Играли в лапту на дороге, напротив дома Зубаревых, на повороте к гидроаэропорту. Громко била лапта, со звоном летел осаженный мяч, стремглав бегали игроки, восторженно кричали зрители. Тут же носился Пушок, щенок кавказской овчарки. Он лаял на мячик, на игроков, прыгал, пружиня на своих длинных лапах и мешал игре.
— На место, Пушок! — кричали своему питомцу братья Зубаревы, Аркадий и Володя. И щенку было приятно, что с ним разговаривают.
Лёшка со своей командой стоял в «поле», когда на линию «дома», из команды-соперника, вышел Санька Инусов. В руках у него была идеально круглая лапта. Некоторые били дощечкой, чтобы наверняка попасть по мячу. Однако у ребят это считалось не комильфо, или «не зыканско». Лёшка приготовился подать мяч. Друзья обменялись холодными, расчётливыми взглядами, теперь они были противниками. Поплевав на ладони, Санька широко замахнулся битой. Мысленно пожелав ему промаха или «смаза», Лёшка подбросил мяч.
Санька хрястнул по мячу лаптой. Попадание было точное, без «смаза». Мячик отскочил вертикально в небо и, казалось, завис там навсегда.
— Свечка! — вскрикнула Тамара, младшая сестра Зубаревых. Затаив дыхание, все смотрели на мячик и бросали взгляды на Саньку. Кто кого опередит? Мячик теперь был, как живое существо: кто, а не что. Опередил Санька. Он успел сбегать туда и обратно, когда мяч, наконец, упал в «поле». Лёшка кинулся подбирать мяч, но Пушок оказался проворнее, схватил зубами отскочивший от земли мячик и бросился наутёк. Лёшка за ним.
— Лови его! — кричали ребята. — Стой!
Щенок остановился, оглянулся с игривым видом, и, подпустив Лёшку, шмыгнул под сарай.
— Отдай мяч, Пушок! — увещевал Лёшка, заглядывая под дровяник. — Будь человеком!
В ответ доносилось глухое урчание. Пушок точил зубы об мячик. Игроки и некоторые зрители сгрудились перед сараем.
— Зубаревы, ваш щенок, скажите ему!
Братья подошли.
— Пушок, отдай мячик! — сказал Володя, наклонившись к щели.
— Гав-гав!
— Отдавай, говорю!
— Гав-гав!
— Ты понял? — сказал с возмущением Володя, повернувшись к брату. — Совсем страх потерял!
— Сейчас я его вытурю! — пообещал Аркадий. Опустившись на колено, он стал шуровать палкой в щели. Пушок поймал зубами палку и дёрнул на себя, Аркадий ударился головой об сарай.
— Пушок! — взвыл он, картинно хватаясь за лоб. — Ты что творишь, поганец!
Зеваки рассмеялись. Отовсюду посыпались советы, как выманить щенка.
— Спокуха! — сказал Докучихин, самый отвязный малый на Мостострое. — Я знаю, как! — Он запалил газету и сунул её под сарай. — Будем выкуривать!
Повалил дым.
— Пожар! — кричали ребята, — пожар!
Валерка Рывко приволок огнетушитель, перевернул его вверх дном и ударил оземь. Жалкая струя пены окатила Володю Зубарева и Серёжку Замараева. Прошипев, огнетушитель умолк навсегда. С ведром воды примчалась Тамара Зубарева.
— Разойдись! — крикнула она и плеснула под сарай. Зашипела вода, поднялись клубы пара. Ребята радовались, что сами потушили пожар.
— А где Пушок? — сказала Тамара Зубарева, заглянув под сарай. — Мальчики, Пушок пропал.
Щенку стали свистеть. Тишина в ответ. Аркадий Зубарев присел в сторонке, чтобы завязать шнурок на кеде. Вдруг толчок в спину, он обернулся, и в лицо ему въехал мокрый собачий язык.
— Пушок! Откуда?
— Гав, гав! — лаял щенок, сообщая, что выбрался он с другой стороны сарая.
Ещё больше удивился Аркадий, обнаружив перед собой мячик, тот самый, теннисный.
— Смотри-ка, принёс!
— Братцы, мячик здесь! — закричал Лёшка. — Играем дальше!
Команды стали занимать свои места в «поле» и в «доме». И тут Замараев и Володя Зубарев, пострадавшие от огнетушителя, повели себя как-то странно. Они хватали себя кто за пах, кто за ягодицы, охали и причитали:
— Жжёт!
— Горячо!
Замараев уж было начал снимать брюки, но Володя Зубарев потащил его к своему дому.
— Водой надо промыть, — объяснял он на ходу. — Кислота! Скорее!
— Как интересно! — пискнула Тамара Зубарева, рассчитывая посмотреть помывку, но брат прогнал её. Сопровождать позволено было только Пушку.
— Гав, гав! — радовался щенок, хватая обоих мальчиков за ноги.
Лёшка печально заметил:
— Конец игре. Без штанов не играют.
— Мы победили! — сказал Санька Юнусов.
— Не факт! — возразил ему Лёшка.
Ребята жарко спорили, чья команда победила, и сошлись на ничьей.