- Вот, - Лимшоль откинулся на спинку трона, отчего кресло вновь едва не опрокинулось, и с удовлетворением залюбовался на дело рук своих, - два гигантских червяка, размеров со среднего гомо, не способных причинить вред или угрожать моей власти. Кожа твёрдая, ярко алая, что указывает на то, что плоть их – ядовита и отвратительна на вкус. Какие-либо органы чувств, кроме единственного глаза на длинной гибкой «антенне» отсутствуют вовсе, рот небольшой. Питаются мои новые твари землёй, поэтому, проблем с кормом возникнуть не должно. Большой мозг позволяет фиксировать всё, что червяки увидят, причём, раз и навсегда, слюна их черна и, застывая, оставляет след, как от чернил, а крошечное костяное остриё на длинном тонком языке позволяет писать на любой поверхности, включая, бумагу. И назову я своих подданных…. Книжными червями!!!
Правитель рассмеялся собственной шутке, Такана вторила ему, причём смех её был таким жутким, что у Каци мурашки по спине побежали.
Привратник поспешно стукнулась лбом об пол, поднялась, ухватила своих подопечных за антенны – глаза и потащила прочь. Увы, черви не могли двигаться быстро и ползли, как пара улиток.
****
- Ф-фух, наконец-то, - Зар повращал руками, - никак не мог дождаться, пока мы уберёмся подальше от треклятой столицы!
- Но, как вам удалось вновь превратиться в человека? – Привратник вытаращилась на поэта, - я думала, это просто невозможно!
- Милое дитя, - великан хохотнул, - ты разве забыла, что я – плазмоид и могу менять своё тело так, как захочу? Даже больше скажу – руки вашего Лимшоля создал я из собственной плазмо - плоти, а значит, могу их контролировать не хуже владельца. Я всего лишь подыграл нашему правителю, а Такана, не способная прочитать моих мыслей, не разгадала и коварного плана.
- Повелительница, кстати, послала за нами соглядатая, но Пния его вовремя заметила, - девушка хихикнула, - беда с этими шпионами, вечно с ними происходят какие-то несчастные случаи. То в логово хищника забредут, то на ядовитый шип растения наступят, то съедят что-нибудь не свежее.
А в эту пещеру, в которой раньше обитал Склирузкий Гомбодрилл и вовсе никто добровольно не сунется, даже под страхом смертной казни. Уж слишком мерзко воняет, меня и саму чуть не стошнило, когда подарила последний предсмертный поцелуй хозяину пещерки! После такого и мяса есть, не захочешь.
- Молодец, девочка, - Зар подмигнул Каци, - кстати, как думаешь, возвращать назад Лэу или пусть так ползает? Честное слово, он так мил, когда молчит и совершенно не возражает, если ты целуешь его.
- Ну, что ты, - девушка засмущалась, щёки её мило заалели, - ведь повелитель мой, будучи червяком, не может издавать волшебных звуков, а без них я чувствую себя такой несчастной, даже музыкальный ошейник не спасает. С тех пор, как из замка ушли, ни есть нормально не могу, ни спать, тишина давит на мозг, можно ли придумать пытку изощрённее?
- Ладно-ладно, я же пошутил, - поэт расхохотался, - не могу же я допустить, чтобы ты страдала? Да и юный друг мой, что-то мне подсказывает, что последние дни ему совсем не понравились.
Зар положил руки на голову червя – Лэу, кисти их сразу стали прозрачными, расплылись….
- А-а-а-а-а! – музыкант вскочил, бешено вращая глазами, заозирался испуганно, начал судорожно ощупывать своё тело руками, - я, я снова человек? – пролепетал несчастный.
- Ага, - поэт хмыкнул, - к счастью, нам с Каци удалось обнаружить артефакт обратной мутации и вернуть наш облик.
- О, Зар, ты просто гений! – музыкант кинулся на шею друга и судорожно обнял его.
- Ну-ну, сколько пыла, - поэт хохотнул, - обними лучше нашу бесценную подругу, без неё мы бы так и ползали на брюхе до конца своих дней. И не строй такую кислую рожу, ты сам миг назад был нохри, причём куда более мерзким на вид, чем Каци и, теперь, просто не вправе брезговать ею!
- Л-ладно, - Лэу сглотнул нервно, - если ты настаиваешь.
- Я просто требую от тебя этого, - Зар нахмурился, - и смотри, обидишь Каци, не пожалею, артефакт-то всё ещё при мне и работает и так, и эдак, одно слово и ты станешь червём навсегда!
Лицо музыканта перекосило от страдания, но всё же он заставил себя раскрыть объятия, хотя и зажмурился. Проводница с радостным визгом кинулась к нему, обхватила руками его тело, прижалась. Юноша вздрогнул, как будто его коснулся элементаль электричества, глаза распахнулись, руки сами легли на плечи девушки.
