Рассуждая, думая об себе самом, как об человеке интеллигентном, я конечно же нагло и щадяще себе вру… Начать с хотя бы того, что я пью… Но даже и не в том корень. Блок вон тоже пил… Ишь куда махнул… Блок… Совсем, категорически нельзя, невозможно подменять понятия нравственности критериями образованности да еще и мимо таланта. Ну… нравственности у пьяницы нет как нет… Талант? Талант (весьма разного размера правда) есть у всякого... Образованность?.. Да помилуйте! Я вот тут вдруг обнаружил, уж и не вспомнить по какому поводу, что не знаю не токмо имен столиц бывших наших республик Средней Азии, но даже и названий, месторасположения их самих на карте, дай мне в руки учитель указку… Образованный…, блин! Открыл на Гугле глобус, посмотрел, нашел, закрыл, попытался вспомнить визуально, воспроизвести вербально и… - садись, два! Туркменистан, Узбекистан, Таджикистан, Киргизия, Казахстан… Не только голову, - и язык сломаешь. Моему самомнению об моей интеллигентности стало сильно больно. Вспомнился Пушкин, который, говоря, что «мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь», демонстрировал притом вершины образованности; вспомнилось и то, как меня приучивали грамотно говорить слово «звонит», рассказав, что в слове «звОнит» слышится вонь, а за угол поворачивают, ибо заворачивают только тухлую рыбу в газету. Вот и решил я придумать себе некий неологизм, сложносочиненную аббревиатуру, без запаха, но которая выглядела бы именем нарицательным и притом содержала бы в себе название бывшей русской Средней Азии. Так и получилась у меня смешная, но уютная слуху ТУТаКиКа. Потом из Молдавии, Белоруссии и Украины вышел у меня МоБелУк, из Прибалтики не столь благозвучный, как предыдущие, ЛиЛаЭст и, совсем уж никуда, кавказский ГруАрАз, хоть где они находятся я бы указал. Ну…, МоБелУк во все времена был нашим, ЛиЛаЭст никогда нашим не был, хоть и был, ГруАрАз – черт его поймет, а вот ТУТаКиКа?
ТУТаКиКа… Надобно быть не просто образованным чему-нибудь и как-нибудь, но образованным историком, - да и то одним взглядом и не определишь – наше оно было или не наше. Глядеть если в ракурсе социологии, используя методы шкалы Богардуса, теста рисуночной фрустрации Розенцвейга, ДТО, теста агрессивности Басса–Дарки и методической разработки "Этническая аффилиация", призванных определить (довольно условно, невзирая на научность подхода) нормы позитивизма, пассивности либо гиперактивности по отношению к своему внутреннему и внешнему национальному самосознанию в континууме «толерантное-интолерантное самосознание» – а дьявол его разберет - амбивалентно, блин… Мне, человеку малообразованному и слабо-интеллигентному, но безусловно русскому ментально, трудно иметь строгое мнение о самоопределении моих бывших в ЛиЛаЭстию, ГруАрАзию, МоБелУкию и ТУТаКиКу… Мне мешает мой мнимый имперский патриотизм…
«Патриотизм – религия бешеных», - говорил Оскар Уайльд; «Патриотизм – последнее прибежище негодяев», - говорил граф Толстой; Шопенгауэр (все трое, кстати, жили и писали приблизительно в одно и то же историческое время) выражался более пространно, но зато и более точно – он высказывался в том смысле, что когда у человека совсем нет ничего за собственной душой, то есть никаких личных достоинств (то есть как раз интеллигентности, образованности и таланта) – единственное, к чему он тогда прибегает – достоинство нации, называя это патриотизмом, и тогда берегись. То есть понятно, что предметом внимания тех сил, что имея свои властные или финансовые цели прибегает к экстремизму и террору через патриотизм (этнический, социальный или религиозный), становятся именно малообразованные и социально униженные слои интолерантного населения, формируя в нем, в его сознании нужные им идеи, клише гетеростереотипов. Дабы не заражаться любовью к красивым терминам и абстрактным теориям (пуча из себя образованного интеллигента), можно рассмотреть вопрос патриотической своей интолерантности на недавнем примере Украины. Итак:
Имеется униженная социально и обнищавшая материально огромная масса людей - украинский этнос. Некие силы (тут пока неважно – внешние или внутренние) стремятся к власти, но у власти уже стоят некие силы. Вначале в кипящий «бульон» недовольных украинцев подсыпается пряной приправою понятие «воры» (пока еще свои, украинские воры). Пассивно-интолерантная масса, обретя в голове причину своих бед, вдруг становится активно-интолерантной по отношению к существующей власти и… свергает ее. Покричали, постреляли, усадили новую власть, но желудок-то по-прежнему пуст? – интолерантность не удовлетворена. Тогда, уже новой властью, дабы объяснить экономические свои неудачи, подливается перебродившим винным уксусом новый, теперь этнический враг – москали и, дабы закрепить тенденцию на экстремизм, - православные кацапы-христиане, что тождественно москалям (то есть этническая и религиозная составляющие нового украинского гетеростереотипа), - жгут Одессу, начинается война на Донбассе.
