Вот ещё годик пролетел… Исаич благодарно посмотрел под стол, на неё, на «сотрудницу» и подъитожил – пробил твой час. Там, под столом сиротливо жалась к стене бутылка шампанского, «шампусик», а за стеной кипела жизнь, била ключом корпоративка, праздновался последний рабочий день, и как полагается в каждом мало-мальски себя уважающем учреждении чуть ли не с утра.
Исаич- старый вояка канцелярского фронта, единственно чего добившийся за свой многолетний труд, так это отдельного кабинетика, тоже собирался присоединиться к компании. Взялся за прохладую фольгу на горлышке бутылки и будто прощаясь, огляделся. Стол, стул, шкаф, календарь-плакат на стене с козлиной наглой мордой, что еще нужно, чтобы плодотворно трудиться на канцелярской ниве, рассуждал он, и как бы не велик был соблазн, как бы не прижимали обстоятельства, как бы не позволяли возможности, не осквернил своих рук мздоимством.
Это слово в последнее время он часто слышал от своей жены. На протяжении многих лет совместной жизни, чем только она не увлекалась и йогой, и фэн-шуем и разными способами лечения, теперь, вот у неё пост.
Слова всякие новые употреблять стала -не оскверняй рук своих мздоимством, особенно запомнилось Исаичу.
Но работа такая! Иной раз, просто необходимо, надо- было брать. Вот, хоть борзыми щенками! Ну не было границ человеческой благодарности! И в таких исключительных случаях приходилось искать какие-то варианты. Что бы уж и благодарность была удовлетворена и жаба от упущенного не давила. Как то само собой нарисовался спасительный «шампусик». Исаич уж и не помнил с чего все началось, просто кто-то в благодарность за его титанические усилия по делу, что совсем пустяк, поднёс презент, потом ещё кто-то…всё это употреблялось вместе с сослуживцами, да вдруг лукавый под руку – толк! Исаич пару бутылок в сумку и в павильончик, что неподалёку от конторы. Там его одногодок со своим мелким бизнесом хирел. Взаимную выгоду поняли сразу и дело пошло.
Конечно, не так уж и гладко, иногда приходилось проявлять творческий подход. Например, намекнуть чудаку непонятливому, что-де организм после вчерашнего поправки просит, то есть сам Исаич хоть – бы что, но вот организм поправить – надо!
- Слётал бы ты мил дружок до павильончика, за шампусиком, а я тем временем тебе дельце и обстряпаю! Потом оказывалось, что начальство срочно требует, и бутылочка планировала на круги своя, в павильончик значит. Ну, как пчёлка, умилялся Исаич.
А то зашёл тут один, времени убил с ним сколько! А ему хоть - бы что, чудак, туповатый вроде! Вынь ему и положь, и хрен тебе Исаич с твоей больной головой, ну не расколимый какой-то. Не на того напал. Кивнул Исаич значительно на стену, за которой точно гнездо с кукушатами, а он как мухоловка кормилица трудолюбивая, и если там за стеной, сейчас тихо, то это потому, что не маячит в дверях клюв с червячком или шампусиком…
- Ящик?! Обречённо охнул трудный.
- Бутылочку, мухой - простонал уже в догонку, и с удовлетворением узнал в принесённой свою пчелу. И какие-бы страсти не кипели в стране, как-бы не стонали болезные, коррупцией придавленные, Исаич даже мысли не допускал, что это и про него.
Постепенно дело настолько устаканилось, что в процессе стала фигурировать одна и также бутылка, такого Исаич достиг совершенства, что как говорится «капуста пилится, а опилок нет». Во как!
Но сколько верёвочке не виться, а кончик будет. Долеталась пчела до своего предназначения, новогоднего застолья. Опять-же, пообносилась, пообтёрлась, несколько раз наклейку подклеивал, пора, пора старушке на пропой.
