(первая часть трилогии "Игра отражений")
В соавторстве с Таем Вэрденом.
Осторожно! Содержит описание гомо- и гетеросексуальных отношений!
Примечание:
Авторы испанского не знают! Все, что они могут - это воспользоваться гугл-переводчиком))) Не судите строго, а если вы знаете язык - лучше подскажите правильное написание!
Глава первая
- А вон там из угла змеиным прищуром на всех смотрит звезда королевского двора, в смысле, чуть ли не единственная незамужняя и без постоянного любовника, притом богатая, как три торговых компании, леди Кристина Сент-Клер. Хороша столь же, сколь неприступна... ик... прошу прощения, это вино.
- И что же такую красавицу никто не пригласит на танец? - поинтересовался у собеседника, изрядно поддавшего уже, но еще вполне твердо стоящего на ногах, лорд Доминико Альери Саматти, буквально два дня как приехавший в Савентум по причине кончины тетки, оставившей ему неплохое наследство и титул. Других родичей у тетушки Марии не случилось, поневоле пришлось вспоминать о непутевом, с ее точки зрения, племяннике.
- А она тебе откусит что-нибудь, - икнул собеседник. - Смотри, так взглядом и прожигает.
Доминико пожал плечами: леди бояться - на бал не ходить, ловко снял с подноса дефилирующего мимо него официанта два бокала с шампанским и направился в самый тихий и темный угол зала. Леди Сент-Клер, элегантная и холодная дама в платье цвета бордо, выполненном по последней моде, приближающегося удостоила безразличным взглядом. Глаза у дамы были красивые, кошачьи-раскосые и с той поволокой, что бывает у холеных породистых кошек. Доминико остановился на расстоянии учтивости, как велели вдалбливаемые с младенчества матушкой правила поведения.
- Прошу прощения у прекрасной леди, если потревожил, но на этом балу, я вижу, вы немного скучаете. Позволите вас развлечь беседой или туром вальса?
- Попробуйте, - "р" она произносила мягко, чуть раскатывая, словно мурлыкала кошка. - Может быть, у вас это даже получится.
Молодой человек представился, хотя был уверен, что его имя сейчас знает каждая шавка при дворе, не то, что леди явно высокого рода.
- Доминико Альери Саматти, лорд Даркмайр, к вашим услугам, - и протянул ей бокал.
- Леди Кристина Сент-Клер, - она кивнула, принимая бокал. - Значит, это о вас тут без умолку рассказывают на каждом углу?
- О, вы не просветите меня? Я, что называется, с корабля на бал, едва успел приехать - как уже приглашен на этот чудесный вечер.
Кристина окинула его взглядом:
- Поговаривают, что вы унаследовали титул безвременно почившей дорогой Марии, хотя вас намеревались лишить его каким-то уложением. Вы игрок, малолетний разгильдяй и позор рода.
Доминико не удержал вежливый интерес на лице, захлопал глазами.
- Что, простите? Я?
Н-да, а он-то думал, что это все из-за скандала, с которым двадцать лет назад его матушка умотала в другую страну со своим мужем, герцогом Саматти. Мол, решили поглазеть на плод греховной страсти.
- Ну не я же, дражайший... позор рода, - усмехнулась Кристина. - Хотя еще поговаривают, что ваша тетушка в лучших традициях набожной дамы заперла вас в монастыре, спасая от родителей.
- Хм, видимо, там меня не удержали, - вежливо фыркнул Доминико. - Какая прелесть эти великосветские слухи, просто прелесть. А что думаете вы, драгоценная донна?
- Что вы скучающий любопытный юнец, который не разбирается в напитках, - она отставила бокал в сторону. - Но вы здесь новое лицо, посмотрим, каким порокам и как быстро поддадитесь.
- А если не поддамся? - он с усмешкой сощурил серые глаза, чуть встряхивая черными кудрями. Внешне он как две капли воды походил на отца, герцога Саматти, но вот глаза были даже не мамины, а бабкины по материнской линии. Почему-то здесь, в Савентуме, подобный цвет считался признаком того, что в крови человека течет кровь нечистой силы.
- Это будет приятнейшим сюрпризом для меня. И неприятным для половины присутствующих.
- Вот как? Может быть, драгоценная донна просветит меня, отчего мое появление так всем поперек гло... кхм, так плохо? - м-да, как же трудно, оказывается, держать светский лоск. Дома было куда проще, и нравы, и этикет. А уж на то, что старший сын герцога порой вворачивает словцо-другое, неподобающие положению, и вовсе смотрели сквозь пальцы. Ну, кроме матушки, конечно.
- Почему же? Некоторые очень даже обрадуются вашему явлению. Новая чистая душа, еще не подвергшаяся растлению. И вы богаты, значит, выманить у вас деньги будет легко. Один совет: если хотите произвести впечатление на даму, я имею в виду хорошее - не предлагайте ей вино, которое тут разносят официанты. Оно отвратительно и предназначено у хозяев дома лишь для того, чтобы споить гостей поскорее.
Доминико покаянно склонил голову:
- Прошу простить меня великодушно, драгоценная донна, я в самом деле дурно разбираюсь в местных винах. К счастью, с собой я привез погребок с винами моей родины и могу попытаться загладить свою оплошность.
Зеленые глаза Кристины вспыхнули интересом при этих словах:
- Вот как?
- Под солнцем Сагранзы созревает лучший в мире виноград, - Доминико лукаво сощурился, опустив вторую часть поговорки, о самых неутомимых и красивых мужчинах. - Золотые лозы - это не просто слова, драгоценная донна, нашей семье принадлежат лучшие виноградники по ту сторону Атрейского моря. И я нисколько не преувеличиваю.
- Ну что ж, нужно будет при случае поподробней разузнать, так ли правдива эта поговорка, - судя по насмешливому взгляду Кристины, она прекрасно знала обе части.
- Тогда, не знаю, уместно ли будет пригласить вас на прогулку по теперь уже моим землям? А после я был бы счастлив угостить вас не только винами, но и яствами моей родины. Здесь совсем иные традиции и кухня, представьте, меня пытались накормить каким-то ужасным клейким варевом вместо завтрака, утверждая, что это - традиционное кушанье всех без исключения, от короля до бедняка!
Доминико рассказывал экспрессивно, давно отставив бокал и взмахивая руками, но движения были четкими и экономными, как у человека, привычного к оружию. Да и руки юноши выдавали в нем бойца: мозолистые ладони, гибкие запястья, атлас камзола то и дело натягивался на крепких предплечьях, обрисовывая мускулы. Чувствовалось, что ему привычнее иная одежда.
- Это будет вполне уместно, если вы пришлете мне соответствующее приглашение. А теперь, прошу прощения, мне пора удалиться, - она поднялась, взглянула на слугу. - Мой экипаж?
- Ожидает вас.
Доминико склонился над ее ручкой, жалея, что здесь все поголовно затягиваются в лайку и атлас. Он не отказал бы себе в удовольствии ощутить ее кожу губами. Еле уловимый запах миндаля коснулся ноздрей, легкий и ненавязчивый. И напоминающий о том, как любит знать миндальные яды. Юноша проводил глазами леди Кристину, отметив прекрасную фигурку, ну, насколько ее можно было выявить в нынешней островной моде, с этими изобретениями дьявола - корсетами и множественными юбками и фижмами.
- Что, полюбовался? Все равно ничего не светит, братец у нее - сам дьявол, - слегка протрезвевший лорд Роберт пришел обратно.
- О, поверьте, дорогой Роберт, мне не впервой сталкиваться с дьяволами, куда хуже, если они в обличье прекрасных юных девушек, которые по насмешке Господа - твои младшие сестры, - усмехнулся Доминико, вспоминая Долорес и Беатриче.
- Скоро он приедет... - Роберта передернуло. - Господи, избавь меня от трех вещей: разорения, войны и внимания Кристиана Сент-Клер.
- Чем же он так страшен? - осведомился лорд, снова покрутив в руках бокал, но так и не отпив ни глотка. Вино и в самом деле было дрянь.
- Он сам дьявол...
- Думаю, Владыка Ада был бы изрядно удивлен, - фыркнул Доминико. - Роберт, не изображайте нервную барышню, иначе я поднесу вам нюхательные соли. Рассказывайте.
- Ну, он игрок... Он разорил уже нескольких юношей из благородных семей. И даже король ничего не может с этим поделать.
Доминико только плечами пожал: игра на деньги - что может быть глупее? Азарт можно обеспечить себе и иными методами, да и играть он не слишком любил. Нет, ему поразительно везло в картах, когда в палаццо Сан-Марко собиралась теплая компания близких друзей отца и самого Доминико. Но и играли тогда просто для души, не на деньги. Так уж было заведено в доме герцога Саматти.
- Ну и он очень соблазнителен, - покраснел и смешался Рорберт.
- И это мимо, - развеселился Доминико. - Мой дорогой Роберт, я предпочитаю женщин, и, даже останься мы с этим вашим Кристианом в мире последними людьми, я не посмотрел бы на него иначе как на друга.
- Не стоит дружить с лордом Сент-Клер, - Роберт бледно улыбнулся. – Постарайтесь держаться от него подальше. И упаси вас господь от того, чтобы сказать, что вам благоволит его сестра.
- Лорд Сент-Клер, - возвестил мажордом от дверей.
Доминико заинтересованно обернулся ко входу в бальную залу. Ну, что же, Роберту удалось раздразнить его любопытство до предела, и он был намерен узнать, так ли ужасен брат Кристины, как его малюют.
Внешне Кристиан Сент-Клер был прекрасен настолько же, насколько и его сестра. Близнецы. Что ж, красавец-мужчина, обаятельный, с хорошими манерами, привычкой вращаться в светском обществе и умением подать себя – неудивительно, что молодые представители аристократических семейств сразу же покупались на такую смесь.
- И сразу же к нам, Господи, за что? – прошипел Роберт, но попыток сбежать и оставить Доминико в одиночестве не сделал.
Юный лорд же наблюдал, как движется сквозь толпу Кристиан, оценивая его качества, как бойца, и увиденное ему необычайно нравилось. Подружиться с лордом Сент-Клер было бы чудесно хотя бы ради того, чтобы мочь предложить ему пару учебных дуэлей. Гибкий, как змея или, скорее, как кот.
- Добрый вечер, - лорд Сент-Клер осмотрел обоих юношей внимательным изучающим взглядом. – А вы и есть тот очаровательный наглец, которым так прониклась моя сестра?
Доминико поклонился четко выверенным поклоном, не слишком мелким, не хотелось оскорбить мужчину, тем более, брата понравившейся тебе женщины, но и не слишком глубоким, ведь его семья занимает положение на ступеньку выше.
- Альери Доминико Саматти, лорд Даркмайр, - представился он. - Драгоценная донна Кристина расщедрилась на столь лестную для меня оценку? О, передайте ей тысячу благодарностей.
- И как вам наша страна, наш двор и моя сестрица? – лорд Сент-Клер некоторые светские условности презирал примерно так же как и леди Кристина. – Я слышал, вы пригласили ее на бокал вина в свое поместье? И что, неужели это вино и впрямь столь прекрасно?
- Вы позволите отвечать по порядку? - усмехнулся Доминико. - Страну я видел лишь мельком, пока ехал из порта в столицу, оценить двор по одному балу невозможно, но у меня будет на это время, я думаю. А донна Кристина прекрасна, как Мадонна с картин Беато, и для меня было бы честью, если бы она приняла мое приглашения. Драгоценная донна была столь любезна, что сообщила мне ваши традиции, так что как только я доберусь до пера и бумаги, непременно займусь этим. А так как незамужнюю леди приглашать в одиночестве не рискнул бы даже мой отец, я приглашаю и вас, дон Кристиан. Вы лично сможете оценить букет и выдержку лучших вин моей родины.
- К сожалению, вынужден отклонить ваше щедрое предложение, лорд Даркмайр, я в ближайшие дни буду несколько занят. Так что сопровождать мою сестру будет друг нашей семьи. А я воспользуюсь вашим предложением чуть попозже.
- Что ж, я буду рад видеть вас в любое время, - Доминико не кривил душой. Этот статный красавец притягивал к себе, и узнать его поближе хотелось просто невероятно. Не в постели, упаси, Мадонна, Доминико любил женщин и совершенно не готов был подчиняться мужчине, а подчинять он был еще слишком молод.
Кристиан сощурился:
- Особенно в три часа ночи, полагаю, ваша радость при виде меня не будет иметь границ?
- Возможно, - улыбнулся Доминико, - если вам не претит компания погрязшего в бумагах меня, сваренного на песке кофе и моего невнимания.
- Я вычленил слово "кофе", остальное значения не имеет, - согласился Кристиан. - А теперь я вас покину, лорд Даркмайр, Роберт.
Роберт отвел глаза и что-то пробормотал, похожее на слова вежливого прощания. Доминико снова поклонился, удивляясь: в этом человеке не было ничего демонического, что могло бы так напугать. Видимо, Роберт умудрился где-то проколоться, раз лорд Сент-Клер его третирует. Кристиан удалился, Роберт схватил стакан с ближайшего подноса, залпом осушил, невзирая на воспитание.
- Что с вами, друг мой? - удивился Доминико. - Вы словно с призраком рядом постояли.
- Нет, уже ничего, все в порядке. Скоро объявят танцы. Вас уже занесли в чью-то книжку?
- О, да, - улыбнулся юноша. - Я расписан на все танцы этого бала. Только бы не оттанцевать каблуки, хотя мой мастер уверял, что эти туфли выдержат даже марш от Алетты до Гонзало.
- Если хотите... ну... продолжить бал в более приятной обстановке, то рекомендую леди Майронд.
- Думаю, я удалюсь в столичный дом сразу после того, как окончится основная часть бала, - покачал головой Доминико. - Слишком много дел, чтобы позволять себе затягивать развлечения.
Роберт взял еще один бокал, выронил, когда Кристиан развернулся в их сторону и одарил пристальным взглядом.
- Ч-ч-черт. Да чтоб ему провалиться...
- Между вами что-то произошло? Простите, если лезу не в свое дело, Роберт, но вы чересчур явно нервничаете. Да и пить вам уже хватит, ведь скоро танцы, - Доминико ненавязчиво оттеснял юношу к балкону, стоило вывести его на воздух, чтобы Роберт хоть немного пришел в себя.
- Н-нет, ничего. Просто небольшие проблемы. Надеюсь, что они скоро разрешатся. Просто в таком подвешенном состоянии, - как ни странно, язык у Роберта заплетался все сильней, - лучше б он уже... - он не договорил, махнул рукой и убежденно повторил. - Это дьявол, Доминико, говорю вам. Это сам дьявол.
- Люди бывают страшнее, - пожал плечами юный лорд.
Бал был ему скучен, двор отталкивал навязчивостью и искусственностью дам, после Кристины он не увидел ни одной достойной хотя бы проявления интереса особы. От их приторных улыбок, казалось, склеиваются губы, да и не только они, от жеманного хихиканья, запаха духов, пудры и вина у него болела голова. Едва только он уверился, что все обязательные танцы бала кончились, немедленно приказал подать свой экипаж.
- Уже потеряли интерес к нашим сборищам? - Кристиан подошел, преувеличенно внимательно взглянул на место рядом с Доминико. - А где же ваша тень, юный Роберт? Снова обнял зеленого змия и устремился навстречу приключениям?
- Увы, вы правы во втором, но неправы в первом. Лорд Роберт отнюдь не моя тень, - пожал плечами Доминико. - А что касается бала, он был... блистателен, - увернулся он от прямого ответа, - но я не шутил, говоря, что большая часть моего внимания принадлежит не развлечениям, а бумагам. Тетушка, мир ее душе, была, несомненно, прекрасной женщиной, но всего лишь женщиной, не слишком разбиравшейся в тонкостях управления землями. Пришлось уволить ее поверенных и управляющих.
- Ну что ж. Думаю, сестра не откажется пригласить вас на небольшое чаепитие в узком кругу хороших знакомых. Это гораздо полезней для молодого человека, только прибывшего в нашу страну. Обещаю полезные знакомства, хорошее вино, достаточно неплохой чай, - Кристиан улыбнулся одними губами.
- Буду счастлив присутствовать, - кивнул Доминико. - И все же прошу простить меня великодушно, дон Кристиан, дела не ждут. А мне бы хотелось все же лечь спать, не булькая, как полный кофейник.
Кристиан еще раз поклонился и отошел, направившись куда-то к группе дам. Доминико же сел в экипаж и отбыл в столичное поместье. Снаружи оно выглядело куда презентабельнее, чем изнутри. Тетка оказалась любительницей кружевных салфеточек, статуэток, вазочек, расписных фарфоровых безделушек, и этим были заставлены все семнадцать комнат и три зала поместья. В первый момент, прибыв сюда, Доминико показалось, что он вошел в лавку старьевщика или скупщика фарфора. Сейчас слуги упаковывали весь этот хлам и складывали его в сундуки.
- Куда прикажете все это девать, милорд? - сборы уже заканчивали и ждали лишь распоряжения Доминико.
Слуги нового лорда восприняли настороженно, все они были уже немолоды, боялись лишиться места, потому как идти некуда. Не опасались за службу лишь дворецкий, как раз в меру чопорный и в меру представительный для благородного дома, и повара, для которых возраст был не так уж и важен.
- На чердак, - коротко скомандовал юный лорд. - Я разберусь с этим позже. Анхель, кофе мне, и побольше.
Сам Доминико направился в ванную, немного освежиться, чтобы были силы хотя бы три часа посвятить разбору гроссбухов и расписок.
Сундуки аккуратно составляли на чердаке, слуги негромко переговаривались, расходясь спать. Что-то в старом доме поскрипывало, перешептывалось и вздыхало.
- Ваш кофе, дон Доминико.
- Спасибо, Анхель. Можешь идти отдыхать. Разбуди меня завтра около восьми, но не позже половины девятого, - не отрываясь от документов, приказал Доминико.
- Как пожелаете, дон Доминико.
Снова что-то завздыхало, потом зашуршало и пискнуло, протопали маленькие лапки по полу. Застучало по крыше и по окнам монотонно и как-то уныло, начался дождь. Доминико зябко передернул плечами: дома сейчас жара и сбор винограда, а он, вместо того, чтобы танцевать в давильном чане, давится цифрами в отчетах, половина из которых настолько наглая и явная ложь, что сводит зубы! Но выбор был небогат - или принять титул или лишиться окончательно. И родители решили, что он должен стать полновесным лордом с землей и всем вытекающим из этого титула. Отец еще не стар, и вполне может статься, что Доминико успеет передать этот титул своему сыну прежде, чем примет титул герцога Саматти.
- Простите, дон Доминико, вам послание от донны Сент-Клер.
В изысканнейших выражениях леди уведомляла лорда Даркмайра, что желает лицезреть того на конной прогулке утром в парке возле дворца. Доминико хлопнул себя по лбу, отыскал свою карточку с серебрёным обрезом, написал ответное приглашение на обед после прогулки.
- Передайте донне Кристине мое согласие. Валенсо! Завтрашний обед готовишь ты, и чтоб он был лучшим, что ты готовил за свою жизнь!
Доминико уверили, что такой обед не стыдно будет подать на королевском приеме.
- Моя одежда приведена в порядок, надеюсь?
- Да, милорд.
Юноша посмотрел на бумаги, но мысли уже перескочили совсем на другие темы, и дела в голову не шли вовсе. Он махнул рукой на них и отправился в постель. Лучше выспаться, чем щеголять на завтрашней прогулке бледным цветом лица и алым - глаз. Негоже выглядеть рядом с прекрасной и элегантной Кристиной таким пугалом. Вряд ли леди потерпит такое неуважение к себе. А ведь еще и все встречные начнут… нет, не судачить, это слово к аристократам неприменимо, но - обсуждать их. Так что он закрыл глаза и приказал себе уснуть. Это было непросто, ведь успокоить воображение оказалось куда труднее, чем прежде. Прекрасная донна легко проникла в мысли и совершенно не желала сдавать позиции и уходить из них. Смотрела зелеными кошачими глазами, улыбалась таинственно и поводила едва прикрытыми легким кружевом плечами. А подвеска-сапфир, вытянутая синяя капля, мерцала в тени между упругих полусфер, тоже весьма скупо прикрытых легким узорчатым нечто. Доминико застонал, вертясь в постели, словно на горячей сковороде. Он не был девственником с четырнадцати лет, когда отец впервые отвел его в веселый дом, сказав, что он должен уметь доставить даме удовольствие и получить его тоже. Доминико был послушным сыном и старательным учеником. Но на корабле не было дам, а прошедшее со дня прибытия время он тратил на дела, не удосужившись разузнать, где в столице бордели. И вот теперь его тело ясно давало понять, что принадлежит семнадцатилетнему юноше. А зеленоглазое видение еще и сменило кружевное легкое платье на полупрозрачную сорочку, чтобы окончательно добить мораль Доминико. И сказать, что сорочка достигала хотя б колена, было нельзя. Он сдался, сбрасывая собственную ночную рубашку. Пришлось крепко закусить ребро ладони, чтобы не услышали слуги. И уснул он обнаженным, привыкнув спать так дома. Анхель его во всех видах видал, ему не привыкать, а больше в спальню лорда утром входить никому не позволялось.
Глава вторая
- Утро, дон Доминико, вы просили вас разбудить, - его легко потрясли за плечо.
- Который час? - Доминико потянулся, как разнежившийся кот, открыл глаза. Утро радовало необычайно синим и безоблачным небом, таким редким здесь, на островах, и ярким солнцем. Но было на удивление прохладным, смуглая кожа юноши немедленно покрылась мурашками.
- Четверть девятого. Завтрак уже подан. Я приготовил вам ванну и костюм на сегодня.
- Отлично! Бр-р-р! Надеюсь, вода горячая?
- Она комфортной температуры. Поможет вам взбодриться и не уснуть, - заверил его Анхель.
- Здешняя погода делает это лучше, чем даже ты, - рассмеялся Доминико. - Дома сейчас тепло, а здесь словно уже наступила поздняя осень. Отец явно меня решил наказать за все былые и будущие прегрешения, отправив сюда!
- Это неплохая школа жизни для будущего герцога. Ваша ванна...
- Остывает, знаю-знаю.
Доминико прошел в ванную комнату, не одеваясь, благо, она была смежной со спальней. Хоть что-то из новых веяний тетушка соизволила допустить в этот дом. Вода и впрямь взбодрила, сон сразу улетел прочь, зато вспомнилось, что его ожидает на прогулку леди Сент-Клер. На конную прогулку. Пожалуй, это будет то еще испытание. Предстоит постараться и смотреть не только на леди, но и на окружающий пейзаж, а то с драгоценной донны Кристины станется после спросить, понравились ли ему виды. А потом еще и уточнить, что виды природы.
Завтрак ему подали легкий, но сытный, в лучших традициях здешних мест: два сваренных вкрутую яйца, кусочек хлеба и стакан апельсинового сока.
- Ненавижу здешнюю кухню, - прошипел себе под нос Доминико. - Валенсо! Что это такое? Где сыр? Оливки? Где копченое мясо и салат? Или эта мегера тебя снова не допустила на кухню?
- Увы, но здешняя повелительница сковородок неприступна и охраняет свои владения, как взвод солдат - королевскую спальню.
- Что ж, тебе придется прорваться сквозь ее кордоны немедленно, - Доминико улыбался, но смотрел холодно: он не привык к тому, что ему перечат и поступают по-своему. - Позови ее сюда.
Вскоре пришла кухарка, такая же сухая и прямая, как палка, как и все слуги здесь, сделала книксен:
- Лорд Даркмайр желает отдать какие-то особые распоряжения насчет обеда?
- Лорд Даркмайр желает сообщить вам, сударыня, что вы уволены. Рекомендации и выходное пособие получите вечером, завтра же можете покинуть этот дом с утра.
- Как будет угодно вашей светлости, - поджала губы женщина.
Через четверть часа за рекомендациями и пособием потянулись остальные слуги, весьма неодобрительно глядевшие на малолетнего лорда-зазнайку. Кажется, Доминико совершил серьезнейшую ошибку. Юноша пожал плечами: если им не дорога работа и деньги, а получали слуги в этом доме весьма неплохо, то это их выбор.
- Кто-то еще остался, Анхель?
- Нет, только мы с Валенсо.
- Прекрасно. Скажи, разве я не предупреждал, что не потерплю игнорирование своих приказов?
- Это другая страна, здесь свои обычаи и традиции.
- Анхель, какой бы ни была эта страна и ее обычаи, слово лорда - закон для всех. Я не желал давиться чужой пищей, только и всего. Но эти люди считают, что могут решать за меня, что мне лучше. Я не прав? - юноша быстро облачался в костюм, не требуя помощи слуги.
- Правы. Но в одиночку мне с поместьем не справиться.
- Значит, нужно нанять новых слуг.
- Я постараюсь, - заверил его Анхель. - Но рекомендательных писем у них не будет, по понятным причинам.
- Я более чем уверен, что кто-нибудь из ушедших сегодня вернется, - усмехнулся Доминико. - Когда одумается.
Анхель промолчал, поклонился и вышел, нужно было как-то решить проблему с горничными, раз на обед приглашена леди, наверняка она не поймет, когда плащ у нее примет какой-то незнакомый мужчина. И проводит освежиться. Да и служанки были нужны, причем вышколенные и обученные - бегать между кухней и столовой в одиночку Анхелю совсем не улыбалось, не разорваться же между двумя обедающими. Но в целом он не понимал этих глупых людей. Дон Доминико, приняв поместье, повысил им оплату, пусть ненамного, но все же. Единственным его требованием было беспрекословное подчинение. И вот результат.
К крыльцу подали вычищенную и заседланную лошадь. Доминико проверил упряжь, взлетел в седло.
- Анхель, я буду к обеду. Надеюсь, что ты все решишь.
- Да, дон Доминико. Все будет сделано в лучшем виде.
- Где деньги - ты знаешь. Вы с Валенсо - это все, что у меня осталось ценного, - полушутя произнес юный лорд и ускакал.
Леди ожидала его в парке, наслаждалась воздухом и ветром. Явление Доминико было замечено:
- Доброе утро, лорд Даркмайр. Как вам спалось в здешнем климате?
- Доброе, драгоценная донна, - Доминико поцеловал ей ручку, - вы так прекрасны, что кажется, будто солнце сияет сегодня именно ради вашей улыбки. А меня можете назвать изнеженным южным цветком, но я замерз! В это время дома еще тепло, и не приходится кутаться в шерстяные одежды.
- А я еще и вытащила вас из дома в такое раннее утро. Ничего, мы поедем медленно и неспешно, как и приличествует вежливому общению.
- Я только счастлив сопровождать вас в этой прогулке, - искренне улыбнулся Доминико. - Кстати, я имел честь познакомиться с вашим братом.
- И как вам сей... молодой человек? - лукаво прищурилась Кристина.
- Он показался мне очень интересным. Сложно сказать по одной беседе, но лорд Кристиан кажется весьма взрослым, умным и язвительным. Вы с ним очень похожи, прекрасная донна.
- Разумеется, мы ведь с ним близнецы, единое целое, - Кристина улыбнулась, при этом в глазах метнулось что-то, смутно похожее на злость. Доминико этого не заметил, он любовался парком и леди Кристиной, привстал на стременах и сорвал желтовато-алый лист клена.
- Здесь прекрасно, драгоценная донна, я благодарен вам, что вытащили меня на прогулку.
- Ну, если б этого не сделала я, вас бы уже атаковали толпы девиц, жаждущих стать леди Даркмайр. Или родители приказали вам непременно жениться здесь?
- О женитьбе я пока даже не думал, - признался юноша. - Семнадцать - не тот возраст, в котором стоит думать о столь ответственных делах. Право же, девицы подождут хотя бы моего полного совершеннолетия.
- Что ж, это весьма разумно. А вам уже успели рассказать о некоторых здешних страшных местах? - лукаво сощурилась леди Кристина. - Например, там, куда мы с вами направились, обитает призрак. Вон в том старом лабиринте. Говорят, что когда-то жена одного из лордов изменила ему. Обычное вроде бы дело, но лорд оказался человеком очень чувствительным к подобному, он связал ей руки, завязал глаза, привез в центр лабиринта и бросил там. Леди умерла, не найдя выхода.
- Жестоко, - передернул плечами юноша. - Но у нас порой бывает и хуже. Измена вообще не заслуживает прощения.
Кристина придержала лошадь:
- Повернем. Или рискнем войти в лабиринт?
- Если драгоценная донна не боится, то можем войти. Я же в призраков не верю.
Кристина кивнула:
- Хорошо, давайте зайдем. Я немного побаиваюсь, признаться, но ведь рядом будете вы.
Доминико спешился и подал ей руку.
- Не бойтесь, я еще не разучился держать в руках шпагу, а она сделана из лучшей бактрийской стали.
Кристина приняла его руку, спешиваясь, приподняла юбки, позволяя полюбоваться... ботинками.
- Здесь строгие парки. У нас дома таких нет, нет этих стриженых деревьев, симметричных дорожек. Зато есть оливковые рощи и светлые буковые леса.
- Наверное, это красиво? Вы тоскуете по родному дому, лорд Даркмайр?
Стены лабиринта как-то сразу отрезали все звуки внешнего мира, высокая изгородь почти закрыла небо, потянуло промозглой сыростью. Если тут и умерла однажды леди-изменница. то явно от тоски и уныния.
- Немного. Я еще не настолько долго здесь, чтобы испытывать подобные чувства. Но сравнение пока не в пользу островов. Мало солнца, сырость и постоянные туманы... Я люблю наши солнечные холмы и виноградники, узкие улочки Сагранзы и Оленто, вымощенные мозаиками площади и величественные соборы. Все здания у нас стремятся ввысь, не то, что здесь.
- Просто вы не бывали там, где цветет вереск, а на побережье о клыки скал ударяются грозные волны моря. И гордые замки возвышаются над всем, неприступные и мрачные.
- Когда-нибудь побываю. Осторожнее, - юноша подхватил ее под локоть, - корни. Не знаю уж, боятся ли садовники призраков, но за этим лабиринтом явно давно не ухаживали.
- Говорят, тут стены сами меняют расположение, запоминайте дорогу, лорд Даркмайр.
- Это уж точно враки, простите, - усмехнулся Доминико. - И зовите меня по имени, драгоценная донна.
- Хорошо, лорд Доминико.
- Просто Доминико.
Кристина улыбнулась:
- По имени друг друга называют лишь супруги, лорд Доминико.
- О, вот как? - он удивился. - Простите, буду знать. Здесь нравы строже, чем у нас.
- Намного, - Кристина осмотрелась. - А вы ведь запоминали дорогу, пока мы шли?
- Конечно, не волнуйтесь. Вернемся?
- Думаю, да. Я думала, тут будет... более захватывающе. Призраки, страшные звуки. А это всего лишь неухоженный лабиринт.
- Идемте, донна Кристина, лучше проедем еще по парку. Солнечный день, стоит наслаждаться им, а не бродить по промозглым зарослям, - Доминико повел ее назад.
- А когда же вы пригласите всех на чаепитие в своем поместье? Все ждут с замиранием сердца.
- О, как только наберу штат прислуги. Сегодня уволились все старые слуги поместья, - фыркнул Доминико.
- Вот как, - слегка удивилась Кристина. - Странно... Хм. То есть, приглашение на обед отменяется?
- Ни в коем случае. Анхель обещал справиться. И мне не в тягость будет поухаживать за вами.
- Что ж, хорошо. Лорд Дамайн встретится с нами за полчаса до полудня.
- Лорд Дамайн? Кажется, я встречал его имя в записях тетушки. Он был одним из ее кредиторов, - Доминико нахмурился. Кроме титула и земель, тетка оставила ему массу проблем.
- А кроме того, это друг нашей семьи, который будет сопровождать меня при визите. Не волнуйтесь, он разделяет дружеские визиты и деловые встречи.
- Что ж, я с радостью пообщаюсь с ним. А вот и выход. Прошу, драгоценная донна, - Доминико улыбнулся.
Кристина вышла, потрепала по шее вороную лошадь, флегматично фыркнувшую:
- Что ж, просто покатаемся. Главное, не забредать слишком далеко, чтобы не сочли, что вы скомпрометировали мою честь.
- Лабиринт не считается? - Доминико задорно свистнул, подзывая своего коня. Помог леди сесть в седло и сел сам.
- Нет, что вы. Там точно нельзя... скомпрометировать кого-либо. Чересчур сыро, холодно.
- Ну, целоваться-то там точно можно, - рассмеялся юноша. - Или же здесь о поцелуях можно забыть?
- Поцелуи не считаются причиной немедленной свадьбы.
- Скорее уж, поводом к пересудам. Вы простите мне нескромный вопрос?
Кристина немного подумала и решила, что простит:
- Спрашивайте.
- На балу мне показалось, что лорд Роберт Киркуорт опасается вашего брата?
- Ах, юный Киркуорт? Конечно, любой бы опасался, если б в неподобающем лорду и джентльмену виде, напившись совершенно безобразнейшим образом, - Кристина позволила себе гримаску, - сел за игорный стол и за каких-то полчаса проиграл все свое наследство.
- О, вот как? Теперь мне ясно. Здесь так распространен этот порок, что я просто удивлен. От меня ждут того же?
- Как знать, возможно. Азарт, вино, кровь, которую это все будоражит.
- Похмелье и осознание проигрыша наутро? Стоит ли оно того? Боюсь, меня сочтут скучным и унылым, но игра и пьянство - не по мне.
- Я сочту вас весьма благонравным юношей, - кошачий взгляд, овеянный дымкой, блеснул яркой зеленью.
- Поверьте, благонравия во мне меньше, чем вы можете себе представить, - смеялся Доминико. - Но я порочен в иных поступках и стараюсь стать лучше в меру сил и воли. Боюсь, знаете ли, отцовского гнева и его же плети.
- Что ж... Доброе утро, леди Мэйвуд.
Навстречу стали попадаться другие любители верховых прогулок и поездок в экипажах, здоровались, рассматривали с любопытством. Доминико раскланивался, кого-то он видел на балу, с кем-то даже успел познакомиться. Общаться с Кристиной стало невозможно, посмотреть на них, словно ненароком, сворачивали все гуляющие. И все же он умудрялся хотя бы любоваться леди, грациозно восседающей в дамском седле. Красота ее пленяла, манила, Доминико подозревал, что ночью вновь будет вертеться, словно уж на горячем железе. Наконец, прогулка завершилась встречей с лордом Дамайном, явившимся сопровождать Кристину на обед к Доминико. Лорд Дамайн был седовлас, сухопар, предельно вежлив и обладал безукоризненными манерами истинного лорда.
- Очень приятно познакомиться с вами, - раскланялся юноша. - Думаю, мы можем уже отправляться в поместье.
- Я взял экипаж для вас, леди Сент-Клер.
Кристина без единого вопроса перебралась внутрь. Ее лошадь в поводу повел Доминико.
- Как вам сей юноша, дражайшая леди Кристина?
- Он... необычен, свеж. Может быть, я бы даже рискнула... - она умолкла.
- Не слишком ли вы поспешны? Всего лишь вторая встреча, и он еще не показал всех своих сторон, - покачал головой лорд Дамайн.
- Но я и не тороплюсь. Может быть, Кристиан все-таки его увлечет в пучины порока, - она невесело рассмеялась.
- Сколько раз вы уже так обжигались, моя дорогая?
- Нисколько, я так и не смогла решиться. Может быть, все-таки пора искать прелесть в одиночестве, - она глубоко вздохнула.
- Не торопитесь, леди Кристина, вы еще так молоды, не стоит хоронить себя. Но если лорд Даркмайр понравится вам настолько, что вы решитесь открыть ему свою маленькую тайну...
Леди лишь вздохнула, затем развернула расписной веер и спряталась за ним. Лорд Даркмайр... Да, он не напоминал прочих. Может быть, можно сделать пару легких намеков. Нет, рано. Сперва нужно, чтобы он пообщался с Кристианом побольше. Значит, решено, Кристиан будет проводить с Доминико времени больше, тем более, что один общий интерес у них отыскался - кофе. Может быть, сыщутся еще какие-то. Ведь чем-то же Доминико увлекаться должен - охота, может быть? Путешествия? Доминико был интересен ей и сам по себе, и симпатичен внешне. Смуглый, сильный, красивый, да еще и эти колдовские глаза. Кристиан наслушался сплетен на балу, о, он умел слушать, ловя слово там, фразу здесь. Стоит Доминико заикнуться о том, что он готов искать спутницу жизни, и незамужние леди всех мыслимых возрастов выстроятся в очередь, невзирая на приличия. Нужно предупредить его об этом, чтобы был осторожен. Ничего, Кристиан позаботится.
- Леди, мы прибыли, - шепнул ей Дамайн. - Придите в себя.
Пришлось встряхнуться и отогнать невеселые мысли.
Глава третья
Поместье Даркмайров было одним из старейших в Савентуме, некогда - еще и одним из богатейших. Кристина знала, что у Даркмайров в последние годы дела шли не слишком хорошо. Проще говоря, из рук вон плохо. Десять лет назад леди Мария похоронила мужа и осталась наедине с его кредитами и долгами. Она наняла управляющего - и долги выросли втрое. Может быть, это и свело ее в могилу раньше времени, она просто хотела отдохнуть от кредиторов? Кристина оперлась на руку лорда Дамайна и выпорхнула из экипажа.
- Чудесное поместье, лорд Даркмайр, чудеснейшее. Я помню, как великолепен был некогда сад. А то прекрасное озеро, оно еще не заросло?
- Признаться честно, у меня не дошли руки до объезда земель, драгоценная донна. Слишком много бумаг... Но если вы не против, после обеда мы можем прогуляться по саду, если лорд Дамайн составит нам компанию?
- С радостью, юноша, - согласился Дамайн.
Анхель буквально ужом из шкуры вывернулся, но все-таки раздобыл слуг для обслуживания обеда. Расстарался и Валенсо, Кристина как-то сразу при входе в дом повеселела и благовоспитанно принюхалась:
- М-м-м!
- Я же обещал! - Доминико улыбнулся. - И вино моей родины. Кровь золотой лозы - "Сангриа ди Сагранза", лучший урожай двенадцатилетней давности. Тогда меня впервые поставили в давильню.
- Звучит неплохо.
Вышедшая горничная проводила леди умыться и освежиться с дороги. Дамайн проводил Кристину внимательным взглядом и кивнул Доминико:
- Думаете, о делах мы поговорить не успеем?
- Не стоит портить такой день разговорами о печальном, - невесело усмехнулся Доминико. - Давайте назначим встречу завтра, с самого утра.
- Хорошо. Если меня не опередит один любитель кофе.
- Лорд Кристиан обещался явиться в три часа ночи, дабы свалиться мне, как снег на голову. Или он ранняя пташка, как и донна Кристина?
- Ну что вы, он пташка, скорее полуночная, как и всякий хищник.
- Тем более, времени на разговоры о делах нам с вами хватит.
- Ну что ж, тогда просто подождем прекрасную леди Сент-Клер. И, юноша, с высоты опыта прожитых мною лет, позвольте маленький старческий совет: поскорей выберите себе даму сердца, пока все матери молодых девушек не открыли на вас охоту.
- О, ужас, я сбежал с континента от этого, и по уши вляпаюсь здесь? - смешливо, с шутливым ужасом поднял руки Доминико. - Да, я понимаю вас, лорд Дамайн, но, боюсь, что та, кем мое сердце уже занято, не примет ухаживаний вот так сразу.
- Я просто хочу вас предупредить, чтобы вы со всем пылом юности не оказались втянутым в неприятности, - лорд Дамайн слегка улыбнулся. - К тому же, помолвка ведь не обязывает к свадьбе и может длиться годами.
- Давайте и об этом поговорим завтра, - кивнул Доминико, - драгоценная донна уже идет к нам.
Вести Кристину в столовую на правах хозяина дома пришлось Доминико. Стол девушка окинула восхищенным взглядом с ноткой сомнения, некоторые блюда ей явно были непривычны хотя б внешне. И опять же, на правах хозяина, Доминико предлагал ей попробовать самые вкусные блюда, наливал вино, и в самом деле казавшееся кровью - густое, сладкое, легкое и оставляющее чудесное послевкусие фруктов и меда.
- В Сагранзе вино пьют всегда, говорят, это напиток богов, дарующий нам долгую молодость и крепкую зрелость и долголетие.
- Я склонна поверить, - улыбалась Кристина.
Ела она, как и подобает леди, немного, аккуратно пробовала небольшими порциями каждое блюдо. Вообще, много есть в этой стране аристократки и не могли из-за корсетов, сдавливающих им желудки. Кристина, судя по безупречно сидящему платью, это пыточное приспособление тоже носила, однако меловой бледности на лице не было, видимо, все-таки не шнуровалась до той степени, когда ребра входят в легкие. Доминико сиял и не столько ел, сколько поглядывал на гостей, ожидая их вердикта. Было заметно, что он волнуется, и даже несколько странно, что юноша не приучен с детства носить маску холодной сдержанности, как многие здесь. Обед гости оценили очень высоко, искусству повара расточали комплименты. Особенно Кристину порадовал ягодный десерт, видимо, была у леди одна тайная слабость.
- Мой Бог, где вы отыскали эту прелесть в это время года?
- Вопрос к Валенсо, драгоценная донна, но я совсем не удивлен. Мой повар может найти все, что угодно, особенно, если он задастся мыслью порадовать моих гостей, среди которых будете вы, - улыбнулся Доминико.
- И чем же я заслужила такое расположение вашего повара? - Кристина несказанно удивилась. - Или он так балует всех дам, что вы приглашаете?
- Отнюдь, - юноша лукаво сощурился, - Валенсо просто достаточно изучил меня, чтобы понять, когда требуется все его несравненное искусство.
- И как же мне расценивать ваши слова, лорд Даркмайр? - зелень в глазах леди стала напоминать майскую траву.
- Я желал порадовать вас, вот и все, драгоценная донна. Разве это осуждается? Всего лишь доставить вам удовольствие и познакомить с традициями моей родины, как и обещал. В следующий раз, если вы соблаговолите посетить мое скромное обиталище, я придумаю что-нибудь еще.
- А это правда, что вы разрешили Кристиану являться к вам в любое время суток? - Кристина решила пока не трогать скользкую тему.
- Так вышло, - развел руками Доминико. - И я совсем не против этого.
Леди Сент-Клер прикрыла губы бокалом вина, но усмешку удержать не удалось. Значит, не против? Ну что ж, когда Кристиан и впрямь явится в три часа ночи на порог, напоминать об обещанном кофе...
- Прогулка, драгоценная донна? А после нас будет ждать чудесный десерт от Валенсо. Поверьте, он стоит того, чтобы немного подождать.
Кристина с радостью согласилась на прогулку, развеять немного мрачные мысли. Юноша ей нравился. Очень. Наверное, впервые в жизни ей кто-то настолько нравился, что хотелось дать хотя б легкий намек и посмотреть, как Доминико отреагирует. Он предложил ей руку, хотя вести леди должен был ее спутник. Но ведь здесь, кроме них, не было никого? Слуги не в счет, хотя именно они всегда первыми разносят слухи.
- Если вы не возражаете, я все-таки... посижу в гостиной, - лорд Дамайн сопровождать их явно не желал.
- Анхель принесет вам все, что пожелаете, - кивнул Доминико. - Я помню о приличиях и обязуюсь вернуть прекраснейшую донну под ваше крыло после прогулки в целости и сохранности.
- Я ничуть не сомневаюсь в вашем благородстве, - уверил его почтенный лорд. - Анхель, чашку чая, будьте так любезны.
Кристина с предвкушением посмотрела за окно - сад, прекраснейший некогда сад. Может быть, он еще не погиб окончательно. Он зарос, но все еще не настолько, чтобы цветники погибли под сорняками, и Доминико, прорвавшись через крапивные заросли, сорвал для леди только-только распустившийся бутон нежно-розовой розы, исколовшись шипами до крови, но даже не поморщившись.
- Ну что же вы, - с нежным упреком заметила Кристина, вытаскивая платок откуда-то из оборок корсажа. - Давайте руку.
- О, Мадонна, это не стоит вашего волнения, - но руку он все же протянул, оборвав последний шип. - Право слово, я готов пролить свою кровь до последней капли, если этого пожелает драгоценная донна.
Кристина принялась тончайшим полотном вытирать ему пальцы и ладонь:
- Роза прекрасна, но вашей крови не стоит ни один цветок.
Доминико улыбнулся: дома из-за цветка из прически благородной донны дрались не до первой крови, а, бывало, и до смерти.
Кристина аккуратно прикрепила розу к лифу, погладила лепестки:
- Она всегда будет напоминать мне о вас.
- Вы говорите так, словно я немедленно уеду после этого вечера, и мы больше не увидимся. Если вам нравятся розы, я прикажу отреставрировать зимний сад, чтобы даже в самый холодный день зимы дарить их вам.
- Мне нравятся.... Мне нравится все, что подарено от чистого сердца, лорд Даркмайр, - Кристина чуть отвела глаза. - Идемте, я хочу взглянуть на озеро.
Дорожки давно никто не посыпал белым песком, они поросли травой, а старый мостик через ручей сгнил и покосился, так что Доминико, извинившись, подхватил леди на руки и перешел обмелевший ручеек вброд, мысленно благодаря мастера-сапожника Лучано за отличную работу. Кристина обхватила его за шею, помогая нести себя. Такой способ передвижения ей явно понравился. А еще понравилось то, что от Доминико не пахло этими приторными новомодными духами, только чем-то горьковато-терпким и теплым, как запах согретой солнцем коры и травы.
- Придется нанимать целую армию садовников, чтобы привести здесь все в порядок, - покачал головой юноша, не торопясь опустить свою ношу, хотя ручей давно остался позади. - О, кажется, мы близки к цели. Но озеро заросло так, что к берегу не пройти.
- Жаль, наверное, все рыбы погибли. А они так красиво играли на солнце своими боками, когда я приходил...а сюда, навещать леди Даркмайр.
- Не думаю, что рыба погибла, - Доминико уловил заминку, но не понял ее значения. - Кажется, я вижу за камышами еще немного чистой воды, так что есть надежда возродить озеро к жизни. Здесь где-то были мостки или что-то подобное?
- Да, когда-то были. Вам же тяжело, поставьте уже меня наземь, - это прозвучало с сожалением.
- Ничуть не тяжело, честное слово, - Доминико наслаждался возможностью обнимать это прелестное создание на почти законных основаниях, и ноши не ощущал вовсе, будто держал в руках сказочную птицу или капризную кошку.
- Ну, хорошо, - Кристина позволила себе продлить это чудесное ощущение. Хотя внутри как маленькая змея вилась мысль: как он отреагирует, когда узнает?
Юноша расцвел в улыбке, но через пару минут неспешной ходьбы по чудом уцелевшей дорожке, засыпанной листьями, спросил: - Вы чем-то озабочены, драгоценная донна? Могу я помочь?
- Нет, я просто задумалась о том, что Кристиану хватит ума, верней, не хватит, явиться посреди ночи и вас разбудить.
- О, если он явится до четырех утра, то рискует застать меня с головой зарывшимся в гроссбухи, - рассмеялся Доминико. - Сегодня я нарушил график и лег в постель пораньше, только ради того, чтобы не пугать вас алыми глазами и опухшей с недосыпу разбойной рожей. Но обычно мой день кончается едва ли не с первыми петухами.
- То есть, приглашать вас завтра на прогулку смысла не имеет?
- Вы предпочитаете утренние парки? Я готов поступиться сном ради привилегии сопровождать вас!
- Да, утром обычно свежо, приятно и помогает проснуться. К тому же, днем у меня иные дела, а вечера отданы светской жизни. Я скучная благовоспитанная леди из высшего общества, - Кристина улыбалась.
- Вы можете рассчитывать на мою компанию в любой день, драгоценнейшая донна.
Доминико перешел ручей, прошел еще немного, пока из-за деревьев не показался особняк, и с сожалением опустил леди на землю, не торопясь отпускать ее совсем. Он понимал, что это неприлично, но как же ему надоели за три дня эти навязанные чужим обществом условности!
- Я пришлю вам приглашение, лорд Доминико.
Он все же отступил на шаг, склонился, целуя ее руку.
- Буду ждать. А теперь поспешим к десерту, иначе Валенсо затаит на меня обиду и на завтрак попытается накормить овсянкой!
- Прекрасная каша, - улыбнулась Кристина. - Во всяком случае, Кристиану она поутру очень освежает цвет лица.
- Бр-р-р, только не говорите, что ею еще и умываться можно!
- Нет, что вы. Он, как правило, ею питается.
- Но это же невозможно есть. Оно безвкусно, да и с медом и фруктами тоже не слишком вкусно. Я предпочту все же завтракать так, как привык. Все понимаю: если уж приехал жить в чужую страну, стоит привыкать ко всему. Но я немного эгоист, и оставлю себе привилегию хотя бы питаться так, как мне нравится.
- Конечно, у вас никто не вправе этого отнять, - слегка удивилась Кристина.
- Дело не в том, что у меня это пытаются отнять, - Доминико покачал головой. - Помните, я пожаловался, что пришлось уволить всех старых слуг этого дома? Дело в том, что я не терплю неповиновения своим приказам. Но кухарке вздумалось поступать по своему, хотя я четко и ясно заявил, что готовить традиционные завтраки не надо. Следом за нею ушли и другие, словно я оскорбил их.
- Видимо, их задело, что вы ворвались в традиционный уклад этого дома, - Кристина вздохнула. - Жаль, мне нравился медовый пирог миссис Уорнсворт, кроме нее, его так не готовил никто больше.
- Уклад - это одно, а вот тихое неповиновение - совсем иное. Все же, мое воспитание, наверное, сильно отличается от привычного здесь. Отец говорит, что с малой уступки начинается война, и я склонен верить ему.
Кристина лишь молча пожала плечами, затем сменила тему:
- Ну что ж, я заберу лорда Дамайна сегодня, чтобы он не докучал вам своими деловыми разговорами.
- О, это будет вовсе не докучливый разговор, но мы договорились встретиться с ним пораньше завтра. Наверное, сразу же после прогулки с вами, драгоценная донна. Анхель! Пусть десерт принесут в гостиную.
Десерт Кристина вознаградила восхищенным комплиментом повару, однако попробовала совсем чуть-чуть. Непривычное блюдо вызывало закономерные опасения. После десерта гости откланялись, и Доминико, проводив их к коляске, отправился в кабинет, продолжать разбор документов, готовить те, что касались лорда Дамайна.
Кристина по дороге домой терзала несчастный веер, нервно складывая его и раскладывая. Лорд Дамайн косился на нее и помалкивал, но, наконец, не выдержал:
- Может, вам стоит уже туда вернуться... лорд Сент-Клер?
- Что, прямо в платье? - Кристина схлопнула веер. - Руки дрожат... Что делать?
Лорд Дамайн был невозмутим и спокоен:
- Переодеться для начала и поехать пить кофе к юному Даркмайру.
- И не давать ему чахнуть за бумагами? Может, вы и правы...
- Чем он так вас зацепил? Не поделитесь со стариком?
Кристина развела руками:
- Не знаю. Открытостью, наверное. Честностью. Свежестью. Искренностью. Хотя, может, это до первого признания...
- Он весьма прямолинеен, этот юноша, - лорд Джон Дамайн слегка нахмурился. - Это может стоить ему дуэли... когда-нибудь. Хотя, кажется, он неплохо владеет шпагой, но все же я не вижу в нем замашек бретера.
- Кристиан его быстро отучит от такой прямолинейности... своей прямолинейностью. Так, нужно успокоиться, - Кристина отложила веер. - И не забыть смыть помаду.
- Все будет хорошо, моя дорогая. Вам и впрямь стоит успокоиться. Ну вот, мы приехали. Если я более вам не нужен?..
- Я вам очень благодарна, лорд Джон. Думаю, что теперь я справлюсь, немного холодной воды - и все будет в порядке. Волнуюсь, как мальчишка перед первым свиданием.
Мудрый старый лорд только хмыкнул в усы, вышел из коляски, помогая даме спуститься, изобразил галантный поцелуй над ее кистью и поклон, выдававший в нем бывшего военного.
- Желаю вам удачи в этом... свидании, - сказано было тихо, только для ушей леди.
Кристина поблагодарила улыбкой, ушла в дом. Слуги сновали тенями, благоразумно не замечая взволнованности хозяйки. Леди взбежала наверх, в свою комнату:
- Бекки!
Служанка тут же вошла, помогла снять платье, тихая и незаметная тень, всецело преданная доброму лорду, взявшему ее с улицы в дом.
- Я почистила вашу одежду, освежила рубашку и забрала у портного ваш новый жилет.
- Спасибо, - Кристина скинула сорочку, прикрыла глаза, - Бекки, - очертания фигуры на миг подернулись дымкой, и красавец-лорд протянул руку за одеждой. Ему тут же помогли облачиться в костюм.
- Накрыть обед в малой столовой, милорд?
- Нет, я сыт, - Кристиан отцепил розу от платья и позволил Бекки унести то в стирку, розан он положил на столик у кровати.
Что ж, идея нагрянуть ночью была очень привлекательной, но клевать носом на утренней прогулке не хотелось, дамское седло и без того было той еще пыткой. А на вечер был запланирован отъем денег у доверчивой молодой поросли знатных домов. Так что за кофе Кристиан собирался наведаться сейчас.
- Пусть подадут Альбу, - приказал он. - И поскорее, Бекки.
- Да, милорд. Вы вернетесь к ужину?
- Конечно же, не могу же я обидеть Уолтера тем, что пропущу еще и обед его приготовления?
Нервничать Кристиан усилием воли прекратил. В конце концов, это просто глупо, строить воздушные замки можно, но вот жить в них уже не рекомендуется.
Глава четвертая
Белоснежного жеребца лучшей на Островах породы подали к крыльцу через считанные минуты, и лорд, как ни старался, все же почти сбежал по лестнице. Да что же такое! Не может быть, чтобы одна-единственная прогулка так повлияла на него! Но память услужливо подкинула воспоминание о сильных юношеских руках, крепко и бережно держащих на весу, о быстром биении пульса, который ощущала его рука, обнимающая лорда Даркмайра за шею, об аромате, ненавязчиво окутывавшем его... Да, все-таки в женской ипостаси есть своя прелесть. И даже с корсетом ради таких вот минут можно смириться. И с неудобными платьями, дамскими седлами, необходимостью краситься. Было бы странно, если бы его в мужской ипостаси так носили на руках. Хотя, что греха таить, иногда хотелось. Но факт оставался фактом: без Кристины Кристиана не существовало.
Он таким уже родился. К счастью, родители были людьми здравомыслящими достаточно, чтобы припомнить, что в обеих линиях такие дети уже попадались. И ничего, жили счастливо, найдя себе спутников жизни. Кристиану объяснили, что быть перевертышем не так уж и плохо, умолчав о том, что сейчас подыскать себе пару будет сложней, чем в то время, когда чудеса были повсюду. Кристине же советовали быть осторожнее в выборе того, кому довериться, ведь не всякий мужчина согласится с тем, что его жена однажды превратится в мужа в постели. Это, кстати, отчасти и тревожило Кристиана. Доминико весьма четко выразился по поводу своих предпочтений в постели. Оставалось надеяться, что он смирится со странностью супруга. Ну не вся же супружеская жизнь будет сосредоточена в спальне?
Кристиан даже поводья натянул, до того его поразила эта мысль. Всемилостивый Боже, о чем он думает? Какой муж?! Они еще даже не знакомы как следует! Альба обиженно заржал, не понимая, что такое случилось и почему ему не дают как следует прогуляться, он ведь выполняет все, что хочет человек. Кристиан отпустил повод, направил коня дальше. Стоило бы немного проехаться, успокоить нервы, но он подозревал, что вместо успокоения только больше разнервничается, и будет невозможно держать маску великосветского повесы и язвы всея двора. Так что лучше сразу направиться к Доминико. Может, рядом с ним внезапно станет спокойней?
- Дон Доминико! К вам гость!
Юный лорд поднял голову, нелицеприятно выразившись обо всем подряд.
- Кто, Анхель?
- Лорд Сент-Клер. Сказать, что вы заняты?
- Пригласи в кабинет. И кофе, Анхель, побольше. И скажи Валенсо, чтоб приготовил сырную тарелку.
Доминико поднялся из-за стола, потянулся и направился к погребку, выбирать вино для гостя. Кристиан прошел за слугой в кабинет, уже почти успокоившись, улыбающийся и жаждущий кофе.
- Не ожидал увидеть вас раньше ночи, но это приятный сюрприз, - встретил его улыбкой Доминико.
- Я решил, что врываться в три часа ночи чревато тем, что наутро моя сестра вас не дождется на прогулку. Надеюсь, я не помешал?
- Ничуть, вы очень вовремя, иначе Анхель пришел бы вытаскивать меня из трясины дел за волосы, - рассмеялся юноша. - Но, признайтесь честно, вы приехали не столько ради меня, сколько ради настоящего берберийского кофе?
Кристиан развел руками:
- Как вы можете так думать? Конечно же, ради вами обещанного кофе.
- Ах, ну да, ну да, - покивал Доминико. - Присаживайтесь, дон Кристиан, кофе сейчас будет, но, помнится, я обещал вам и вино.
Кристиан опустился в кресло, задумчиво посмотрел на Доминико:
- Вам уже прислали десяток приглашений на приемы в различные дома?
Сагранзец вздохнул, кивнул на шкатулку, из которой карточки с приглашениями буквально вылезали уже.
- Во все, кажется, которые есть в столице.
- Да уж, пора готовить свадебные подарки, кажется, женить вас вознамерились всерьез. Столько приглашений не получал никто на моей памяти. Во все благородные дома, наверняка, еще и не на один вечер.
- Вы правы, и это меня, признаться, пугает. Даже дома я не считался еще готовым к женитьбе, и на меня не устраивали такой охоты.
Кристиан посмотрел с сочувствием:
- Здесь слишком много незамужних дам и их энергичных матерей.
- Но меня они пока совершенно не интересуют. И... Я могу быть с вами честен?
Кристиан закивал:
- Разумеется.
Доминико разлил вино по бокалам, помолчал и сказал, глядя в глаза Кристиану:
- Если я на ком-то и женюсь, то только на донне Кристине.
Кристиан как-то странно побледнел и криво улыбнулся:
- Да? И почему же у вас возникло такое желание?
- Она единственная настоящая среди всех здешних напомаженных кукол. И я... я, кажется, влюбился в нее с первого взгляда...
Кристиан поставил бокал на стол, сплел пальцы на колене, пряча дрожь в пальцах.
- И как сильно вы влюблены?
- А как можно определить степень этого чувства? Вы единственный ее родственник? Так дайте мне испытание!
- Боюсь, оно вас и впрямь ждет. И весьма нелегкое. Да, я единственный... родственник Кристины. Но думаю, что испытание лучше отложить, боюсь, что вы его не пройдете.
- Почему? - Доминико почувствовал себя немного даже оскорбленным, но постарался не показать своих чувств. - Вы сомневаетесь во мне?
- Я сомневаюсь во всех, - Кристиан стиснул пальцы сильнее. - Отложим этот разговор на время...
- Хорошо, - склонил голову юный лорд. - Я повинуюсь вашему желанию. Но не лишайте меня возможности видеться с вами и донной Кристиной, молю вас.
- Нет, видеться вы можете сколь угодно, этого у вас никто отнимать не собирается. Сложности могут возникнуть только со свадьбой.
- Объяснитесь, я не понимаю, - Доминико поставил бокал и вцепился в подлокотники кресла.
Кристиан прикусил губу, ранясь до крови:
- А не боитесь, что правда окажется слишком ужасной?
- А вы не боитесь, что меня из-за цвета глаз назовут колдуном и обвинят в том, что я приворожил самую завидную невесту двора?
Кристиан ощутил привкус крови, вытер рот тыльной стороной ладони, посмотрел с удивлением на руку, потом перевел взгляд на Доминико:
- Нет, такие предрассудки у нас давно не в ходу. И Кристина не самая завидная невеста, поверьте.
- Дон Кристиан, не стоит так волноваться. Если вы не желаете этого брака... Я сделаю все, чтобы вы дали согласие. И дело вовсе не в том, что я страшусь брачной охоты или чего-то подобного. Дело в донне Кристине.
Доминико вскочил, нервно заходил по кабинету, махнул рукой постучавшему Анхелю, чтобы тот поставил поднос с кофейником и прочим на столик.
- Я расскажу вам. Моя матушка увидела отца на своем первом балу. И влюбилась с первого взгляда. Она пошла наперекор семье, наперекор желаниям родителей, осталась без средств и приданого, рискнула всем.
- И вы хотите так же? - Кристиан промокнул губу платком. - С первого взгляда, ничего не зная о нашей семье, обо мне и Кристине?
- Я готов рискнуть, но не могу требовать того же от донны Кристины. Но помолвка не будет обязывать ее немедленно вступить в брак... У вас будет время узнать меня, списаться с моими родными.
Кристиан заметно колебался, криво улыбаясь:
- Помолвка? И ваше последующее желание брака? Звучит неплохо. А Кристине вы тоже нравитесь, если вам это польстит.
- Меня это радует, лесть не имеет никакого значения.
- А вы верите... в сверхъестественное? В магию? - вопрос был неожиданным, но явно очень важным.
Доминико задумался.
- У нас в Сагранзе все верят в колдовство и приметы, даже дети. И я не исключение. Пусть я сам не видел пока ничего такого, но все же верю.
- А вы умеете хранить чужие тайны, сколь бы кошмарными они вам не казались?
- Вы сомневаетесь в моей чести? - серые глаза сузились, Доминико замолчал, пару раз глубоко вдохнул и медленно выдохнул, успокаиваясь. - Еще ни разу меня не обвинили в неспособности сохранить секрет, сколь бы важным он ни был.
Кристиан снова закусил губу, наконец, решился. Потом будет намного больнее:
- Закройте глаза, я вам фокус покажу.
Юноша недоуменно моргнул, но все же повиновался, закрывая глаза и откидываясь на спинку кресла.
- Открывайте, - через минуту велел ему печальный голос. Женский.
Доминико распахнул глаза, невольно обежал взглядом кабинет, готовый увидеть внезапно пришедшую Кристину, вернулся к креслу и неуверенно улыбнулся:
- Драгоценнейшая донна? О... значит, матушкины сказки о двуликих были вовсе не сказками?..
- Получается, что так, - кивнула Кристина. - А теперь, если вы не против... Мне неудобно в этом костюме не по размеру...
- Мне обязательно закрывать глаза снова? - только и спросил Доминико, еще не полностью осознавший, что произошло, но преисполненный странных и неясных чувств, словно бокал игристого вина - пузырьков.
Облик Кристины словно подернулся дымкой, затем прояснился:
- Нет, если голова не кружится. А за разговором мы совсем забыли о кофе...
- Я прикажу сварить новый... Вы боялись, что я не приму этого? Вашей... особенности?
Кристиан кивнул и взял бокал вина, отпил немного и прикрыл глаза, наслаждаясь вкусом солнца и лета:
- Отличнейший напиток, должен признать.
- А десерт вам не понравился, - заметил Доминико, тоже глотнув вина, чтобы расслабиться и унять бешено стучащее сердце. Некстати вспомнилось, как держал на руках почти невесомое тело девушки, и он брякнул: - Вы будете смеяться над влюбленным юнцом?
- Десерт был... немного непривычен. Но очень приятен, нужно признать. Смеяться? Почему же? - Кристиан явно удивился.
- Ну... я ведь не знаю, как воспринимаете мир вы, но я ведь, по сути, обнимал вас, обнимая донну Кристину... Простите, я запутался немного...
- Я понимаю. Нет, вы обнимали меня. Мы же не два разных человека, это все я один. И, кажется, это я вас обнимал, - Кристиан так знакомо сощурился со смешинкой в глазах.
- Ах, ну, да, я держал вас на руках, - согласился Доминико. - И мне это понравилось. Но теперь я даже не знаю, что делать. Я... О, Боже, я теперь не смогу спросить вас то, что хотел спросить, зная, что вы и донна Кристина - едины... - он смутился и покраснел.
- Ну почему же, спрашивайте, раз уж мы начали все выяснять. И да. Я согласен на помолвку, если вы еще не передумали, - Кристиан отвел глаза. Все воспринималось как-то странно. Он никак не мог понять, что он чувствует.
- Ну, нет, - заупрямился Доминико. - Дон Дамайн ведь в курсе вашей особенности, я прав?
- Да. И он помогает мне скрываться, чтобы ни у кого не возникало вопросов, почему никто не видел нас двоих одновременно.
- Вот у него и спрошу. Надеюсь, он не откажет мне в совете, - Доминико успокоился, приняв решение. - И если вы согласны на помолвку, то сейчас самое время обговорить детали.
Кристиан поставил бокал на стол, чудом не расплескав вино, руки снова затряслись. Не помогала вся выучка игрока, от осознания пережитого хотелось от счастья надраться в стельку.
- Да. Нужно выбрать место и время объявления.
Доминико поднял руку:
- Я всецело полагаюсь в выборе на вас, ведь совершенно не знаю здесь ничего.
Кристиан подумал, перебрал в уме все возможные варианты:
- У леди Дилейне на послезавтрашнем приеме. В меру торжественная обстановка для подобных объявлений. После чего придется в честь помолвки устроить бал, чтобы все разделили счастье влюбленной пары.
- И попытались залить нас ядом. И, кстати, если вы не появитесь на объявлении в ипостаси дона Кристиана, все сочтут, что вы не одобряете этот брак. Я могу помочь вам исправить это? Или же поможет дон Дамайн?
- Хм... - Кристиан глубоко задумался. - Это и впрямь может стать проблемой. Признаться, раньше удавалось лавировать между двумя ипостасями. Но я не могу сообразить, как поступить.
- За день до объявления помолвки пустите слух, что вам необходимо выехать из города по делам. На приеме дон Дамайн сопроводит донну Кристину отдохнуть, под окном вас будет ждать Анхель, выберетесь через окно и якобы прибудете в мужской ипостаси, извинитесь, что только на полчаса, ибо дела не ждут, произнесете речь и "отбудете". Вернетесь тем же путем.
- Отлично, - просиял Кристиан. - Значит, с этим мы разобрались. А ваши родители? Как они отреагируют на такую... невесту?
- Отец, вероятно, выпорет меня, но только за то, что я проявил поспешность и не поставил в известность его и матушку, - ухмыльнувшись, пожал плечами Доминико. - Я ведь говорил вам, что слишком молод еще для женитьбы. В Сагранзе принято жениться мужчине в двадцать пять лет, когда, как говорит отец, в голове заводятся мозги. До двадцати одного я даже не считаюсь полностью совершеннолетним. Но, когда я уезжал сюда, отец сказал, что все мои поступки будут оцениваться так, как если бы я был уже взрослым мужчиной.
- Что ж, придется вам тут задержаться на четыре года, как минимум, - решил Кристиан, поглядывая на полностью остывший кофейник.
- Анхель! Свари свежего кофе! - Доминико заметил его взгляд и смутился собственной оплошности: ведь обещал же кофе.
- Только что снял с песка, дон Доминико, - с достоинством отозвался слуга, внося новый кофейник и забирая остывший.
- Наконец-то, я его попробую, - обрадовался Кристиан. - Люблю этот напиток, но добыть его здесь очень непросто.
- Да, его величество не жалует кофе, зато продвигает свой любимый чай, - фыркнул юноша. - Да еще и с молоком. Какая пакость.
- Ну, если без молока, то чай неплохо бодрит. Привыкайте, вам тут придется выпить его очень много, - Кристиан подождал, пока ему нальют кофе.
- Если я не пью кофе или вино, я пью воду, - покачал головой Доминико. - Иначе попросту не могу утолить жажду. Приказать принести вам что-то к кофе? Я люблю сладости, которые готовит Валенсо.
- Да, я готов попробовать тот десерт. С миндалем.
Доминико обрадовался, Анхель понятливо испарился, чтобы вернуться уже с подносом, на котором в хрустальных креманках возвышались белые горки воздушного десерта.
- Обожаю запах миндаля, - признался Кристиан, зачерпывая десерт ложечкой. – М-м-м... Божественный вкус. Это волшебство, это магия.
- Это всего лишь искусство, помноженное на опыт предков и собственный. Валенсо - потомственный, можно сказать, маг сковородок и кастрюль. Его род уже более трех веков служит моему роду и, надо сказать, служит не за страх, а за совесть. И за хорошее вознаграждение, конечно же.
Кристиан что-то пробормотал, не отрываясь от восхитительной сладости, напоследок облизал ложечку.
- Будь мы дома, в палаццо Сан-Марко, отец вызвал бы повара, чтобы лично высказать мнение об угощении, но здесь так не принято, - заметил Доминико, лукаво щурясь.
- Ну, жить по традициям здешних мест всегда вы не обязаны, не так ли? - улыбнулся Кристиан.
- Так я позову Валенсо?
Кристиан кивнул:
- Да. Такое искусство требует похвалы.
Повар выскочил из-за двери, как чертик из коробочки: пухлый, невысокий, зато обладающий густейшими роскошными усами, щегольски закручивающимися в кольца, и намечающейся лысинкой в буйных кудрях. Застрекотал на родном языке, услышав похвалу, всплескивая руками и кланяясь.
- Валенсо не говорит на языке островов, хоть и понимает его, - посмеиваясь, сказал Доминико, - я переведу вам. Он счастлив узнать, что и здесь нашелся ценитель истинного искусства, говорит, что готов приготовить для вас самые изысканные блюда, если пожелаете. Он льстец, но искусство кулинарии подвластно ему в полной мере, драгоценный дон Кристиан.
- Я достаточно неприхотлив в еде. Но вот сладкое, - Кристиан развел руками. - Каюсь, я готов питаться только сладостями, если б это было возможным.
- Валенсо, ты этого не слышал! О, он ведь будет баловать вас! Выпросит разрешение у меня, а я тоже не устою и дам его.
- И в итоге я не влезу в свою одежду, бедная Бекки, ей ведь придется все это перешивать. А Уолтер – это мой повар - как же он будет недоволен...
- Я буду тверд... Ну, по крайней мере, я постараюсь взять себя в руки и не растаять, как тростниковый сахар в кипятке, от прекрасных глаз донны Кристины и вашего змеиного обаяния.
Кристиан рассмеялся:
- Это будет очень нелегко. Я очень обаятелен и отлично умею соблазнять.
Доминико покраснел и уткнулся в чашку с кофе.
- Вы жестокосердны.
- И в чем же выражается мое жестокосердие? - полюбопытствовал лорд Сент-Клер.
- Вам доставляют удовольствие мои мучения, и вы продолжаете меня испытывать и смущать. А я не знаю, как спросить то, что меня сводит с ума.
- Просто скажите словами. И не сходите с ума, - Кристиан чуть подался вперед.
