Екатерина Ильинична Ануркина пришла на швейную фабрику в апреле 1939 года.
А в годы войны - она в числе стахановцев. 15 лет проработала за машинкой, столько же - мастером, и ещё десять лет - контролёром. Сейчас - на пенсии.
Сегодня она гость редакции многотиражной газеты "Рязанский швейник".
- До войны я работала в цехе ширпотреба, - говорит Е.И. Ануркина. - Шила, можно сказать, простейшее: детские кофточки, рубашечки... А в годы войны перешли на плащ-палатки, бахилы брезентовые. Кроме того, чинили телогрейки, гимнастёрки, рукавицы... Работали по 12 часов каждый день, без выходных. А случалось и по 24, а то и по 36 часов подряд.
Сейчас, наверное, в это трудно поверить, а мы ведь по ночам, чтобы не заснуть, ...пели. Голодные, а пели. У нас в бригаде подобрались все голосистые, и шума машин, например, уже не было слышно.
Зато пение разносилось далеко по улицам. И что запомнилось: жители близлежащих домов на нас не жаловались, знали, не от безделия веселимся.
О лишениях что говорить! Всем было тяжело. Помню, на стене общежития, насквозь промёрзшей, царапали пальцем "Северный полюс". Ещё шутили!
После войны, в 1947 году, Е.И. Ануркина - делегат первого съезда профсоюза работников лёгкой промышленности СССР в Москве. Общественная работа переплетается с производственной. А личная жизнь?
- Двадцать лет я прожила в общежитии, - продолжает Екатерина Ильинична, - сначала 12 человек в комнате, позднее - 8. В 1961 году впервые получила комнату, правда, в неблагоустроенном доме, и лишь в 1977 году, наконец, дали от фабрики квартиру. Замуж вышла поздно. Наши одногодки не вернулись с войны, поэтому многие девушки так и не дождались своих женихов...
А после работы (в пятидесятые годы) мы благоустраивали город. Раньше на месте нынешнего лесопарка были неприглядные, неухоженные луга, которые после дождя представляли из себя сплошную трясину. Руками жителей города, в том числе и нашими, они превращены в зелёную зону отдыха.
Дорогой мой человек - Екатерина Шамохина. Всю войну мы вместе работали, потом озеленяли город, затем, почти одновременно, стали мастерами. К сожалению, нет уже моей Катюши. А с Анастасией Кузьминичной Михалёвой, Анастасией Петровной Артемьевой, Варварой Ильиничной Ореховой, Клавдией Петровной Алексеевой, Зоей Дмитриевной Рядчиковой мы и сейчас встречаемся, по мере возможности друг другу помогаем.
Из альбома бережно хранимых фотографий военных и послевоенных лет Екатерина Ильинична принесла наиболее удачные, которые можно запечатлеть в газете. Я смотрю на них с глубокой признательностью. И видятся мне лики красоты не в знаменитых портретах известных художников, а в пожелтевших снимках неизвестных фотографов. Недоедая, недосыпая, забыв о личной жизни, эти женщины выполняли свой производственный долг, по две и больше нормы. Обшивали, одевали своих несостоявшихся суженых и ...не роптали.
Не знаю, почему, но мне всегда до боли милы их причёски, блузки, платья с "плечиками", их улыбки. Как будто в каждой из них узнаю маму - молодую, здоровую, красивую. И время её мне дороже, чем своё, отпущенное судьбой, хоть оно сегодня и сытнее, и теплее, и, возможно, справедливее.
Сентябрь 1989 год