Глава одиннадцатая
Михаила Ашукова и ещё нескольких тяжелораненых человек, сразу после боя в Крюково, на санитарной машине вывезли из медсанбата в Москву. Но московские госпитали были переполнены и раненых, нуждающихся в долгом лечении в санитарном поезде, под наблюдением врачей, отправили в город Рязань.
Ещё в поезде ногу Михаила осмотрел старенький доктор, похожий на университетского профессора и, цокая языком, покачал головой.
- Что доктор? Неужели так плохо? - спросил Михаил.
- Буду говорить прямо, молодой человек. У Вас в голени, коленной чашечке, по всей вероятности застрял маленький осколок. И если я прав, ногу Вам придётся ампутировать.
- Не дам! -вырвалось у Михаила.
- Ну, это я Вам крайний вариант назвал. Всё будет решаться на месте, в госпитале, после рентгеновских снимков.
В Рязани тоже сложилось всё плохо. Сначала осматривали его ногу трое человек, двое мужчин и одна женщина. Разговаривали они на непонятном медицинском языке. Михаилу сделали рентгеновские снимки и уже со снимками его ногу осматривали четверо человек, добавилась ещё одна женщина врач. После небольшой консультации прямо в палате, где лежал Михаил, они вынесли свой вердикт. К Михаилу подошёл молодой доктор и от имени всех остальных вынес приговор:
- Вам придётся ампутировать левую ногу выше колена, - и показывая рентгеновский снимок продолжил, - иначе осколок, сидящий в кости, может прийти в движение в любой момент и тогда Вы погибнете.
- Не-ет, только не это, - простонал Михаил и у него на глазах, плакавшего очень давно в детстве, появились слёзы.
- Извините, больше ни чем помочь не можем, - опустив глаза в пол сказал молодой доктор, направляясь к выходу из палаты.
- Стойте! - вдруг остановила всех женщина врач, средних лет, которой не было при первом осмотре Михаила. - Я как хирург, которому поручено делать эту операцию и потом наблюдать за выздоровлением этого раненого, вижу возможность и принимаю решение, ногу лейтенанту Ашукову оставить.
- Вы в своём уме, Зоя Никитична? - остановился на полпути к двери один из врачей, пожилой мужчина.
- Да, в своём. Дело в том, что до войны я писала кандидатскую диссертацию на тему осколочных ранений, полученных в кость. Диссертация была успешно защищена в Московском государственном медицинском институте. В Центральном военном госпитале Красной Армии, в архиве, я собрала большую базу данных по поводу именно таких ранений, которое имеет сейчас лейтенант Ашуков. В 1939 году, когда я работала в Чите в окружном госпитале, нам доставили военного с точно таким же ранением, как у лейтенанта Ашукова. Я не стала его оперировать и ничего он выжил и нога цела.
- Зоя Никитична, голубушка, - сказал пожилой врач хирург, - ну и где сейчас Ваш бывший пациент? Ведь Вы врач, кандидат наук и не хуже меня понимаете, что через год, два осколок в ноге начнёт движение. Тогда в лучшем случае ногу придётся ампутировать, в худшем человек погибнет.
- Мой бывший пациент тогда был командиром бригады, а сейчас, насколько я знаю, командующий армией на Ленинградском фронте, - Зоя Никитична назвала довольно известную фамилию генерала. - По-моему совсем неплохо себя он чувствует. Дело в том, что осколок в ноге у Ашукова, очень удачно, если можно так выразиться, застрял в голенной кости лейтенанта. Со временем костная ткань обволокёт осколок со всех сторон и движения осколка по ноге не будет. С таким ранением, как у лейтенанта Ашукова, можно прожить до глубокой старости без всяких последствий.
- Ну, Зоя Никитична, раз Вы приняли такое решение, то как лечащий врач лейтенанта, напишите расписку, что это решение именно Ваше. А меня увольте, я под такими решениями никогда расписываться не буду, - сказал пожилой врач.
- Хорошо, я напишу такую расписку.
После этого трое врачей вышли из палаты, а Зоя Никитична подошла к кровати Михаила Ашукова.
- Спасибо доктор.
- Да не за что. Лучше ещё раз покажите ногу.
Осмотрев ещё раз рану, доктор удовлетворённо хмыкнула и сказала:
- Сегодня к Вам придут и сделают инъекцию, - при этом она назвала лекарство по латыни, непонятное Михаилу. - Вашу ногу загипсуем. Недели четыре нога будет находиться в гипсе. Затем гипс снимем и всё будет нормально, Вас можно будет выписывать.
Немного помолчав, Зоя Никитична погрустнела и неожиданно погладила Михаила по голове, как маленького ребёнка.
- Вас можно Мишей называть?
- Можно.
- Так вот Миша, в июле в боях под Смоленском, мой сын, твой тёзка, будучи командиром батареи противотанковых орудий, потерял ногу. Сейчас он сидит дома, здесь в Рязани и пьёт водку. Невеста от него ушла, а ему всего 23 года. Я не хочу, чтобы ты повторил судьбу моего сына. Кстати, невеста у тебя есть?
- У меня жена, а сыну скоро будет полгода. Живут в Москве у своих родителей.
- Ну вот видишь Миша, значит ты должен жить ради своей семьи, ради своего сына. А я тебя на ноги поставлю, - и ещё раз погладив его по голове, Зоя Никитична вышла из палаты.