Фантастический рассказ
Гуляй-Вася стал таскать ко мне троянских коней: вещи, молоток да клещи, которые домохозяйка грозилась выбросить с балкона; подобранную у подъездов не совсем изломанную мебель, как то диван притартанил, на котором и сам, при неблагоприятной погоде на Привале, отлёживался. То прикатил чемоданище на колёсиках, в нём форма казацкого подхорунжего, сказал, что в казачьем хоре будет в ней петь. Тяжеленный перфоратор, пылесос, каменная баба, по его словам так Венера палеолита, - нашли приют в моём гараже. Подозреваю, что это ахейская хитрость бездомного, чтобы иметь зацепку за мою квартиру. То самолётик игрушечный подберёт, да такой красивый, что слов запретных для Васи не нахожу, внук, думаю, обрадуется, а тот чуть повертел его в руках, и тут же охладел к игрушке без колёс. Зато другой метровый Мессершмитт привлёк внимание школьника и получил прописку в нежилой комнате.
Двухмоторный и двуместный. Тяжёлый истребитель, штурмовик и пикировщик. Непробиваемый из пулемётов. Бомбовоз. В сжатые сроки сконструировал, в массовое производство запустил эту грозу сумрачный германский гений. Язык не поворачивается назвать «Мессершмитт-110» оружием поражения, то есть разгрома Германии. Лучший самолёт Второй Мировой, как и советский танк Т-34 и английская пушка той поры.
Модель была без батареек, но пульт управления при ней.
-- Зачем она тебе, ; спросил Васю.
-- Запущу на день Победы. Вот шуму наделает!
-- Мессершмитт на празднике со слезами на глазах? Побойся Бога.
Страх божий Васе не ведом, но с назиданием внушительно рассказал мне мистическую историю, будто бы случившуюся в соседнем селе, откуда родом его бабушка. И произошло невероятное на её глазах. Собрались девки и парни на посиделки и затеяли танцы. Разобрали парней, а одна осталась без пары, и додумалась снять с божницы икону Спасителя и стала с ней кружиться. Когда гармошка замолкла, эта девица хотела установить образ на место. Но не тут-то было. Её пальцы будто прилипли к рамке. Куда только ни возили несчастную: и по врачам, и по бабкам – никто помочь не мог, хоть руки отрезай. Куда девица потом делась, никто толком не знает. Говорили, что в монастырь её запрятали грех замаливать.
; Что-то есть необъяснимое в природе,; заключил Вася.
; Второе неопознанное произойдёт, если ты запустишь мессершмитт 9-го Мая.
; Ничего не будет. Я же не помещу на место лётчика иконку святого.
; Подумай курьей головой, ты совершишь святотатство.
Гуля-Вася любил разлагать многочлены на одночлены, и до того изворотлив и находчив был в этом деле, что я диву давался. Вот и принялся потрошить «святотатство». Свято – даже козе понятно, а два козла никак не придут к общему понятию. Свято, это такое что-то высокое, тряс ладонью Гэ-вэ перед моим носом. Вот именно, а ты хочешь его осрамить. Ничего подобного – прославить! Если бы ты запустил модель Яковлева, ястребок Як, тогда да! Я же без всякой идеологии.
Тебе так кажется, а небеса сразу разберутся – как шарахнут молнией, только пыль с мессершмитта полетит. Какая молния в мае? Не сдавался Вася. «Люблю грозу в начале мая, когда небесный первый гром, словно резвясь или играя, грохочет в небе голубом». Парировал я.
; Тем более следует мессершмитт запустить. Пусть небеса подтвердят нашу правду. Путин мне ещё подарок пришлёт.
; Держи карман. Чёрного полковника за тобой пошлёт. И поедешь ты без чемодана лес рубить в районе Магадана. Или в дурдом на таблеточную казнь.
; Ладно, со святым разобрались, а что такое татство?
; Воровство, воровать в праздник. Знаешь, что за это делают с вором? – Пошёл я в атаку на Васю.; Камень на шею и в воду.
Нет, его не запугаешь. Он знает – прошли средневековые наказания татей. Они бы остались, да перед Европою пригожей нам стыдно показаться азиатской рожей. Если бы они не прошли, сколько бы вакантных должностей оказалось? Тем более что его уволили с тёплого места автостоянки и терять ему нечего. Там Василий вздумал познакомиться с владелицей шикарной машины. Забил выхлопную трубу иномарки картошкой и утром наблюдает, как газует дама в шубке. Гэ-вэ тут как тут. «Вам помочь?» Кто ж откажется в таких обстоятельствах? Вася заглянул для порядка под капот, пнул колесо, залез под авто, ликвидировал там свою мастачку, повернул ключ зажигания и увидел счастливое лицо и благодарную улыбку. Когда повторилась проделка, дама нахмурилась и позвонила в офис охранного сервиса. Сейчас Вася ждёт судебного разбирательства. «Я их проучу» ; заверил меня. А картошка-то у дамы осталась. «Мало ли кто мог обронить там картошку». ; «Эх, святая наивность». – «На ней справедливость держится»,; ухватился Вася.