Доминико вздохнул, покусал нижнюю губу, и без того полную и манящую поцеловать ее.
- Обещайте, что не станете смеяться надо мной.
- Клятвенно заверяю. Спрашивайте.
- Я не спрашивал у матушки, как раньше двуликие искали себе избранников, потому что в том возрасте мне это и в голову не приходило. Но сейчас я не знаю, что мне делать. Я ведь и в самом деле люблю женщин и никогда не смотрел на мужчин, как на возможных партнеров, хотя в Сагранзе нередки подобные браки. Но если... не будете ли вы чувствовать себя обделенным? - от щек Доминико уже можно было спокойно зажечь камин.
- Если в спальне я буду лишь в женской ипостаси? Нет, мне нетрудно, - спокойно отозвалась Кристина, поддергивая рукава рубашки повыше.
- Ну что же вы творите, драгоценнейшая донна, - почти простонал юноша, смущение которого перешло некоторую грань и стало чем-то отдельным, отчего Доминико даже несколько успокоился. - Вы искушаете и без того каждым мигом своего существования, а лицезреть вас в мужском платье - это удар по моей незрелой душе! - он даже улыбнулся, показывая, что это была шутка.
- А костюм кажется весьма скромным, - невинно улыбнулась Кристина. - Вот если б тут было жарко, и я успел развязать платок, презрев приличия...
- Я признаю, что вы прекрасны, - неожиданно твердо сказал Доминико, - но не стану нарушать правила приличия. И компрометировать даму. Мой отец коснулся матушки только на брачном ложе, несмотря на то, что были возможности и желания ранее. Простите мне, если это не укладывается в привычные вам нормы, но я последую примеру отца.
- Как приятно встретить столь благовоспитанного юношу, - заявил Кристиан. - Ну что ж, думаю, что дел нам хватит обоим до послезавтрашнего вечера, - он поднялся, приводя в порядок одежду.
- Я все же могу надеяться на завтрашнюю прогулку? - поднялся и сагранзец.
- Разумеется, жду вас в парке, на том же месте, что и сегодня, - Кристиан поклонился.
- Непременно буду, - ответил привычным полупоклоном Доминико.
Глава пятая
Едва только простучали копыта белоснежного жеребца, унесшего лорда Сент-Клер, Доминико лихорадочно написал записку и вызвал Анхеля.
- Это срочно отнести лорду Дамайну. И дождаться ответа.
- Да, дон Доминико, - Анхель поспешил отвезти записку, чувствуя, что затевается нечто весьма интересное. Как и все слуги рода Саматти, он был вышколен и четко придерживался правила "не подслушивать разговоры хозяев и не давать это делать другим". Поэтому он остался в неведении касательно особенностей "лорда и леди Сент-Клер".
Когда лорд Джон развернул записку, брови его взлетели, казалось, коснувшись седой шевелюры.
- Вот как? Срочно? Что ж, молодой человек, подождите внизу и сопроводите меня к вашему господину.
Значит, Кристиан все-таки рассказал все? Ну что ж, остается надеяться, что это не повредит ему.
Юный лорд Даркмайр был явно взбудоражен выше всяческих приличий, "держать лицо" он то ли не умел, то ли не мог, поглощенный своими переживаниями.
- Еще раз приветствую вас, дон Дамайн, - несколько нервно и оттого резко поклонился Доминико. - Возникли некоторые неотложные вопросы, которые... Да, дьявол, мне просто жизненно необходим ваш совет, дон Дамайн!
- Я понимаю, лорд Даркмайр. Добрый день. Присядьте и связно изложите, что случилось.
- Случилось то, что послезавтра будет объявлено о нашей помолвке с донной Кристиной, - усилием воли Доминико взял себя в руки и сел. - А я, как последний идиот, не удосужился даже узнать, что полагается дарить избраннице в этот день, кроме кольца. И какой камень она предпочтет видеть в нем... И вообще, что мне делать?!
- Для начала, еще больше успокоиться. Преподнести Кристине вы должны лишь кольцо. Выберите изумруд, но помните, что это лишь помолвка, кольцо должно быть элегантным и скромным.
- Да, да, изумруд, как ее глаза, колдовской и загадочный, - Доминико потер виски. - Я прошу прощения, что так невежлив... Слишком неожиданно старая легенда, сказка стала явью... И я до сих пор не могу поверить, что драгоценная донна Кристина - это еще и дон Кристиан...
Дамайн погладил его по плечу:
- Выпейте воды. Успокойтесь.
- Я... О, Мадонна, я молю о прощении. Желаете чаю? Кофе? Мой разум явно в затмении, раз я не вспомнил о приличиях. К тому же я так поспешно вызвал вас, наверное, оторвал от дел? Простите, дон Дамайн.
Лорд вежливо согласился на чай и уверил, что его никоим образом не оторвали от дел. Через полчаса неспешного чаепития Доминико успокоился довольно, чтобы связно и здраво мыслить.
- Раз уж вы здесь, а я подготовил все долговые расписки покойной тетушки, мы могли бы заняться делами?
- Разумеется, давайте, взглянем и посчитаем, - согласился лорд Дамайн. - Вычтем расходы на помолвку, бал и приглашения на вечер по случаю вашей помолвки.
- Но... Но это по праву мои расходы! - изумился юный лорд.
- Юноша, ну как я буду брать деньги с жениха моей племянницы? Да, я вложился преизрядно в это поместье, но ведь однажды, хочется верить, Кристина станет царить в нем.
- Я человек чести, дон Дамайн. И долги приучен отдавать сполна. К тому же, будут еще расходы на свадьбу, а в средствах я не стеснен. Не отказывайтесь от этих денег, впрочем, если у вас есть желание помочь, я с радостью приму помощь несколько иного рода.
Доминико глотнул остывшего чаю, поморщился и отставил чашку.
- Вы, вероятно, уже знаете, что в этом доме не осталось ни одного слуги из старых. Они все сочли, что новая метла в моем лице метет неправильно, и потребовали расчет. Мне нужны люди, которые знают, что такое беспрекословное повиновение.
- Хорошо, я подыщу новых слуг. Кто именно вам нужен? - лорд приготовился внимать.
- Для начала - три лакея, мажордом, три камеристки... впрочем, нет, камеристка пусть пока будет одна. Затем - садовник... даже не знаю, один человек не справится с приведением сада в приемлемое состояние. Работники, чтобы очистить пруд, обновить стены поместья, сделать текущий ремонт внутри. Даркмайр-холл пришел в запустение изнутри сильнее, нежели снаружи, и это удручает.
- Хорошо, слуг для дома я пришлю вам своих, они не слишком молоды, но очень вышколены. Леди Мария была очень набожной и учтивой леди, но слуг держала непозволительно близко, - лорд Дамайн, судя по всему, такое не одобрял. - Не поймите меня превратно, верный слуга - это бриллиант.
- О, да, это так. Верных людей со мной всего лишь двое, Анхель и Валенсо, - кивнул юноша. - И в них я уверен, как в своем отце, а в нем, как в Господе Боге.
- У каждого лорда должен быть доверенный человек. Как Бекки у Кристины, например.
- Замечательно, значит, с этими двумя пунктами моей головной боли почти покончено. Касательно денег: я могу немедленно передать вам всю сумму наличными, или же выписать вексель на нее же.
- Лучше вексель, лорд Даркмайр.
Доминико пошарил на столе, вполголоса чертыхаясь, нашел под завалами бумаг чековую книжку и вписал в нее сумму, равную, а то и большую годового дохода какого-нибудь маркиза. Размашистая подпись и оттиск кольца завершил оформление. Юный лорд бестрепетно протянул бумагу Джону Дамайну. Лорд упрятал ее во внутренний карман жилета, посмотрел:
- Хотите спросить еще о чем-то? О Кристиане?
Доминико подумал и кивнул:
- Да, но я не знаю, что спрашивать, потому просто расскажите все, что сочтете необходимым мне знать.
- Ну что ж, Кристиан унаследовал свою особенность от обеих линий, так ж сошлось, что и в нашем роду и в роду его матери были метаморфы. Но, если не считать его тревоги по поводу избранника, это воспитанный и вежливый молодой человек. Я не одобряю его страсть к злым подшучиваниям над молодежью, но вмешиваться не пытаюсь.
- Здешнюю молодежь мало воспитывали плетью, - пробормотал себе под нос Доминико и громче добавил: - Ему везет в игре, но фортуна - капризная дама. В нашей семье никогда не играли на деньги. Никогда, дон Дамайн. Даже ради интереса. Хотя Сагранза и считается среди островитян чем-то сродни рассаднику пороков всех мастей и тяжести, это не совсем верно.
- Ну, если вы отучите Кристиана от данной пагубной привычки, вам будут благодарны и молодежь, и я. И Кристина, - Дамайн усмехнулся.
- Расскажите мне о характере обоих... обеих ипостасей моей невесты. Или все же жениха? - юноша прищурился с некоторой долей лукавства.
- Жениха. Родился все-таки мальчик. А характер... Кристина более замкнутая и серьезная, все-таки, леди предписано вести себя более строго, нежели лорду. Ее побаиваются все мужчины брачного возраста, леди Сент-Клер не преминет высказать свое мнение о неподобающих манерах и не потерпит, к примеру, запаха вина от кавалера. Был прецедент, с тех пор юный Винсент никогда не является на бал, не сменив одежду и не прополоскав рот трижды.
- И тем не менее, она прекрасна, как абиссинская кошка - разорвать душу в клочья и околдовать глазами в считанные минуты... Стоит поблагодарить Роберта за то, что обратил мое внимание в тот темный угол, где скрывалось такое сокровище.
- Роберт, - лорд Даймон был недоволен. - Проиграл Кристиану все свое наследство, для отца этого юноши будет ударом узнать такую новость.
- Я не благотворитель, а Роберт - не ребенок, чтобы не понимать, что натворил, но... - Доминико склонил голову, касаясь висков кончиками пальцев, обдумывая мысль, - но кое-чем я все же ему помогу. Если меня за это не лишат счастья видеть драгоценную донну, конечно.
- Смотря, что именно вы намереваетесь сделать.
- Ну, дон Кристиан, кажется, обещал столкнуть меня в пучину порока? Я поддамся ему единожды, с условием, что, если выиграю - наследство Роберта будет ему возвращено. Как думаете, тот, кто привык выигрывать, проиграв, поймет, каково тем, у кого он прежде выигрывал?
- Не уверен, Кристиан ведь и проигрывает иногда. Но попытайтесь. Правда, боюсь, если вы нырнете в этот омут, вы там завязнете.
- Я не азартен, и не собираюсь отыгрывать у дона Кристиана ни пенни сверх оговоренного. Мой азарт... он в иной плоскости. Скажите, дон Дамайн, он любит скачки? Его жеребец, кажется, я слышал имя Альба, он великолепен, прекрасное животное. Он согласился бы устроить скачки для сравнения статей и возможностей островных рысаков и сагранзских?
- О, этим вы заденете тонкие струны его души - Кристиан обожает лошадей и скачки. Говорит, что это позволяет чувствовать ему себя свободным по-настоящему.
- Тогда - решено! Это будет прекрасно. И последнее на сегодня.
Доминико рассказал план по посещению помолвки лордом Кристианом и попросил старого лорда проконтролировать, чтобы он прошел без сучка и задоринки. Лорд Дамайн уверил его, что все будет проделано в лучшем виде, явление лорда Сент-Клер состоится.
- Благодарю вас, дон Дамайн, - презрев приличия, глубоко поклонился ему юноша, выражая степень своей благодарности. - Ваша помощь неоценима.
Лорд заверил в готовности оказывать любую помощь в любое время, попрощался. Про себя старый лис радовался счастью племянника. И надеялся, что Кристиана отучат от его порока. Лорд Даркмайр производил впечатление человека, привыкшего добиваться цели.
Дни до объявления помолвки пролетели, как вереница ярких и бестолково кружащихся картинок. Единственное, что запомнилось Доминико, это прогулки с леди Сент-Клер и посещение - разумеется, инкогнито - лучшего ювелира, присоветованного лордом Джоном. Он не отказал себе в удовольствии вдоволь покомандовать ворчливым стариком, который согласился за сутки сделать кольцо. Камень же для него Доминико выбрал из собственных запасов, благо, отец снабдил его неплохой коллекцией как раз на случай необходимости драгоценного подарка. Травянисто-зеленый, бриллиантовой огранки, изумруд должен был быть заключен в изящную оправу, лишь оттеняющую его красоту. Кольцо получилось несколько чуть более массивным, чем он рассчитывал, словно заключая в себе двойственность того, кому было предназначено. Конечно, делалось оно на женскую ручку, но Доминико успел сравнить размер пальцев Кристины и Кристиана и заметил, что при желании лорд Сент-Клер сможет носить кольцо леди Сент-Клер, правда, на мизинце.
И наконец, этот вечер наступил. В дом к леди Дилейне съехались все. На Доминико дамы бросали пылкие недвусмысленные взоры, словно намекая, что совсем не прочь слегка запятнать свою репутацию. Юный лорд был безупречен, но холоден, как айсберг, невесть каким течением занесенный в этот тропический цветник. Особенно хорошо это подчеркивалось непривычного покроя костюмом лорда Даркмайра из темно-серого бархата. Из украшений на нем были только два перстня: главы рода Даркмайр и наследника рода Саматти, да скромная, на непросвещенный взгляд, баснословно дорогая на взгляд искушенный бриллиантовая булавка, скрепляющая узел шейного платка. Вороные кудри лорда стягивала лента в тон костюму, а дьявольские серые глаза смотрели равнодушно и холодно, хотя губы улыбались.
- Леди Сент-Клер, - объявили о явлении очередной гостьи.
Кристина была непривычно улыбчива и весела, обворожительна в своем платье цвета темной листвы, украшенном чуть более светлой вышивкой. И, что самое главное, что отметили ревнивыми взглядами все присутствующие на вечере дамы, леди Кристина была украшена искренней, отразившейся в глазах, улыбкой лорда Даркмайра. Он целенаправленно, как клинок сквозь воду, прошел к ней через толпящихся гостей и с поклоном предложил руку.
- Драгоценнейшая донна, вы затмеваете свет своей красотой сегодня.
- Это лишь потому, что мне есть, для кого сиять, - руку приняли под сдержанный "ах" дам и треск раскрывающихся вееров.
- Гарпии выпустили когти, - прошептал Доминико, чуть склонившись к ней.
- То ли еще будет, - ответила Кристина, ослепительно улыбаясь поверженным соперницам.
- Что бы ни было, я готов закрыть вас собой, моя драгоценная донна, - и это "моя" прозвучало ясно и недвусмысленно для всех, кто услышал.
- Леди и лорды, - лорд Дамайн сверкал, как начищенное серебро. - Я рад объявить вам о помолвке моей племянницы Кристины Крейн Сент-Клер с лордом Даркмайром.
На мгновение повисло молчание, прерываемое только шелестом вееров, больше похожим на свист отточенной стали.
- Донна Кристина, - Доминико опустился на одно колено перед леди, незаметно извлекая из-за манжета кольцо, - вы станете моей женой?
- Да.
Веера кое-где затрещали, ломаясь в нежных ручках.
Светлое золото легко скользнуло и обняло палец нареченной, изумруд таинственно замерцал, словно кошачье око. Кристина улыбалась, слегка растерянно. К ним уже направились с поздравлениями самые расторопные, вежливые и замужние. Но даже в их глазах светилось едва не огненными письменами: "Быстро окрутила парнишку". Впрочем, в глазах кое-кого из сильной половины присутствующих читалось: "Паршивец! Едва явился и увел такую невесту!"
В глазах Кристины, обращенных на Доминико читалось только донельзя ехидное: "О Боже, что же скажет Кристиан?"
"О, Мадонна, что я ему отвечу!" - лорд Даркмайр лукаво щурился сытым хищником. Поздравления пролетали мимо его ушей, хотя он вежливо кивал и улыбался, умудряясь благодарить вполне связно и не повторяясь.
Наконец, первая суматоха улеглась, дамы побежали в отведенные им комнаты, пить успокоительные капли, Кристина удалилась явно за тем же.
- Добрый день, прошу прощения, торопился, как только мог. Где счастливая невеста? Ладно, где этот несчастный, который жених? - пропустить явление лорда Сент-Клер было решительно невозможно.
- О, мой драгоценный будущий родственник, - Доминико умудрился подкрасться к Кристиану со спины, - вы все же почтили своим присутствием счастливейший для нас вечер!
- С чего это данный вечер для нас счастливейший? - несказанно изумился Кристиан.
- Для нас с донной Кристиной, или вы не разделяете радость сестры?
- Ах, ну вы же не уточнили, - глаза лорда неприкрыто смеялись. - Да, данный вечер для нас с Кристиной очень радостен. Я, наконец-то, смогу возвращаться домой под утро.
Все, знавшие характер Кристины, рассмеялись. Кристиан поклонился, цапнул бокал вина, кивнул Доминико:
- Очень рад, очень поздравляю. И, если вы передумаете ее забирать, я не знаю, каким карам вас подвергну.
- Ни за что не передумаю, - Доминико даже покачал головой в подтверждение своих слов. - Нужно быть совсем идиотом, чтобы отпустить такое сокровище из рук. Нет, много больше, чем сокровище.
- Отлично. Теперь это сокровище ваше. А я пойду, поплачу от счастья по дороге к деловым партнерам, - Кристиан откланялся и умчался быстрей ветра, только копыта коня простучали прочь за окном.
Доминико знал, что за воротами поместья на приметного Альбу сядет другой человек, а Кристиан вернется в сад через потайную калитку, проскользнет с помощью Анхеля в комнату, где его ждет Бекки, готовая помочь леди одеться.
Через четверть часа леди Сент-Клер вернулась.
- Я даже в комнате слышала эти крики счастья. Хотя я предупреждала брата, что нужно просто поздравить, а не кидаться вам на шею с криком: "Благодетель".
- Ничего, мне кажется, эта эйфория ненадолго, - хищно усмехнулся Доминико, целуя ее руку и, на правах жениха, осторожно прижимая к себе.
- Почему же? - Кристина от счастья светилась, приманивая этим светом поздравителей.
- Он будет скучать без вас, моя драгоценная донна. Гораздо сильнее, чем мог бы скучать, не будь вы близнецами.
Кристина вздохнула:
- Думаю, что я тоже буду скучать по Кристиану. Но пока что мы с ним все еще живем под одной крышей. Так что его пока морально поддержит мысль о моем отъезде.
- Она будет греть его, хм, четыре года? - шепотом поинтересовался Доминико у невесты.
- Она его будет греть всю оставшуюся жизнь, - так же шепотом отозвалась Кристина. - Вы не представляете, как он счастлив сегодня. Уже наверняка нацелился на винный погреб и намерен учинить там прореживание бутылок.
- Нет-нет, разве я могу позволить лорду Сент-Клер банально надраться от счастья? Ведь это можно сделать и... небанально. Например, как бы он посмотрел на небольшое пари? Я, помнится, говорил, что не люблю игру, но сегодня мне приснилось, что я выиграл, а снам я верю, ведь все сагранзцы суеверны. Вы простите мне эту единственную попытку испытать судьбу?
- Одну-единственную, и только в честь нашей помолвки.
- Клянусь честью, драгоценная донна, игра и ставка будет единственной.
- Хорошо, я вам позволяю.
Дальше их отвлекли желающие поздравить и посочувствовать. Сочувствовали Доминико, вроде бы в шутку. Но в каждой шутке, как говорит старинная поговорка, собственно шутки лишь малая доля. Он чуял неискренность в поздравлениях, фальшь в голосах, замечал недовольство во взглядах. И пытался понять: ну что им-то не нравится? Какое им всем дело до чужого счастья?
Глава шестая
Объяснил Кристиан уже позже вечером:
- Всем хочется заграбастать либо богатую невесту с солидным приданым, либо богатого супруга. Большинство аристократов бедны, как церковные мыши, и все в кредитах. А тут сразу два денежных варианта уплыли из цепких рук. И теперь осаждать примутся меня...
- И что же мы будем делать с этим? - Доминико забрал из рук Анхеля плетеную корзину с винными бутылками, глиняными, оплетенными лозой и кружевом медной проволоки. Если уж надираться за игрой, то в хорошей компании и отличным вином. Компания была небольшой: лорд Джон, как свидетель пари и крупье, Анхель, как лакей, и два лорда за карточным столом.
- Ничего не поделать, придется жениться, - Кристиан сокрушенно вздохнул. - Дядя Джон, моя драгоценная троюродная сестра еще не успела уйти в монастырь?
- Еще нет, но, думается мне, не позже, чем через год это случится, задумчиво проговорил лорд Дамайн.
А Доминико внезапно ощутил, как внутри что-то пребольно укололо: он не хотел, чтобы Кристиан женился. Вот нисколечки не хотел. Юноша с трудом удержал лицо.
- Ну, это прекрасно. Отпишу драгоценной супруге в ее монастырь часть состояния, монахи будут рады, супруга будет рада, всем будет хорошо. А я буду женат и при этом свободен.
- Слухов будет масса, - лорд Джон перетасовал колоду и принялся сдавать. - Итак, озвучьте условия пари, господа.
- Играем один круг, ставка - все, до пенни, наследство лорда Роберта Киркуорта с одной стороны, и исполнение одного желания - с другой стороны. Никакого повышения ставок, никаких пасов.
- Все согласны? - лорд Джон взглянул на ошарашенного Кристиана.
- Так-так, - тот сощурился. - Хорошо, сыграем на наследство вашего драгоценнейшего Роберта.
- Он не мой, - усмехнулся Доминико. - И эта игра - не совсем ради него. Так вы согласны, дон Кристиан?
- Да, - Кристиан откинулся назад, пожав плечами. - Играть на то, что мне не принадлежит, я всегда готов.
- В данный момент, это как раз принадлежит вам. Согласитесь, что попроси я вас вернуть Роберту его наследство, вы лишь рассмеялись бы мне в лицо?
- Нет, в лицо я никогда не смеюсь, я лишь вежливо улыбаюсь и удаляюсь хохотать в угол. Я трижды предлагал мальчишке прекратить игру, пока сумма выплат была невелика. Но такое упорство, нахальство и готовность все поставить на кон нужно было вознаграждать. Так что я счел, что я отказывался, сколько мог.
- Моя ставка вас устраивает? - склонил голову к плечу Доминико.
- Исполнение одного желания... Да, вполне. Играем.
Лорд Джон сдал последние карты. Доминико с замиранием сердца, не опуская глаз, словно в поединке взглядов, поднял свою "руку", медля взглянуть. Кристиан бросил взгляд на карты, решил, что в его жизни бывали и куда более удачные дни. Юный лорд Даркмайр тоже все-таки посмотрел в карты и на Кристиана.
- Вы не желаете сдаться?
- Нет. Я все-таки рискну.
Доминик кивнул:
- Откроем карты?
- Выкладываемся, - Кристиан веером разложил карты.
Доминико бросил на зеленое сукно свои: четыре туза и Джокер. Лорд Джон не поверил своим глазам, вытаращившись на карты.
Кристиан несколько раз хлопнул в ладоши:
- Отлично. Поздравляю. Имущество юного Киркуорта теперь всецело ваше.
- Мне оно без надобности, - пожал плечами Доминико. - Просто верните его молодому человеку. А если не верите в то, что я мог обыграть вас, давайте сыграем без ставок? На интерес.
- Нет, вы просили одну игру, а не две. И я прекрасно вижу, что вы меня обыграли.
- Тогда просто выпьем, - улыбнулся юный лорд, - и вы расскажете, какое желание загадали бы мне в случае моего проигрыша.
Лорд Дамайн предпочел откланяться и оставить молодежь наедине.
- Желание... Я бы загадал совместную поездку в Ботанический Сад.
- Я и без карт выполню ваше желание, дон Кристиан, - не понял необычности выигрыша Доминико. - Хотите - сегодня же?
- И вы вправду согласитесь поехать смотреть на скучные растения?
- Скучные? О, как же вы не правы, - на чувственных губах юноши расползалась хищная усмешка. Когда-то давно, когда он был уже не младенцем, но еще не научился читать, в руки ему попался богато иллюстрированный атлас растений. Маленький Доминико мог часами разглядывать яркие картинки, искусно выполненные художником. А потом мама принялась рассказывать ему о них. И, в том числе, о Королевском Ботаническом саде, где любила гулять в своем детстве. Так что предложение Кристиана всколыхнуло в юноше целый пласт воспоминаний и некоторую тоску - он успел соскучиться по родителям, особенно, по матушке.
- Но если честно, сперва я хотел загадать скучно и привычно - поцелуй.
Доминико вспыхнул и чуть качнул головой:
- Мой драгоценный дон Кристиан, вы продолжаете испытывать мою стойкость?
- Нет, что вы. Я прекрасно помню про четыре года, и про то, что в данной ипостаси я для вас непривлекателен.
- Вы не правы, - голос сагранзца немного изменился, стал ниже и бархатнее, - вы очень привлекательны в обеих ипостасях, хотя в женской вас хочется носить на руках, не спуская на бренную землю. А в мужской... в первую очередь у меня появляется желание предложить вам дружескую дуэль.
Кристиан изумленно взглянул на него:
- Дружескую дуэль? Это так необычно...
- Здесь так не принято? - в свою очередь удивился Доминико. - А как же оттачивать мастерство?
- Нет, что вы. Мы вполне можем пофехтовать, я не против.
- Но сначала - прогулка. Я приглашаю вас, - юноша поднялся, церемонно склонив голову в полупоклоне.
Кристиан поднялся:
- Хорошо. Там как раз расцвел цветок летучей мыши, любопытно взглянуть.
- Lamia flore? Он распускает лепестки только в сумерках, почти черные снаружи и темно-алые внутри, словно раскрытая рана...
Кристиан слега озадачился:
- Tacca integrifolia.
- Ах, такка. У нас так называли другой цветок, впрочем, я мог и перепутать. Слишком давно читал о том, что растет на Островах.
- Это не с Островов, ее привезли откуда-то из дальних стран. Мне нравится легенда, будто летучая мышь, застигнутая рассветом, присела на такку и превратилась в цветок.
- Я имел ввиду здешний Ботанический сад. Мне о нем много рассказывала матушка, но я большую часть перезабыл, - рассмеялся Доминико, выходя вместе с Кристианом из холла. Внизу уже ждали оседланные лошади, и он еще раз сравнил стати Альбы и своего сагранзского скакуна, игреневого Атласа. Оба жеребца были ярчайшими представителями своих пород, достойными лент победителей. Кристиан погладил Альбу по шее, любовно перебрал гриву. Конь тихо фыркнул и переступил на месте.
- У вас прекрасные лошади, дон Кристиан. И Альба, и Нигрис. Я хотел бы после, скажем, на будущей неделе, предложить вам поучаствовать в скачках.
- Скачки? О да, я согласен. Обожаю такое развлечение, - обрадовался Кристиан.
- Значит, решено? - Доминико протянул ему руку, позабыв, что на Островах подобный обычай считался плебейским. Кристиан удивленно посмотрел на него.
- Ах, да, простите, здесь так не принято, - сагранзец вздохнул, опустив руку.
Кристиан взвился в седло:
- Едемте?
- Да, показывайте дорогу, драгоценный дон.
Доминико понимал, что ему будет трудно привыкнуть к чужим обычаям, когда собирался в путь. Но только здесь понял, насколько же ему, привыкшему ко множественным тактильным контактам, к рукопожатиям, к объятиям, будет этого не хватать. Чопорные, отстраненные островитяне словно боялись лишний раз касаться друг друга. Перчатки, поклоны, громадные расстояния, "личное пространство", в которое не рекомендуется вторгаться... Кошмар!
Кристиан направил коня к цели. Было радостно - Доминико тоже любит растения. А еще скачки. Можно будет просто вволю дать Альбе промчаться галопом, состязаясь с сородичем. У ворот Сада они спешились, оставив лошадей у коновязи под удивленным взглядом привратника. Куда занятнее ведь брести по аккуратным дорожкам пешком, болтая о том, как чудно цветет тот или иной шедевр природы, на что похожи листья вот того растительного монстра, есть ли у орхидей рот, или это только чересчур живое воображение Доминико, и что будет, если в приоткрытый зев гигантской росянки засунуть палец.
- Сейчас съест, - предупредил Кристиан серьезнейшим тоном. - Всего целиком.
- Подавится. Не по ротику кусок, - Доминико, воровато оглянувшись, присел у края дорожки, покосился на вытянувшего шею Кристиана и поднес к ощетинившейся усиками с капельками нектара росянке палец. И ничего не случилось. Росянка вообще не отреагировала. На лице Доминико проступило разочарование пополам с детской обидой.
- Ну что же вы, лорд Даркмайр? Это ведь цветок.
- Она отказалась меня даже попробовать! - возмутился Доминико.
- Потому что палец слишком большой. И не шевелится как муха.
- Ну вот, я даже здешнее растение не прельщаю. Знали бы вы, - вздохнул юноша, - как тяжело постоянно держаться на расстоянии, когда привык к совершенно иному.
- Вам не хватает прикосновений?
- И их тоже. Меня раздражает узкая одежда, чувствуешь себя постоянно, словно в футляр засунутым. И эти поклоны вместо рукопожатий. Знаете, как легко читать человека, с которым соприкоснулся руками? Какая у него ладонь, какие пальцы, сила сжатия, температура кожи - все это может так много сказать о человеке.
- А как долго вы пробудете на Островах?
- А как долго вы согласитесь терпеть меня рядом? - наплевав на этикет, вопросом на вопрос ответил Доминико.
- Всю жизнь? - предположил Кристиан.
- И не устанете от взбалмошного сагранзца? У меня не самый легкий нрав.
- У меня тоже не сахар с медом.
- Я люблю вас.
Повисла тишина, нарушаемая лишь легким шелестом листьев и чириканием какой-то птахи в кроне над ними. Наконец, Кристиан опомнился:
- Я вас тоже. Простите. Я, наверное, невежлив?
- За что вы извиняетесь? Какая вежливость? - изумился Доминико.
- Не знаю, я просто в растерянности, - Кристиан потер лоб.
- И оттого солгали мне сейчас. Не стоит, - юноша улыбнулся. - Вы не любите меня. Я вам интересен, пожалуй, забавен, я младше вас и иногда веду себя, как ребенок. Но если позволите, я постараюсь сделать так, чтобы сказанные вами сегодня слова стали правдой. Просто помогите мне и не отталкивайте, если вдруг ошибусь.
- Я не имею привычки лгать, - прозвучало это сухо. - Но вы вольны трактовать мои слова и поступки так, как сочтете нужным.
Обида нахлынула неожиданно сильно. Кристиану и так с трудом далось признание.
- Кристиан? - Доминико в который раз послал лесом этикет, взял напряженно сжатые в кулаки руки своего визави в ладони, согревая. - Простите, я обидел вас? Простите же меня, я все еще глупый мальчишка, не умеющий читать в душах.
- Ничего страшного не случилось. Все в порядке.
- Случилось. Я обидел вас.
Кристиан улыбнулся уже спокойно:
- Ничего, я вас прощаю. Но в следующий раз говорите чуть тише, вас неверно поймут, когда вы признаетесь в любви брату своей невесты.
- Здесь никого нет, кроме нас. Матушка называла эту аллею "Тупиком влюбленных", я не думал, что узнаю ее по описанию.
Кристиан осмотрелся:
- И впрямь. А я не заметил, как мы сюда пришли. Кстати, мне нужен ваш ум. Как пригласить на мою помолвку Кристину? Вариант с быстрым прибеганием не пройдет.
Доминико стиснул зубы. Он не хотел ни с кем делиться своим чудом, даже фиктивно. Медленно, осторожно подбирая слова, он спросил:
- Скажите, Кристиан, а здесь, на Островах нелегитимны тривиумы?
- Три... А, тройственные союзы. Легитимны, хотя с несколькими условиями. Например, социальное равенство всех участников.
- То есть? А как возможно иначе? - захлопал глазами Доминико.
- Ну, просто бывали случаи, когда пытались взять в брак любовницу лорда, которая была то ли прачкой, то ли кем-то вроде этого.
- Значит, никто не будет против, если я сделаю предложение не только Кристине, но и Кристиану?
Лорд Сент-Клер только молча помотал головой и обнял Доминико. Тот даже вздохнул так, как вздыхает от долгих рыданий ребенок, прижимаясь к лорду и касаясь его щеки своей, уже чуть колючей - сагранзские мальчики быстро взрослеют, быстро начинают бриться, порой и по два раза на дню. Кристиан его словно и не собирался выпускать, обнимал, прижимал к себе, счастливый донельзя.
- И на свадьбах мы разоримся. На двух.
- Ни в коей мере, но я же не могу позволить, чтобы свадьбы у моих жениха и невесты были не под стать им? Все только лучшее... - и крепкие руки чуть сильнее сжались вокруг талии. Такой собственник, Боже милосердный, такой юный нахал, что невозможно не восхититься. Кристиан и восхитился, и избранника поцеловал. За ухом.
- Щекотно, - поежился Доминико, улыбаясь. - Так я все же прощен?
И при том так и не разжал рук, словно опасаясь, что добыча сбежит. Или просто пытаясь насытиться тактильным контактом, пока есть такая возможность.
- Да, полностью, - Кристиан вырываться не спешил.
- Ум-м-м... запах миндаля... Похоже, он уже стал моим любимым за эти два дня, - Доминико втянул воздух носом, едва не касаясь им шеи лорда. Ощущение было такое, словно он напился молодого вина - кружилась голова, и тяжелый жар стекал от сердца вниз.
- Я люблю миндальное мыло. И миндальные пирожные. И тебя.
Доминико все же поднял руку, но лишь для того, чтобы отвести от шеи Кристиана выбившийся из хвоста локон. Губы - чуть шершавые, но еще совсем по-детски мягкие провели по коже, и это даже поцелуем не было. Но обожгло, словно яростное пламя, заставило вздрогнуть. И эта дрожь передалась Доминико, он отступил, нехотя и медленно, поймав в ладони кисти Кристиана, словно отпустить его совсем было невозможно. В себя прийти Кристиана заставили негромкие голоса, приближающиеся к ним. К "тупику влюбленных" шла какая-то пара.
Они переглянулись, не сговариваясь, перешагнули бордюр из росянок и нырнули в густые заросли жимолости, уже буро-алой, но еще не сбросившей листву. Там их точно не найдут, если не примутся искать целенаправленно. Хотя, кому надо их разыскивать? За кустами обнаружилась неожиданно уютная беседка, увитая сплошь плетями кошачьего винограда, заплетен был даже вход. К ней не вело ни единой дорожки, и понятно, отчего - садовники, похоже, принимали ее за куст. Внутри было немного сыро, но зато можно было сесть рядом и согревать друг друга. Непривычное ощущение для Кристиана. Слишком близко, но это, как ни странно, не вызывало неприятия. Наоборот, прикосновения хотелось продолжать. И сидеть вот так, чувствуя тепло тела Доминика. Горячий юный сагранзец, дитя солнечных холмов и виноградников. Ходячее искушение с порочными губами и смущенным взглядом колдовских глаз. Свободная птица, которой пришлось добровольно отправиться в клетку. Должно быть, ему и в самом деле тяжело в этой клетке из условностей.
- А в вашем языке есть различие в обращениях?
Доминико фыркнул:
- Нет, как и в вашем.
- Как жаль. Ну, ничего, - Кристан опять нацелился поцеловать его за ухом.
Это смущало Доминико, все его чувства были выписаны на лице. Ну еще бы, он ведь так и не мог понять, как реагировать на то, что его целует мужчина, который, одновременно, все же и женщина.
- Я что-то не так сделал?
- Ох, нет, - а краснеет Доминико, оказывается, начиная с ушей. Какая прелесть. - Просто я... Просто продолжайте.
Кристиан тут же воспользовался данным позволением, поцеловал еще раз. К дьяволу все, этот мальчик принадлежит ему... ей... им обоим, и будет принадлежать им полностью. Просто приручить, заставить поверить, что в постели с мужчиной может быть столь же хорошо, как и в постели с женщиной. Господи, только б не поспешить! За что Ты наделил это создание таким соблазнительным телом, Боже? А родился Кристиан все-таки мужчиной. Но пугать жениха? Нет уж... На брачном ложе, так на брачном.
Оба после этого странного недопоцелуя быстро и бурно дышали, прижимаясь друг к другу плечами, и одновременно посмотрели друг на друга. И рассмеялись тоже одновременно, правда, тихо: беседка была недалеко от аллеи, их могли услышать.
- Вы невозможны, Кристиан. Что вы делаете в этой холодной стране? Вы рождены для Сагранзы.
- И чем мне там заниматься, Доминико? Здесь я хотя б развлекаюсь.
- Жить. Путешествовать. Учиться. Развлекаться. То же, что и здесь, но свободнее, да и в более благоприятном климате, - Доминико подавил дрожь: все же замерз, хоть и одет был тепло, и Кристиан рядом согревал бок своим телом.
- Ты замерзаешь здесь? - Кристиан обнял его, согревая.
- Не представляю, что будет зимой. Наверное, сделаюсь затворником и разорюсь на угле и дровах.
- А вернуться на зиму в Сагранзу?
- Уже невозможно.
- Но почему?
- Потому что я не уеду без вас, - просто и бесхитростно ответил Доминико.
- Я могу поехать с вами. Или мы нарушим вообще все правила приличия?
- Я познакомлю вас с родителями, - в глазах юноши был написан ответ: плевать он хотел на все и всяческие здешние правила приличия. Кроме тех, что исповедовал сам.
Кристиан закивал, готовый хоть сейчас, в чем есть, отправляться на край света. Лишь бы на пару с Доминико.
- Нужно возвращаться, уже даже вы замерзли, - Доминико провел кончиками пальцев по его холодной щеке. Пальцы были теплее, хоть и не намного. - Кажется, та парочка уже ушла, пока не явилась другая, мы можем идти.
- Да. Нужно выбрать вечер для объявления нашей второй помолвки.
Доминико тихо рассмеялся:
- Только дайте мне хотя бы на день больше времени. Боюсь, второго моего визита со срочным заказом ювелир не переживет.
- Я могу отдать то же кольцо. Не носить же мне сразу два?
- Но в мужской ипостаси оно будет вам мало. Нет уж, я понимаю, что вы - едины. Но позвольте мне немного посвоевольничать?
- Хорошо, вам - позволяю, - Кристиан потянул его за собой.
В Ботаническом саду они, как оказалось, прогуляли до сумерек, и фонарщики уже зажигали газовые фонари. Альба и Атлас сердито всфыркивали: тоже замерзли у коновязи. Доминико ощутил укол совести.
- Бедный мой Альба,- Кристиан гладил коня. - Ну все, домой, там тепло. И я тебе за терпение дам сахара.
Доминико улыбнулся и взвился птицей в седло.
- Мы не договорились о времени и месте скачек, драгоценный дон Кристиан, но это подождет. И я буду ждать вашего решения касательно времени и места объявления помолвки.
- Ну, скажем, через четыре дня на чаепитии у дяди Джона?
- А что делать с отсутствием донны Кристины?
- Я не знаю. Может быть, она заболеет?
- Это выход, - кивнул юноша. - Например, простынет на завтрашней прогулке? Только не вздумайте в самом деле простыть, и выпейте подогретого вина по возвращении, вы все же замерзли.
В голосе Доминико было столько искренней заботы, что на него даже фыркнуть за то, что советует, как малому ребенку, не хотелось.
- Мне нельзя болеть, у меня ведь помолвка, - Кристиан тепло посмотрел на него.
Разъехались они на площади Часовой Башни, условившись о встрече в полюбившемся уже парке.
Глава седьмая
Дома Кристиан первым делом вознаградил терпение Альбы горстью сахара, убедился, что прощен, поделился сахаром с Негрисом. И пошел к себе в комнату, где Бекки уже разожгла камин, протопила и просушила спальню, приготовила два теплых от огня домашних наряда, для леди и лорда. Милая бессловесная преданная тень успевала делать все в двух экземплярах для обожаемого хозяина.
- Бекки, завтра леди Кристина вернется с прогулки простуженной.
- Я приглашу лекаря, - Бекки принесла поднос с чаем и миндальными пирожными.
- Можешь отдыхать до утра, я сам схожу на кухню, если вдруг захочу еще чаю.
Бекки присела в реверансе и ушла к себе. Лорд подарил ей на день рождения две вещи: чудеснейшее красивое платье и набор для вышивания. Бекки украшала вечерами один подарок другим.
Кристиан переоделся, устроился в кресле, смотреть на огонь и думать. Жизнь сделала такой скачок, немыслимо. Помолвка... Он посмотрел на кольцо, улыбнулся. Доминико, такой порывистый, такой горячий. Как солнце. И однажды они поженятся, а там в Сагранзе, может быть, никому дела не будет до того, что за странное существо Кристиан Сент-Клер. В обществе уже сейчас циркулируют ядовитые слухи, как же, графиня Кристина Сент-Клер помолвлена с маркизом Даркмайр. С юношей, моложе нее на целых пять лет, какой кошмар, она совратила дитя! Было и смешно, и грустно от этого. И уже в самом деле хотелось бросить все и уехать с Доминико в солнечную Сагранзу, к морю. Дядя присмотрит за поместьем, партнерам по капиталовложениям тоже доверять можно, все деньги будут исправно оседать на счетах, да и не в деньгах счастье. А в... а в чем оно? И что это такое – счастье? Он пока не мог ответить, как ни старался. Сегодня оно было горячими ладонями и серыми глазами, и губами, несмело проскользившими по коже. А завтра?
Кристиан отставил в сторону пустую тарелку, только сейчас сообразив, что съел все. Умница Бекки принесла только три штуки. Бекки... А если она не захочет отправляться в Сагранзу? Это был бы удар, но прежде чем паниковать, нужно спросить у самой девушки. Может быть, она не захочет покинуть своего господина? И потом, Сагранза - это ненадолго, только до весны, потому что никто не позволит Доминико оставить земли и предприятия без присмотра. Так, значит, его необходимо познакомить с надежными людьми, которые помогут вернуть роду Даркмайр былое величие. Да, лучше сейчас подумать об этом. И пригласить к себе на послезавтрашний вечер всех нужных людей. Вот, например, Уильям Блэкворт. В какие только дома он не вхож, этот пронырливый веселый хорь. И сведет в два счета с нужными людьми. И Кристиан не погнушается напоить его дорогим чаем из семейного серебра, потому что Блэкворт... Ну, он приложил руку к благосостоянию семьи Сент-Клер, это стоит очень многого. А сейчас спать. На прогулке нельзя выглядеть уставшей и измученной бессонницей.
Утро выдалось хмурым, судя по низко нависшим тучам, обещало разродиться унылым осенним дождем не далее, чем к полудню. Но глядя на то, как загораются теплым светом глаза Доминико, Кристина была готова не обращать внимания на окружающую неприглядность осени. Они, как и прежде, ехали бок-о-бок, беседуя обо всем подряд. Сегодня лорд Даркмайр рассказывал о Королевской Картинной галерее, о палаццо Векья и Соборе Де ла Сангва дел Сеньор. Рассказывал так, что они пропустили начало дождя, и только когда на плечи Кристине лег плотный плащ, согретый телом Доминико, она очнулась.
- Вы ведь замерзнете из-за меня, лорд Даркмайр.
- Меня согреет ваша любовь, драгоценная донна. Но прогулку придется на сегодня закончить, если мы не хотим легенду о вашей простуде сделать явью.
Кристина согласилась, что нужно возвращаться, и вспомнила:
- Кристиан приглашает вас к нам завтра на ужин, будет несколько полезных людей. А сегодня он жаждет вас узреть на чаепитие.
- Непременно буду, - Доминико проводил ее к коляске: лорд Дамайн все так же составлял компанию леди на прогулках, но оставался в экипаже, предоставляя молодым право остаться в относительном одиночестве.
- Кристина, ты просто светишься, - заметил лорд по пути домой, улыбаясь.
- Ну, у меня есть все причины, я влюблена и счастлива.
- Какое нахальство - любить собственного жениха, - поддразнил ее лорд Дамайн, лукаво щурясь.
- О, да, это почти предосудительно! - Кристина закуталась в плащ лорда Даркмайра по самый нос, наслаждаясь запахом, пропитавшим плотную шерсть. Его запахом. - Боже, только бы он не замерз в ледышку, пока доедет до поместья! Я так жестока, а он ведь совсем не привык к таким погодам...
- Ничего, вечером отогреется у камина чаем.
- А вам ведь объявлять помолвку Кристиана, - невинно заметила девушка, - на субботнем чаепитии.
Дамайн прижал руку к сердцу:
- Боже Милостивый. Кристина! Почему только сейчас? Я ничего не успеваю...
- Вы не спросили, с кем.
- Я догадываюсь. Боже. Так, нужно пригласить леди Амбер. И леди Дилейне.
- А сейчас потому, что Кристиану только вчера сделали предложение, - невинно хлопнула ресницами Кристина. - Я просто не успела вам сообщить.
- Так. Я должен подумать. Прикинуть список гостей. Прием. Кристина, ну что за спешка? Вы не могли, как приличные люди, сообщить за месяц?
- Не хочу ждать месяц, - капризно изогнула губы девушка. - И потом, как это будет выглядеть? Как объяснить этот месяц промедления?
- Хорошо, я немедленно займусь...
Она помедлила, улыбаясь и прикрыв глаза.
- Это было неожиданно, дядя. Я совершенно не ожидал, что Доминико это скажет.
- Но он это сказал. И теперь нужно подумать, как именно вы будете на свадьбе втроем...
- Если свадьба будет не здесь, никто даже не задумается, вдвоем мы были или втроем.
- А где вы намерены... - насторожился лорд Дамайн.
- В Сагранзе. Ну, то есть, мы об этом еще не говорили...
- Так, об этом потом, ясно?
Кристина послушно замолчала, продолжая счастливо улыбаться. И только перед собственным особняком вспомнила:
- Ах, да! Мне же нужно выглядеть простуженной.
Пришлось яростно потереть веки и нос, а изобразить предобморочное состояние всегда умеет любая женщина.
- Правдоподобно, дядя?
- Весьма, дорогая, - лорд Дамайн подал ей руку, помогая выйти из экипажа.
- Бекки пригласит врача, а вы посетуете на мою болезнь на приеме. Так жаль, что я не смогу присутствовать на помолвке любимого брата!
Дамайн согласился, что это и впрямь крайне досадно, довел племянницу до дверей дома, сдал с рук на руки Бекки и отправился готовить помолвку.
Леди Дилейне просто извелась, получив приглашение на еженедельное субботнее чаепитие у лорда Дамайна. Ей был обещан сюрприз, как и многим другим гостям. Что странно, вместо узкого круга, который собирался у лорда Джона по субботам обычно, в этот раз приглашения удостоились все высокородные семьи столицы, и уже это настораживало: что же затевается? Не разрыв же только-только объявленной помолвки? От нетерпения сгорали все, перешептывались, строили догадки.
- Они уже хотят свадьбу?
- Они хотят разорвать помолвку?
- Что за сюрприз?
О том, что бедная Кристина слегла с простудой, при дворе уже знали, теперь же гадали, а простуда ли это, или что-то случилось? Наконец, наступила суббота, и лорд Джон даже не был удивлен тому, что гости начали съезжаться едва ли не заранее, без обычных опозданий. У него аккуратно пытались вызнать, что случилось, но ничего не помогало, лорд был вежлив, улыбчив и скрытен. Одним из последних прибыл лорд Даркмайр, выразил сожаление тем, что его невеста приболела, отпугнул холодным взглядом и вежливым плотоядным оскалом особо бесцеремонных дам, не терявших надежды переманить его у графини Сент-Клер.
- Вы готовы? - шепотом поинтересовался лорд. - И где Кристиан?
Доминико кивнул на вход в малую парадную залу.
- Волнуется. Я готов.
Дамайн повернулся ко всем собравшимся, улыбнулся, наблюдая, как Кристиан приближается к Доминико:
- Лорды и леди, я счастлив сообщить вам о помолвке моего племянника Кристиана Сент-Клер и лорда Даркмайра.
В этот раз были обмороки, веера почти никто не сломал.
Доминико вытряс душу из ювелира, но тот все же сделал ему почти точную копию предыдущего кольца, только чуть крупнее и массивнее, и камень в нем был классической изумрудной огранки, восьмиугольный и лишь на долю оттенка темнее, чем у леди Сент-Клер. Доминико успел заметить эту неуловимую разницу в цвете глаз своих будущих "супругов": у Кристины глаза были чуть светлее, чем у Кристиана.
- Согласен ли драгоценный дон Кристиан стать моим супругом?
- Согласен, - переволновавшийся Кристиан был похож на фамильное привидение, такой же бледный. Кольцо скользнуло на палец, отделяя двуликого от прошлого золотым ободком и нежной, пылкой любовью в чужих глазах. Только покашливание лорда Дамайна удержало Кристиана в рамках приличий.
- Как я рада, - первой опомнилась закаленная придворной жизнью леди Дилейне. - Наконец-то, самый неуловимый жених оказался окольцован.
После нее поздравлять сияющих нареченных потянулись остальные гости, и теперь матери невест кидали на бедного Доминико уже откровенно злые взгляды: тот мало того, что сам в их сети не попал, так еще и завидного жениха захомутал.
А через два дня, присутствуя на очередном балу во дворце его величества Генриха XII, сагранзец получил свой первый вызов на дуэль. Это было донельзя глупо и некрасиво еще и потому, что вызов бросил на удивление трезвый и злой Роберт Киркуорт.
- Что это с ним? - больше всех удивлялся Кристиан. - Вино помутило ему разум?
- Все гораздо проще, - лорд Джон печально усмехнулся. - Пока ты был держателем его долга, юный Роберт мог надеяться, что вымолит у тебя прощение в обмен на постель. Когда же ему вернули вексель, да еще в конверте с печатью лорда Даркмайра, а после объявили вашу помолвку, он счел, что таким образом Доминико откупается от его притязаний на тебя.
- К-каких еще притязаний? Роберт никогда и словом не обмолвился…
- Достаточно было взглядов, чтобы все вокруг понимали. Кроме тебя, конечно.
Кристиан потер лоб:
- И что теперь? Роберту нужна не дуэль, а хорошая порка, чтобы сидеть не мог, ходил и думал о своем поведении.
- Но вызов брошен при множестве свидетелей, и Доминико его принял. Он идет сюда.
Сагранзец в самом деле направлялся к ним, стараясь спрятать горечь и недоумение, сквозившее в глазах.
- Присаживайтесь, - Кристиан взял его за руку, благо теперь право на это имел.
- Вы видели? Я не понимаю причин, а бедняга Роберт просто задыхался от ярости и ничего не объяснил, - Доминико сел, машинально глотнул вина и отставил бокал, скривившись.
- Дядя говорит, что это из-за меня.
- Ну, что ж, завтра на рассвете мы будем драться. Могу я попросить вас, дон Дамайн, быть моим секундантом и выбрать второго?
- Разумеется, лорд Даркмайр.
Кристиан выглядел потерянным, но руку Доминико не выпускал.
- Не волнуйся за меня, - тот поглаживал его запястье под манжетой, невидимо для остальных, и, казалось, эта легчайшая ласка успокаивает и заставляет расслабиться. - Я, правда, хорошо сражаюсь, меня учил отец, а после - сам маэстро Довицци.
- Ну, тогда, наверное, волноваться не о чем. Но... Я не понимаю Роберта. Совершенно.
- Кто вообще может понять безответно и безгласно влюбленного? - философски пожал плечами лорд Дамайн. - Что ж, если завтра вы деретесь, Доминико, то предлагаю покинуть бал. Вам нужно выспаться.
- Да, вам тоже, дядя, - Кристиан бледно улыбнулся. Было страшно. И разбирала злость на Роберта и его мальчишество.
Доминико умолчал об условии дуэли: юный наследник Киркуорт потребовал драться до смерти. Убивать его сагранзец даже не думал, о чем и сообщил лорду Киркуорту, когда тот прибыл с весьма поздним визитом к нему домой.
- Я прекрасно знаю, что Роберт - ваш единственный сын, лорд Ричард. И у меня нет намерения лишить вас наследника. Завтра утром я постараюсь легко ранить Роберта и воспользуюсь правом пролившего первую кровь. Но заклинаю вас, вбейте в сына немного благоразумия.
Старый лорд заверил его, что непременно это сделает, долго благодарил за то, что лорд Даркмайр сделал для его сына раньше.
- Вы знали, что он играет? - Доминико нахмурился. Его отец уже взялся бы за плеть, если бы узнал что-то, что порочит честь наследника славного рода Саматти. Здесь же... такое чувство, что традиции Островов двуличны изначально!
- Да, но не подозревал, что так крупно. Надеялся. что какую-то мелочь проигрывает. Они ведь больше играют из азарта.
- А о том, что Роберт влюблен в лорда Сент-Клер?
Старый лорд изменился в лице:
- Впервые слышу.
- Боюсь, именно это и послужило причиной того, что он брался играть с Кристианом, а после возврата долга и объявления помолвки взъелся на меня, - вздохнул Доминико.
- Что ж, я понял. Хорошо, я придам ему немного ума завтра.
Юный лорд Дармайр долго ворочался в постели прежде чем уснуть. Утром он написал записку, запечатал ее и вызвал Анхеля.
- Отнеси это в особняк Сент-Клер и передай хозяйке либо хозяину. На столе - письма родителям, отправишь, если я не вернусь живым. Впрочем, не думаю, что даже ярость поможет Роберту.
- Да, дон Доминико. Уже отправляюсь.
Дверь Анхелю открыла миловидная белокурая девица с нежно-голубом платье, явно подобранном под цвет огромных глаз, вопросительно взглянула.
- Донна Кристина или дон Кристиан дома? - Анхель сверкнул белозубой улыбкой.
- Лорд Сент-Клер не принимает, а леди больна. У вас какое-то послание? Я передам.
- Приказано передать лично в руки, красавица, от дона Даркмайра.
- Проходите, - девица посторонилась. - Сейчас лорд спустится.
Анхель рассматривал огромный дом, светлый, богатый, куда более красивый, чем тот особняк, где они сейчас обитали. Потом увидел спускающегося по лестнице Кристиана и с поклоном протянул ему конверт.
- Бекки, угости гостя чаем, - велел Кристиан, вскрывая конверт.
Записка была короткой:
"Mi amante, mi ;nica joya, пока ты держишь в руках мое сердце, со мной ничего не случится.
Искренне твой, Доминико".
Кристиан бережно упрятал записку поближе к сердцу. Хотелось свернуться клубком на кровати, накрыться одеялом и не выползать. Но он справился с собой. В конце концов, он уже не сопливая истеричная барышня пятнадцати лет, а взрослый мужчина.
Бекки принесла Анхелю чай:
- Это поможет вам согреться. Погода мерзкая.
- И правда, красавица. Дождь льет, как будто небеса прохудились. Бедный мой хозяин!
Комментарий к части
Mi amante, mi ;nica joya - моя любовь, мое единственное сокровище (исп.)
Глава восьмая
В парке было мокро, единственная более-менее незатопленная лужами площадка нашлась у входа в тот самый лабиринт. Секунданты и дуэлянты мокли под плащами, но вот вторым вскоре предстоит сбросить и эту сомнительную защиту от дождя.
- Благородные лорды не желают принести друг другу извинения и разрешить эту ситуацию полюбовно? - поинтересовался лорд Дамайн.
- Мне не в чем извиняться, - пожал плечами Доминико.
- Мне тоже, - отрезал Роберт.
- Я не понимаю ваших притязаний, лорд Киркуорт.
- Начнем, - Роберт отступать был не намерен.
- Роберт, вы делаете ошибку, - в последний раз воззвал к разуму юноши Доминико.
Тот промолчал, похоже, всерьез решил избавиться от того, в ком видел корень всех зол.
- Что ж, господа, к барьеру.
Зашипела сталь извлекаемых из ножен шпаг. Доминико видел, как вздрагивают руки Роберта, как он кусает губы, нервничая. Ну, верно, сагранзец был для всех здесь темной лошадкой, как он владеет оружием, никто не знал. Однако атаковал Киркуорт уверенно, сперва прощупывая защиту противника. Ждать, пока он найдет слабину, что было невозможно, только не с той школой, которую прошел Доминико, тот не стал. Контратака вышла, может, чересчур резкой и жесткой, но замерзать и мокнуть под дождем он не хотел. Буквально через три минуты от начала поединка шпага Доминико прочертила кровавую полосу по предплечью правой руки Роберта, лишая его на пару минут способности атаковать. Сагранзец отшагнул от противника на два шага и поднял клинок к лицу.
- По праву первой крови! Требую прекращения поединка.
- Нет, - прошипел Роберт.
- Да. Убивать вас не входит в мои планы. Я обещал это вашему отцу, Роберт.
- Все, довольно, - вмешался лорд Дамайн. - Юный Киркуорт, уберите шпагу, вы проиграли.
Доминико уже вытер платком свою и вбросил ее в ножны четким движением прирожденного бойца. Для него дуэль была окончена, и он развернулся, намереваясь уйти. Роберт посмотрел с ненавистью, однако подчинился приказу лорда Дамайна и его стальной хватке.
- Благодарю, господа, - Доминико поклонился секундантам противника и своим. - Всего доброго.
Он не раздумывал, куда ехать - в Сент-Клер-холл, успокоить Кристиана. Или Кристину.
Кристиан размешивал чай. Уже четверть часа, мерно и монотонно, умудряясь не звякать ложечкой.
- Лорд Кристиан, к вам гость, - Бекки легонько стукнула в дверь.
- Я не принимаю. Кого там принесло?
- Лорда Даркмайра, - улыбнулась девушка.
- Ну так пусть войдет!
Доминико поднялся по лестнице, зябко передергивая плечами: плащ у него Бекки забрала сразу, сушить у камина, но промокший колет не спасал от холода.
- Как ты? - Кристиан первым делом заключил его в объятия, затем увлек к камину, греться. - Ты весь промок. Раздевайся, я подыщу что-то сухое и теплое из своих вещей.
- Это будет весьма кстати, - Доминико не сдержал дрожи, а потом еще и чихнул. - Ох, только этого не хватало!
Колет и рубашка вымокли насквозь, он без сожалений сбросил их, устраиваясь на ковре у камина. На руках от холода дыбом стояли волоски.
- Ужасная погода, Кристиан. А ведь еще даже не середина сентября!
Кристиан принес свою домашнюю рубашку:
- Ничего, сейчас ты согреешься. Бекки принесет чего-нибудь горячего.
- Грог, милорд? - забирая одежду, спросила Бекки. - Может быть, теперь вы позавтракаете?
С утра у Кристиана не было желания даже поесть, настолько он перенервничал, да и чай с любимыми пирожными остался нетронутым.
- Да, думаю, что позавтракаем. А лорд Даркмайр еще и выпьет грога, чтобы прогреться как следует и не чихать на пару с невестой.
- А-а-ачхи! - подтвердил Доминико, смущенно краснея. - Не откажусь от горячего.
Бекки быстро принесла средство согревания:
- Завтрак сервировать в комнате лорда?
- Да, Бекки. И никого, кроме дяди, я не принимаю.
Доминико блаженно грелся у камина, закутавшись в пахнущую лавандой и миндалем рубашку и предложенный служанкой тонкий шерстяной плед, согревая руки бокалом горячего рома с лимоном.
- Да, лорд, - Бекки ушла на кухню, нужно было накормить обоих лордов как следует.
- Я приготовил мясной пирог, - Уолтер, нервный и тощий, как всегда, заломил руки. - Боже, как сложно кормить лорда, который и сам не знает, что он ест и что из еды любит. И нет, я не имею в виду миндальные пирожные.
- Успокойся, Уолтер, сегодня он съест все, - Бекки улыбнулась, - если это понравится его гостю.
- А что любит из еды его гость? Я имею в виду, из настоящей еды?
- Он сагранзец, так что думай сам. Там, вроде бы, не принято готовить слишком жирную пищу. Ты видел его? Красивый мужчина, правда?
- Если у него хороший аппетит, который заставит лорда хоть что-то съесть, обещаю его боготворить и считать самым прекрасным мужчиной мира. Боже, у него ведь есть повар? Я должен посоветоваться с ним, что приготовить. Я отчаялся, Ребекка, лорд не ест ничего, кроме овсянки и пирожных!
Ребекка рассмеялась:
- Уолтер, ты слишком нервничаешь. Да, наверное, у лорда Даркмайра есть повар, и ты помчишься к нему выведывать кулинарные тайны? А если лорд Доминико повлияет на нашего хозяина, его будут боготворить все слуги.
- К чему мне его тайны? Я хочу узнать, съел ли лорд хоть что-то из того, что сангранзец приготовил.
- Так иди и спроси, - фыркнула девушка. - Но поторопись.
Уолтер отчаялся накормить лорда хоть чем-то настолько, что в поместье Даркмайр помчался быстрее ветра. Анхелю пришлось поработать переводчиком, и он чуть не проклял обоих поваров, не понимая большей части их слов. Но эти два гения кулинарии все же нашли общий язык, по большей части состоявший из выразительных жестов и не менее выразительных ругательств на двух языках.
Бекки же пока подала лордам чай и мясной пирог, и удалилась, оставляя их наедине. Доминико с сомнением попробовал непривычное блюдо. Оно было, на его взгляд, слишком тяжелым, но с утра он тоже отказался от еды, выпив лишь кофе, так что привередничать не стал.
- Кристиан, вы ничего не едите? Так нельзя, вы и так слишком бледны, - мягко попенял он жениху.
- Это я от переживаний, - Кристиан все-таки соизволил отведать кусок пирога, тонкий настолько, что через него можно было напросвет посмотреть.
- Переживания уже окончились, - Доминико тряхнул просохшими кудрями, завившимися и перепутавшимися еще больше, - немедленно перестаньте изображать привидение и поешьте как следует. Хотя, я знаю, это вы готовитесь к скачкам, думая, что, чем легче будете, тем быстрее будет скакать Альба?
- Нет, что вы. Ему все равно, сыт я или голоден, он достаточно мощное животное, - Кристиан съел еще кусок.
- Он прекрасен, - согласился Доминико, - но Атлас быстрее, - и лукаво сощурился.
- А вот с этим я поспорю, - заявил Кристиан. - И докажу, что Альба - непревзойденный скакун.
- Непременно поспорите, - согласно наклонил голову сагранзец и своевольно отправил на тарелку лорда Сент-Клер еще кусок пирога. - Ставки в нашем споре?
- Предлагайте... - Кристиан пирог сжевал, словно не заметив.
- М-м-м... Желание? - в серых глазах юноши плясали настоящие черти.
- Хорошо, давайте на желание, - взгляд Кристиана искрился. - Пейте грог, Доминико, пока он не остыл.
- Он крепче, чем вино. Не боитесь, что буйный нрав мой вырвется из-под контроля?
- Я сумею его усмирить, - смеясь, пообещал Кристиан.
- Вашим рукам, драгоценный дон Кристиан, и лев покорится и станет кротким ягненком. Хотя я еще не лев, так, львенок.
- Симпатичный львенок, нужно признать, - Кристиан неприкрыто им любовался.
- Р-р-р! - Доминико, дурачась, взлохматил свою гриву, наперекор всем и всяческим правилам - длинную, едва ли не до лопаток, и оскалил белоснежные зубы. - Я могучий хозяин саванн! Берегитесь, я иду!
Кристиан засмеялся:
- Только не загрызи меня!
- Ну вот, ты смеешься, значит, я вовсе не страшен, - Доминико снова соскользнул с кресла на ковер, оказываясь у ног своего визави, мимолетно потерся щекой, пока еще гладкой, о его руку.
Кристиан погладил его по щеке уже целенаправленно, улыбнулся:
- Ну, ты же еще маленький лев. Нестрашный.
Вместо ответа Доминико, внутренне обмирая от собственной наглости, поцеловал его в ладонь, пахнущую все тем же теплым миндальным ароматом.
- И очень ласковый. Мой львенок. Любимый.
- Только для тебя.
"Матушка, отец, да благословит вас Мадонна на долгие лета!
Пишет вам Доминико, ваш почтительный сын. Дела с наследством почти улажены, отчет о финансах прилагаю и передаю поклон мэтру Бернардо, ибо, если бы не его жестокие уроки, сломил бы я и ноги, и разум в том хаосе, что ожидал меня по приезду в Савентум. Долги маркизата не превысили той суммы, что вы предполагали, отец, так что у меня все еще есть свободные активы. Я завел полезные знакомства здесь, и намереваюсь вложить средства в некоторые предприятия, гарантированно приносящие доход. О чем в отчете упомянул отдельно.
Касательно светской жизни - я разочарован был в первый же день нравами здешних аристократов. Двуличие и спесь, пороки на каждом шагу и попытки столкнуть меня в их пучину. Но есть и жемчуга в навозной куче, и я тороплюсь сказать вам, что одну такую жемчужину я намерен прибрать к рукам. Впрочем, это даже не жемчужина, а чистой воды бриллиант! Я заключил помолвку с леди и лордом Сент-Клер. Об этом я хотел бы написать подробнее. Помните, милая матушка, вы рассказывали мне легенды о Двуликих? Оказывается, это вовсе не легенды, и на земле Островов все еще рождаются подобные чудесные создания. Мой избранник - именно таков. Надеюсь, к зиме, когда решится все с поместьем и делами, я привезу его пред ваши очи и получу ваше благословение на брак.
За сим прощаюсь с вами,
ваш любящий сын, Доминико."
"Дорогой наш сын Доминико,
Пока твой любящий отец читает легенду о Двуликих и думает, как отнестись к столь чудесному известию", - начиналось письмо с родины. Родители Доминико союз благословили, пока лишь письменно, матушка выразила надежду, что лорд-леди окажется не столь сухим и занудным, как все аристократы Островов. Отец выражался куда как экспрессивней, вопрошая, как Доминико будет улаживать дела с наследником, или сын собирается жить вечно, однако и о делах тоже не забыл, прислал три листа поручений. Вопрос поставил Доминико в тупик. Об этом он, признаться, даже не задумывался прежде. И, привыкнув за месяц со щекотливыми вопросами обращаться к лорду Джону Дамайну, и с этим он отправился к нему.
- Ну, что я могу вам сказать... Нет, я ничего не могу вам сказать, - лорд отпил чаю. - Признаться, Кристиан настолько свыкся с мыслью, что он навеки один...
- А как эту проблему решали прежде? Девять месяцев оставаться в женской ипостаси... Не станет ли это слишком ужасным переживанием для Кристиана? - обеспокоился Доминико. Он видел, как тяжело матушке давались месяцы беременности его сестрами. И невольно слышал ужасные крики роженицы, напугавшие тогда пятилетнего малыша до слез.
- Признаться, как правило, в нашем роду все женились. И рожали их супруги. Я в растерянности.
- Я думаю, следует спросить у самого Кристиана, - пробормотал Доминико, ероша распущенные волосы.
- Да, наверное, это будет самым лучшим вариантом. Мне очень жаль, но я ничем не смогу вам помочь.
- Надеюсь, мой драгоценный жених меня не убьет, - неуверенно улыбнулся юноша. И тем же вечером прибыл в особняк Сент-Клер.
Кристиан визиту обрадовался, сразу предложил пирожные и чай.
- Ты снова питаешься одними пирожными? - улыбнулся Доминико. - Или твой Уолтер так и не научился готовить паэлью и чоризо?
- Научился, но уже вечер, можно питаться сладким. Но тебе подадут нормальный ужин.
- Только если ты не выгонишь меня сегодня. Нам нужно серьезно поговорить, Кристо, - Доминико привык называть своего избранника на сагранзский манер: это имя было и мужским, и женским, и не изменяло формы в любом варианте.
- Что-то случилось? - встревожился Кристиан. - Бекки, принеси гостю ужин.
- Пока ничего. Я получил письмо от родителей, они приглашают нас на зиму в Сагранзу. И это письмо заставило меня задуматься об одном весьма важном вопросе. Для нас обоих важном, Кристо. О продолжении рода. И роду Сент-Клер, и роду Даркмайр, а тем паче, семье Саматти требуются наследники.
Кристиан залился краской, уставился в окно:
- Что, прямо сегодня?
- Нет, конечно же, но я... Кристо, я не знаю, как быть, ведь эта ноша ляжет на твои плечи, и я ничем не смогу помочь, лишь быть рядом.
- Ну, я думаю, этого будет достаточно. К тому же, всего девять месяцев.
- Трижды. Это нелегкое испытание, mi amante, у меня две сестры, и я видел, как это тяжело.
- Ну, наследник-то действительно нужен. И не один... - Кристиан смущался все сильнее.
Доминико просто подошел к нему и обнял за плечи горячими ладонями.
- Я буду рядом, Кристо. Всегда.
Кристиан закивал:
- Да. Я верю.
Больше на эту тему они не говорили, переключившись на обсуждение текущих дел. Кредитные обязательства и долговые вексели рода Даркмайр Доминико выкупил в первый же месяц в Савентуме, и теперь активно вникал во все дела, посещая шерстяные и льняные мануфактуры, фермы, арендаторские хозяйства и торговые компании. Порой ему приходилось проводить в седле по двадцать часов в сутки, и отдыхал он, лишь возвращаясь в Даркмайр-холл, хотя и оттуда вскоре сбегал в особняк Сент-Клер. И иногда попросту засыпал головой на коленях Кристиана. Тот укладывал его в соседней со своей спальне. И приличия соблюдены, и Доминико за стеной спит, совсем рядом.
Сагранзец казался демоном, требующим немедленного и досконального исполнения обязательств и своих приказов. И не терпящим пререканий и неповиновения.
- Взгляните на то, каков он в делах, и подумайте о том, каков он будет в семейной жизни, - говорил лорд Дамайн, тревожась за судьбу племянника. - Он жесток, словно южное солнце, либо сгоришь, либо придется приспособиться. Мой милый Кристиан, вы согласны на это?
- Да, дядя. Я ведь его люблю.
Лорд Джон только качал головой. Впрочем, были и положительные моменты в том, как на Кристиана и Кристину влиял Доминико. Лорд Сент-Клер перестал играть, зато увлекся скачками не на шутку: ни в первый, ни во второй, ни в последующие разы они с Доминико так и не смогли выяснить, кто же из жеребцов быстрее и выносливее: Атлас и Альба неизменно приходили к финишу голова к голове, ревниво храпя и не желая уступать первенство сопернику. Эти развлечения улучшали характер Кристиана, больше не томившегося в своей изменчивости как в клетке. И лорд Дамайн все-таки признал, что пока все только на пользу племяннику. Тот даже стал есть нормально.
Наконец, когда погода для разъездов по стране стала слишком плохой, Доминико собрался домой.
- Кристо, готовься, через три дня мы должны отплыть из порта Таблий, пока не настал сезон зимних штормов! - ворвавшийся в особняк Сент-Клер сагранзец нес с собой холод первых заморозков и аромат рябины.
