, успокоила:
- Мама у меня не пьёт. К вечеру гости разойдутся и она Вас осмотрит. Бабушка при этом разговоре слегка повернула голову и согласно кивнула. В комнате было грязно и бедно. И как-то не верилось, что здесь ей - Марине помогут.
Вечером они с сестрой всё же не пошли на окраину города – побоялись в темноте, а только утром - на следующий день.
В прихожей по – прежнему было грязно, стол был не убран после вчерашнего застолья и бабушка опять была не одна. Дочь бабы Мани объяснила, что в доме все свои: муж её, 20 - летняя дочь и 3-х летний внук( правнук бабы Мани).
Она выпроводила всех из комнаты, а Марину с сестрой пригласила пройти не разуваясь. Баба Маня попросила принести водички с мыльцем, уложила Марину на свою кровать, попросила оголить живот, намылила его, надавила на пупок и сделала заключение, что живот рассыпается.
- Надо будет ко мне походить каждый день утром и вечером - заявила бабушка.
Что значит «рассыпается» Марине неудобно было спросить, но утром следующего дня она пришла к бабе Мане уже без сестры, которая ушла на работу. Подходила к дому старушки с тайным ужасом, что опять будут посторонние лица, но к великому удивлению Марины в этот раз никого не было.
Когда Марина вошла, бабушка с трудом поднялась со своей кровати, опираясь всем своим полным телом на швабру. Из самовара она налила воды в тарелочку, положила туда кусок мыла, отрезала кусочек хлеба величиной с половину спичечного коробка, вставила в хлеб несколько спичек, поставила на стул возле кровати пол–литровую стеклянную банку и только после этого велела Марине лечь. На оголённый живот Марины баба –Маня нанесла много мыла, на пупок поставила кусочек хлеба с воткнутыми спичками, в левую руку взяла банку, чиркнула спичкой и очень ловко зажгла пучок спичечных головок на животе, почти одновременно прихлопнув их банкой. Мгновенно Марина почувствовала, как половина её живота втянулась в банку, которая своими краями, как зубами, врезалась в её кожу. Боль была приличная – Марина заёрзала и чуть застонала. Бабушка спросила:
- Тянет?
- Тянет и очень больно!
- Потерпи, сейчас легче станет!
И правда через минуту боль ушла, хотя чувство, что тянет не исчезло.
- Вот и хорошо! Так и нужно. – тихо приговаривала баба – Маня, поправляя одежду Марины.
- Как зовут тебя?
- Не здешняя?
- Родишь! Обязательно родишь!
- Давеча женщина Анна приезжала, полечилась и родила мальчика.
Марина рассказала, что уже 5 лет принимает то уколы всякие, то таблетки, хотя конкретный диагноз врачи не установили.
- Я приехала по совету моей сестры. А она работает с этой Анной, про которую Вы говорите.
Минут через двадцать бабушка левую руку положила на донышко банки, просунула палец правой руки между животом и её горлышком. Воздух со свистом втянулся, а живот оторвался от банки. Грязной тряпицей баба – Маня обтёрла мыло с живота Марины, сильно завернула пупок по часовой стрелке и секунд десять подержала так. Потом накрыла живот и приказала пока не вставать. Разговаривали о том, о сём ещё минут десять.
Пять дней Марина приходила к бабе – Мане утром и вечером. За это время они прониклись такой обоюдной симпатией, что поведали друг другу и семейные тайны. Бабушка рассказала, что 4 года назад умер её муж, что ноги почти отнялись после болезни. Болезнь образовалась, когда нечисто ей сделали укол и было огромное гнойное воспаление на ноге.
- Я из Россеи! – не раз повторяла бабушка. Марина про себя удивлялась вначале:
- А мы – сейчас где живём не в России что ли?
Потом всё же уточнила, где эта Россея? Оказалось они с дедом из пензенской губернии приехали совсем молодыми после венчания.
- Я младшая в семье была – вспоминала баба – Маня.