- Что, на ощупь наша подруга куда приятнее, чем на вид? – Зар вытер выступившие на глазах слёзы, - а ты ещё сопротивлялся, дурачок. Эх, не будь моё сердце занято, я бы у тебя с удовольствием отбил такую красотку!
Одно из щупалец на голове Привратника случайно коснулось щеки музыканта, и знаете, оказалось, что на ощупь оно ничуть не отвратительнее, волос. Ну, если не видеть его, то можно счесть всего, лишь заплетённой косичкой.
Лэу так растерялся, что и сам не понимал, что чувствует. С одной стороны, мысль, что его обнимает чудовище, наполняло сердце ужасом, но с другой, кожа девушки была такой бархатистой на ощупь, и пахло от неё…. Необычно.
- Как жаль, что я не могу оставить вас наедине, - поэт притворно вздохнул, - ну, разве что отвернуться.
- Да что ты, - и Каци и Лэу сразу засмущались и даже поспешили разомкнуть объятия, не без сожаления.
- То, что ты заставил меня сделать, это-это, я тебе никогда этого не забуду, - воскликнул музыкант, хотя злость его казалась скорее наигранной, чем натуральной.
- И я, то же, - Привратник мечтательно вздохнула, - никогда-никогда-никогда не забуду. Теперь, клянусь душой, что не возлягу больше ни с одним самцом, ибо не сравнятся они с господином моим.
- Слышишь, мой юный друг, - Зар подмигнул музыканту, - только не говори, что твою душу не тронуло столь искреннее восхищение. Тем более, что во всех пещерах не сыщется ни одной женщины, способной оценить твои достоинства, кроме разве Таканы. Вот ведь красавица из красавиц!
- Ну, нет, - Лэу в ужасе замахал руками на товарища, - повелительница, при всех её прелестях, если и способна вызвать что, то только ужас! Одни её глаза – кристаллы чего стоят! Я уже не говорю о том, что она может заглянуть тебе в душу и, нет-нет-нет, уж лучше обниматься с Каци. Любая нохри, предпочтительнее, чем это чудовище, заключённое в совершенное тело.
- Рад, что ты иногда всё же пользуешься, для разнообразия своим серым веществом, - поэт подмигнул приятелю.
- А чем здесь так мерзко воняет? – музыкант зажал нос, - просто невыносимо.
- Эта вонь защищает нас от шпионов правительницы, - девушка смутилась, - простите, я не смогла придумать ничего другого.
- Да, всё нормально, наш Лэу потерпит, - Зар махнул рукой, - проблема в том, что если мы покажемся в таком, обличие малъёх - гомо, то нас сразу опознают и наверняка доложат Лимшолю. К счастью, среди множества полезных артефактов, что были на хранении у Каци, нашёлся и тот, что создаёт иллюзии. Такими раньше пользовались актёры во время выступления, чтобы не переодеваться по нескольку раз.
Поэт вытащил из-за пазухи два обруча, один из которых протянул своему юному другу.
- Вот, если не повстречаем мы монстра или бааль-баита с так называемым «истинным зрением», способным распознать иллюзию, никто и не поймёт, что перед ним не просто два червяка – писателя, - пояснил великан.
- Одно хорошо, не придётся писать эту мерзкую книжонку, - музыкант сплюнул презрительно.
- Отчего же, я всё равно собирался её написать, - возразил Зар, - только посвятить не этому поганцу Лимшолю, а моей возлюбленной. Эх, мальчик мой, видел бы ты её! Столь совершенной Ледиус не встретить, обойди хоть целый свет! Как же я ругал себя, когда оставил её после той глупой ссоры!
- Увы, теперь вы расстались навеки, - Лэу вздохнул, - если только её не сбросят сюда, в пещеры, но и в этом случае, жестокий правитель так переделает бедняжку, что ты не узнаешь любимой, даже пройдя мимо неё.
- Кто знает, кто знает, - отвечал Зар с таинственной улыбкой.
- А я, кстати, забрала ваши артефакты и, внимание, перчатку Зара, - Каци хихикнула, убежала к входу в пещеру, но скоро вернулась с большим свёртком, - к счастью, они никому были не нужны.
- О, ты, воистину, самая большая умничка на свете, - поэт обнял Привратницу и смачно чмокнул сначала в одну щёчку, а потом и в другую, при этом Лэу почувствовал, как что-то неприятно кольнуло его сердце, уж не ревность ли? Вот же странно, ревновать к другу отвратительную нохри, дожил, называется, хотя…. Привратница ведь является самым человекообразным существом, женского пола в округе, испытывает к музыканту определённые чувства, другой такой во всех пещерах не встретить, разве что среди бааль-баитов. Впрочем, о чём волноваться? Пускай Зар выше ростом, красивее и сильнее, у самого Лэу есть преимущество, что позволит удержать всё внимание Каци на его собственной персоне.
Музыкант вытащил флейту и приложил к губам.