- Тише-тише, присядь, - Кристиан засмеялся. - Три дня, а не три часа.
- Но путь туда по здешним дорогам займет почти сутки, mi caro.
- Сутки, а не двое. Дай хоть вещи собрать, о, мой нетерпеливый львенок. Выпей чаю, съешь пирожное.
- Кристо, я увожу тебя, - Доминико, наплевав на все и вся, подхватил его на руки, нимало не смущаясь, что держит не леди, а лорда. Все же за прошедшее время он кое-как уложил в голове единство ипостасей. - Увожу на родину, знакомить с родителями, любовь моя!
Кристиан смеялся, обнимал его, ерошил жениху волосы:
- Да-да, а еще отпаивать меня холодной водой, пока я буду умирать там от непривычного климата.
- Сейчас там тепло, не жарко и не холодно, Кристо. Тебе понравится. Mi amante, - Доминико остановился, любимый аромат миндаля кружил ему голову, и вместо нежного прикосновения губ к щеке получился совсем иной поцелуй - жаркий, как сагранзское солнце, и хмельной, как кровь его лоз. Кристиан не растерялся, вернул поцелуй, миндальный и сладкий во всех смыслах.
- Кхм! - прозвучало наиграно-возмущенное от дверей, где замер лорд Джон.
- Дядя, - Кристиан для приличия смутился. - А мы тут... радуемся.
- Чему это?
- Завтра мы отбываем в Сагранзу, - сообщил Доминико, отпуская Кристиана на пол, но не из объятий.
- Как... Уже? Но вы ведь вернетесь? - лорд Дамайн растерялся. - А Бекки? А Уолтер? Они поедут с вами?
- Бекки - да, несомненно, а остальные - как решит Кристо, - юноша кивнул, предоставив жениху решать этот вопрос самому.
- Думаю, что Уолтер останется, - нерешительно пробормотал Кристиан. - Он говорил, что не любит долгие поездки.
- Нам предстоит неделя пути, mi caro.
- Я спрошу.
Уолтер отправиться внезапно согласился, заявил, что раз лорд в кои-то веки изволит вкушать с аппетитом еду, то его повар должен научиться эту самую еду готовить. Доминико на это только ухмыльнулся:
- Ну, что ж, быть тебе подмастерьем у маэстро Сорди, это отец Валенсо. Он научит, да-а-а!
- Да хоть поваренком, лорд Даркмайр, - с достоинством ответствовал повар. - Лишь бы лорд Сент-Клер питался чем-то, кроме пирожных.
Доминико расхохотался и умчался, оставив Кристиана и его присных собираться. Ему тоже стоило собраться. С собой он брал только Анхеля, Валенсо оставался в поместье. Вообще, Доминико собирался оставить и Анхеля, чтобы присматривал за идущим потихоньку ремонтом. Осталось уговорить на это самого Анхеля, приказывать ему маркиз не хотел - мужчина имел право повидаться с семьей.
- Думаю, что Валенсо вполне присмотрит, - Анхель явно не горел желанием оставаться. - Я ведь могу вам понадобиться внезапно.
- Валенсо все еще не говорит на местном языке, - покачал головой Доминико, но все же велел: - Собирайся. Завтра с утра выезжаем. Вещей много не берем, только на неделю пути. Думается, дома все есть.
Анхель просиял и бросился собирать вещи. Пожалуй, он был единственным, кому позволялось изредка спорить с господином. Может, потому, что Анхель был с ним едва ли не с младенчества, тогда ему было десять. Герцог Саматти придерживался правила: верность воспитывается с малолетства, и сын его вассала стал слугой и нянькой наследнику Саматти. А Анхель очень хотел повидаться с семьей. И еще поухаживать за милой и скромной девушкой, служанкой... лорда... леди... Служанка у лорда??? Мысли зацепились за несоответствие, принялись раскручивать ниточку. У лорда и леди Сент-Клер только одна доверенная горничная. На двоих. И они близнецы. И вместе их никогда он не видел, если принимает лорд Кристиан, леди Кристина никогда не выходит к гостям... Двуликий? И получается, что дон Доминико в курсе? Но все же... Служанка. У лорда? А если Кристиан с ней спит? Аристократ же, они тут все такие, считают слуг вещами. Выяснить это можно будет в пути, или же уже в Сагранзе. А вот об особенности нареченного дона Доминико следует держать язык за зубами.
- Дон Доминико, вещи собраны. Вы поедете вместе с женихом и невестой или с кем-то одним?
- А... Хм, я не подумал, - замер на месте Доминико, подтверждая выводы Анхеля.
- То есть, вы не знаете, с кем из них поедете? - старательно удивился Анхель.
Юный лорд окинул его внимательным взглядом и поманил в свой кабинет.
- Ты умный пройдоха, Анхель, - едва за ними закрылась дверь, вместо взбалмошного юнца перед мужчиной оказался наследник древней крови Саматти, славившихся жесткостью и даже жестокостью вкупе со справедливостью. - Обо всем догадался, не так ли?
Серые, словно густые туманы над виноградными долинами Сагранзы в теплое летнее утро, глаза Доминико стали похожи на бактрийскую сталь - острую настолько, что режет перо, упавшее на кромку клинка.
- Я просто не видел у лорда Кристиана слуг мужского пола, а одной хрупкой девушке вряд ли под силу было б обслуживать двух господ сразу.
- Бекки справляется, хотя ей приходится нелегко, но она верна своему господину так же, как ты мне.
Анхель поклонился молча.
- И я люблю Кристо, какой бы наряд он не носил... Или не носила. В любой ипостаси. Надеюсь, матушка и отец примут его так же, - глаза Доминико оттаяли, он устало сел в кресло. Все же загонял себя, стараясь разорваться между делами и возлюбленным, да еще и в светской жизни участвовать.
- Я в этом не сомневаюсь, дон Доминико. Вам лучше поспать, я разбужу вас рано.
- Ты прав, как всегда, Анхель, - юный лорд отправился в постель, хотя никогда так рано не ложился - только-только опустились сумерки.
Глава девятая
Кристиана спать тоже загнали раньше обычного, Бекки уговорила его хорошенько выспаться, чтобы не пугать бледным видом жениха. Однако сон не шел, лорд вертелся, сбивал простыни и думал, что ему не верится в происходящее. Всего лишь два месяца назад он и думать не мог о том, что кто-то будет с ним рядом, кто-то повезет его знакомиться с родней, объявит помолвку, наденет на палец кольцо... А сейчас можно поднять руку к глазам и полюбоваться светлым золотом и таинственно мерцающим изумрудом. Он даже снимать его на ночь отказывался, потому что иногда просыпался от мысли: это все только сон, но стоило посмотреть на руку, и страх отступал. Кольцо Кристины он хранил в шкатулке на столике у кровати. И иногда любовался и им на своей руке, специально меняя ипостась. Ну и, конечно же, выходил в свет в виде Кристины, не забывая его надевать. Его не поняли бы, если бы леди не надела подарок жениха.
Нет, он точно не уснет. Надо съесть на ночь пирожное. Кристиан поднялся и тихо пошагал на кухню. В том, чтобы быть Двуликим, была и своя прелесть: он не мог поправиться. Все лишнее сжигалось в момент смены ипостасей, и фигура Кристины выглядела идеально. А вот Кристиану приходилось есть побольше, чтобы не выглядеть слишком тощим заморышем. И миндальные пирожные поглощать он мог подносами. Как сейчас. Свежие сладкие пирожные. С миндалем.
- М-м-м, вкусно!
А, стоило напиться теплого чаю, запивая их, в сон потянуло просто неимоверно, он едва добрался до спальни, ежесекундно зевая. Кристиан едва успел втиснуться под одеяло, как его сморило. И через минуту, как показалось, Бекки пришла будить его.
- Не-е-ет, разве уже утро? - простонал лорд, прячась под одеяло и подушку.
- Утро, вставайте, лорд.
- А который час?
Глаза просто отказывались открываться. Он вообще-то привык вставать рано, но если при этом рано и лег! А вчера, точнее сегодня, он уснул уже после двух пополуночи.
- Уже половина девятого. И я слышу, что в дверь стучат.
- О-о-о, - протянул Кристиан, выбираясь в холод неуютного утра. - Мой халат, Бекки... И пусть вода будет потеплее.
- Да, лорд, - девушка метнулась открывать дверь. - Доброе утро, лорд Даркмайр. Вы как раз к завтраку.
- Дон Кристо уже проснулся? - веселый голос Доминико разносился по тихому дому, как звон колокола.
- Лорд Кристиан пытается проснуться. Я подам вам завтрак в малой столовой.
- Хорошо, Бекки. Вещи готовы? Анхель поможет погрузить их в экипаж.
- Да, они в гостиной, - Бекки убежала нести завтрак гостю, наливать лорду ванну, готовить ему костюм.
Через полтора часа, когда кое-как проснувшийся Кристиан выбрался к завтраку и даже поел, вещи погрузили, все разместились в просторном экипаже, разожгли там небольшую жаровенку, чтобы согреть хоть немного, тронулись в путь. Экипаж у лорда Даркмайра был почти как настоящий почтовый дилижанс размером, но внутри были широкие диваны и отделенное плотной занавесью место для слуг, где тоже стояла жаровня, на которой можно было согреть походный чайничек.
- Если честно, все еще не верю, что это правда, - признался Кристиан.
- Ничего, земля Сагранзы тебя согреет, и ты поверишь. Ложись и поспи еще, - предложил Доминико. - Я приказал взять несколько пледов и меховые плащи, тебе будет тепло.
- Нет, не хочу тратить на сон время, которое могу провести с тобой, - и тут же обосновался рядышком, уложил голову на колени жениху и вознамерился подремать.
Доминико тихонько посмеялся и укутал его в теплый мех и плотный шерстяной плед. Дилижанс мерно покачивался: лорд Даркмайр не пожалел денег на отличные рессоры, утепленную обивку и вообще обустройство этого средства передвижения. Он заказал его тотчас, когда было решено, что зиму они проведут в Сагранзе, желая сделать дорогу до порта и обратно комфортной для жениха. Кристиан пребывал в блаженном состоянии полусна, время от времени гладил Доминико по руке, медленно и размеренно. Сон, чудесный сон, волшебный. Неужели он стал реальностью? Но даже в юности, когда Кристиан еще верил в сказки и то, что сумеет найти идеал возлюбленной, он не мог представить себе того, что однажды они сбудутся именно так.
- Я так тебя люблю, - пробормотал он.
Нет, он четко осознавал, что Доминико не идеален, да и не бывает таких. И он - не девушка, так что придется поступиться кое-чем, чтобы их союз принес закономерные плоды. И сагранзец тот еще тиран и деспот, который, хоть и младше, все равно стремится к первенству и главенству. Но все равно, Кристиан был счастлив.
- Я тебя тоже, mi caro, mi felicidad.
- Любовь, - улыбнулась Бекки своим мыслям.
- Да уж, никогда прежде не видел дона Доминико таким, - согласно качнул головой Анхель.
- Как по мне, так если эта ваша любовь заставляет милордов питаться как следует, то я согласен, - заявил Уолтер.
Бекки только улыбнулась, прекрасно зная, как ее лорда уговаривали поесть. Забота Доминико не оставила ее равнодушной, за своего милорда девушка была спокойна.
- Уолтер, не ворчи.
- Я уже не ворчу, Красотка Бекки.
- Да какая я тебе красотка, - Бекки вспыхнула, сердито отвернулась, отвела от узкого оконца плотную штору и принялась смотреть на мелькающие мимо деревья. И почему Уолтер ее все время дразнит? Чуть ли не с того момента, когда она появилась в доме пять лет назад, зареванная и не понимающая, зачем красивая леди привела ее к себе. Тогда Уолтер и решил взять над найденышем опеку. И принялся называть ее так. Хотя сама Ребекка не считала себя хоть сколько-то привлекательной. Маленькая сирота, которую благородная леди подобрала на улице, когда Бекки решилась попросить милостыню возле церкви у красивой дамы - вот и все. Какая ж она красотка? Как-то проходило мимо ее сознания то, что сиротка выросла и стала очень симпатичной, пусть и немного простоватой девушкой, с копной золотистых, с легкой рыжинкой, волос, чуть вьющихся, и огромными голубыми глазами. Да, по сравнению с красавицей Кристиной, Ребекка проигрывала по всем статьям. Но стоило посмотреть на нее отдельно от леди Сент-Клер, и становилось ясно, что Бекки - чудо. Но Кристиан комплименты ей не отвешивал, сохранял отношения в ровном тоне, чему Бекки была благодарна.
Она сперва побаивалась тайны лорда, но быстро приноровилась, поняв, что разница их полов совсем никакой роли не играет, ее лорд был неизменно вежлив и мил в любой ипостаси, а еще дарил чудесные подарки, угадывая, как порадовать Бекки и не заставить отказываться в слезах из-за дороговизны. Вышивания, ленты, гребни, платье на двадцатилетие, оставшиеся пирожные, которые подсыхали, но в лорда больше не лезли.
Сначала ей было трудно успеть сделать все и для леди, и для лорда, но почему-то он совсем не сердился, если приходилось ждать мужской домашний костюм после бала в женском облике, или уютное, без корсета и прочих извращений, платье, когда лорд приезжал с охоты, валился с ног и желал ощутить себя слабой женщиной. Постепенно Бекки приноровилась, просто согревала разом два комплекта одежды, готовила по два выходных костюма и виртуозно врала напропалую гостям о том, что леди Сент-Клер пока не может их принять по причине того, что с утра ей взгрустнулось, как обычно обозначали женские недомогания. Или что лорд вернулся с бала, где напробовался вина, ну вы же понимаете, что я не могу разбудить его вот так сразу.
Сейчас, правда, мысли Бекки перескочили намного вперед, к свадьбе. Почему-то ей казалось, что это должно случиться скорее, чем загадывал лорд Даркмайр, твердо вознамерившийся дождаться собственного полного совершеннолетия, то есть - двадцати одного года. А то, что лорду-леди Сент-Клер к тому моменту будет уже двадцать шесть, он как-то не думал. Бекки фыркнула: мужчины! Вот милорд никогда не упускал из виду подобных мелочей, потому что был очень внимателен, в обеих ипостасях.
- Бекки, ты напоминаешь мне ежа из поместья, - усмехнулся Уолтер. - Надулась и фыркаешь. Уж не по нашему ли лорду?
- Дядя Уолтер...
- Молчу-молчу.
- И вовсе нет! - Бекки насупилась еще сильнее. - Просто думаю: а как же свадьба? Ведь обручен лорд Доминико с двумя, а на свадьбе один будет?
- Ну... свадьбу можно сыграть в Сагранзе.
- А можно и две свадьбы, - усмехнулся Анхель. - Но у нас никто не спросит, на ком женится дон Доминико.
- Это хорошо. Я хочу, чтобы у моего лорда была красивая свадьба. Такая же красивая, как он сам.
- А ты любишь своего лорда, Бекки? - лукаво прищурился Анхель, маскируя под этим напускным лукавством жгучий интерес.
- Конечно, - она покраснела. - Как можно не любить самого доброго и чуткого человека на свете?
- А если не как лорда? - допытывался сагранзец.
- И леди я тоже люблю, она самая прекрасная и добрая.
- Хм, я не о том, Бекки. Как мужчина, он тебе нравится?
Уолтер, уже давно тихо похрапывал - мягкое движение экипажа укачало его. Доминико и Кристиан тоже спали, Анхель видел это в щелочку между их частью дилижанса и господской. Так что можно было не бояться, что господа услышат то, что для их ушей не предназначено.
- Как... - Бекки покраснела и вспомнила голодное детство, уличное воспитание, а потом и обучение хорошим манерам от лорда. Так что Анхель получил только одну увесистую пощечину, хотя Бекки очень хотелось просто накинуться с кулаками. И почему этот... этот ужасный сагранзец расплылся в такой глупой улыбке после? Фырк! Мужлан!
Она отвернулась, нарочито игнорируя его.
- Ну, не сердись, Бекки. Здесь, на Островах, ужасные обычаи, вот я и спросил. Не хотелось бы... кхм... чтобы дон Доминико обманулся в лучших чувствах, - честно признался в половине правды Анхель.
- Что? Какие обычаи? - Бекки явно рассердилась. - На что вы намекаете?
- Ни на что, - мужчина даже замотал головой. - Ни на что касательно тебя, Бекки.
- Тогда к чему вообще весь этот разговор с какими-то грязными намеками и вашей пошлой улыбочкой?
- Никаких намеков. Просто хотел узнать кое-что.
- Что? Что мой лорд - благороднейший человек на свете?
- И это тоже.
Бекки нахмурилась, не понимая, что такое имеет в виду этот наглец. Но продолжать разговор Анхель не стал. Девушка расправила на коленях ткань дорожного платья и вознамерилась немного подремать. Сагранзец вынул из рундука плед и накинул его на Бекки, стараясь укрыть и ее плечи, и ножки.
- Спасибо, - пробормотала Бекки, устраиваясь поудобнее.
Анхель добавил в жаровенку еще древесного угля, проделал то же с жаровенкой на половине лордов и закутался в плед сам. Можно было отдыхать, пока не прибудут на станцию, где можно поесть горячего и накормить лошадей.
Бекки улеглась маленьким клубком, решив попытаться выспаться. Диван позволял вполне комфортно устроиться: лорд Даркмайр не пожалел денег, и вместо деревянных ледяных скамеек были набитые конским волосом широкие тюфяки, почти теплые. Бекки сложила ладони под щекой и засопела, убаюканная покачиванием.
Через четыре часа все постепенно стали просыпаться от того, что уголь прогорел, и в дилижансе стало холодно. Анхель кинулся разжигать их снова, Уолтер вытащил из рундука под сидением дорожный погребок с холодными закусками и приборами, Бекки достала из саквояжа чайничек, а бутыль с водой они захватили еще из дома. Вскоре уже побулькивал кипяток, а над жаровней на треноге разогревались крохотные мясные колбаски, которых запасливый Валенсо не пожалел в дорогу на всех.
- Я выспался, - заявил Кристиан. - Причем совершенно.
Доминико рассмеялся:
- В пути замечательно спится, если только знать, как устроиться с комфортом. Когда я ехал из порта в Савентум, после не чуял ни спины, ни ног, ни того, что между ними - до того неудобным был экипаж.
- Какой ужас, - искренне посочувствовал ему Сент-Клер, потягиваясь и выгибая спину, как кот.
- Лорды желают перекусить? - из-за занавеси появилась Бекки с подносом, за нею следом выбрался Анхель, несущий раскладной столик с согретыми закусками.
- Да, спасибо, Бекки, ты чудо. Как и всегда.
Девушка зарделась и смущенно опустила глаза. Расспросы Анхеля еще тревожили ее, не давали покоя. Зачем он задавал эти странные вопросы? Неужели и так не понятно, что ее лорд - само совершенство, и порокам аристократии не подвержен? Он ведь даже играть перестал!
Кристиан перестал смущать девушку, переключив внимание на еду. В пути проснулся просто зверский аппетит, закуски были уничтожены в мгновение ока. Доминико только посмеивался, поедая обернутую тонким пластиком сыра колбаску.
- Что-то не так? - Кристиан все же сперва прожевал и проглотил, а потом уже стал расспрашивать.
- Все так. В дороге всегда хочется перекусить, Валенсо знал это, потому еды у нас столько, что хватит на сутки и еще останется подъесть на корабле. Кстати, мы плывем на "Королеве Августе".
- Ого... Ну, хотя я спокоен за наше плавание. Доберемся, как по ровной глади.
- Должны. Это самый комфортабельный корабль, созданный специально для перевозки пассажиров. Ну, если не считать "Короля Георга I", конечно, но он, как мне сказали, отправился к берегам Новой Хиджали.
- А расскажи про Сагранзу. Какая она? Там много солнца?
Кристиан выспался и готов был пытать жениха расспросами. Доминико устроил его поудобнее, прижимая к себе.
- Сагранза... Географику ты и сам учил, и знаешь, что Империя простирается от моря Корсы на юго-востоке, границ Империи Балтов на северо-востоке до Атрейского моря на западе. И там есть не только солнечные виноградники, но и непроходимые леса, населенные чудовищными волками, заснеженные горы, реки, похожие на моря, через которые невозможно перекинуть мост силами человека. Много чего там есть, и я видел лишь малую часть Сагранзы, хотя люблю путешествовать. Кастанья, Энилья, Скапри да предгорный Эксарт - вот и все, где я пока еще успел побывать.
- Это так красиво, виноградники. Я бывал в Иссии. Это там делают то игристое вино, которое подают на всех приемах. И неподалеку от Кэр-Ис та провинция с виноградниками.
- Самый южный из Островов? Давай, ты расскажешь о том, где побывал? А Сагранзу увидишь своими глазами, это лучше тысяч слов.
- Ну, я бывал мало где, разве что Иссиа. А еще Фиорин, земля, где нет ни одной змеи. Я не верил этой легенде, а потом сам увидел...
Кристиан с восторгом рассказывал о стране, где верят в маленьких волшебных созданий, о другой стране Островов, суровом краю вереска и гор.
- Фейри? - откликнулся Доминико. После встречи с Двуликим он заинтересовался легендами.
- Да. Танцуют при луне. Я пытался найти, но не смог.
- А у нас не так много волшебных существ, и почти нет симпатичных, - рассмеялся Доминико. - Есть иратшоах, что-то вроде здешних брауни, нечистики, склонные за вознаграждение помогать крестьянам, а есть и тибицена - адские твари, стражи проходов в преисподнюю. Но, как говорят люди, в древности в горах Кастаньи жили существа, похожие на людей, обладавшие сверхъестественными способностями. Их отличали серые глаза и длинные волосы, порой достигавшие такой длины, что, сплетенные в косы, тянулись далеко за спиной этих созданий. Их называли мале или малефис - злые. Говорят, мой предок, Алехандро Красивый, однажды на охоте увидел деву малефис. Он поймал ее и привез в свой дом, сделав своей женой. Оттуда, мол, у всех герцогов Саматти дурной нрав и серые глаза.
- Красивая легенда. А легенда о нас она менее связана с любовью. Некогда люди объявили всех близнецов порождением зла и принялись убивать по одному из пары. Матери топили детей, отцы сбрасывали их со скал. У королевы Островов родились близнецы. Чтоб спасти их, она превратила детей в одно целое.
- У нас говорят, что у близнецов - одна душа на двоих, и разлучать их нельзя. Иногда я в это верю. Познакомишься с моими сестрами - тоже поверишь. Отцу придется сильно постараться, чтобы найти этой паре взбалмошных девиц мужа, чтоб окоротил, - Доминико поцеловал жениха в щеку. - А мне повезло с тобой, mi caro.
- И еще как, - задрал нос лорд Сент-Клер.
- А вот тебе со мной повезло ли - это еще бо-о-ольшой вопрос, - фыркнул Доминико.
- Думаю, что очень повезло, - Кристиан улыбался. - Ты ведь такой...
- Ужасно невоспитанный, своевольный, наглый, да еще и собственник впридачу? - уточнил юный лорд.
- Именно такой. Но это мне и нравится.
- А еще я тебя люблю.
И уже за это можно было простить Доминико половину, если не все его прегрешения.
- А твои родители точно нормально отнесутся ко мне?
- Что значит "нормально"? - поинтересовался Доминико. - Они отнесутся к тебе, как и к любому человеку, которого я мог бы выбрать в супруги, с должным вниманием и интересом. Будь готов к извечному женскому любопытству и каверзным вопросам матушки и сестер, особенно, когда предстанешь перед ними в женском обличье. И к серьезным беседам с отцом, ну... потому что он - отец, этим все сказано. Но никто не станет относиться к тебе предвзято плохо, это нонсенс.
- Хорошо, - Кристиан слегка успокоился. - Я буду рад знакомству с твоей семьей. С моей ты знаком.
- О, да. Леди Дамайн меня очаровала, - смеясь одними глазами, кивнул Доминико. - Сначала я думал, что лорд Джон не женат, представляешь?
- Да. Тетя очень милая. И тихая. Но она та еще язва.
- Ты у нее научился? Кристо, а... твои родители?
- Мама умерла родами младшей сестры. Отец... Он ушел, не выдержал.
- Давно? - Доминико поглаживал его по руке, представив, как это - остаться одному, без семьи, без родителей, и ужаснувшись.
- Мне было четырнадцать. Не такой ребенок... Но все равно.
- Это ужасно, Кристо. Не представляю, что бы делал я, случись такое... Но ты справился, и это прекрасно. Ты очень сильный.
- Мне помог дядя. И тетя. Они меня спасли.
- Я в неоплатном долгу перед ними, - серьезно сказал Доминико.
Кристиан загрустил и стал смотреть в окно.
Глава десятая
Через час экипаж подъехал к почтовой станции, где можно было согреться в жарко натопленном помещении и поесть горячего. Ну, и ноги размять, само собой. Кристиан отправился гулять, разминая шею и плечи. Потом его позвали отобедать, пока в дилижансе устанавливали большую металлическую печь и прогревали его. А после сытного обеда и в тепле, да под мерное покачивание и неспешный рассказ Доминико о доме Кристиан снова уснул. И соизволил проснуться лишь тогда, когда экипаж снова замедлял ход.
- О, ты проснулся, - улыбнулся ему Доминико. - Мы прибыли в Англас, здесь заночуем в гостинице, а к вечеру завтрашнего дня уже будем в порту.
- Хорошо, - Кристиан потер глаза. - Извини, я скучный. Сплю все время.
- Кристо, - Доминико рассмеялся, - просто я проснулся раньше, а уснул позже. В пути можно лишь дремать да разговаривать, здесь даже почитать толком не выйдет. Давай, сейчас прикажем подать горячей воды, умоемся, отужинаем и прогуляемся по городку, если ты захочешь.
- С тобой рядом - куда угодно.
- Прямо-таки куда угодно? Тебе или мне? Или нам обоим? - Доминико обнял жениха, крепко - не вырваться, пытливо заглядывая в лицо. В темноте казалось, что серые радужки его глаз наливаются лунным свечением, это было жутковато.
- Думаю, договоримся как-нибудь, - Кристиан полюбовался на это мерцание, хотя где-то внутри было самую чуточку холодно от страха. - В конце концов, еще столько мест, где мы не побывали вдвоем.
- Проще говоря, весь мир, - Доминико приблизил лицо к нему, но вместо поцелуя потерся носом о нос, как ребенок.
- Да, это будет неплохо, посмотреть целый мир. У нас есть пара лет, попробуем объехать как можно больше... - Кристиан засмеялся и поцеловал его в нос, потом шутливо лизнул.
- А никто не сочтет это нарушением этикета? - озабоченно нахмурил густые брови Доминико.
- Вряд ли. Мне двадцать два года. Чем я старше, тем тяжелее будут роды, - Кристиан смущался, но поговорить об этом было необходимо. - И нам нужно несколько наследников, Доминико. А между рождениями детей должно пройти хотя б какое-то время.
- Что ты предлагаешь, mi caro? - сагранзец внимательно смотрел, готовый выслушать любое решение жениха.
- Я предлагаю провести первую брачную ночь после свадьбы, не дожидаясь твоего совершеннолетия. Или, по крайней мере, не откладывать до него. В двадцать шесть я буду староват для нескольких родов.
Доминико задумчиво покусал губу.
- Вернемся к разговору о свадьбе уже в нашем доме. Кристо, ты ведь еще не знаком с моими родителями. Посмотришь на отца и испугаешься, ведь я удался похожим на него, и характером тоже.
- Ну, не думаю, что меня что-то может напугать, я слишком счастлив.
Кристиан беспечно лизнул жениха в нос еще раз. Юноша просто подхватил его на руки и понес в гостиницу, отогревать, кормить и купа... нет, пока еще нет. Но если родители дадут добро, то никто не мешает вызвать в Сагранзу лорда Дамайна с супругой, чтобы было, кому вести к алтарю его жениха. Или невесту.
- Кристо, а у алтаря я буду обнимать мою драгоценную донну или не менее драгоценного дона?
- Ну, все зависит от того, что проще достать - платье или костюм, - пошутил Сент-Клер. - Но вообще... Не знаю, мы решим это потом, хорошо?
Доминико покладисто согласился на "потом", думая, что ответ, в принципе, очевиден: матушка уговорит Кристиана принять женский облик, ведь репутация семьи Саматти тоже вещь немаловажная, и люди должны будут видеть, что наследник фамилии женился, значит, его дети будут, предположительно, его детьми.
- О, наконец-то полноценный ужин. А где Бекки? - Кристиан заволновался, стал оглядываться.
Ребекка нарисовалась в поле его зрения, словно по волшебству. Правда, выглядела как-то бледно, да еще и носом пошмыгивала.
- Ай-я, это плохо, - покачал головой Доминико. - Анхель, ты брал саквояж с лекарствами?
- Конечно, дон Доминико.
- Ну, так займись девушкой, пока она не разболелась не на шутку. Мы сами о себе позаботимся.
- Но я должна позаботиться... пчих... о моем лорде... пчих...
- Бекки, иди с Анхелем и дай привести себя в порядок, я вполне могу сам переодеться, - Кристиан взял ее за плечи и повернул в сторону Анхеля.
Доминико посмотрел вслед двум слугам, сощурив глаза. Уже не лунно-серые а, скорее, темно-серые, как грозовое небо.
- Анхель положил глаз на твою Бекки-красотку.
- Что??? На мою бедную Ребекку? - возмутился Кристиан. - Девочка и так в жизни натерпелась!
- Он же не собирается ее есть, - сагранзец фыркнул, смешливо щурясь. - Тебе не нравится мой слуга?
- Мне нравишься ты, Доминико. И я отвечаю перед своей совестью за безопасность Бекки.
- Нас с Анхелем воспитывали одинаково.
Кристиан немного поколебался, но согласился, что доверить Бекки Анхелю в таком случае он вполне может. А им с Доминико лучше пойти и поужинать, наконец.
Ужин был простым, никто Уолтера не пустил на гостиничную кухню, конечно же, но вполне устроил и Кристиана, и Доминико. А темный густой эль вместо вина привел сагранзца в детский восторг - он прежде не пил такого.
- Нравится? - Кристиан был горд так, словно эль варил самолично. - Только не увлекайся, darling, это все-таки спиртное, пусть и бесподобное.
- О, да, я уже ощутил. Странно, голову не туманит, вроде бы, но вот в ноги бьет, как воротный таран...
- Я тебя придержу, не бойся. Это эль, очень популярный напиток в некоторых тавернах. Помогает расслабиться.
- Если я не дойду до комнаты сам, я умру от стыда! - экспрессивно воскликнул юноша, вызывая улыбки у трактирщика и постояльцев.
Кристиан улыбку скрыл, думая, что Доминико дошел бы... Если б остановился после второй кружки. Но хороший эль на то и хороший, что пьется, как вода, незаметно опьяняя. И перед темпераментным сагранзцем стояла сейчас уже третья кружка, правда, выпитая лишь наполовину. А глаза юноши уже блестели хмелем. Но вот он посмотрел на выпивку, нахмурился и отодвинул кружку от себя. Видимо, осознал свое состояние. Удивительная все же сила воли и самоконтроль. Возможно, у него даже не будет слишком сильно болеть голова наутро.
- П-по-моему, мне уже хватит... Уж-же много, я бы сказал.
- Верно, - Кристиан от эля удержался, решив, что напьется молодого вина в Сагранзе, а сегодня хоть один из них должен быть трезвым. - Пойдем, darling, тебе нужно отдохнуть.
К концу высокой, как для обычной гостиницы, лестницы Доминико даже немного выправился и перестал покачиваться. Поддержать себя он так и не позволил, мягко, но непреклонно отказавшись. И даже не перепутал двери комнат.
- В Сагранзе говорят, что если хмель может свалить тебя с ног, то ты не мужчина, - попытался он оправдаться.
- Все в порядке, Доминико, это эль, его особенность в этом. Но пробовать юное вино Сагранзы я буду сразу, сидя в кресле, чтобы там же и уснуть потом. Идем, тебе надо хотя б умыться, я помогу.
- О, Праздник замерзшей лозы, - вспомнил Доминико. - Целая неделя, когда пьют только "ледяное вино", сделанное из оставленного на лозах до первых заморозков винограда. Правда, пьют прошлогоднее вино, но оно очень вкусное. Тебе понравится, - Доминико распахнул дверь в свою комнату и сразу направился к умывальному столику.
Кристиан пошел следом, проследить, что его счастье умыто, раздето и отошло ко сну. Холодная вода немного взбодрила Доминико, тот даже самостоятельно разделся, хмель лишил его стеснения перед нареченным, и Кристиан смог полюбоваться обнаженным смуглым телом на сероватых льняных простынях. Скорее бы уже первая брачная ночь. Да уж, у самого Кристиана сны явно будут весьма жаркими. Но простыней жениха он накрыл, отметив, что даже руки не дрожат.
- Спокойной ночи, Доминико, - и попятился к двери быстрым шагом, радуясь, что штаны очень удобного покроя и не топорщатся чересчур непристойно.
Юноша уснул сразу же, едва коснувшись головой подушки, так что даже не ответил. Так хотелось остаться, хоть кончиками пальцев провести по коже, похожей на кожицу персика, горячего от солнца. Да, это вам не бледнокожие островные юнцы, к семнадцати больше похожие на голенастых жеребят, чем на будущих мужчин. Доминико уже сложен, как мужчина, его мышцы уже налиты силой, которая позже перерастет в мощь и грацию хищного зверя. Пожалуй, насчет львенка Кристиан погорячился. Уже почти лев, только еще подросток, игривый и в то же время начинающий сознавать свою силу. В своей комнате граф Сент-Клер разделся и опустился в ванну, сменив ипостась, так возбуждение переживать было гораздо легче. А не думать о женихе никак не получалось. И как назло, еще и представал он перед внутренним взором раздетым, так соблазнительно раскинувшимся. Уф-ф-ф, не думать, не думать, не сходить с ума, она взрослая женщина, а не девочка лет семнадцати. Уговоры на тело действовали плохо. Признаться честно - вообще не действовали. Внизу живота все ныло и пульсировало, словно внутренности сворачивались и связывались в узел. И так же ныла грудь, отвердевшие соски просто требовали ласки, или хоть прикосновений.
"Я рехнусь прежде, чем он поведет меня к алтарю, Боже!"
Интересно, а получится ли приласкать себя так, чтобы вообразить, что это руки Доминико? Господи, приличные леди так себя вообще не ведут... И вообще не должны знать о таком. С другой стороны, никто ведь и не узнает, она одна в комнате… Одна на двоих память была сущим мучением: Кристиан благочестивой сдержанностью не отличался, успев перепробовать и сменить множество любовниц... и любовников тоже. И каково это - получить удовольствие, Кристина знала, но только с этой стороны. Сама же она боялась подпускать кого-то так близко, ведь привычнее им все же было в мужской ипостаси, и опасения, что та изменится прямо во время соития, отравляли все. Но сейчас ей было безразлично, внутри полыхал огонь, который требовалось унять. Хорошо все же родиться мужчиной, хотя б знаешь, как и где нажать и погладить, чтобы женское тело получало наслаждение. Хотя применять такие знания на себе уж как-то слишком, наверное. Нет, лучше не думать и просто получать удовольствие.
Кристина подумала, а знает ли эту премудрость Доминико, но поднявшееся душной волной наслаждение вымыло из головы прочь все мысли. А потом силы остались лишь на то, чтобы сменить ипостась и улечься в постель, накинув теплую ночную сорочку. И сны снились весьма игривые, но тело уже не так пылало и требовало предаваться плотским утехам, хотя под утро Кристиан уже изрядно разворошил постель, мечась по ней. Два месяца! Всего лишь два месяца рядом с чужим, горячим и полным жизни и чувств юношей истончили самоконтроль. Когда Кристиан осознал это, стало страшно - неужели сагранзец проник под его ледяную и ядовитую броню так скоро и глубоко, что он готов умолять о свадьбе немедленно по приезду, лишь бы получить его сразу же, без долгих проволочек? Привязать к себе? Да полноте, возможно ли удержать льва на шелковой ленте? Нет, это как-то уже слишком. Наверное. Вот так сразу, требовать супруга всего и целиком себе. Еще и какую-то ерунду нес про рождение детей… Кристиан рывком перевернулся и уткнулся в подушку лицом. Стыдобище. Хотя и справедливо - через четыре года родить троих детей ему будет куда сложнее. И вообще то, что придется надолго застрять в женской ипостаси, пугало до непроизвольной дрожи. Он никогда так долго в ней не находился. И он даже не сможет сменить ипостась целых девять месяцев, да и потом разве что на пару часов, вспомнить, каково быть мужчиной. И обратно. А потом дети, как им объяснить, почему у них мама – мужчина?
Доминико оказался провидцем, правда, в причине страха ошибся: вовсе не родители его испугали Кристиана.
"Все отменить... пока мы еще не в море. Разорвать помолвку, найти себе тихую и покорную супругу, пусть она рожает... Я же не смогу... Нет, нельзя, Доминико... я же люблю его! Неужели этого недостаточно?!"
Подушка полетела в стену. Кристиан яростно желал сбежать, пока еще не стало слишком поздно. И так же яростно хотел остаться. Решать нужно было сейчас, немедленно. Потому что вечером они уже будут на борту "Королевы Августы" и с вечерним приливом выйдут в море. Можно было сейчас одеться, постучать в комнату к Доминико и сказать, что передумал, что не будет никакого путешествия в чужую страну, свадьбы и прочего. Кристиан был уверен, что сагранзец примет это его решение. Вот только теплый свет его глаз навсегда погаснет для лорда Сент-Клер. Или можно было просто сбежать. Кто его будет останавливать? Доминико наверняка пока еще не проснулся. Кристиан отправился умываться. Вода вернула ясность мысли. Нет, он останется. И будет свадьба. Он не трус, и то, что несколько лет придется провести в женской ипостаси, лишь изредка возвращаясь в мужскую, его не испугает! И родовые боли... О, Боже...
- Сбежать... Сбежать... Господи, нет, нельзя...
В дверь постучали.
- Милорд, утро, - голосок Бекки звучал немного простуженно, но вполне бодро.
- Да, Бекки, - Кристиан открыл дверь. - Как ты себя чувствуешь?
- Уже хорошо, милорд. Хоть этот наглый отравитель и напоил меня премерзкими микстурами, но они помогли, - Бекки улыбнулась. И тут же нахмурилась: тени под глазами и общий вид лорда Сент-Клер говорили о неспокойной ночи или же слишком раннем подъеме. - Что-то случилось, милорд?
- Нет, Бекки, ничего страшного. Я думал о своем женихе всю ночь.
Против истины Кристиан даже не погрешил. Девушка чуть покраснела, видно, поняла его несколько иначе.
- Прикажете завтрак? Лорд Даркмайр уже встал и ожидает вас внизу. Правда, он приказал дать вам выспаться...
- Да, я скоро спущусь. К завтраку, - Кристиан кивнул. - Да. Я выспался.
Бекки помогла привести в порядок весьма запутавшиеся волосы и удалилась сообщить о завтраке. Кристиан еще немного помедлил, но все же оделся и спустился вниз.
Глава одиннадцатая
- Доброе утро, Доминико, как спалось?
- Доброе утро, mi caro, - сагранзец улыбнулся, - спалось, как во младенчестве, правда, утром слегка ныла голова, но уже прошла. И мне сейчас очень стыдно - упился элем, как... как портовый грузчик дешевым вином. Больше никогда!
- Ну-ну, не зарекайтесь, - Кристиан даже улыбнулся почти беспечно.
- Обычно я держу слово. А что с тобой, Кристо? Вчера ты почти не пил, я помню, но выглядишь так, словно в черепе черти пляшут тарантеллу.
- Всю ночь думал о тебе. Не выспался.
- Похоже, мысли были далеки от радостных, - Доминико понизил голос и кивнул: - Садись, Кристо, пока не подали завтрак, расскажи, что надумал.
Чертов маркиз, похоже, не только глаза и нрав от малефис унаследовал. Или от кого там еще.
- Ничего, Доминико, как раз ничего я и не надумал. Сохраняем статус-кво, - Кристиан развел руками.
- Значит, едем в Сагранзу, - полуутвердительно, полувопросительно сказал юноша, внимательно, не отрываясь и даже не моргая, глядя в глаза жениху. - Я боялся, что ты сбежишь сегодня. Даже не знаю, что бы я тогда делал.
- Ну, я решил не сбегать. Не смог потерять тебя. А с чего ты взял, что я собираюсь удрать, сломя голову и не оборачиваясь?
Вот тут Доминико смутился, слегка краснея.
- Я довольно рано проснулся. Стенки тут тонкие, комнаты у нас рядом. А ты и во сне разговаривал, и, проснувшись, иногда бормотал...
- Мы едем в Сагранзу. Знакомиться с твоими родителями. А вот и наш завтрак.
Вместо благодарностей и прочих слов Доминико просто на пару секунд сжал его ладонь, погладил по запястью кончиками пальцев и отпустил.
Кристиан принялся воздавать должное сытному завтраку. Традиционное блюдо, состоящее из жареного бекона, помидоров и грибов, омлета или глазуньи, сосиски, тушеной в томатном соусе фасоли и кусочка поджареного хлеба. Один прием пищи, насыщающий на целый день. Рядом тяжко вздыхал Доминико, которого просто в ужас приводила вся эта тяжелая жирная пища, но ел, старательно пережевывая. Конечно, он бы сейчас лучше сыра с оливками, да кофе с такими забавными длинными заварными пирожными употребил. А потом через пару часов еще чего-нибудь легкого. Сагранзцы питались разнообразно, понемногу, но часто.
Кристиан насытился и решил, что теперь целый день про еду даже думать не сможет. Впечатление оказалось обманчивым: в пути есть захотелось довольно скоро, так что они остановились на обед на такой же станции, что и вчера. А к вечеру дорога пролегла по высокому, обрывистому берегу над морем. Здешний порт был единственным пригодным для швартовки местом на всей юго-восточной оконечности острова Сакс, самого большого из всех Островов. С моря его защищали острые клыки Престонской банки, словно челюсти исполинского дракона, издохшего и затонувшего в незапамятные времена. Море казалось свинцовой гофрированной доской для стирки, оброненной великаншей Нгрюд.
- Сколько это вижу, столько и не могу привыкнуть к этому, - признался Кристиан. - Море... оно великолепно. И пугающе.
- Это здесь. Через трое суток плавания оно меняется, как будто становится совсем другой вода. А море Корсы вовсе другое, как ласковый котенок, игривое и теплое.
- Жду не дождусь, когда смогу это увидеть.
- Скоро, - пообещал Доминико. - Ты к качке как? От "морской болезни" средств пока не придумано, кроме привычки, а плыть нам долго.
- Нормально переношу, если ипостась не менять.
- Тогда я спокоен.
"Королева Августа" возвышалась на внешнем рейде, как темная глыба, лишь слегка подсвеченная огоньками фонарей.
- А, господин маркиз? Мы ждем вас, - встретил их на причале боцман, посланный специально для того, чтобы забрать последних пассажиров. - Уж каюты готовы, скоро прилив.
Кристиан взглядом приободрил растерянную Бекки, явно побаивавшуюся довериться морю. И двинулся вслед за Доминико в шлюпку. Десяток дюжих матросов налегли на весла, взвизгнувшую от попавших на плащ и лицо брызг Бекки совершенно естественным жестом прижал к себе Анхель, Уолтер невозмутимо восседал на скамье, как чиньский император, хоть и побледнел. Кристиан от брызг только фыркнул как сердитый кот, которому попала в нос вода. Доминико же весь словно уже летел по волнам впереди корабля, глаза горели восторгом и потусторонним светом. Странно, как это Кристиан раньше его не замечал? Теперь это уже не списать на отсветы луны или отблеск светильника. Но все равно, красивое зрелище. Видно, и вправду нелюдская кровь. Впрочем, он и сам не совсем обычен, а подобное притягивает подобное, это еще древние заметили.
- Вы настолько прекрасны, лорд Даркмайр, что я начинаю побаиваться, как бы вас не утащили на морское дно ревнивые сирены.
- А ты веришь в сирен? - усмехнулся Доминико, хитро щуря глаза.
- Конечно, один капитан, которому я доверяю, клялся, что видел их, пляшущих и играющих в море.
- Он прав, - прогудел боцман, - только того, господа хорошие, неча про дев морских в море болтать попусту, накликать недолго.
- Все, молчу, - засмеялся Кристиан.
Сагранзец же только светил глазами, продолжая улыбаться так, будто что-то знал, но не хотел говорить. Интересно, а в теплом море Корса морские девы водятся? Если да, то сероглазый демоненок наверняка не раз становился их... партнером по танцам в лунном свете. Интересно, сколько у него вообще было любовниц? Этот вопрос надо непременно выяснить, решил Кристиан. Непонятно, зачем ему было нужно это "сакральное" знание, но вот зудело, кололось внутри желание узнать. Хотя, при должном старании объяснение найти было можно - умеет ли Доминико вообще обращаться с женщиной в постели? Учитывая, что леди Сент-Клер ему твердо вознамерилась отдать невинность.
Пока шлюпка шла к внешнему рейду, пока разгружался с нее багаж, а молоденький лейтенантик королевского флота показывал им две каюты, расположенные дверь-в-дверь на верхней палубе громадной "Королевы Августы", он продолжал мысленно гадать: "Умеет? Нет, не думаю. Он так смущается и краснеет каждый раз, касаясь меня. Или это только оттого, что касается он меня-Кристиана? Да и семнадцать... Я в этом возрасте уже... кхм... кажется, трижды или четырежды доказал, что уже мужчина".
- Бекки, ты точно сможешь одна находиться в каюте?
Бледная как смерть, девушка тихо пробормотала, что сможет. И свои обязанности по уходу за лордом тоже сможет выполнять в полном объеме.
- В этом нет нужды, Бекки. Здесь ты - пассажирка, а все обязанности выполняют стюарды. Так что постарайся расслабиться и просто отдохнуть. Если будет сильно мутить, вызови стюарда, он принесет тебе крепкий чай с лимоном, - покачал головой Доминико. - Я специально купил четыре каюты первого класса, чтобы никто по кораблю в качку не бегал.
Бекки слабо улыбнулась:
- Буду совсем как леди.
Вскоре заскрежетали якорные цепи, что-то загремело и затрещало, хлопнули, словно громыхнул гром, поднятые паруса, заскрипел переборками корабль, разворачиваясь мористее. И началось путешествие Кристиана, первое в его жизни, за Атрейское море. Первым делом Кристиан проверил, как он себя чувствует. Самочувствие было превосходным. Вторым делом он отправился проверять, как расположилась Бекки. Девушка была бледна, часто сглатывала и очень неважно выглядела.
- Извините, - пролепетала она. - Я даже не знаю, что со мной, раньше так никогда не было даже в самом плохом экипаже.
- Я вызову стюарда. Он позаботится. Или попросить Анхеля?
Бекки залилась краской и даже забыла на время о морской болезни. Кристиан мысленно поставил ее рядом с доверенным слугой Доминико и мысленно же усмехнулся: красивая будет пара, что ни говори. Он даже передумал запрещать Анхелю "подкатывать" к Ребекке. Если у них все сложится, то... то его малышке-Бекки обеспечен титул баронессы. Слова с делом у него не расходились, потому, состроив самое скорбное лицо, какое мог, Кристиан отправился к Анхелю просить присмотреть за "бедной девочкой, в жизни не путешествовавшей дальше Островов".
- К тому же, во всех путешествиях Бекки всегда была со мной, она никогда не оставалась одна. Я, конечно, мог бы попросить Уолтера присмотреть за ней, но мой старый ворчливый повар тоже неважно переносит качку.
- Да, конечно, дон Кристиан, - с готовностью закивал черноглазый сагранзец, нырнул в рундук, вытаскивая аптечку.
Что ж, за Бекки можно было быть спокойным. Кристиан про себя ухмыльнулся и пошел в свою каюту, обживаться и смотреть на море. И думать про русалок и Доминико. О том, что зря он так подробно представлял себе почему-то обнаженного жениха в нежных объятиях морских дев, он подумал только тогда, когда стало почти больно от врезавшейся в самое нежное место ткани брюк. Пришлось быстро решать проблему и клясться, что никогда не будет маяться развратными мыслями. Впрочем, когда-то он сам говорил Доминико "Не зарекайся", совсем недавно.
Не думать о женихе не получалось. Все равно, как в той несмешной шутке про белого слона. И мысли про детей. И опять же, ипостась при знакомстве с родителями и далее. Так, вот о последнем стоило бы подумать поподробнее. Стань он девушкой, и это может быть воспринято, как фатальное нарушение этикета, еще бы, путешествовать с будущим мужем в компании даже не престарелой матроны, или дуэньи, как говорят в Сагранзе, а молоденькой служанки и повара... Ужас. Кошмар. А если так, что скажет аристократия Сагранзы? Кажется, Доминико упоминал, что его отец - родственник короля? С другой стороны, на метаморфов законы не распространяются и так над ними не довлеют. Но для этого надо признаться открыто.
- У-у-у, ну что же в моей жизни все так сложно?! - Кристиан запустил руки в волосы. Впрочем, быстро успокоился. Ну, пусть он признается открыто в том, кто он, там, в Сагранзе. До Островов эти новости вряд ли дой... Нет, если герцог Саматти и впрямь родич короля, то дойдут, рано или поздно. Хм... Ну, король Георг прекрасно знает, от кого его род пошел, и как прабабка его прабабки превратила своих детей, а затем спасла и остальных близнецов королевства. Он поймет. А остальной двор?
- О-о-о!
В дверь каюты постучали.
- Милорд, не желаете чаю?
И почему он надеялся, что это будет Доминико? Как приворожил его этот чертов сагранзец!
- Да, желаю, - ответствовал Кристиан.
Чай - это неплохо. На распитие чая можно пригласить Доминико.
- А-а-а, ну что это такое?
Правда, вопль измученной души прозвучал шепотом: не хватало еще, чтоб сбежалось полкоманды. И несчастный чай Кристиан выпил залпом, словно это напиток был виновен в тяжких мыслях. Стоило признать, что чай был хорош. Но сидеть в одиночестве становилось невыносимо.
- Так, я старше, я выдержанней, я, в конце концов, мужчина. Интересно, все же, было или нет?
- Что именно? - раздался от двери голос Доминико. - Ты не запер дверь, и она была приоткрыта.
- А... Проходи, побеседуем о любви и прекрасных дамах в прозрачных сорочках. И без оных.
Маркиз поднял бровь, но уточнять не стал, прошел к креслам у чайного столика.
- Расскажи о своих победах на любовном фронте, - сразу взялся за дело измученный мыслями Кристиан.
На лице Доминико промелькнуло удивление, понимание и, наконец, едва заметная улыбка обосновалась в уголках губ.
- Хочешь узнать, не робкий ли девственник перед тобой?
- Именно, - с охотой подтвердил Кристиан.
- Нет, не девственник. Уже давно.
- Отлично, - с облегчением выдохнул Кристиан.
- Почему? - в глазах Доминико плясали черти.
- Потому что хоть один в брачную ночь должен иметь опыт.
- Надеюсь, моего опыта хватит на двоих.
Кристиан кивнул:
- Я тоже надеюсь. Потому что я вообще не представляю, как это все будет.
- Главное, что это будет, Кристо. Куда ты так торопишься? Почему?
Доминико поймал его за руку и усадил рядом, не отпустив ладонь.
- Все будет хорошо, обещаю. Разве ты не знаешь, что Двуликих благословила сама Судьба?
- Прокляла, скорее уж. Кто согласится принять такое...?
- Я. Или я - тоже проклятье? - юноша был серьезен.
- Нет, ты счастье, - Кристиан обнял его, вознамерившись украсть ну хоть один поцелуй.
Доминико на секунду замер, а потом, словно решив что-то для себя, поцеловал сам, перехватывая инициативу, запуская длинные пальцы в растрепавшуюся косу графа, прижимая к себе властно и напористо. На миг показалось даже, что к вкусу крепкого чая и лимона на его языке примешался вкус крови из прикушенных в пылу губ. Кристиан намеревался продлить поцелуй елико возможно дольше, раз уж его лев согласился. Как потом показаться из каюты с распухшими губами - не думал, мозг отказался мыслить, сославшись на отток крови. Он вцепился в жениха, стиснув ткань одежды в пальцах. Хотелось это тряпье содрать. Но разум уверял, что все должно быть до свадьбы целомудренно и невинно. Да и Доминико, хоть и целовался, как безумный, но руки держал на привязи, правда, тоже нервно стискивал пояс жениха и его волосы. Почти больно... и до головокружения хорошо, если бы только не было так плохо от возбуждения, вновь огнем охватывающего каждую клеточку тела.
Кристиан все-таки попробовал жениха оттеснить к постели. И поцелуй прервался, оставив желание завопить от разочарования.
- Нет, - Доминико отстранился. - Прошу тебя, не надо. Я хотел бы, чтобы все было не так... второпях и... Пожалуйста, mi amante.
- Хорошо, - Кристиан совладал с собой. - Я подожду. Но целуешься ты просто божественно.
- Ты тоже, - юноша осторожно провел по губам жениха кончиками пальцев. - Но я поранил тебя, прости, Кристо.
- Нет, ничего. Это приятная боль, - Кристиан облизнулся.
Доминико сделал шаг в сторону, медленно, как хищник, которым его называл граф, обходя его, будто подкрадываясь. Еще шаг, за спину, и прижался, обнимая руками за плечи.
- Помочь тебе? Это не будет считаться... хм... нарушением моего слова?
- Думаю, что не будет, - Кристиан говорил медленно. - И да, твоя помощь будет просто неоценима.
Доминико опустился прямо на ковер, утянув за собой и свою жертву, все так же обнимая одной рукой поперек груди.
- Откинь голову мне на плечо. Закрой глаза, mi caro.
Уверенная рука, ни разу не дрогнув, избавилась от пояса и раздернула шнуровку, ныряя под ткань. Кристиан долго выдохнул, устроил голову на плече Доминико, зажмурившись, отдавшись на волю руки жениха. И снова принялся нещадно кусать губы. Дьявол и преисподняя, это было совсем не так, как с собственной рукой! И не так, как с женщиной, и совершенно не походило на то, что он ощущал, когда спал с юношами. Это вообще не было похоже ни на что прежде. Горячие пальцы, уверенные, но такие ласковые движения, короткие прикосновения чуть шершавой ладони к груди, даже через плотное полотно сорочки - слишком чувственные, жаркие выдохи в шею. Кристиан забился, как выкинутая на сушу рыба, выплеснул семя и затих, счастливый и обессиленный, глядя в покачивающийся потолок и часто моргая.
- Вот так. Так лучше, правда, мой драгоценный? - Доминико убрал ладонь, не спеша вскочить и вытереть ее, придерживая обмякшего жениха.
- Ага, - губы еле шевелились, хотелось просто лежать и ни о чем не думать, нежась в объятиях Доминико.
Сагранзец поднял его на руки, стараясь не испачкать, переложил на кровать - довольно широкую, как для привычной ему моряцкой койки, но наверняка непривычно-узкую для Кристиана. Тот прикрыл глаза, погружаясь словно бы в теплый мех. Расслабиться и лежать - только это и осталось из всех желаний.
- Поспишь? - Доминико медлил, хотя ему было уже просто больно от непроходящего возбуждения.
- Да, - глаза уже не открывались, хотя Кристиан силился разомкнуть казавшиеся каменными ресницы.
- Тс-с, спи. Я люблю тебя, Кристо.
Доминико легонько коснулся его век и губ поцелуями и сбежал, чтобы в своей каюте еще влажной ладонью яростно ласкать себя, шепча имя - "Кристо... Кристо-о-о", и не понимать, кого имеет ввиду, Кристиана или его женскую ипостась.
Кристиан в этот раз спал спокойно и никакими мыслями не мучился. А проснулся с улыбкой, вспоминая, что снилось нечто хорошее, только не помнил, что именно. И еще не помнил, почему уснул одетым. Ну, почти одетым. Но потом память стала возвращаться, заставляя краснеть. Все-таки, он очень распущенное существо. Но каков Доминико! Ох, если он будет таким в их первую брачную ночь... Это будет счастливейшая ночь в жизни Кристиана. Если, конечно, он снова не уснет позорно после оргазма, и если этот самый оргазм не наступит через пять минут ласк. Главное теперь - дожить до этой самой свадьбы и первой ночи в обстановке постоянного соблазна. Он даже подумал, что согласен терпеть качку в облике Кристины, по крайней мере, не будет так ужасно стыдно, что брюки или панталоны трещат по швам в гульфике. И, к тому же, страдания отвлекут от мыслей о Доминико. Кристиан поднялся, приготовил себе платье, перекинулся и стал одеваться, верней, сил хватило лишь натянуть платье и залечь на койку.
Через час он сдался: лучше стыд, чем смерть от морской болезни. Кажется, немного штормило, и корабль раскачивался сильнее, чем он мог выдержать в женской ипостаси. Так что волей-неволей пришлось возвращаться. Кристиан решил, что ему скучно в одиночестве смотреть на волны, и пошел проведать Бекки. В каюте, отведенной для нее, обнаружились все трое слуг: кажется, Анхель собирался соблюдать хоть минимальные приличия, используя Уолтера, как "меч чести". Хотя сплетникам хватило бы зрелища того, как Бекки, невнятно причитая, полуобнаженной валяется на койке, а сагранзец колдует над маленькими круглыми сосудами, каким-то образом прикрепляя их к ее спине.
- Э-э-э... а что вы делаете? - удивился лорд Сент-Клер, ни разу еще не видевший, как ставятся банки.
Анхель объяснил.
- А у вас не в ходу такие средства, дон Кристиан?
Кристиан покачал головой, пожелал Бекки скорейшего выздоровления и выразил надежду, что лечение поможет ей:
- Если это тебя утешит, малышка Бекки, у леди Сент-Клер тоже морская болезнь, а при ее зеленых глазах оттенок кожи становится вообще чудесно-изумрудным.
- О-о-о, мои соболезнования... ай!.. леди Кристине. Ай! Да сколько ж можно?!
- Еще три, и все. Потерпи, красотка.
- Пятнистая буду, как жаба!
- Ну а кто видит твою спину под платьем? - резонно возразил Кристиан.
- Никто не увидит, но мы втроем будем знать, что там синяки, - упрямо насупилась девушка, сразу став совсем ребенком. Простуженным, да еще и страдающим от качки. Хотя средства Анхеля все же помогали.
- Синяки пройдут, - Кристиан и уговаривал ее как ребенка. - Они же не навсегда.
- Только потому и не визжу, - призналась Бекки. - Хотя это немного больно и страшновато поначалу. А еще этот отравитель обещал насыпать мне в чулки горчицы! - наябедничала она на Анхеля.
- Не в чулки, а в теплые носки, чтоб прогрелись ноги, - открестился тот.
- Ну, думаю, что вряд ли Анхель что-то сделает тебе во вред. И потом, разве ты не хочешь приехать в Сагранзу уже здоровой? Или ты решила заразить еще и меня, чтобы мы дуэтом чихали и кашляли на гостеприимных хозяев?
- Ой, нет, милорд, конечно же, нет!
- Тогда не хнычь, как дитя. Потерпи, скоро выздоровеешь.
Бекки уткнулась в подушку, решив, что немного потерпеть все-таки стоит. В самом деле, плохо будет приехать больной.
- Пойду прогуляюсь, - Кристиан направился к двери. - Полюбуюсь на море.
- Только осторожнее, дон Кристиан, - вскинулся Анхель, гасивший лучину. - Шторм довольно силен, это просто "Королева Августа" так велика, что качка почти не чувствуется.
- Обещаю, что меня не смоет в объятия стихии, - отозвался лорд.
Но, стоило сделать шаг за дверь, отсекавшую от коридоров первого класса верхнюю палубу, как он пожалел о своих опрометчивых словах. Было холодно - мгновенно замерзли руки и лицо, застучали зубы. И мокро - через леера то и дело перелетали пенные брызги.
- Ладно, утренний моцион отложим до лучших условий.
- Кристо! - навстречу почти бежал Доминико, на лице сагранзца была тревога. - Ты сумасшедший! Собрался познакомиться с... обитателями глубин сам?
- Нет, что ты, я ведь даже не вышел на палубу.
- Море непредсказуемо, Кристо. И ты замерз. Идем немедленно, я прикажу подать горячего чаю и твоих любимых пирожных.
- Откуда здесь мои любимые миндальные пирожные? - удивился лорд, следуя за женихом.
Тот только усмехнулся: за деньги даже среди моря может отыскаться и миндаль, и все прочее, что требуется для приготовления пирожных, а кок - совершенно случайно - может пустить одного из пассажиров в свое царство котлов и поварешек. Ненадолго.
Кристиан сразу вцепился в пирожное.
- М-м-м, божественно. Обожаю миндаль.
Похоже, придется Валенсо тоже кое-чему поучиться у Уолтера, подумал Доминико, в очередной раз подливая жениху в чашку крепкий терпкий напиток и укрывая его плечи одеялом. Кристиан, поглощающий любимое лакомство, жмурился, слизывал крошки с губ, и вообще выглядел очень довольно. Доминико вспомнил: так иногда выглядела мама, когда отец делал ей какой-нибудь милый сердцу, пустячный сюрприз, ничего не стоивший герцогу Саматти, но дорогой ей, как напоминание о чем-то в прошлом.
- Доминико, а ты почему не ешь? Тебе не нравятся пирожные? - спохватился Кристиан.
- Нравятся, но эти были приготовлены специально для тебя, - улыбнулся юноша. - Хотя я предполагал вручить их тебе после завтрака, а не вместо.
- Я поделюсь, я же столько не съем.
На блюде сиротливо лежали три пирожных, а Кристиан впечатления сытого человека не производил. Доминико взял одно, отломил кусочек хрустящей выпечки, подумал и поднес к губам жениха, словно корм к клюву птенца. Молча, только улыбаясь немного лукаво. Кристиан взял этот кусочек, еще и слегка прихватил пальцы Доминико, шаловливо лизнув. Чертей в серых глазах прибавилось. В эту игру в поддразнивания можно играть и вдвоем, а Доминико вчера понравилось... все понравилось. И даже то, что удалось сохранить хладнокровие до собственной постели.
- Кар... Или что там говорят голодные птенцы? - Кристиан явно не собирался питаться сам.
- Обычно они просто пищат, - сказал Доминико и положил ему в рот еще кусочек пирожного, позволив лизнуть кончики пальцев и ими же приласкав губы, якобы снимая крошку.
Так пирожные на порядок вкуснее, решил Кристиан. Все три бесследно исчезли в нем, и самым сладким для графа оказался приправленный поцелуем последний кусочек. Доминико тут же сгребли в объятия, собираясь целоваться до заката, как минимум. Вспомнился парк, лабиринт и вопрос, заданный Доминико: "Здесь о поцелуях можно забыть?" - "Поцелуи не считаются причиной немедленной свадьбы". Сейчас так хотелось, чтобы они считались! Они же на корабле, капитан имеет право обвенчать пару немедленно. А в багаже есть платье Кристины, цвета слоновой кости, почти что свадебное… Нет, так нельзя... Ну, просто нельзя. Нужно испросить благословение родителей Доминико, пригласить и дождаться дядю с тетей... Какой же он эгоист, все-таки, привыкший получать все и сразу, даже странно.
И опять ноги сами направились к постели, вкупе со всем телом и Доминико в объятиях.
- Это не я такой похотливый, это ты такой прекрасный.
- Охотно верю.
"А как глаза-то горят, Боже, словно лунный свет".
- Помочь тебе, Кристо?
"Ты ведь тоже хочешь, это видно, это чувствуется, даже не надо трогать руками, достаточно прижаться плотнее".
- Да, мне очень нужна твоя помощь.
"И надо перестать так глупо улыбаться! Боже, я как кот, которого кинули в тазик сливок... с миндалем...".
И снова уверенная ладонь поглаживала, ласкала, и ее было мало, так мало, что хотелось или заорать, или бесстыдно предложить себя уже, раздевшись целиком. Доминико не дал сделать ни того, ни другого, прикрыв его рот ладонью и не отняв ее, когда Кристиан вцепился в его пальцы зубами.
- Делаем ставки, господа, как быстро я сойду с ума, - хрипло пробормотал Кристиан.
- Тс-с, все хорошо. Потерпи немного, - сагранзец укрыл его, снова уложив в постель. - Я люблю тебя, и все у нас будет, совсем скоро.
- Ага, а в первую брачную ночь я буду совсем не так себя вести...
- Кристо, ты - это ты, в какой бы ипостаси не был. Ты просто не понимаешь, как искушаешь без слов, одним взглядом и движением веера, когда ты - она. И сейчас, как думаешь, легко ли мне сдерживаться? А легко ли понимать, что я хочу тебя, хотя никогда в жизни не испытывал влечения к мужчинам?
- Понимаю, это нелегко, наверное. Осталось совсем немного…
- Да, меньше недели, Кристо. Потерпи, хорошо? - Доминико наклонился к нему, поцеловал. В глазах жажда мешалась с волей в кошмарный коктейль, приправленный еще и болью. Кристиану стало стыдно: он ведь старше, а силы воли совершенно никакой. Ну как же так?
- Потерплю. Иди сюда... Ближе... Еще ближе...
- Кристо! - а голос дрогнул, сорвался на низкий рык голодного зверя.
Дразнить льва? Пожалуй, на такое способен только сумасшедший граф Сент-Клер. Но ему можно, он же сумасшедший, решил Кристиан. Пальцы подрагивали, как у ростовщика при виде груды золота, от алчности и желания немедленно изучить на ощупь все, абсолютно все! И это же не считается нарушением правил. Ну, то есть, попадает под категорию "ничего между нами не было". А ощупать жениха необходимо, ознакомиться с желанным телом.
"Видеть-то уже видел, правда, так и не рассмотрел как следует, идиот".
Жесткие курчавые волоски щекотали ладонь, их поросль тонкой дорожкой начиналась от ровной пупочной впадинки и уходила под шнуровку узких бриджей, натянувшихся над пахом внушительным горбом. Бедняга Доминико! Кристиан разобрался со шнуровкой бриджей. Жениху следовало помочь, чем быстрей, тем лучше.
- О, Мадонна!
- Ого...
Тихие возгласы слились в один. Кристиан подумал, что, черт возьми, он почти сочувствует и Доминико, и себе-Кристине - в первую брачную ночь обоим придется нелегко.
- Ладно, немного терпения и ласки...
Сейчас же понадобилось совсем немного этой самой ласки - юноша крепко закусил ребро ладони, выгнувшись под чужой рукой, редко, но сильно вздрагивая, щедро выплескивая густое семя. Кристиан снова его поцеловал, легко, ласково. Повисло молчание, но на удивление уютное. Он слушал успокаивающееся дыхание жениха, вдыхал смешавшийся запах их семени, непривычно-терпкий и чем-то напоминающий все тот же любимый миндаль... или яд. Было тепло и спокойно. А еще так убаюкивающе, хотя спать совершенно не тянуло. Нужно было бы привести себя в порядок, одежду. Но они не двигались, просто лежали рядом, соприкасаясь висками, растрепанные кудри Доминико щекотали Кристиану щеку и шею.
- Так хорошо. Мой теплый сонный лев.
- А ты похож на абиссинского кота, я только сейчас вспомнил, как же называется эта порода, - улыбнулся Доминико. - Такого... дымчато-персикового.
- Мяу, - гордо отозвался Кристиан, укладываясь поуютней. - А я честно пытался сменить ипостась, позеленел и решил не мучиться.
- И правильно. Боюсь, стюардам было бы невдомек, откуда в каюте лорда взялась леди, - Доминико властно пригреб его к себе под бок, обнимая тяжелой рукой. Можно, я чуть-чуть подремлю?
- Подремли, я тоже поваляюсь, как ленивая, породистая пушистая скотина.
- Угу... под боком у беспородного львенка, - пробормотал Доминико, закрывая глаза и проваливаясь в сон.
Львенок был куда породистей кота, но об этом Кристиан умолчал, пристроился в тепле и счастье. И задремал.
Глава двенадцатая
- Дорогой, ты уверен?
- Ты что, нашего сына не знаешь? Думаю, это будет лучшим выходом.
- Но так скоро...
- Mi caro, он уже вырос, и ты прекрасно знала, что так будет. Напиши этим родственникам нашей будущей... Diablo, до сих пор не могу понять, жена или муж будет у Нико?
- Супруг, дорогой, изначально это был мальчик, - кротко повторила герцогиня. - Надеюсь, ты будешь очень радушен, когда он прибудет.
- Надеюсь, он не будет похож на типичного сушеного аристократишку с Островов, - герцог Саматти снова заходил по кабинету, похожий на грозного черногривого льва. Да уж, сын удался в него и статью, и внешностью, и характером, взяв от матери лишь немногое, но очень важное: терпение и упорство.
- Как бы не выглядел лорд Сент-Клер, он - избранник нашего сына. И только это должно быть важно по-настоящему.
- Я не о внешности сейчас говорю, - отмахнулся герцог. - Однако утешает то, что он согласился приехать с Нико. Значит, не считает, что за Атрейским морем только неотесанные варвары. Ну, или готов передумать, когда увидит.
- Их семья была одной из самых древних на Островах, основатель рода когда-то сражался бок о бок с первым королем, но отказался от почестей и титулов, род Сент-Клер получил графство только при сыне первого лорда. Так что не думаю, что потомок Сент-Клеров способен передумать только из-за того, что ты нарычишь на него как голодный хищник.
- Люди мельчают, - пожал плечами дон Альери, - со временем. Обещаю сначала внимательно рассмотреть его, а потом рычать. Милая, так ты напишешь? Мой почерк вряд ли разберут, ты же знаешь.
- Конечно же, напишу, самым красивым почерком, - успокоила она мужа. - Что именно ты хотел бы передать им? Приглашение на свадьбу?
- Да, пусть собираются и выезжают. Уверен, что Доминико не станет тянуть четыре года. Хотя я не сомневаюсь в нашем сыне, он вполне может и подождать.
По каменной мозаике снова зацокали подбитые сталью сапоги герцога, когда тот принялся ходить вдоль полок с книгами. Вот же напасть, почему его так тревожит то, что его малыш Нико выбрал себе в супруги не совсем человека? Неужто сказалась кровь? У самого дона Альери она проявилась только полным иммунитетом к ядам, что было очень кстати. У его сына же, кроме этого таланта, было что-то еще. Отчего кровь малефис с течением времени не ослабела, а усилилась, он не знал.
- Он - вполне. Но вряд ли столько станет ждать его избранник. Милый, успокойся. Что тебя так тревожит? Ведь Нико тоже не совсем обычен, неудивительно, что одна легенда разыскала другую.
