Добрая сказка на ночь

            
  - Тебе чего ? - выкрикнула она и спряталась под одеяло. Это не страшно, под одеяло, один евреистый мужик вообще свалил с горизонта на месяц, потом нарисовался, но поезд ушел по узкоколейке, сумел сменить на евростандарт отечественные изъебства над здравым смыслом. Нам никто не смеет указывать наилучший способ самоубийства, мы сами, хотя, и без усов, но с кучей прошлогоднего снега, это ценная штукенция, снег прошлогодний, такого ни у кого нет, только у нас.
  - Да ничего, - пожал я плечами. - Забежал полюбоваться.
   Она высунула из-под одеяла нос, самый кончик, по которому я и щелкнул.
  - Ай, больно же.
   Это понт. Нихрена ей не больно. Рада, что заглядываю почти каждый день, просто скромничает, как обычно. Люблю я ее, развлекаю по мере сил, то на голову встану, то песенку спою, по-всякому бывает, иногда матом обложу и плюну на паркет, а когда и радую шедевром порноиндустрии, дикой смеси французского с нижегородским или русского с американским.
  - Я давно хотел тебя спросить, ты актрису Талызину знаешь ?
   Она не знала. Как объяснить-то, блин.
  - Короче, не суть. В одном совдеповском кино она говорит Кулагину : " Куда тебе деньги ? Все равно пропьешь. Или посадят", а он ей отвечает : " Врешь, не посадят". Он там усатый, кстати.
   Вижу, заинтересовалась лапуля моя. Деньги, посадят, Кулагин усатый, я такой, на всю башку оглоушенный, сижу перед ней, курю и байки травлю.
  - И что ? Что дальше-то ?
  - Не знаю. Я на этом месте хохотал всегда и телек выключал.
  - Гад ! - закричала она мне в лицо. - Вот всегда ты так, тень наведешь, загонишь жути какой-то, а я голову ломай, думай. Нас этому не учили.
  - Слушай, хорош орать, а ? - взмолился я шепотом. - Я и сам не умею, умел бы, не сидел бы здесь.
  - А где бы ты сидел ?
   Видимо, тема эта интересовала ее. Не знаю, отчего, я, например, не видел в ее ситуации вообще никакого повода для беспокойства.
  - Скорее всего, на облаке. Подумай сама, ну какая в наших краях панча шила ?
   Она опять спряталась под одеялом, испугалась неведомой шилы, да, об этом никакой батюшка в женском платьице не расскажет, разве, Невзоров, вот ведь, привязался, второй день думаю о нем, а завтра кино его смотреть буду, с морем не тарантиновской крови.
  - Не боись. Ты лучше вот сказочку послушай...
   Три поросенка построили домик в лесу. Жили - не тужили, единственное, что ломало весь кайф, так это волк. Терся поблизости, зубами скрипел, выл на луну, они думали он их сожрать хочет, а он просто хотел засадить кому-нибудь из поросят, они самками были, ну, не кабанами, понимаешь. Педофилия, конечно, своеобразная, волкопоросятская, но в жизни всякое бывает,вот как ты думаешь, кентавры били в литавры, когда сабинянок похищали ? То-то и оно-то, никто не знает, и о чем пели сирены Одиссею, и каким именем назвался Ахилл, и многое другое. Ты слушай, я чепухи не расскажу, несмотря на задержки в развитии. Короче, поросята в домике, волк снаружи, а Штирлиц в подполе, подслушивает, подглядывает, на ус мотает, хотя и без усов, но эсэсовец. Ждет, когда волк накинется на бедолаг, похоть свою адскую тешить начнет, изгаляться в половых излишествах...
  - И что ? И что ?
   Она вылезла наружу. Красивая.
  - Да ничего. До сих пор в подполе, в андеграунде.
   Вот тут, признаюсь, я лажанул. Ждал, что она закричит на меня, разозлится, а она рассмеялась. Вроде, даже поцеловала. В лысину.