Ладно, Бог с ним, а за что держусь я? Какую такую правду отстоял и защитил? «Роюсь в днях, ярчайший где?» ; задался вопросом поэт и лёг виском на дуло. Владимира Владимировича вспомнил и Ивана Кузьмина. Последнего я и ещё несколько монахов помнят. Ушёл в небытие под именем отца Кирилла. По таланту его место на книжной полке перед Лермонтовым и Маяковским и не только по алфавиту. Так вот, вперив взгляд из-под кудлатых бровей мне в глаза, он сказал: «Защити женщину и ребёнка». Други писарчуки, вдумайтесь, почему эти сущности нуждаются в защите. Возможно, перст Кузьмина указал мне ярчайшее направление творчества. Может быть, поэтому у меня трясётся живот от внутренних всхлипов при воспоминании об этом назидании?
Гуляй-Вася в литературе, а в жизни он Анатолий Петрович, тоже пишет: «И везут из дальних стран отработанный уран». Сдаётся мне, что это его ярчайшая строка. Велика Россия, много в ней глубоких шахт, где можно захоронить опасные отходы. Пройдёт тысяча лет, и станут безопасными. Поганая, безграмотная наивность. Отчаянно, без мер и норм приличия он любит женщин, забывая сам себя при этом. А я его жучу: пьяницы они, шлюхи. Шлюхами были императрис России, великие царицы, поярче кобелистых царей. Не фаворитами они прославили себя, любовники им возложили фарн на имя. Любовь и есть защита женщины. И Вася в этом преуспел. Случалось и такое: негде Васеньке ночь обмануть, тогда он становился перед Валом с опавшими руками и опущенной головой и говорил «Милый Вал, на чьих бы подушках я ни спал, я всегда возвращался к тебе. Это ли не доказательство моей верности?» И повинную голову меч не сечёт. И Вася принимает ванну, ужинает на приВале, жмурится на чистых простынях, блаженно засыпает. Но ключ ему не доверяют. Пару дней он невыходной. Выручает суточное дежурство. А со смены куда денешься, отовсюду изгнан. И сердце женское не камень, ключ доверяется, но комендантский час не отменяется. Когда время приближалось к урочному часу, он ёрзал на стуле, душа его боролась с условным приговором, ибо знал – приВал неумолим, как святой Пётр в дверях рая. Бывало, он рыдал: «Матерь Божья, постой у дверей, пока Пётр сходит в туалет, и впусти меня».
Познакомил с ним Иван Кузьмин, литературный ник Затворник. Представил обезличено, так как лицо дрыхло на матраце, на ватной подушке без наволочки. Затворник к тому времени закончил Русскую книгу в восьми томах, завернул их в газету и перепоясал крест-накрест шпагатом. Поднял груз на верхнюю полку и собрался в Раифовский монастырь родиться заново. Из ста экземпляров первого тома, что тиснул ему в дворовом тиснении, он один подписал: «Зачем ты накинул на плечи/ котомку последних царей?/ Зачем из-за дальних морей/ летят мотыльки и на свечи/ садятся, не чувствуя мук?» Однокомнатную келью оставил сыновьям. Молодые изгнали приблудного Васю, и он через время вышел на меня, сатана. Такое вот литературное наследство оставил мне Затворник.
Пора вернуться к мессершмитту. Доводку модели Вася проводил на приВале, а лётные испытания – на ипподроме. Приглашал, не то слово, за рукав тащил меня посмотреть на виражи германского истребителя, услышать музыку пропеллеров. Забодал. Но я упёрся, не забыл, как он сманил меня «тёлками». Про «тёлок» см. в первой части про Васю.
Кстати, они стали появляться в квартире. Одна шлюха пнула моего Рудика, и я чуть не задушил её; другая унесла под полой бутылку марочного вина и стольник со стола, третья с исколотыми венами, заев водку яствами, прочла мораль о недостойном моём поведении, следующая умилилась, что нас двое на одну.… А время приближается к семидесятилетию Победы, а итоги Второй Мировой пересматриваются, западенцы кошмарят правдорубов, правдорубы точат топоры, «Тополя» с адовыми головастиками передвигаются по муромским лесам. Истерия когтит кожу, а Васе будто хны. Что делать лжепатриоту, т. е. мне? Кто подскажет-надоумит? ФСБ. Нужно звонить чёрным полковникам. Предать Гэ-вэ в лапы. А что? Ему там даже лучше… Кормёжка, одёжка. В общем, заметался я.