- Это и тревожит. Какими будут их дети? Ты знаешь, чего семье Саматти стоило в свое время отвратить гнев Церкви. Сейчас эти черные крысы слабы, но только потому, что брат прислушивается ко мне, а не к ним. Но я не вечен.
- Думаю, что дети будут любимыми, - герцогиня взглянула на него. - Я вышла за тебя замуж, зная, что дети родятся не совсем людьми, но я хотела этого ребенка и нашу семью. А теперь ты отказываешь своему сыну в счастье, лишь потому, что он выбрал Двуликого?
- Нет, Белла, конечно же, нет, - он в два шага приблизился, обнял ее за плечи широкими ладонями. - Но ты уверена, что это такое же чувство, как у нас?
- Пока что нет, - призналась она. - Но думаю, если двуликий решился открыть тайну, он, как минимум, доверяет Нико. И не пугается его прекрасных глаз.
- Как и ты не испугалась моих, - герцог склонился к ней, хрупкой, как нежная лилия. До сих пор не верил, что эта девочка-женщина выносила троих его детей. Дочери тоже взяли от нее немного - насыщенно-синие глаза, чуть вздернутый носик, да крохотные родинки над бровью: у Долорес - над правой, у Беатриче - над левой.
- Ну как можно было испугаться такого чудесного взгляда? К тому же, ты так ухаживал... - герцогиня поцеловала мужа.
- Да уж, вломился в ваш сад, распугав всех соловьев, обнес чей-то розарий... И украл тебя, когда получил от ворот поворот, - хохотнул тот, подхватывая ее на руки. Если бы это видел Кристиан, он не сомневался бы, откуда у его жениха эти замашки. Точно такие же жесты, такая же буйная грива, лишь слегка сдерживаемая лентой на затылке, та же ленивая грация, словно у сытого хищника.
- Я и говорю - за мной еще никто так не ухаживал, мой любимый лесной вепрь, - герцогиня обожала поддразнивать мужа, сравнивая его грацию с кабаньей.
- Да уж, от малефис нам не досталось тонкого стана и лилейных рук, - герцог плюнул на письмо. В конце концов, еще есть немного времени, да и отправить его он решил не с нарочным и не дипломатической почтой, а почти запрещенными, и оттого оставшимися лишь в распоряжении королевских семейств "ауграфами" - созданными более двух веков назад османским гением Михеджари аппаратами, позволявшими связываться с помощью магии. Впрочем, сам Михеджари утверждал, что эта магия есть не что иное, как природная сила.
- Боюсь, я бы испугалась, если б за мной принялся ухаживать похожий на цветок юноша. Я б решила, что кто-то из Двуликих сошел с ума и решил менять одежду, не меняя женской ипостаси. А как же письмо? Куда ты меня понес...
Дон Альери молча донес ее до спальни, просторной, светлой и полной воздуха, льющегося через распахнутые по случаю теплого дня окнами от пола до потолка. Уложил на шелковое покрывало, как и в самом начале их семейной жизни, сначала рассматривая свое сокровище, свою "драгоценную донну", и лишь затем принимаясь лишать ее тело покровов дорогих тканей. Герцогиня, несмотря на возраст и роды, умудрилась сохранить девичью фигуру, очаровывая ей супруга раз за разом. А еще здесь, под ласковым солнцем, вся впитанная с молоком матери стеснительность, приличествующая леди Островов, испарилась. Элизабет обожала дразнить мужа, уворачиваясь от его рук, и вытягиваться на постели, выгибаться, победно улыбаясь. Она давно привыкла к тому, что он зовет ее на свой манер, к его грубоватым "солдатским" шуточкам, к его рукам. И не могла уже представить, что этого могло и не быть, ведь родители готовили ее совсем к иному замужеству. Уже была предварительная договоренность с графом Латтерли, который на тот момент был старше предполагаемой невесты на двадцать три года, одноглаз и угрюм. Но при всем том - неприлично богат. Правда, сама Элизабет называла его капиталы кровавыми - граф, как и его предки, не брезговал каперством.
Она не понимала, как ей тогда хватило мужества сбежать невесть куда, пускай и с братом короля, о чем она тогда и не догадывалась. Но позор, ведь позор же. И сестра, набожная леди Мэри, прислала только одно письмо, в котором писала, что младшую сестру видеть больше не желает, как и остальная семья. Даже странно, что сменила гнев на милость и согласилась передать титул племяннику. Впрочем, Элизабет Саматти, в девичестве Даркмайр, никогда не жалела о своем выборе. Ни разу. Ну, разве что, немного, когда мучилась родами что Нико, что дочерей. Отчасти потому старшая из близнецов и носила имя Долорес - "страдание".
Но сейчас, со смехом выскальзывая из рук супруга, герцогиня ни о чем плохом не думала. Ее все же поймали, подмяли с утробным рыком, но так трогательно-бережно, словно она бабочка, которую нужно было изловить, не помяв хрупкие крылышки. И принялись покрывать поцелуями с ног до головы. Элизабет вскоре раскинула руки в стороны, застонала, сгорая от жажды ощутить в себе супруга. Он был прекрасен и неутомим, и даже в свою первую ночь, первую брачную ночь она не боялась, что он причинит ей боль. Хотя любезная сестрица успела "просветить" ее по этому поводу. С ним ей никогда не было страшно. Может быть, поэтому она почти ничего и не почувствовала тогда, слишком уж отдалась этому огню, в котором пылали оба.
Результатом той ночи стал Доминико, ее любимый малыш, ее гордость и радость. Красавец, умница, ее Нико. Точнее, их сын, конечно же. Ох, неужели он скоро вернется? Она так соскучилась! Но все эти мысли промелькнули уже после того, как Элизабет сумела перевести дух после бурного оргазма.
- Я так соскучилась по Доминико. И так не хочу отпускать его обратно на Острова, - она прижалась к мужу. - Не верится, что он уже так вырос, что везет жениха знакомиться с нами.
- Но он вырос, mi caro, и нам придется его отпустить. Дьявол, ну почему у твоей сестрицы не было своих детей?!
Герцог тоже не горел желанием отправлять сына в чужую страну.
- А однажды придется отпустить и дочерей. И что тогда? Вряд ли Двуликий согласится рожать детей.
- Значит, уговорим его, - Альери нахмурился. Неужели, Доминико не подумал о продолжении рода? Да нет, такого просто не может быть. Его сын в первую очередь должен был думать об этом, или он в Нико ошибся?
- Я посмотрю, как ты будешь уговаривать мужчину родить. Эта боль... И кровь... - герцогиня вздрогнула.
- Как-нибудь уговорю, потому что наследники семье Саматти и роду Даркмайр необходимы, - герцог вздохнул. - Ты все еще считаешь это хорошим вариантом? Этот Двуликий...
- Избранник нашего сына. И не думаю, что теперь наше отношение к этому способно хоть что-то изменить.
- Да, мальчишка удался в меня, такой же упертый, - хмыкнул герцог.
- Вот именно. Так что лучше признать этот брак удачной партией и попытаться воззвать... Не знаю, к совести лорда Сент-Клер?
- Если она есть у представителя древнего рода островных задавак, - но это герцог пробурчал уже так, чтобы не слышала жена.
- И не забудь отправить письмо, милый.
- Конечно, mi caro.
Через час письмо по волшебству или же благодаря таинственным силам природы исчезло со специальной подставки в кабинете герцога, чтобы появиться на такой же подставке в кабинете его величества Георга, короля Островов. Откуда оно незамедлительно перекочевало с курьером в руки лорда Дамайна.
- Леди Маргарет, нас приглашают на свадьбу Кристиана, - уведомил тот супругу.
- Что? Свадьбу? Но так быстро? - изумилась леди, ломавшая голову над тем, как устроить это действо так, чтобы никто не заподозрил в Кристиане Двуликого. А тут ее практически лишили головоломки, да еще и таким наглым образом!
- У них высокие чувства. Собирайтесь, леди Маргарет, мы посетим Сагранзу. Вы приготовили свадебные подарки для молодоженов?
- Вы невыносимый заносчивый индюк, лорд Джон, конечно же, я приготовила подарки, хотя вы обещали мне заниматься этим вместе!
- Недостойно леди проявлять свои эмоции столь ярко, - Джон торопливо убрался за косяк двери в гостиную, посмеиваясь.
- Недостойно лорда бросить супругу во время раздумий над подарками! - в косяк со свистом впилось вычурное, вырезанное из хрусталя, с наконечником из лучшей стали, перо, как раз туда, где мгновением раньше была голова лорда.
- Горная дикарка! - возмутились из коридора. - Настоящие леди так себя не ведут!
- Где были ваши глаза, лорд Джон, тридцать лет назад, когда вы брали меня в жены? Немедленно идите сюда, иначе я не ручаюсь за сохранность косяков!
Лорд Дамайн вспомнил об украшавшем стену кабинета фамильном топоре и сглотнул. И это он еще фамильный палаш горского клана, из которого взял супругу, заботливо убрал в зал с трофеями.
- Леди Маргарет, извольте не нервничать, это портит цвет вашего лица, и так уже не в меру нездоровый.
- Джон, ты испытываешь мое терпение! - в голосе супруги звякнула сталь, и доводить ее до степени, когда в этом тихом нежном создании взыграет горячая кровь хайлендеров, лорд не рискнул.
Пришлось выходить и приближаться с покаянным видом. Где глаза были, где глаза были. Где вырез блузки был, там и были. По счастью, получил он вовсе не топором, а всего лишь свернутым в трубочку списком:
- Вот, это необходимо взять в банке. Не может же Кристина сочетаться браком, не надев фамильные драгоценности!
Когда шесть лет назад скончался отец Кристиана, всего на месяц переживший супругу, леди Маргарет стальной рукой взялась за воспитание осиротевшего племянника мужа, не дав скатиться в хандру и слишком долго носить траур. Кристиана тут же отправили в горы, где толком поскорбеть ему не дали быстроглазые девицы клана, сразу прихватившие в оборот красивого лорда. И участие в судьбе Кристиана Маргарет принимала самое живейшее. Воспитывала вместе со своими двумя отпрысками. Александр и Теодор, правда, были постарше племянника и быстро выросли, разлетевшись по местам службы. Решили пойти по стопам отца, так что теперь Лекси служил капитаном военного фрегата где-то на севере, изредка писал скупые письма, больше похожие на депеши. Тео выбрал стезю гвардейца, и с ним родители виделись чаще. Он пока был только в чине лейтенанта, но не жаловался.
Жаловалась мужу Маргарет, потрясая письмом старшего:
- Что это, я тебя спрашиваю? Три строчки. "Дорогие родители, все хорошо. Погода хорошая. Я хороший. Служба хорошая". Я пишу ему пятистраничные письма! И что в ответ?
Лорд Джон только посмеивался в усы, а что тут скажешь? Александр был воистину сыном суровых гор, там, где нужно было пять слов, он ронял одно и замолкал. Так же дело обстояло и с письмами. Да и не привык Лекси жаловаться, стараясь все преодолеть молча и в одиночку. Да и младший сын тоже не слишком-то спешил рассказывать о неприятностях, но его расстояние не спасало, он навещал дом родителей, а тут уж леди Маргарет выплескивала на него всю накопленную за неделю материнскую любовь. Лорд Джон в такие вечера только ухмылялся, прикрывшись газетой и слушая, как сын отбивается от требований предъявить внука. Здесь же. Сейчас же! Тео пока еще держал оборону и от любимой матушки, и от предприимчивых мамаш девиц на выданье, на которых насмотрелся вволю и не горел желанием терять относительную свободу. Потому, наверное, помолвку Кристиана леди Маргарет восприняла, как манну небесную, и в четыре года ожидания не поверила ни на пенни.
- Кристина непременно родит, обязательно. Я буду возиться с внуком. Но пускай мне хоть кто-то заявит, что я уже бабушка! - сочла нужным предупредить мужа Маргарет.
- Ну, а звучит неплохо. "Бабушка Маргарет".
Леди решительно направилась за топором, а лорд Джон с хохотом ретировался из кабинета, приказав подать коляску: следовало все же ехать в банк, в родовую ячейку, где хранились фамильные драгоценности Сент-Клеров. Это было счастьем, что искони в роду Сент-Клер все мужчины были зеленоглазыми, так что Кристине фамильные драгоценности очень подходили. Вспомнить хотя б бедную леди Дилейне, изящную, светловолосую голубоглазую красавицу, к алтарю несшую на себе тяжелые фамильные кровавые рубины. А вот дед Кристиана был мужчиной решительным, тяжеленные громоздкие колье, перстень, браслет и брошь были разобраны на камни и вставлены в более нежные ажурные оправы. И племянница будет прекрасна у алтаря в этом ожерелье, лорд Джон не сомневался.
Сборы в путь были недолгими, но основательными. Следовало поторопиться, чтобы успеть до сезона зимних штормов. Новости ко двору еще не просочились, поэтому чете Дамайн удалось уехать тихо и почти незаметно. Через сутки они уже были на борту быстроходного торгового клипера, пожертвовав удобством ради скорости.
- На старости лет и такие безумства, - беззлобно ворчал лорд Дамайн.
Леди Маргарет молчала, только пила мелкими глотками чай, любезно принесенный помощником капитана. Ей было нехорошо, но она не собиралась жаловаться.
- Милая, тебе нужно отдохнуть. Ничего, обратно отправимся со всем комфортом, какой только возможен.
- Я не кисейная барышня, Джон, - передернула плечами под теплым мехом леди Маргарет. - Потерплю, зато скоро уже будем на месте.
- Да, милая, - Джон укрыл ее удобней.
Глава тринадцатая
"Королева Августа" ошвартовалась в громадном порту Торренто под утро пятого дня плавания, и там Доминико и его спутников уже ожидали посланные из Сагранзы экипажи.
- Теперь несколько часов по Старой Дороге - и мы дома, Кристо! - ликовал юный маркиз.
Кристиан, молчаливый и бледный, ликования не устраивал, вокруг смотрел с ужасом и явно хотел вплавь ринуться обратно.
- Несколько часов - и твои родители.
- Ну, что с тобой снова, Кристо? Мы ведь уже обо всем поговорили. Не стоит их опасаться.
- Я перестану опасаться, когда мы поговорим. А красиво. И тепло.
- Посмотри на Бекки и улыбнись, - заговорщически подмигивая, прошептал Доминико. - Похоже, ледяная Красотка-Бекки оттаивает?
Кристиан полюбовался на смеющуюся Бекки, слушавшую Анхеля:
- Хорошая пара.
- Вот именно. Кстати, отец прислал за нами не только экипажи. Хочешь, проедемся верхом?
- Да, хочу, - лорд приободрился.
Герцог прислал пару гнедых жеребчиков, под попонами с гербом семьи Саматти и изукрашенными серебром седлами. Они фыркали и рыли копытами брусчатую мостовую, выдавая норов.
- Осторожнее, mi caro, эти звери были самыми вредными, когда я уезжал. Боюсь, их нрав ничуть не улучшился с того времени.
- Ничего, люблю норовистых. Еще с жизни в горах, - Кристиан запрыгнул на спину коню. - Ну, давай, померимся характерами.
И они померились, и еще, пока жеребец не смирился и не пошел под Кристианом ровной рысью. Под Доминико его гнедыш даже ушами не запрядал, видно, хозяйскую руку чуял отлично.
- Догоните нас, - маркиз махнул рукой вознице первого экипажа и дал шенкелей. - За мной, Кристо! Еще до заката будем в палаццо Сан-Марко!
Кристиан подхлестнул коня, догонять Доминико и наслаждаться скачкой. Холмистая равнина перешла в поросшую редким лесом возвышенность, теплый ветер бил в лицо, обволакивая незнакомыми ароматами зелени, трав, скошенных лугов. Потом донесся ни с чем несравнимый запах винограда, и перед глазами Кристиана возникли ровные ряды подвязанных и большей частью уже обрезанных лоз - один из множества виноградников семьи Саматти. Кристиан полной грудью вдыхал этот воздух, глаза сверкали счастьем. И чего он так боялся? Разве могут в этом благодатном краю жить плохие люди? Мысль была родом из детства, из сказок, но почему-то не показалась сегодня глупой.
- Смотри, дьявол, нужно было поспорить хотя бы с Анхелем, что отец не утерпит и выедет навстречу, - Доминико привстал на стременах, замахал рукой, как показалось в первое мгновение Кристиану, конной статуе какого-то полководца древности, таких в Сагранзе, в каждом городе, было без счету. Но статуя двинулась вниз с холма, ветер донес грохот копыт.
Кристиан сразу пристроил коня поближе к коню Доминико, набраться мужества. Когда стало возможно разглядеть всадника, у него перехватило дыхание. И это он Доминико львом называл? Не-е-ет, его жених пока еще только львенок пуховый. А лев - это вот этот мужчина с суровым, но полным нечеловеческой притягательности лицом, с яркими серыми глазами и совершенно нетронутыми сединой смоляными кудрями, так же как у его сына, забранными в низкий хвост шелковой лентой. Кристиан поклонился прямо в седле, когда герцог приблизился.
- Здравствуй, отец! - Доминико спешился, расплываясь в счастливой улыбке. - Позволь представить тебе моего нареченного, графа Кристиана Сент-Клер. Кристо, мой отец, дон Альери, герцог Саматти.
- Очень рад знакомству, - вышло сухо, но Кристиан еще стеснялся.
- Взаимно, дон Кристиан, - герцог внимательно посмотрел на него, казалось, не в глаза - в самую душу заглянул. И улыбнулся, а улыбку Доминико взял от него, подумалось Кристиану.
- В Сагранзе такой чудесный воздух, - лорд Сент-Клер вспомнил о воспитании и умении поддерживать приятную беседу.
- Да уж, это не вечные туманы Островов. Вам понравится здесь, - герцог не спрашивал, а утверждал. Казалось бы, должен подавлять, но этого Кристиан не чувствовал. Дон Альери очаровывал, через полчаса неспешной езды по узкой, белой, как пролитое молоко, дороге лорд Сент-Клер поймал себя на том, что улыбается в ответ на какую-то немудреную шутку будущего тестя.
Кристиан не забыл похвалить и лошадей, мимоходом пожалев об оставленном Альбе. Да и Негрис тоже был родным и любимым. Ну, ничего, через несколько месяцев он вернется... Они вернутся уже супругами... Снова охватил страх, пережало горло. А впереди уже розовели в закатном солнечном свете белоснежные стены палаццо. Вообще-то, это была все же вилла Сан-Марко, но Доминико всегда называл это поместье дворцом. А как иначе, если колонны, портики, террасы из белого мрамора, украшенные барельефами, именно такое ощущение и вызывали? Кристиан невольно стал приостанавливать коня, радуясь, что можно списать на желание полюбоваться. На запястье легла горячая ладонь Доминико, сжалась ободряюще.
- Едем, Кристо. Я очень хочу познакомить тебя с матушкой.
- Да, конечно. И с сестрами. Они похожи?
- Они близнецы, - рассмеялся Доминико. - Два маленьких чертенка. Впрочем, сейчас ты сам увидишь.
Вилла Сан-Марко приблизилась, открываясь во всем своем великолепии. Кристиан придержал коня снова, теперь уже в самом деле желая рассмотреть все это, в глазах, как в изумрудном зеркале, отражались террасы и колонны. На широкой пологой лестнице откуда-то возникли две девчушки, похожие, как отражения, в нежно-голубых пышных платьицах, похожие на Доминико. Было видно, что только приличия заставляют их оставаться на месте, а скорее, даже не они, а присутствие незнакомца рядом с братом. Маркиз спешился, подождал Кристиана и повел его наверх.
- А вот и они. Позволь представить тебе моих сестер, Долорес и Беатриче Саматти. Рита, Беата, познакомьтесь с моим будущим супругом, доном Кристианом, графом Сент-Клер.
Девочки слаженно присели в реверансе, Кристиан поклонился:
- Юные леди, я очень рад нашему знакомству.
- А теперь, если с формальностями покончено...
Они с визгом кинулись на шею Доминико, обе сразу:
- Ты вернулся!
- Надолго?
- Мы соскучились!
- Нико, ты противный!
- А жених у тебя хорошенький!
Кристиан покраснел, не зная, куда деваться. Дети были милые, но обращаться с ними лорд не умел.
- Прекратите, чертовки, затискали. И Кристо смутили. Матушка?..
- В гостиной, Нико.
- Идем, mi caro, - Доминико взял растерянного графа за руку и повел за собой, краем уха слушая сестер.
Они вовсю чирикали и радовались возвращению брата. И хотели подарков, само собой.
- Будут вам подарки, сороки, как только Анхель разберет багаж. А теперь тихо!
Высокие двойные двери распахнулись, и они вступили в гостиную, больше похожую на тронный зал - огромную, светлую, с глянцево сверкающим паркетом, уложенным замысловатыми фигурами, с изящной лепниной на потолке и пилонах полуколонн, украшающих стены. Кристиан выпрямился, расправляя плечи, хотя казалось, куда уж больше. Он представлял себе мать Доминико... да, по правде говоря, вообще не представлял. А увидев, восхитился, на время потеряв дар речи: воздушное создание, нежное и прекрасное. Как сон, как... фейри с благословенного острова Фиорин! Однако поклониться и отвесить комплимент красоте герцогини он не забыл:
- Вы прекрасней рассвета над горами Скар, леди Саматти.
- Лорд Кристиан, - леди протянула ручку для поцелуя. - Приятно видеть вас здесь, еще приятнее услышать родную речь.
В ее речи теперь слышался чужой акцент, но не слишком явный. Кристиан коснулся губами нежной кожи:
- Признаться, я рад, что меня здесь понимают.
- В нашей семье все знают мой родной язык, лорд Кристиан. Нико.
- Матушка, - Доминико тоже склонился над ее рукой, но после все равно обнял, бережно и ласково. - Мама, я скучал по тебе.
- Я тоже, Нико. А теперь проводи нашего гостя, Паулита покажет вам комнаты.
Кристиан перевел дух в коридоре:
- Ну, вроде бы все не так страшно.
Доминико рассмеялся:
- Это было донельзя официально, эта встреча. Но за ужином все будет иначе, вот увидишь.
- Это официально? - несказанно удивился Кристиан. - По-моему, это очень неофициальная обстановка.
- Кристо, а по моим манерам разве было непонятно, что я не привык к постоянному следованию этикету и этой островной чопорной сухости?
- Нет, ты умело скрывал. Это моя комната? - Кристиан восторженно уставился на нечто светлое и полное воздуха и солнца.
- Это твои комнаты: гостиная, дальше спальня, там есть небольшая терраса, удобно пить кофе утром и шоколад вечерами. Здесь ванная и уборная, - Доминико указал на почти незаметные двери. - Еще есть рабочий кабинет, вот здесь, это если захочешь на время укрыться ото всех в тишине. Такое правило в этом доме, в кабинет никто не войдет, пока закрыта дверь.
- М-м-м, пить шоколад на террасе! Звучит как... Странно звучит, - признался Кристиан. - Хорошо, осталось дождаться Бекки с вещами. И можно являться на ужин.
- Скоро приедут. Приказать Диего приготовить тебе ванну? Поваляешься в теплой воде, расслабишься. Бекки сразу приведут сюда.
- Да, думаю, это то, что мне нужно.
Здесь не таскали в ванную ведра с водой. Кристиан во все глаза смотрел, как чернявый, как и большинство сагранзцев, парнишка поворачивает золоченые вентили, и из украшенной львиной пастью трубы в мраморную чашу льется уже горячая вода.
- А вот этот - холодная, дон Сент-Клер, - парнишка смешно обрывал слова, но старался говорить понятнее. - Здесь мыло, состав для волос. Помочь вам?
- Нет, я сам справлюсь, - поспешно отказался Кристиан. - К тому же, скоро прибудет человек, который мне обычно помогает с мытьем.
- Если что - зовите, вот этот шнурок - колокольчик для слуг, - Диего поклонился и вышел, оставив на столике стопку пушистых, непривычного вида, полотенец и притворив дверь.
Кристиан разделся и погрузился в воду, приятно охватившую тело, сменил ипостась.
- Какое блаженство, м-м-м.
После корабля, где ополоснуться можно было только над умывальным тазом, после скачки по холмам и белой дороге, это в самом деле было верхом наслаждения. Можно было неспешно отмыть волосы, тело, чувствуя ставшее уже привычным, но все равно смущавшее томление внизу живота. В эти последние сутки так не хватало нежных рук Доминико.
"Нико... Так забавно и ласково. Нико-о-о".
Бекки прибежала, запыхавшись, сразу же помчалась помогать леди мыть волосы, потом завернула ее в полотенце и метнулась разбирать саквояж с вещами.
- Отдохни сама, - велела Кристина. - Приготовь мне костюм к ужину. Хотя нет, лучше платье, - она поморщилась. - Буду привыкать.
- Вы вовсе не должны...
- Не должна, но так будет лучше, Бекки. Сама подумай, Доминико нужна жена, а не муж, - зачем она объясняет это камеристке? Да затем, что это помогает самой разложить по полочкам и принять решение. - Женщина, которая станет матерью его детям. Значит, мне нужно привыкать подольше находиться в этом облике. Потом ведь придется... Боже, ну что ж такое... Мне опять хочется сбежать.
- Куда вы сбежите в одном полотенце? - резонно заметила Бекки, раскладывая по постели платье.
- Освежись с дороги, - устало велела Кристина. - Я сама смогу одеться.
- Я не устала, миледи. И без того неделю пролентяйничала, - Бекки покачала головой. - Сейчас найду валек и отглажу платье.
Кристина спорить не стала, улеглась, вытянув ноги, прикрыла глаза. В голове слегка шумело, словно она залпом выпила бутылку вина. Непривычный воздух, слишком сладкий и ароматный. И усталость. Хотелось просто уснуть, чтобы проснуться уже полной сил и с вернувшейся способностью держать лицо. Она свернулась в клубок, скинула полотенце и задремала. Через некоторое время на краешке кровати притулилась умывшаяся, погладившая леди платье и тоже внезапно ощутившая себя усталой Бекки.
- Добро пожаловать в новую жизнь, милая, - пробормотала Кристина. И встрепенулась: - А когда ужин?
- Анхель сказал, что предупредит за полчаса, миледи.
- Хорошо, тогда мы можем подремать. Ложись нормально, что ты там балансируешь на краю?
- А если войдут? - Бекки смутилась. - Нет, я лучше посижу в кресле, миледи.
- Как войдут, так и выйдут. Давай, ложись и спи. Тем более что в эту кровать можно уложить все поместье, еще и кусок для кошки останется.
Бекки хихикнула, представив это, послушно улеглась поудобнее, все же оставив между собой и госпожой прилично места. Не стоило забывать, что ее леди - это еще и ее лорд. Кристина с чистой совестью задремала, решив, что кружащаяся голова это не самое приятное дополнение к ужину. Разбудил их деликатный стук в дверь спальни.
- Бекки? Через полчаса ужин.
Анхель не стал входить и даже заглядывать, кто его знает, вдруг лорд решил стать леди. Как оказалось - не ошибся.
- Миледи, проснитесь, - донеслось из спальни.
Для ужина Кристина выбрала платье нежно-яблочного цвета, решив сразу явить миру нежную и воздушную леди. Бекки быстро заколола ей волосы, образ довершили элегантной заколкой-цветком. Но все равно, закрытое платье по последней моде, пышное, хоть и легкое, в здешнем климате явно было чересчур уж жарким.
- И это самое легкое. И это еще без корсета, - сокрушалась Кристина.
- Я узнаю, где здесь портные, миледи, - кивала Бекки. - И закажем вам самые красивые платья. Как у леди Элизабет. Только я не понимаю, почему ее здесь все называют Изабеллой.
- Потому что это особенность произношения. Вот у нас имена не изменятся, - Кристина раскрыла веер и принялась обмахиваться.
На ужин их проводил Анхель. Столовая была под стать гостиной, с длинным столом, сияющей множеством свечей и подвесок люстрой, хрусталем, серебряными приборами и тончайшим фарфором на столе.
- Добрый вечер, лорд, леди Саматти. Лорд Даркмайр.
- И вам, леди Сент-Клер, - к чести герцога, он даже не запнулся, увидев вместо молодого человека - юную леди, подчеркнуто скромно одетую.
Кристина присела напротив жениха, улыбнулась ему, рьяно обмахиваясь веером. Доминико ободряюще кивнул, отвечая своей солнечной, открытой улыбкой. Герцог поднялся, негромко прочел затрапезную молитву, чем несколько удивил Кристину, после чего слуги бесшумно принялись вносить угощение. Графиня Сент-Клер порадовалась тому, что уже почти привыкла к той пище, что готовил повар Доминико. Однако съесть удалось немного, после чего Кристина налегла на воду с лимоном, а веер в руках буквально загудел. То ли от нервов, то ли от резкой, по мнению организма, смены климата, нестерпимо мутило.
- Как вы, дорогая? - шепотом осведомилась сидевшая рядом с ней леди Элизабет. - Похоже, вам стоило сегодня отдохнуть. Помнится, я сама в первую неделю лежала в постели и мучилась, привыкая к здешнему климату.
- Что-то мне и впрямь нехорошо, - также шепотом созналась Кристина.
- Мы покинем вас, - царственно поднялась герцогиня, мужчины тотчас вскочили. - Приятного аппетита. Идемте, дорогая моя, идемте.
Кристина устремилась к себе в комнату плавно, царственно, но при этом очень быстро перебирая ногами. Состояние "мутило" уже перешло в состояние "тошнит безудержно". Бекки едва успела подставить умывальный таз да придержать волосы госпожи. Незаметно вошедшая следом за Кристиной герцогиня позвонила в колокольчик и приказала явившемуся Диего позвать доктора. А потом помогла гостье умыться, пока Бекки выносила таз.
- И еще вы слишком тепло одеты, милая, немудрено, что вам так плохо.
- Это самое легкое из платьев, - пробормотала Кристина.
- Бедная девочка, немудрено, что Нико жаловался, что замерзает там. Ничего, сейчас найдем для тебя что-то полегче.
Кристина могла только моргать и благодарно улыбаться.
Семейный доктор Саматти, колоритный тип: высоченный, седовласый, с напомаженными усами, похожими на стрелки часов, бородкой клинышком и пронзительным взглядом черных, как маслины, глаз, явился через час. Осмотрел больную, узнал, откуда та, осмотрел еще и Бекки, покивал и велел просто не волноваться, гулять, когда может, кушать легкую пищу, пить вино и привыкать к Сагранзе.
- Воздух, донна Изабелла, непривычная вода, как было и с вами.
- Спасибо, Алехандро.
Доктор откланялся, а герцогиня принесла Кристине свое платье, легкое, без лишних юбок, больше похожее на наряд хайлендеров, памятный девушке по годам, проведенным в горах: тонкая блуза с широкими рукавами, подбирающимися вдетым в манжеты шнурком, отложным широким воротником из выбитого кружева, пышная юбка, но совсем не такая тяжелая, как это могло бы быть, расшитый золотой нитью корсаж вместо корсета.
- Благодарю, оно прекрасно, - улыбнулась Кристина, устраиваясь на кровати удобней. - Жаль, что климат меня сразил, думала, все пройдет легче.
- Вам еще повезло, что в осеннем путешествии не подхватили простуду, - качнула головой Изабелла. - Но теперь все будет хорошо. Отдыхайте, моя дорогая. Нико я к вам пока не пущу, никто не помешает.
- Если очень заскучаю, выберусь отсюда, надев штаны.
Герцогиня улыбнулась:
- Хорошо.
Из приоткрытых окон доносилась прохлада ночи, стрекот насекомых, такой непривычный в ноябре, тихое пощелкивание и робкие трели какой-то ночной певуньи, возможно, даже соловья. Кристина наслаждалась этими звуками и покоем ровно полчаса, после чего снова понеслась в уборную. И уже там, обессилено опираясь на низкую скамью, невесело рассмеялась, сообразив, как могло бы выглядеть ее внезапное недомогание, прибудь она на виллу Сан-Марко в женском облике.
- Негодяй Доминико, притащить беременную невесту через все море.
Но, слава Богу, она не беременна. Хотя бы потому, что на Мадонну она никаким боком не походит, а больше от Духа Святого в истории никто не беременел. Да и святые отцы тоже как-то странно отводят глаза, приплетая к Божественному Зачатию какого-то голубя. Ничего, она привыкнет, просто непривычный климат. Хотя шоколада хотелось на пустой-то желудок.
С террасы, куда выходила дверь спальни и ее окна, раздались крадущиеся шаги.
- Кристо? - чуть слышный шепот. - Кристо, mi amante? Наверное, уснул...
- Я не сплю, - отозвалась Кристина. - Я страдаю из-за отсутствия шоколада. Входи, я прилично прикрыта простыней.
- А я принес шоколад и чуррос, - Доминико осторожно протиснулся в дверь, неся поднос с чашками и тарелкой, чтобы ничем не звякнуть. - Как знал.
- Так неудобно получилось, теперь твои родственники меня сочтут невоспитанной особой.
- Никто так не подумает, Кристо, - Доминико поставил поднос на столик у постели, приподнял ее, подсовывая под спину подушки. - Прекрати себя накручивать, хорошо? Отец меня уже допросил... - он неосознанно поерзал и передернул плечами. - И сказал, что не против нашего брака.
- Допросил? А по какому поводу? - Кристина принюхалась к шоколаду.
- А по всем. Что я успел сделать, какие сделки заключил, как обустроил дом, с кем познакомился... Выпорол за дуэль...
- И правильно сделал, между прочим, - Кристина отпила благоухающего напитка.
- Так и знал, что не получу ни капельки жалости, - вздохнул юноша. - А, между прочим, больно.
- А по мне не видно, как я тебя усиленно жалею? Вот сейчас шоколад закончится...
Доминико рассмеялся.
- Лежи уж, жалельщица. Не в первый раз я получаю. Но ты тоже считаешь, что я был неправ? Или что Роберт мог мне причинить хоть какой-то вред?
- Кто знает? Мокрая от дождя трава, простое невезение... Честное слово, выпороть тебя хотелось сразу же на пороге.
- Мокрого и замерзшего? Драгоценнейшая донна, в вас не сердце, а ледяная роза!
Кристина рассмеялась, снова побледнела, но удержала шоколад в себе.
- Кристо, я пойду, - спохватился Доминико. - Тебе нужно отдыхать, доктор сказал, как можно меньше волнений и здоровый сон, сколько захочется. Так что не вскакивай ни свет, ни заря, завтрак принесут, как только ты пожелаешь.
- Хорошо. Проведай Бекки, я за нее волнуюсь.
- С ней все в порядке, она будет спать в комнате рядом с твоей.
Доминико склонился, осторожно коснулся губами ее щеки. Это с Кристианом он мог позволить себе вольности. С Кристиной он держался неизменно на расстоянии, хотя в глазах и вспыхивали колдовские огни.
Девушка улыбнулась:
- Спокойной ночи, Нико.
Юный маркиз просиял счастливой улыбкой на это обращение и вышел так же, как и вошел - через террасу. Кристина не заметила, как заснула. Разбудил ее чей-то развеселый щебет. Девушка оценила самочувствие, решила, что оно прекрасно. Ничего не болело, не тошнило. Судя по тому, что двери на террасу были открыты всю ночь, а она даже не замерзла, утро было теплым. Кристина побрела умываться. Бекки не было нужды помогать ей с водой, так что звать служанку она не стала. Было немножко обидно: ну, неужели прогресс на Островах законодательно запрещен, что даже в королевском дворце воду носят по старинке, ведрами, умываются из кувшинов над тазами, а о канализации слышали единицы? Зато после ванны стало так хорошо и свежо. А новое платье оказалось изумительно впору. Кристина оделась и направилась на террасу, оглядеться.
Она пришла в себя, когда поняла, что заблудилась. С террасы вела изящная беломраморная лестница в сад, где, как и говорил Доминико, не было прямых дорожек, фигурно подстриженных кустов и деревьев. Зато были целые заросли невиданных прежде цветов, прихотливые извивы выложенных серо-голубым плитняком дорожек, то и дело встречающиеся фонтанчики в окружении магнолий, крохотные прудики с карпами, потаенные в тени плакучих ив скамеечки и статуи. Она вышла даже к небольшой речушке, посидела, глядя на быструю воду. И только там спохватилась, что не знает, как добраться назад. За кронами деревьев не был виден палаццо, а вымощенная дорожка потерялась как-то незаметно. Кристина попыталась вспомнить дорогу назад, поняла, что совсем не помнит ее. И решила пройтись немного вниз по реке, может, кроны поредеют слегка, она увидит, куда надо идти. Ноги в домашних туфельках уже устали, теперь она то и дело цеплялась за корни ив, внутри разливался холодок страха. А если река течет в безлюдную местность, и идти надо было наверх? А может, стоило попробовать продраться через ту чащу? Но жаль чужое платье.
Издалека донесся голос Доминико:
- ...то! Кристо-о-о!
- Я здесь, - закричала в ответ Кристина. - У реки.
Услышал или нет?
Через десять минут сагранзец выломился из зарослей, как олень, нет, скорее, как Цернунн, с запутавшимися в волосах ветками.
- Кристо, est;s tan me asustaste, ni;a travieso! (1)
- Что? - не поняла она.
- Я испугался за тебя, - Доминико подошел, вскинул ее на руки. - Устала? Бекки хватилась тебя два часа назад, никто не видел, куда ты делась. И кого тут следует выпороть?
- Не меня. Я же нечаянно, - заявила девушка.
- А за "нечаянно" бьют отчаянно! Mi amado fugitivo! (2) Я же говорил, что здесь нет таких парков, к которым ты привыкла, легко заблудиться.
- Я даже не знаю, как вышла к реке.
- Прошла насквозь всю территорию виллы Сан-Марко, - Доминико шагал напрямик, но кусты, казалось, сами собой раздвигались перед ним, образуя проходы там, где до сих пор Кристина видела лишь ровную стену зелени.
- Залюбовалась, - повинилась она.
Юноша остановился, крепко прижимая ее к груди, глубоко вздохнул и поцеловал, крепко и отчаянно, словно кидаясь в омут с головой. Кристине целоваться нравилось. Особенно, когда жених держит ее на руках. Но мгновение кончилось, и он понес ее дальше, рассказывая, что сейчас ее должно быть ищут все слуги виллы.
- Здесь не бывает лихих людей, но ты могла пораниться, упасть в озеро или реку, тебе вчера было нехорошо. Я очень, очень волновался. Прошу, не гуляй больше совсем одна!
- Хорошо, я буду каждые пять минут ронять хлебные крошки.
- Их склюют птицы, как в той сказке. И пойду я по свету, искать мое заблудившееся счастье, пока не изорвутся три пары железных сапог...
- Ага. А я буду спать под холмом.
- Нет, малефис уведут тебя в горные долины, расчешут твои волосы зачарованными гребнями, от которых ты позабудешь обо мне. Твои косы станут похожими на золотую пряжу, или шелковый шлейф, тянущийся следом, когда ты станешь бродить по тайным тропам и петь, заманивая доверчивых путников в ущелья.
- А потом дойду до моря, сяду на скалу. И назовут меня Лорелай, - Кристина поцеловала его в щеку. - Но сад прекрасен. Хотя как я вышла к реке, не понимаю.
- Потом я покажу тебе этот путь. Есть куда более ухоженная дорожка, ведущая к лодочной пристани. Там можно и на лодке прокатиться. Вот мы и дошли.
- О, вижу, ты все же отыскал свою пропажу, - герцог совсем не выглядел встревоженным или сердитым, скорее уж, его забавлял вид сына.
- Простите. Сама не знаю, как добралась до реки. Не иначе, рыбой прельстилась.
- Думается мне, на обед вам подадут куда более приятное угощение, нежели сырая рыба из реки, - хохотнул мужчина. - Приводите себя в порядок и спускайтесь в столовую, там уже накрыто. Нико, тебя тоже касается. Выглядишь, как горный дикарь.
Кристина осмотрела жениха:
- Не похож. Мелковат.
- Малефис и не выглядят особенно крупными, скорей уж, наоборот. Ну, ступайте.
Суматоха, вызванная пропажей невесты маркиза, улеглась, как по волшебству, и вилла Сан-Марко снова погрузилась в блаженный покой.
- Леди, ваше платье...
- Рубашку, штаны и жилет. Самое легкое, что есть.
Бекки метнулась выбирать милорду одежду, недоумевая, отчего он решил снова сменить ипостась.
- Мне как-то опять нехорошо, а на каждом приеме пищи зеленеть и не есть я не могу. Я умру от голода.
- А в мужской ипостаси лучше?
- А мужская ипостась намного крепче, - с удивлением отметил Кристиан.
Бекки хихикнула, протягивая ему одежду.
- Ну еще бы! Леди положено быть нежным цветком. Вы ведь даже не задумывались о том, что занимаетесь совершенно разными вещами, когда меняетесь. Леди Кристина читает, вышивает и рисует, иногда выезжает на конные прогулки. А вы?
- А я... фехтую и управляю землями, проводя больше времени в седле или на ногах... Точно!
Бекки снова засмеялась и взялась расчесывать волосы лорда. О том, как выглядит девушка, расчесывающая волосы полуобнаженному мужчине, они не думали. И благо, что в этом доме было принято стучаться, а не ломиться без спросу в двери. Рубашку и жилет Кристиан накидывал и застегивал очень быстро.
- Донна Кристи... Ах, дон Кристиан, - Анхель склонился, быстро сориентировавшись, - пожалуйте на обед.
- Бекки, ленту, - Кристиан повязал волосы. - Анхель, у меня вопрос. Как тут найти портного? Мне очень срочно нужна новая одежда. И Бекки тоже.
- Донна Изабелла уже позаботилась, после обеда портной приедет на виллу, обговорите с ним все заказы, - снова склонился мужчина.
- Это отлично, - Кристиан просиял и пошагал к обеденному залу, прекрасный аристократ с далеких Островов.
Обед прошел куда веселее, чем ужин, он не пытался выбраться наружу, поднимая настроение Кристиану и придав ему силы. Правда, ноги все равно чуть побаливали - сбил о корни, но это были совершенно несущественные мелочи. А вот новость, объявленная герцогом после обеда, привела графа в легкое замешательство:
- Завтра прибывают ваши дядя и тетя, дон Кристо.
- Д-дядя Джон? Тетя Маргарет? О-ой.
- Именно, - царственный лев сыто усмехался. - Обсудим ваше бракосочетание, начнем приготовления.
- М-мое... бракосочетание? - Кристиан вздохнул, собираясь с мыслями. - Хорошо.
- А вы не хотите торопиться?
- Я не знаю. Простите, мне надо прогуляться.
- Возьмите с собой хоть Анхеля, чтоб не потеряться.
- Хорошо, если он согласится составить мне компанию.
Кристиан сам не понимал, отчего так растерян. Он ведь хотел свадьбы? И портной, сегодня еще придет портной. И надо заказывать свадебное платье.
Анхель согласился, вызвался провести дона Кристо по поместью. А то и верхом проехаться, чай, драгоценный дон уже находился утром? Доминико, извинившись, что не может составить компанию, заперся в кабинете с отцом, судя по всему, отчитываться о делах и получать наставления.
- Да, проехаться. Заодно обсудим один вопрос, который меня очень беспокоит.
Анхель кивнул и отправился седлать лошадей, тех самых гнедых, что прислали за Кристианом и Доминико в порт. Кристиан собрался с мыслями, чувствуя себя из-за намерения обсудить судьбу Бекки, как старый лорд, нудно отчитывающий молодого жениха дочери.
- Вы хотели поговорить со мной? - напомнил Анхель, когда позади остались вилла и ее сад, похожий на лес, а впереди на холмах замаячили обнесенные каменными оградами виноградники и оливковые рощи.
- Да, именно так. О ваших намерениях относительно моей Ребекки.
Анхель ненадолго задумался, прежде чем сказать:
- Намерения самые серьезные, если на то будет ваше благословение, и согласятся мои родители.
Кристиан думал примерно пять минут:
- Хорошо. Я дам согласие.
- Тогда я отправлю письмо отцу и матушке, - просиял Анхель, но тут же вздохнул: - А вы не могли бы поговорить с Ребеккой?
- О чем именно?
- Кажется, она не считает меня серьезно настроенным. Будто мне все хаханьки да шутки!
Кристиан кивнул:
- Да, я объяснюсь с ней. Она заслуживает счастья, как никто иной.
- Она такая!.. - мечтательно улыбнулся Анхель, удивляя Кристиана - тот раньше не замечал, чтобы у этого сагранзца, всегда довольно строгого, было такое выражение в темных глазах. Впрочем, Анхель бывал разным, отчего б ему не помечтать? Все-таки, он старше и Нико, и самого Кристиана, уже двадцать семь лет, кажется, Доминико упоминал. Как раз пора жениться. А если правда то, что он не простой слуга, а сын вассала герцога, одного из баронов...
- Я думаю, Бекки все поймет.
Анхель спохватился:
- Едемте назад, дон Кристо, там ведь уже, верно, портной приехал.
- Да, действительно. Хэйа, - Кристиан хлопнул коня по шее.
Портной был неуловимо похож на Валенсо, такой же толстячок с намечающейся лысинкой, экспрессивный и чуть суетливый. Он плохо понимал язык Островов, так что Анхель взялся переводить. Кристина в отчаянии пыталась объяснить, что так обнажать плечи неприлично. И грудь до такой глубины - тоже. Мастер не понимал, что в этом худого?
- Donna bonita como una flor, por qu; no disfrutar de ella? (3) - почти негодовал он.
- Мастер Санчес утверждает, что госпожа красива, как цветок, которым следует любоваться.
- S;, s;, un pecado para ocultar tanta belleza! (4)
- На Островах так одеваются лишь шлюхи!
- Qu; es? (5) - мастер наморщил лоб, не понимая.
- Simplemente haga un recorte un poco menos maestro. Novia de Don Domenico con estos horribles Islas, sus normas morales son muy estrictas, (6) - мягко сказал Анхель.
- О, да, я понял, - снизошел до понятной фразы портной. - Est; bien, voy a hacer lo solicitado encantadora Donna. (7)
- Что? - Кристина беспомощно посмотрела на Анхеля.
- Он сказал, что сделает, как вы прикажете. Но все же, если позволите совет, драгоценная донна, не стремитесь закутаться по шею, здесь вас попросту не поймут. Красоту нельзя прятать, только уродство. А невеста дона Доминико прекрасна, как звезда, и должна блистать.
- Но мне стыдно... Мне очень стыдно, Анхель. Все будут смотреть.
- Они будут смотреть в любом случае, и вам нечего стыдиться. Здесь не Острова, донна Кристина. И дон Доминико будет лишь горд тем, что люди будут видеть вашу красоту.
Кристина сдалась:
- Хорошо. Пусть так.
После бурного разговора мастер-портной просиял, принялся раскладывать перед Кристиной образцы тканей, подшитые во что-то вроде альбомов. Девушка взялась выбирать с нескрываемым восторгом, примерять к цвету локонов. Ткани были легкие, светлых тонов, украшенные замысловатой вышивкой или с вытканными узорами. И, наконец, на свет был извлечен альбом с образцами самых богатых тканей, с золотыми и серебряными узорами, явно для свадебного наряда. Тут Кристина растерялась, хотелось все, и вот то серебро на слоновой кости, и это золото на лунно-серебристом, а вот там чуть потемнее, а тут темное серебро на белоснежном… Мастер же перелистнул несколько страниц и ткнул в крупный кусок затканного золотыми цветами атласа цвета чайных роз.
- Вот это... Bell;simo! Очень... подходить донне.
- Да, - восторженно согласилась Кристина. - А теперь кружева. У вас же используется кружево в отделке?
- S;, s;, por supuesto, los encajes! (8)
Кружева были такие, каких Кристина еще не видела - нежнейшие, как морозные узоры на стеклах, мягкие и жесткие от золотой и серебряной нити, узкие, в палец шириной, и широкие, как полотно, из таких, наверное, можно было сшить даже рубашку, приди кому-то в голову столь бесстыдная идея. Кристине пришла, девушка хмыкнула, слегка покраснела и переключила внимание на платье, точней, на отделку.
- И что бы вы посоветовали, мастер?
Тот долго рассматривал свои образцы, потом ее, подносил к ее лицу. Анхель пояснил:
- Положено надевать кружевную мантилью, покрывающую волосы, ее закрепляют гребнем или шпильками. Доверьтесь мастеру Санчесу, он выберет лучшее, что только возможно. В конце концов, он шьет уже не первый десяток лет для донны Изабеллы, - сказал Анхель.
- Хорошо. И надо заказать несколько платьев для Бекки. Кстати, мужской портной у вас есть? А то скоро дона Кристиана хватит тепловой удар посреди коридора.
- Мастер Санчес шьет и для лорда, так что вам просто нужно... позвать дона Кристо чуть позже.
Кристина кивнула и вернулась к выбору тканей, чуть позже подошла и Бекки. Мастер достал портновский метр, сшитый из нескольких листов пергамента блокнот и походную чернильницу.
- Вы позволите снять мерки, донна Кристина?
- Да, конечно же.
Вскоре с этим было покончено, Бекки были выбраны ткани и сняты мерки, и пришел черед Кристиана.
- Свадебный костюм... Боже-Боже, я хочу отсюда сбежать...
- Так нельзя, милорд, - Бекки, помогая ему переодеться, покачала головой. - Вы не пасовали ни перед чем прежде, что же вас так пугает сейчас?
- Не знаю. Просто... Мне кажется, что это все какая-то шутка.
- Боюсь, все серьезно, милорд. Я... Мне... - она покраснела и опустила глаза, - Я случайно подслушала, как говорили лорд Доминико с матушкой. Ее светлость тоже спрашивали, серьезно ли это, и не пожалеет ли лорд Даркмайр. Он был тверд в своем решении.
- Ну, довольно обо мне. Бекки. Тебе нравится Анхель?
Девушка поперхнулась воздухом и закашлялась.
- Милорд?
- Он очень серьезно к тебе относится и просил у меня твоей руки.
- Ох... Я не... я не знаю, милорд. Он хороший, конечно, но я... Разве я ровня ему?
- А почему нет? Девушка из приличной графской семьи.
- Нищая побирушка, пригретая вами лишь из милости, милорд. Все, что у меня есть, дали вы.
- Ну и что? Анхелю ведь наплевать на это.
- А как же вы без меня?
- Очень плохо, - признался Кристиан.
- Тогда я не пойду, - упрямо склонила голову Бекки. - Вам я нужнее.
- Бекки, ну не будь глупой, Анхель любит тебя, у тебя будет нормальная семья и счастливая жизнь. Разве тебе этого не хочется?
Помедлив, девушка кивнула:
- Хочется. Но как я могу отплатить вам черной неблагодарностью и бросить сейчас? Никак невозможно, милорд!
- Ну причем тут черная неблагодарность, если я сам предлагаю? - изумился Кристиан.
- Я не хочу бросать вас, милорд!
- Но ты же меня и не бросишь, думаешь, Анхель оставит Доминико? Вы будете с нами, - успокоил ее Кристиан. - Так что утешь несчастного влюбленного.
Она фыркнула:
- Он столь же несчастен, сколь и вы, милорд. Идите, портной уже заждался!
Кристиан вздохнул и пошел на пытки и мучения. Впрочем, мастер-портной не стал долго мучить его, быстро снял мерки, выбрал ткани и фасон, и отпустил несчастного на волю. Кристиан поспешил сбежать в сад. Ну теперь-то он не заблудится. Главное, все время оглядываться. И не уходить далеко, найти какую-нибудь беседку и засесть там думать.
Беседку он не нашел, а вот у фонтанчика устроился, глядя на серебристые струи, тихо перешептывающиеся в розовой мраморной чаше. Свадьба. В какой ипостаси? Логичней, конечно, женская, чтобы потом не возникало вопросов, откуда это у Доминико беременная жена. Но так хотелось до беременности побольше времени проводить в родном облике, от женского же потом будет не отделаться. Слабая и хрупкая, настолько уязвимая к погоде ипостась.
- Что ж делать-то...
Еще и дядя с тетей приезжают. С одной стороны, хорошо, он посоветуется с леди Маргарет. С другой... это значит, что время потянуть ему попросту не дадут, и придется идти под венец едва ли не тотчас, как только сошьют платье... Все же платье? У-у-у, да сколько ж можно! Хоть жребий бросай! Но толку-то в том гадании? Все равно придется в платье.
Кристиан не знал, что не прав в своих предположениях. Никто особенно не торопился организовать свадебные торжества: сначала ему предстояло выйти в свет, посетить знаменитые Императорские Балы в Сагранзе, показаться пред очи старшего брата герцога Саматти - короля Альфонсо. Но сейчас несчастный лорд нервничал и считал свадьбу концом жизни. Глупости думал, конечно. О чем ему и заявил разыскавший его Доминико, вырвавшийся из цепких рук отца, как только вытянул из жениха причину его разнесчастного вида.
- Никто не заставляет тебя немедленно запираться в женской ипостаси! Как минимум год, учитывая, все же, твой возраст, у нас будет на то, чтобы ужиться вместе. И хоть весь его проведи мужчиной, Кристо, я и слова тебе не скажу.
- Это хорошо. Так, я два дня как в Сагранзе, а все еще возмутительно трезв.
- Предлагаешь напробоваться молодого вина? - усмехнулся Доминико. - Хорошо, будет тебе молодое вино. И старое. И всякое. Идем, устроим небольшой набег на подвалы Сан-Марко!
- Идем! - с энтузиазмом поддержал Кристиан, коварно улыбаясь.
Доминико про себя посмеялся: похоже, граф жаждет споить его и посмотреть на пьяного сагранзца? Ой ли! Кто кого еще споит!
Комментарий к части
1 - Ты так напугала меня, вредная девчонка!
2 - Моя любимая беглянка!
3 - Донна красивая, как цветок, почему бы не наслаждаться этим?
4 - Да, грех прятать такую красоту!
5 - Что это?
6 - Просто отрежьте немного меньше, мастер. Невеста Дона Доминико с этих ужасных Островов, их правила приличия очень строги.
7 - Хорошо, я сделаю так, как просит очаровательная Донна.
8 - Да, да, конечно, кружева!
Глава четырнадцатая
Подвалы виллы были достойны отдельного упоминания: огромные сводчатые помещения, напоминающие то ли храмовые подземелья, то ли катакомбы древних румеев, с грубовато выглаженными киркой стенами и сухой прохладой, так благодатно воздействующей на вино. Вина же здесь было столько, что можно было утопить в нем целую деревню: Кристиану показали огромные, в два его роста, бочки, в которых вино томилось, приобретая ни с чем не сравнимый привкус карамели. И стеллажи, наполненные бутылками всех возможных форм и материалов, от глины до толстого узорного стекла с острова Маурино.
- Это коллекционные вина, здесь есть те, что были заложены еще моим пра-пра-прадедом.
- Ого, - восхитился Кристиан. - Какое почтенное вино.
- Есть и постарше, - ухмыльнулся Доминико. - Идем, покажу тебе настоящую сокровищницу винодела.
Они спустились еще глубже, и юноша с трудом отпер окованную позеленевшей медью толстую дубовую дверь. За ней не было стеллажей, но стояли наполовину врытые в землю амфоры с залитыми воском горлышками.
- Этому вину не менее шестисот лет. И оно еще не стало уксусом, да и вряд ли станет - исключительного качества продукт.
- Не думал, что такие вообще сохранились.
- Как видишь. Это вино, по крайней мере, одну из амфор, распечатают на нашей свадьбе.
- А до нас оно дойдет?
- В первую очередь. Его будут пить только члены семьи и самые ближние вассалы. Остальным хватит и другого вина, оно будет литься рекой.
- М-м-м. Ну, пока еще не свадьба, предлагаю свершать набег на вино помладше, - Кристиан смеялся. - Проверим твою устойчивость.
- Пари? Вино - это тебе не эль.
- Пари. Победитель, веселый и трезвый, получает в распоряжение вялое тело побежденного в рамках приличия.
- Хорошо, - кивнул Доминико, вытаскивая со стеллажа сразу три бутылки, а скорее, кувшина из белой, красной и серой глины. - Розовое, красное и белое. Какое первым?
- Розовое, - определился Кристиан.
Вместо бокалов здесь, в дегустаторской, были массивные серебряные кубки, украшенные аметистовыми кабошонами. А еще - широкие лавки и столы из мореного дуба. Доминико откупорил первый кувшин, отставил, давая вину "подышать".
- Так странно. Веду себя крайне неприлично и счастлив, - заметил Кристиан.
- Почему - неприлично? - удивился сагранзец.
- Ну, до свадьбы оставаться наедине нельзя.
- Пока ты в этой ипостаси, отец и матушка закрывают глаза на наши посиделки. А вот если вдруг тебе возжелается в облике прекрасной донны позвать меня на прогулку, матушка немедленно приставит к тебе дуэнью, которая будет зорко бдить, чтобы я не смел коснуться даже твоей руки. Это вчерашнюю эскападу тебе простили, а вот я получил хорошую взбучку за неподобающее поведение.
- А что тебе следовало делать? - заинтересовался Кристиан. - Найти меня, оставить сидеть и пойти искать почтенную матрону для эскорта?
- Идти не одному, а с кем-нибудь из доверенных слуг. Впрочем, оставим эту тему, мне не жаль моей спины и ушей, а дальше виллы слухи не пойдут, на этот счет здесь все очень строго.
- Прости, вот в этот раз мне жаль, что ты пострадал.
Доминико рассмеялся:
- Пострадал я в десять лет, сунувшись к отцовскому жеребцу с намерением прокатиться на этом дьяволе. Мало того, что Диамант сбросил меня в крапиву, так еще и отец выдрал так, что я потом две недели сесть не мог толком. А сейчас мне и перепало-то всего пяток раз пониже спины.
- Я б сказал, что заглажу свою вину, но ты опять все поймешь неправильно в силу юношеской испорченности.
- Это я-то испорчен?! - фыркнул юноша. - Ничего подобного! И вообще, пей, а не болтай!
Розовое вино было разлито по кубкам, заиграло в серебре чудесными оттенками, распространяя легкий фруктово-виноградный аромат. Кристиан неспешно наслаждался им, вдыхая:
- Я попал в рай, наверное. Там должно благоухать так же.
- "Апостол Петр, сняв с пояса ключи,
Врата перед тобою распахнет,
Душа пугливой птицею вспорхнет
И в кущи райские упрячется в ночи.
Под сенью Древа, где премудрый Змей
Свой искус Еве и Адаму преподнес,
Меж чудных и благоуханных роз
Даруют ангелы покой душе твоей", - процитировал Доминико.
- Да-да, что-то в этом духе. Ну что ж. За нас и нашу свадьбу?
- За нас и наше счастье, mi amante, - улыбнулся сагранзец.
Вкус у вина был под стать аромату, Кристиан прикрыл глаза, отдаваясь восторгу. Легкое, обманчиво-нежное и, казалось бы, совсем не хмельное, оно пилось, как вода. Доминико пожалел, что не взял ни сыра, ни оливок, но потом вспомнил, что здесь же, в подвале, хранятся окорока и сходил за ними, принеся и кусок сыра, и блюдо, и здоровенный нож.
- Знаешь, в Иссиа пьют вино на завтрак, обед и ужин, - Кристиан оценивал вкус. - Странно, почему их вина казались мне раньше такими изысканными?
- Здесь тоже традиционно пьют легкие апперитиво - "вино для аппетита", в основном, вот это или красное "санверно". А вина Иссиа терпкие и кисловатые, потому что виноград там не вызревает до солнечной сладости. Впрочем, и у нас есть "санголетто" и "марилья".
- Оно такое... Как будто я пью лепестки розы.
Доминико приподнял бровь: неужели вино Сагранзы оказалось чуть сильнее, чем рассчитывал Кристиан? Вон, уже глаза блестят, и это всего-то второй бокал.
- Может, красного? - лукаво усмехнулся, придвигая к жениху поближе нарезанный ломтиками сыр и хамон.
- Давай красного, - радостно согласился Кристиан, жуя сыр.
Алая струя перелилась в серебро, благоухая, как драгоценное "причастное" вино, та самая "Кровь Христова".
- Это самый лучший вечер в моей жизни, Нико.
- Поверь, это не так. Будут еще лучше, - пообещал Доминико, жадно глядя на его губы, порозовевшие, влажные, наверняка хранящие сейчас вкус вина.
"Похоже, и я уже захмелел".
- А разве так может быть? Чтобы еще лучше?
- Может. Я сделаю все, чтобы каждый твой день и вечер... и ночь были лучшими.
Кристиан покачал головой
- Не надо пока про ночи. Еще рано.
- Рано, да. Но ведь они будут, - Доминико поставил свой кубок на стол и накрыл ладонью кисть Кристиана, весомо и в то же время нежно.
Тот кивнул, любуясь женихом. Нестерпимо хотелось целоваться. А этот сероглазый искуситель еще и провел по нижней губе кончиком языка, словно дразнился. В голове зашумело.
- А поцелуи ведь еще не компрометируют? - Сент-Клер постарался произнести это шутливо.
- Если о них никто не знает, - улыбнулся Доминико, - то нет.
- Тогда будем целоваться?
Вместо ответа сагранзец пересел на его скамью и поцеловал, мгновенно вышибая из реальности этим своим юношеским напором и врожденной властностью. Никак не получалось у Кристиана взять контроль над этим процессом, только отдаваться, тонуть - и в поцелуях, и в колдовском мерцании глаз напротив, и в жарких объятиях, хмелея еще больше. И прижиматься к своему искушению еще жарче. Доминико оторвался от его губ только для того, чтобы набрать вина и снова припасть поцелуем, делясь обжигающей терпкой влагой, кажущейся еще хмельнее так. Голову обносило совершенно, хотелось забыться в этом поцелуе навсегда. Он, кажется, даже укусил Нико, не желая отпускать его губы, он бесстыдно прижимался, терся, словно кошка в охоте, стонал в чужой жаркий рот, покорно запрокидывал голову, подставляя уже не только губы, но и горло под ласки. Доминико удержался только невероятным усилием воли от того, чтобы не оставлять отметин на тонкой белой коже. Кристиан опьянел не столько от вина, сколько от соседства жениха, тянулся за поцелуями.
- Ты не замерз? - Доминико все же отодвинулся, но теперь взял его кисти в ладони, согревая их и целуя.
- Шутишь, любовь моя? Тут жарче, чем в аду.
- Еще вина? - коварно улыбнулся сагранзец.
- Да. Розового... Оно такое. Как твой поцелуй.
Еще через полчаса поцелуев вперемешку с вином Кристиан окончательно "поплыл", осоловелые глаза подернулись туманом желания пополам с сонливостью, и Доминико, оставив следы попойки на столе - "потом приберу" - поднялся, поднимая и несчастного графа.
- С-секунду, - Кристиан сосредоточился, сменил ипостась, затем еще раз. - Ну вот, так гораздо лучше. По крайней мере, никто не скажет, что граф Сент-Клер позволил себе явиться в нетрезвом виде пред глазами кого бы то ни было.
- Но, согласись, пари ты проиграл, - усмехнулся Доминико. - Я все еще трезвее тебя, mi caro, а тебе сейчас лучше умыться и прогуляться на воздухе.
- Да ты что? - ухмыльнулся Кристиан. - Я трезв совершенно.
- Как говорится в Сагранзе, ты стекл, как трезвышко, - рассмеялся Доминико. - Идем, все же стоит прогуляться.
- Да. И покажи уже мне дорогу в этом лабиринте.
Доминико крупно сомневался, что сейчас Кристиан способен будет запомнить хоть что-то, но все же повел его в сад. Теплый вечерний воздух и сам был похож на настоявшееся вино, а вкупе с затаившимся в крови Двуликого алкоголем и вовсе подействовал оглушающе. Кристиан все-таки был вынужден опереться на плечо Доминико и постоять пару минут, привыкая к тому, что мир плывет. Умывался он в фонтане, куда его жених почти донес. Прохладная вода казалась наполненной шипучими пузырьками.
- А луна вправду такая крупная или мне уже чудится? - Кристиан посмотрел на небо.
На взгляд Доминико луна была обыкновенная, но он вспомнил, что на Островах она казалась ему маленькой, как медный пенни, и кивнул:
- Вправду. Здесь ведь возвышенность, вот и кажется огромной.
- И небо такое чистое. Так непривычно.
- Ничего, у нас впереди еще много времени, ты привыкнешь.
Доминико гладил его волосы, думая, как изменился за эти два месяца сам. Разительно ведь изменился, матушка заметила, да и отец тоже. Повзрослел, что ли? Через месяц он станет мужем, и от этой мысли по телу пробегал холодок предвкушения и страха. Справится ли? Сумеет ли стать для Кристо тем, кто защитит, поддержит, согреет?
- Мне все равно кажется, что я здесь... Не знаю. Я и на Островах-то был многим в диковинку, пошедший в предка-северянина. А тут я вообще статую напоминаю. Такой же бледный.
- Ты красивый, очень, - искренне сказал сагранзец. - Но никто не сочтет тебя диковинкой. Сагранза - большая империя, ты просто не видел здешних северян - здоровые такие, как кони, белокожие, светловолосые. И дикие, - он засмеялся. - Всего три века как вошли в состав империи, а то под Балтами ходили.
- Смотри, звезда покатилась.
Кристиан про себя загадал счастливую, несмотря ни на что, семейную жизнь.
- Пожелал чего-нибудь? - улыбнулся Доминико. - Здесь часто осенью звездные дожди.
- Конечно, разве я упущу такой шанс. Тепло, луна такая яркая и крупная, любимый человек рядом. А тут звезда мимо летит.
Следующий день стал для Кристиана испытанием мужества. И женственности, пожалуй, тоже. Приехали лорд и леди Дамайн, и, если лорд Джон предпочел отдохнуть с дороги, то леди Маргарет отдыхать была не намерена, ее переполняла кипучая энергия.
- Кристина, милая, ты чудесно выглядишь в этом платье. Идем обсуждать твои наряды для представления обществу! Где твоя будущая свекровь, она же теща?
Оставалось только стиснуть зубы и представить леди Маргарет донне Изабелле. Как-то незаметно Кристина начала называть отца и мать Нико на сагранзский манер, а язык, хоть все еще непонятный, нравился все больше.
- Донна Изабелла, - Кристина изобразила необходимой вычурности реверанс, четко понимая, что леди перед ней стоит куда выше по положению, - позвольте представить вам...
- Не нужно, милая. Мы знакомы, - донна... вернее, Элизабет Даркмайр поднялась из кресла, глядя на давнюю свою подругу. С которой так нелепо поссорились перед тем, как Элизабет сбежала с красавцем-послом.
- А ты совсем не изменилась, Марго.
Кристина попятилась в угол, делая вид, что ее здесь нет.
- Зато вы изменились, герцогиня Саматти. А теперь перейдем к тому, ради чего я здесь. Леди Сент-Клер, извольте почтить нас своим присутствием, - льда в голосе Маргарет хватило бы на десяток северных фьордов.
- Все еще злишься за то, что я не послушалась твоих увещеваний? - герцогиня усмехнулась.
- Итак, для начала необходимо тебя представить обществу, - Маргарет с пути сворачивать не намеревалась, она приехала выдавать замуж племянницу, чем и собиралась заниматься.
- Только не белое платье, я вышла из возраста первых балов.
- Через неделю состоится первый из Осенних Балов при дворе, - заметила Элизабет.
Леди Маргарет довольно потерла руки:
- Крис, ты ведь предстанешь в женской ипостаси?
- Я думаю над этим, тетушка.
- На первом балу это будет предпочтительнее. Но, если возможно, я представила бы вас, дитя мое, в обоих обликах и озвучила вашу особенность. Но вам все же решать, хотите вы огласки или нет. На Осеннем Балу будет посол Островов, маркиз Оруэлл. Так что вскоре будет известно и при дворе Георга, кто вы на самом деле.
Кристина немного подумала:
- Думаю, что я рискну раскрыть свою тайну.
- Крис, ты уверена? - а вот графине Дамайн эта идея явно не пришлась по сердцу. - Ты представляешь, что начнется дома? Это здесь король Альфонсо держит Церковь в узде, а там...
- А там такие, как я, Церковью не преследуются, тетушка. Конечно, придется выслушать множество нотаций о браке в мужской ипостаси с мужчиной же... Может, даже слегка обеднеть на треть состояния в пользу Церкви.
- Обойдутся, - отрезала Маргарет. - Итак, значит, ты решила открыться. Хорошо. А все ты, Элизабет! Все твое влияние и твой сын!
- Марго, я выбрала любовь, а не покорность. Граф Латтерли был, конечно, завидной партией. Но что сталось с той, кого он выбрал вместо меня?
- Она прекрасно живет, в достатке и покое, граф скончался через пять лет после свадьбы.
- А у меня трое детей и любящий муж, и я счастлива куда больше здесь, чем в вечных туманах Островов.
- Рада за вас, герцогиня Саматти, - сухо отрезала Маргарет. - Итак, Крис, ты точно решила поступить именно так?
Кристина решительно кивнула.
Элизабет смотрела на свою старшую подругу и грустно улыбалась. Неужели, не простила за столько лет? Впрочем, горцы злопамятны, а Марго - кровь от крови клана МакТавиш. Двадцать три года назад Маргарет Дамайн взяла шефство над юной, только представленной ко двору младшей дочерью Даркмайров. У нее тогда был только один сын, и Бетти нравилось возиться с малышом Лекси.
- Хорошо. Нужно продумать получше твои оба наряда. Чтоб выглядел достойно.
- Мы займемся этим завтра, леди, - тоном, не терпящим возражений, сказала герцогиня. - Сегодня рекомендую вам обеим отдохнуть. Леди Маргарет, вас проводят в ваши покои. Леди Кристина, - царственный кивок, дающий понять, что аудиенция окончена.
Леди Маргарет подхватила племянницу под руку и удалилась, кивнув:
- Герцогиня Саматти.
Увели Кристину в сад:
- Ну, рассказывай...
- Сначала вы, тетушка, - любопытство проснулось и расцвело пышным цветом в душе Двуликого. - Какая кошка между вами с герцогиней пробежала и почему?
- Ну, однажды одной юной леди сделали предложение, но она скривила нос и, задрав подол, убежала с каким-то сагранзцем. Это убило ее родителей.
- А если бы она не убежала, не было бы Нико, - тихо заметила Кристина. - И тогда вашему странному племяннику не с кем было бы сбегать в ту же Сагранзу и целоваться под луной, мечтая о семье.
- Был бы кто-то другой, дорогая. А если так... Не было б могилы юной дуры, сбежавшей, как леди Даркмайр, с первым встречным. И еще могли быть живы родители второй дуры. И ведь ее жених женился на первой встречной, не знакомясь толком.
- Ну, знаете ли, тетушка, - внезапно вспылила Кристина, сама не понимая толком, почему, - вы сами только что назвали их дурами. У каждого своя голова на плечах, и создана Господом, чтоб думать ею, а не есть в нее! Ваше дело, конечно, злиться на наперсницу. Но сами-то вы вышли замуж по любви, или, скажете, не так?