****
Для окружающих наши путешественники были на редкость обычной компанией. Два червя, ползущих по дороге и нохри – стражница с круглым охранным глиняным значком - печатью правителя Лимшоля, на груди, закреплённом на шёлковой ленте, тянущая их за глаза – антенны. Пния парила над головами друзей, уши её вращались не останавливаясь. Ведь если Коци могла свободно рассказывать друзьям обо всех прохожих, встречающихся на пути или расспрашивать неизвестных ей монстров, благо с собой имелся указ правителя, требующий от любого встречного сотрудничества как с Книжными червями, так и с их охранницей, то Зар и Лэу могли отвечать ей только мысленно.
Хорошо, что притворяясь червями, путешественники могли идти не спеша, ибо поэт строчил, не останавливаясь, занося в свою книгу всё новые и новые сведения. У музыканта даже сложилось неприятное впечатление, что его друг иногда писал быстрее, чем Привратница диктовала.
- Не проще ли будет всё записывать на кристаллы музыкального ошейника, а потом, на привале, заносить в книжку? – поинтересовался он, наконец.
- Отличная идея, - обрадовался Зар, - а ты можешь соображать, когда захочешь, мой юный друг!
- Но все мои кристаллы уже заняты музыкой повелителя флейты, - возразила девушка, - и я, ни за что не соглашусь заменить их на какие-то там сведения для книги! Я и когда человеком была, не слишком уважала чтение, а теперь уже и забыла, как это делается, а вот божественные звуки….
- На самом деле, Лэу просто ревнует, что ты болтаешь со мной всё время, позабыв о нём, - великан хохотнул, - поэтому готов пожертвовать даже своими музыкальными творениями.
- Ой, правда? – Каци сразу засмущалась, - какая же я глупая, о, ради моего повелителя я готова отдать всё, забыть о нашей работе и услаждать слух его всем, что он пожелает!
- О, наш юный гений «желает» лишь одного, чтобы ты рассказывала ему, как он красив, умён и талантлив, - Зар вздохнул, - правда, забывает, что если работа не будет сделана, как следует, нас троих подадут правителю в качестве главного блюда. А поскольку, мясо бедняжки, ничем не отличается от обычной человечинки, а значит, не сможет он доказать Лимшолю всей своей исключительности. Я уже не говорю о том, как странно будет выглядеть красавица Каци, признающаяся в любви какому-то невзрачному червю, у которого даже первичных половых признаков не видно.
- Тихо, - прервала спор Привратница, - Пния заметила впереди отряд стражей – Ладгеттов правителя, - такими отрядами обычно командуют бааль-баиты, и мы не знаем, каковы способности у того, что встретим сейчас. Моя подружка не решилась залезть к нему в голову.
Оба молодых человека моментально забыли о споре. Сердце Лэу заколотилось испуганно, ведь если командир Ладгеттов сумеет распознать обман, несчастных путешественников ждали или казнь, или, как минимум, превращение в монстров и теперь уж Лимшоль позаботиться, чтобы его жертвы не смогли расколдоваться обратно!
Стражей не заметить было трудно – десяток огромных чёрно – фиолетовых тварей, (с жуткими красными глазами), размером не меньше слона, отвратительные клыкастые морды ящероидов с тремя длинными рогами на носу и лбу, тело их, помимо пластин костяной природной брони, покрывали многочисленные шипы, из плеч и вдоль спины росли длинные щупальца, которыми так удобно хватать жертвы, из мощных лап торчали острые, как бритвы, когти, короткие, но от этого, не менее смертоносные, гибкие длинные хвосты заканчивались толстенными костяными шарами.
- Ладгетты отличаются не только невероятной силой и проворством, но и редкой живучестью, - дрожащим голосом начала свою лекцию Каци, - если отрубить конечность, она быстро отрастёт снова. Само собой разумеется, что стражи являются хищниками, способными переварить почти любое существо. Самцов и самок у них нет, делятся, подобно амёбам.
- Жуть какая, - музыкант передёрнул плечами, - не удивительно, что именно этих чудовищ сделали стражами.
- Да, - Привратница кивнула, - не будь Ладгетты несколько туповаты, могли бы считаться самыми совершенными хищниками Тофета. Мясо, кстати, у них очень вкусное, чем-то напоминает осьминога, у-у-у, помнится, нам с Пнией попалась одна подраненная особь, три дня пировали!
- Можно, без этих подробностей? – простонал Лэу, - от одной мысли плохо становится!
- Простите, повелитель мой, - девушка смутилась, - я по привычке, больше такого не повторится.
- Может, если бааль-баит окажется неопасным, порасспросим его о том, что в округе творится? – прервал товарища Зар, - нам бы не помешали некоторые сведенья. Заодно, снимем все возможные подозрения, ведь преступники никогда не станут так, нагло, обращаться с расспросами к представителям власти.
- Зар, ты гений, - Каци хихикнула, - я ещё ни разу не имела чести беседовать с помощниками самого повелителя Лимшоля, сейчас повеселимся!