Не плачется и не смеётся, не хочется голосов,
И сердце бы на засов,
Да чёрных, презлющих псов,
Луна сквозь седую дымку щербато лыбится.
Улыбки мазутом вязким, да снова в крови повязки,
Вот шабаш бы, сучьи пляски,
Адреналином встряски,
Простой и доступной,
И к чёрту все ваши Ибицы.
Кагора, как кровь густого чтоб,
А в окнах - людской несинхрон - флешмоб,
Что встреча - то продолженье проб,
За деньги, да за глаза разговор о правилах.
Полгода - не выедено яйца, и лица все - будто бы без лица,
Все ждут хэпиэндового конца,
Где проще - несколько грамм свинца,
А ливер твердит: Богородица бы не оставила.
Надежда больше не край - предел,
Там дальше жирный и злой пробел. Умрет. Азарт лишь рассверипел:
Можно ли больше вынести?
И не цепляешься, не снуёшь,
А ценишь время, и дальше гнёшь
Себя. Свернёшься - колючий ёж.
Да место бы - чтоб не глинисто