Тут приВал закрылся на двухнедельный отпуск бывшей отличницы ГТО. Вася торчит у меня. И мессершмитт при нём. Внука соблазняет: «Айда посмотришь, как самолётик летает». Внука ему не доверил. Здесь я перестраховался, всё Васе можно доверить, кроме жены. Часто стал замечать, что Гэ-вэ смотрит в «ящик» с закрытыми глазами, откинулся в кресле и залепил веки. Что ты там видишь? Интересуюсь. Стал выносить мусор, а из ведра фанфурики посыпались. Что это такое, большинство дворовых мужиков знает. Элите объяснять не буду. Говорят, может, брешут, что Дума и Правительство получают зарплату в советской валюте по номиналу дубовых, и буфеты у Нарошкина и Медведя её принимают. Бутылка армянского там стоит четыре рубля. Двойной стандарт применили, чтобы поднять рубль. В торговле нефтью с Украиной перешли на цеберковый объём, заменили баррель на цебер, оплата в гривнах и советских рублях, из которых пополняется фонд зарплаты министров и депутатов всех уровней.
Интересно, в какой валюте получают зарплату истероиды. Должно в драколларах, один драк равен почти семи червонцам, откуда следует, если советский рубль приравнять к советскому червонцу, то драк станет стоить семь рублей. Истерика в Белом Доме: на лужайку перед Овальным кабинетом упал беспилотник, Барак Обмарал штаны. Совет Европы сразу же отправил нашего Лаврушу почивать на лаврах в Печорской лавре. Изгнал как кроманьонец неандертальца. Лишил его площадки, где он жонглировал словами. Но упомянутая лавра где-то под Киевом, а Парашенко запорошил вход в лавру христианам другого толка, и многие подумали, и я в их числе, что лавра находится на полноводной Печоре. А от Онеги до Печоры один шаг, сказал великий русский критик. Там, там принимают лишних людей. А то поехал в Париж, стал в шеренгу известных, поддержал марш противников террора, чтобы Олланд с мистралями не тянул. И пролетел, как фанера над Парижем. Тупость порождает глупость.
Разрыв дипломатический ; последнее китайское предупреждение правдорубам. Трубадуры правдорубов трубят, что всякое действие заклятых партнёров вызывает противодействие против их же самих по принципу бумеранга. Правдорубские бумеранги не возвращающиеся. Если врубятся в пригожего европейца, то, в основном, бьют по кошельку. В общем, хаос и кутерьма, абсолютная неясность, как и с Дебальцевским выступом между Донецкой и Луганской областями. То ли зажали силовиков, толи вот-вот зажмут. А политологи, как цепные псы взбесились, настоящие волкодавы. А волки дефилируют, поправляя галстуки. Комедия клаб. Звёздно-полосатый волк потребовал вывода волкодава правдорубов из Совета Безопасности Объединённых Наций, не место Рублёвке между драколларовыми авеню, но узкоглазый Ю Ань дракона своего обнажил и положил вето на драколлар. Правдорубы пообещали поставлять нефть Chine за юани, и даже Северный Морской Путь открыли для драконовых ледоколов. Ю Ань сразу же заказал у правдорубов десяток лед колющих судов на атомном ходу. «Да здравствует НОАК!» ; воскликнул господин Путинский.
В таком случае, что там детский мессершмиттик, если площадь Тяньаньмэнь за нами. Так, углубился я в технические возможности модели. Скорость полёта 30 км\час, дальность 300 м, продолжительность полёта до 15 мин., одновременно в воздухе может находиться три модели, размах крыльев, не буду врать, но матерчатого метра не хватило. Не слабо. И вот восемь блестящих, как автоматные патроны, батареек вложены в пульт управления, новенькие, с полным запасом энергии. Держите штаны, ревизоры Освенцима! Модель собрана, со зловещими крестами на крыльях лежит на полу в не жилой комнате. Кто родился в сорок пятом и дожил до 9-го Мая 2015-го, те её увидят, ну и младшие тоже. Старшие – те по «Эфиру».
Гуляй-Вася ходит именинником. Волосы на затылке у него лежат вверх. Такой зачёс от чужих подушек. Грузим модель в «Ниву» и отправляемся к памятнику «Группа татар смотрит на бар». Такое народное название символической женщине-птице, на крыльх которой барельефы воинов в касках. Лицом символ обращён к ресторану. За мифической фигурой кровавый гранит с именами павших. Перед стелой трибуна с транспарантом «Семьдесят лет великой Победы». Лицом к зрителям в креслах сидят ветераны. Пропел пионерский горн, дробь барабанов распорола тишину. «Дети рабочих, дети рабочих, дети рабочих и крестьян». К мемориалу приближается колона пионеров. Офицеры, стоящие цепью, отдают честь пионерскому знамени. Пионеры вручают красные гвоздики ветеранам. Оркестр исполняет гимн.
Мы расположились особняком. Там и накрыли нас особисты.
Ни вязать нас, ни конфисковать модель, ни ломать её не стали. Чёрный полковник в штатском сказал:
; Вы же не дети, а деды, должны понимать: здесь мероприятие, всё по плану. Если бы заранее предупредили оргкомитет, возможно, ваш номер и вставили бы. При нас разберите игрушку, упакуйте её и можете присутствовать на торжестве.
Он развернул ленту, прикреплённую к хвосту модели, прочёл кричалку: «мессершмитту капут!» и скупо улыбнулся.
;