Часть 1. Лида
Поезд остановился на втором пути. На перрон из вагонов хлынула волна пассажиров с чемоданами, сумками, коробками. Проворные носильщики сновали взад-вперёд, предлагая свои услуги. Более ушлые уже катили свою тележку, доверху забитую багажом, к вокзалу. За ними торопились, еле поспевая, владельцы груза. Весь этот бурлящий поток людей стекал и исчезал в тоннеле, ведущем к выходу в город.
В этом водовороте мелькала стройная высокая девушка в коротеньком сарафанчике с чемоданом в руке и спортивной сумкой через плечо. Чёрные волосы острижены под модное каре. Пряди прилипли к вспотевшему лбу. Толпа, увлекая за собой и не давая оглядеться, выплёскивала людскую массу на привокзальную площадь. Здесь поток затухал, дробясь на мелкие ручейки торопящихся в разных направлениях людей. Кому-то требовалось такси, кто-то торопился на автобусную остановку или нырял в метро. Все заняты своими проблемами и никому нет дела до юной девчонки, остановившейся здесь и растерянно озирающейся вокруг.
Лидочку поразила привокзальная суета большого города. Перед глазами мелькали витрины киосков, многочисленные ларьки со сладостями и фруктами, с сувенирами и видео-, аудиокассетами, дисками. Рядом с вокзалом расположились красивые рестораны, магазины, кафе. Напротив высились жилые многоэтажные дома.
Москва! Как часто Лидочка мечтала о ней, о том, как добьётся здесь признания, успеха, станет популярной певицей. Она пела в школьном ансамбле, солировала с хором. Ей аплодировали, хвалили учителя. В чемодане лежали диски с песнями в её исполнении. Найти бы студию, чтобы прослушали или к известному певцу попасть.
Позади остался маленький провинциальный городишко, где выросла Лида, где прошло её детство и школьные годы. После смерти мамы она осталась совсем одна. Старшую сестру Зою осудили за кражу. Лидочка очень любила её и не верила в виновность сестры. Это была какая-то роковая ошибка. Зое отбывать срок ещё полтора года. Лида решила уехать в Москву, стать певицей. А выйдет Зоя на волю, и они заживут счастливо вместе. Это были романтические планы, а пока Лидочка очень хотела познакомиться с городом.
Она оставила вещи в камере хранения и отправилась на экскурсионном автобусе по Москве. Кремль и Красная площадь, величие златоглавых куполов церквей и соборов, Москва-река, парки, бульвары, проспекты и высотные дома, упирающиеся в небо, покорили девушку. Она заворожено смотрела, прильнув к окну автобуса, стараясь не упустить ни одной мелочи. Закончилась экскурсия. Улеглись первые восторги. Лидочка стояла с вещами на тротуаре, не зная, куда идти. Она подошла к доске объявлений, может, кто-то сдаёт комнату. Доска пестрела множеством маленьких клочков бумаги, но нужный на глаза не попадался.
- Тебе, девушка, комната нужна? - услышала Лида за спиной женский голос. Она оглянулась. Перед ней стояла женщина средних лет в коротких брюках и модном пиджаке. Яркая помада и макияж скрывали её истинный возраст.
- Да, я ищу комнату, - робко ответила Лида.
- Я сдаю комнату почти в центре города и не дорого, всего 30 баксов.
- В месяц? - спросила Лида.
- Ну, деточка, таких цен вообще нет. За неделю 30 баксов. Это очень дёшево, - уверяла женщина.
Других вариантов у Лиды не было, она согласилась. Они долго ехали на автобусе, затем на маршрутном такси. Лидочке казалось, что Ада Петровна, так звали хозяйку квартиры, везёт её на край света. Наконец, пройдя под аркой старого четырёхэтажного дома, они очутились во внутреннем дворе.
Комната, которую предоставила Ада Петровна, была совсем крошечной, шириной с кровать. Напротив, у окна, стоял небольшой столик. Вместо шифоньера на стене прибиты допотопные вешалки для одежды. Квартира Ады Петровны располагалась в полуподвальном помещении. Из окна Лидочкиной комнаты можно разглядеть асфальт и ноги прохожих, а ещё глаз радовала зелёная трава на газоне. Оживляли эту унылую картину бойкие воробьи, подбирающие крошки на мостовой. Но Лида не отчаивалась. Она была полна решимости пробиться, найти своё место под солнцем, завоевать столицу.
Освоившись на новом месте проживания, Лида с завидным упорством принялась за поиски студий, продюсеров известных и малоизвестных ансамблей, эстрадных звезд. Она настойчиво стучалась в закрытые двери, бережно храня в сумочке свои диски с песнями. Домой возвращалась уставшая, валилась с ног на кровать, не в силах приготовить себе ужин. Утром, выпив чашечку кофе, она вновь принималась за поиски.
Прошёл месяц её безрезультатных хождений по различным кабинетам. Ответы были неутешительными: «Плохая запись», - и диск возвращали, «вам надо учиться», «природных данных маловато». Один юркий продюсер всё же послушал её пение.
- Ну, что же, девонька, тебе раскрутка нужна. С тебя можно что-то вылепить. Деньги-то у тебя есть?
- А сколько нужно? - тихо спросила Лидочка, понимая всю безысходность своего положения. Деньги у неё кончились, и за квартиру она должна ещё вперёд заплатить.
- Пятьсот долларов для начала хватило бы, - сказал юркий продюсер.
- У меня нет таких денег.
- А какие есть?
- У меня совсем денег нет.