- Нет, милая, по расчету. И метала в мужа посуду. И не стремилась удрать. Влюбилась я в Джона через полгода, когда он честно почти перепил моего брата на празднике. Как можно не любить мужчину, который спьяну тащит жене в подарок во-от такой валун вместо очередного кольца, - леди Маргарет мечтательно улыбнулась.
Кристина фыркнула и отвернулась, зло пнув камешек с дорожки. Отбила палец на ноге, разозлилась еще сильнее, с трудом удержавшись от смены ипостаси. Что с ней такое? Чувства будто взбесились.
- А я вот хочу удрать... Или не хочу...
- Это нормально, дорогая. Меня перед свадьбой братья в ковер завернули, а Элмор еще и мою косу на решетке окна морским узлом завязал... Когда они меня нашли в горах, наконец.
Кристина замерла на секунду, потом расхохоталась... и под конец разревелась, как сопливая девчонка, уткнувшись в плечо той, что заменила ей мать.
- Я же люблю его-о-о... и боюсь сва-а-адьбы! Как ду-у-ура!
- Ну-ну. Поверь мне, свадьба ничего не меняет. Если тебе с человеком хорошо до свадьбы, будет еще лучше и после. А если плохо, тут хоть на все Острова празднуй, так и будете чужими.
- Мне хорошо-о-о... Ой, как же мне плохо, - простонала Кристина, сгибаясь под кустом. - Чертова перемена мест, чертово тело!
- Милая, тебе надо лечь, - встревожилась Маргарет. - И не меняй ипостась, привыкай в ней. Иначе на балу опозоришься.
- Мне придется в этой ипостаси прожить несколько лет. Как бы потом не пришлось с такими же трудностями привыкать к мужской.
- Ну что ты, когда родишь, иногда сможешь становиться мужчиной.
- Иногда! Да мне нужно будет родить троих детей, тетя! И, желательно, всех троих - мальчиков... Мне и подумать об этом страшно, не то, что сделать. Почему я не женился?
Маргарет погладила ее по волосам:
- Идем, я поухаживаю за тобой. И не волнуйся о детях, пока не надо.
Успокаивать Кристину пришлось долго, она то затихала, то снова принималась всхлипывать.
- Ну почему я родился таким странным?
- Это нормально, Крис, не ты первый. Другие ведь тоже как-то жили.
- И как? Двуликие же рождались в основном мальчиками, как я, и предпочитали жениться, только чтоб не рожать.
- Или плодили бастардов, - усмехнулась Маргарет.
- Что? Каких бастардов?
- Внебрачных сыновей, племянник, - Маргарет легко щелкнула его по лбу.
- Я знаю, кто такие бастарды, но неужели они решались все же..? А почему в родовых архивах я не встречал ни одного упоминания?
Маргарет улыбнулась:
- Потому что, мой наивный племянник, верней, племянница, Двуликие открывали свою тайну лишь достойным. Достойным настолько, что они считали дитя избранника своим.
- Вот как... И сколько бастардов Двуликих у нашего рода?
- Ну я ведь не считала, милая, - изумилась Маргарет. - Просто однажды повстречалась с Двуликим, захотела узнать побольше о таком чуде. Она и просветила меня о том, кто такие Двуликие, ну и о некоторых тонкостях жизни и продолжения рода.
- Она? Кто еще? - любопытство Кристины было обоснованным: она привыкла думать, что единственная в своем роде, хотя легенды говорили о том, что раньше Двуликих было немало. Ну, то есть, изначально их было всего около тысячи на всех Островах, но не у каждого потом рождались дети с подобным даром.
- Она жила в горах, поселилась там. Милая травница, предпочитала женскую ипостась. Но однажды я прибежала к ней утром, а в постели спал незнакомый мужчина, тогда Зарне и пришлось выдать свою тайну.
Кристина фыркнула: ого, ну тетушка и дает! Не побоялась остаться наедине с незнакомцем, да еще и тайну из него вытрясти. Это же сколько ей тогда было лет?
- А потом у меня на руках один очаровательный мальчишка превратился в очаровательную девчушку.
А это уже о ней... о нем, вернее. Мама говорила, что первая смена ипостаси произошла у Кристиана в год.
- А ты была милым лупоглазым созданием.
Кристина обняла ее, снова утыкаясь в плечо лицом.
- Спасибо, тетя. Мне стало легче. Но страшно все равно.
- Ну почему страшно? Свадьба еще нескоро, развлекайся на балах, милая, - Маргарет погладила ее по волосам, уложила. - Вот так, приходи в себя.
- Страшно потому... потому что я не знаю, справлюсь ли? А вдруг я окажусь отвратительной женой? А еще дети...
- Ну, не попробуешь, не узнаешь, так ведь? - Маргарет поцеловала ее в лоб.
А Кристина всерьез принялась обдумывать план побега. Не то, что ей в самом деле хотелось теперь уже сбежать, это физически было невозможно - куда в чужой стране она пойдет одна, не зная языка? Но хоть попытаться, уехать на пару дней, самостоятельно изучить окрестности, посетить ближайший городок, может быть, посидеть в пабе, или что у них тут? Но только побыть вдали от всех этих хлопот, тревог и прочего. Очень жаль было, что Альба и Негрис остались дома. Но не убьют же ее за то, что она возьмет того гнедого, на котором уже почти привыкла кататься? Главное - предупредить Доминико, что она... он поедет прогуляться.
Доминико, услышав о желании жениха, только кивнул:
- Составить тебе компанию, Кристо?
- Да, буду очень рад.
Против нахождения рядом с любимым человеком Кристиан возразить сил бы не нашел никогда.
- Тогда завтра на рассвете, хорошо? Я понимаю, что вся эта суета тебя пугает, - он улыбнулся. - Мне тоже немного не по себе.
- Просто они развили настолько бурную деятельность, - Кристиан оглянулся, словно ждал, что вот-вот на него выскочат дядя с тетей и утащат обсуждать наряды и украшения.
- К Осенним Балам нужно подготовиться, да и объявление о нашей помолвке тоже требует своего, тем более, объявление о том, что ты - Двуликий. Отец сейчас списывается с кардиналом Феррини, чтобы прощупать почву, как он говорит. В том числе и касательно того, чем грозит тебе открытие своей сущности на Островах. А ведь там нам придется жить большую часть времени.
- Ну, поскольку церкви это ничем не угрожает, то вряд ли что-то серьезное. Я не один такой.
- Но другие тщательно скрывают свою сущность, да и ты до встречи со мной тоже не объявлял на каждом шагу о своей особенности.
Кристиан пожал плечами, решив, что проблем пока хватает и так.
Вместо того, чтобы лечь спать пораньше, он полночи провертелся в постели, представляя себе этот их с Доминико побег. Но дальше ворот виллы Сан-Марко его воображение пасовало, и даже то, что они проскакали верхом от порта до виллы, не спасало - дорога тогда слилась для него в яркую чересполосицу, пеструю ленту, и заострить внимание на каких-то деталях не получилось ни разу.
"Ничего, завтра я все увижу, на все полюбуюсь".
Глава пятнадцатая
А "завтра" наступило как всегда неожиданно и очень, очень рано. И будить его явился сам Доминико, через террасу, словно хитрый любовник. Не удержался, поцеловал в мягкие, чуть сухие со сна губы:
- Кристо, вставай.
- М-м-м, да, - Кристиан потянулся, открывая глаза. - Доброе утро. Как сегодня погода? Нам повезло?
- Будет немного ветрено, но солнечно и тепло. Ты всегда спишь обнаженным, или это мне сегодня такое искушение? - Доминико рассматривал жениха, с которого сползло шелковое одеяло, жадно и самую капельку смущенно.
- Всегда, когда жарко, - Кристиан подмигнул ему.
- О, - юноша больше не нашелся, что сказать, и почему-то никак не мог отвести взгляд от чужого тела, силы воли хватало только на то, чтобы не тянуть к нему руки.
Сент-Клер поднялся, направился умываться, про себя усмехаясь - не он один страдает. Это примиряло с действительностью, но не помогало смирить тело, даже наоборот, стоило представить, что Доминико может быть неудобно в его облегающих бриджах, как кровь приливала совсем не к щекам. Пришлось несколько раз глубоко вздохнуть и напомнить себе о правилах приличия и о том, что это Доминико простительны юношеские порывы, а в возрасте Кристиана уже пора бы и избавиться от такого. Так что вышел он, умытый и спокойный.
- Готов к приключениям? - Нико усмехнулся лукаво и весело. Похоже, суматоха приготовлений надоела и ему всего лишь за три дня.
- Готов! А к каким именно?
- А какие нас сами найдут - те и будут приключаться, - беспечно махнул рукой маркиз. - Разбойники, любители подраться или сельская ярмарка, танцы, состязание марриачос.
- Звучит неплохо, главное - чтобы последствий не было. А то живыми нас не выпустят.
- Кристо, если бояться ножа в темном переулке - всю жизнь просидишь дома. Идем.
Кони уже были оседланы, их держал Анхель, очень недовольный приказом оставаться дома и заниматься собственной скорой свадьбой. Кристиан, наоборот, порадовался, что они останутся вдвоем с Доминико, без лишних глаз и ушей. И без бдительного присмотра, который точно бы помешал им поискать приключений. А именно этим увлекательным делом они и собирались заняться, и, черт возьми, посмотреть на жениха без сковывающих его рамок этикета было занятно. Доминико принес ему собственную одежду - простые бриджи и куртку без украшений, белую сорочку, сапоги, слава Богу, нашлись у Кристиана такие, как надо, прочной кожи и без финтифлюшек. Сейчас было тепло, но в седельных сумках, как он уже знал, были и плащи, и одеяла, и запас провизии - на всякий случай. Нико собирался сбежать не на один день, а как минимум на пять, чтобы вернуться к самому балу. От семьи потом явно придется выслушать немало. Но, черт возьми, когда еще и валять дурака как не в молодости?
- А с чего начнем, Нико?
- С сытного завтрака в "Ушах борова", - рассмеялся юноша, взлетая в седло. - Не отставай!
Его гнедой вынесся из ворот, будто пущенная умелой рукой стрела, явно радуясь тому, что всадник позволил бежать галопом, а не плестись шагом. Кристиан гнал своего скакуна следом, наслаждаясь ветром, быстротой скачки и свободой. Без примерок одежды, лекций, увещеваний. Просто развлечения - и больше ничего. Ветер выметал из головы мысли о глупости теткиных обид на герцогиню, о собственных страхах. Ну, подумаешь - провести несколько лет в женском облике! Какая разница, в каком, если рядом будет тот, кто любит? А впереди город. Интересно же, какие тут они, светлые или темные, шумные или тихие и сонные. Какие тут люди. Что тут вообще есть увлекательного и еще непознанного?
Городишко оказался маленьким, с узкими улочками, лестницами взбирающимися на склоны крутых холмов, утопающим в зелени. Когда проезжали по одной из таких улочек, на голову Кристиану свалился переспевший померанец. Хорошо хоть, не разбился.
- Дары природы, - фыркнул Кристиан. - Так и валятся.
- Бывает, - хохотнул Доминико и кивнул на приземистое, основательное такое строение под черепичной крышей, под которой поблескивала свежими красками обновленная вывеска: голова борова с непомерно большими ушами. - Нам туда, mi caro.
- Отличное название таверны, - восхитился Кристиан. - А уж какие уши... Где они нашли такого борова?
- Здесь разводят такую породу. А свиные уши - отличная закуска, - дальше Доминико заговорил по-сагранзски, обращаясь к выскочившему откуда-то из-за харчевни мальчику, тот закивал, на лету поймал брошенную юношей монетку и принял поводья его коня. - Идем, Кристо. Попробуем, что Бог послал сегодня старине Клементо на кухню.
- М-м-м, местная еда, - возгорелся Сент-Клер. - Знаешь, когда я жил в горах, первый раз мне принесли их традиционное блюдо... В общем, теперь я очень люблю пробовать еду тех мест, которые посещаю.
- А что принесли-то? - поинтересовался Доминико, входя в полутемное, но весьма вместительное помещение, заставленное внушительными столами и лавками.
- Ну, на первое мне принесли луковый суп с курицей, на второе овечий рубец, начиненный овечьими рублеными потрохами.
Нико почесал в затылке и развел руками:
- Не пробовал ни того, ни другого. Я вообще по части еды привередливый консерватор, любовь моя.
Хозяин за стойкой протирал глиняные кружки, широко улыбнулся вошедшим, узнав сына герцога:
- Дон Доминико! Какими судьбами? Неужто вернулись насовсем?
- Не на совсем, Клементо, но надолго. Нам нужен сытный, но легкий завтрак, ну, и красное "Гебрис" с твоими знаменитыми ушами.
- Тогда что ты привык есть здесь? Уши, как я догадываюсь? – спросил ни слова не понявший Кристиан.
- Увидишь, - усмехнулся юноша и задорно тряхнул головой. - Выбирай, где сядем.
В зале было мало народу: шестеро подмастерьев, видимо, зашли позавтракать перед работой, да пара солидно выглядевших мужчин, облюбовавших дальний столик и негромко обсуждавших что-то, сдержанно жестикулируя. Скорее всего, купцы, снявшие себе комнаты в соседней гостинице.
- Давай вон там в углу, и тихо, и уютно, - решил Кристиан. – М-м-м, а какие запахи...
Трактирщик, видимо, не без оснований ожидая от юного маркиза щедрой оплаты, споро уставил перед ними стол целой армадой тарелочек с закусками-тапас, миски с ароматнейшей паэльей с креветками и мидиями, соусы, каждый из которых источал ни с чем не сравнимый аромат зелени, чеснока, трав и пряностей. И, конечно же, кувшин вина-"гебрис", то есть, сделанного не из одного сорта винограда, а из нескольких, и белого, и красного, и черного.
- Какие ароматы, - восхитился Кристиан. - Это у меня просто такой бунт, что ли. Леди нельзя много есть, Кристина вынуждена питаться очень экономными порциями, а уж о сладком и речи не идет. Один дюйм в талии - и здравствуй, клеймо жирной свиньи, неспособной проявить силу воли. Поэтому я наедаюсь сладким до отвала. И везде в путешествиях стараюсь пробовать побольше всяких блюд.
- О, Мадонна, какие глупости ты говоришь, Кристо. Какое клеймо? Да ты тонок, как былинка, а Кристине необходимо избавиться от всех ее ужасных корсетов. Никаких корсетов, они попросту не нужны ей, поверь, - Доминико говорил тихо, но весьма горячо. - Это уродование себя, своего тела... Зачем оно? Кому?
- Знаешь, на один из дебютов в свет вышла девушка. На мой взгляд, элегантная, знаешь, такая... В будущем могла быть классическая островная баронесса, уютная и кругленькая, любящий муж, пятеро воспитанных детей. Очень аппетитная булочка в белом платье, все в меру, все аккуратно, пышущая свежестью. Она умерла, задушенная корсетом, пыталась добиться талии как у одной из ее новых подруг. Та была тощей, словно высушенная рыба. И очень авторитарна, забила бедной пышке голову... Придворный мир жесток, Нико, мода властвует над всем. Модно быть тонкой и изящной, бледной, для чего некоторые глотают уксус, травясь, боятся солнца и прячутся от него. Леди Сент-Клер смертельно завидовали из-за ее северной белой кожи, не обгорающей на солнце. Хотя мы с Бекки по четыре часа в день сводили проклятые веснушки всеми притираниями, какие знали. Уничтоженных ради безупречной кожи овощей хватило бы на год похлебки.
- Кристо, я люблю тебя и с веснушками, которые у тебя все равно видны, когда ты мужчина, - усмехнулся Доминико. - И с твоими очаровательными родинками, не скажу, где. И если драгоценная моя донна станет чуть-чуть пышнее, а она станет, ненамного, но все же, после рождения детей, я буду любить ее еще сильнее. И никогда не позволю ей душиться корсетами, и плевать мне на высокую моду с колокольни Святого Дамиана, право же. Не позволю уродовать красоту, mi caro.
- У меня веснушки? - ужаснулся Кристиан, трогая переносицу.
- Ага, - расплылся в счастливой улыбке Доминико. - Они такие... как капельки меда на твоей коже. Так и хочется слизнуть.
- Я вернусь из солнечной Сагранзы весь в рыжих точках.
- Золотистых. И не весь. И вообще, тебе важно, кто и что подумает при дворе? Важен только ты, мое сердце, и твой комфорт.
Кристиан тепло улыбнулся ему:
- Хорошо. Итак, с чего мы начнем наш завтрак?
Доминико принялся называть каждое блюдо, примерно описывая, из чего оно, заодно и вино разлил по кружкам.
- Здесь нет чая, да и кофе готовят не всегда, но чуть дальше, на площади, есть три кофейни, туда мы тоже заедем. А еду запивают вином, оно совсем легкое, почти как виноградный сок.
- М-м-м. Я хочу попробовать вот то... Паэлья?
- Да, верно. Рис с морскими гадами - самое традиционное, что только может быть в Сагранзе на побережье.
- Не пробовал таких морских, - дальше Кристиан умолк, переключаясь на еду.
Простая еда сагранзских крестьян и горожан была... простой. И очень вкусной. И сытной. Непривычно-пряной на вкус Кристиана, но пожар во рту и глотке тушился вином, а хлеб с оливками и луком хотелось обмакивать в острый соус еще и еще, и оторваться от трапезы было положительно невозможно, пока не попробуешь все!
- Так, все... Иначе подо мной конь рухнет, раскинув ноги.
Доминико, уплетавший еду, как и полагается молодому здоровому мужчине с отменным аппетитом, только фыркнул:
- Не рухнет. Но, согласись, что это вкусно?
- О да, это безумно вкусно.
- Ты точно наелся? - сагранзец обозрел стол, на котором осталось еще немало еды.
- Шутишь? Я в жизни столько не ел! Чувствую себя, как жук-древоточец, в одиночку сожравший вкуснейший дубовый стол.
Сравнение Доминико насмешило до слез.
- Тогда идем, жучок. Прогуляемся по городу, полюбуешься на нашу деревенскую архитектуру. И двинемся дальше.
- Да, прогулка - это то, что необходимо, - Кристиан осмотрел стол. - Зачем ты столько заказал, мне это ночью сниться будет…
Доминико махнул рукой, подзывая трактирщика, сказал ему что-то, указывая на остатки пиршества. Клементо кивнул, расплывшись в улыбке, обращенной к Кристиану, тоже что-то сказал.
- Он счастлив, что тебе понравилась его стряпня, Кристо. А остатки он соберет нам с собой в дорогу.
- О. А как мы потом это все разогреем?
- На костре, конечно же.
Кристиана перспектива вдохновила. Костер, ночь, они вдвоем... Теплые ночи Сагранзы, невероятное звездное небо, поцелуи... Ох, ну вот, снова! Лучше пока смотреть по сторонам и просто гулять.
Лерно оказался и в самом деле маленьким, но каким-то очень уютным. Все эти уличные фонтанчики - да где на Островах в городах, подобных этому, можно было увидеть вырезанную из розового гранита или дешевого мрамора чашу, в которую тонкой струйкой течет вода из местного родника? А улицы, по которым не текут помои? Здесь не было канав, вернее, не было открытых канав, зато почти везде, у каждого дома, Кристиан видел тяжелые чугунные решетки, фигурные, словно соборные окна, закрывающие канализационные стоки.
- Тут уютно. Но... Он словно ненастоящий, этот город.
- Почему? - удивился Доминико.
Город-то был как раз настоящий, по улицам сновали горожане, шумел рынок, звенели молотки в квартале кузнецов, перекликалась домашняя скотина, в местном крохотном порту разгружались запоздалые рыбацкие тартаны.
- Не знаю, он словно с картины сошел. Ладно, давай дальше гулять.
Они проехались до порта, полюбовались на море и корабли, замершие в бухте, поднялись до площади и выпили по чашечке ароматнейшего, черного и сладкого кофе, почти такого, как готовил Анхель.
- Мне будет очень не хватать на Островах этого напитка, - с грустью признался Кристиан.
- Почему? Возьмем с собой пару мешков зерен, родители пришлют потом еще.
- И я напьюсь его на несколько лет вперед...
- Да зачем же, Кристо? Ты будто пытаешься запастись всем - солнцем, впечатлениями - впрок, будто тебя этого скоро лишат!
Кристиан усмехнулся:
- Ну, леди в положении кофе явно будет противопоказан, как и при кормлении. Прости, что так шокирую, но обычно леди идут на всяческие мучения после родов, истязая себя голодом и перевязывая грудь, чтобы сохранить фигуру. Однако бывают такие, что кормят сами.
Доминико искренне веселился:
- Кристо, ты не можешь шокировать меня. Матушка кормила нас с сестрами грудью сама, я видел, как это делают, умею пеленать с пяти лет. Если ты думал, что сын герцога - изнеженная болонка, то это не так. Я и роды принимал, правда, только у овец и коз.
- Хорошо, если мне не понравится акушерка, обещаю жалобно кричать "ме-е-е" на весь дом.
- Боюсь, ты будешь кричать что-то другое, невзирая на воспитание.
- Да-да, угрожать, что ты будешь спать исключительно на коврике у двери спальни, - рассмеялся Кристиан.
- Едем, любовь моя?
- Да.
Конь подвергся поглаживанию шеи и уверениям, что он почти самый лучший. Кристиану не хватало Альбы и Негриса. Они покинули картинный городок, бодрой рысью по белой дороге вдоль оливковых рощ и виноградников с одной стороны и обрывистого берега, с которого море казалось аквамариново-синим платком жатого чиньского шелка.
- Тут даже море такое сказочное, - восхищался Кристиан.
- И теплое. Можем искупаться, если захочешь.
- Ну, было бы неплохо. Поплавать - это то, что необходимо для полного счастья.
Навстречу попадались крестьянские телеги, одинокие всадники, но редко - в полуденный зной мало кто выбирался из-под крова. Разве что те, кого время сиесты застало уже в дороге. Доминико, высмотрев пологую тропинку-спуск к морю, направил своего гнедого туда, тем более что на узкой каменисто-песчаной косе, к которой тропка и вела, вытянутым клином росли корявые раскидистые сосенки, дающие хоть какую-то тень.
- Вот так разлечься тут и лежать, - решил Кристиан. – Такой палящий зной...
- Сиеста, что значит "послеобеденный отдых". А у нас с тобой будет и обед, и отдых и купание разом.
Кристиан просиял, такой план действий ему явно понравился. Когда он жил в тетушкином клане, его научили всему: и разжигать костер, и довольствоваться малым - одеялом на камнях, наскоро поджаренной охотничьей добычей. Теперь ему было жутко интересно, откуда такие премудрости мог почерпнуть сын герцога? Костерок тот разжег весьма умело, и обустройством временного лагеря занялся тоже сноровисто. А вскоре над костром уже скворчали жирком поджаривающиеся колбаски, а на чистой полотняной салфетке ждали своего часа те закуски, которые греть не требовалось.
- Обед, сон и поплавать? - Кристиан облизывался на запахи, как приблудившийся к кухне кот.
- Именно так, - ему вручили ветку с нанизанными на нее маленькими колбасками и грубо отломанный кусок хлеба.
Лорд жадно впился зубами в брызнувшую соком колбаску. Оливки, помидоры, зелень, трактирщик даже соусы умудрился им с собой дать, в маленьких глиняных плошках, завязанных пропитанной воском тканью. Соус к колбаскам пошел отлично, а хлебом было очень удобно подбирать сок, стекавший по пальцам. Легкий перекус вполне удался. Вернее, легким он был по сравнению с завтраком, но в такую жару и есть особо желания не было. Так что пища осталась ждать, пока двое молодых здоровых мужчин проголодаются после сна и купания.
- А кони не уйдут, если мы оставим их без внимания?
- Эти? Нет, это ведь camarada, обученный всегда оставаться со всадником боевой товарищ.
- Отлично, - Кристиан расседлал коня, почесал по шее. - Наш обед не доедать, в море не уплывать, не бедокурить и вести себя примерно. Понял? Кивни, если понял.
Конь, как показалось, насмешливо фыркнул ему в лицо и отошел щипать жесткую траву в тень. Добытое седло Кристиан использовал вместо подушки. А сон сморил мгновенно, он едва успел смежить веки, как погрузился в теплое, ласковое море, в котором его обнимали руки жениха, не давая утонуть. Кристиан улыбался в этом сне, согретый своим персональным солнцем.
Проснулся же он оттого, что нос ему щекотала пушистым колоском какая-то травинка. Сверху послышался довольный и лукавый смешок.
- Мне это съесть? - лениво поинтересовался Сент-Клер.
- А ты проголодался? Предлагаю сначала искупаться, а потом уж пообедать по-настоящему.
- Я только за. Море выглядит таким зовущим.
- Тогда раздевайся.
Судя по шороху и позвякиванию, маркиз Даркмайр и сам разоблачался, скидывая легкую рубашку и... и бриджи? Он что же, собрался купаться обнаженным?! Кристиан озадаченно моргнул, но последовал примеру жениха, решив, что развешивать потом на просушку одежду по кустам - сомнительное счастье. Правда, при этом старался не слишком явно пялиться на Нико, впрочем, это не спасало от прилива крови... везде. Стало еще жарче, будто он окунулся в солнечный свет, как в горячую воду. Пришлось зайти в море, волна лизнула ноги. Кристиан подавил желание отпрыгнуть, шагнул навстречу.
Вода была... ну, не горячей, это точно. Скорей уж, по сравнению с воздухом - обжигающе-холодной. Нужно было решаться и нырять, как это сделал Доминико пять минут назад, с гортанным кличем рванувший в воду, чтобы почти тотчас скрыться с головой. Кристиан решительно совершил рывок вперед. Вопль удалось сдержать только ценой нечеловеческих усилий, и то, только потому, что он побоялся нахлебаться горько-соленой воды. Но уже через несколько секунд холод отступил, и море в самом деле оказалось теплым.
Кристиан предпочел просто покачиваться на волнах, делая вид, что он - жирная наглая чайка, которая, распластав крылья, возлежит на воде. И ему хорошо. Море действовало так успокаивающе. Солнце обливало его ослепительным золотом, подумалось, что на Острова вернется совсем не белокожая леди Кристина, увы-увы. И впервые эта мысль, как и мысль о веснушках, которые неизбежно вылезут снова от такого-то солнца, не вызвала ничего, кроме равнодушного "Да и черт и ними, Нико же нравится". Опять же, загар ему идет, хоть не будет таким бледным. Все равно стать таким же смуглым, как Доминико, ему не грозило. А на мнение остального двора наплевать. Как там сказал Нико? С колокольни Святого Дамиана, кажется. Ничего, Кристиан найдет, с чего поплевать, при случае-то.
Откуда-то снизу вынырнули две руки, забрызгивая согревшуюся грудь графа холодной, между прочим, водой, а спины коснулось чужое тело. Кристиан тут же возмущенно булькнул от посягательств на теплого себя.
"Холодными ладонями по теплой коже! Злод..." - мысль растворилась во внезапно накатившем возбуждении, чему немало способствовало то, что Доминико даже не подумал отпрянуть, наоборот, прижался всем собой, словно русал, спасающий тонущего человека.
- Ты меня топишь или спасаешь?
- Я тебя люблю, - юноша вынырнул рядом, отдышался и снова ушел под воду.
- Ага. Я тебя тоже, - сообщил воде Кристиан, начиная нарезать круги по волнам.
Нырять и смотреть под водой он опасался - от морской воды уже и так пощипывало глаза. А вот Нико, кажется, таких проблем не испытывал. Ну, еще бы, всю жизнь, небось, учился. Кристиан направился к берегу, ощутив, что замерз. А вот выбираться из воды, да еще и обнаженным, было как-то стыдно. Хотя кто его здесь мог увидеть, кроме Нико? А взгляд жениха Кристиан ощущал всем телом, словно горячую ладонь, неспешно оглаживающую плечи, спускающуюся по спине по мере того, как Кристиан выходил из воды.
- Нико, ну хоть вид сделай, что знаешь о приличиях, - буквально взмолился несчастный Двуликий.
- Ты так красив, что морские сестры завидуют тебе, Кристо, - нараспев проговорил Доминико, - но я отвернусь, ибо твоя красота ослепила меня.
Сент-Клер поспешил наскоро вытереться рубашкой, решив, что по жаре она быстро высохнет, влез в белье и штаны.
"Он просто невозможен, несносен, дерзкий мальчишка!" - вертелось в голове.
Послышался плеск: Нико тоже выбирался из воды, и Кристиан решил отомстить ему, развернувшись и в упор разглядывая жениха. Ох, лучше бы ему этого не делать и не видеть, как по смуглой коже потоками стекает прозрачная вода, словно море напоследок ласкает свое любимое чадо. Пришлось отворачиваться и думать о том, что Сагранза так прекрасна. До сих пор он не встречал другой, столь же гостеприимной земли, щедрой и... страстной, исполненной энергии и неги, переплетенных в чарующий узор. Да, Доминико Альери на Островах казался экзотической птицей, здесь же этот юноша был на своем месте, самим собой. А вот сам Кристиан... Сент-Клер досадливо поморщился.
- Что такое? - тут же встревожился Доминико, успевший натянуть бриджи, но пока не надевший сорочки.
- Снова подумал о впечатлении на балу. Как мне следует себя вести?
- Кристо, веди себя так, как привык. Здесь известно о строгих нравах островитян и их... эм-м-м... чопорности и снобизме, уж прости, что называю вещи своими именами. И если ты будешь следовать принятому у вас этикету, никто не удивится.
- И будут думать о тебе нелицеприятно, - Кристиан посмотрел беспомощно.
- Что? Глупости! Я сын герцога, и могу выбирать в жены себе кого хочу. Я выбрал тебя, Кристо. И мне плевать на мнение старых перечниц и всего двора, ведь я тебе уже говорил. Mi caro, - юноша подошел, обхватил лицо Кристиана ладонями, заглядывая в глаза, - когда же ты поймешь - мне нужен ты, ты и только ты! Я люблю тебя, и ничто не заставит меня изменить свое мнение. Я упрям, и либо мир прогнется, либо я сломаю его под себя.
Кристиан потерся носом о его нос:
- Не обращай внимания, все эти переживания, в голову то и дело лезет всякое... А еще и физическое недомогание.
- Тебе плохо? Может быть, вернуться? Дома, в прохладе, ты скорее привыкнешь к здешнему климату.
- Нет, все нормально, я не смогу вечно прятаться в ванне холодной воды, нужно привыкать. М-м-м, мы хотели перекусить? Готов съесть коня... Левого... Или правого, он упитанней.
Гнедыш возмущенно всхрапнул и заплясал. Доминико расхохотался:
- Море, это все море, оно нагоняет аппетит. Но у нас достаточно еды, не пугай беднягу голодными взорами, Кристо. Идем, я разожгу костер снова.
Кристиан засмеялся и отправился вслед за женихом. От сна и купания есть и впрямь хотелось невыносимо.
После обеда они оделись и отправились дальше. Солнце уже клонилось к западу, дорогу пересекали косые тени деревьев, делая ее похожей на тигровую змею, прихотливо вьющуюся меж холмов.
- К ужину будем в Марсии, Кристо. Этот город побольше Лерно, и, кроме того, там каждую осень проходят соревнования мариачос - певцов и музыкантов. А еще туда приезжают местные циркачи.
- О, развлечения? Неплохо-неплохо. Знаешь, я впервые в жизни благодарен своей крови...
- Почему? - Доминико не спешил, их кони рысили голова к голове, и всадники едва не касались коленями.
- Из-за тебя. Не имей я второй ипостаси, ты бы на меня и не взглянул.
Сагранзец задумался ненадолго, потом тряхнул кудрями и с улыбкой сказал:
- Мы стали бы или друзьями, или соперниками, будь ты мужчиной. Или же ты соблазнил бы меня однажды.
- Ну, в конечном итоге, так однажды и произойдет... - ухмыльнулся Кристиан.
И снова залюбовался смущенным румянцем на лице юноши. Доминико, хоть и целовался с ним уже весьма охотно, и бросал жадные, горячие взгляды на его тело, все еще краснел, стоило ему представить своего жениха в одной постели с собой именно в мужской ипостаси. Кристиан его отчасти понимал, не спешил заходить дальше игривого флирта и ласк, предложенных самим Нико. В конце концов, он умеет ждать.
- Знаешь, mi amante, я доверяю тебе, - Нико склонил голову чуть набок, искоса рассматривая жениха. - Так же, как ты доверяешь мне в ипостаси донны Кристины. И, раз уж это так, то я готов довериться тебе до конца.
- Я знаю, мое сердце, знаю, - Кристиан потрепал его по волосам. - А еще я знаю, что ты будешь от меня шарахаться первое время, это нормально.
- Не буду, - упрямо сдвинул брови Нико. - Клянусь!
- Посмотрим. До этого еще далеко.
Не так уж и далеко это было, но здесь Кристиан уговаривал самого себя. В конце концов, не стоит провоцировать юношу нарушить данное слово. Если уж Доминико обещал не прикасаться к нему до свадьбы, так и будет. Ну, то есть, то, что было на корабле... всего лишь невинные ласки, чтобы не сойти с ума, не так ли? Сейчас у них и без того полно дел. Подготовка к балам, например. Или вот, исследование городков.
Для самого Кристиана этот побег, больше схожий с обычной прогулкой в компании Доминико, был еще и способом посмотреть на Сагранзу изнутри, попытаться ощутить себя ее частью, а не чужаком. Понять, как тут живут. Как у них устроено все. И как следует вести себя.
По дороге двигались караваны телег и вереницы серых мулов, ближе к закату мир оживал, ведь солнечный жар уходил, оставляя ровное тепло.
- Подгоним коней, Кристо, - тряхнул кудрями Нико. - Хотелось бы успеть послушать певцов на площади.
Кристиан толкнул коня коленями. Певцов послушать хотелось. Конечно, он ни слова не поймет, но все равно, язык красивый.
- Я буду переводить тебе, - заверил Доминико, каким-то шестым чувством поняв его желание.
Городская стена была тут скорее пережитком древности, чем реальной защитой, тем более что задолго до нее по обе стороны дороги потянулись белые домики под плоскими крышами. Здесь даже беднота не позволяла себе жить в лачугах, выстроенных из мусора. Хотя именно из него, а еще глины и травы и строились эти симпатичные, хоть и крохотные домишки, но все же выглядели они весьма неплохо. Побелка подновлялась не далее как весной, на крышах не валялись битые черепки и грязь, здесь каждую пядь плоских крыш использовали, как подсобное хозяйство: ставили ящики с зеленью, с цветами, даже с овощами, если Кристиану не изменило зрение.
- Какой необычный... Так странно. Архитектура непривычна. И люди такие открытые.
Доминико только посмеивался и ехал к воротам, приготовив две мелкие монетки за въезд. Кварталы бедноты лишь снаружи кажутся благопристойными. Ночами сюда лучше не соваться, даже ему, сыну герцога, без пары-тройки крепких друзей или слуг. Сагранза - не рай, хотя внешне выглядит именно так в своем сердце. Здесь под пестрым цветным покровом скрывается то же, что и везде. Когда Кристиан это поймет? Ведь именно затем и был затеян этот "побег".
Кристиан разглядывал все вокруг, внимательно изучая. Красиво. Странно. Но придется привыкнуть, они ведь хотели вместе посмотреть мир. Стражник на воротах принял монеты, отсалютовал Доминико, узнав его. Юноша кивнул и направил коня вверх по главной улице города, к площади ратуши. Теперь он мог быть спокоен: что бы ни случилось, стража здесь будет знать, что в городе сын герцога с гостем.
- Расскажи мне про ваших благородных дам. Чем они вообще занимаются? - Кристиан решил начать выстраивать тактику поведения.
- Интригуют, соблазняют, - хохотнул юноша. - Как и везде. Замужние донны с дочерьми составляют грандиозные матримониальные планы, такие и не снились завоевателям Рума. Незамужние, впрочем, от них не отстают.
- Ну, этим я заниматься точно не буду, я уже наинтриговался...
- Кроме того, танцы, охота, благотворительность. Здесь очень популярны выезды благородных дам в дома призрения и приюты, больницы. Есть даже Орден Святой Маддалены, куда вступают аристократки. Это не церковный Орден, но занимается он тем же, чем и многие женские монастыри: помогает больницам и беднякам. Многие дамы проходят обучение на сестер милосердия.
- А вот это уже любопытней, - Кристиан осмотрелся. - Странное чувство. Словно я никуда и не уезжал. Все города так похожи друг на друга...
- В более цивилизованных частях Сагранзы так и есть, - кивнул Нико. - Теперь ты это понимаешь, так легче будет привыкнуть. Но мы обязательно побываем и там, где отличия видны невооруженным глазом, mi caro.
Кристиан улыбнулся, решив, что жизнь не так уж и плоха. Особенно рядом с Доминико. Улица влилась в довольно широкую многоугольную площадь, посредине которой уже ожидаемо высился фонтан с бронзовой фигурой гиппокампуса, из пасти которого вверх била струя воды, рассыпаясь в воздухе водяной пылью. Напротив величественного и немного мрачноватого здания ратуши с узкими колоннадами и квадратной башней из серого камня сооружали низкий помост, рядом с которым расположились два фургона, крытые яркими, хоть и запыленными тентами. Доминико обрадовано привстал на стременах:
- Циркачи, Кристо! Давай, быстро отведем лошадей и снимем комнату, и вернемся сюда!
- Полностью поддерживаю, - возгорелся Кристиан.
Им повезло: в гостином доме прямо на площади еще оставалась одна, самая дорогая, а потому свободная комната. Но Доминико мог позволить себе все, что угодно, денег он взял достаточно. Вскоре они, словно мальчишки, сбежавшие из-под строгого надзора, едва не вприпрыжку вернулись к помосту, по пути купив с лотка пару еще теплых пирогов и кувшин "гебрис". На площади уже собирался народ, пришлось немного потолкаться плечами и локтями. Доминико порадовался, что кошель спрятан надежно - в толпе шныряли ловкие воришки.
Кристиан грустно косился на пирог, мечтая попробовать. Но неприлично есть на улице, этому его обучили надежно. Доминико же, наплевав на правила приличия, жадно вгрызся в свой пирог и покосился на спутника, недоумевая, почему тот не ест. Кристиан ответил печальным взором и перевел взгляд на помост. Циркачи - это интересно. Как-то в столице он посмотрел на бродячий цирк.
Сагранзец прожевал откушенное и приобнял Кристиана за плечи:
- Mi amante, мы не при дворе и не на светском рауте. Ешь, пока не остыло.
- Как-то неудобно.., - пирог соблазнял, манил и взывал запахом и румяными боками, Кристиан не выдержал искушения.
Доминико про себя восторженно заорал, но вслух ничего так и не сказал, только одобрительно и лукаво подмигнул, кусая и свой пирог. Вино пришлось пить из одного кувшина.
- Чувствую себя нашкодившим мальчишкой, - Кристиан все еще слегка смущался.
- А так и есть, - пожал плечами Доминико. - Мы с тобой сбежали от строгих дуэний и имеем право пошкодить в свое удовольствие, разве нет? О, гляди!
На помосте тем временем разворачивалось действо: плясали в руках жонглера огненные факелы - два, три, пять! Вперемешку с ними взлетали острые даже на вид длинные ножи. Кристиан забыл обо всем, заворожено глядя на такое непривычное зрелище. Это было сказочно. И совершенно незнакомо, детские воспоминания уже успели поблекнуть, оказывается. Потом был фокусник, от его трюков на лигу несло нераскрытым магическим даром, но толпе было начхать, учился ли он магии, или нет: она ахала и свистела, топала и рукоплескала, швыряла на помост монеты, которые шустро собирал мальчишка-помощник. А фокусник пускал из ладоней мириады светящихся бабочек, создавал прямо из воздуха свежие лилии и розы для дам, заставлял кружиться хороводами в воздухе карты, переливающиеся всеми цветами шарики и воздушную гимнастку, которая смеялась и посылала в толпу поцелуи.
- А-а-ах!!! Это впечатляет!
Кристиан был весел, почти не напоминая снулого островного лорда. От метателя ножей он ахал и замирал так же, как все здесь, так же аплодировал, когда острейшее лезвие срезало головку цветка у самых губ ассистентки. Так же едва не завопил от ужаса, когда та самая гимнастка едва не сорвалась с каната, натянутого над площадью, вымощенной весьма твердыми булыжниками, но это оказался трюк, и Кристиан отбил себе ладони, аплодируя смелой девушке. Этот вечер обещал остаться в памяти навсегда, как одно из самых прекрасных завершений прекрасного дня.
Когда циркачи откланялись в последний раз на сегодня и принялись собирать реквизит, Доминико потянул Кристиана в таверну, ужинать. Что там тот пирог! От эмоций он словно растаял, не дойдя до желудка!
- Это так... Ух, - Сент-Клер слов не нашел. - Никогда такого не видел.
Сагранзец радовался его радости, как ребенок, сиял, словно начищенная монетка.
- Ну и чего ж ты так сияешь? - Кристиан толкнул его в бок локтем.
- Тебе понравилось, и я рад, - улыбнулся во все белоснежные зубы Нико.
- А что мне могло не понравиться, со мной ведь ты. Это даже чистку лошадей превращает в самое увлекательное занятие на свете.
А кровать в комнате оказалась одна, хоть и широкая. Кажется, это немного смутило Доминико, особенно когда тот вспомнил, что Кристиан предпочитает спать в жару обнаженным. Он-то тоже не в сорочке ложиться привык, в любую погоду.
- Хм, - Кристиан подумал о том же. - Ну ладно. Отвернись и не смущай мою нравственность.
Доминико, фыркнув, мол, кто еще кого смущает, все же отвернулся, судя по звукам, тоже принялся раздеваться. Кристиан быстро разоблачился, сложил одежду на стул и нырнул под прохладную простынь, укрывшись до пояса. Глаза против воли норовили повернуться туда, где Доминико по старой привычке вычесывал волосы гребнем прежде чем лечь. Тень от свечи плясала по стене. Кристиан пытался смотреть в потолок, в пол. Но не на жениха. Что он станет делать, когда тот ляжет, думать даже не хотелось. Постель широкая, но глупо было бы надеяться на то, что ночью они ни разу не соприкоснутся. Хотя, если он будет спать, его ведь эти прикосновения волновать не будут? Главное, уснуть побыстрее - и все. И перестать думать всякое. В конце концов, ему двадцать два года, он не подросток, так вспыхивать. Это простительно Нико, но никак не взрослому молодому человеку. Тело, изголодавшееся по ласке, было категорически несогласно. Пришлось прикрыться ладонью, чтобы не поднималась горбом льняная простыня. Боже, какой стыд!
Доминико, наконец, погасил свечу и лег, прогнулась перина, едва не заставив Кристиана подкатиться под бок жениху. Тот отполз подальше, прикрыл глаза. Столько новых впечатлений. Сон не шел, несмотря на усталость.
Рядом тихо-тихо лежал, неслышно дыша, Нико, стараясь не шевелиться. Давил в себе желание протянуть руку и коснуться чуть тронутой загаром кожи, даже глаза прикрыл и отвернулся. Но что-то внутри, словно вселившийся в него дух малефис, толкало и зудело, разжигая в жилах настоящий пожар.
"Ты обещал, вспомни, ты клялся, что не тронешь его до свадьбы", - внушал он себе.
Наконец, мысль о том, что недостойно вести себя взрослому человеку как сопливому тринадцатилетнему подростку, возымела свое действие. Было бы странно, не умей он себя удерживать в узде. Дыхание стало размеренным, спокойным, ему даже удалось задремать. А вот Кристиан такой выдержкой похвастать не мог, он все так же лежал без сна, только теперь пялился в беленый потолок. Наконец, махнув рукой на возможные последствия, он перевернулся набок и уставился на Нико.
"Вот же... спит он! Царь зверей! Раздразнил - и дрыхнет! У-у-у! Тут у него жених страдает...»
Кристиан рывком развернулся на живот и принялся жевать угол простыни. Ну что за наваждение, а? За всеми телодвижениями он упустил то, что кровать широка, но не бесконечна. И когда на плечи легла горячая рука, рывком сгребла и прижала к чужому телу, даже пискнуть не успел. Сонное дыхание Доминико щекотало затылок.
- Что ты мечешься, mi caro?
- Это я так засыпаю беспокойно, - Кристиан поерзал.
Доминико подсунул под него вторую руку, обнял. И, кажется, не проснулся, потому что дышал спокойно и тихо, ничто никуда не упиралось, хотя и чувствовалось весьма явственно. Кристиан постарался сосредоточиться на том, что он лежит в объятиях любимого львенка. И физическое влечение можно сдержать, наслаждаться тем, что есть. Сент-Клер пригрелся и задремал.
Глава шестнадцатая
А вот утром... О, это утро! О, эта проклятая мужская физиология, чтоб ей провалиться! Так думали оба в это чудесное утро, проснувшись практически одновременно и с одинаковыми "проблемами".
- Иногда я не люблю утро, - Кристиан старательно делал вид, что все в порядке, хотя взгляд так и тянуло скосить на соседа.
Доминико ничего не говорил, только полыхал ярким румянцем на скулах и рассматривал Кристиана, наплевав на совесть. В конце концов, можно ведь и полюбоваться на красоту.
- Ну, ты можешь не смотреть, Нико? - вышло жалобно.
- Не могу, - хрипло пробормотал Доминико. - Не проси того, что выше моих сил, mi amante.
- Я выгляжу ужасно...
- Что? Почему это? Ты выглядишь так, что шедевры наших художников должны рыдать от зависти!
- Ага, кровью из глаз, - Кристиан задвигал рукой, наплевав на то, как выглядит, это ж, если думать о своем виде в такой момент, рехнуться можно.
Нико присел рядом, не торопясь последовать его примеру, зато протянул руку и принялся выглаживать по груди и плечам, как норовистого коня. Жесткие кончики пальцев нечаянно прошлись по ключицам, а ладонь задела сосок. Глаза Сент-Клера сейчас напоминали два черных омута, еле подернутых ряской. Губу пришлось прикусить, гася стон.
- Ты прекрасен, словно демон-искуситель, - хриплый шепот был едва слышен за собственным дыханием Кристиана. Доминико, склонившись над ним, почти благоговейно коснулся губами плеча, потом - груди, нежно и ласково.
Кристиан задышал часто и хрипло, раскинувшись по своей половине кровати и созерцая туман перед глазами, что-то шепчущий голосом любимого.
Как ни странно, Доминико не пришлось даже прикасаться к себе, чтобы кончить, достаточно было увидеть, как это происходит с Кристианом, почувствовать дрожь его тела. Юноша лег, уткнувшись в плечо жениха, пережидая момент сладкой истомы. Кристиан слабо улыбался, ожидая, пока голос восстановится, наконец, смог пробормотать:
- Нико...
- М-м-м? - шевелиться Доминико не хотелось, он и не шевелился.
- Просто. Очень нравится твое имя.
Ответа не требовалось, но Нико все равно поцеловал его в плечо, оказавшееся прямо под губами.
- Нам придется вернуться на Острова, иначе в этом жарком климате весь холод моей рыбьей крови расплавится...
- Разве это плохо? - удивился сагранзец. - И вовсе у тебя не рыбья кровь. Я был уверен в этом с первого взгляда на тебя на том балу.
- Ну что ты, если б ты побыл там подольше, узнал бы обо мне много интереснейших вещей.
- Все, что нужно, ты расскажешь сам.
Кристиан усмехнулся:
- О. Я холодней всех северных рыб, как утверждают шепотом. Краду сердца... Интересно, где я их храню... Соблазняю... И как это меня еще Церковь не привлекла к суду за похищение душ и введение во искушение всех встречных?
- Половина неправда, - ответил ему такой же усмешкой Нико. - Но мое сердце ты точно украл, и я не знаю, куда ты его спрятал, но в твоей воле сделать с ним все, что угодно.
- Только хранить и беречь, - Кристиан взял его руку, поцеловал тыльную сторону ладони.
- А все, кто распускал о тебе слухи - слепые глупцы. Как можно не увидеть огня, что пылает в твоих глазах? Как можно не ощутить твоей страстной натуры, даже в шаге от тебя?
- Я хорошо умею прятаться, - Кристиан повернул голову.
- Но не от малефис. Не от меня, - Доминико теперь сам перехватил его руки, изящные но все равно несомненно мужские, принялся рассматривать их, после чего перецеловал кончики пальцев, дразня короткими прикосновениями языка к подушечкам.
- Мне незачем прятаться от тебя, Нико. Ты ведь уже знаешь мою самую ужасную тайну: я ел в людном месте, рассыпая крошки наземь.
- Какая ужасная тайна, mi caro! А еще ты громко смеялся и неприкрыто показывал свои эмоции, это ли не кошмар? - расхохотался Доминико, не выпустив его рук. Вместо этого он притянул жениха к себе и заглянул ему в глаза: - И, знаешь, мне это не просто понравилось. Я готов сделать все, что угодно, чтобы видеть тебя таким чаще!
Кристиан поцеловал его в уголок губ:
- Это будет не так-то легко. Снять корсет - это одно, но избавиться от корсета из воспитания совсем непросто. Показывать свои эмоции нельзя.
- Но я делаю это. Ты сделал это. Пусть никто не знал в той толпе тебя, но знают меня, и здесь никто не ткнет пальцем, если я буду смеяться или встану на колени перед возлюбленным, чтобы спеть ему только что сочиненную серенаду.
Кристиан несказанно удивился:
- Серенаду?
- О, ты ведь еще не знаком с этой частью нашей культуры, - Нико предвкушающе усмехнулся. - Ничего, я исправлю это сразу же, как только представится случай.
Кристиан не вполне понимал, что это за странное выражение чувств, но, наверное, это будет мило. А Доминико озаботился тем, чтобы в самом деле исправить это упущение. Пусть он был не слишком силен в стихосложении, но его этому обучали с того же возраста, с которого учили читать и писать. Здесь, в Сагранзе, искусство исполнения серенад возводилось на одну ступень с владением шпагой и танцами. Как и искусство игры на музыкальных инструментах - настоящий идальго должен был освоить хотя бы гитару, не говоря уж о мандолине или клавикорде. Девушки благородных родов обучались игре на арфе или флейте, клавикорды были во всех домах знати, и на званых вечерах зачастую звучала музыка не приглашенных мариачос, а гостей. И нужно познакомить будущего супруга с этой стороной Сагранзы. На Островах такого не было, в подарок дамам посылали цветы и мелкие безделушки, желая выразить теплоту чувства.
Судьба определенно благоволила к Доминико: когда они позавтракали, отдав должное прекрасной пище, и вышли на площадь, на том же помосте, где вчера выступали циркачи, готовились к представлению несколько музыкантов. Судя по их одежде, немного запыленной и странной на взгляд Кристиана, они проделали долгий путь от самых гор на юге страны.
- О, чикеррос! - воскликнул сагранзец. - Значит, через пару часов здесь будет не только музыка, но и танцы! Кристо, мы должны на это посмотреть. Но пока предлагаю прогуляться по городу и зайти в собор Санта-Лючиа-дель-Кьянто.
- Да, с радостью. У вас такие величественные соборы...
Нельзя сказать, что отличие между культовыми сооружениями Островов и Сагранзы было слишком велико. Доминико посетил знаменитый Савентумский Собор Святого Духа и был впечатлен весьма сильно. Но, скорее, в негативном ключе: полутемное, мрачное здание больше напоминало готовый к осаде замок, чем храм. Совсем иное впечатление производили многочисленные храмы, капеллы и соборы Сагранзы. Они словно рвались ввысь, презрев законы земного тяготения, наполнялись солнцем, льющимся сквозь искусные многоцветные витражи, а фрески и статуи, украшавшие их, были творениями величайших мастеров живописи и скульптуры.
- Так солнечно и свободно, - Кристиан осматривался украдкой. - И так... Не знаю. Пусто и светло?
- Сегодня нет праздника, потому почти пусто. Но в дни поминовения святых здесь яблоку негде упасть. А как красиво в день поминовения святой Лючии, ты просто не представляешь! Везде цветы, свечи, лавровые и оливковые ветви... Сагранза, по крайней мере, в ее центральной части - весьма набожная страна, - Доминико осенил себя крестным знамением и подошел к притвору, где на столике располагались коробки с восковыми свечами и лампадами. Там же стояла коробка для пожертвований, он бросил в нее пару золотых монет и взял две свечи. - Не желаешь помолиться, Кристо?
Кристиан собирался было сказать что-то, но кивнул молча. Молитвы всегда одни и те же - слова, обращенные ввысь. И неважно, что религия имеет не одну ветвь.
- Падре Микеле говорит, что храмы и статуи - это лишь внешнее, мишура. На самом деле, Бог - он здесь, - Нико коснулся груди, - вот и все.
Он отошел к золоченой чаше с чистым песком, куда можно было воткнуть свечу, затеплил свою от лампады, горящей в центре, и замер, прикрыв глаза. О чем он молился, Кристиан не знал, вид у Нико в этот момент был отрешенно-спокойный, будто его душа на время покинула тело, общаясь с высшими силами. Сам Кристиан молился лишь о том, чтобы Нико был счастлив с ним, таким вот неправильным. И чтобы хотя б здесь Кристиана приняли таким, какой он есть, одна душа на два тела. Как ни странно, но эта краткая молитва немного успокоила. Или это подействовала сама атмосфера храма? Когда они собирались уже покинуть его, зазвучал орган, и оба молодых человека невольно замерли, вслушиваясь в божественную музыку. Здесь ей ничего не мешало взмывать ввысь и затем литься свободно и легко. Раньше граф Сент-Клер никогда не слышал ничего, столь же потрясающего до самой глубины души.
- Прекрасно, правда? - восхищенно прошептал Доминико. Органная музыка в соборах ему безумно нравилась, как и все прекрасное. К этому рукотворному чуду невозможно было привыкнуть, как и к радуге после дождя или к рассвету над морем.
- Не то слово. Это намного больше, чем "прекрасно".
После собора они около часа просто бродили по городу, иногда останавливаясь, чтобы поглазеть на особенно симпатичный дом или просто полюбоваться видами. Марсия была выстроена на холмах, притом со строго-геометричным расположением улиц, и с вершины одного можно было полюбоваться, как улица, мощеная булыжником, ныряет вниз, чтобы снова взлететь вверх и влиться в очередную маленькую площадь. Марсия, по меркам Островов, была бы довольно крупным городом, здесь же считалась едва ли не деревней. Кристиан от обилия впечатлений даже начал временами зевать и вокруг смотрел уже без интереса, хотя все еще вяло восторгался. К тому же, снова начинала спускаться жара, отчего казалось, что его заворачивают в плотное тяжелое покрывало.
- А сколько времени твоя матушка привыкала к здешнему климату?
- Не так долго - пару недель, как она сама говорит, - пожал плечами Доминико и решительно направился назад в гостиницу. - Идем, тебе нужно ополоснуться в прохладной воде и поспать, будет легче перенести жару. А вечером послушаем концерт марриачос.
- Чувствую себя гусеницей, которую хорошенько прожарили.
Сагранзец без лишних слов подхватил спутника на руки, не испытав, кажется, никаких неудобств от его тяжести. И понес вверх по улице, стараясь держаться в тени деревьев.
- Это же неприлично, - вполголоса пробубнил Кристиан, но очень малоубедительно.
Нико на это даже не соизволил ответить, только широко улыбнулся. Здесь не Савентум, никто не станет пялиться дольше, чем пару секунд, справедливо опасаясь, что юный горячий идальго возьмется за шпагу. Кристиан примостил голову ему на плечо и закрыл глаза подальше от позора. Сам не заметил, как задремал, убаюканный стуком сердца и ровным шагом жениха, и проснулся лишь от того, что по лицу и груди прошелся прохладный мокрый платок. Жить сразу же стало намного лучше, о чем он не преминул поведать.
- Вот и хорошо. Ты проспал два часа, если хочешь, подремли еще, - предложил Нико, стягивая сорочку и падая рядом с ним на кровать. - Я вот собираюсь поваляться еще как минимум час, а потом можно и обед заказать.
- Разбудишь? - Кристиан повернулся, обнял его, снова проваливаясь в дремоту.
Вместо ответа сагранзец легко коснулся губами его лба, закрывая глаза. Ему хотелось подумать о том, как легко оказалось принять свое влечение к этому невозможно-прекрасному в обеих ипостасях созданию. Несмотря на тот сумбур, что царил в его голове еще в Савентуме, несмотря на все еще прорывающееся временами смущение.
Кристиан мирно дремал, плавая в теплом тумане, время от времени гладил Доминико ладонью по плечу, словно убеждаясь, что тот рядом. Это умиляло Доминико и приводило его в состояние, близкое к абсолютному счастью. Совсем счастливым он станет, когда убедится, что Кристо никуда не денется, то есть, надев ему на палец обручальное кольцо и принеся брачные клятвы перед алтарем.
- Я - очень счастливый кот, свернувшийся на солнечном подоконнике…
- О, с подоконником меня еще не сравнивал никто, - хохотнул Доминико, на котором Кристиан как раз и растянулся.
- Я еще и не таких комплиментов напридумываю, вот увидишь, - Кристиан потерся щекой о его плечо.
Юноша ощутил некоторое неудобство, но мужественно решил терпеть, чтобы не смущать возлюбленного. Тем более, что Сент-Клер снова затих, видимо, задремал. Через полчаса Доминико все же взялся будить его легкими поцелуями. Пора было пообедать, да и с улицы уже неслись звуки музыки, а пропускать концерт певцов и музыкантов он не хотел.
Кристиан проснулся, потягиваясь:
- Время перекусить? О, я что-то слышу...
- Да-да, это именно то, что я хотел тебе показать здесь, - улыбнулся Нико, плещась над умывальным тазом.
- Уже сгораю от нетерпения, - Кристиан тоже отправился освежаться. - И жара немного спала, это радует.
- Скоро и здесь станет совсем не жарко, mi caro, осень на дворе.
- Да, мы выбрали самое лучшее время года. Люблю осень, ее запах, - Сент-Клер вытер полотенцем капли влаги, стирая и остатки сна.
Обед, как и все здесь, был превыше всяческих похвал, причем, Кристиан прекрасно видел, что выслуживаться перед Доминико никто не спешил и лучшие куски не приносил. Они ели то же, что и все посетители этого заведения, пили то же вино и закусывали теми же тапас. Здешней кухне Сент-Клер воздавал должное с превеликим удовольствием, уже убедившись, что ничего чересчур непривычного тут ему не дадут. Да, морские гады, мидии, устрицы, рыба всех возможных сортов и видов были немного непривычны, на Островах почему-то предпочитали есть мясо, хотя и жили в окружении моря. Может, все дело было в том, что море там не было столь же изобильно?
- Все, теперь я наелся на пару дней вперед, как мне кажется, - Кристиан с сожалением посмотрел на рыбу.
Доминико только лукаво усмехнулся и сощурил глаза, снова сияющие, словно у горного духа малефис. Он был уверен, что на ужин его Кристо накинется, как голодный зверь, если удастся вытащить его танцевать. Должна же горячая кровь жениха проявить себя? Пока что Кристиан лишь прислушивался к музыке, оценивая. Незаметно для себя он уже поводил плечами, приноравливаясь к зажигательному ритму, уже притопывал каблуками, и Доминико видел, как разгорается в его глазах огонек азарта, пока еще неощутимого самим Кристо.
- Идем?
Кристиан закивал, готовый нестись вслед этой музыке.
На площади не было толпы, вернее, люди собирались по краям, оставляя круг с центром в виде фонтана и помоста, свободным. И вскоре Кристиан понял, почему: Доминико, проведя его через окруживший площадь народ, вдруг звонко топнул каблуком в камень и, подхватив жениха под руку, кометой вырвался на свободное пространство.
- Te reto! - выкрикнул он, обводя людей глазами.
Через миг из толпы выступили еще двое парней.
- Acepte!
- Что? - озадачился Сент-Клер.
- Это вызов на танец, - перевел Нико. - Просто доверься своему сердцу.
- О-о-о, вот уж чему меня научили в клане тетушки, так это пляскам... и еще кое-чему, но тут слишком много народу.
- Ты дергаешь мое любопытство за усы, - рассмеялся Доминико.
А дальше не было ничего, кроме танца, разгоряченного этим танцем партнера рядом и соперников напротив. Музыке Кристиан и в самом деле отдаваться умел, верней, веселой пляске. Горцы на это были мастера, как лихо отплясывать, так и учить этому осиротевшую островную рыбку. А ритм становился все отчаяннее и быстрее, вместе с ним частило сердце, и кровь, казалось, бурлила в венах и горела. Они не замечали времени и того, что их соперники уже остановились, тяжело отдуваясь и отбивая ладони вместе с остальными. Напротив закружилась другая пара, но Кристиан видел только бешено горящие лунным серебром глаза жениха и его улыбку, больше похожую на хищный оскал. И сам улыбался-скалился в ответ, словно провоцируя проверить, кто тут самый хищный. До соперников им не было дела, они сейчас сами были соперниками, словно два волка, претендующих на главенство в стае. Казалось, от результата этого танца зависит жизнь, и потому они не останавливались. Музыканты тоже добавляли жару, взвинчивая темп. Никогда еще главная площадь Марсии не видела такого состязания танцоров. Больше никто выходить не осмелился, все заворожено наблюдали за этой пляской, то сводившей, то разводившей обоих. Из-под подкованных каблуков летели искры, и, казалось, танцоры будут кружиться вечно или оба упадут замертво, но не уступят друг другу. Но оба остановились, как-то в один момент: замерли они, кончилась музыка.
- Бесподобен, - выдохнул маркиз, жадно глядя на взмокшего, растрепанного, но счастливого жениха.
- Как и ты... Уф-ф-ф, надо присесть.
- Ты им понравился, - ухмыльнувшись, кивнул на толпу Нико. Люди, словно опомнившись, захлопали и заулюлюкали, чествуя танцоров. Под ноги полетели монеты вперемешку с ветками, явно оборванными только что с ближайшего лавра.
- МЫ им понравились... Уффф, - Сент-Клер вытер лоб.
- Можно умыться в фонтане, - предложил Нико и первым направился к чаше с гиппокампусом.
- Завтра мы ходить не сможем.
- Можем и поваляться в свое удовольствие. Только заглянем сначала в аптеку, - хохотнул юноша. - Иначе валяться придется дольше, чем хотелось бы.
- Хорошо, я согласен, - Кристиан умылся, почувствовал себя получше.
А когда вернулись в гостиницу, от аппетитных запахов с порога проснулся волчий голод - натанцевались они все же изрядно.
- Ох, ванну и еду. В любой последовательности...
Доминико подумал и заказал и ванну, и ужин в их комнату.
- Но повеселился я сегодня знатно... - признался Кристиан, растирая колено.
Принесли жестяную ванну, больше похожую на купель, ну да привередничать не приходилось. Слуги быстро наполнили ее водой, благо, водопровод в гостинице был, и даже с горячей водой, просто в номерах не было отдельных ванных комнат, приходилось бегать с ведрами в общую, если кто-то из постояльцев заказывал ванну в номер.
Кристиану невмоготу было даже стесняться, просто улечься в ванну и блаженствовать, отмокая. Доминико распотрошил походный мешок, добыл из него изящный флакон с травяным мылом и предложил вымыть жениха. Вроде бы, просто предложил, но в глазах горело предвкушение. И откуда у него только брались силы, думал Кристиан.
- Я согласен, вымой своего пыльного несчастного кота, - про флирт он не забывал в любом состоянии. Это доставляло удовольствие обоим. Флирт, ласки, которые только слепец назвал бы "мытьем", закономерный результат этих ласк.
- Я тебя люблю, львенок ты пуховый, - Кристиан испытал прилив нежности.
- Ну вот, я уже даже не подросток, ты низвел меня в младенцы, увидев моего отца? - рассмеялся Нико, укутывая жениха в мягкое полотно и перенося на постель.
- Именно. Ты такой мягкий, коготки полупрозрачные, глазки мутные...
- Жуть-кошмар, - зевнул "младенец", прикрыв рот ладонью. - Сейчас намажу тебе лапки, поедим - и спа-а-ать.
- Ага. И за твоими ногами тоже надо поухаживать, иначе завтра у нас будет полторы ноги на двоих.
- Лежи-лежи, я сам.
Доминико вызвал слуг, убрать ванну, сам сходил в общую ванную, быстро приведя себя в порядок. Отдал прачке пропотевшие насквозь сорочки и запыленные бриджи, благо, перемена одежды у них была с собой. И только потом сел ужинать вместе с терпеливо дожидающимся его Кристианом.
Ужинал Сент-Клер уже в лучших традициях чопорного лорда, насколько получалось, компенсировал свое поведение привычной замкнутостью и источаемым холодом. Доминико приказал себе ничему не удивляться.
"Ничего, придет время, и ты перестанешь думать, что позволить себе проявление натуры - это неправильно. Всему свое время, mi caro".
- Ну что ж, попробуем уснуть, Нико? - Кристиан с сомнением прислушивался к себе. - Нет, уснуть я не смогу, наверное, но вот лечь просто необходимо.
- Ложимся, - согласился сагранзец.
Слуги унесли посуду, он запер дверь и лег, подавив стон. Да, кажется, отвык на Островах от нормальной пляски, разленился.
- Все хорошо? - Кристиан тоже пару раз поморщился. - Хоть повеселились мы на славу. Это утешает.
- Ничего, мазь не даст нам совсем уж обезножить, - хмыкнул Нико, дотянулся до стола за упомянутой мазью и принялся обрабатывать ею стопы и ноги Кристиана до самых колен. От густой субстанции пахло чем-то экзотически-пряным и знакомо-мятным, а по усталым конечностям распространялся приятный холодок, снимающий усталость и боль.
- О, волшебство, я даже вспоминаю, что у меня есть ноги. Тебе помочь?
- Лежи, отдыхай.
Доминико намазал и себя, вымыл руки и снова упал в постель, закинув руки за голову.
- Хо-ро-шо-о-о!
- Да не то слово, Нико, - Кристиан подполз поближе.
Его обняли, без особых намеков на что-то большее. На это самое большее ни у одного, ни у второго не осталось сил.
- Мне с тобой так хорошо... Тепло. Весело, - добавил Сент-Клер после некоторого раздумья.
- Кристо, - маркиз прижал его покрепче, коснулся губами виска, - для тебя я сделаю все, понимаешь? Все, чтобы ты чувствовал себя не просто хорошо, а замечательно, где бы ни был - здесь, в Сагранзе, или там, в Савентуме.
- Но я и так себя чувствую просто великолепно, потому что ты рядом. И можно не прятаться, это для меня очень важно, Нико.
- И ты больше не боишься грядущих балов?
Кристиан закатил глаза:
- Этого я всегда боюсь. Корсеты... Каблуки... Духи. У меня очень большая проблема с духами - я плохо переношу сильные ароматы, а благоухать миндалем - неприлично.
- Но ты все равно им пахнешь. Это твой запах. Остальное - неважно, а корсеты наши дамы давно не используют, разве мама не говорила?
- И эти платья, они так открыты, - Кристиан мялся. - Это вправду прилично? Если б я в таком появился на балу у короля...
- Это вполне прилично, Кристо. Жаркий климат, здесь привыкли видеть обнаженные плечи. Но все остальное ведь будет прикрыто, да и мантилья, при желании, может прекрасно справиться с ролью накидки.
- Боюсь, что буду выглядеть смешно, - Кристиан поморщился. - Нужно будет походить в этом платье по комнате и сразу искоренить привычку пытаться прикрыться.
- Ты не можешь выглядеть смешно. Скорее... - Доминико припомнил свои ощущения на первом балу в Савентуме. - Скорее, опасно и притягательно. Твоя природа чувствуется сразу: красота манит подойти, но загадка заставляет насторожиться. По крайней мере, на меня это подействовало так.
Кристиан все-таки дотянулся до его щеки, поцеловал вместо слов. Маркиз улыбнулся и поудобнее уложил его головой себе на плечо, обнимая.
- Расскажи свои впечатления, Кристо. Для меня важно знать, как тебе Сагранза.
- Она... жаркая. Даже не в смысле климата, мне кажется, здесь как-то менее внимательны к условностям и более открыты, что ли. Здесь все яркое, шумное и светлое, очень странно для меня.
Нико внимательно слушал, не перебивая, поглаживал жениха по плечу, поощряя говорить дальше.
- Я чувствую себя здесь чужим. В горах было легко, там очень простая жизнь - проснулся, чем-нибудь занялся по дому или пошел помогать разбирать добычу охотников, зависит от ипостаси. Потом мешаешься под ногами у всех до обеда, потом все расходятся по своим делам, а ты идешь и разбираешься с делами семьи на пару с тетушкой, после ужина обычно начинались развлечения. Все очень просто, очень открыто, хочешь - вообще из дома не выходи, хочешь - лазай по горам в сопровождении кого-нибудь. Я обычно… кхм, тебе еще рановато такое слушать. В столице все было просто и понятно - отпугивать женихов, отпугивать невест, улыбаться, кланяться, танцевать, посещать портных, разбираться с делами семьи, карты, выпивка… дальше тебе еще рано. А здесь... здесь я еще не вполне понимаю, где мое место, как вести себя, каким быть.
После очередного "тебе еще рано" Доминико начал хихикать, пытаясь маскировать это покашливанием.
- Кристо! Ты впрямь считаешь меня младенцем? Или щадишь мою нежную психику и не упоминаешь свои юбочные похождения?
Кристиан закивал:
- Ага. Маленький ты еще, чтобы слушать, чем твой будущий муж семь лет назад занимался с тремя прелестными девицами в горах в уединенной пещере.
Доминико вздохнул:
- Mi amante, поверь, пусть мой опыт составляет лишь три года, но он не менее разнообразен, чем твой. Разве что у тебя были любовники, а у меня... у меня - дочери моря. Не менее... занятно, поверь.
- Охотно верю, - Кристиан посмотрел на руку. - Ужас... Мои ногти... Мои руки... Я буду полосатым, как тигр.
Маркиз тут же взялся отвлекать его от созерцания мнимого непорядка и легкого загара, чуть золотящего прежде белоснежную кожу, поцелуями.
Утро наступило непозволительно рано и ужасно непрошено, с громкого стука в дверь и рыка герцога Саматти, повелевающего немедленно открыть. Кристиан отозвался громким стоном в попытках встать с кровати и дойти до одежды. А вот Доминико подскочил, как укушенный, скатился с постели и перекинул графу его сорочку и штаны. И сам принялся натягивать запасные бриджи. Честно говоря, он не ожидал, что отец лично прибудет возвращать беглецов под родительское крыло. И то, что это все же случилось, его не радовало. Это означало очередную встречу его спины и отцовской плети, ведь в побеге был виновен именно он.
