Дивно мне, что кто как задумает снимать о Русском Севере, писать ли, ставить пьесу, - будто звук выключен. Или есть, даже матерка припустят, а где живая речь? Дарья на это сказала бы: а чё им? Не говорят по-русски, так, бузяндают! Руки в морщинах, но прямая, повадка гордая, выговор поморский крепкий, и по матери послать тоже умеет, не хуже гребца. Однако же тоскую по речи ее, как по живому роднику… Дарья Трифоновна, ну, расскажите!.. Да, отстань ты, бёздна!.. Привязалси!.. Белой лучше-кы собе налей! А у меня сёдни шти. Не приучен? Кто богатый, в шти барабули (картофель) не ложить, одно мясо, а мы-от барабулю, не гордыя, и делаем на пахтанье (пахта). И то завтра алилюшки напеку. Раньше-то обыдельники пекли, их и щас пекут, на Нохче вы****ками зовут. Делали их на кислом молоке. Или на кефире по-нонешнему. Но всё лучше, чем в войну, из клевера алябанов наляпают, да на железину…А вот еще такие пироги с рисом?.. От-ты тупой валенок!.. Пироги!.. Башкеты!.. Эт делают очень сдобный башкет, россыкают пластину, кругом загибают, в середину ложат мясо и рис, варят, а потом это коркой закрывают и режут кусочками… У нее внучка с подругой ночевали, утром автобус, и в путь. Дарья глядела с остановки: денежку им всё, денежку дай, а девки безгодки, молодые ишшо работать, не то што мы с 14 годков… Ох, бёздны! Да што я в 16 и вышла. Зазря тогда не цоловались. Приде жоних невесту цоловить – вот и белила. На белила тебе даё, приговариваё: за поцолуй-от!» А девки, куда ж они в метель? Ахти мне с них!..
Держу я говор ее в тайниках души. Как сбережние. В нем такая огромная сила, такая сердечная мощь, и столько любви русской, - такой простой, естественной, скромной, как камни на Поморье, как берега и лес Нохчи, - что иностранцу ни в жизни не понять. Это уж, извините, наше. И всегда с нами.