- Ну, чего же ты тогда хочешь? Заработаешь, тогда и приходи, поговорим, - и он равнодушно отвернулся, давая понять, что разговор окончен.
Лидочка уныло брела по улице. Слёзы наворачивались на глаза. Куда-то спешили прохожие. У каждого своя жизнь, свои проблемы и заботы. Никому нет дела до одинокой девчонки, затерявшейся в огромном чужом городе. Даже воробьи и галки не обращают на неё никакого внимания, дерутся между собой из-за хлебных крошек. Никому она не нужна. Город, такой сказочно-красивый и величественный при первом знакомстве с ним, на самом деле оказался равнодушно- холодным и жестоким. Лида стояла на мосту и смотрела вниз, где несла свои свинцовые воды Москва-река. Осенний пронизывающий ветер забирался в рукава, за воротник, продувал насквозь тоненькое пальтишко, играл прядями волос. Небо затянуло серым маревом. Солнечным лучам не пробиться сквозь толстую пелену облаков. Пасмурно и тоскливо.
- Нет! Нельзя раскисать. Надо что-то делать. Буду искать работу, любую. А дальше посмотрим, - Лидочка вытерла слёзы и решительно зашагала по мостовой.
На третий день неутомимых поисков её приняли посудомойкой в маленький ресторанчик «У Романа». Лида старалась на работе всё успевать. К концу рабочего дня тарелки мелькали перед глазами. Они накатывали нескончаемым потоком, и, казалось, этому потоку не будет конца. Особенно тяжело было после банкетов. Приходилось задерживаться до поздней ночи. Лидочка валилась с ног от усталости, засыпала не раздеваясь. После трёх часов глубокого сна вновь собиралась на работу. Иногда ночевала в ресторане, свернувшись клубочком на мягком диване в подсобке, так как ехать домой не имело смысла. Спину ломило, а ноги гудели, как высоковольтные телеграфные столбы.
- Ничего, девонька, это вначале тяжело. Потом привыкнешь, - подбадривала новую работницу шеф-повар Лариса Аркадьевна. Её тучная фигура сновала от плиты к плите. Она успевала помешать, подлить воды, перевернуть на сковороде котлеты, поперчить, посолить, зажарить. Она колдовала со специями и приправами, как опытный маэстро, умело дирижировала своим оркестром из супов, бифштексов и шашлыков, жаркого из цыплят и отбивных из телятины. Этот оркестр булькал в кастрюлях, шкварчал на сковородах и шипел на противнях, издавая музыку чудесных ароматов, перед которыми не устоял бы ни один гурман.
Лида, наблюдая за поварихой, удивлялась её неутомимости, умению всё подмечать, всем руководить и всё успевать. В ресторане играл оркестр и солировала певица. Лида случайно увидела, как она торопилась на сцену, не заметив Лиду, промчалась мимо. Шуршал шлейф её серебристого платья, а в коридоре ещё долго стоял аромат дорогих духов.
- Виолетта Ордынская, - объявлял конферансье, и та выходила не спеша на высоких каблуках с оголённой спиной, с гладко зачёсанными на бок волосами и ярким макияжем. Виолетта была эффектной женщиной, правда, звали её вовсе не Виолеттой, а Валентиной, и фамилия у неё была другая.
Роман Львович - владелец ресторана - обожал её. Все говорили об их романе. Каждый раз после закрытия ресторана он увозил её на своём чёрном «Мерседесе». Лидочка тайно завидовала певице. Ей тоже хотелось петь, хотелось успеха у публики, аплодисментов, поклонников и цветов. Но вместо этого был звон грязной посуды и плеск воды, а вечернее платье заменял клеёнчатый фартук.
На работе объявили очередной субботник. У Лидочки с утра было хорошее настроение. Весеннее солнышко растопило снег, который на глазах превращался во множество маленьких ручейков, стекавшихся в огромные грязные лужи. Заплакали на крышах сосульки. Кап - кап, - отрывались капли и барабанили по мостовой. Кап - кап, - звенела капель. После суровой зимы, отогревшись под тёплыми лучами солнышка, оживлённо чирикали воробьи. Природа как будто оживала после долгого зимнего сна. Лидочка спешила на работу, перепрыгивая через лужи и тихонько напевая себе под нос. Она знала весь репертуар Виолетты, все современные хиты.
Лида пришла раньше Ларисы Аркадьевны и, не дожидаясь её распоряжений, принялась начищать кастрюли и сковороды. На душе было так хорошо, так ясно. Лида пела, увлечённая своей работой и не заметила, как в кухню зашёл бармен Вася и замер с маской удивления на лице.
- Это кто у нас так поёт? - появилась в проёме двери Лариса Аркадьевна.
- Это ваша Лида выводит, - обернулся к ней Василий.
- Ну, Лидок, да у тебя талант! - улыбнулась повариха.
- Просто настроение хорошее, - смутилась Лида и принялась оттирать кафель.
- Тебе, девонька, учиться надо, а не кастрюли драить. Ты пробовала петь где-нибудь? - поинтересовалась Лариса Аркадьевна.
- Я в школьном ансамбле пела и с хором, у меня диск есть. Только здесь это никому не нужно, - грустно ответила Лида.
- Да, сейчас везде деньги нужны, - вздохнула Аркадьевна.
Прошла ещё неделя в привычном ритме. Лида как обычно мыла посуду. В кухню влетел запыхавшийся Василий.
- Аркадьевна, твою Лиду шеф зовёт, - выпалил он.
- Зачем? - удивилась Лидочка.
Продолжение будет...