Кристиан прикусил губу, быстро влез в одежду, умудрился придать себе более-менее светский вид. Доминико отпер щеколду и отступил, пропуская герцога внутрь. Тот быстро обежал взглядом все помещение, красноречиво поднял бровь, разглядывая разворошенную постель, одну на двоих, и повернулся к сыну.
- Доминико Альери Саматти! - полное именование значило, что отец зол, очень зол.
- Простите, отец, это моя вина, - юноша взглянул в бесстрастное лицо герцога, потом на его руку, лежащую на рукоятке свернутой у пояса плети и покорно шагнул к стене, опираясь на нее руками.
- Нет, герцог, виноват я. Я уговорил вашего сына отправиться со мной на прогулку... несколько затянувшуюся по моей же вине. Я приношу свои извинения, - держался Кристиан очень прямо.
- Не трудитесь оправдывать его разгильдяйство, Анхель все рассказал, - дернул углом рта герцог, снимая плеть. Гибкий ремень, сплетенный из тонких полосок сыромятной кожи, развернулся, словно готовая к атаке змея. Доминико задержал дыхание. В этот раз он не отделается парой синяков.
- Я не оправдывал бы разгильдяйство, если б оно имело место быть, - разговаривал Кристиан сухо и почти без эмоций, как и приличествует лорду. - Я прошу вас не наказывать вашего сына за мой проступок. Я не думал, что правила Сагранзы запрещают находиться мне в одной комнате с женихом без надзора старшего родича. Это моя вина, мне следовало учесть, что этикет здесь намного суровей, чем то, к чему я привык на Островах.
- О ваших проступках и поступках, лорд Сент-Клер, с вами будут говорить ваши родственники. Можете выйти, внизу ожидают сопровождающие, - герцог медлил, не то щадя чувства Кристиана, явно непривыкшего наблюдать подобные наказания, не то давая сыну время подумать над оправданиями, буде таковые последуют.
Кристиан медленно поклонился, затем плавно двинулся к двери, неся себя как хрустальную вазу. Ступать было больно, черт возьми, даже вчерашнее лечение не помогло в полной мере. Было страшно подумать, каково будет после "воспитательного процесса" Доминико, если к ногам прибавится еще и спина. Однако Кристиан не позволял себе отвлекаться на боль, шагал медленно, но не останавливался, хотя ныло все. Чтобы изящно взлететь в седло, пришлось поднапрячься, и то, привычные движения вышли несколько скованными. Вместе с двумя идальго, незнакомыми графу, приехал и Анхель. Он виновато посмотрел на Кристиана. Кристиан ответил непроницаемым взглядом, отвернулся, глядя строго вперед.
Через добрый десяток минут гостиницу покинул герцог, за ним, держась очень прямо, бледный и с испариной на висках, вышел Доминико. Улыбнулся Кристиану искусанными губами, которые снова закусил до крови, садясь в седло. Его движения тоже были лишены привычной грации. Сент-Клер подъехал ближе, молча коснулся его руки.
- Все хорошо, - едва слышно успокоил его Нико. - Прости, что из-за меня...
- Это ты прости, мне не следовало вообще выбираться из комнаты.
- Глупости. Стоило, только я облажался. Нужно было сразу предупредить тебя, что мы не можем, вернее, не должны спать в одной кровати, даже в одной комнате не должны. Здесь ведь можно было снять две комнаты в другой гостинице, но я... Мне прошлой ночью было так уютно, как никогда прежде.
- Мне тоже. Лучшая ночь в моей жизни за прошлые двадцать два года.
Герцог подогнал своего скакуна, и им пришлось прекратить разговор, давая шенкелей и своим жеребцам, чтобы не отстать. Вряд ли им это позволили бы. Да, прекрасная вышла прогулка, жаль, что такая короткая, и так окончилась.
По возвращении Кристиан отвесил по поклону герцогу и Доминико и сбежал в свою комнату, отлеживаться. Видеть тетю и дядю совсем не хотелось. Он знал, что лорд Джон будет укоризненно молчать, пощипывая ус, а вот тетушка... О, тетушка выскажет ему все, что наболело, и за него, и за "того парня". А выслушивать ее не было настроения. Почему б не оставить его в покое, ну, вот хоть на один вечер? А ночью он должен будет выбраться из комнаты и найти комнату Доминико. И узнать, как тот себя чувствует. Почему-то граф был уверен, что жениху досталось весьма серьезное наказание. Правда, придется быть очень осторожным в своих блужданиях, неизвестно, вдруг расценят и это, как вину Доминико? Скорее всего, его покои в другом крыле, можно пройти по периметру виллы, по террасам, опоясывающим ее. И очень внимательно прислушиваться. В конце концов, разве он не охотился в горах на хитрую дичь? Не забыл же все навыки!
План был составлен, так что, когда стемнело, Кристиан двинулся на охоту за Доминико, строго наказав Бекки отгонять всех явившихся рассказами о плохом самочувствии леди. Это оказалось проще, чем он думал, правда, пришлось затаиться у самой стены и переждать, пока герцог разговаривал с сыном. Кристиан навострил уши, но говорили по-сагранзски, только по интонациям было понятно, что герцог отчитывает сына. Но вот Доминико заговорил и сам, прервав отца, сдержанно, но резко. В комнате заметались тени - резкое движение заставило дрожать пламя свечей. Герцог рыкнул, занес, было, руку, но так и не ударил. Развернулся и вышел, даже не хлопнув дверью.
- Нико, - тихо окликнул Кристиан. - Ты меня слышишь?
- Кристо? - прикрывающие проем двери на террасу легкие занавеси распахнулись. - Ты пришел!
- Тссс, я приполз, а не пришел. Не так громко.
- Проходи, я сейчас, - Доминико подкрался к двери, приоткрыл ее, прислушиваясь, потом закрыл и запер на замок.
Кристиан забрался в комнату.
- Как ты? Сильно пострадал?
- До свадьбы заживет, - вымученно улыбнулся юноша. Было видно, что он старается не шевелить руками лишний раз и оберегает спину.
- Давай посмотрю. Но за что он так?
- Кристо не на... Ш-ш-ш! - зашипел Доминико, когда Кристиан поднял его сорочку: ткань прилипла к глубоким рубцам, кое-где еще сочащимся сукровицей. Судя по всему, обрабатывать раны ему было запрещено "для пущего понимания вины".
- Прости. Ложись, я промою, - Кристиан осмотрелся.
- Нечем. Мне запретили покидать комнату и выгребли отсюда все, кроме молитвенника, - фыркнул юноша.
- И ванну унесли? Но... Я не понимаю, к чему такая бесчеловечная жестокость? Ты же его сын...
- Вот именно. С меня и спрос, как с сына герцога. Кристо, успокойся, я же говорил, что это наказание мне не в новинку. Через неделю не останется и следов. Кристо, ну же, иди сюда, - Доминико сел и протянул руку, призывая сесть рядом.
Кристиан сел, покачав головой:
- Я все равно не понимаю такого. Тебе же больно, какой любящий родитель вообще посмеет причинить боль своему ребенку?
- Тот, кто любит, Кристо, так, как он любит меня. Его так воспитывали, и, поверь, это принесло плоды. У тебя прохладные руки, mi caro. Можешь положить их мне на спину?
Кристиан очень осторожно положил ладони на горячую спину:
- Надеюсь, тебе от этого легче.
- Намного, - Доминико улыбнулся уже не так вымученно, опустил голову, прижавшись лбом к плечу любимого. - Спасибо.
Кристиан поцеловал его в макушку:
- Тебе надо попробовать поспать, во сне не так будет заметно боль.
- Ты прав. Но как же жаль, что тебя этой ночью не будет рядом!
- Увы. Но это ненадолго, надеюсь. Обещаю, что после свадьбы мы не расстанемся.
Доминико тепло выдохнул ему в плечо, помедлил и поднял голову:
- Поцелуй меня, Кристо. Так, как захочется тебе.
Кристиану захотелось будущего супруга целовать как можно дольше, вообще, будь его воля, он целовался бы с Нико до рассвета. Этот поцелуй отличался от тех, что были прежде, и прошло немало времени, пока он понял, чем: Доминико не претендовал в нем на роль ведущего, он подчинялся, позволяя Кристиану творить все, что тот захочет.
- Вот так, мой львенок, - Кристиан улыбнулся. - А теперь попробуй поспать, к утру станет получше.
- Спасибо, что пришел, Кристо, - юноша осторожно лег на живот и положил голову на руки.
- Я за тебя очень волновался, - Кристиан еще немного помедлил и все же направился к окну.
Следовало многое обдумать. Например, как будет относиться Нико к их детям. И что говорить тете. Но мысли почему-то вертелись вокруг этого поцелуя, будто заговоренные. Доминико подчинялся, уступал власть, значит ли это, что он готов будет пойти дальше и отдаться ему? По сути, это был бы взаимный обмен - девственность графини Сент-Клер на девственность маркиза Даркмайра. Ну, та самая девственность.
Хотелось бы, конечно, совершить такой обмен. Впрочем, стоило хорошенько все обдумать для начала. Ну и проговорить такие щекотливые моменты с самим супругом.
Ему повезло вдвойне: едва устроившись в кресле у окна, чтобы спокойно подумать, он услышал стук в дверь и голос тети:
- Кристиан? Можно войти?
- Да, тетушка, конечно, входите.
Жаль, конечно, что он не в облике Кристины, с Кристианом леди Маргарет церемониться не станет, у нее иммунитет уже - двое сыновей вырастила.
- Что вы хотели мне поведать?
Секунду Маргарет молчала, вглядываясь в его глаза, потом покачала головой, поджав губы:
- Крис, мальчик мой, не думала я, что это может быть заразно, эта опрометчивость в решениях и поступках.
- Да, я поступил опрометчиво, я уже достаточно наказан. И если вам больше нечего сказать, я хочу остаться один.
- Несомненно, - тетушка поняла, что диалога не выйдет, ведь Кристиан, кажется, не ощущал своей вины. - Скажи мне только одно: вы... кхм... Этот мальчишка соблазнил тебя?
- Нет, мы не "кхм" и не "э-э-э" и даже не "ну это самое"... Я умею хранить данное слово, а Нико я обещал до свадьбы соблюдать все приличия, - холодно отозвался Кристиан.
- И тем не менее, он их нарушил, - столь же холодно процедила леди Маргарет. - Он скомпрометировал тебя!
- Скомпрометировать другого мужчину? Ах, бросьте... Это леди обязана хранить невинность и предъявлять простыню, а мне что прикажете в окно высовывать?
- После того, как будет объявлено о твоей природе, могут пойти слухи.
- И всем рассказывающим такое, я заткну рот брачной простыней.
- Это был опрометчивый поступок - сбегать в незнакомой стране со слишком юным для полноценного защитника парнем! - привела последний аргумент леди Маргарет.
- Считаете, что мне нужен защитник? - удивился Кристиан. - Я не один из тех нежных хлыщей, падающих в обморок на балах...
- Ты еще не адаптировался к здешнему климату! И это незнакомая тебе страна! Подумай, что было бы, случись что-то с маркизом и останься ты один!
- Мы поехали всего лишь в соседний город, а не уплыли обратно на Острова в трюме торгового корабля.
- Вы двое - безответственные мальчишки!
- А вот здесь вы, тетушка, крупно ошибаетесь, - почти прошипел Кристиан, вспомнив глубокие рубцы, пересекающие спину и плечи Доминико. Да уж, кто-кто, а его жених умел нести ответственность. В чем бы она не выражалась.
Леди Маргарет поспешила покинуть комнату племянника, сообразив, что тот совершенно не в духе. Сент-Клер упал ничком на роскошную кровать и несколько раз ударил кулаком по подушке. Злость никак не проходила. Хотелось чего-то... какого-то безумства, в пику всем. Он снова вскочил, запер дверь, зашарил по шкафчикам стоящего в гостиной бюро и победно фыркнул, обнаружив там шкатулку с обычным набором лекарств. Не особенно разбираясь в них, он схватил все и выскользнул из комнаты на террасу, сразу двинувшись к покоям Доминико. Пусть катятся к чертям все запреты! Этой ночью он будет спать с женихом, и точка. Хотя крался он все равно очень тихо, стараясь ничем не звякать, оглядел комнату, убеждаясь, что нет никого постороннего.
Доминико сонно позвал, не открывая глаз:
- Кристо?
- Да, это я. Тш-ш-ш, - Кристиан подошел к кровати, поставил лекарства на столик около нее.
Юноша все же заморгал, приподнимаясь на локтях, гримаса боли скользнула по лицу.
- Так мне не приснилось? Кристо, что ты... О!
- Тише, милый, все будет хорошо. Ложись, вот так.
- Ты ангел, знаешь? Зеленоглазый ангел, - хрипловатым шепотом поведал ему Нико, позволяя осторожно снять с себя сорочку и укладываясь так, как было нужно Кристиану, чтобы обработать его раны.
- Ага, спустившийся, чтобы облегчить твои страдания, - Кристиан очень надеялся, что лекарства хотя б снимут боль.
- Так и есть.
Видимо, они все же помогали, потому что голос Доминико становился все тише, дыхание - размеренней и спокойнее.
- Так ведь лучше, правда? - Кристиан поцеловал жениха в плечо.
- Намного, mi caro, спасибо. Но ты рискуешь, - обеспокоился Доминико.
- Ничего страшного, я.... Вернусь к себе, когда тебе станет лучше. Не хочу, чтобы заметили, что я был здесь.
- Кристо, - судя по улыбке, сагранзец все прекрасно понял, - я тебя люблю. Ложись, здесь места точно хватит на двоих.
Кристиан растянулся рядом, не удержался, снова поцеловал любимого. Ну, да, два сапога - пара. Оба слегка двинутые, и, кажется, двинутые именно друг на друге. Что ж, тем лучше! И пусть все моралисты удавятся от злости и зависти.
Лекарства все же сделали свое дело: Доминико, которого отпустила боль, очень быстро уснул, доверчиво уткнувшись носом в грудь Кристиана. Вот именно сейчас он казался котенком, пригревшимся у бока старшего товарища. Кристиан задремал вполуха и вполглаза, все-таки слишком провоцировать гнев герцога не стоило. И с первым же лучом рассвета Сент-Клер, наградив спящего любимого поцелуем, поспешил умчаться к себе на террасу. Уж лучше пара часов сна, чем спина Нико - жертва оправдана.
Глава семнадцатая
А дальше все просто завертелось с бешеной скоростью: примерки, мучения приглашенного куафера и Кристины, снова примерки, изучение придворного этикета Сагранзы под руководством донны Изабеллы, привыкание к климату в женском облике. Но каждую ночь Кристиан, словно заправский вор, пробирался в комнату Доминико, которого всерьез посадили под домашний арест, лишив всех возможных развлечений. Хотя он спокойно мог выйти через дверь на террасу, но не делал этого, воспринимая наказание вполне серьезно. Следы от плети на его спине, кстати, заживали гораздо быстрее, чем даже мог надеяться Кристиан.
- Один из даров моей крови, - пояснил юноша, заметив удивление жениха. - Я же говорил - и следов не останется.
- Это хорошо, дай посмотрю, как идет заживление. Неплохо, да. Все еще болит?
- Чешется, - поежившись, жалобно протянул Нико.
Кристиан принялся почесывать ему спину:
- Нет, ты точно что-то кошачье.
- Пур-р-р-р-пур-р-р, - заурчал юноша, удивительно похоже подражая тому, как урчит большой кот.
Кристиан засмеялся, принимаясь нежно чесать Нико уже двумя руками. Ночи принадлежали им с момента, когда засыпала вилла - и до первого луча рассвета. Конечно, они спали, но получалось тревожно и неглубоко. Днем Кристине то и дело приходилось прикрываться веером, зевая, и завидовать Доминико. Но лишь пока она не узнала, что тому тоже не приходилось наверстывать время сна: юного маркиза крепко загрузили делами маркизата, и не только его.
Кристиан пожалел любимого:
- Этой ночью спим каждый у себя, нужно выспаться, иначе я в обморок рухну. И ты тоже.
- Завтра меня выпустят, а послезавтра наш с тобой первый бал, - кивнул Нико. - Нам в самом деле нужно выспаться, любимый.
- Спокойной ночи, - Кристиан медлил.
- Поцелуй на ночь? - Доминико притянул его к себе, уже не подчиняясь, а подчиняя, целуя жарко и жадно, как всегда, когда не желал отдавать главенство. Кристиан забыл обо всем, отдаваясь этой ласке. Время теряло свой смысл, когда его так целовали, останавливалось. Но, к сожалению, лишь для них двоих, а не для мира. Часы в гостиной мелодично отзвонили полночь, заставив их прерваться.
- Иди, Кристо. Нужно выспаться, - с огромным сожалением Доминико подтолкнул жениха к двери на террасу. - Доброй ночи, любимый.
- Доброй ночи, любовь моя, - Кристиан поспешил к себе.
Итак, вот он и наступил - день примерок и выбора наряда на первый бал. Конечно, было сшито не одно платье. Донне Кристине предложили пять, на выбор: нежно-зеленое, с золотыми цветами лилий и вышивкой мелкими изумрудами по лифу, то самое чайное, тоже затканное золотом, без излишеств, кремово-бежевое, с серебром и отделкой из жемчуга, лазурное, из переливающегося, словно море под солнцем, шелка, с серебряным узором, будто бы спрятанным внутри ткани и вышитым серебром и аквамаринами лифом. И белоснежное, с вышивкой золотом и просто невероятными узорами из настоящих бриллиантов по корсажу и лифу - свадебное.
Свадебное Кристина рассматривала долго, улыбалась, любуясь. А вот с платьем для бала дело обстояло сложнее, бледная, как мел, от переживаний, леди от зеленого отказалась сразу же:
- Я в нем напоминаю свежий труп утопленницы, нужно немного загореть. Синее... Как несвежий труп утопленницы. Думаю, что чайное... Да. Бекки, тебе нравится это чайное платье? Мне кажется, будет неплохо смотреться и немного спрячет высыпавшие веснушки.
С этим проклятьем в виде золотистых крохотных точек, словно на кожу брызнули медовой водой, они пытались бороться с самого возвращения из "побега". Ха-ха трижды! Солнце Сагранзы отказывалось лишать своего покровительства и знака бледную дочь Островов. Пришлось смириться. К счастью, веснушки оказались не медными, что хоть немного примирило с ними Кристину.
- Украшения. Туфли. Проклятье, вот сейчас мне как никогда хочется отсюда сбежать, - Кристина натягивала чулки.
- Утром, пока вы еще спали, милорд принес шкатулки, предупредил, что возвращать не нужно, это дар семьи Саматти невесте, - сказала Бекки, внося в комнату поднос с широкими плоскими футлярами. Их было пять, видимо, драгоценности подбирались под наряды.
Кристина принялась открывать их, залюбовалась искусной работой ювелира, так тонко сумевшего исполнить вещи. Изумруды уже почти примирили ее с зеленым платьем, но все-таки Кристина отвергла эту мысль - утопленница, ужас же. Дядя с тетей привезли ее фамильные драгоценности, и то, что вместе с изумрудами там использовались и бриллианты, делало возможным надеть их на свадьбу... Но Кристина открыла самый большой футляр и замерла, словно завороженная, разглядывая гарнитур из светлого золота, украшенный лишь шестью крупными, каплевидными зелеными камнями, которые совершенно точно изумрудами не были. Их окружало искристое великолепие бриллиантов, подчеркивающих строгую красоту центральных камней колье, диадемы, браслета, кольца и серег.
- Бекки, ты только взгляни... - Кристина прикладывала серьги к ушам. - Мне идет?
- Просто глазам больно от такой красоты, - всплеснула руками девушка, во все глаза рассматривая хозяйку. - Чудесно-то как!
- На свадьбе я буду самой красивой, это уж точно, - Кристина все никак не могла расстаться с украшениями, нацепила кольца, пристроила диадему, затем все-таки переключилась на более скромные изумруды. - Бекки... Неси зеленое платье. И первого, кто посмеет отметить легкую зелень моего лица, я нанижу на фамильную шпагу.
- И ничего у вас лицо не зеленое, миледи! - возмутилась Бекки, неся выбранное платье. - Вот выпьете чаю с мятой, успокоитесь, повеселеете - и еще краше станете. Особенно, рядом с женихом, - девушка лукаво склонила голову, пряча улыбку.
- А ты уже думала о собственной свадьбе? - Кристина вдевала в уши небольшие изумрудные серьги, решив, что нужно быть элегантной и скромной.
- Думала, миледи, - вздохнула Бекки. - Через две недели после вашей, если позволите.
- Разумеется, позволю. Так, платье и туфли... и посмотрим, как я буду выглядеть.
В зеркале, огромном и удивительно-чистом, отразилась юная девушка, такой Кристина помнила себя на первых балах в Савентуме. Никакого сравнения с утонченной светской дамой, которой она стала... Странно!
- Ну что ж, неплохо, да, неплохо, - Кристина с восторгом подумала, что на балу она произведет впечатление. - А теперь чаю с мятой.
То ли чай здесь был таким же удивительным, как воздух, то ли мята - колдовской, но удалось успокоиться быстро и качественно, не осталось внутренней дрожи, только предвкушение и желание ощутить свою руку в сильной руке Доминико.
- Ну что ж, я почти готова. Осталось взять веер...
В дверь постучали: явилась хозяйка дома, узнать, все ли в порядке и не нужна ли помощь. Последнее все-таки требовалось: ни Бекки, ни Кристина не умели закреплять мантилью.
- Буду весьма признательна вам за помощь, леди Саматти, - Кристина присела в легком реверансе.
Легчайшая золотая паутинка, с теми же лилиями, что и на платье, опустилась на ее голову, укрыв волосы и плечи. Донна Изабелла сама аккуратно закрепила мантилью шпильками и взяла из шкатулки украшенный изумрудами позолоченный гребень, подколов край кружева через специальные петельки к прическе. Теперь ни ветер, ни случайное движение не дадут Кристине потерять мантилью, ее последний оплот целомудрия. Кружево, конечно, было прозрачным, но, тем не менее, скрывало слишком, по мнению островитянки, обнаженные плечи и грудь.
- Я выгляжу в необходимой мере достойно для появления на балу, леди Саматти?
- Милая, вы прекрасны, поверьте, роду Саматти сегодня снова припомнят легенды о крови малефис и о том, что издревле предки Альери крали себе самых красивых девушек.
Кристина улыбнулась, снова присела в реверансе.
- Бекки, идем, нужно получить одобрение тети Маргарет на мой внешний вид.
Островной леди мода Сагранзы категорически не нравилась. Да, честно признаться, ей все здесь не нравилось с того момента, как она узнала в донне Изабелле свою наперсницу Элизабет, сбежавшую из-под венца с сагранзским проходимцем. Маргарет злилась, и чем дальше, тем больше, прекрасно понимая, что ее злость - это всего лишь обида на посмевшую поступить по-своему, наперекор желаниям родителей, девчонку. Пусть сама Маргарет была полностью довольно и мужем, и браком, и своей судьбой, иррациональная обида оставалась, оказывается, глубоко внутри все эти годы. Но вид племянницы произвел на нее впечатление. Пожалуй, Острова Кристина сегодня представит достойно.
- Ты очаровательна, дорогая, просто очаровательна. Поклонники слетятся со всего зала. Рекомендую дополнить наряд фамильным топором, палашом или чем-то вроде того.
- Увы, тетя, придется отбиваться веером и острым языком, - "Это если мой язык там вообще знают, а то ведь придется молчать, как рыба!"
- Не думаю, что тут многие оценят остроту твоего язычка, так что полагайся лишь на веер.
- Самое ужасное - то, что я даже не смогу узнать, кто и что обо мне говорит, - призналась Кристина, нервно сжимая в руке свое единственное "оружие".
- Ничего, думаю, тебе переведет твой будущий супруг. Или ты догадаешься по взглядам и интонации.
Сама Маргарет оделась со всей строгостью законов островного этикета: ни клочка обнаженной кожи, кроме кистей рук и шеи, прикрытое кружевами декольте, никаких мантилий и корсажей - строгий корсет, пусть и не слишком сильно стянутый, тяжелые нижние юбки и фижмы.
- Тетушка, вам не станет плохо?
- Мне? - Маргарет усмехнулась. - Нет, вот уж мне точно не станет.
Судя по всему, тетя собиралась и вести себя демонстративно-холодно, как полагается знатной даме Островов, при этом зорко наблюдая и делая выводы. Кристина же вдруг решила для себя, что на этом балу она будет радоваться жизни, и катись оно все в бездну! В конце концов, она пока что молода, она невеста, когда ж и радоваться жизни, как не сейчас?
Самым странным, на взгляд леди Сент-Клер, было то, что бал устраивался не в палаццо ди Сан-Вичензо, королевском дворце в Сагранзе, а на загородной вилле, принадлежащей императорскому семейству. Донна Изабелла поведала, что вилла Сан-Марко раза в четыре меньше этого огромного комплекса, куда они отправятся. И там есть парк для отдыха, куда можно будет сбежать, если гостья устанет от внимания придворных, почти такой же, как привычные ей парки на Островах.
- Хорошо, это радует. Я люблю парки, там, как правило, легко скрыться от излишнего внимания. Но не думаю, что это понадобится.
Ехать дамам предстояло в легких ландо, мужчины же прибывали туда верхом, такие уж правила. Кристина, когда всех пригласили вниз, в экипажи, успела полюбоваться на облаченного в темно-серый шелковый костюм и короткий плащ Доминико. Жених показался ей воплощением всех тайных дамских грез.
"И он только мой", - улыбку пришлось прятать за веером.
Мужчины следовали рядом с экипажами дам, похожие на гордые конные статуи героев-конквистадоров, завоевателей, сумевших покорить земли от границ Балтии до империи Османов. Впрочем, насколько знала историю сама Кристина, Сагранза и с Османской империей успешно воевала до заключения мирного договора в Истане. Леди Сент-Клер украдкой бросала взгляды на жениха, но тут же отводила глаза, только усилием воли не краснея. Ну, это же невозможно - так влюбиться в своего жениха. Дурновкусие. Впрочем, нет, в такого красавца, галантного кавалера, и в то же время, в столь открытого и честного юношу просто нельзя не влюбиться. Интересно будет посмотреть, сколько дам будет бросать в ее сторону убийственные взгляды за то, что островная ледышка отобрала у них столь лакомый кусочек? Ну, что-что, а взглядами убивать умела и сама Кристина. Посмотрим еще, у кого они окажутся тяжелее и острее.
Путь занял около часа, в противоположном направлении тем городкам, где побывали они с Доминико. К концу пути Кристина успела уже и понервничать, и успокоиться до состояния каменной невозмутимости. И вот, наконец, они въехали через огромные величественные врата на территорию виллы. Если бы не это состояние спокойствия, Кристина вскочила бы, чтобы рассмотреть приближающийся дворцовый комплекс, как девчонка. Но вместо этого лишь осмотрела с интересом и дальше погрузилась в состояние отрешенности от всего. Да, до сих пор подобного она не видела. Сагранза недаром славилась своими зодчими. Построить такое из мрамора, чтобы дворец казался не просто легким, а будто бы парящим над землей - это нужно уметь. Кристине захотелось поскорей увидеть, что там внутри, у этой прекрасной каменной шкатулки.
У широкой пологой лестницы мужчины спешились и отдали поводья лошадей подбежавшим слугам, замерли, чтобы дождаться дам. Доминико помог выйти из ландо своей спутнице на этом балу, улыбнулся:
- Вы сегодня затмите само солнце, моя драгоценная донна.
- Благодарю вас за любезность, лорд Саматти, - Кристина вознаградила его улыбкой. - Но вы ослепительней любого солнца.
Так забавно было наблюдать, как у него порозовели уши, потом и скулы, а в глазах зажегся огонек удовольствия. Лесть! Мужчины это любят, хотя и не признаются. Кристина оперлась на его руку, вздохнув - ну что ж, теперь главное выдержать первую половину бала. Потом ей стало не до мыслей: внутри дворец был, пожалуй, похож на сказку. Да, определенно, она попала в сказку! Фрески, которые хотелось разглядывать вечно, изображали вроде бы простые картины жизни, но дышали таким спокойствием, светом, что казались почти реальными. Огромные окна, хрустальные люстры с сотнями свечей, сдержанное мерцание позолоты и похожий на лед полированный мрамор пола, по которому приходилось идти осторожно, чтобы не скользить, словно по настоящему льду.
На губах застыла привычная вежливая улыбка, Кристина приготовилась к встрече со здешней знатью. В конце концов, она же леди Сент-Клер... И справится со всем. Где-то впереди прозвучали гулкие удары о камень и зычный голос распорядителя бала произнес титулы и имена герцога Саматти и его супруги. Значит, следующими будут лорд и леди Дамайн, а после - они с Доминико.
-... Дамайн.
Кристина вздохнула поглубже, словно перед прыжком в море со скалы, улыбка стала еще дружелюбнее.
"Ладно, я готова".
- Сэр Кристина Сент-Клер, Восемнадцатый рыцарь Островов.
- Забавно звучит, - Доминико подмигнул ей, чуть сжав кончики пальцев. - Идем?
- Я же говорила, что у меня нет дворянского титула, - шепнула Кристина. - Наш брак - жуткий мезальянс, - глаза засмеялись. - Какой-то там наследник побочной ветви одного из титулов и Рыцарь Островов.
- Какой позор, но почему я тогда так горд и счастлив? - тихо рассмеялся Доминико.
- Например, потому, что мы любим друг друга? - Кристина встретила всех ослепительной улыбкой, входя в зал рядом с самым красивым юношей Сагранзы.
На них скрестились, словно клинки, взгляды всех присутствующих в зале людей: именование Кристины все же прозвучало достаточно странно. Впрочем, здесь, вероятно, знали, кто такие Двуликие, или же после умело запущенных герцогом слухов узнали. Доминико вел ее к тронному возвышению, пришла пора представить невесту наследника герцогской фамилии самому императору Сагранзы. Кристина рассылала улыбки налево и направо, взгляды, быстрая реакция на орденские ленты и пышность костюмов, чуть больше изогнуть губы, взгляд на полсекунды дольше. Игры придворных, ну что ж, она сыграет.
Мужчина на троне походил на герцога лишь статью и волосами - такой же пышной гривой антрацитовых кудрей, стянутых на затылке лентой. Вместо короны на нем был весьма скромный венец, украшенный темно-синими камнями, под цвет его глаз. Да, в императоре Сагранзы текла толика крови малефис, но внешне это было не так заметно, как в герцоге Саматти. Видимо, Судьба наградила колдовскими глазами младшую ветвь рода. Реверанс Кристины был четко регламентирован - за титул императора чуть глубже, за свой титул чуть короче по времени, за будущее родство чуть теплее улыбка, впустить ее в глаза вместе с уважением. И этот человек ее удивил. Не гнушаясь проявить заинтересованность и радушие, он поднялся с трона и сошел вниз.
- Приятно видеть потомка Первого Рыцаря здесь, на благословенной земле Сагранзы. Еще более приятно мне будет объявить вашу помолвку с моим племянником, - говорил на родном Кристине языке он с заметным акцентом, но весьма чисто.
- Благодарю вас за столь радушные слова, ваше императорское величество. Земля Сагранзы потеряла бы львиную долю тепла, не озаряй вы ее лучами своего правления, - Кристиана снова присела в реверансе.
- Доминико, - император повернулся к юноше, улыбаясь, - ты несносный мальчишка, посмевший сорвать прекраснейший цветок в чужом саду!
- Да, дядя, - маркиз с наигранным раскаянием склонил голову. - И, клянусь честью, я его никому не отдам.
- Ваш необычный тривиум уже всколыхнул целую лавину слухов и даже заставил поволноваться отцов церкви.
Кристина взглянула с удивлением:
- Разве тривиумы в Сагранзе запрещены, ваше императорское величество?
- Нет, конечно. Но до сих пор никто из Двуликих, насколько мне известно, не раскрывал своей сути и того, что их браки так же можно отнести к этой категории союзов. Впрочем, это частности. Подойдите ко мне, - император поднялся на три ступени возвышения.
Доминико последовал за ним, ведя Кристину, но остался на первой ступени. Постепенно в зале воцарилась тишина, все глаза снова были устремлены на них. Кристина смотрела спокойно, больше изучая и подмечая какие-то мелочи. Что ж, общее настроение скорее было выжидающим.
- Autoridad investida en m; por Dios y el pueblo, anunciando la venida uni;n de estas personas! Domenico, hijo de g;nero Samatti Marqu;s Darkmayr desea concluir trivium con dos caras tipo de San-Clair.
Доминико тихо перевел, почти не шевеля губами:
- "Властью, данной мне Всевышним и людьми, объявляю о грядущем союзе этих людей! Доминико, сын рода Саматти, маркиз Даркмайр желает заключить тривиум с Двуликим из рода Сент-Клер".
- И что, мне так и улыбаться? - также отозвалась Кристина.
- Можете возразить, если не согласны, моя драгоценная донна, - еще тише ответил юноша.
- Ну уж нет, мой львенок, рыбка прочно вцепилась в ваш любопытный нос.
Радость Доминико можно было видеть невооруженным глазом. Тем временем, голос императора Альфонсо продолжал звучать в тишине:
- Hay alguien que conoce las razones por las que esta uni;n no se puede concluir?
И снова молчание. Причин, по которым этот союз не может быть заключен, не было ни у кого. Вернее, многие незамужние донны могли бы сейчас сказать, что племянник императора мог выбрать кандидатуру и получше, в родной стране. Но молчали. Кристина про себя радовалась - брак одобрен. Ну, мало ли, вдруг бы Император был против.
- La boda se llevar; a cabo en cinco d;as en la Catedral de la Sant;sima Virgen en Sagranze, - заключил император.
- Нам дали пять дней на подготовку к венчанию, - казалось, Доминико был ошарашен, как и все присутствующие в зале. Всего лишь пять дней? Это было неслыханно скоро.
- Придется очень постараться, чтобы успеть. К счастью, почти все готово, - Кристина тоже была шокирована, но скрывала это за улыбкой.
Доминико свел ее в зал, повинуясь жесту императора, и к ним тут же подошли герцог с супругой и родственники Кристины.
- Даже не знаю, что сказать, - Кристина не прекращала улыбаться.
- Поздравляю, милая, - герцогиня Изабелла взяла ее руки в свои, искренне улыбаясь. - А о свадебных хлопотах не волнуйтесь, мы все успеем и сделаем сами.
- Но пять дней... Впрочем, я даже рада, - Кристина украдкой покосилась в сторону двора. - Мне нужно быть представленной кому-то важному?
- Я проведу вас, дорогая, - донна Изабелла взяла ее под руку и повела, вполголоса рассказывая, кто есть кто в этом людском улье.
Кристина внимательно запоминала, улыбалась и мечтала уже потанцевать с женихом. Наконец, когда первые пересуды утихли, император кивнул, и распорядитель объявил первый танец. Открывали его, по негласной традиции, члены правящего семейства с супругами. Невольно все взгляды следили за тем, как император и герцог Саматти вывели своих жен в первые фигуры старинного церемонного танца. Пальцы Кристины в руке Доминико чуть подрагивали, еле заметно.
- Теперь наша очередь, - шепнул Доминико, делая два шага вперед и отпуская руку невесты, чтобы поклониться ей.
Кристина прогнала страх: это просто танец, красивый, старинный, с возлюбленным в паре. Он был похожим на те, что были приняты при дворе в Савентуме: строгие, четкие движения, полупоклоны и реверансы, медленные шаги. Церемониал, а не танец. К счастью, он был единственным обязательным, после него можно было удалиться в угол. Вопреки опасениям Кристины, к ним никто не бросился, знакомиться в толчее бала, быть одним из длинной ленты лиц? Нет, такое себе позволить не мог никто. Только личные приглашения в особняк и неспешное знакомство за легким ужином. Они еще будут, эти приглашения, все пять дней до венчания придется провести в визитах и раутах. Но сейчас нужно собраться и закончить танец. А потом сбежать подальше, выдохнуть сковавшее все тело напряжение.
Кристина склонилась в последней фигуре, затем шепнула:
- Прогуляемся, лорд Саматти?
- С радостью, - Доминико ловко увел ее из толпы придворных к выходу на одну из террас. - В парк?
- Да, будьте столь любезны. Хотелось бы взглянуть поближе на это произведение искусства.
Тот, кто проектировал парк на вилле Сан-Вичензо, был гением. Там были и прямые широкие аллеи, вымощенные мрамором и ярко освещенные фонарями, и узкие дорожки среди высоких розовых кустов, ведущие к уютным площадкам с обязательными фонтанчиками и бассейнами, и еще более узкие тропинки, усыпанные белым песком, почти темные, с беседками и портиками в их конце.
- Оставаться наедине нам не стоит, потому будем прогуливаться на виду у всех.
Бал продолжался, но он сейчас был совершенно неважен двум мужчинам, выскользнувшим прочь из ярко освещенного зала в полутемный коридор за тронным возвышением.
- Что случилось, Альфонсо? Почему всего лишь пять дней?
Император сорвал с головы венец и ожесточенно потер лоб.
- Помнишь, мы разбирали архив Алехандро Красивого?
- Да, конечно. И что ты там нашел такое?
- Я нашел копию договора, брачного договора рода Сент-Клер с родом Пьяццони.
Герцог нахмурился:
- Так-так. И что же в нем написано?
- Что в случае, если в роду Сент-Клер народится девочка, будет заключен брак с представителем рода Пьяццони. Ты же знаешь, что Сент-Клеры славились тем, что у них всегда рождались только мальчики. Теперь-то ясно, что рождались Двуликие, и, если бы правда вскрылась, такого наследника могли обязать выйти замуж. При этом заперев его в одной ипостаси. Ритуалы для этого варварства есть, сам видел. А усиление фамилии Пьяццони автоматически ведет к тому, что церковь получит больше свобод, и даже мне не под силу будет этому помешать.
- Нужно предупредить... Хотя слишком поздно. Ну что ж, через пять дней договор потеряет силу, - герцог хмурился, новость не радовала, усиление рода Пьяццони было последним, чего б хотелось его семье.
- Я услал Энрико из Сагранзы в Брест сразу же, как только Георг сообщил мне о помолвке Сент-Клера с твоим сыном, иначе скандал поднялся бы до небес. Удивительно, как Пьяццони и его ручные святоши не пронюхали о Кристине раньше? Видимо, их копия договора затерялась в архивах.
- Тогда я поспешу, сделаю, что возможно, за пять дней. Прием должен быть императорским...
- Обижаешь, Альери, неужели ты думаешь, я не подготовил все, что возможно, за эти месяцы? - усмехнулся император с толикой облегчения во взгляде.
- Тогда я сам подготовлюсь. Я все еще... не одобряю этот брак, но поделать ничего не могу. Эта легкомысленная особа умудрилась сманить Доминико на побег.
- В мужском обличьи, - укоризненно заметил Альфонсо. - И я уже наслышан о том, что эти двое сумасшедших юнцов умудрились устроить Дьявольские Пляски в Марсии.
- Вдвоем. В стране, где один каждый день теряет сознание, а второй - просто мальчишка.
- Твой сын уже не мальчик, Альери, смирись. Не сомневаюсь, ты наказал его со всей отцовской строгостью?
Герцог кивнул:
- Именно так. За что меня со всей островной рыцарственностью обливали льдом презрения целую неделю.
Император совершенно неимператорски заржал.
- Как же ты стерпел, брат?
- С трудом. Мне казалось, что я завтракаю, обедаю и ужинаю в леднике. И вдобавок, эта унылая рыбешка умудрялась каждое утро вылезать из окна комнаты моего сына.
Альфонсо аж присвистнул:
- Несмотря на запрет? И на своего цербера в юбке?
- Боюсь, если бы я закрыл окно, он прокопал бы туннель под домом, обрушив его, как наглая землеройка. Да что там окно, если б я посадил Доминико в башню без дверей и окон, эта островная змея утащила бы моего сына в закат вместе с башней. Утешает только то, что они лишь спали.
- А ты приходил и любовался, - отсмеявшись, фыркнул Альфонсо, хлопнув брата по плечу.
- Я почти склоняюсь к тому, чтобы договор был осуществлен. Эта угрюмая рыба мигом заморозит весь род Пьяццони, после чего уже ничто не помешает ее счастью - затопчет и не заметит. Ну как? Чем она умудрилась так привлечь Доминико?
- А чем тебя в свое время привлекла еще одна островная змейка? - император открыл потайную дверь в свой кабинет и жестом предложил брату располагаться. Извлек из секретера бутылку вина и разлил по бокалам. - Помнится, наш отец тоже был не в восторге от твоего желания наплодить детей от юной гордячки из рода Даркмайр, да еще и той, от которой отреклась ее семья.
- Белла была горячей, как камни в полдень, а эта... От нее же в жилах кровь стынет, а от ее взгляда молоко сворачивается даже у коров в деревушке в горах.
- Ошибаешься, Альери. Под ледяной броней этой тварюшки скрыт вулкан, и помоги нам Пречистая Дева, когда Нико разбудит его.
Герцог махнул рукой, взял бокал:
- За удачный союз.
- А Георг был рад, что удалось спихнуть "сразу обоих Сент-Клеров" нам, - словно невзначай, заметил император.
- Он не в курсе или пытался делать вид?
- В курсе, но ему надоели проблемы с Двуликим. Сент-Клер - игрок, и притом весьма удачливый.
- О, Дева Пресвятая, он еще и картежник! - герцог залпом выпил.
Альфонсо хмыкнул и налил еще вина.
- Мне побеседовать с ним о недопустимости подобного здесь? Впрочем, не думаю, что твоя невестка, даже в мужской ипостаси, отважится играть со здешними идальго.
- Он отважится, так что лучше поговори, - герцог покачал головой. - Если б только он не был так дорог Доминико...
- Любовь нынче так редка, что нельзя лишать влюбленных счастья. Не знаю лишь, продлится ли она так же долго, как твоя? - задумчиво изрек монарх, разглядывая свой бокал.
- Это сможет показать только время, - герцог вперил взгляд в вино. - Только время.
- Я верю в племянника, - заключил император. - Твое здоровье, Альери.
- Твое здоровье, Альфонсо.
В парке побыть в одиночестве не вышло, да они и не рассчитывали на это. Но когда прямо перед ними на дорожку через кусты вырвался взмыленный конь, которого осадил не менее взмыленный всадник, Кристина испугалась. Мужчина, спрыгнувший с седла, усмехался весьма неприятно, а рука Доминико, будто сама собой, легла на рукоять шпаги.
Кристина отступила ему за спину, догадываясь, что происходит нечто не вполне приятное.
- Чем обязаны, дон Энрико? - холодно осведомился юноша.
- А сами вы не догадываетесь, дон Доминико? Это низко - украсть мою невесту. Мою по закону.
- Простите? С чего это я - ваша невеста? - возмутилась Кристина.
- С этого, - мужчина полез за пазуху и достал свернутый в трубку пергамент, протянул ей. - Ознакомьтесь, раз уж вы, в самом деле, не знаете.
Кристина развернула свиток, пробежала глазами:
- Увы, договор не имеет силы.
- Имеет, так как вы, донна, открыто заявили о том, что принадлежите к потомкам Первого Рыцаря островов.
- Здесь указано "народится девочка", в моей семье родился мальчик, увы.
- Это не проблема, есть ритуал, чтоб сделать вас такой навсегда, - самодовольно усмехнулся Энрико Пьяццони.
- Вы плохо слышите? Не передергивайте договор. Не "родится тот, кто может приобретать женскую ипостась", а "родится девочка". К несчастью для вас, слишком много свидетелей того, что родился мальчик... - Кристина отшвырнула свиток.
- Да плевать мне на договор! - взъярился сагранзец. - Моя семья слишком долго ждала его исполнения, и ты, островная шлюха, будешь моей!
Звук оплеухи показался оглушительным во внезапно наступившей тишине. Доминико, бледный от бешенства, отшвырнул невежду на два шага и потянул шпагу из ножен.
- Ты, недостойный называться мужчиной отброс, посмел оскорбить мою невесту, - шипел он, наступая. Затем последовала тирада на родном языке, звучавшая так, словно заговорили все змеи Сагранзы. Глаза потомка малефис просто полыхали едва сдерживаемой силой и ненавистью.
Кристина отступила еще на пару шагов назад, чтобы не мешать дуэли. Внутри кипела ненависть... Если б только под рукой оказалась шпага... Но сейчас она была в слабой и потому нелюбимой женской ипостаси, и придется смотреть, как за нее дерется ее мужчина. Доминико дал противнику время вытащить свое оружие, и Кристине совсем не понравилось то, что шпага Энрико была на добрых пять дюймов длиннее и казалась более мощной, чем та, что была в руках у жениха. Ничего, Нико справится, она была в этом уверена. Хотя все внутри восставало - отправить подростка драться за себя? Прикрыться младшим? Его противник был старше, явно более опытен, возможно, и более силен.
Доминико скинул камзол, отшвырнул в кусты роз. Он не обольщался: Энрико Пьяццони слыл заядлым бретером, не гнушающимся грязных трюков. На его счету было минимум десять убитых на дуэлях врагов.
Кристина нервно кусала губы. Сменить ипостась? Платье, даже если и не разлетится в клочья, будет сковывать движения, а фамильная шпага далеко. Да и поздно вмешиваться, дуэлянты уже кружили по маленькому пятачку, вымощенному плитами мрамора, возле очередного фонтанчика. Нужно было позвать кого-нибудь, а парк будто вымер! Как назло, никого поблизости, хотя только что, до того, как этот сумасшедший выломился из кустов, они на каждом шагу раскланивались с гуляющими придворными!
Это что, такая особенность местной знати? Похоже, что именно так, и в дуэль чести вмешиваться никто не станет. Но он же убьет Доминико!
Зазвенели, скрестившись, клинки. Кристина нервно стиснула веер, наконец, рявкнула:
- Перестаньте!
Дон Пьяццони по-волчьи ухмыльнулся:
- Если пойдешь со мной, я, так и быть, пощажу этого щенка.
Доминико вспыхнул, но промолчал, стараясь успокоиться. Разозлившись, он потеряет концентрацию и допустит ошибку, которая может стоить, да, скорее всего, и будет стоить ему жизни, а Кристине - свободы. Энрико вряд ли остановится перед насилием.
- Нет уж, - веер она о щеку Энрико сломала с превеликим удовольствием. - Дуэль завтра в девять утра, и только рискни отказаться. Посмотрим, какого цвета у тебя кишки, ублюдок.
- Вот только уберу мешающуюся под ногами мелочь, крошка.
- Кристо, отойди, Пречистой Девой прошу, - Доминико оттеснил ее снова к краю площадки.
Кристина отшвырнула обломки веера. И заорала так, словно на нее уже падали стены дворца. Все оперные певицы немедленно позеленели бы от зависти к этой пронзительной ноте, пробившей пространство, с легкостью перекрывшей музыку. А дальше все завертелось с головокружительной скоростью: на ее крик сбежалась стража (где они были раньше, спрашивается?), гости и сам император, Кристину под руки подхватили тетя Маргарет и донна Изабелла, отводя к скамье. И, черт возьми, никто! совершенно никто! не вмешался в набирающую обороты дуэль! Оставалось лишь смотреть, как бешено сверкают летящие с клинков искры и закручивается смертельный танец.
- Если он убьет Доминико, я объявлю вендетту всему семейству Пьяццони, что бы ты ни сказал, Альфонсо, - спокойным тоном, стоившим ему дорого, сказал герцог.
- Я от него завтра оставлю только бездыханное тело в его же кишках, - Кристина вырвала руки.
- Успокойтесь, донна, - император опустил руку ей на плечо, поправив сбившуюся мантилью. - Все будет хорошо, я знаю Доминико.
- И знали о договоре, как я понимаю, после чего решили разыграть все втихую, привязав род Сент-Клер к Сагранзе, пока не всплывет старая договоренность? - в Кристине проснулся дух предка, рубившего в свое время головы и мятежным дворянам, и свергнутому королю.
- Договор недействителен в вашем случае, не так ли? - Альфонсо усмехнулся, глядя на изящную девушку, готовую и на него кинуться с веером наперевес.
- Если с Доминико что-то случится из-за вашего молчания...
- Вызовете и меня на дуэль, дон Кристо? - чуть наклонившись к ней, тихо проговорил император, а в синих глазах разлилось жемчужное мерцание полной луны, завораживая и успокаивая. - А теперь возьмите себя в руки и помолчите. Вопли не помогут вашему жениху, дорогая.
- Мое положение вполне позволяет вызывать на дуэль правителей чужой страны, так что да, - Кристина отвернулась. Смотреть туда, где все еще звенели шпаги, было совсем по-девичьи страшно. Собственное малодушие разозлило. Но звон слегка успокоил - по крайней мере, оба живы.
Доминико видел в чужих глазах насмешливое превосходство, но не поддавался эмоциям. Он больше парировал, чем нападал, стараясь заметить хоть одну ошибку, хоть что-то, что помогло бы ему победить. Энрико словно издевался, он уже нанес сопернику несколько болезненных, но неопасных уколов, сорочка на левом плече, под ребрами на правом боку и на правом рукаве пропиталась кровью, прилипнув к ранам. Пот заливал глаза, через миг к нему прибавилась кровь - Нико не успел вовремя увернуться или закрыться, и самый кончик шпаги Энрико рассек ему бровь.
"Сейчас или никогда".
Юноша собрался, заметив, что в после удара в первой терции его противник слишком отводит руку вбок, открывая грудь. Эта ошибка повторялась несколько раз и, скорее всего, не являлась ловушкой. Так что он сделал вид, что споткнулся и ударил, едва поймав момент. Ему повезло: шпага не наткнулась на ребро, пройдя точно в цель.
Когда Энрико рухнул, Кристина едва удержала вопль облегчения, затем метнулась к Доминико:
- Нико!
Юношу шатало от усталости, он вбросил шпагу в ножны и едва не упал, разворачиваясь к невесте.
- Все хорошо, Кристо. Я жив.
- Идем, нужно тебя осмотреть, - Кристина подставила ему плечо. - Он же мог тебя убить...
- Мог, - не стал отрицать Доминико. - Но сейчас ему будет не до дуэли с тобой, пока не оправится от раны. К сожалению, я не убил его, и мой клинок не был отравлен, - он усмехнулся.
- Ничего не знаю, или он появится завтра на дуэли, или его имя будет покрыто позором. Ты свидетель вызова, я произвела его по всем правилам, в присутствии свидетеля из числа дворянства. То, сколько дуэлей у него случилось или случится до завтра, меня не волнует. Все слышали, - Кристина обвела бешеным взглядом толпу знати. - Если завтра Энрико Пьяцонни не появится на площадке для дуэлей, я не завидую его фамилии.
- Тс-с-с, тише, успокойся, - Доминико развернул ее к себе, склонив голову, чтобы кровь из рассеченной брови не заливала глаз. - Кристо, это будет завтра. Сегодня же... поможешь мне умыться?
- Разумеется. Идемте, лорд Саматти, нам нужно очень серьезно пообщаться наедине о вашем поведении. Герцог, дама Изабелла, ваше императорское величество, прием мне надолго запомнится, а теперь позвольте откланяться, - Кристина присела на мгновение. - Надеюсь, гостеприимство дворца распространится на предоставление нам комнаты, где я смогу оказать лорду Саматти необходимую помощь?
- Вас проводят, - кивнул император. - Герцог, граф Дамайн, останьтесь. Донны, покиньте нас, вас так же проводят в комнаты для отдыха.
Собравшиеся после крика Кристины свидетели стали расходиться, бурно обсуждая происшествие. Доминико и его невесту проводили во дворец, но наедине оставлять их никто не собирался: дуэль и прочие неожиданности - не повод для нарушения этикета. Кристина внимания на безмолвно застывших свидетелей не обращала, промывая рану Доминико:
- О чем ты только думал, Нико? О чем? Он мог тебя убить...
Он не оправдывался, лишь улыбался ее сердитым и обеспокоенным словам, прикрыв глаза и отдавшись на волю ее рук. Признаться честно, то ни о чем, кроме желания стереть наглеца, посмевшего оскорбить любимую женщину, с лица земли, он не думал, начиная поединок.
Кристина закончила промывать рану, оглянулась на сопровождение:
- А врач у вас есть?
- S;lo un segundo, Donna! Qui;n ser; venir, - заверили ее.
Через пару минут в комнату вошел мужчина в монашеской сутане с белым крестом на груди, поклонился:
- Я есть врач, донна, позвольте.
Кристина отошла в сторону, присела в кресло. Руки мелко дрожали. Да уж, с чего она вдруг решила, что самым страшным испытанием станет пара танцев на балу? Самое страшное для нее - это потерять Нико. Стоит признаться в этом хотя бы самой себе. Потерять того, кто принял ее такой, как есть, со всеми ее странностями и ипостасями, снова остаться одной... и одному. Ничего, завтра придется разобраться. Либо шпагой, либо дипломатией. Но уничтожить, смешать с землей всех, кто рискнул встать между ними и их счастьем.
Пока врач приводил Доминико в порядок, накладывая повязки на раны, длинные, но, хвала Мадонне, неглубокие, Кристине предложили пройти в будуар, сменить испачканное кровью платье и тоже умыться. Она отправилась по указанному направлению. Умыться было просто необходимо, привести в порядок и руки, и лицо. И мысли заодно. И хорошо, что она захватила, по настоянию донны Изабеллы, второе платье и украшения к нему. Можно переодеться и проверить, что там местный эскулап сотворил с ее Нико. И, кстати, судя по музыке, бал продолжается. Если они не выйдут, это может быть сочтено признаком слабости. Скорее всего, Нико будет рваться на подвиги, несмотря на усталость.
К счастью, здешние служанки помогли зашнуровать все, как было нужно, привести в порядок прическу и освежить лицо.
- Вперед, танцевать...
Доминико, перевязанный, напоенный лекарствами и переодетый, уже ждал ее, сияя улыбкой. Словно ничего не случилось!
- Еще один танец? - Кристина тоже умела быть безмятежной и улыбающейся. - Поразим всех элегантностью, грацией и красотой, мой лорд.
- Несомненно, моя драгоценная донна.
И был танец, и еще один, и еще... Опомнилась Кристина, только заметив расширенные зрачки жениха и разливающуюся по его лицу бледность, хотя держался Доминико превосходно, не показывая слабости.
- Я устала... и снова эта жара. Может быть, стоит вернуться? Хотелось бы выспаться перед завтрашним... событием, - просяще взглянула Кристина.
- Конечно, Кристо, - согласился юноша, - я сейчас найду твоих родственников, и отправимся домой. Родители, скорее всего, останутся здесь.
- Хорошо, я подожду тебя здесь, - Кристина присела на скамью, обмахиваясь веером.
Нужно успокоиться, выспаться. Завтра ее ждет важное выступление на публику, так что придется выпить ромашкового чаю, тетя наверняка привезла с собой свои травяные сборы. И проверить шпагу на всякий случай. И вообще, просто подержать ее в руке. Тоже для успокоения. А Нико строго-настрого уложить спать. Пусть поскорее заживают его раны. Мысли перескочили на жениха, которого, будь ее воля, она бы... нет, не выпорола - зацеловала до обморока. К счастью, всю дорогу до виллы Сан-Марко родственники молчали и не делали попыток как-то обсудить произошедшее, что Кристину вполне устраивало. Даже чай тетушка принесла молча. А вот когда Кристиан, уже в привычной ипостаси, выпил половину чашки, леди Маргарет прорвало:
- Крис, ты ведь не собираешься в самом деле устраивать дуэль?
- Почему же? Я один из лучших клинков Савентума, что мне мешает? А подонков нужно ставить на место, вы же сами уверяли меня в этом.
- Доминико уже сделал это, не так ли?
- Недостаточно. И завтра я поставлю окончательную точку.
- Но вызывать мерзавца на дуэль в женской ипостаси было... неразумно.
- Император всем объявил, что я - Двуликий. Или мне нужно было сменить ипостась, порвать платье и выглядеть глупо, раскидывая серьги по аллее?
Леди Маргарет поджала губы, сухо пожелала доброй ночи и ушла к себе. Кристиан завалился спать. Все, никаких тревог до самого утра, только спокойный сон.
Глава восемнадцатая
Среди ночи его потревожил скрип двери на террасу и шуршание занавеси, прикрывающей проем, потом на лицо опустилась резко пахнущая тряпка, а руки прижали к постели. Кристиан успел лишь наугад брыкнуться, сбив что-то на пол, и провалиться обратно в черноту.
Пробуждение было самым мерзким и тяжелым за все его двадцать два года жизни. Голова раскалывалась, в горле пересохло, губы потрескались, а глаза отказывались открываться. Когда же ему удалось разлепить склеившиеся ресницы, потолок перед глазами почему-то принялся вращаться, вызывая тошноту.
- Остановите... стены... и потолок... - просипел Кристиан.
Кто-то, закутанный в черную ткань по самые глаза, обтер ему лицо мокрой тряпкой.
- Спасибо...
Стало действительно полегче, удалось даже разглядеть каменные своды и понять, что под спиной камень.
- Где я?
В ответ - молчание. То же закутанное существо, не понять, мужчина или женщина, снова смочило тряпку и принялось по капле выдавливать на его губы воду. Видимо, после той гадости, которой его усыпили, нормально пить было нельзя. Кристиан нахмурился, не понимая, что вообще происходит. Руки и ноги не слушались. Позже к ним начала возвращаться чувствительность, и он понял, что привязан к чему-то, да еще и в отвратительно-беспомощной позе морской звезды.
- Да что вообще происходит?
Наконец, эта темная тень соизволила заговорить. Голос был хриплый, старческий, с сильным акцентом:
- Договор должэн быть исполнэн. Сэгоднье ночэ ты станэшь дэвой и жэной моэго правнука.
- Еще чего, - Кристиан бешено задергался, пытаясь разорвать веревки.
Его пребольно ткнули в низ живота, словно острым когтем.
- Лэжи смирнэ.
Кристиан затих, все равно, пока сделать он ничего не мог. Только бешено билось сердце, и мысли метались в голове, как вспугнутые мотыльки: Нико! Нико его обязательно найдет! Не может не найти... главное, чтоб не стало поздно. Сколько же времени он проспал? Ничего... главное - чтобы отвязали, а там Кристиан разберется. Сколько можно уже унижения? Он мужчина, а не нежная дева, чтобы его спасал подросток. Тем более, сюда, где неизвестно, сколько врагов, ему соваться совсем не стоит. Только бы освободить руки. И плевал он тогда на все законы и правила. Никто не уйдет обиженным невниманием Рыцаря.
- Зачем вам это все? Брак недействителен без венчания, а венчание - без моего согласия.
- Роду нужна свэжая кровь, - прокаркала старуха. - Твоя кровь, dos caras . А обвэнчают вас и бэз твоэго согласия. Нэ впэрвой.
- Да вы что? Будете держать все время тут, пока меня ищут по всей Сагранзе? - Кристиан снова задергал веревки.
- И на цэпи, - хрипло расхохоталась старуха. - Пока нэ народишь пятерых.
- Я не собираюсь менять облик.
На это ему не ответили ничего. Старая ведьма куда-то ушла, судя по эху ее шагов, это было или подземелье, или пещера, или... храм? Кристиан принялся выпутываться еще энергичней, сидеть на цепи и рожать совершенно не хотелось. Руки были привязаны весьма умело, не передавливая запястья, но и не давая растянуть веревки, чтобы выскользнуть из них. Он только заработал несколько ссадин. Пришлось набраться терпения и ждать. Удручало, что неизвестно чего.
Постепенно в помещении становилось темнее, из чего он заключил, что свет сюда все же проникает снаружи. Значит, он не под землей. Какие-то старинные развалины. Выбраться будет не так уж и сложно. Темнело слишком быстро, как ему казалось. Старуха вернулась с кувшином и маленькой чашкой, налила чего-то, пахнущего вином и травами.
- Выпэй.
- И не подумаю, - прошипел Кристиан.
- Ты слишком упряма, мой внук научит тэбя подчиняться, - ухмыльнулась старуха. - Пэй, или я волью в тэбя вэсь этот кувшин силой.
- Упрям, я мужчина, старая ведьма, или ты не видишь?
С неожиданной ловкостью ведьма влила в него свою отраву, воспользовавшись тем, что он вообще открыл рот. Кристиан подавился, закашлялся, отплевываясь. Хотя б вкус ничего, терпим, мелькнула глупая мысль. Потом по телу побежали легионы мурашек, руки и ноги похолодели, потом наоборот, стали горячими. Тело непроизвольно задрожало, выгибаясь и подергиваясь. Началась медленная, насильственная, а потому весьма болезненная трансформация. Кристиан закричал, пытаясь хотя бы так избавиться от этой боли. Никогда за всю его жизнь ему не приходилось испытывать подобного. Будто его выкручивал, как белье, великан. Или растягивали на дыбе. Он даже не сразу понял, что все закончилось, еще несколько минут содрогаясь и мало что соображая от боли. Не заметил, когда в зале стало светлее и многолюднее: двое закутанных, как и старуха, людей внесли свечи на шандалах, еще трое - какой-то столик, накрытый тканью.
- Какого... кх-х-ха... дьявола?
Голос был женский, скосив глаза, он увидел собственную грудь, вызывающе торчащую вверх, со съежившимися от прохлады камня и всего помещения сосками. Кристиан - он упрямо думал о себе в мужском роде, выругался вслух. Полегчало. Вокруг него поднялась какая-то суета. Старухе поднесли плошку и тонкую кисть, она, склонившись над Кристианом, принялась выписывать на его теле какие-то символы и знаки, запахло кровью. Кристиан зашипел, дернулся, кисть соскользнула. Ведьма зашипела не хуже него, ей пришлось стереть с его живота большую часть рисунка. Потом его просто ткнули куда-то в шею, отчего все тело онемело. Он принялся ругаться, отводя душу. Ему не мешали. Старуха занималась нательной росписью, ее подельники расставляли свечи, пока еще не зажженные, вокруг алтарного камня, на котором и лежало тело будущей жертвы преступления, рисовали углем и мелом полиграммы.
Кристиан умолк. Было интересно, что они собираются сделать? Тот ритуал, который, якобы, должен запечатать его навеки в одной ипостаси? Ерунда, перевертыши изменчивы по своей природе, какой-то росписью никогда не закрепить ипостась. Но холодок все равно пробежал по телу: он ведь не знал, до чего могли додуматься местные колдуны в седой древности? Провести всю жизнь в одной ипостаси, даже не той, в которой родился? Нет уж, это слишком кошмарно, чтобы быть явью. Если вся эта чушь, варварский ритуал сработает, ему останется только удавиться. Остается надеяться, что это всего лишь глупые предрассудки.
Где-то глубоко в мыслях его женская сущность кричала, что ее - сейчас - здесь - обнаженной видят чужаки, позор, ужас! Кристиан затолкал ее поглубже. Ничего, это будет последнее, что они вообще увидят. Другая мысль, всплывшая так же непрошенно, заталкиваться отказывалась: "Знает ли хоть кто-нибудь, что это не я сбежал, а меня похитили?". Но, с другой стороны, был бы повод сбегать? Все ведь отлично. Однако вернуться надо как можно скорее. А хуже всего стало, когда в зал вошел, опираясь на плечо закутанного, тот самый Энрико Пьяццони. Мерзко ухмыльнулся, окинув взглядом "жертву".
- Я же говорил, шлюшка, что ты будешь моей.
- Держи язык за зубами, ублюдок. И вообще, если твоя тупая голова не соображает, то эта старая сука должна знать, что от лежания на холодном камне ничего хорошего с женщиной не случается. Может, меня уже отвяжут? Тут, знаешь ли, не нагретые солнцем скалы.
- Ничего, тебе недолго лежать, сучка. После того, как пройдет ритуал и я тебя трахну, отвяжут.
- Приятно видеть учтивого аристократа. Давай, подойди сюда, сын помойной шлюхи, - тело постепенно начинало ощущаться, как и то, что натяжение веревок ослабело.
- Энрико, un paso al costado. Empezando! - прокаркала старуха.
Ее помощники зажгли свечи и убрались в стороны. Ведьма же встала прямо между раскинутых ног Кристины, начиная читать что-то, кажется, на древне-эмерском, языке, ставшем основой языка Островов. Кристиана затрясло - язык он узнал. Именно им заклинала некогда королева своих детей. И если это одно из тех заклинаний. И если ведьма прочитает все верно, ни разу не сбившись и не перепутав ударения. Он навеки останется в женском теле. "Споткнись, споткнись, перепутай", - его трясло. Но судя по тому, что в голове как-то странно все плыло, как при быстрой смене ипостаси туда и обратно - пока что она все читала верно. Ровным, каким-то удивительно-звучным голосом, так непохожим на ее карканье. Не сбиваясь и не меняя темпа. Становилось светлее - огоньки свечей вытягивались вверх, словно острые лучи, сплетающиеся вокруг него в клетку. Кристиан прислушивался, на глазах бледнея. Кажется, она сбилась, да точно, не то слово, не так. Но почему тогда эта клетка растет? Огненные лучики, как показалось ему, загнулись, соединяясь над ним, вспыхнули с торжествующим выкриком ведьмы:
- For avor!
И в это же мгновение в зал ворвались несколько мужчин с оружием наголо.
- Todos de pie! No se mueva!
Кристина задергалась с утроенной силой, веревки, наконец-то, поддались. И первый же пинок пришелся в живот старухе, со всей яростной силой, прямиком в каменную стену, следом настала очередь Энрико, на голову которого опустился кувшин, брызнувший пополам черепками, вином и кровью. И приходить вооруженным ублюдку сюда явно не следовало, его шпага в руках Кристины была смертоносным оружием. И проводила Сент-Клер любимый прием предка – ювелирно чертила прямо по горлу противника. Не тронула бешеная фурия лишь Энрико, потому как отдалилась от него, а новоприбывшие показались угрозой куда более весомой, чем полуживая тварь.
- Кристо, Кристо!! - в поднявшейся суматохе к ней подскочил кто-то, кого она опознала только по голосу - остальное скрывала черная ткань, которую Доминико яростно сдернул с лица. - Кристо!
- Да, Нико? - Кристина грациозно оперлась на шпагу Пьяцонни. - Подай мне вон ту черную тряпку, изобразит мой доспех.
Юноша содрал с кого-то, уже поверженного, плащ, шагнул к ней и укутал, прижимая к себе.
- Я боялся опоздать, Кристо. Боялся, что эти твари что-то с тобой сделают, пока ищейки отца отыщут их нору.
- Я рад, что ты меня все-таки разыскал, - смена ипостаси не прошла. И снова. И снова. - Дьявол... Эта старая ведьма... Она все же заперла меня в этой ипостаси... - Кристина даже зарычала от ярости. - Черт! Черт! Ненавижу!
- Тихо, тише, Кристо, - Доминико крепче обнял ее, прижимая к груди. - Успокойся. Она не могла навредить тебе.
- Она и не навредила физически, она всего лишь заперла меня в этом теле! Я не могу принять истинный облик.
- Тс-с-с, послушай... Давай уйдем отсюда. Мы искали тебя трое суток, днем и ночью. Идем, Кристо, или лучше, давай, я отнесу тебя на руках. Ты босиком, а там холодные камни...
- Не надо делать из меня хрупкую леди, - скривилась Кристина. - Я вполне нормальный взрослый здоровый мужчина, который не умрет от прогулки босиком.
- Я знаю. Кристо, посмотри на меня, - Доминико встряхнул ее за плечи. - Люди дяди разберутся, что она сделала. Все можно исправить. Ты веришь мне?
- Конечно. Дай мне ремень, а лучше два, я перевяжу эту обертку, чтобы она не распахивалась, мне неудобно одной рукой держать плащ, а второй - тащить боевой трофей, - Кристина, похоже, не собиралась расставаться со шпагой. - Она чудесно впишется в коллекцию оружия над камином. Голова этого сукиного сына была бы еще лучше, но меня ведь не варвары в горах воспитывали, чтобы собирать такие трофеи.
На самом деле, конечно, именно варвары с точки зрения островной знати, Кристиана и воспитывали, и собирание вражеских голов среди хайлендеров было сродни спорту... Но Доминико это знать ни к чему. А она с радостью прибила бы голову Энрико к воротам дома, в назидание. Но не поймут.
Ремень и какую-то веревку Нико ей раздобыл, постоял рядом, тактично отводя взгляд от то и дело мелькающей между полами плаща груди. Наконец, плащ был закреплен надежно, можно было выдвигаться.
- А вот теперь, когда ты ворвался сюда, узрев меня в непотребном виде, еще и уединившись со мной в углу, ты обязан на мне жениться...
- А венчание завтра, - улыбнулся Нико. - Идем. У меня в седельной сумке есть одежда. Мужская.
- А сказать ДО того, как я начал мучиться с ремнями? Начала... Черт, не могу поверить, что застрял в этом облике. Но ты не обольщайся, сердце мое, фехтовать я не разучился. Да и шпага у меня теперь есть.
Энрико Пьяццони застонал, показывая, что еще жив.
- Он жив? Ты можешь убить его сейчас, - Доминико снова взялся за эфес шпаги. - Я не уверен, что правосудие восторжествует, хотя дядя обещал повесить мерзавца. У его семьи слишком много влияния.
- Этот сын гнойного осла обещал меня изнасиловать, а потом посадить на цепь, пока я не рожу ему пятерых детей. Догадайся, насколько я сейчас миролюбива и полна всепрощения и желания предать его правосудию?
- Тогда что тебя останавливает? - Доминико отошел, прикрывая ее собой от глаз своих помощников, которые как раз занимались допросом связанных подельников ведьмы.
Раздалось два чавкающих звука:
- Уже ничего, - Кристина вытерла шпагу об одежду мертвого Энрико, вместо глаз у которого были две кровавые дыры.
- Теперь идем. До лошадей, кстати, еще нужно добраться, потому я и искал тебе ремни. Здесь настоящий лабиринт развалин, это старый храмовый комплекс, разрушенный при извержении вулкана лет сто назад. И много острых камней. Кристо, если ты поранишь ноги... Не думай, что я... Кристо, просто позволь понести тебя?
- Хорошо. Но шпагу я все равно возьму с собой, она мне нравится, это же настоящая аледарская сталь, на Островах таких шпаг почти нет, это настоящая драгоценность, взгляни на переплетение... Молчу-молчу, неси нас.
Доминико подхватил ее на руки, бережно, как и в тот раз, в саду поместья Даркмайров. И понес по низким переходам, осторожно пробираясь между кусков обрушившихся стен и перекрытий. Идти в самом деле пришлось порядочно, понятно было, почему спасатели не сумели подобраться верхом поближе, оставив лошадей у самого подножия холма, на котором, как оказалось, и располагались развалины. Спустил он свою ношу с рук, только дойдя до тревожно всхрапывающих kamarades. Молча добыл из сумки штаны и сорочку, свернутый плащ и даже короткие мягкие сапожки.
