Мороз, ветер, ящики хоть и с подогревом, но раствор по краям превращался в белые сухари, да и на стене если зазеваешься кельма мигом начинает звенеть по замёрзшему раствору. Дело было под обед, у всех лица обветренные и щёки как грудки у снегирей. Мы уже работали на восьмом этаже, и тут снизу раздаётся громкий зычный голос:
- Иван. – продолжительная пауза.
-Ивааан – ещё громче, у всей бригады рты до ушей, а самые смешливые уже держатся за животы:
-Иваааан – зычным рупором трубит снизу жена нашего электрика. Иван многодетный папа, как всегда ни хрена не слышит, погрузившись в свои мысли, подготавливая освещение для второй смены:
- Ивааааан – кричит Ванькина жена и человек пять каменщиков из бригады. И тут откуда-то из недр дома ответный голос Ивана:
- Га...
- Ци будешь ты ести кислое молоко?
- Га...
- Ци будешь ты ести кислое молоко, чёрт глухи – орала снизу неугомонная баба.
- Буду. На этом процедура приглашения к обеду заканчивалась, и мы тоже начинали накрывать раствор тюфяками и потиху продвигаться к бытовке. На этом объекте эта процедура повторялась почти ежедневно, так как Иван жил почти рядом с объектом. И когда мы переехали на другой объект, под обед всегда находился шутник, который орал:
- Иван..., ци будешь ты ести кислое молоко... – у всех во рту появлялась слюна (как у собачек Павлова) и поднималось настроение.
2015