С нового года, на будущее, присмотрел бутылочку подороже, посолиднее, и чует Исаич своим тонким нюхом, что летать она будет в новом году не в пример проворнее своей предшественницы. Не мы такие, работа такая…
А за стеной уже и песни стали пробовать и вот хохочут! Эх, скинуть бы годочков половину и также хохоталось бы! А то и пугнул бы какую, востроглазую, в тёплом углу грозным оружием…но теперь когда от оружия осталась одна кобура, чего-то непонятно, что они так хохочут. Ладно, пошли кормилица, на убой.
Открыл соседнюю дверь. Ну, точно гнездо с кукушатами. Как загалдели, увидев Исаича с шампанским! Он деликатно, без хлопка сняв пробку, пытаясь перекричать всех своим поздравлением, стал разливать в беспорядочно подставляемые бокалы.
Оценив трезвым взглядом, степень опьянения контингента, пожалел даром пропадающего напитка, наверное, и не вспомнят, что заходил, раньше надо было…
Кто-то, перекрывая общий ор:
-За Исаича! С наступающим! И все дружно хлопнули, Исаич тоже, полным ртом и глаза на лоб! Это была до безобразия знакомая жидкость. Жена одно время занималась уринотерапией и он также по ошибке хапнул и не понял сразу, что за гадость, а тут понял моментально. Тот-час же российские вопросы,
Два. Что делать? И- Кто виноват?
Ответ на первый, в коридоре, на бегу, фонтаном – х-ха! Ответ на второй, уже выбегая на улицу и сворачивая к павильончику, закрытому на ночь, запустил в него бутылкой, получай гранату мелкий бизнес!
- Гад! Козлина, последнее время очень-уж ехидно посмеивался… или не он… скорее всего тот, трудный, что-то долго ходил, как за смертью, сходил…
Гады! Вот она чёрная людская неблагодарность! Вот как добрые дела вознаграждаются!
«шампусик» ударил в голову и развивал своё вредоносное влияние.
-Порву всех! Покажу вам новый год! На карачках приползёте и в зубах баксы! Не ниже. Если что, отмажусь, как все! Чем вот так за доброту свою страдать!
Случайный прохожий, проследив за полётом бутылки, затаился в сумраке и, слушая стенания страдальца зябко поёжился, что готовит год грядущий если на мелкий бизнес как с гранатой! Какие баксы, если рублей и то чуть?
Корпоратив в свою очередь, уж на что кривоват был, но, тяпнувши, призадумался, на некоторое время примолк, потом уставились друг на друга, потом на Исаича, а где он? Нету! А был-ли? Да был,был! Оборотень! Кто-то трезвел, кто-то от растерянности допил, и началось! Напрасно Исаич беспокоился, что даром напиток пропал. Судя по дальнейшему развитию событий недаром. Напиток ударил в головы и полез со всех щелей!
- Ах ты супер-стар-пер, напоил нас своей … и привет! Оборотень! Мы к нему всей душой, а он! Вот так вознаграждается добродетель! Да что же это делается?
Начинался локальный стихийный митинг, переходящий в суд Линча. Срочно понадобился Исаич. Торкнулись в дверь его кабинета-закрыто. И не нашли ничего лучшего чем хором орать:
-И-са-ич, оборотень вы-хо-ди!
Случайный прохожий, как спугнутый заяц, запетлял, вдоль проулка удаляясь.
Исаич стал подниматься как на казнь по ступенькам навстречу весёлой компании:
-Друзья мои, ну как перед Богом клянусь…
-что это я?- вдруг застопорило Исаича- и понял вдруг! Можно обмануть друзей, себя, но перед Богом…Нет!
Хмельные лица сослуживцев неожиданно стали объединяться в одну огромную, плакатную, наглую, козлиную морду.
У-у-у-у- взревела морда и ткнула рогом под сердце, невыносимо ткнула, кто-то выключил свет.
-Что? Что это с ним? услышал Исаич как бы удаляющиеся голоса, но ему уже было всё равно.