Кристина быстро оделась, заслонившись конем, надела сапожки:
- Что? Погоди... Венчание завтра? НИКО!!! Я грязная, в крови, отлежала спину, у меня под глазами синяки, а ты тут мнешься? Быстрей в поместье, мне придется отмокать в ванне, сводить следы и приводить в порядок волосы до самого утра.
- Отсюда до виллы Сан-Марко, ты не поверишь, два часа на рысях. Эти твари спрятались у нас под носом, - прорычал юноша, помогая даме сесть в седло и взвиваясь на спину своего коня. - Галопом мы доберемся за час-полтора.
- Ну так вперед, - Кристина пустила коня галопом, очень хотелось облегчить желудок покаянием, но не перед женихом же? Потом, все будет потом, дома. С каких это пор она стала называть виллу Сан-Марко домом? Это неважно, все чушь, кроме завтрашней свадьбы. И того, что сменить ипостась теперь невозможно... Нет, об этом она не будет думать сейчас.
- Бекки! - виллу вопль Кристины потревожил, та сразу стала напоминать улей. - Ванну! Еду! Мятного чая! Средство от синяков! И пустое ведро, - это прозвучало уже гораздо тише.
В комнату никого, кроме Ребекки, не пустили, и даже дверь на террасу заперли, чтобы всякие женихи не бродили под окнами. Впрочем, Доминико и не бродил, сразу же умчавшись докладывать отцу и императору о результатах рейда.
- Эта ведьма, Эсмэрита, кажется... она успела провести ритуал, и теперь Кристо не может сменить ипостась, - сжав кулаки, юноша нервно ходил их угла в угол кабинета.
- И как он на это реагирует? Свадьба состоится, я надеюсь? - герцог огорчения не понимал. - Или твоя невеста желает плакать и метать сервизы в стену?
- Свадьба состоится. И мой жених не станет вести себя, как истеричка. Но неужели, отец, вы не понимаете, какой это удар по психике для того, кто родился мужчиной?
- Ритуал обратим, я в этом уверен. Ступай к себе, готовься к свадьбе.
Пришлось уйти. Спать в эту ночь Доминико не смог бы, как ему казалось. Но на самом деле он, измотанный трехдневными поисками и бешеной скачкой к развалинам и оттуда, искупавшись, лег и уснул, едва коснувшись головой подушки.
Кристине пришлось куда хуже - ей велели расслабиться, ни о чем не думать. И принялись купать, расчесывать волосы, наносить на лицо маски из грязи, какие-то травяные бальзамы на волосы. Ногти пришлось обрезать, она обломала их о камни. Девушка временами тихо хныкала, получала от Бекки и леди Маргарет уверения, что все хорошо. И мучения продолжались. Вымыть, вытереть, нанести крем, мазь, втереть, растереть, убрать синяки тут и ссадины там.
Все закончилось под утро, вернее, часа за два до рассвета. Четыре часа на сон, но из них два Кристина пролежала, глядя сухими глазами в потолок и ни о чем не думая. Блаженная черная пустота в голове была благословением свыше, иначе она рехнулась бы прямиком перед свадьбой.
Стоило только задремать, как ее разбудил запах кофе:
- Миледи, проснитесь, уже пора.
- Что? О не-е-ет! - Кристина малодушно попыталась зарыться головой под подушку.
- О да, вставайте же, вот ваш любимый напиток, а еще миндальные пирожные от Уолтера и десерт от здешнего повара.
- В Бездну! Хочу еще поспать, - поверх подушки натянули тонкое одеяло лебяжьего пуха.
- Нельзя, пора умываться и завтракать. Ну же, леди Кристина, кофе остывает.
- О-о-о! Бекки, ты тиран... тиранка? Тиранша? - леди Кристина села, покачиваясь с закрытыми глазами, протянула руку за чашкой с кофе. - Как я выгляжу? Кошмар?
- Через час прибудет куафер, - сообщила Бекки. - А выглядите вы чудесно.
- Не лей мне чай с сахаром в уши - я выгляжу как старая жаба на болоте. О-о-о, умыться... Упасть в прохладное море, уйти на глубину....
Бекки только фыркнула и ушла разложить полотенца и приготовить для любимой хозяйки мыло с запахом миндаля, которое та очень любила. Кристина отправилась умываться, затем пить кофе. Потом словно придавило камнем, видимо, слишком много всего случилось. Ни чувств, ни мыслей. Она уселась в кресло, уставилась в стену и перестала реагировать на то, что ее облили по счастью теплым кофе, попытались скормить пирожное, трясли, протирали мокрой губкой. Бекки перепугалась, побежала звать врача к безучастной леди.
Дон Алехандро явился тотчас, осмотрел, подсунул под нос девушке флакон с чем-то едким и мерзко-вонючим, удовлетворенно выслушал несколько предложений, которые леди знать не полагалось, не то, что употреблять, и кивнул:
- Нервное переутомление. Пройдет. После свадьбы советую отправиться на побережье или в горную виллу Саматти, и никаких шумных балов.
Бекки, пока ее леди ошарашенно моргала и беззвучно загибала длиннейшие предложения, отходя от запаха, скормила Кристине пирожные, выпоила кофе. После чего пришли еще три служанки, присланные в помощь, закружились возле Кристины, наряжая ее в белье. Бекки прихватила из шкафа нечто тонкое - Кристина поделилась с Бекки идеей сорочки из одних широких кружев, а та излишней моралью не страдала никогда, - и пошла выяснять, где будет проходить первая брачная ночь, потому как нужно же подготовить для новобрачной то, в чем она выйдет к супругу, когда Бекки снимет с нее платье и расправит прическу.
К полудню невеста была готова к тому, чтобы ехать в собор. Планировалось, конечно, что последние дни перед венчанием все они проведут в столичном особняке Саматти. Но уж как получилось. Придется потерпеть и приехать в столицу сейчас. Как раз ко времени венчания. Благо, от виллы Сан-Марко до, собственно, Сагранзы недалеко, хотя близость столицы совершенно не чувствуется.
- Вы.... Вы прекрасны... вы божественны, миледи. Да ваш супруг онемеет, - лепетала Бекки.
Первым делом онемела сама Кристина, созерцая прекраснейшее видение в зеркале.
Белое платье совсем не казалось насмешкой над ее возрастом, скорей уж наоборот, оно подчеркнуло хрупкость и нежную юность невесты. Никто не дал бы ей сейчас ее двадцать два года. Максимум - семнадцать. Аккуратная, изысканная прическа, над которой маэстро шпилек и расчесок трудился, не покладая рук и инструментов, два часа, подчеркивала точеную шею и плечи. Драгоценности - она все же надела подарок Саматти - лишь придавали ей очарования. Зеленые глаза сверкали и искрились, спасибо чудесным каплям донны Изабеллы.
- Это... я? Мне срочно надо выпить чего-нибудь покрепче.
- Леди, но уже пора. Вас ожидают.
Кристина направилась к двери, чувствуя, что парит над полом.
На сей раз коляска была почти закрытой, а не открытым ландо. Видимо, чтобы сберечь невесту от неизбежной пыли, хотя на улице было свежо - ночью прошел дождь. Сесть ей помог лорд Дамайн, вместе с леди Маргарет разместился там же. Он будет вести племянницу к алтарю. Жениха Кристина так и не увидела.
- Я точно не могу сбежать? Уже поздно?
- Ты недалеко убежишь по раскаленной мостовой в тонких туфлях, - отозвалась Маргарет. - Сиди, все будет хорошо. Главное, чтобы твой супруг не надорвался, неся тебя на руках в этом платье, которое весит столько же, сколько и ты.
Кристина пожала плечами: она не ощущала веса платья, скорее всего, у тетушки просто очередной приступ желчности, это пройдет. Кажется, Доминико не слишком нравится ей. Как и сама Кристина не по сердцу герцогу Саматти. Уж это она была в состоянии заметить, да. Ну, ничего, вскоре старшему поколению придется держать при себе свое мнение. И вообще, ругались бы меж собой.
Сердце выстукивало в бешеном ритме: "Скоро-скоро!" Холодели ладони в тончайших кружевных митенках. Кристина с усилием взяла себя в руки - это же свадьба, а не казнь. Они так долго шли к этому, чтобы стать семейной парой.
- Но почему мне так страшно?
Жестом заставив умолкнуть начавшую, было, очередную ехидную реплику, жену, лорд Джон пересел поближе к племяннице, взял ее руки в свои, чуть сжимая.
- Крис, малышка моя, он кусается? - на полном серьезе спросил он.
- Кажется, нет, - озадачилась Кристина.
- Вот и я - нет. А Марго - еще как. Представь, вот стоит сейчас твой жених у алтаря и думает: "Мой Бог, а что, если она кусается?"
- Тетя Маргарет, вы кусали дядю Джона?
Маргарет слегка порозовела:
- Ну... Ничего важного пока не откусила. И вообще, радуйся, что тебя не привязали косой к фамильному топору, который был в руках у моего старшего братца на свадьбе. И что ты не в мешке...
Кристина невольно коснулась уложенных короной волос, представила себе тетушку в мешке, как злющую кошку, и рассмеялась. Впрочем, нервы были на взводе, и смех перешел во всхлипы, она уткнулась лицом в плечо дяди, уже не думая, что будут красными глаза или помнется мантилья и юбки.
- Ну не плачь, милая, все хорошо. Вот увидишь, твоего жениха тоже к алтарю будут толкать всеми силами и следить, чтобы не сбежал. Это какая-то непроизвольная реакция.
Кристина успокоилась, представила себе упирающегося Доминико и помотала головой: картинка вышла неправдоподобной. Скорее уж, жених будет отчаянно зевать в кулак, стараясь делать это незаметно. Служанки, пока готовили ее, успели рассказать, что "юный дон Саматти не спал три ночи, не слезал с седла, пока не нашел" непутевую невесту. С другой стороны, хорошо, что нашел - Кристина вполне могла и не пойти в нужную сторону. А уж что случилось бы с Доминико, обнаружившим в храме тела, но не нашедшим сбежавшую невесть куда невесту, обряженную в черные тряпки?
При воспоминании о проклятом обряде на глаза снова навернулись злые слезы от бессильной ярости. Пришлось глубоко дышать, благо, что никакого корсета, сдавливающего грудь и ребра, не было, а корсаж, хоть и был жестко прошит, но дышать позволял вполне спокойно. Ничего, в этот день ей и положено быть в женском облике. А дальше они найдут способ вернуть все на свои места. И старуха все-таки ошиблась в ударениях в паре слов непривычного ей языка. Только этот крохотный луч надежды не давал выскочить, понестись к морю и кинуться вниз со скалы.
Тетушка вынула зеркальце и те самые чудодейственные капли, что оставила донна Изабелла, пудреницу и пуховку, на ходу приводя Кристину в подобающий вид, ведь колеса экипажа уже застучали по брусчатке мостовых Сагранзы, а значит, скоро конец пути.
- Я действительно хорошо выгляжу?
- Милая Крис, ты выглядишь так, что придется каблуком приводить жениха в себя, чтобы он хоть что-то сказал священнику.
- Тетушка, иногда мне хочется побить вас за ваши иносказания. Это "да", или я выгляжу так, что Нико просто онемеет от ужаса?
- Он онемеет от восхищения, - Маргарет усмехнулась. - Все, вдохни поглубже и улыбнись.
Карета остановилась точно напротив лестницы, ведущей в самый большой, самый величественный и богатый собор Сагранзы, о котором даже на Островах ходили легенды. Говорили, что его купол построен по необычной технологии, никто не верил, что это вообще возможно - создать столь огромную чашу без опор. Но Кристине было сейчас не до этого, сердце уже не выстукивало "Скоро-скоро", оно частило, едва не сбиваясь с ритма. На мгновение закружилась голова, но лорд Дамайн крепко взял ее под руку, давая время отдышаться, потом перехватил так, как положено, кивнул и двери в собор распахнулись, выплескивая органную музыку, как ощутимую волну.
Кристина вскинула голову, выпрямилась, улыбнулась. У нее свадьба. И это ее день, она будет царить. Она красива, ослепительна, вскоре получит в супруги своего любимого львенка. Глаза засияли, споря блеском с украшениями. У преддверия ее встретили сестры Доминико, осыпали розовыми лепестками и пошли впереди, разбрасывая их перед невестой. Какой-то ребенок, видимо, здесь было принято приводить детей на церемонии, достаточно громко спросил:
- Pap;, pap;, es un ;ngel? T;a es un ;ngel?
Кристина улыбнулась малышу, отчего-то смутившись, - фраза была понятна и без перевода, и двинулась к алтарю, видя перед собой лишь Доминико и никого больше. "Как же он прекрасен, не могу поверить, что это мой жених".
Он тоже смотрел только на нее, серые глаза сияли. Он весь казался устремленным ей навстречу, если бы не этикет, уже бы подхватил на руки и понес, на край света или за его край - это неважно, главное - только вместе.
"...лю тебя, люблю тебя, Кристо, я люблю тебя..." - на мгновение Кристине показалось, что она слышит его шепот, но губы Нико не двигались.
Кристина подошла, не зная, как бы так встать, пожалела, что здесь нет традиции носить букет, уж он-то точно отлично занимал бы руки. Да уж, если б не чертов ублюдок Пьяццони, они провели бы репетицию свадьбы и все было бы менее трудно. Лорд Джон передал ее руку жениху, Доминико же легонько сжал пальцы невесты в ободряющем пожатии и прошептал:
- Все хорошо, Кристо. Ты просто ослепительна, ты знаешь? Глаз отвести не могу...
- Кхм-кхм! - откашлялся, привлекая внимание жениха и невесты епископ, который должен был провести обряд.
Кристина тут же устремила на него взгляд, готовясь внимать и не пропустить момент, когда ей надо будет кивнуть или что-то сказать. Обряд шел не на сагранзском или эмерском, а на совсем уж архаичной латине, впрочем, похоже, это было принято общим языком богослужений везде, где верили в Единого Бога. Латину учили в школах и давали в домашнем обучении, так что было почти понятно, о чем идет речь, хотя говорил епископ с акцентом. Кристина про себя переводила, хотя опасалась напрасно, сперва епископ обратился к Доминико за подтверждением того, что тот согласен взять в законные супруги рыцаря Сент-Клер. Новобрачная моргнула, только сейчас поняв, что епископ старательно подбирал слова так, чтобы не указать ненароком на ее пол.
- Согласен, - звучно взрыкнул ее лев, добровольно подставляя шею под ошейник, фигурально выражаясь. И только от Кристины будет зависеть, каким этот ошейник станет.
- А ты, рыцарь Сент-Клер, даешь ли свое согласие взять в законные супруги Доминико Альери, маркиза Даркмайр, наследника Саматти?
- Даю, - ошейник пришлось застегнуть и взяться за него покрепче.
- Обменяйтесь кольцами.
Доминико взял с бархатной подушечки на аналое очень простое, без изысков и камней, золотое кольцо, надел его на подставленный палец Кристины и подставил свой.
- Властью, данной мне Всевышним, объявляю вас супругами, отныне и вовеки веков. Аминь!
Зал хором засвидетельствовал свершившееся таинство брака, повторив это "Аминь".
- Ну? Целуйтесь, - прошипел епископ, видя, что молодожены замерли на месте.
Кристина увлекла Доминико в страстный поцелуй, опять пожалев об отсутствии букета, которым можно было бы прикрыться. Но люди желали зрелищ? Пусть смотрят. Они, наконец, законные супруги, ничего зазорного нет в этом поцелуе.
- Кхм, все уже, идите, дети мои, - прошипел епископ. - И грешите, - еще тише добавил он.
- Дорогой супруг, - Кристина все-таки вспомнила о приличиях и тихо добавила. - А что теперь? Мы можем удалиться?
- Идем, - Доминико развернул ее и повел назад.
Вскочившие гости разразились поздравительными криками, их начали осыпать освященным зерном и цветами, под ноги сыпалось полновесное золото и звонкое серебро с пожеланиями счастья, а невесте - чадородия. Кристина улыбалась, не понимая и половины пожеланий, но чувствуя, что они добрые. Они вышли из собора и сели в карету, теперь - открытую.
- Сначала сегодня будет праздник в нашем доме с Сагранзе, потом три дня - на вилле, а потом мы с тобой уедем туда, куда тебе захочется, и пусть все идет в Бездну, - обнимая ее, говорил Доминико.
- Я хочу те свиные уши. Готова бегать за свиньей и откусывать на ходу, запивая вином из кувшина, - призналась Кристина.
- Будут и уши, - усмехнулся Нико, прижимая свое сокровище к груди и снова целуя.
- Мне не верится, что мы через все это прошли. И что мы действительно... женаты?
- Все только начинается, Кристо. У нас будет долгий путь вместе и много счастья, я обещаю.
- Да. Если я смогу сменить ипостась... ладно, не будем о грустном. М-м-м, букета мне точно не хватает, прикрываться.
- Зачем прикрываться? - удивился Доминико.
- Ну, это же неприлично, целоваться на виду у всех. Нико… А о чем ты думал, когда стоял в церкви и ждал меня?
- О том, как я тебя люблю. И еще, - он смущенно отвел глаза, - я боялся, что ты все же сбежишь.
- А мыслей вроде "А вдруг она кусается?" у тебя не было? - Кристина была готова от счастья нести любые глупости.
- Я и так знаю, что кусаешься, - рассмеялся Нико. - И мне это нравится.
- Нам предстоит... что? Бал? Ужин? Что мы сегодня будем вообще делать до самой ночи?
- Сначала тебя все же познакомят со всей семьей Саматти, как это должно было быть до свадьбы, но это недолго. Всего лишь представят, можно не стараться запомнить. Потом ужин. А после мы вольны удалиться до самого утра.
- Меня очень даже устраивает такой план. Особенно третий пункт про «до самого утра»...
- Не боишься? - поддразнил ее же... нет, уже муж.
- Чего именно? - не поняла Кристина.
- Чего-нибудь. Кристо, я обещаю быть очень осторожным, - он поцеловал кончики ее пальцев, а Кристина, наконец, поняла, куда он клонит.
- Ах, это... Нет, думаю, у нас все получится, - она понадеялась, что не очень сильно смущена. Щекам стало жарко.
Доминико снова прижал ее и принялся целовать, выбивая разом из головы совершенно все мысли. Это ведь были первые разы, когда они целовались в женском облике Кристиана. Кристина все-таки не сдержалась и последовала примеру тетушки Маргарет, чувствительно укусив мужа за губу:
- Я так чувствую, что мы уже приехали. И на нас все осуждающе смотрят.
- Никто не осудит супругов в первый день их семейной жизни, Кристо, - усмехнулся Доминико, - но мы приехали, тут ты права.
Он помог жене покинуть коляску и поднял ее на руки, под одобрительные выкрики неся в дом. Кристина даже не успела рассмотреть, куда они приехали и как выглядит это палаццо. Просто из жаркого осеннего дня попала в прохладу мраморных анфилад, и на пол ее поставили уже на пороге огромного зала, где было чертовски много народу.
Доминико заговорил на сагранзском, потом повторил то же самое на родном языке супруги:
- Позвольте представить роду Саматти Кристину Даркмайр, рыцаря Сент-Клер, мою супругу.
И они медленно двинулись вперед, пока Нико называл каждого члена семьи. Кристина имена так и не запомнила, зато приличия были соблюдены, это главное. А еще семейства Саматти было, на взгляд Кристины, чересчур уж много, или это у них были такие длинные имена? Они прошли в следующий зал, откуда уже доносились ароматы еды. А несчастные молодожены целый день ничего не ели!
- Я с утра выпила кофе, съела всего шесть пирожных и тарелку десерта, - пожаловалась Кристина.
- Сейчас можно не стесняться, - Доминико и сам сглатывал голодную слюну, чуя запахи пиршества. - Но сначала нас обнесут вином. Помнишь, то, что я показывал тебе?
- Шестисотлетнее вино? Еще бы... Процента на полтора из-за него я и вышла за тебя замуж.
- Коварная какая, - рассмеялся Доминико. - Сегодня твоя мечта исполнится.
- Ну, на девяносто процентов все-таки из любви к тебе...
- А остальные восемь с половиной?
- Десерты твоего повара, Атлас и Анхель.
- А... при чем здесь мой конь? - удивился сагранзец.
- Ну как же, он великолепен настолько, что я хочу от него жеребят.
- А от Анхеля, значит, ты хочешь детей для Бекки, - фыркнул юноша, усаживая Кристину по левую руку от себя, во главе длинного стола.
- Я хочу для нее счастья, она достойна его, как никто иной. Знаешь, она - верный оруженосец, достойный посвящения в рыцари.
Нико кивнул и тут же поднялся - в зал вошли герцог с супругой и император, так же с супругой. Кристина вскочила поприветствовать старших родственников. С ума сойти, она породнилась с влиятельнейшей семьей Сагранзы. Статус Рыцаря Королевства в Савентуме уже потерял былую влиятельность, как ни прискорбно это осознавать, хотя ее положение на Островах будет все равно выше, чем у маркиза Даркмайра. Но здесь, здесь ее муж был наследником герцогства, а в случае, если детей у императорской четы не будет - и императорской короны. Ну что ж, неплохая партия. А по возвращении на Острова придется съесть немного архивной пыли и восстановить статус Рыцаря. Заодно всем скучным старичкам-лордам будет задана неплохая задача по поводу того, у кого будет право наследования престола Островов впоследствии - король с королевой пока что не имеют сына. Но это потом, в конце концов, они с Нико сейчас в Сагранзе. И нужно исхитриться поесть перед ночью.
"Надеюсь, вы не слишком долго будете поздравлять".
Виночерпии обошли столы, разливая по бокалам вино, но перед молодоженами поставили не обычные бокалы, а древние даже на вид чаши из цельных кусков белого опала, редкостного и очень дорогого камня, насколько Кристина могла судить по украшениям Нико - фамильного камня семьи Саматти. В этих чашах было густое, почти черное вино, лениво плескавшееся о стенки.
- Какой аромат. Я пьянею от него одного, - прошептала Кристина.
- За счастье молодых, - поднял первый тост император, как старший член рода Саматти. - Пусть звезды будут благосклонны к вам, ветра - попутны, земли благодатны, воды тихи, а огонь вашего очага не гаснет и греет вашу семью.
Кристина слегка качнула кубком в его сторону и пригубила вино. Глаза расширились - в жизни не приходилось пить ничего подобного. Это было, как нектар, как жидкое солнце, как квинтэссенция счастья и Сагранзы, любви и нежности.
- Пей до дна, - шепнул Нико.
И оно очень подходило для свадьбы, для этого теплого дня.
- Наверное, такое в древности пили те боги, в которых верили наши предки.
- Возможно. Завтра мы с тобой пойдем в тот подвал и зальем в нашу амфору другое вино, оно будет стоять столько же, и уже наши потомки на своей свадьбе откроют его. Интересно, они тоже будут считать нас богами?
- Вполне возможно... потому как что-то божественное в тебе точно есть. Умение целоваться, например.
Нико улыбнулся, промолчав, хотя с языка рвалась глупая мальчишечья похвальба, что, возможно, ей и другое что-нибудь понравится так же. Он уже не мальчик, он мужчина и муж, а потому стоит быть сдержаннее. Но вопить о своей любви все равно хотелось нестерпимо.
- Я тебя люблю, - шепнул он, глядя в яркие зеленые глаза.
- А я люблю тебя, - Кристина вспомнила, что сегодня можно целоваться в открытую.
Гости что-то выкрикивали, но она не понимала, видимо, какое-то пожелание, или что-то вроде. Им было безразлично, не осталось ничего в мире, кроме любимых губ с привкусом вина.
- Так когда там уже ночь? Думаю, что я смогу упросить Бекки притащить нам в спальню пару пирожных или что-то вроде того. Устроим свой романтический ужин.
- Потерпи еще немного. И все-таки поешь, пока они снова не начали произносить здравицы, - посоветовал Доминико, бросил пару слов стоящему за их креслами лакею, тот принялся наполнять тарелки молодоженов тем, что выбрал маркиз. Всего понемногу, не слишком тяжелая пища, чтобы восполнить силы, но не чувствовать себя переевшими.
Кристина сперва пыталась питаться как и приличествует леди, медленно и аккуратно, затем решила, что так она точно останется голодной, а здешние дамы отличаются завидным аппетитом, и продемонстрировала повару свое восхищение, зачистив тарелку. Виночерпии снова обнесли всех гостей вином, уже обычным, но новобрачным досталось все то же древнее вино. Видимо, священный обычай - поить молодоженов только этим вином.
- В первую брачную ночь я буду сыта и пьяна. И очень счастлива. Так, что твой отец нам желает, переведи?
Герцог желал все того же, что и обычно: крепкого здоровья, обильного потомства, долгих лет жизни вместе в любви и достатке. И снова были выкрики, гости отбивали ладони, пока Доминико целовал свою прекрасную супругу, пьянея не столько от вина, сколько от счастья.
- Кажется, у меня бриллианты с платья осыпались, - трагически прошептала мужу Кристина. - И я больше не могу есть, меня платье сдавливает.
- Идем, - уже в который раз за сегодня повторил Доминико, выводя ее из-за стола. Вслед сыпались пожелания на сагранзском и эмерском, от которых пунцовели оба. За дверью зала Доминико подхватил жену на руки и понес ее куда-то по анфиладе комнат, потом наверх, по широкой мраморной лестнице.
Глава девятнадцатая
Приготовленная для них спальня была огромна, а кровать под шелковым балдахином - просто чудовищных размеров ложем.
- Да мы тут будем друг друга всю ночь искать, - ахнула Кристина.
Нико улыбнулся.
- Бекки и Анхель нас уже ждут. Вон там - комната для тебя, там же ванная. А вон там - для меня.
- Хорошо, идем готовиться...
Бекки торопливо раздела леди, разобрала и расчесала ей волосы, пока Кристина морально готовилась к предстоящей брачной ночи. Было немного страшно от неизвестности.
- Ваша рубашка, миледи.
Кружева были расположены очень продуманно, давали немало простора воображению, дразня и маня. Бекки полюбовалась госпожой, заплела ей простую косу, чтобы волосы не мешались, и почти вытолкнула в спальню. С противоположной стороны так же вытолкали и Доминико. Видимо, он все же волновался перед предстоящим "экзаменом". Но вот он поднял взгляд, увидел ее, и глаза засияли гипнотическими огнями, в полумраке комнаты это было очень хорошо заметно. Он пошел вперед, как никогда напоминая хищного, сильного и красивого зверя. Кристина двинулась навстречу, одетая лишь в легкое прозрачное кружево, кралась, как кошка на охоте, завидевшая сочную большую мышь, откормленную чистейшим кэр-исским сыром.
Чем ближе они сходились, тем сильнее разгоралось серебряное пламя в глазах сагранзца. Он замер в полушаге от супруги, облаченный в очень простую полотняную сорочку до колен. Как ни странно, он не выглядел в ней смешно или нелепо. Протянул руку, нежно касаясь кончиками пальцев ее щеки. Молча, в тишине было слышно лишь их дыхание и шорох ткани.
- Снимайте эту тр-ряпку, дор-рогой супр-руг, - мурлыкание Кристины было кошачьим, как никогда. - Тогда я позволю вам... потрогать мои кружева.
- Как пр-р-рикажете, драгоценная супр-руга, - ответил Нико бархатным голосом, от которого внутри Кристины задрожала какая-то струнка. И через миг отбросил в кресло бесполезную сорочку, представ перед ней обнаженным, во всем великолепии. И в полной "боевой готовности". Кристина провела руками по его плечам, прижалась, давая ощутить жар тела через сорочку.
- Проверим кровать на прочность, Нико? - все же не удержалась и цапнула супруга в плечо, оставив след зубов.
- М-м, - его руки крепче сжались на ее талии, оторвали от пола. И приземлилась она уже на перину, похожую на облако, накрытое прохладными простынями. Нико оказался рядом в ту же секунду, навис над ней, целуя, пока в голове Кристины не зашумело, будто морской прибой. Сорочка уже совершенно бесстыдно задралась, словно кружева были живыми и спешили скорей убраться с пути рук Доминико. Он помог им - сорочка вспорхнула белым призраком и упокоилась в том же кресле, что и его одежда. И больше не осталось преград для его рук и губ. А юноша не торопился, исследуя тело супруги, каждый его восхитительный дюйм, начав с плеч, с ее рук, лаская нежнейшую шелковую кожу языком и губами, словно пробующий сливки кот. Кристина наслаждалась этими щекочущими касаниями, во всем теле была такая легкость, словно она напилась игристого вина на голодный желудок. В постели управлять Доминико ей в этом облике не получится, это было понятно. А вот подтолкнуть к более решительным мерам можно попробовать. Но одного взгляда его колдовских глаз хватило, чтобы понять: торопиться сегодня он не будет. Незачем и некуда. К тому же, его неспешные ласки заставляли ее забыть о неизбежной боли. Опять же, зачем сокращать удовольствие от своего первого раза? Нужно прочувствовать это все, новые ощущения, новый опыт.
Желание зажигалось в ее теле, сначала мелкими искорками там, где касались его губы и руки, потом язычками пламени, когда он принялся ласкать ее грудь, целовать и вылизывать живот и бока, словно впрямь был зверем, нежащим свою самку. И эти огненные искры и пламя медленно, но верно стекались куда-то вниз, к ее лону, заставляли ее дрожать и выгибаться, запускать руки в роскошные черные кудри, пытаясь все же направить его туда, где... где сейчас было средоточие ее сладких мук. Оставалось надеяться, что ее стонов никто не слышит, хотя, наплевать на приличия, им сегодня все можно. Наконец, Нико накрыл ладонью ее лоно, погладил. Кристина залилась румянцем, радуясь тому, что леди Изабелла настояла на удалении лишних волосков. Процедура была болезненной, но тем острее чувствовались нежные прикосновения. И хотелось большего, слиться телами, утвердившись в мысли, что теперь их брак действительно закреплен.
Она открыла рот... и снова закрыла, только простонала что-то. Нико снова прошелся поцелуями по горящему огнем телу, но не остановился там, где была допустимая граница. Сент-Клер, даже в мужской ипостаси, не переходил ее.
- Нико, возьми меня, - прозвучало почти жалобно, но так хотелось поскорей избавиться от этого пламени.
- Тс-с-с, не торопись, любимая.
Он улыбнулся, эта улыбка напоминала оскал голодного хищника. И снова склонился над ней, чтобы вырвать из ее груди потрясенный вздох в следующий миг. Что он творит? Что?! Кристина снова застонала от этих странных ощущений, настолько острых. Ноги разъехались в стороны сами, она комкала простыни и уже не пыталась сдерживаться, выгибаясь под ним, запрокидывая голову и почти крича. Невероятно, невыносимо! Момент самого соединения разум почти не заметил, равно, как и тело, на миг что-то полыхнуло там, внизу, затем померкло. Кристина хватала ртом воздух, пытаясь сосредоточиться на приятных ощущениях, которых хватало с избытком. Нико снова целовал ее, ласкал ее грудь, плечи, медленно, осторожно двигаясь. Ему было почти больно оттого, насколько ее тело охватывало и сжимало его плоть. Он и без того не подвергал сомнениям ее целомудрие, но сейчас почти сожалел о нем.
Постепенно Кристина смогла расслабиться, облегчая им обоим эти минуты единения. Хотя цепляться ногтями в спину мужа, к счастью Нико, короткими, не перестала. Потом стало лучше, вернулся угасший, было, огонь, снова разгорелся высоким пламенем, заставляя ее то подбрасывать навстречу его движениям бедра, то оплетать его ногами, требуя чего-то... Чтобы он заполнил ее собой еще больше, хотя куда уж еще? Потом она все-таки умудрилась расцарапать Нико спину, когда пришло опустошение, словно внутри что-то на миг сжалось, а затем раскрылось, давая странную усталость и ровное тепло.
Чуть позже он приподнялся на руках, чтобы не раздавить ее своей тяжестью, покидая ее тело. Может быть, с этого вечера она и не понесет, доктор Алехандро говорил, что может пройти время, пока их тела войдут в полную гармонию друг с другом. Простыни были алыми от крови, ее было на удивление много. Нико поднял почти задремавшую супругу на руки, понес ее в женский будуар, передав на попечение Бекки, старательно отворачивавшейся от обнаженного супруга своей леди.
- Сейчас сменят простыни, и я вернусь за тобой, любимая моя.
- Да, хорошо, Нико, - Кристина опустилась в ванну, Бекки захлопотала вокруг, помогая омыться.
Кристина погрузилась в воду по шею, улыбнулась - ну вот, свершилось, теперь они супруги. Было так легко и свободно, вода была приятно прохладной. Однако что-то было не так... Кристина нахмурилась, сунула руку вниз.
- Бекки, милая, ты не могла бы попросить Анхеля принести мне полотенце, а то вида голых мужчин тебе на сегодня хватит.
Девушка вспыхнула и, пролепетав что-то, кинулась исполнять приказ. Анхель появился как раз вовремя, ничего не сказал, особо пялиться на теперь уже супруга своего лорда не стал, подал полотенце, такую же полотняную сорочку, какая была на Доминико.
- Я могу еще чем-то вам помочь, дон Кристо?
- Нет, спасибо, дальше я сам, - Кристиан уселся к столу, расчесывать волосы. - Простыни там уже сменили?
- Да, дон Кристо, - Анхель поклонился и вышел.
Вернулась Бекки, помогла Кристиану высушить и расчесать волосы.
- Это было... довольно неожиданно. Надеюсь, мой дорогой супруг уже ко всему привык.
Ответа не требовалось, но Ребекка все равно спросила:
- Пойдете сейчас к нему вот так?
- Нет, посижу, сменю ипостась... У нас же первая брачная ночь, зачем ее портить? У меня будет достаточно времени, чтобы ему рассказать, да и думаю, он поймет, что Анхель с полотенцем бежал отнюдь не к тебе.
- А вы... - девушка зарделась еще сильнее, но все же продолжила: - А вам... понравилось?
- Да, Бекки, очень понравилось. Поверь моему опыту - бояться совершенно нечего, если твой муж достаточно внимателен. Ты не могла бы подать мне чаю или лимонада - очень хочется пить.
- Есть чай, настоящий, как на Островах, - Бекки кинулась сервировать чайный столик, выставила блюдо с десертами, до которых на пиру дело не дошло, благоухающий терпко и знакомо чайник и чайную пару тонкого чиньского фарфора.
- Ты просто ангел во плоти, - Кристиан сразу же налил себе чаю. - Присаживайся, ты ведь тоже весь день на ногах, я тебя знаю - крутилась и обеспечивала уют на моей половине, - он немного помолчал, наслаждаясь чаем. - Не могу поверить, что этот день все-таки наступил. Теперь у меня есть законный супруг.
- Вы счастливы, милорд? - Бекки скромно присела на оттоманку рядом с ним, с обожанием глядя на хозяина. Совсем не так она станет смотреть на мужа, Кристиан это знал.
- Как никогда в жизни, я словно из клетки вырвался, на свободу. У меня отросли крылья, я могу до солнца долететь, мне кажется. И мне хочется или схватить мужа в охапку и запереться с ним в спальне, чтобы ты иногда пропихивала нам поднос с едой под дверь. Или сбежать куда-нибудь на необитаемый остров, чтобы только мы, и никаких правил и ограничений.
- Вы уедете на виллу без нас? - растерянно спросила Бекки. Анхель, знавший все и всегда, поведал ей, что для молодоженов приготовили две виллы - на берегу моря и в горах. Конечно, стоило бы выбрать ту, что на побережье, ведь скоро и здесь, в солнечной Сагранзе, станет не так жарко, что будет называться зимой. А вот в горных районах даже снег выпадет, настоящий. Нет, все же трудно было выбрать, снег или море.
- Но у вас же свадьба через две недели, милая. Родители Анхеля захотят с тобой познакомиться, нужно готовиться. И опять же, вам точно будет в ваш медовый месяц не до того, чтобы нас обслуживать.
- Это как-то неправильно, - смутилась Бекки. - Я ведь всегда была с вами, милорд. А сейчас... будто я вас бросаю...
- У тебя должна быть и своя жизнь, Бекки. Оруженосец сам становится рыцарем, помнишь?
- До рыцаря мне еще расти и расти, - она неуверенно улыбнулась.
В дверь постучали, голос Нико осведомился, все ли в порядке.
- Да, львенок, все отлично, а что, простыни перестелены, муж отведал устриц и ожидает супругу в постели?
От бархатного смешка снова горячо и сладко сжалось все внутри.
- Супругу... или супруга.
- Супругу, милый, не стремись съесть все сладкое за один раз, - Кристиан сменил ипостась. - Бекки, мы поговорим завтра, - тарелка с десертом отправилась вместе с Кристиной в спальню.
Разделить на двоих удалось только одно пирожное - до остальных дело не дошло, они увлеклись совсем другим десертом. И после уснули, не размыкая объятий, не успев даже пожелать друг другу добрых снов. Сказалась усталость и недосып прошедших дней, нервы и облегчение от того, что никакие ритуалы не смогут запереть Кристиана в одной ипостаси.
Утром Кристина ощутила запах кофе, сунула голову под подушку:
- Бекки, ну не сегодня, я хочу еще поспать, еще темно и не рассвело.
Ее поцеловали в плечо.
- Уже давно белый день на дворе, мое сокровище.
- Да? - Кристина выбралась из-под подушки, села, сонная и встрепанная, одеяло сползло вниз. - Тогда я хочу кофе. Что сегодня? Прием гостей? Встречи с родственниками? И нужно решить, куда мы все-таки уедем. И что делать с Бекки и Анхелем?
- Тц-тц, сколько вопросов, - рассмеялся Нико, возмутительно свежий и бодрый. - Сначала кофе, потом умывание, а потом мы едем на виллу Сан-Марко. Должен же я похвастать перед всеми окрестными мальчишками своей чудесной женой? Ты ведь позволишь мне это маленькое бахвальство?
- Разумеется, милый. Я даже снова облачусь в свадебное платье, более чем уверена, что Бекки его освежила, нашла выпавшие бриллианты и вернула их на место... - Кристина с удовольствием пила кофе.
- Ты в этом платье прекрасна, как нежная голубка, - Доминико поцеловал ее в ладонь, прижал ее к своей щеке, замирая на пару мгновений. Видимо, тоже все еще не мог поверить в то, что это не сон, а реальность, и эта нимфа, растрепанная, зеленоглазая, такая теплая и домашняя со сна - его супруга. И, одновременно, супруг. Но, как сказала Кристина, не все сладкое сразу.
- Я так тебя люблю, - Кристина поцеловала его. - Ладно, пойду превращаться из ночного чудовища в прекрасную горлицу с помощью воды и расчески.
- Там еще и мыло есть, - фыркнул Нико, отправляясь распорядиться насчет завтрака для донны Даркмайр и узнать, когда отец собирается выехать.
Оказалось, что дон Альери уже отправился вместе с донной Изабеллой и родственниками донны Кристины на виллу, остались только новобрачные, их слуги и трое троюродных братьев Доминико, выразившие желание сопроводить юных супругов во избежание неприятностей. Перестраховка, конечно. После смерти Энрико Пьяццони и ареста остальной семьи преступника, никто не рискнул бы напасть на кортеж молодоженов.
Кристина, с простой прической, украшенной цветами, в свадебном платье, была прекрасна и свежа, как белая роза. С косметикой решили не усердствовать, Бекки лишь слегка подкрасила ей ресницы. К особой радости леди, повара расстарались и приготовили для нее на завтрак овсянку, сдобрив ее орехами, сушеным виноградом и свежими яблоками с медом. И, конечно, чай, настоящий, из Островных колоний.
- Сразу же вспоминается Уолтер. Как он, кстати? К стыду своему, я совсем забыла про верного повара. Нехорошо вышло - затащила беднягу сюда, а сама исчезла.
- Он переживал, когда ты пропала, - кивнул Нико. - Но сейчас, скорее всего, вместе с поварами виллы готовит угощение. Кстати, после того, как мы покрасуемся перед арендаторами и вассалами семьи Саматти, ты можешь переодеться во что-то попроще и полегче. Эти три дня будет праздник не для господ, а для слуг, если так можно выразиться. Будут танцы и состязания.
- С радостью влезу в штаны, рубашку и мы прогуляемся уже нормально по вашему саду, - уверила его Кристина.
Они закончили завтрак в компании сурового вида мужчин, тех самых троюродных братьев Нико, и отправились в Сан-Марко. Кристина любовалась городом, небом, мужем, цвела и улыбалась, не выпуская руки Доминико всю поездку.
- Вот оно - счастье.
- Да, это оно, - согласно склонил голову ее лев.
А на вилле, которую было просто не узнать - столько цветов и гирлянд из ветвей лавра ее украшало - вовсю шли приготовления к празднованию. Кристина поправила диадему, легко толкнула мужа в бок локтем:
- Полюбуйся на леди Изабеллу и тетушку Маргарет, как мило они воркуют над... Та-ак, я узнаю этот огонек в глазах тетушки, интересно, что нас ожидает?
- Боюсь представить, - усмехнулся Доминико. - Твоя тетушка не слишком меня любит, да и с матушкой как-то они не сошлись. Странно, с чего бы им так мило общаться сейчас?
- Только грандиознейшая пакость нам могла их так сплотить. У нас в спальне розовые простыни? Они развесили везде клетки с голубями и ленты? Они положили нам в постель на счастье змею, кролика и медовые соты? У меня будут новые туфли на высоком каблуке для легкости и плавности походки?
- Какие ужасы ты рассказываешь, - передернулся от "восхищения" сагранзец. - Но проще не гадать. Боюсь, сейчас мы все узнаем.
Кристина оказалась права. "Для легкости зачатия" спальню новобрачных оформили в легкие розовые тона.
- Считается, что цвет розы наилучшим образом влияет на способность женского организма к размножению, - Кристина покосилась на кровать. - Там есть змея и мед? Кажется, кто-то очень хочет стать бабушкой.
Доминико проверил кровать, рассмеялся:
- От змеи и медовых сот мама, видимо, твою тетушку отговорила. Но, Кристо, душа моя, ты сама распоряжаешься временем зачатия. Чтобы это случилось, тебе придется остаться в женской ипостаси после... ночи. А мы ведь пока не торопимся?
- Лично я совсем не тороплюсь, думаю, что если первая брачная ночь не принесла свои плоды, то год у нас будет. Другое дело, что я не совсем понимаю, как узнать, зачали мы кого-то или нет.
Нико растерянно пожал плечами:
- Сердце мое, откуда же это знать мне? Здесь нужно отлавливать твою тетю и пытать ее на сей счет.
- В том плане, что я знаю, как это узнают нормальные женщины. Но я-то... Э-э-э, в некоторые дни месяца я всегда ходила мужчиной, чтобы не терпеть боль и неудобства. Ладно, думаю, что если внезапно не смогу сменить ипостась, значит, уже беременна - организм вроде как должен самостоятельно реагировать на такие вещи.
- Значит, пока этого не случилось, ведь ты менялась там, в Сагранзе. И дядя, кстати, подсказал отличное средство, чтобы "придержать коней" и не спешить с детьми. Просто после соития нужно сразу сменить ипостась. Твое тело само избавится от моего семени.
Кристина кивнула, уселась на розовые простыни:
- Так, я хотела попробовать одну позу, о которой говорилось, что она облегчает первые дни брака. Но не буду. Лучше смотреть в потолок, он не розовый.
- А как же я? - в шутку обиделся Нико. - Смотри на меня.
- Можем попробовать, - Кристина скинула туфли и опрокинулась на спину, раскинув руки. - Блаженство. Я замужем за любимым человеком, у меня удобное платье и нет корсета - это такое счастье, ты не представляешь. Так перед кем ты хотел мной похвастаться?
- Перед своими друзьями. Я рос, как и все здешние мальчишки, в компании сыновей арендаторов и вассалов отца. И, честно признаться, скучал в Савентуме без этой шебутной братии. Вряд ли хоть кто-то из них может похвалиться тем, что уже женат.
- Ну, тогда нужно пойти и похвастаться?
- Идем, - юный муж подхватился и протянул ей руки. - Они просто обзавидуются.
- Ну-ну, - Кристина поднялась, рассмеявшись. - Прямо обзавидуются? И побегут жениться?
- Это вряд ли. Ранние браки в Сагранзе не в чести, я ведь говорил. Вот через три-четыре года, когда ума наберутся, научатся разбираться в политике и финансах, управлять землями - тогда пожалуйста.
- А ты?
- А я все это уже умею, и неплохо, для своего возраста.
Кристина влезла в туфли, оправила прическу и приготовилась быть предметом восторга и зависти. Хотелось бы просто отдохнуть, но Нико в самом деле стоило немного поощрить за... гм... за все. И не забывать, что он, хоть и рассуждал и действовал иногда, как взрослый мужчина, пока еще оставался семнадцатилетним мальчишкой. Которому ну очень уж хочется похвалиться новым роскошным приобретением.
- Только язык им не показывай, умоляю.
Доминико только фыркнул на это. Что он, ребенок совсем? Компания юношей примерно его возраста была немаленькой, они помогали устанавливать столы в саду виллы, но увидев своего товарища по играм и шалостям, дружно бросили работу и собрались вокруг молодоженов. К их чести, никто не свистел и не смотрел на Кристину маслеными глазами, разве что восхищенно и даже благоговейно. Подходили по одному, представлялись, целовали ей руку, обнимали Нико. Кристина одаривала каждого доброжелательной улыбкой, не уверенная, что они смогут объясниться. Вот еще один пунктик на заметку: учить язык. Обязательно выучить язык, ведь не так он и труден. Многие слова она уже понимает. Например, этот смешной чернявый парнишка сказал, что она красива, словно рассвет. Кристина вознаградила его кивком и улыбкой, показывающей, что она поняла фразу. Доминико, кажется, спрашивал, будут ли они танцевать. Разразилась целая буря радостных выкриков и хлопков. Видимо, будут.
- Покажем им, как надо танцевать, Кристо? - с горящими глазами спросил Нико.
- Что, опять? - ужаснулась Кристина, невольно улыбаясь.
- Ну, Дьявольские пляски устраивать не станем, но повеселимся на славу.
- Повеселиться - я всегда за. Главное, чтобы завтра встать на ноги.
Во двор вышел сам герцог, и компания парней вспугнутыми галками разлетелась по местам, продолжая работу. Праздник должен был начаться с минуты на минуту, на столы уже носили жареное-пареное, запахи мешались с ароматами осеннего сада.
- У осени всегда такой... острый запах. И она такая чистая и прозрачная, небо словно хрустальное, - Кристина смотрела ввысь.
- Здесь она быстротечна. Но идет, как настоящая донна, плавно и красиво. Кристо, - Доминико взял ее руки в свои, - куда ты хочешь отправиться? В горы или на побережье?
- Я не знаю, Нико. Горы - это горы, снег, веселье, камин. Но море… там запахи и ветер с солью. Я не могу выбрать, мне хочется всюду побывать.
- Хорошо, давай, пока тепло, поедем на море, а после - в горную виллу.
- Просто мне так понравилось море, но и по горам я скучаю. Но с тобой скучать точно не придется, я уверена.
Кристине казалось, она успела увидеть людей Сагранзы всякими - и веселыми, и не очень. Но настоящий праздник, настоящее огненное сердце страны раскрывалось перед ней лишь сейчас, когда, вопреки всем и всяческим этикетам, ее нарядили в алую блузку, открывавшую плечи, и черную юбку в алые маки, едва достававшую до лодыжек, закрепили в волосах мантилью, дали в руки веер и в таком виде вытолкали из туалетной комнаты. Но онеметь ее заставил наряд Нико: его брюки облегали ноги, как вторая кожа, сапоги до колен позванивали подкованными каблуками, алая же сорочка была распахнута на груди до пояса, а расшитый золотом и красными камнями так, что казался настоящими латами, сюртук едва держался на одном плече. И он не собирал волосы, их прикрывала широкополая шляпа с ярким пером.
- А... Ты сейчас выглядишь намного лучше, чем в светском, - Кристина с трудом обрела дар речи. - Мне нужно будет тебя украсть, утащить и обвенчаться в ближайшей церкви.
- Мы уже обвенчаны, моя драгоценная донна. Но я не против, если меня украдут, хотя это и моя прерогатива, - он рассмеялся, подхватил ее под руку и сбежал вниз, к накрытым столам.
Их приветствовали топотом каблуков и рукоплесканиями все, кто собрался здесь в этот вечер. Кристина сразу же с наслаждением окунулась в атмосферу непринужденности и веселья, помахала рукой друзьям Нико, которых узнала. Чем-то это было похоже на их побег, но теперь они могли вести себя совершенно свободно. За стол пока не спешили - следовало обойти всех, одаривая гостей. Нико вручили кошель, ей - корзину с коротко срезанными розами. Кристина дарила каждому по цветку, кивала и улыбалась на какие-то пожелания или просто слова благодарности. Гости втыкали розы себе в петлицы, женщины – в прически, принимали из рук Нико золотые монеты, кланяясь. Женщины обнимали Кристину или же просто касались ее руки. Слова "На счастье" были понятны и без перевода.
Наконец, цветы закончились, корзину у Кристины приняли и унесли куда-то. Гости расселись, вино полилось в серебряные кубки. Молодых на время оставили в покое. Кристина прижалась к боку мужа, время от времени отпивая из кубка. Вино было неплохим, не свадебное, конечно, но тоже впечатляюще.
- А вот и Бекки. Да уж, вправду Красотка. И так цветет.
Девушку тоже нарядили в привычные сагранзцам одежки, а Анхель рядом с ней сиял, словно получил самый большой и дорогой подарок в мире. Они подошли к паре, мужчина в которой был точной копией парня, разве что постарше. Видимо, его родители, подумала Кристина. Бекки рядом с ними выглядела расслабленно и спокойно, видимо, дела сладились.
- Я думала, они будут против девушки с Островов.
- Почему бы? Моя мать с Островов, ты тоже, а Анхель достаточно взрослый мужчина, чтобы выбирать жену по сердцу, да и Бекки умница, каких мало. Они согласились на свадьбу, уже готовятся.
- Будет так жаль расставаться с Бекки, где я найду себе вторую такую же опору? Мало кто согласится на Двуликого.
- Все здешние служанки готовы стать твоими камеристками, - возразил Нико. - Ни одна не откажется. Ты очаровала их.
- Ага, а потом я внезапно становлюсь Кристианом. Ну и кто станет прислуживать мужчине? Бекки и я были почти детьми, дети как-то легче переносят подобное. Знаешь, когда девочка по утрам будит мальчика, это не совсем то же, что молодая девушка будит взрослого мужчину.
- Кристо, поверь, это не станет проблемой. Ты ведь все равно не стала бы держать Бекки, попроси они разрешения на брак сама?
- Разумеется. Она всегда мечтала найти мужчину, за которого выйдет замуж, нарожает ему детей, - Кристина усмехнулась. - Я уже смирилась с мыслью, что буду многодетной теткой.
- Они все равно будут расти вместе. Их дети. И наши, - Нико обнял ее за плечи. - Когда они появятся.
- Да. Завтра найду новую служанку, пора освободить Бекки от ее обязанностей, - Кристина поцеловала его в щеку.
А потом были танцы. Старшие еще сидели за столами, не столько наслаждаясь пиршеством, сколько обсуждая дела, а вот младшее поколение устроило танцы и те самые состязания. Только это был даже не спорт, а что-то до сих пор невиданное Кристиной. Юноши раздобыли длинные шесты и установили на опоры тонкое бревно. Парами вскакивали на него и пытались сбить противника.
- Как интересно, - удивилась Кристина. - Никогда такого не видела. Но это захватывающее в чем-то зрелище.
- Это ты еще не была на боях быков. Правда, зрелище не для слабонервных и устраивается лишь раз в год, на праздник Святого Луки.
- Это звучит ужасно. Наверняка, животные калечат друг друга?
- Скорее, калечат тореро, если вовремя не увернется. Это и в самом деле кровавое зрелище. Сражение быка с человеком. Способ показать свою ловкость и равнодушие к смерти. Есть целые семьи, все юноши в которых обучаются именно этому - схваткам с быками.
- Из того, где есть кровь и чья-то смерть, предпочитаю охоту на оленей. Тоже очень зрелищно, особенно, если в седле не удержишься, - Кристина звонко засмеялась. - Я улетела в ручей, когда Нигрис отказался следовать примеру оленя и нестись по воде.
- Своенравный он у тебя, - фыркнул Нико. - Потанцуем, сердце мое?
- Потанцуем, Нико. Надеюсь, что ботинки протрутся до дыр.
Ах, видели бы эти танцы чопорные блюстители нравов Савентума! Они осудили бы ее, заклеймили позором и отказались общаться до конца дней. Но сейчас Кристине было это безразлично - она танцевала, взметались юбки, кружился мир, горела кровь в жилах. И завершилось все тем, что они с Нико улизнули с праздника. Горячая ночь с пламенем продолжилась уже в тишине спальни. Она все же попробовала ту самую позу, что хотела. И не одну, Нико удивил ее, приятно удивил. И снова уснули, уже не обращая внимания на то, розовые простыни или нет, не размыкая рук, сплетаясь в объятиях.
Кристина проснулась среди ночи, словно подброшенная: сменить ипостась! Пока они могли повременить с детьми, хотя бы год. Смена удалась, Кристиан уже с полным на то правом притянул мужа поближе, прижался к нему и уснул, счастливо улыбаясь.
Три дня праздника пролетели быстро, в последний из них Кристиан, как лорд, официально засвидетельствовал помолвку Ребекки и Анхеля со своей стороны. Торжественную церемонию слегка разбавили счастливые слезы Бекки, только сейчас поверившей, что у нее начинается собственная жизнь. Сам Кристиан умело скрывал грусть за улыбкой. Что ж, иногда приходится расставаться. Но ведь это не навсегда.
- Мы вернемся на свадьбу через две недели, - пообещал Доминико, обнимающий Анхеля. - Смотри же, береги невесту, друг мой.
Анхель пообещал беречь, как зеницу ока. Всхлипывающая Бекки обнимала Кристиана так, что лишь мысль о том, что он - Двуликий и вообще-то временами леди, которой служила Ребекка, удержало половину присутствующих от укоризненных взоров.
- Ну, что ты, девочка, не плачь. Бекки, ты ведь настоящий рыцарь теперь.
- Меня и роль оруженосца устраивала.
- Но, увы, придется быть рыцарем, - Кристиан склонился к самому уху Беки. - Тем более что конь благородных кровей тебя сам нашел, так что оседлывай почаще, - полюбовался на заалевшую Бекки и пакостно ухмыльнулся.
А на следующее утро они собрались и уехали к морю, мимо Лерно, по белой дороге. Верхом, взяв с собой только самое необходимое - перемену одежды, пару платьев для Кристины, если той захочется выйти в люди в женском облике, плащи и деньги. И теперь никто не мог посмотреть на них косо. Для обычных людей они были друзьями, путешествующими по стране, для тех, кто был внимателен и замечал кольца - супругами, пусть и в странном, мужском браке.
- Море. Оно и впрямь поет ночами?
- Ты услышишь сам. И еще, я хотел бы познакомить тебя кое с кем, - Нико чуть смущенно улыбнулся. - В обеих ипостасях.
- Я заинтригован. С кем? – любопытно посмотрел Кристиан.
- С морскими сестрами.
- А почему такое смущение?
- Ну-у-у... они довольно... бесцеремонны. И любят подшучивать над людьми, хотя, я думаю, тебя не станут трогать.
- Бесцеремонностью меня сложно задеть или удивить. Рад буду познакомиться с ними.
Как Кристиан и думал, вилла на побережье оказалась совсем не маленьким домиком, а вольготно раскинувшимся портиками, террасами и внутренними двориками поместьем, одноэтажным, из розоватого фаросского мрамора, окруженным светлыми оливковыми рощами. От самой виллы мраморная лестница спускалась прямо в море, образуя полукруглую, затапливаемую приливами купальню. На вилле был свой штат слуг, присматривающих за ней, но без приказа они старались не показываться на глаза. Словно заботливые призраки. Первым делом Кристиан изучил возможность случайно заблудиться как тогда, когда он вышел к реке. Нет, крыша здешней виллы отлично просматривалась сквозь кроны, было много тропинок, а с четвертой стороны было море. Можно было свободно бродить, изучать и любоваться. Море все еще было теплым, хотя Нико и предупредил, чтобы он не сбегал к берегу один.
- Сначала я познакомлю тебя с морскими девами. Здесь, бывает, пропадают неосторожные ныряльщики за жемчугом...
- Хорошо, только с тобой вместе. Интересно, получится позагорать под этим солнцем?
Мягкое осеннее солнце так и манило отдаться его ласкам. Самое чудесное в этом их отдыхе было то, что не надо было никуда спешить, никто не заставлял выезжать на балы и другие светские мероприятия, можно было просто наслаждаться природой, погодой и обществом любимого мужа.
- Я буду с тоской вспоминать это время, когда мы вернемся в Савентум.
Нико кивнул. Надвигающаяся осень приносила какое-то меланхолическое настроение, светлую грусть. Кристиан поцеловал его в шею:
- Осенняя хандра, да?
- Немного. Я не люблю холод и зиму, даже здешние. Видно, такова расплата за нелюдскую кровь. Малефис зимой впадают в спячку, как говорят легенды. А я - вот... хандрю.
- Я буду тебя греть всю зиму, обещаю. А где холодней зимой, здесь или в горах?
- В горах, конечно. Но там все иначе. Я люблю горную виллу, она маленькая, отец купил ее для меня, когда понял, что иногда моя кровь требует подобного уединения. Там даже слуг нет, просто шале, всего четыре комнаты: зал с камином, кухня, кабинет и спальня.
- Нико, это так потрясающе звучит. Только ты и я?
- Именно так, - уже живее усмехнулся Доминико. - Увидишь, что юноши из сагранзской аристократии умеют не только драться и скакать верхом, танцевать и заниматься бумагами. Сходим на охоту, там водятся дивные куропатки, а в местных харчевнях готовят так, что можно проглотить язык.
- И никто не услышит твоих жалобных криков, - Кристиан обнял его за талию, легко куснул в шею, играя. - И бегать от меня мой супруг будет недолго.
- Ты считаешь, что я испугаюсь близости? - юноша приподнял брови в искреннем недоумении. - Кристо, это не так, правда.
- Я знаю, Нико, ты у меня очень храбрый львенок, - Кристиан поцеловал мужа.
На эту откровенную провокацию Доминико отозвался тихим урчанием и взглядом, от которого даже прожженного мастера флирта проняло до самого нутра. Жарким, бесстыдным и вызывающим - вот каким. Нико будто говорил им: "Долго ли ты будешь дразнить голодного льва, любимый?"
- Хотя, в нашу спальню все равно никто не вломится? - Кристиан переменил планы. - Пришла пора второй половины десерта, львенок.
- Я весь в твоем распоряжении, - отозвался Доминико, поднимаясь с прогретых солнцем ступеней и протягивая ему руку. - Идем, mi amante.
Кристиан взял его за руку, увлек в спальню, сам слегка побаиваясь того, что должно произойти. Это же Нико, у него Кристиан первым будет и физически, и морально в каком-то плане. По тому, как его юный муж себя вел, было заметно, что он старательно сдерживается, чтобы не доминировать, не перехватывать инициативу. Он позволял раздевать себя, целовать, отвечая на ласки немного неуверенно, но все так же темпераментно.
- У нас будет время, чтобы все испробовать, - пообещал ему Кристиан.
Это было непросто - тут было не притворное сопротивление, которое можно было переломить настойчивостью, здесь нужно было вести, но ни в коем случае не давить, не оттолкнуть супруга от этой стороны брачных уз. Оставалось надеяться на любопытство Нико, его темперамент, их любовь и взаимное доверие. Беглый взгляд вокруг подсказал, что слугам прекрасно известно, кем являются сейчас гости виллы. На прикроватном столике выстроились кувшин с легким вином, бокалы, блюдо с сыром и кусочками фруктов, а, кроме того, флакон с каким-то маслом, издающий легкий аромат неизвестного ему фрукта. То, что нужно! Можно ведь начать совсем не с банальных ласк, а с легкого расслабляющего массажа. Не то, чтобы он был специалистом в таком, но импровизировать стоит.
Импровизация явно удавалась, Нико признаков недовольства не выказывал, еще и начинал слегка ерзать на кровати. А пахло масло и впрямь замечательно, что-то такое навевало, отчего хотелось супруга любить и ласкать. Руки легко скользили, изучая атлетического сложения спину, опускаясь ниже. Кристиан ждал, что вот сейчас Нико сожмется, протестуя...
- Кристо, - прозвучало хрипло и умоляюще, - пожалуйста... Это невозможно же!
- Тш-ш-ш, львенок, еще немного терпения, - Кристиан и сам изнывал от жажды соития. - Постарайся лежать так, как будто ты просто качаешься на морских волнах, расслабленно и ни о чем не думая.
Доминико и сам не мог понять, что чувствует. Страх? Нет, не было страха. Было желание, готовое смести барьеры его самоконтроля, но воля еще держала его в узде. Может быть, потом, позже, познав, каково это - подчиняться и принимать, он будет готов подчинять и обладать. Сейчас у него не хватает опыта, он по незнанию может навредить. Но как же хотелось перевернуться, подмять под себя изящное даже в мужской ипостаси тело, отплатить горячими, безудержными ласками!
- Кр-р-ристо!
Кристиан двинул бедрами, медленно входя. Да уж, испытание пострашней лишения невинности в женской ипостаси. Хотя половина пути пройдена.
- Нико, постарайся расслабиться.
Доминико, закусивший угол подушки и сжавший в кулаках простыни, рвано выдохнул и усилием воли заставил себя последовать совету супруга. М-да, не думал он, что это может быть больно, возбуждение ушло, будто смытое ледяной водой. Но отступать он не был намерен. Не сейчас. Кристина от него не бегала, хотя ей, должно быть, тоже было больно в первый раз.
- Мы можем это все прекратить, Нико. Только скажи.
- Нет.
На более развернутый ответ Доминико, казалось, сейчас был не способен. Оставалось лишь разозлиться на самого себя: да что это он? Отцовскую плеть терпел, не пискнув, раны на дуэлях практически не замечал!
- Продолжай, mi caro.
Кристиан продолжил, уже горько пожалев, что настоял на закреплении брака в мужской ипостаси. Удовольствия не было, раз он причинял боль супругу. Нико подался назад, одним движением прекращая медленную пытку, заставляя мужа войти до конца. Поймал его кисти, стараясь не сжимать их сильно. Кристин попробовал двинуться, задержал дыхание, молясь, чтобы у них получилось.
Доминико вдруг попросил:
- Кристо, а можно... я хочу смотреть на тебя.
- Да, - пробормотал Кристиан.
Странное желание. Обычно, он так не делал, да и его прежние любовники предпочитали другие позы. Но почему нет? Так он будет видеть лицо Нико, сможет узнать, не больно ли ему.
Доминико перевернулся на спину, как только его освободили, хотя и понимал, что это будет еще труднее, чем было - смотреть в глаза любимому.
- Я не растаю, если ты будешь чуть настойчивее, - улыбнулся, загоняя глубоко внутрь неуверенность и стыд.
- А вдруг я тебя трением растоплю? - шутка прозвучала глупо из-за дрожащего голоса.
По счастью, масла во флаконе еще хватало, можно было его не жалеть.
- Растопи, - согласно прижмурился сагранзец. Странно, но когда Кристиан прижался к нему, напомнив те минуты в Марсии, в гостинице, стыд и страх растворились и пропали. И он сам принялся поглаживать мужа по спине, провоцируя и подталкивая быть настойчивее.
Настойчивее Кристиан не стал, но вторая попытка, как ему показалось, пошла немного удачней. То ли Нико преодолел первые впечатления, то ли Кристиан отпустил страх, и это отсутствие скованности сыграло свою роль. Все-таки, когда не цепенеешь от мысли о позорном провале, лучше контролируешь происходящее. И – да, так, лицом к лицу, было легче отслеживать реакцию Нико. Даже позабавило и придало уверенности то, как удивленно приоткрылись губы и поднялись брови на удачном движении. Видимо, Нико не ожидал ощутить то, что ощутил. Кристиан нежно улыбнулся ему и продолжил, наконец, приноровившись двигаться так, чтобы они оба получали приятные ощущения. Когда ему удалось добиться от Доминико первого стона, это уже была победа. Осталось постараться и заставить мужа увидеть небо в алмазах, как тот сумел сделать это для Кристины. Кристиан твердо намеревался показать Доминико, что не зря настаивал, соблазнял и уговаривал. Дальше пошло легче, Нико был все же очень темпераментным, а его муж не забыл, что нравилось юноше, когда они ласкались на борту корабля.
После того, как все закончилось, Кристиану шевелиться не хотелось от слова "ну вот совсем", но пришлось все-таки заняться омовением себя, а заодно и мужа, который, оказавшись на руках, казалось, совсем ничего не весил. Это было странно, но сейчас Кристиан и небо бы поднял, как легендарный Атлас.
- Нико-о, а ты жив? - позвал он, когда уже устроил супруга на кровати и подкатился к нему под бок.
- Я мыслю, следовательно, существую, - задумчиво пробормотал валяющийся с закрытыми глазами муж. - Но не уверен, что жив. Кристо, это было... было... у меня нет слов, чтобы описать.
- Я знаю, что я опозорился до конца своей жизни. Но просто... никогда не приходилось иметь дела с невинными юношами, которые в жизни не думали о сексе с мужчиной.
- Нет, - Доминико перевернулся набок и сгреб его в объятия, утыкаясь носом в шею. - Это было дьявольски хорошо. Правда, чуть побаливает зад, но завтра можно будет повторить, когда заживет.
- Ты хочешь повторить? - Кристиан слегка удивился.
- Тебя это удивляет? Мне понравилось, - голос Доминико чуть хрипел, но звучал довольно.
- Очень рад это слышать.
Кристиан наслаждался исходящим от супруга теплом, думал о вилле в горах. И о своем загаре. И о чертовых, любимых Нико, веснушках, которые навстречу солнцу полезли даже на предплечьях. Было так хорошо, что с губ не сходила улыбка. Вот теперь их брак подтвержден полностью, со всех сто... А, нет. Остался только один вариант, но это случится, наверное, не скоро, если вовсе никогда. Но проговорить это надо, они ведь договаривались, что будут обсуждать спорные моменты совместной жизни.
- Нико... Мы можем обсудить еще одну сторону наших отношений?
Почти уснувший сагранзец встрепенулся, заморгал, приподняв голову:
- А? Да, mi caro, я слушаю.
- Нет, это не срочно, можем и подремать. Просто хотел спросить, насколько тебе самому хочется побыть в ведущей роли. Когда я в истинном облике.
Доминико вздохнул. Сон испарился, ведь это была проблема, и нешуточная. Отец будет думать, что он ведет в их паре всегда. Но это не так, и сам Нико не считал, что сможет стать ведущим скоро. Для этого требовался опыт, а навредить Кристиану по неопытности совсем не хотелось, очень уж "специфическим" было начало процесса.
- Просто, скажем так, если у меня есть хоть какой-то опыт в том, чтобы нам было приятно, когда я веду... Я никогда не пытался кому-то отдаться в этой ипостаси. И два девственника в одной постели - это перебор.
- Если тебе не хочется, то и не надо. Просто, - Нико тяжело вздохнул, - отец... Он не потерпит, если узнает... Но, надеюсь, он не станет лезть в нашу постель.
- Тут нам двоим места едва хватает. Нико, ну откуда герцог узнает, это первое. И второе, почему он не потерпит того, что у нас все по любви и взаимному согласию?
Доминико вздохнул еще тяжелее:
- Бзик у него такой. Мужчины семьи Саматти не могут ложиться под кого бы то ни было.
- О, то есть, в позе наездницы в женской ипостаси я тоже быть не могу, ах, какая жалость, а ведь ты мог бы любоваться таким потрясающим видом на то, как движется моя грудь.
- К черту его, - фыркнул юноша. - В самом деле, я же не стану ему отчитываться о том, сколько раз и как у нас это было? Но быть ведущим, прости, любовь моя, пока не хочу и не знаю, захочу ли. Может, если только ты сам захочешь.
- Тогда оставим все так, как есть сейчас, - Кристиан решил подремать под боком любимого.
Нико вдруг фыркнул, тихо, но отчетливо.
- Ты чего?
- Вспомнил, какое у тебя было лицо...
- В какой именно момент?
- Сначала. У меня тоже было такое.. напряженно-сосредоточенное?
- Ага, словно малейшее неловкое движение - и все.
- А ощущения? Ты прости, если я больно тебе тогда сделал.
- Я помню, что мне было очень хорошо, Нико.
Доминико поцеловал его в шею, крепче подгребая к себе. Горячий, пахнущий мылом и каким-то своим, особым запахом, который так понравился Кристиану еще в Савентуме - разогретой солнцем коры и травы.
- А завтра ты познакомишь меня, - Сент-Клер зевнул, - с морским народом?
- Обязательно. Но не завтра, а сегодня ночью, а потому - спи.
Кристиан сразу же заснул. Хотелось увидеть морских сестер. И просто было уютно дремать рядом с Нико.
Проснулся он мгновенно, словно от резкого толчка. Во всем теле царила приятная легкость, в голове все еще плавали клочья сна вперемешку с рыбками-мыслями. А рядом спал Нико. Сент-Клер приподнялся на локте, рассматривая его и улыбаясь. Любимый муж. Такой умилительный, совсем еще мальчишка. Ничего, вскоре львенок еще немного подрастет, заматереет, станет красавцем-хищником. И будет бедный кот валяться на нем и запускать когти в шкуру, блаженно мурлыча и показывая язык всем мимопроходящим шакалам.
"Я так тебя люблю. Ты даже не представляешь".
Сейчас Кристиан даже был почти готов никогда не возвращаться в Савентум, не сталкиваться там с обществом холодных морских змей. Будить Доминико он не стал, очень уж мило тот раскинулся по кровати и тихо посапывал. Можно было встать, умыться и отправиться на кухню, приказать, когда подавать ужин. Кристиан так и сделал, и даже дошел до выхода на морскую террасу, как называлась та часть опоясывающих виллу террас, от которой вниз, к морю, шла лестница. Его внимание привлек серебристый смех и плеск внизу. Морские девы? Рыбы? Он вышел из дома и осторожно принялся спускаться. Тихо-тихо, крадущимися шагами, пытаясь не привлекать внимания тех, кто мог резвиться в купальне. Но полная луна обливала медовым светом весь мир и мраморную лестницу, и лишь редкие тени кипарисов расчерчивали ее густыми полосами тьмы.
