— Говорят, Королева вчера откусила себе крылья.
— Да ладно?! Значит она беременна?! Это здорово!
— Здорово?! А ты знаешь, что по приказу этой самой Королевы, Паскаля выгнали в лес?
— Это кто тебе сказал, этот сумасшедший — Матис, твой бригадир?
— Нет, один солдат. Якобы Паскаль, рассказывал какому-то ребенку про то, что лес конечный.
Анре улыбнулся: — За это? Выгнать? Чушь! Любой разведчик тебе скажет, что лес бесконечный, а они-то повидали. Барто, — он сделался серьезным, — это не твоя война, мы — обычные рабочие муравьи, наша задача дохлых улиток в муравейник таскать, а не думать, кончается лес или начинается. Расслабься.
Барто опустил голову и остановил взгляд.
— Когда я в последний раз видел Паскаля, он сказал, что лучше жить с прекрасным вопросом, чем с посредственным ответом.
— Паскаль наркоман. Он от этих грибов совсем связь с реальностью потерял.
— На себя посмотри! Улыбаешься все время как дурак, со всеми любезничаешь, всем доволен — по-моему, это ты не хочешь замечать того, что происходит.
— Анре? — к ним подошел разведчик.
— А вот и он. Барто, знакомься — Фабьен.
— Очень рад. Арне сказал, что у тебя ко мне дело?
— Фабьен, я ищу опытного разведчика, для одного небольшого путешествия. Я хочу, — он нагнулся к уху, — заглянуть дальше.
— Я не стану нарушать закон! — отпрянул Фабьен.
— Стоп, стоп, стоп! Далеко заходить в лес нельзя — это закон и никто его не собирается нарушать. Но закон не говорит, что нельзя забираться на сосну.
Утро пробиралось сквозь деревья, растворяя в лучах прохладу, свисающую каплями с кончиков листьев. Первыми просыпались птицы, и жутко бесили этим весь лес. Спать под их бесконечные трели было невозможно, и муравейник оживал. Солдаты делали обход, разведка разукрашивала карты, рабочие катались на жуке. Раз в год Королева готовилась стать матерью, а могучие, крылатые Самцы, выполнив свою миссию, вскоре умирали. Не сказать, чтобы это был праздник, но появление новых жителей муравейника всегда поднимало жизненный тонус колонии. Встретившись у старой сосны, Фабьен и Барто отправились в маленькое, но гордое путешествие.
— Барто, ты меня, конечно, прости, но я не понимаю, как лес может закончиться. Ну вот честно. Мы его с ребятами вдоль и поперек избегали, он бесконечный как след от слизняка. И как ты его вообще себе представляешь, этот конец?
— Очень просто, я думаю, что там может быть что-нибудь жидкое, например, земля или невидимая пустота.
— Жидкая земля или невидимая пустота? Ха-ха, где ты только такое берешь? Ну, хорошо, допустим, ты увидишь, что где-то вдалеке он заканчивается. Дальше что?
— Дальше я… — Барто замялся, — Неважно.
Некоторое время оба молчали, но Барто становилось скучно.
— Фабьен, а ты бы хотел иметь крылья?
— Ты имеешь в виду, хотел бы я спать с королевой или хотел бы я летать, или по душе ли мне все эти романтические штучки — секс в полете и «умереть молодым»?
— Знаешь, я вот смотрю на тебя и сомневаюсь, что у нас один отец. Если бы я хотел спросить, хочешь ли ты трахнуть королеву, я бы так и спросил. Хотя уже понятно.
— Относительно этих самовлюбленных Самцов я так скажу. Иметь красивое тело, крылья и спать с Королевой, еще не значит быть настоящим муравьем. Настоящий муравей — это воин, рабочий, разведчик, а летать и трахаться каждый жук может.
— По-твоему, это все, на что способны Самцы?
Фабьен уже открыл рот, чтобы ответить, но понял, что не прав и не нашел ничего другого как промолчать.
— В этом мире не все так просто,Фабьен. Вероятно если бы мы были внимательнее ко всему, что нас окружает, то могли бы понять, например, о чем думают те же жуки, пчелы, черви и, возможно, стали бы относиться к ним по-другому.
— О чем могут думать жуки, они же чуть умнее тли. «Хочу есть. Хочу спать. Мне нужно оплодотворить самку. Ой, не ешьте меня».
— В этом-то и беда. Наша зашоренность не позволяет взглянуть на вещи иначе. Мы живем изо дня в день рутиной. Чем мы лучше того же жука? Принес, унес, поел, поспал. Все эти традиции, которые давно безнадежно устарели…
— Традиции не могут устареть. На то они и традиции.
— Тут ты прав, но разве откусывание своих крыльев после брачного лёта имеет теперь практическое значение?
— Барто, вот зачем тебе все это? Ты сыт, здоров, молод.
Барто вздохнул: — Сам не знаю…
Дальше они шли молча. До вершины оставалось совсем немного и Барто с трудом сдерживал волнение. C каждым шагом психика разгонялась все сильнее и сильнее, ему хотелось кричать, мысли путались, почему-то вспомнился Паскаль, его бешеный взгляд и последние слова. Внезапно Фабьен остановился.
— Я дальше не пойду.
— Ты в своем уме?!
— Кто знает, что я там увижу — жидкую землю, бесконечный овраг или что-то еще, что не смогу объяснить. В любом случае, я не хочу сойти с ума.
— Тупой солдафон! — Барто вскипел, — Судьба дает тебе такой шанс. О нас будут складывать легенды, дети будут в нас играть, а взрослые завидовать! А впрочем, плевать. Оставайся.
Сквозь колючие ветви прояснялось небо. Барто никогда не видел облака так близко. Эмоции сбивали дыхание, пьянили разум и бросали в пот. Он взбирался все выше и выше, раз за разом прокручивая в голове свой план. Как он вернется и расскажет всем, что видел. Как удивится Королева, когда узнает, что какой-то рабочий увидел край леса. Как спросит его имя и еще раз удивится. Как пригласит его к себе на прием. Как они будут сидеть вдвоем друг напротив друга и наконец он сможет сказать как сильно влюблен в нее... Добравшись до верхушки сосны, Барто огляделся. Во все стороны света в горизонт упирался бескрайний лес.