- Моя старшая сестра не была замужем. Никто не брал её. Кривая она на один глаз была. В соседней деревне одна семья жила зажиточная. Три сына у них. Отец этих парней узнал как – то что грозит ему раскулачивание, да и поделил между сыновьями всё имущество и землю. Мой будущий муж продал свою долю, чтобы уехать подальше в Сибирь и там обосноваться. Надо было ему жениться. Я даже не была с ним знакома. Пришли, просватали меня. А мне всего 16 годков было. Не хотела я замуж идти. Когда отец мой вместо меня мою старшую сестрицу решил отдать замуж обманув жениха, я не переживала. Подъехали нарядные сани( зимой дело было). Жених в санях тоже нарядный. Отец накрыл тонкой материей, украшенной цветами, голову моей сестры, да и усадил её рядом с женихом. И поехали они на венчание. Мой будущий муж рассказывал, что в пути решил взглянуть на свою суженую, сдёрнул покров, а перед ним не та, о которой договаривались. Он не долго думая повернул обратно в наш дом, высадил мою сестру, а меня забрал. Ну, а потом 65 лет мы с ним прожили. 10 раз мне ребёночков бог посылал. А вырастила только четверых.
Умирали ещё в младенчестве, а сынок один так до 15-ти лет прожил. Пошли как – то мы с отцом на базар за продуктами. Оставили младших под присмотром старшенького. Спокойно всё закупили, что надо было. Входим в дом, а он удушенный. Сам себя - ремнём… Я и сейчас не знаю зачем он это сделал.
5
Прошёл год после операции и лечения у бабы – Мани. Летом по туристической путёвке Марина вместе с мужем отпуск провела в Египте. А ещё через год родила девочку. Роды были тяжёлые. Вроде бы никаких признаков заболевания у ребёнка не было, кроме небольшой гематомы на головке. Врачи сказали, что рассосётся со временем. Девочке около двух лет было, когда первый раз она потеряла сознание. Была простуда. Температура не высокая 37,2градуса. Вызвали скорую, но, когда она приехала, ребёнок вполне хорошо себя чувствовал. Ещё через год после прививки в садике девочка опять потеряла сознание. Марине позвонила на работу воспитательница, рассказала о случившемся.
- Дочь увезли в больницу?
- Нет, мы не успели вызвать скорую. Она через несколько секунд пришла в себя.
- Вот Вам звоним, что делать?
Марина отпросилась с работы и помчалась в садик. Сердце больно сжималось, представлялось самое худшее.
Однако внешне девочка выглядела вполне здоровой. Пошли в больницу. Обследовались. Врачи заключили, что источник внезапных обмороков из-за гематомы на голове, которая что – то не торопится рассасываться. Итак примерно через год обмороки повторялись. Каждый раз Марина казалось и сама чуть не теряла сознание – так страшно было, а вдруг дочка не откроет глаз. Девочка росла шустрой, общительной, не усидчивой. Оценки в школе были хорошие, пока не пришло время серьёзных домашних заданий. Однажды Марина строго выговаривала дочери за плохую отметку. Вдруг лицо девочки вспыхнуло и щёчки и лоб:
- Мама, я сейчас упаду - она обмякла на руках у матери.
Внезапные обмороки прошли только после 13 лет. Школу закончила, ВУЗ, замуж вышла.
Всё хорошо, а детей нет. Уж восемь лет прожили с мужем. Будто он не виноват, а её залечили. Марина уже не раз, заговаривала то с зятем, то с дочкой:
- Может, усыновить вам ребёночка? Какая разница? Возьмёте маленького, воспитаете вот и получится ваш… Сколько «пудов соли придётся съесть», пока вырастет, поэтому и станет родным. Ребёнок будет счастлив, потому что обретёт родителей, а в старости вы будете счастливы, потому что не зря жизнь прожили. Карьера? А нужна ли она для женщины? Работа, деньги – всё это непременно останется, ведь у вас есть профессия.
Марина смотрела на своих детей, на детей своих друзей и сокрушалась:
- Ну, почему они не хотят учиться на чужих ошибках. Обязательно свои шишки набить надо, чтобы понять что – то в жизни.
- Да ведь и у нас с дедом также было… Жизненная философия… У всех так. Дети считают себя умнее родителей. Классика, в общем. Однако в каждой семье свои личные беды и радости.
Позвонили в дверь. Марина открыла. Зашла соседка в слезах: сын опять пришёл пьяный. Нигде не работает. Жена не работает. Детей уже троих нарожали, ждут четвёртого, живут на пенсию стариков, квартира маленькая 2 -х комнатная.
Вот так – жизнь бьёт ключом! – и что?