"Надо бы Нико позвать", - мелькнуло в голове. Но кому будет плохо, если он просто посмотрит? Вдруг там всего лишь рыбы резвятся?
"Рыбы не смеются", - пытался воззвать к его сознанию здравый смысл. Не преуспел: чары морского народа на то и чары, чтоб заставлять неосторожных людей подчиняться, думая, что это всего лишь безобидное любопытство. Кристиан вытянул шею, пытаясь рассмотреть в море хоть что-то. До воды оставался один пролет, на полузатопленной ступени кто-то сидел, и это была явно не рыба.
- Какой красавчик, - раздался чарующий голос и следом - переливчатый смех. Из воды вынырнули еще два создания, чья кожа серебрилась, волосы казались потоками застывшего лунного света, а глаза, сияя, манили погрузиться в их аквамариновую глубину.
- Добрый вечер, леди, - Кристиан поклонился. - Прекрасная сегодня ночь, но не холодновато ли для купания?
- И такой вежливый, - хихикнула та же девушка. И поднялась из воды по пояс, обнаженная и прекрасная.
Кристиан отвел глаза:
- Леди, кхм, ваша ослепительная красота поражает меня в самое сердце.
И еще чуточку пониже, но об этом он умолчал.
- Вода такая теплая, такая приятная, - промурлыкала вторая красавица, тоже приподнимаясь из воды так, что стали видны небольшие, но даже на вид упругие грудки с острыми сосками, украшенными филигранными подвесками. - Иди к нам, присоединяйся! Так приятно искупаться под полной луной... - голос ее не просто звучал, он обволакивал сознание, манил, обещал райские наслаждения.
- Вот сейчас только супруга уговорю присоединиться. Неприлично развлекаться в одиночку, - Кристиан созерцал звезды и море, верней, созерцала Кристина, Сент-Клер решил, что вроде как в данной ипостаси менее предосудительно беседовать с обнаженными девицами, опять же, штаны снова свободны. Длинный гортанный крик от вершины лестницы заставил ее вздрогнуть, настолько он был исполнен ярости и беспокойства. По ступеням уже мчался, перепрыгивая едва ли не по пролету, Доминико. Морские девы испуганно отшатнулись, а с разума Кристины будто сдернули тончайшую вуаль. Теперь стало возможно рассмотреть совершенно нечеловеческие, слишком узкие лица, слишком крупные глаза, широкие рты дев, кожу, покрытую мельчайшей чешуей, словно нарисованной на тонком фарфоре. И перепонки между пальцами рук, от локтя до боков, роскошные хвосты, похожие на рыбьи.
- Добрый вечер, Нико, а мы тут беседуем о теплоте воды и прелестях купания под луной, - Кристина не удержалась, потрогала бедро ближайшей девы. - Рыбка...
- Кристо, я ведь предупреждал, что нельзя ходить к морю в одиночку! Бог мой! - Нико крепко обнял ее, убеждаясь, что все в порядке. - Если б ты был обычным человеком, эти чертовки уже уволокли бы тебя в море! - и развернулся к девам, виновато потупившим глаза, выговаривая им на родном языке. То, что это были именно упреки, сомнению не подлежало - морские певуньи пристыженно поникли, старшая из них с мольбой протянула к Нико руки, что-то лопоча.
- Моя супруга и супруг, Двуликий, - уже понятно для Кристины проговорил Доминико. - Кристо, позволь представить тебе моих нареченных сестер. Ианталь, Миариль и Унтиаль.
- Прости, я услышала какой-то плеск и решила посмотреть, что там такое, - Кристиана прижалась к мужу, улыбнулась девам. - Меня зовут Кристина. Или Кристиан. Рада знакомству с такими красивыми... созданиями.
- Почему не разбудила меня? Впрочем, не важно, важно, что ты в порядке. Не замерзла? - Доминико обнял ее еще крепче, согревая собой. - Кстати, морские девы именно за теплом и охотятся, ну, еще иногда - за любовью, - он усмехнулся, поглядывая на Кристину.
- Вообще, я шла распорядиться насчет нашего ужина, по пути свернула на плеск, - она покосилась на супруга. - Ну, таких красавиц многие согласятся любить, - она поддернула рукава рубашки.
Доминико строго взглянул на морских сестер и произнес несколько фраз, в которых Кристина уловила лишь свое имя. Те кивнули, старшая, непонятно как балансируя на хвосте, поднялась еще выше и вдруг чмокнула Кристину в щеку, а Доминико - в губы. И все три дивных создания растворились в воде, будто видение.
- А они милые, хотя голову туманило сильно. Но я все равно помнила о тебе, и купаться соглашалась лишь с тобой, - Кристина поцеловала мужа. - Они уплыли? Жаль, я уже совсем было собралась с ними поплавать.
- Вернутся. Я все еще сержусь на них. Ведь могли бы и посмотреть, кого заманивают. Видели твое обручальное кольцо.
- Я стойко держалась и не манилась, - засмеялась Сент-Клер. - Идем ужинать? Как, кстати, ты себя чувствуешь?
- Отлично, - недоуменно сказал юноша, потом до него дошел смысл вопроса, и он смутился. - Все хорошо, Кристо, у меня ничего не болит.
- Ты такой милый, когда смущаешься.
Кристина утянула мужа для легкого перекуса. От счастья хотелось глупо хихикать, дурачиться и плавать в море, пока не вырастет рыбий хвост. Вода все еще была теплой, так что можно было позволить себе понаслаждаться ею последние дни теплой осени. А потом будут горы. О, ее уже тянуло туда, особенно, после описания дома. Свобода, настоящая свобода! Никого, кроме Нико, рядом!
- Думаю, сегодня-завтра побудем тут, а дальше нужно возвращаться. Все-таки, свадьба у Бекки и Анхеля, нужно же несчастной невесте порыдать на чьей-то груди от счастья. Ну и я внезапно хочу обновить гардероб, у меня ведь только те пять платьев, что мне пошили по приезду, свадебное и еще парочка костюмов Кристиана. А в чем в Сагранзе ходят зимой? Вряд ли мои теплые вещи тут будут уместны, - Кристина лениво ела рыбу небольшими порциями.
- Думаю, насчет гардероба тебе не стоит беспокоиться. Мастер Санчес был озабочен полным гардеробом, так что к нашему возвращению тебя будет ждать целая гора одежды, требующая примерки. Для обеих ипостасей. А там, - Нико махнул рукой, - одежду мы купим. Это лучше, чем тащить с собой ворох бесполезных тряпок. Она будет простой, зато удобной и очень теплой. Ты не против?
- Не против, конечно же. Все равно мы большую часть времени в одежде нуждаться не будем вообще.
Против обыкновения, Доминико не смутился, даже наоборот, глаза засверкали предвкушением. Видимо, вырваться на волю ему тоже хотелось до одури, а возраст этой самой одури как раз соответствовал.
Глава двадцатая
Вместо двух дней на морской вилле они пробыли все же чуть дольше - почти пять. На третий день морские девы рискнули снова явиться пред светлы очи названного брата. Доминико сменил гнев на милость и вся компания почти до утра резвилась в воде, пока Нико не выставил цокающую зубами жену из воды и не укутал ее в плед.
- Это так здорово, - Кристиана отогревалась. - Никогда не любила плавать, но сейчас думаю, что зря. Нико, а когда море прогревается весной?
- Примерно в мае уже теплое, и можно купаться. Думаешь, как бы так пораньше сбежать с Островов? - усмехнулся он.
- Да вот, говорят, что беременным полезно плавать. Я все взвесила, подумала... Надо поскорее обзавестись хотя бы одним ребенком, пока я не растеряла остатки смелости. Если я, как мы собирались, год проведу в мужском обличии, тебе придется искать вторую ведьму, а потом сажать меня на цепь до родов.
Доминико опустился перед ней на одно колено и мягко взял ее руки в свои.
- Кристо, любовь моя, я понимаю, чего ты боишься и почему. И я даже не могу просить тебя не бояться, потому что это естественно для женщины, даже если она - лишь половина чудесного Двуликого. Могу только обещать, что буду с тобой все время. Буду твоей опорой и защитой, хоть ты и считаешь меня еще ребенком. О, не спорь, это написано у тебя на лице.
- Не спорю. Попытаемся на горной вилле, надеюсь, что оттуда вернемся уже втроем, - Кристина улыбнулась. - А теперь в дом, ветер прохладный.
Доминико никогда не думал, что скажет это, но все же попросил:
- А пока мы не там, побудь со мной... в облике Кристиана? Пожалуйста.
- Все для тебя, мой львенок, - облик она сменила сразу же. - Ну что, отнесешь в дом несчастное, мокрое, холодное чудовище, выловленное тобой из моря?
- И согрею, и даже попытаюсь сделать счастливым, - улыбнулся юноша.
Он, в самом деле, унес Кристиана в дом на руках, несмотря на то, что лестница к дому была довольно длинна и не слишком полога. Сразу пронес его в ванную, где расторопные слуги, как всегда незаметно, уже включили горячую воду и приготовили полотенца. Сам выкупал мужа, дразня его легкими ласками и не давая отвлечься от них посторонними мыслями, и вымылся вместе с ним, благо, вместо небольшой ванны там был внушительный бассейн, отделанный мрамором и бронзой. И снова на руках уволок Кристиана в постель, принимаясь ласкать его уже всерьез и так жадно, словно вознамерился нарушить слово и попробовать доминировать в это утро. Кристиан отвечал ласками не менее горячими, стремясь разжечь в супруге желание посильнее, чтобы в этом пламени могущие возникнуть неприятные ощущения сгорели без остатка. Они перемазались в масле с ног до головы, когда Нико неловко опрокинул флакон. И потому Кристиан даже не заметил, как и когда это случилось. Только когда Нико замер, выгнувшись над ним, стискивая коленями его бока, а руками - плечи, он понял, что задумал его юный муж. Видимо, слова о позе "наездника" не прошли тогда мимо его сознания. Было немного страшно, однако свободу действия мужу предоставить было сейчас куда разумней. Он же ничего не сделает, чтобы себе навредить?
Как и в первый раз, это было почти невыносимо - эта обжигающая теснота, которая просто сводила с ума. Но Нико не собирался долго ждать и давать себе поблажки. Он начал двигаться, сначала медленно и неуверенно, пытаясь найти то положение, при котором боль стихнет и появится хотя бы намек на удовольствие. И когда нашел, останавливать его было все равно, что пытаться остановить лавину или морской прибой. Кристиан не собирался останавливать ни то, ни другое, ни мужа, сам тонул в удовольствии, смутно чувствуя, что один юный паршивец все-таки умудряется доминировать даже в такой позе. С другой стороны, главное, что обоим хорошо? Удовольствие очень скоро затопило его, разметав прочь все мысли. Боже, это не было реабилитацией Кристиана, как любовника, скорее уж, показало, что Нико и в самом деле - альфа в их паре, способный главенствовать, даже подчиняясь. Об этом следовало подумать, и подумать очень серьезно. Но не тотчас после оргазма, не тогда, когда Нико вылизывает его рот и делится прохладной винной влагой из своих губ.
- Мой великолепный хищник. А я - пустая ракушка, из которой выскребли устрицу, я лежу и мне так хорошо.
- О, эта устрица оказалась такой вкусной! - промурлыкал Доминико, медленно перемещаясь на кровать рядом с мужем. - Простыни в масле, мы тоже... Я не хищник, я неуклюжий бегемот.
- Ну, оно приятно пахнет, это хорошо. Хотя лучше все смыть и сменить простыни, - Кристиан, вопреки своим словам, остался лежать, обнимая супруга. - Как ты?
- Мне хо-ро-шо, - юноша улыбнулся, подтверждая свои слова. Больно в самом деле не было, а свидетельство того, что ему понравилось, медленно засыхало на животе и груди Кристиана, смешиваясь с маслом и потом.
- Это отлично, мой властолюбивый львенок. Зато твоя совесть чиста, ты под меня сегодня не лег, - Сент-Клер смешливо фыркнул.
- Тебе не понравилось? - с промелькнувшей в голосе тревогой спросил Доминико.
- Шутишь? Я в полном блаженстве и неге.
- Значит, я все сделал правильно? М-м-м, я хороший ученик, - Нико так умильно посмотрел, приподнимая густые темные брови, что не рассмеяться было положительно невозможно.
- Ты отличнейший ученик, Нико, - Кристиан все-таки пошевелился. – Но надо добраться до ванны.
На виллу Сан-Марко возвращались два совершенно удовлетворенных жизнью и друг другом человека. Судьба не просто благоволила Двуликому, она подарила ему настоящее счастье. И Кристиан порой задумывался, чем придется платить за этот "подарок". В бескорыстие злодейки он не верил никогда.
Стоило расположиться в ванне, как сразу же прибежала Бекки, выспрашивать об отдыхе. Кристина быстро свернула процедуру превращения в рыбу, предпочтя под чай и пирожные просветить Ребекку о некоторых сторонах супружеской жизни. Потом пришлось смотреть платье и украшения, одобрять их, выслушивать чуть ли не стихотворную оду Анхелю и про себя посмеиваться его совершенству. Подумать только, всего лишь месяц назад Бекки настороженно относилась к этому мужчине, не слишком стремясь поощрять его посягательства на внимание. Должно быть, все изменилось тогда, когда Сент-Клера похитили. Несчастье может сблизить, а может и оттолкнуть, и хорошо, что Анхель нашел, как утешить Ребекку.
- И мне так не хочется возвращаться на Острова...
- Мне тоже, Бекки. Но придется, я и так нарушила многие правила приличия, сбежав с женихом в Сагранзу. А еще нужно засвидетельствовать, что я и впрямь Двуликий, если получится. Иногда я даже немного жалею, что Второй рыцарь Сент-Клер взял в жены Двуликую дочь королевы, дав начало этому проклятию.
- Так уж и жалеете? - не поверила Бекки, смущенный румянец на ее щеках сказал Кристине все, о чем думала девушка.
- Нет, временами я очень радуюсь этому обстоятельству, - Кристина тоже смутилась. - Хотя Нико явно так и тянуло сказать знаменитую фразу предка, когда в первую брачную ночь его жена превратилась в мужа: "Господи, кажется, моя жена как-то странно выглядит сегодня ночью".
Бекки хихикнула и шепотом поделилась с госпожой тем, чем поделился с ней самой Анхель, описывая выражение лица Нико в момент, когда запыхавшаяся Бекки попросила "одолжить вашего слугу моему... моей...".
- Признаюсь честно, миледи, я чуть со стыда не сгорела, когда ваш муж вас внес, едва сообразила отвернуться. А потом еще и вы... Пена-то ничего и не скрывала.
- Бекки, ты столько лет меня видела и без пены, а тут вдруг решила внезапно смутиться? Та-ак, - Кристина сощурилась. - А что это ты там такое разглядывала, мелкая негодница, что заметила и количество пены, и то, насколько она скрывала мое великолепное тело?
Бекки залилась вовсе уж пунцовым румянцем, низко опустив голову. Что-что... что в первую очередь интересовало, то и разглядывала. Нужно ведь знать, с чем в первую брачную ночь столкнешься. Хоть на вид. А то слышала она, как служанки в доме Дамайнов как-то делились впечатлениями о "ужасных розовых червях".
Кристина поднялась, заперла дверь, перекинулась и сняла простыню:
- Ничего страшного нет, Бекки. Вот эта штука при виде тебя просто радостно приподнимется, после чего окажется в тебе. И дальше будет тебе и небо в алмазах, и потолок в звездах, если твой муж будет достаточно умен. Правда, ничего ужасного. И постыдного. И неестественного.
Оторопевшая девушка даже глаза не отвела, только сидела, сложив руки на коленях, как примерная ученица, да изредка моргала. Правда, через пять минут, придя в себя, спросила:
- А это очень больно?
- Нет, - Кристиан мотнул головой. - Ну, по крайней мере, по своему опыту могу сказать, что при должной доле ласк, если вы оба этого хотите... И если внезапно Анхель не окажется обладателем члена, как у Альбы... То ты можешь даже и не почувствовать. И еще один маленький совет - сделайте это в ванне с теплой водой, тогда ты испытаешь еще меньше неприятных ощущений. Ну что, налюбовалась моим идеальным загаром в крапинку?
- Вы очень красивы, милорд, - Бекки была трезвомыслящей и очень умной девушкой. Первый шок прошел, они взяла себя в руки и перестала смущаться, хотя ее хорошенькие щечки все еще пламенели. - И я считаю, что дону Доминико крупно повезло с тем, что он встретил вас.
Кристиан завернулся в простыню, вернулся к чаю:
- Да, я теперь тоже так думаю. А Анхелю повезло, что он встретил тебя, вы станете чудеснейшей парой. Правда, не покидает меня чувство, что придется мне расплачиваться за свое безбрежное счастье...
Ребекка промолчала. Был в Кристиане некий фатализм, присущий, пожалуй, большинству аристократической молодежи на Островах. Это было влияние новомодных мыслителей, пишущих заумные трактаты. Иногда Бекки не могла понять, кому вообще нужна вся эта заумь, ведь ее просто невозможно читать.
В дверь постучали, голос Доминико вежливо осведомлялся, не угодно ли его второй половине отпереть замок и предоставить свидетельства того, что внутри все чинно и благопристойно. Кристиан звучно хлопнул себя по лбу ладонью, немедленно меняя ипостась. Это же надо было - так проколоться! Снова! Он снова повел себя идиотски, даже не задумавшись о том, что Бекки уже невеста, и ей вообще не полагается оставаться наедине с кем-либо, тем более, если этот кто-то - Двуликий.
Дверь Кристина открыла, улыбаясь:
- Все чинно, чай и пирожные, рассматривали свадебные ленты.
- Бекки, скоро твоя свадьба. Тебе придется потерпеть присутствие дуэньи эти дни, - Доминико был серьезен. - Донна Клементина очень строгая дама, но напрасно никогда не ругается.
- Да, лорд Даркмайр, - Бекки сделала реверанс.
- Потому простите меня, драгоценные донны, я вынужден прервать ваше чаепитие вдвоем, - он отступил с порога и жестом пригласил войти дородную даму в строгом, почти монашеском одеянии. Кристина уже видела такие - это были дамы, посвятившие большую часть жизни благотворительному ордену Святой Маддалены.
- Хорошо, у нас найдется третья чашка, - кивнула Кристина. - Добро пожаловать в наше общество любительниц пирожных, донна.
- Называйте меня Метиной, донна Кристина, Ребекка, - женщина улыбнулась совсем не строго, скорее, доброжелательно и тепло. - И я не откажусь от пирожного, хотя дон Алехандро и пытался мне запретить их.
- Я оставлю вас, драгоценные донны, - откланялся Доминико, заставив Кристину на секунду ощутить укол сожаления.
Но свадьба не терпела отлагательств, а бедная Бекки впала в ступор от простейших вопросов о прическе и украшениях. Ей нравилось все абсолютно - и цветы в прическу, и локоны, и строго уложенные волосы, и вообще, она хотела прическу как у Кристины, только с цветами, свободную.
Донна Клементина, как оказалось, весьма неплохо рисует. Вместе им, наконец, удалось набросать примерный портрет того, что было бы неплохо получить.
- Я оплачу все траты на платья и драгоценности, - упорствовала Кристина. - В конце концов, я выдаю замуж свою наперсницу!
Ребекка согласилась, упрямиться было б глупо, брать деньги на свой наряд и драгоценности у Анхеля - стыдно, а леди Сент-Клер искренне любит ее. И она благородная дама, она сделает так, что платье будет красивым.
В предсвадебных хлопотах время пролетело совершенно незаметно, но его бег можно было отмечать по тому, насколько увеличилось количество платьев и прочих нарядов у леди Сент-Клер и Бекки. Глаза у Бекки каждый день были на мокром месте: собственный гардероб, собственные драгоценности, всякие кружева и ленты. Во владение ей Кристина отписала на Островах кусок земли с настоящим замком, маленьким, почти игрушечным.
- Как и полагается рыцарю, награждаю за службу, - пошутила она. - Готова? Завтра уже...
- Да, наверное, - Бекки забралась в постель. - Запрете все двери и окна?
- И за косу к кровати привяжу. Поспи, Бекки, в тебе мяты столько, что даже я засыпаю.
- Леди Кристина, - Бекки расплакалась, словно ребенок, повергнув в удивление даже свою дуэнью, - я так вас люблю! Вы - самая лучшая женщина в мире! И я... я... я для вас все, что хотите, сделаю!
Кристина обняла ее, сама расплакалась, не зная, от чего.
Слава Богу, в день торжества слезы иссякли, и Бекки с самого утра просто сияла и лучилась, словно солнышко. День выдался прохладный, будь Кристина уроженкой Сагранзы, она сказала бы, что он холодный. Но ей казалось, что погода просто изумительна: не было удушающей жары, пахло свежестью и ночным дождем. И потому облачилась она в легкое летнее платье, наслаждаясь свежестью и прохладой. Было немного забавно смотреть на Доминико, который, наоборот, оделся довольно тепло и старательно улыбался. Хотя и жаль было, он совсем не казался изнеженным южным цветком, и то, что приближающаяся зима так влияет на него, только доказывало нечеловеческую природу его предков.
- Нико, приказать подать тебе горячего чаю? Ты замерз?
- Это не то чувство, Кристо, - тихо пояснил юноша. - Я будто дерево, в котором соки замедляют свой бег, готовящееся уснуть на зиму.
- Ничего, я буду для тебя летним солнцем, мое сердце, - Кристина погладила его по щеке тыльной стороной ладони.
- Ты и есть мое солнце. Когда мы были в Савентуме, лишь встречи с тобой давали мне силы жить и заниматься делами. Очень много сил. Я ведь казался тогда обычным?
- Да, вполне, только по утрам зевал.
- Утро было самым ужасным временем суток. Но и самым прекрасным - тоже. Ужасным оттого, что спать я ложился, дай Бог, в три часа ночи, а вставал рано. Ну а прекрасным потому, что утром я видел тебя.
- А я таскала тебя на прогулки по ветру. Мне так жаль.
- Но нам ведь нравилось? - улыбнулся Нико, уже нормально, своей солнечной улыбкой, уверенной и неотразимой.
Свадьба прошла совсем тихо, по сравнению со свадьбой Даркмайров. Были гости, застолье и праздник, не с таким размахом, конечно, но тоже достаточно яркие. И танцы, куда же без них. Праздновали на вилле Сан-Марко, венчание прошло в небольшой домашней капелле Саматти, но, судя по лицам барона и баронессы Вичетто, это была большая честь для них. Традиционные же три дня празднеств должны были проходить в скромном имении Вичетто. После которых Даркмайры собирались отправиться в горы.
- Я точно не понадоблюсь донне? - волновалась новая служанка Кристины Мария.
К необычности своей леди она отнеслась философски - если лорд не станет распускать руки, то она готова была заботиться о его одежде, помогать ему с ванной и вообще, исполнять всё, что нужно.
- Нет, Мария, спасибо, не понадобишься, - отказалась Кристина.
С Марией она держалась отчужденно, по большей части сама старалась приготовить себе ванну и постель.
- Я не понимаю, как дамы меняют служанок. Это ведь чужие руки, - жаловалась она Нико. - И я лучше буду наливать на пол лужи, идя за полотенцем, чем позволять ей подать его мне. А моя мужская ипостась? Да я готова принимать ванну в костюме...
- Тс-с, тише. Если тебе не нравится Мария, найдем другую. Ту, что понравится.
- Не знаю, понравится ли мне вообще кто-то, после Бекки. Она без единого слова знала, когда и что мне нужно. А как ты без Анхеля?
- Привыкну, я не слишком избалован заботой. Но это будет трудно, да. Он - тот, с кем я привык делиться своими проблемами и сокровенными тайнами. Но, Кристо, теперь у тебя есть я, а у меня - ты.
- Да, это правда. Ну что ж, завтра выезжаем? Соберу вещи.
- Не усердствуй, - Нико поцеловал Кристину в щеку, тепло глядя на нее. - Я скоро приду, нужно еще просмотреть несколько бумаг, их прислал поверенный, которого рекомендовал дон Дамайн.
- Я возьму несколько платьев, пару костюмов. Обещаю, что не повезу мешок лент и белья.
Отъезд состоялся ранним утром, сопровождать супругов должны были те самые троюродные братья Доминико, которые, оказывается, служили кем-то вроде телохранителей при герцоге Саматти.
- Это недолго, - гудел сочным басом старший из них. - Только до Вьянтавенко. Там уже сами доберетесь, недалеко.
- Конечно, - Кристиан гладил коня по шее. - Спасибо, что сопровождаете нас. Нико... Я как-то забыл спросить, а меня вроде никуда не вызывали: смерть Энрико Пьяццони замяли?
Доминико помрачнел.
- Его отец отказался от вендетты, но, боюсь, не отказался от договора. Он все еще действителен, так как заключен бессрочно. И нам нужно будет подумать об этом.
- Все в порядке, милый, договор недействителен по своей сути. Двуликие в роду Сент-Клер никогда не рождаются девочками. Это что-то вроде дополнительной защиты от прерывания рода. Второй рыцарь защищал семью.
- Тогда я не понимаю, зачем он вообще был заключен. И еще, там не сказано о Двуликих, Кристо. Там сказано о том, что в роду Сент-Клер может родиться девочка, это не обязательно может быть особый ребенок. Отдавать дочь или внучку, да даже пра-правнучку этим крысам я совершенно не хочу. И либо мы найдем лазейку, чтобы юридически расторгнуть его, либо... - он помолчал и закончил: - я уничтожу семью Пьяццони полностью.
- Это печальная история. Второй рыцарь любил свою жену. Любил настолько, что заключил договор с одним из сагранзцев, прибывших на острова с посольством, о том, что когда в роду Сент-Клер родится девочка, она станет супругой сыну этого сагранзца. В обмен на то, что тот согласится увезти супругу Рыцаря с Островов, пока король не добрался до нее. Старый король, оставленный в живых, ненавидел свою внучку-Двуликую... Сагранзец согласился, договор был подписан. Но этот гад выдал девушку королю. Она погибла. Рыцарь убил старого короля и над могилой жены наложил на свой род заклятие - в роду Сент-Клер никогда не родится девочка. К счастью, уже был рожден Третий рыцарь... С тех пор никогда в роду Сент-Клер на свет не появилось ни одной девочки. Как никогда не было больше двух детей, - Кристиан помолчал. - Мать умерла, будучи беременной сестрой - заклятие хранит род Сент-Клер.
- Жестоко хранит, - пробормотал Доминико, хмурясь еще сильнее. То, что он узнал, ему совершенно не понравилось. В роду Саматти часто рождались дочери, именно поэтому очень многие семьи были кровно связаны с императорским родом. Дочери - это не просто любимые дети, это возможность породниться и завязать новые связи. Конечно, мальчики - это тоже хорошо. Но в ином плане – они наследники. А больше всего Доминико встревожило то, что это неизвестное заклятье может вступить в конфликт с кровью малефис. Потерять Кристину он не мог. Не представлял себе, как будет существовать, случись подобное. Нет, он останется жить, долг перед родом и детьми - превыше всего. Но будет ли это полноценной жизнью? Нет, однозначно, нет.
- Да. Поэтому договор никогда не вступит в силу. А что касается юридического расторжения - род Сент-Клер прерван, я последний Рыцарь.
- Ты все еще Рыцарь, и, кроме того, такой казус, как "разделенное наследование" имеет место быть. Каждый ребенок, вернее, каждый сын, который народится у нас, унаследует разные рода. Саматти, Даркмайр и Сент-Клер. Именно поэтому мы должны обеспечит троих наследников.
Кристиан хмыкнул:
- Договор можно расторгнуть по той причине, что Пьяццони нарушил его, он предал принцессу.
- Я... Мы займемся этим, как только вернемся в Савентум, - подытожил Доминико.
Но в его голове неотступно вертелись мысли о заклятии рода Сент-Клер и крови Саматти. Кристиан же не думал ни о чем, он надеялся на то, что он первый Рыцарь, что будет рожать сам. Кровь малефис может отодвинуть заклятье. Да и вроде как пролитая кровь Энрико отчасти должна смягчить гнев предка.
Путь к горам занял два дня. В небольшой предгорной деревушке, носящей звучное имя Вьянтавенко, они расстались с сопровождающими и направились по узкой дороге, петляющей среди каменистых холмов, вверх.
Кристиан наслаждался нежаркой погодой:
- У нас есть какие-то особые планы, Нико? Или мы просто бездельничаем и смотрим, как наш медовый месяц над нами сияет?
Сагранзец похлопал по седельной сумке:
- Планы есть, я хотел обсудить с тобой несколько, как мне кажется, удачных вариантов вложения средств. Просто чтоб мозги жирком не заплывали в безделье. А все остальное время я безраздельно твой.
- Начнем с удачных вложений. Дядя Джон и тетя Маргарет уплывут завтра на Острова, нужно следить за счетами. Дядя намекнул мне, что я могу еще преумножить свое... наше состояние, я тоже хотел посоветоваться с тобой по данному поводу.
Доминико расхохотался: старый жук, лорд Дамайн, похоже, не только с ним пообщался перед отъездом. Что ж, это просто замечательно.
- Кристо, ты знаешь, как я тебя люблю? Знаешь? Нет, ты не знаешь, mi estrella m;gica! Больше, чем это вмещается в мое сердце, потому я готов кричать об этом на весь мир!
Ни он, ни Сент-Клер не заметили чуть шевельнувшуюся в тени деревьев фигуру, сливающуюся с окружающим миром настолько, что становилась невидимой.
- Я тоже, Нико, я тоже. Но нас сочтут сумасшедшими, если мы это будем делать... - Кристиан воспользовался тем, что они одни, затребовал поцелуй, получил его.
Лошади шли шагом, позволяя своим хозяевам целоваться, сколько вздумается. Правда, выше пришлось следовать не рядом, а гуськом по узкой и кажущейся весьма опасной тропе.
- Это не совсем тот путь, которым на виллу можно попасть официально, так скажем. Но зато до шале мы доберемся в два раза быстрее, не придется ночевать в деревенской харчевне.
- Да, я б предпочел провести ночь с тобой несколько... раскованно. Хотя я совсем не против романтичной ночевки в съемной комнате при условии, что разгневанные отцы не станут ломиться поутру.
- Мы успеем до заката добраться, - усмехнулся Нико. - И, я надеюсь, даже протопить дом успеем, но я не буду против, если спать нам придется, очень тесно прижавшись друг к другу, чтобы согреться. И все же лучше не рисковать здоровьем. Запас дров в шале есть всегда, я сам делал его в прошлый раз.
- Да, в тепле тебе лучше, а то впадешь в спячку...
Доминико смешно сморщил нос и зафыркал, как суслик или сурок.
- Вот-вот, заснешь как суслик в одеялах. А весной проснешься тощий и голодный, - смеялся Кристиан.
За шутками и разговорами он не заметил, как добрались до седловины перевала. А когда Доминико остановил коня и придержал супруга, обводя все вокруг жестом без слов, слова пропали и у Кристиана. Нет, глава тетушкиного клана некогда был прав, говоря, что лучше гор могут быть лишь горы. Хайленд не относился к очень уж высокой горной системе, скорее, это были каменистые сопки, кое-где покрытые лесом. Эти же горы были совсем иными. Острые пики вонзались в пламенеющее небо, снеговые шапки сияли закатным огнем, словно по золотым копьям стекала рубиновая кровь неба. Внизу же перед ними расстилалась узкое, как язык, плато, обрывающееся в пропасть, куда низвергалась река. Небольшой домик почти сливался со скалами, удачно вписанный в пейзаж.
- Я хочу прожить тут всю жизнь. И умереть от восторга на закате, - Кристиан жадно осматривал все это великолепие.
Доминико только кивнул. Он и сам не отказался бы от подобной судьбы. Но это было невозможно, оба прекрасно понимали. Поэтому он лишь тронул коня, позволяя тому находить путь меж камней самостоятельно. Козьи тропы не слишком удобны для езды по ним, но иного пути здесь, с этой стороны плато, не существовало.
Вблизи стало видно, что не далее как месяц-два назад шале отремонтировали, подновив крышу и покрывающий ее дерн, поправив и покрасив в ярко-синий цвет ставни и дверь, обновив столбики небольшого крыльца и приткнувшийся к стене дома сарайчик для дров и инструментов.
- А тут неплохо. Приготовим что-нибудь на ужин, полюбуемся горами, уснем, обнимаясь.
- Здесь нет водопровода, - предупредил Нико, отпирая простую щеколду, даже не замок. - Но есть ванна, а воду можно согреть на кухне. Там висит самый большой котел, что я видел в жизни.
- Ничего страшного, я обычно не требую розовые лепестки в горячую ванну, теплые простыни с запахом лаванды и все такое прочее, - Кристиан беспечно махнул рукой. - В горах порой приходилось просто обтираться мокрой ветошью, а умываться из ручья.
- Здесь река, и я, воистину, не советовал бы никому, кто желает остаться живым, а не превратиться в ледышку, лезть в нее. Жидкий лед, а не вода. Года два назад я увлекся механикой, думал соорудить небольшое колесо, чтоб качать воду в дом. Так и не сделал, - повинился в собственной лености юноша.
- Ничего, будем таскать воду ведрами, это поможет оставаться в форме, - Кристиан был настроен весьма позитивно. - К тому же, если этот котел настолько огромен, воды в нем должно хватать надолго.
- Добро пожаловать в мое убежище, mi amante, - торжественно провозгласил Доминико, жестом предложив Кристиану пройти и оценить уют дома. Отец не предупреждал его, что в шале будет ремонт, но Нико был ему благодарен за это. Стены сверкали свежей побелкой и темнели панелями мореного дуба, балки под потолком были вычищены от пыли и копоти, маленькие окошки, почти не дававшие света, зато сберегавшие тепло, только немного запылились.
- Оно очень надежно и уютно, Нико. Думаю, мы прекрасно будем тут жить, - Кристиану здесь явно нравилось, хотя рядом с Нико он и кишащей клопами соломенной хижине был бы рад.
Внутри была простая мебель, массивная и темная, в спальне - кровать, вокруг коей, вероятно, шале и возводилось. Котел тоже впечатлял - чтобы его наполнить, Нико придется полдня бегать к реке и назад с ведрами.
- Думаю, мы половину зимы будем котел наполнять, а вторую половину - из него вычерпывать... - Кристиан шокированно смотрел на пузатое чудовище. - Чтобы его прогреть, нужно извести месячный запас дров.
Доминико просто рассмеялся:
- Нет, любовь моя, ты не прав. Местные кузнецы давно придумали, как сделать такую громадину быстронагревающейся. Какой-то особый сплав и ковка. К тому же, кроме дров, здесь топят еще и каменным огнем.
- Ну, в любом случае, если мы замерзнем, достаточно начать бегать с ведрами к реке. И никакой камин нам уже нужен не будет. Давай разложим вещи и посмотрим, что нам дали с собой из еды, что можно погреть, а что придется готовить.
- Кристо, я могу в этом положиться на тебя? Хотелось бы все же и воды набрать, и камины протопить. Ночь будет холодной, ты видел закат?
- Конечно, давай зажжем камины, ты начнешь таскать воду, а я разберусь с вещами и ужином и помогу с водой, - Кристиан кивнул.
К вечеру, вернее, уже к ночи в доме было тепло, в каминах, потрескивая, прогорали дрова и куски каменного огня, дававшие ровный малиновый жар, котел был наполнен достаточно, чтобы выкупаться с дороги вдвоем, вскипятить воду для чая. Хотя в кухне нашлась и меленка, и запас кофейных зерен, и коричневатый сахар, наколотый неровными кусками.
- Кофе на ночь лучше не пить, я и так придумаю, как бы взбодрить тебя, - намекнул Кристиан.
Доминико кивнул и направился в спальню, взяв его за руку. Кристиан вспомнил, что хотел же подумать о том, как относиться к его ненавязчивому, но непреклонному руководству даже в постели, когда он в мужской ипостаси. Но поцелуи мужа выбили из его головы все мысли, оставив только желание. Нико снова вел, но Кристиану было как-то уже не до осмысления - он наслаждался тем, как они любили друг друга. К тому же, так получалось очень даже хорошо обоим. А значит... На этом здравые мысли вовсе закончились, он только застонал, вцепляясь в запястья Доминико и вскидывая бедра навстречу.
Способность рассуждать вернулась только тогда, когда окончательно успокоилось дыхание и частившее на пределе сердце.
"Надо ставить у кровати таз с водой и тряпкой. Чтоб не бегать мыться, когда и головы-то нет сил поднять".
Этой ценной мыслью Кристиан заплетающимся языком поделился с Нико. Тот сонно угукнул, но даже не пошевелился. После дня пути верхом, беготни с ведрами, надо признать, немаленькими, к реке и обратно, розжига каминов и прочих хозяйственных дел, сагранзец хотел только одного - спать, немедленно, и никуда не выпускать мужа.
- Сладких снов, любовь моя, - Кристиан обнял супруга, пытаясь как-то потесней прижаться, чтобы согревать. В комнате было тепло, но здесь, в горах, уже стояла настоящая, глубокая осень. Если погаснет камин - к утру выстынет все. Хотя каменный огонь горит долго, медленно отдавая накопленный тысячелетиями жар подземной лавы. И одеяла здесь теплые, Нико можно будет поутру просто закутать, подождать, пока дом снова прогреется, если вдруг они проспят долго. Кристиан вздохнул и расслабился, отпуская себя в сон, неумолимо накатывающий морским прибоем.
Утром в комнате все еще было тепло, хотя уже не так, как вечером. Надо будет закладывать побольше топлива, когда станет холоднее. Кристиан отправился заново разжигать камин, чтобы его Нико проснулся в тепле. Заодно и завтрак приготовить, раз уж подскочил так рано. Когда поджаренное мясо, колбаски и хлеб были выложены на грубоватое глиняное блюдо, а кофе разлит по чашкам, таким же, как блюдо, простым и незатейливым, он принес это все в спальню. И уселся рядом со спящим сагранзцем, зачем-то принимаясь рассматривать того вместо побудки. Казалось, что здесь, в горах, Нико изменился. Чуть тоньше стали черты лица, что ли? Или кожа приобрела иной оттенок?
Доминико открыл глаза, и Кристиан в который раз поразился их цвету. Ему встречались люди с серыми глазами, хоть и очень редко. Но это были обычные люди, и глаза у них были обычные, с прожилками других цветов. У Доминико же сейчас глаза походили на светлую сталь с узором более темным по краю радужки, и немного светились.
- У тебя глаза красивые, такой взгляд... Проникновенный. Доброе утро, я принес завтрак и кофе.
- Доброе утро, - чуть хрипло отозвался Нико. - О, кофе! Кристо, ты спасаешь меня!
- Я тоже пристрастился к кофе по утрам. Что сегодня будем делать? Дообживем дом?
- Конечно. И сходим в ближнюю деревушку. Нужно договориться об одежде и покупках. Здесь живут небогато, потому деньги сельчанам будут кстати, а вот нам - яйца, молоко и хлеб. На кухне есть ларь с крупами, если здесь делали ремонт, то и продукты, наверное, обновили, я думаю. Вчера не посмотрел, а надо бы.
Доминико прервался на кофе, отпил пару глотков и растекся в блаженной улыбке.
- Сколько ты хочешь пробыть здесь? До серьезных буранов надо уехать, это примерно через месяц.
- Думаю, недели две, потом нужно будет заняться делами, - Кристиан недовольно фыркнул. - И отправиться на Острова. Запастись дровами и углем на зиму.
- Мы ведь хотели провести зиму в Сагранзе?
- Я уже не знаю. Я с огромной радостью провел бы всю жизнь в Сагранзе, летом отправляясь на Острова навещать дядю и тетушку. Но мы так резко уехали, Нико, у меня осталось немало незаконченных дел. С другой стороны, я не хочу тащить тебя в нашу зиму. И расставаться тоже не хочу, - Кристиан развел руками. - Не знаю. Не перекладывать же дела на дядю Джона, ему и своих хватает.
Доминико нахмурил брови, думая. Качнул растрепанной гривой:
- Мы поедем в Савентум, Кристо. Я как-нибудь выживу, все-таки, я не совсем малефис.
- Давай решим это после? Мне, конечно, хочется отправиться на Острова, переоформить все дела на Сагранзу, перевести сюда средства, дать поручения Блэкворту, вытерпеть пару приемов. И мы могли бы просто путешествовать туда летом, безо всяких обязательств. Я бы показал тебе Кэр-Ис и его виноградники, поели бы лягушачьи лапки в соусе...
- Хорошо, Кристо. Решим это по возвращению в Сан-Марко, - согласился Доминико, улыбаясь. - А они вкусные, лапки эти?
- Очень, они делают это в каком-то таком особом соусе, перепелиные яйца, мука, еще что-то. Так вкусно получается.
- Тогда обязательно попробуем.
После завтрака решили провести инспекцию припасов и наведаться сначала в деревню, нужно было закупить корм для лошадей, да и для людей - тоже. Разузнать у стариков, какие прогнозы на наступление холодов.
- Они всегда знают, когда придет настоящая зима. Приметы же, да и опыт.
- Да, полезно будет узнать, когда нам нужно будет покидать наше уютное гнездо.
Нико улыбнулся. Ему нравилось, что Кристиан так принял его убежище. Нет, безусловно, и вилла Сан-Марко, и палаццо в Сагранзе, и вилла на побережье были для него домами, где он родился и вырос. Но это горное шале всегда было только его личной территорией. Здесь даже отец был только раз - когда покупал дом. В остальное время вход сюда был заказан всем, кроме Доминико.
- До возвращения на Острова нужно будет решить проблему с моим домом. Когда я думаю о том, как его прибирают, готовят еду, меняют простыни, уносят нетронутые... мурашки по спине. Нужно предложить хоть кому-то там поселиться, но, к несчастью, у меня мало родственников, один кузен в морях, а второй - в казарме.
- Они не будут вечно холостыми, Кристо. Когда-нибудь оба женятся. А если старшему будет куда вернуться и привезти жену, не в отчий дом, а именно в свой, то это случится быстрее.
- Хорошо, я напишу ему, предложу свой дом в качестве жилья, - Кристиан собрал тарелки, понес мыть. - Так, сейчас посмотрим, сколько у нас еды на две недели. И как мы можем разнообразить меню, не хочется кормить тебя одной лишь овсянкой.
В наличии были: три окорока, подвешенные к балкам от мышей, связка копченых колбас, в ларе стояли жестяные банки с незнакомой Кристиану крупой.
- Это привозят из Балтии, дробленая пшеница. Очень вкусно. Я тебе сам приготовлю.
- Хорошо. Так, нужны овощи, можно будет сварить похлебку и пару дней не морочиться готовкой вообще... Обязательно хлеб. Молоко... Нико, ты нормально его переносишь в чистом виде? Я обычно разбавляю им чай, - Кристиан прислушался. - Нет, показалось, что слышал писк. Но тут все мыши померзнут.
- Мыши тут есть, как не быть? Жилье ведь. Но их немного. А молоко я люблю. И в чистом виде, и даже молочные каши в детстве уплетал за обе щеки. После тренировок жрать хочется так, что все равно, что, лишь бы живот набить. Так что не волнуйся, - он тепло улыбнулся, - я, хоть и привык к разносолам дома, но в еде неприхотлив. Если только не кормить меня овсянкой!
- Хорошо. Если не поить меня молоком, я тоже бодр и весел, даже на овсянке. И разносолов не обещаю, благородные леди должны разбираться в готовке ровно настолько, чтобы не путать, что салат из спаржи подают вечером, морепродукты - только ранней весной, а подавать яблоки с кожурой - верх неприличия.
Доминико выудил из ларя плетеный короб, доверху наполненный крутобокими алыми яблоками, взял одно, обтер рукавом и провокационно подкинул. Пахли яблоки так, что текли слюнки.
Кристиан поймал фрукт в прыжке:
- Какое неприличие, лорд Даркмайр, - хрустело яблоко замечательно. – М-м-м, какие же они, такая нежная мякоть, столько сока, такие сахарные и тающие. Такие бы в карамель, яблочные пластинки там бы придавали изысканнейший вкус и не были заметны. Однажды на приеме мне подали яблоки в карамели - я не знаю, кто был ужаснут сильней, я или хозяйка приема. Проклятая сладость расцарапала мне горло так, что я потом мог пить только согретую воду и есть лишь очень жидкую овсянку. И как назло, через два дня был прием, на котором снова подавали яблоки в карамели на десерт. К стыду моему, я сунул ее в рот, отошел за колонну и выплюнул за ближайшую портьеру.
Доминико посмеивался и грыз другое яблоко, крепкие белые зубы с хрустом вонзались в сочную мякоть.
- А я люблю яблоки с кожурой. И вообще фрукты. И мясо-мясо-мясо. Говорят, та первая женщина-мале, ставшая женой Алехандро Красивого, ела только это, причем, все - в сыром виде. Конна-Дикарка, вот как ее звали.
- Я все ем, перебирать не приходилось, когда тебя учат быть леди, которая должна быть сыта ровно настолько, чтоб не падать в оборок и не урчать желудком, а уж лорду и вовсе неприлично при дамах есть... В общем, когда в первый раз дядя Джон меня привез к себе, и тетушка принялась кормить от всей души… Можешь представить, что случилось.
- Представляю. Долго «заседал в Палате Пэров»? - хохотнул Доминико.
- Да нет, скорей уж, примерно с четверть часа «исторгал из себя хвалебную оду» гостеприимству тетушки. Тетя... Она прямолинейна, как и все горянки, она сразу же высказала все моим родителям. Тогда они и решили завести второго ребенка, более идеального, более воспитанного, правильного. Девочку. Леди. На меня махнули рукой, решили, что ничего хорошего все равно не получится. Отец, хоть и был Семнадцатым Рыцарем, считал, что я - проклятие, которое ниспослано лично ему. Я был неудобным отпрыском, не то мальчик, не то девочка, непонятно, как со мной обращаться. Но все сложилось так, как сложилось, я был отправлен в горы, где меня быстро приучили к свободе и тому, что быть собой неплохо.
- Но ты все равно этого стыдился, - Доминико обнял супруга так, чтобы свободной рукой приподнять его лицо. - Или боялся. Теперь нет, ты по-настоящему свободен. Да?
- Да, теперь я свободен. Даже если на Островах меня и перестанут приглашать в приличные дома, мне наплевать. Хотя, не перестанут, снобизм сильнее, а я все еще Рыцарь, - Кристиан дожевал яблоко. - Оно просто растаяло, - и облизнулся.
Глава двадцать первая. Конец первой части
- Общаться с поверенными тебе стоит в мужском облике, - заметил Доминико, обдумывавший что-то с самого утра и начала их прогулки по горным тропам. - Поэтому, как бы наши родственники не жаждали увидеть тебя по возвращении только в женской ипостаси, повременим. И сразу же будем собираться в Савентум.
- Хорошо, Нико. А что ты такое задумал, поделишься? - Кристиан наслаждался прогулкой, свежестью воздуха и соседством мужа.
- Там надо по бумагам смотреть, но слушай, - кивнул сагранзец и вывалил на мужа целый ворох идей по вложению денег и устроению совместной сагранзско-островной торговой компании. Мысли были дельные, даже странно было их слышать и понимать, что высказывает их, по сути, подросток. Которому положено думать бы о развлечениях, так нет же.
- Мне нравится. Если это дело удастся, а оно просто обязано удаться, деньги хлынут рекой, - Кристиан довольно зажмурился. - А ты так умен, оказывается, какой контраст с красотой.
- Такого, как я, можно не принимать в расчет, люди так и думают: красив, щеголь, голова забита подростковой чушью, не соперник в делах. Отец всегда говорит, что умный красавец опаснее умного серого мышонка.
- Он прав, - согласился Кристиан. - Ну что ж, скоро придется возвращаться. Кстати, в Савентуме окажемся как раз на зимних балах, пора помолвок, истерик, слез, сломанных вееров и разорванных платков.
- Вызовы на дуэль? - хмыкнул Нико.
- И это тоже. Надеюсь, мы обойдемся без этого.
- Я тоже надеюсь. Но, Кристо, если оскорбят тебя в женской ипостаси, драться обязан буду все же я. Я прав?
- Нет, драться буду я в мужской. Все-таки, задета моя честь. Но надеюсь, что до этого не дойдет.
- Кристо, оскорбляя тебя в женской ипостаси, будут оскорблять меня. И если ты будешь отстранять меня от дуэлей, люди сочтут меня трусом и... хм... подкаблучником, - в последнем слове Доминико был не уверен.
- Хорошо, если мне что-то скажут, что заденет мою честь, ты ее отстоишь, - Кристиан решил не возражать и не доводить дело до дуэлей. Ну, до официальных, по крайней мере. В конце концов, он сам брал в руки шпагу... за день до свадьбы? Вот черт! Не так уж и давно, но все равно. Да и если честно, дуэль - это немного не то, что перерезать кучку ублюдков.
- Нико, ты не замерз?
- С тобой? Нет. Ты обещал греть меня, и обещание исполняешь.
- Ну, не могу же я позволить любимому мужу впасть в спячку на зиму?
Нико рассмеялся, потянулся к нему за поцелуем. И снова никто не заметил прозрачную тень, скрывшуюся в более густой тени от скалы. Только блеснули серебром глаза.
- Так бы и не выбирался из тишины и покоя, - Кристиан нехотя прервал поцелуй.
- Я тоже, - признался Доминико. - Но нужно заняться делами. А следующую зиму, даже если у нас уже появится ребенок, проведем здесь. Горный воздух полезен.
- Ну, чтобы он появился к следующей зиме, в Савентуме придется кое-кому очень сильно стараться.
- Я постараюсь, - очаровательно светя заалевшими ушами, кивнул Нико.
Кристиана умиляла эта реакция - так трогательно смущается, все еще не привык к шутливому поддразниванию насчет постели. Хотя никогда еще самому Кристиану не было в этой самой постели так хорошо. Случались у него любовники, дарившие удивительное наслаждение, но все это было так мимолетно, что не задерживалось в сознании. Он никогда не засыпал с кем-то в одной постели, и не просыпался в обнимку, от поцелуев. Когда утро так начиналось, день просто обязан был быть отличным.
Две недели пролетели так быстро, что показались одним очень насыщенным днем. Впрочем, они успели почти все: поохотиться на куропаток, подсмотреть за горным котом, пришедшим на другой берег реки на водопой, просто побродить по козьим тропам, встретить рассвет на вершине Дозорной скалы у перевала, полюбоваться первым снегом, а потом отгребать его утром, вылезая из окна, потому что завалило дверь.
- Столько приключений, - веселился Кристиан. - Нужно будет придумать что-то в Савентуме, чтобы скучать не приходилось. Можем заблудиться в лабиринте и поискать призрак мертвой леди со связанными за спиной руками.
- Мы ведь там уже были и никого не нашли? - удивился Нико.
- Но мы не искали там никого толком, даже центр лабиринта не разыскали, а там, говорят, красиво. Там стоит статуя леди, умершей в лабиринте.
- Ну, хорошо. Обещаю, как только вернемся в Савентум и заскучаем, - Доминико хмыкнул, крупно сомневаясь, что у них достанет времени для скуки, - сразу же отправимся искать призрак и статую в тот лабиринт.
- Договорились, - Кристиан паковал вещи. - Буду скучать по нашему гнезду в перерыве между делами, балами, встречами и разговорами.
Они не слишком спешили: до настоящих зимних бурь было еще время, а вот проехать по заснеженным горным лугам, где под белым покрывалом прячутся травы, а тут и там выглядывают вскрывшиеся коробочки ирисов и маков, полюбоваться на плетение инея на ветках, на кружева тонкого ледка на камнях бурных ручьев было волшебно.
- Здесь даже зима сказочная. На Островах она серая, как и все вокруг, снег быстро становится грязью, - Кристиан рассматривал ветвь дерева со снежным узором.
- Потому что влажно, ветер с моря. Ничего, нам пережить там последнюю зиму. И будем приезжать только на лето.
- Да. И еще нужно проверить, как себя чувствует Уолтер, научился ли он готовить мои любимые блюда?
- И не разучился ли готовить принятое на Островах, - подхватил мысль Доминико, и оба расхохотались.
Если донна Изабелла и была разочарована, встретив вернувшихся молодоженов, то она ничем этого не показала. От поездки в Савентум их пытались отговорить всем семейством, но не преуспели, да герцог не слишком-то и настаивал, прекрасно понимая, что перевести активы и основные дела родов Даркмайр и Сент-Клер сюда будет нелишне.
Уолтер, как выяснилось, готовить научился, и десерты, и основные блюда, даже немного выучил язык. И здесь он чувствовал себя преотлично, его миндальные пирожные были оценены по достоинству всеми.
- Вот уж кому точно не хочется возвращаться на Острова, - смеялся Кристиан.
Бекки тоже не горела желанием возвращаться, ей нравилась семья Анхеля, хотелось быть с мужем наедине почаще.
- Значит, вы остаетесь, - констатировал факт Доминико. - Тем лучше. Как раз успеют привести в порядок ваше "владение" на Саксе. И туда вы уже приедете, как минимум, втроем, - он подмигнул Анхелю.
Анхель заверил, что приложит все усилия к этому, но и Доминико тоже придется постараться.
- Да вы сговорились все, что ли?! - вскричал юноша, снова краснея. - Постараться... Это ж не в забое киркой махать! Это совсем другое.
Кристиан, краем уха уловивший их разговор, только посмеялся про себя - старания у Нико было много, правда, ипостась второй половинки была не совсем подходящей. Зря он брал с собой платья - они так и не пригодились. Доминико словно задался целью дать супругу прожить этот медовый месяц в мужском обличье, прежде чем произойдет неизбежное. И это самое неизбежное, как ни странно, почти перестало пугать.
Жаль, что придется оставить в Сагранзе здешние наряды. Это Кристиана печалило по-настоящему. Элегантные платья, легкие рубашки и жилеты, удобная легкая обувь - ничто не соответствовало моде Островов и приличиям, а дразнить королевский двор? Ни за что. Да и лучше в суровой зиме плотные тяжелые платья, прикрывающие все тело целиком. Единственное, что удручало всерьез, это то, что придется снова влезать в ненавистные корсеты. А ему казалось, что здесь, "на вольном выпасе", так сказать, талия Кристины ну никак не похудела. В мужской ипостаси были невооруженным взглядом видны изменения: загар, еще больше окрепшие руки и ноги (а вы попробуйте две недели таскать воду в двух тяжелых ведрах, скача по каменистой тропке вниз с пустыми емкостями, а вот наверх - с полными!), явно выделяющиеся группы мускул на животе. А ведь он за эти две недели ни разу не сменил ипостась и не посмотрелся в зеркало. Да и не было там, в шале, достаточно больших зеркал, только одно маленькое, в массивной раме, куда можно было смотреться, чтоб умыться.
- Снова ненавижу корсеты.
И ведь без них даже не появиться - сразу же заклюют за распущенность нрава, как она посмела не издеваться над собой во имя красоты? И веснушки еще, медовые точки видны были отчетливо. Пройдя в ванную и сменив ипостась, Кристина глубоко вздохнула, набираясь смелости, и взглянула в зеркало. То явило прекраснейшую, цветущую молодую женщину. Вкусная еда, солнце и лето и впрямь отразились на Кристине, сделав ее тело роскошным еще более, когда исчезли выпирающие кости. Она всхлипнула и вдруг преисполнилась жгучей ярости: "Не буду затягиваться! Вот не хочу! И не буду! Я себе не враг". Под платьем же не видно, просто нужно надевать платья с лифом, в котором будут вставки из китового уса для жесткости. Нет, конечно, придворные сплетницы все поймут, у них глаз наметан. Но уже плевать. Просто, не она ли рассказывала Нико страшную историю о девушке, удавившейся корсетом? Платья и так отлично сядут, у нее прекрасная фигура. Разве что не во все платья она теперь влезет, но это поправимо. В конце концов, пора обновить гардероб. И вообще, кто мешает немного всколыхнуть стоячее болото островной моды? Может, если дамы избавятся от корсетов, это немного улучшит их характер?
На Острова плыть решили на "Короле Адриане", благо, его прибытие ожидалось со дня на день. Большую часть гардероба Кристиан решил поручить заботам Марии, остающейся в Сагранзе.
- У нее морская болезнь. Тем лучше, моя совесть почти чиста.
- Мне кажется, что дома ты найдешь замену Бекки. Ну, в самом деле, я, конечно, не пророк, - Доминико смешливо фыркнул, - но предвижу, что так и случится.
- Скорей всего, какая-нибудь девочка из старинной островной семьи, в которой чтят древние легенды. Будет считать, что я приношу удачу.
- А так и есть, - кивнул юноша. - Двойную удачу. И в два раза больше счастья.
- А тебе я что принес?
- Весь мир и солнце в придачу. Мое личное солнце.
- Присмотрим тебе на Островах плащ из отличной шерсти, как раз по погоде. Кстати, у тебя найдется комната для меня? А то я остался без дома.
- Даркмайр-холл - теперь твой дом, Кристо. Как сказал дон Дамайн, тебе в нем царить.
- Первым делом восстановлю сад и озеро. Запущу туда новых рыбок. Мне нравился Даркмайр-холл, но там было слишком уж... подушечно.
Доминико на это ничего не ответил, только загадочно улыбнулся. За прошедшее время дом, сад, да и озеро уже должны были привести в порядок. Он дал четкие инструкции. Даркмайр-холл должен блистать, но в то же время там не будет выпяченной роскоши. Главное, чтоб он был теплым и уютным для его семьи. Вложиться пришлось преизрядно, только внутренняя отделка дома чего стоила, но Валенсо слал обнадеживающие письма: поверенный нашел честных и работящих людей, все идет так, как пожелал маркиз. К их приезду дом будет полностью готов. И, конечно же, протоплен, чтобы привычный к теплу Сагранзы Доминико не страдал от промозглой сырости и холода.
- Ну что ж, раз уж у нас отплытие совсем скоро, пойду и подумаю, не нужно ли мне взять с собой еще что-то. Не могу решить, брать ли с собой все украшения, на островах у меня осталось предостаточно драгоценностей, которые нужно освежить выходом. Как лучше поступить?
- Возьми то, что подарила семья. Им будет приятно.
- Хорошо. Может, все-таки взять хотя б свадебное платье? Чтобы не стесать язык, описывая его, а один раз показаться. Если мне повезет, я задам новую моду. А если очень повезет - еще и не простужусь на балу.
- А если заменить подклад на тончайшую шерсть, а мантилью - на горностаевый палантин, то точно не простудишься. Тебе только нужно отдать приказ мастеру.
- Уже на Островах, вряд ли здесь успеют это сделать.
- Есть еще три дня, раньше "Король Адриан" в порт не придет. Да и обратно выйдет только через неделю.
Кристиан прикинул скорость шитья здешнего портного, решил рискнуть. Мастер успел до отъезда молодой четы. Все успел - и палантин из искристого белоснежного меха, и подкладку из тончайшей шерсти, и юбки нижние из того же материала. Сколько у него подмастерий, Кристиан не поинтересовался, но ясно же, что не сам трудится. Благодарность Кристиана была безгранична - он уже усвоил, что реагировать на все нужно очень пылко, чтобы не казалось, что мастера обижают сдержанным неодобрением. Подобное могли простить, да и прощали герцогу, который вел себя сдержанно и строго. Но он на то и герцог Саматти, чтобы его подданные прощали ему все. Даже Доминико вел себя довольно экспрессивно, но это было у него природным, получалось естественно и ни капли не наиграно. Кристиан же просто принимал правила игры, которые были здесь в ходу. Что поделать, все понимали, что для холодной островной рыбины совершенно неприлично демонстрировать так свои чувства, тем более, что портной помнил горячий спор за право открыть шею леди Сент-Клер.
Кристиан никому не сказал, за что так невзлюбил Марию, определенную ему в служанки. Даже Доминико ни разу не намекнул, что слышал ее разговор, не предназначенный для ушей господ. А уж "что наш Нико в ней нашел?" он понял и без перевода. Как и эпитеты, которым его награждали, благо, язык оказался не столь уж и сложным, а в горах они с Доминико его учили.
Мария, конечно, пыталась на людях вести себя, как и подобает служанке, но не выходило - когда леди шарахается от твоих рук, про тебя точно скажут, что ты неумеха.
Это служанку злило еще сильнее. Но за день до отъезда она попросту исчезла из Сан-Марко. И словно бы из мыслей всех обитателей виллы. Нет и не было такой, о чем вы вообще? Феномен объяснялся просто: Доминико, не вовремя заглянувший в комнаты Кристиана, застал девушку за подмешиванием в крем неизвестной субстанции. В будуаре нестерпимо воняло миндалем. Запах был бы совершенно привычным для комнат Кристо, если б не был столь насыщенным. Разъяренный маркиз попросту скормил крем с ядом неудавшейся отравительнице. Тело оперативно увезли братья.
Кристиан про Марию спрашивать не стал, облегченно вздохнул, когда она исчезла, и попросил другую служанку иногда проветривать его платья и костюмы, слегка путаясь в ударениях и падежах, зато на сагранзском. Оставалось надеяться, что к их возвращению в платья и костюмы не напихают толченого стекла и не пропитают ткань ядом. Иначе юный маркиз обещал вздернуть виновника на ближайшем суку. Доминико предупредил об этом всех, кому стоило знать. И гадал, понимает ли Кристо, что произошло, и насколько это повлияет на доверительные отношения в их семье. По лицу Кристиана ничего нельзя было прочесть: то ли знал, то ли спал. Но о Марии не спросил ни слова.
Наконец, наступил день отплытия, с вечерним приливом не менее огромный, чем "Королева Августа", корабль должен был выйти в море. Кристиан с самого утра ходил как ледяная статуя, видимо, готовился к привычному поведению. Герцога назвал "дорогим папой", леди Изабеллу - леди Изабеллой. И явно нервничал.
- Если в Савентуме придворные змеи сорвутся с поводков, приезжайте, бросайте все к дьяволу, и возвращайтесь сюда, - донна Изабелла ласково сжала холодные пальцы зятя.
- Придется терпеть, дела сами собой не сделаются, да и поводки у них крепкие. Просто... Немного странно думать, что я вернусь уже не в дом семьи Сент-Клер.
- Хотелось бы мне отправиться с вами, - вдруг улыбнулась Изабелла. - Я ведь родилась и выросла в Даркмайр-холле.
- Возможно, на следующий год вы навестите нас с Доминико летом на Островах? Посмотрите на ваш дом, на то, как разросся сад.
- А озеро? Оно еще не высохло вовсе?
- Нет, оно слегка заросло, разрушилась беседка и мостки, но мы все починим. Там хорошо сидеть в жару.
- Я приеду. Возможно, - царственно кивнула женщина, и только Кристиан видел, что глаза у нее блестят, пожалуй, слишком ярко.
- Мы будем вас ожидать, очень. Острова летом прекрасны. Впрочем, когда вернемся в Сагранзу, я поведаю вам о том, как выглядит Даркмайр-холл теперь.
В середине ноября, когда они покидали Савентум и остров Сакс вообще, было холодно и сухо. Сейчас, как ни странно, будет влажно и снежно. Если не повезет - то не снежно, а дождливо. Савентум, по какой-то прихоти древних румеев, завоевавших Сакс и основавших этот город много сотен лет назад, был выстроен в низине, на берегу спокойной и полноводной Брумен. Давно уже ложе реки, стараниями сотен тысяч рабочих, оделось в крепкий гранит, но это не спасало от наводнений весной и, иногда, осенью.
- Ну что, Нико, морально приготовился к холодному приему? - Кристиан позволил себе улыбку.
Кутающийся в теплый, подбитый волчьим мехом плащ, сагранзец только плечами повел. Во время плавания они не выбирались из каюты, словно стремились запастись впрок теплом друг друга, без присутствия чужих глаз и ушей. Но оно подошло к концу, и уже показались мощные береговые укрепления порта Таблий. Там их должна ждать та самая карета, которую сагранзец купил для путешествий по стране.
- Ничего, главное, что мы с тобой вместе. Остальное как-нибудь уже переживем. Я приехал не просить милостей двора, а разобраться с делами...
Доминико кивнул, плотнее запахнул плащ.
- Как же здесь все-таки холодно... Я похож на сонную муху.
- Ничего, скоро будем дома, первым же делом согрею тебе постель.
Юноша прикинул время в пути: получалось, в Савентум они прибудут как раз к полудню.
- Вряд ли у нас будет время на то, чтобы разлеживаться. Только вымыться с дороги и приказать привести в порядок костюмы. Кристо, мы ведь едем сразу в Даркмайр-холл?
- Да, конечно. Дядя будет ждать нас только через четыре дня.
- Тогда, думаю, тебе понравится то, что я приказал сделать, - Нико усмехнулся, немного оживая. - Валенсо написал, что ремонт закончили.
- Ремонт? Даркмайр-холл будет свеж и чист? У нас будет своя супружеская спальня в угловых покоях?
- Лучше. У нас будет водопровод. Пришлось раскошелиться, чтобы местные мастера изготовили котел по моим чертежам. Ты не представляешь, сколько времени я их уламывал. Так что горячая вода, нормальная ванна - все будет.
- Нико, ты просто чудо! А если наша спальня находится там же, где была спальня твоей тетушки - это будет чудесно. Оттуда такой вид на пруд...
- Угадал. Я приказал сделать из этого будуара нормальную комнату. Хотел, было, еще и окна заменить на манер наших, но меня отговорили: слишком холодно было бы. Зато там переделали камин. Будет побольше.
- У нас будет чудесная зима, обещаю. главное, вытерпеть первые две недели, а там уже можно быть затворниками. Молодоженов даже наши гадюки не трогают... - Кристиан сплел пальцы в замок.
Доминико обхватил его руки своими ладонями - горячими, несмотря ни на что.
- Все будет хорошо. На любую змею найдется каблук.
- Вот уж что у меня достаточно высокое. Все хорошо. Просто мне... холодно?
Сагранзец без слов укутал его собственным плащом. Еще бы не холодно, если решить, что вместо нормального меха хватит плотной шерсти с хлопковым подкладом. Хорошо, что он не послушал возражений Кристо и взял с собой второй плащ, подбитый таким же плотным волчьим мехом.
- Ничего, я вспомню, что такое холод. Все хорошо, Нико. Наверное, это нервы, все так переменилось... Слишком быстро.
- Или ты просто привык к теплу Сагранзы, - промурлыкал ему в шею маркиз, разгоняя по коже огненные искорки удовольствия. - Так теплее? Наденешь то, что я скажу, не хватало тебе еще простыть.
- Хорошо, лорд Даркмайр, мой возлюбленный супруг.
Доминико тихонько рассмеялся.
- Тебе не идет наигранная покорность, Кристо. Осаживай меня, если я вдруг зарвусь и начну командовать. Но сейчас я прав, не так ли?
- Конечно, мой дорогой. Привыкайте, здесь нравы весьма серьезны. И не забывайте носить перчатки, всюду...
Доминико пробурчал что-то нелестное и, кажется, нецензурное, но на родном языке. А ругательства Кристиан выучил еще не все.
- Увы, мой дорогой супруг, пока поиграем по здешним правилам. До первого бала. где они получат щелчок по носу.
Вместо ответа Нико, паршивец, развернул его в своих объятиях и впился в губы "абсолютно неприличным" поцелуем. На глазах у экипажа! У пассажиров! У... у чаек! Особенно, конечно, возмутились чайки, остальные отнеслись с пониманием. Только ленивый не перемыл кости этой парочке за все время плавания на "Короле Адриане". А таких там, кажется, не было. Опять же, какая прекрасная тема для разговора: какое бесстыдство, просто восхитительно, что за ужас и неприличие, так показывать чувства. Сагранзец плевал на условности с пренебрежением особы королевской крови. Хотя он, если задуматься, и был родичем императора, ему можно. Но Кристиан... с каждой морской милей, приближавшей их к Савентуму, он становился все более сухим, холодным и островным, стирая свою открытость и улыбку. И Доминико иначе как на "вы" не именовал. На это его муж тоже не слишком обращал внимание. Меняться в угоду островным сухарям? Вот еще! Пусть хоть порвутся, обсуждая его. Если он тоже замкнется в ледяной скорлупе, то можно будет сразу выносить его в ледник до весны, пока не наступит тепло.
- А самая прелесть в том, что статус молодоженов позволяет нам посылать всех гостей... подальше в королевский дворец, питаться устрицами.
- Так и сделаем, - ухмыльнулся окончательно избавившийся от сегодняшнего приступа хандры Доминико. - Скоро уже встанем на рейд.
- Да, первым делом нужно написать королю послание, думаю, он захочет увидеть нас в не очень официальной обстановке, чтобы поговорить.
Маркиз скривился, но кивнул.
- И, скорее всего, тотчас по прибытию.
- Ну, вот уж кому, а королю точно не отказывают.
- Даже не думал. Ничего, зато будет шанс поднять документы времен Второго Рыцаря по поводу договора. И аннулировать оный.
Кристиан кивнул. Этого он жаждал всей душой, ни к чему лишние проблемы из-за старых бумаг. До сих пор иногда передергивало, когда вспоминал холод алтарной плиты и острые огненные "прутья" клетки.
- Ничего, Кристо, это все в прошлом. Ты был прав, ведьма сбилась с заклятии, а еще, - он неожиданно хихикнул, - они взяли освященные восковые свечи. А надо было - неосвященные.
- Вот что значит: невнимательно читать древние ритуалы, - провозгласил Кристиан.
- А там и не было написано ничего. Читал я этот, прости, Господи, опус. Бред сивой кобылы, а не ритуалы.
- Но он сработал, пускай и частично. Это было больно...
- Сработали травы и внушение. Кристо, ритуал либо работает, либо нет. Ты сам себе внушил, что он должен сработать, только поэтому и не смог сразу принять истинный облик.
Кристиан помедлил и кивнул:
- Наверное.
- Ты пережил потрясение, потом на него наложилась наша первая... первый раз, а после ты расслабился. И все вернулось на круги своя. К тому же, ведьма Пьяццони не обладала силой, достаточной, чтобы заклясть твою кровь. Да и ритуал этот могла провести только женщина твоего рода. В общем, ты прав: невнимательность при чтении древних манускриптов может стоить жизни.
Кристиан позволил себе обнять мужа за плечи. Скорей бы завершилась эта суматоха с делами и объяснениями... Так хочется побыть наедине, хотя б просто побыть рядом. Ничего, нужно просто потерпеть. Аудиенция у короля, официальное представление новобрачных - и домой. Придется привыкать называть домом Даркмайр-холл, но это не страшно. А вызовы деловых партнеров и переговоры по поводу дел - это уже привычно и совсем нестрашно. Пережить два дня пути и первый день в столице, а там уже семейная встреча, где точно ничего не случится.
Хочешь насмешить бога - расскажи о своих планах. Бог в этот момент, наверное, хохотал так, что сотрясались устои.