Народ же по-прежнему нищает и даже начинает мерзнуть, хоть уже и очищенный от православных москалей. Тогда вступает в силу беспроигрышная идея - образ внешнего, агрессивного к нации врага – России, будто бы желающей поглотить Украину и восстановить свои границы в рамках до 1991 года, безо всех этих нововыдуманных ЛиЛаЭстов, МоБелУков, ГруАрАзов и ТУТаКиК (то есть с ними). Интолерантная идея возрастает в разы, ибо сие есть уже «священная война» с оккупантом. Переписывается история, Гоголь становится украинским писателем, недавние предатели нации возводятся в ранг героев отечества, националистические партии официально входят в парламент и… Дальше по-прежнему нищая Украина просит помощи у «свободного» мира, тот эту помощь, точнее, моральную пока поддержку оказывает, и ждет, что будет впереди.
Конечную цель видят только те силы, что все это и задумывали, и мы лишь можем только гадать, что это за силы и что задумывали, но как же прост и податлив материал под названием «континуум толерантность-интолерантность». Любопытна и интеллектуальная составляющая этого континуума. Если в начале народ шел на баррикады просто от голода и это были те самые по Шопенгауэру «патриоты», что не имеют за душой ничего, кроме национального достоинства, то теперь им вторит уже и интеллигенция, захлёстнутая волной тотальной националистической пропаганды.
В этой связи вспоминается сюжет из Джека Лондона, кажется, - «Смок Белью». Там в одном из салунов Доусона начинается непонятно из какого пустяка пьяная драка, постепенно перерастающая в побоище. В нее вовлекаются все новые и новые посетители. И вот, когда уже все разрушено и драка унялась, один добропорядочный и уважаемый горожанин, весь истерзанный, никак не может ответить на простой вопрос, обращенный к нему его другом, тоже изрядно потрепанным в переделке: «А вы-то, полковник, чего дрались-то?». На лице седого полковника тупое непонимание себя. Тотальная интолерантная гетеростереотипная идея, как резонансная дуга, способна вовлечь в себя даже умы и крепкие, имеющие в себе достоинства и кроме национального или религиозного самосознания, о коих, когда драка уже в разгаре, никто и не вспоминает.
История помнит и другие примеры тотальной религиозно-этнической интолерантности, как то: завоевание в крестовых походах Иерусалима нищими рыцарями Европы, с целью обогащения себя и святой церкви, разумеется, но под флагом священной христианской идеи; или, под тем же флагом, но с той же целью завоевание Америк после открытий Колумба… В различной степени готовности континуум этот присутствует, теплится или закипает во всякой стране, во всякой общности людей: это и чернокожее население в США, и Чечня в России, и Каталония в Испании, и арабы во Франции и Германии, Африка буквально бурлит межэтническими, межплеменными конфликтами, весь арабский мир на бочке с порохом межконфессиональных распрей. Бомба есть везде, ее ненужно теперь специально изготавливать, ее ненужно куда-то везти морем или посылать ракетой – нужно только уметь правильно оценить в той или иной нужной кому-то точке земли соотношение и накал противостояния терпимости и нетерпимости любого сорта – этнического, религиозного, социального, да хоть и гомосексуалистов против традиционалистов, и вовремя нажать на нужные рычаги, грамотно используя СМИ, интернет и, как запальный фитиль – банальную провокацию, как к примеру на Майдане – одну пулю в одну толпу, другую – в другую.
Особую, а возможно и самую ужасную опасность представляет из себя идея нетерпимости якобы демократии к якобы не демократии. У этого континуума мало что нет границ – он еще и настолько размыт понятийно, что можно, на выбор, какой угодно тоталитаризм назвать демократией, а какую угодно демократию назвать тоталитаризмом – и пусть полыхает, ибо цель всему - деньги и власть, а они-то как раз питаются исключительно войнами.
Я понял, почему не знал, где находится ТУТаКиКа. Я русский, который, по тем же причинам, не сразу ткнет указкой в место где Вологда, где Элиста, а где Иркутск, но где Россия – знает точно. Знал… Знал, пока какая-то афро-американо-коричневая свинья с Европо-розовым выводком своим под пока жирными сосцами своими не завизжала вдруг, будто ее режут: «Долой Российскую Империю – исчадие ада, империю зла!». Сидит она на своем Колумбовом острове, свинья эта, и свиньим и жидким своим мозгом с кулачок (ну ровно Крыловская, под дубом вековым…, наевшись, выспалась под ним, потом, глаза продравши, встала) рассуждает: «Пускай дымится и гниет весь мир, а мне тут за-морем свежо и сытно пока, а дозреет Европейский, Африканский да Азиатский силос – там и поживимся». Да не свинья это даже, а рой блох, что полагает, будто коль угнездился в шерсти на холке, то и владеет всею собакой. Владеет…, покуда та, измученная блошиным зудом его, не решит искупаться. Однако…, пока украинец называет русского кацапом, а русский узбека – урюком, воскликну: «Ave, America!», и…, будучи человеком, как выяснилось, неинтеллигентным добавлю: «Сука, б…».