Все было хорошо. Он – нейрохирург. Она – нейрохирург. Дочь – юная поэтесса. Начинающая, но уже пара журналов печатали, и в издательстве смотрят с одобрением. Он ходил лично – дочь, конечно, стеснялась. Редактор был в меру небрит, в очках и с пониманием.
Хорошо действительно было все. Грозил финансовый кризис, но обошлось, обошлось: они оба с женой тогда пропадали на работе, дочь писала стихи и читала им за ужином. Ужинали они всегда вместе, такая традиция. Он завел. В его детстве было не так: мать прибегала с работы поздно, отец вообще не всегда приходил, бабка, на которую их с сестрой «кидали» каждое утро, невыносимо чавкала за едой и с шумом втягивала в себя чай… В этом не было ничего особенного: жили бедно, и хороших зубных протезов в то время еще не делали, но он запомнил, как старался ухватить с кухни кусок и тащил его в комнату, и съедал там. «У моей дочери так не будет», - решил он, и действительно, у его дочери так не было.
Дочь сидела в комнате, писала стихи – выходить на кухню, когда никого нет дома, она почему-то боялась, и этого никто не мог объяснить – на голодный желудок стихи в голову не лезли, но родителей все не было. Девятый час – не было. Десятый час – не было. Их не было и в одиннадцать часов. Но потом они приходили, и вся семья садилась ужинать. И опять было хорошо.
Жену он выбрал по себе. Он сразу решил, еще тогда, в детстве, что у него не будет, как у матери с отцом, а будет иначе – будет хорошо. И он выбрал. Была она моложе его – лет на десять или даже побольше – но это не сразу бросалось в глаза. Была слишком спокойная, чтобы казаться молодой, и они выглядели хорошей ровной парой. Живя с ним, жена полюбила стирать. Он поощрял ее чистоплотность. Она запиралась в ванной сразу, приходя с работы, включала воду и по часу, по два полоскала, полоскала, полоскала белье. В их ванной был вечно затхлый запах, но он терпел: чистота требовала своих жертв.
В общем, все было так хорошо, что когда жена сбежала из дома, оставив все вещи и еще записку, что уходит навсегда, а дочь завела привычку испуганно вскрикивать, как только отворялась дверь на кухню или просто он заходил к ней в комнату, он был крайне удивлен.